В поисках правды

В ходе гонки-битвы с Джонни команде здорово повезло, что никто не нырнул за борт. Судно было немного повреждено из-за стычек с десятками миньонов пирата, так что Тейлз намеревался его подремонтировать. Земля, к которой приближался катер, выглядела многообещающей в плане материалов, так что наши герои заодно собирали и их — бронза была как раз кстати благодаря своей стойкости к окислению. Остров Машинный лабиринт, целиком состоящий из паровых механизмов, путники решили прочёсывать, разделившись. Сильвер и Соник на этот раз работали вдвоём. Им досталась основная масса противников, которых непременно стоило проучить и отвадить шнырять где попало и где не просят — то есть абсолютно везде. Соник был этим вполне доволен! Воздух задорно свистел под его сумасшедше быстро перебирающими ногами, которые, казалось, сливались в одну полоску. Наконец можно славно оторваться на тупоголовых противниках, при этом всё равно принося пользу команде и ускоряя (а это главное!) процесс. Здорово же! И все в выигрыше. По духу парню был и новый сорт железяк: в этот раз весь остров заполонили механические скелеты. Да-да, скелеты! Несмотря на их искусственность, гремели костями и скалили зубы они весьма реалистично и жутко и с виду ничем не отличались от настоящих; банданы на их гладких треснутых черепах, драные тряпки вместо хоть какого-то подобия одежды, то, как свирепо они размахивали саблями — всё указывало на пиратские замашки. Кто знает, может, они полностью заодно с тем Джонни? Чего доброго, ещё и его приспешники, подчинённые. Но даже если так, то кто их построил? И Джонни? За ними всеми стоит кто-то покрупнее; Соник сомневался, что это был Эггман, поскольку его роботы попросту так не выглядят, это не его стиль. Во всяком случае, эти были даже более уродливы и жалки, чем стандартные. Избавляясь от них, Соник почему-то испытывал большое удовольствие — впрочем, как и всегда. Скелеты сверкали напоследок фосфорическими огоньками в глазах, полных ненависти к синему ежу, а затем разлетались в косточки, из которых торчали обломанные металлические каркасы, и в таком разнесённом виде падали куда-то вниз — в самые механизмы, а может, хоронились прямо в воде. Любые удары, которых не всегда удавалось избежать, бегун принимал как вызов, а звон рассыпающихся колечек, дающих ему подстраховку, лишь разжигал азарт отплатить за потерю, и этот азарт глушил всякую боль. Однако Сильвер не мог так же беспечно и беззаботно наслаждаться глупостью, неуклюжестью или просто уничтожением этих скелетов. Парень не бывал в такой обстановке прежде; сегодняшний день предоставил ему чересчур много быстро следующих друг за другом событий сразу, так что теперь ему приходилось стараться не отвлекаться на размышления о том, почему он вдруг влип в такую переделку, а лишь концентрировался на том, чтобы ни один враг не ускользнул от него. Неужели у Соника подобные передряги и в самом деле в порядке вещей? То есть... Невесть кто нападает, невесть куда в итоге нужно прийти, невесть что происходит — и Соник будто плывёт по течению, надеясь на лучшее и свято веря, что ничего такого уж катастрофического не случится. На мгновение Сильвер задумался, насколько скучно он живёт. Но долго задумываться времени не оказалось — несмотря на свою слабость, скелеты умели нападать неожиданно, и психокинетик пару раз вскрикивал от внезапного свиста лезвия у самого уха. Когда-то Сильверу приходилось что-то читать об острове Машинного лабиринта в сети и учебниках. Он оказывал очень незначительное влияние на общее хозяйство Империи Сол, хотя его паровые механизмы хорошо срабатывали там, где нельзя было травмировать окружающую среду. Однако сейчас это были не данные и не статьи — настоящие бронза и медь гудели, трубили, выли, ревели, обдавая Сильвера горячим паром; что-то ворочалось; трубы дрожали, готовясь выпустить новый поток горячих свистящих струй, несобранно распевая свои бронзовые гимны; вентили поворачивались, клапаны щёлкали... Всё это сливалось в невероятный шум, походящий на духовой оркестр, однако какой-то вусмерть расстроенный и не слишком-то мелодичный. Едва психокинетик замечал периферическим зрением, что блеснула чья-то пока не окровавленная сабля, как раздавался грохот разбитых костей. Когда речь шла о психокинезе, Сильвер показывал молниеносную реакцию и удивительную точность ударов, чем приятно впечатлил своего нового сверхзвукового приятеля, восторжённо издающего короткий довольный смешок чуть ли не после каждого удачного удара и перед каждой новой атакой. — Классно справляемся! — сказал Соник, когда им удалось ненадолго остановиться и сделать короткую передышку на свободной площадке, скрытой между