Девочка, которая плачет

      Яркий и холодный свет раздражал глаза даже сквозь плотно сжатые ресницы, заставляя уставшие веки медленно приподниматься. Это были лампы больничного крыла, строгие и бессердечные, как и всё остальное здесь. Вилли в очередной раз пришлось убедиться, что он ненавидит это место, но снова и снова посещает его по разным причинам.       Кондитер с трудом приподнялся, обводя плывущим взглядом помещение и обнаруживая себя на больничной кровати. На нём была всё та же одежда, в которой Вилли ночью выходил проверять свет: чёрная рубашка, аккуратно застёгнутая на все пуговицы, и приталенный пиджак. Выходит, он так и не смог вчера лечь спать. Вонка присел на кровати, спустив колени и чуть повесив голову. Изнывающее ощущение в области правой височной кости не давало покоя, однако эта привычная боль бледнела на фоне нового чувства: в голове всё ещё стояли отголоски того жуткого крика, что он слышал перед тем, как упасть в обморок. Пронзительный вопль, в котором будто смешались крики диких гусей, рыдания ребёнка и волчий вой. Казалось, этот звук кондитер не забудет никогда, если он вообще исчезнет из головы хоть на мгновение.       Вилли не понимал, кого ему пришлось повстречать в ту ночь. Было ли это кошмарным сном, усталым бредом, галлюцинацией? Не понимал, но прекрасно помнил. Помнил бездонные чёрные глазницы, помнил ледяную кожу и помнил белое оборчатое платье с бантиком на лифе. Мог ли кондитер в состоянии паники, беспричинного страха, просто нафантазировать себе то существо? Могла ли столь маленькая девочка проникнуть на его предприятие? И… Самое главное… Что хотела она от бедного Чарли?       — Чарли?       Взгляд случайно зацепился за кровать напротив той, в которой приходил в себя Вилли. Ох, бедный, бедный мальчик. Закутавшись в одеяло по самые щёки, еле-еле дыша, периодически дёргаясь от нескончаемого кашля, Чарли всего лишь спал. Но даже спать ему было невозможно тяжело. В то время как другие люди во сне набираются сил и отдыхают, юный Бакет бесконечно страдал. И Вилли всего лишь хотел поправить его одеяло, приблизившись и протянув руку, и совсем не собирался будить мальчика, однако сначала ресницы Чарли легко шелохнулись, а затем его влажные глаза неожиданно распахнулись.       — Мистер Вонка? Можно мне уже вернуться в свою комнату? — Тихо спросил Чарли, как будто ещё не до конца проснувшись. Его взгляд недолго метался по белым стенам, а затем снова исчез за закрытыми веками. Мальчику не хватало сил даже на то, чтобы просто поговорить со своим наставником.       — Тебе лучше какое-то время провести здесь, Чарли. Я позабочусь о твоей комнате. — Тихо ответил Вилли Вонка, делая медленные шаги к выходу из медицинского центра и не сводя глаз со своего наследника. Посвящать его в подробности ночного происшествия было недопустимо, ведь фабрикант и сам не знал точно, что видел. Однако головная боль, дикий звон в ушах и синеватый след на ладони заставляли сомневаться в том, что кондитеру всего лишь приснился кошмар. Слишком уж реальными были эти симптомы.       Несмотря на все предупреждения умпа-лумпов в белых костюмах, работавших в ожоговом центре и желавших убедиться в достойном самочувствии Вилли, он упрямо покинул медпункт. Хотелось поскорее разобраться и понять, что всё-таки произошло. Ведь если это мистическое нечто существовало на самом деле, появляясь в комнате Чарли Бакета, сидя на его кровати и делая с ним что-то неприятное… Может ли быть оно причиной его болезни? И к чему ещё приведёт?       Быстрыми, но неуверенными шагами кондитер поднимался по ступенькам в сторону жилого этажа, туда, где располагалась комната Чарли, а также несколько личных спален Вонки. Он был уверен, что днём точно сможет спокойно войти туда, потому что всем всегда было известно, что днём любая нечисть теряет силы. Почему? Он не знал. Не имел ни малейшего понятия. Однако если все об этом говорят, значит должны быть причины, не так ли? Поймав себя на мысли о том, что он действительно думает о призраках и способах борьбы с ними, Вилли почувствовал, что ему стало не по себе. Его никогда в жизни не волновали всякие глупости и страшилки. Точнее… Может быть, только в детстве? Но это было так давно. Не стоит даже вспоминать этот Хэллоуин.       Оказавшись в коридоре, Вилли замер в необъяснимом оцепенении. Ему вспомнилась ночь. Именно здесь он проходил в попытках отыскать электрогенератор и спасти фабрику от кошмарной темноты. Именно здесь он впервые увидел что-то неестественное. Тот летающий бледный шарик. Мог ли он просто привидеться ему на нервной почве? Сознание и мысли спутались. Вилли было тяжело вспомнить даже моменты, случившиеся несколько часов назад, что уж говорить о раннем детстве. Давно ли его стала так подводить собственная память? Это нехорошо.       Сделав глубокий вдох, кондитер продолжил неспешно идти по коридору. Он был не уверен, но подумал о том, что существо могло оставить какие-то улики. Если в комнате Чарли окажется хоть что-то, ей не свойственное, это может стать ещё одним поводом для беспокойства. Однако оставить спальную наследника без внимания Вилли просто не мог. Он бы сошёл с ума от неизвестности. И теперь чем ближе подходил фабрикант к той самой двери, тем крепче становилась мысль, что комната даст ему ответы на все пугающие вопросы, а чувство липкого и сырого страха всё больше нарастало под грудной клеткой.       Он открыл дверь, совершив над собой некоторые усилия, но не увидел ничего из ряда вон выходящего. Комната не была орошена кровью, здесь не стоял могильный холод, не были разбросаны вещи… Никаких следов, кроме незаправленной кровати. Но это вполне естественно для непоседливого мальчишки, тем более Чарли болеет. Скорее всего, юного Бакета перенесли в медицинский центр даже без его ведома, во сне.       Вилли медленно прошёл внутрь, осматривая комнату и чувствуя лёгкое успокоение. Ничего такого страшного. Быть может, ему всё приснилось. Быть может, он тоже заболел и увидел все эти кошмары в лихорадочном бреду. Именно поэтому он оказался в ожоговом отделении. Логично ведь? Нет, не логично.       Вилли присел на край кровати, направляя свой взгляд в пустоту. Он не знал, что делать теперь, потому что ничего не казалось возможным. Как можно жить, работать, спать и есть, когда перед глазами постоянно мелькает круглое детское личико, изуродованное бледностью и отсутствием глазных яблок. Мысли всё ещё метались от одной версии к другой, однако предположение о том, что это был всего лишь кошмар, с каждой минутой становилось слабее и слабее. Всё внутри будто кричало о том, что что-то не так. Что-то не в порядке. Но весомых доказательств всё ещё не было, как и не было уверенности в том, что призраки существуют. Однако красноватый след на ладони, спрятанный под перчаткой, и лёгкая болезненность кожи в этом месте говорили об обратном.       Отвратительно. Просто отвратительно, что он не может заставить себя подумать о чём-то другом. Как будто на фабрике у него больше нет дел, кроме как сидеть в пустой детской комнате и размышлять о потустороннем. Громкий внутренний критик стыдил Вилли Вонку за всё, что с ним происходит в последнее время. Лёгкость и беззаботность, детская радость и счастье, которыми было наполнено его предприятие, куда-то постепенно исчезали. От них не осталось и следа. Кондитер опустил голову, закрывая лицо руками и медленно, с неприятной дрожью, вздохнул.       Нужно собраться с мыслями. Нужно перестать бродить по коридорам, самому себе напоминая привидение. Нужно поспать, чтобы найти силы работать дальше. Да. Нужно прийти в себя.       Вилли медленно открыл глаза, убирая кисти от лица и снова делая глубокий вдох. Ему стало казаться, что в комнате душновато. И только-только он собрал силы, чтобы встать и покинуть спальную Чарли, как его внимание что-то привлекло.       Аномалия.       На синем коврике, выстилающем пол возле кровати юного Бакета, лежала какая-то белая и тонкая вещица. Аккуратно взяв её двумя пальцами и поднеся ближе к глазам, Вилли неожиданно понял, что это такое. Таинственная находка заставила дыхание снова сорваться. Это была кость. Маленькая, аккуратная, странная кость величиной не больше указательного пальца.       Этого было достаточно, чтобы забыть про сон. Сунув «доказательство» во внутренний карман пиджака, кондитер незамедлительно поднялся и быстро покинул комнату. Теперь он точно знал, что это был не сон, не бред, не фантазия. В его руках была аномалия, самая настоящая, которой он не мог и не хотел давать логичного объяснения. Вилли направился в свой кабинет, чтобы обдумать: что он будет делать дальше?       Выложив на рабочий стол косточку и повертев её в руках несколько минут, фабрикант достал свой блокнот, в котором делал записи и зарисовки по поводу всех своих идей кондитерского профиля, да и не только. Однако в этот раз слова не хотели появляться на строчках. Описать и структурировать такие мысли было практически невозможно, поэтому в ход пошли рисунки. Схематично, упрощённо, так как он не обладал художественными навыками и талантом, Вилли заполнил страницу всем, что всплывало в голове. Он попытался зарисовать кость, волшебный летающий шарик, а также лицо девочки, сидевшей на кровати Чарли. Портрет вышел весьма уродливым, однако главные черты смог передать безотказно. Вилли смотрел на рисунок, выжимая из своих каракулей как можно больше ассоциаций. Однако все мысли крутились вокруг одного единственного воспоминания.       Хэллоуин. В одиннадцать лет. Когда вместо того, чтобы нарядиться вампиром, пиратом или шляпником из сказки, он ходил по улицам родного города, накрывшись белой простынёй с двумя чёрными кружками, которые самостоятельно к ней пришивал. И несмотря на то, что костюм был далеко не совершенен, дети постарше всё равно брали маленького Вилли с собой на охоту за сладостями. И лишь после того, как они набирали полные ведёрки разноцветных конфет в обёртках со страшными рожицами, ребята всей компанией направлялись в библиотеку на улице Святой Виктории. Там они сидели допоздна и среди груды пыльных томов выискивали самые необычные книги про призраков, леших и привидений, чтобы пощекотать неокрепшие детские нервы в такой неоднозначный праздник.       Вернувшись из тёплых воспоминаний назад, в странную и пугающую реальность, Вилли ещё раз посмотрел в свой блокнот. Карандашом он обвёл название улицы, где располагалась та самая библиотека. Кажется, в последний раз, когда он туда заглядывал, ему было не больше двенадцати. В любом случае, пряча свой блокнот в карман и посильнее натягивая перчатки, Вилли надеялся на то, что этот книжный архив всё ещё работает. Спустя почти тридцать лет.

***

      В марте снег всё ещё покрывал тонким слоем городские улицы, не позволяя забыть холодный зимний период. Однако люди уже хотели поскорее прочувствовать ту заманчивую лёгкость, которую приносила им весна. Кто-то спешил сменить тёплую шубу на пальто или весеннюю куртку. Кто-то начал разрешать своим детям гулять на улице больше обычного. А кто-то даже проветривал комнаты в своих домах, не боясь мартовского сквозняка.       Миссис Мэгги Хопс, бабушка семидесяти или даже восьмидесяти лет, в тот день тоже проветривала скромное помещение библиотеки, однако, как только погода на улице начала портиться, она поспешила поплотнее закрыть деревянное окно. Книгохранилище на улице Святой Виктории уже давно стало забытым местом. Обычно целыми днями здесь не было никого, кроме самой миссис Хопс. Лишь изредка сюда заглядывали школьники, которых учителя заставляли читать настоящие книги, а не те, что появлялись на экранах их электронных приборчиков. Вот и сегодня библиотекарша могла со спокойной совестью отправиться домой, не дожидаясь вечера, ведь в такую прохладную погоду, ещё и в середине будних дней, к ней точно никто не должен был явиться. Но вместо этого она ставила чайник, чтобы провести очередной день в тишине и почитать что-нибудь такое же старое, как и она сама.       Бабушка уже наливала в маленькую кружку горячий чай с мятой, когда услышала чьи-то шаги. Сразу же после этого дверь её маленькой библиотеки тревожно хлопнула. Кто-то пришёл?       Незнакомец, неспокойно отряхивавший своё чёрное пальто от снежной пыли, с неприязнью оглядел её маленький книжный мир. Он выглядел странно, хотя для её возраста вся молодёжь казалась необычной. Но никто из ранее встречавшихся бабуле молодых людей не носил тёмные очки в такую пасмурную погоду, когда ещё даже не растаял снег.       — Могу я вам чем-то помочь? — Скромно спросила миссис Хопс, убирая чайник на место и пытаясь разглядеть лицо этого педантичного мужчины, который брезгливо прижимал к себе руки в перчатках.       — Я ищу книги о… нечисти. — Сказал незнакомец, бесцеремонно проходя между книжных полок и бегло их осматривая. Голос его оказался на редкость приятным, мелодичным, но слишком тревожным.       — Посмотрите в том углу. Там должны быть подобные книги. Интересуетесь мистикой? — С лёгкой улыбкой спросила Мэгги, указывая в ту часть комнаты, где тускло горела лампочка, а по каменной стене бежал паучок с толстым чёрным брюшком.       Вилли Вонка ничего не ответил ей, однако быстро направился к указанным стеллажам. Прочитывая названия на корешках и понимая, что мало чего этим добьётся, он начал по очереди вытаскивать книги и поверхностно их пролистывать, чтобы сразу понимать, стоит ли тратить на них своё время. Сначала ему попадалась какая-то дешёвая детская литература о фантастических мирах, затем в руках кондитера оказывались американские хорроры с возрастными ограничениями, но всё это даже близко не было похоже на то, что он искал.       А что же Вилли, собственно, искал? Та литература, которой он баловался в детстве со своими приятелями, вряд ли уже существовала. Мог ли в этой библиотеке он найти книги, попавшие сюда тридцать… сорок… а то и больше лет назад? Возможно всё, но так маловероятно.       Фабрикант провёл возле этих полок около часа, сломав глаза о глупые названия. Освещение в этой библиотеке оставляло желать лучшего, отчего очень скоро заниматься поисками стало утомительно. Поставив обратно на стеллаж очередной том и чувствуя, что бабушка-библиотекарь уже косо на него смотрит, Вилли собирался сдаться, но рукав его пальто предательски зацепился за какой-то ржавый гвоздь, торчащий из древесины в углу полки.       — Проклятье… — Выругался кондитер, надеясь, что бабуля его не услышит и не начнёт наставлять о том, как уважительно нужно относиться к храму литературы. Однако миссис Хопс спокойно сидела на своём рабочем месте и жевала дешевую шоколадную конфетку. Гадость. Совсем не те, что изготавливает фабрика Вонки. Коротко вздохнув и снова подняв глаза на полку, Вилли заметил в глубине ещё одну не просмотренную книгу. Он бы даже не стал пытаться достать её, если бы не странное название на корешке.       — Что такое… «Фазмофобия»? — Неожиданно спросил мужчина, оборачиваясь к библиотекарше. Он точно не знал этого слова, однако оно напоминало ему какой-то медицинский термин, а их Вонка просто не переносил. Он медленно извлёк тёмно-синюю книгу с каким-то серебристым узором на обложке и аккуратно сдул с неё пыль.       — Фазмофобия? — Переспросила библиотекарша, отрывая взгляд от своих собственных книжек и поправляя очки. — Если я не ошибаюсь, навязчивый страх — боязнь привидений.       Вилли ещё раз посмотрел на книгу. Неужели это то, что он так долго ищет? Вместе с новой находкой кондитер сел на старое серое кресло под лампой и достал свой блокнот, чтобы переписать в него всё самое важное.       — Вы можете взять эту книгу с собой, если хотите. — Снова отозвалась бабушка, любопытно выглядывая из-за стеллажей. — Дайте мне только записать ваше имя, телефон и…       — Я не хочу возвращаться сюда снова. — Отрезал Вонка, отворачиваясь в сторону, чтобы лишний раз не светить лицом.       Наконец-то он открыл книгу и сразу почувствовал знакомый запах, относящий в самое далёкое детство. Так пахли и медицинские книги отца, в которых были странные и даже пугающие картинки. Но сейчас вдаваться в воспоминания Вилли не собирался. Он начал нежно перелистывать страницы, стараясь их не повредить, изучая занимательный текст. Оглавление в начале встретило его названиями, многие из которых он впервые слышал: дух, мираж, фантом, полтергейст, банши, джинн, мара, ревенант, тень, демон, юрэй, они… Всего их было двадцать четыре, и кондитер изначально даже не понимал, что к чему, но вскоре догадался, что это были наименования призраков. Неужели их действительно так много?       Он начал читать. Читать так, чтобы не упустить ни одной детали, сравнивая то, что он видел, с тем, что было написано на страницах «Фазмофобии». Первые несколько призраков были совсем не похожи на девочку без глаз, однако на пятой странице Вилли притормозил.       Крайне беспокойный, но при этом опасный и непредсказуемый призрак, сопровождающий свою цель до самого конца. Особая разновидность фей, предугадывающих смерть. Принимают различные облики: от страшной старухи до бледной красавицы. Обычно ходят крадучись среди деревьев, либо летают. Издают пронзительные вопли, оплакивая смерть кого-либо из членов рода.       Вонка замер, перечитывая эти строки снова и снова. Он не понимал, о ней ли идёт речь в этом тексте. Что значит «до самого конца»? Что значит «оплакивая смерть»? На его фабрике никто ещё не умирал, а значит и банши не должна была там появиться. «От страшной старухи до бледной красавицы» — здесь нет ни слова о маленькой слепой девочке. Слишком много несостыковок, но и слишком много подозрительных и пугающих совпадений.       Слегка дрожащей рукой Вилли переписал абзац в свой блокнот, подчёркивая то, что сошлось с портретом ночной гостьи.       Особенность: Банши будет ослаблять свою жертву перед атакой на нее.       В голове тотчас всплыл момент, когда всё его тело похолодело, а в глазах потемнело перед тем, как Вилли услышал её крик.       Доказательства: лазерный проектор, отпечатки рук, призрачный огонёк.       Взгляд как будто споткнулся о третье доказательство. Закрыв глаза на мгновение и не веря в то, что он делает, Вилли начал искать в книге пояснение.       Призрачный огонёк является одной из улик, которая понадобится для определения типа призрака. Как правило, они привязаны к месту обитания призрака, и выглядят как маленькие светлячки или пылинки.       Сердце сжалось. Это был точно тот светящийся шарик, что видел Вилли в коридоре перед встречей с банши. Смотря на страницу номер пять, кондитер её возненавидел. Он не хотел верить в то, что происходит. Больше всего на свете его пугала привязанность банши к смертному фактору. Что ей нужно на его предприятии? Что ей нужно от Чарли? Переписав всю основную информацию об этом существе, Вилли не прекратил чтение. В книге было ещё много всего о призраках, о методах борьбы с ними, о проклятых предметах, но почти ничего больше его не заинтересовало кроме ещё одного момента. Однако говорить и думать о нём было слишком рано. Для начала нужно было точно убедиться, что в комнате Чарли прошлой ночью оказалась именно она.       Банши.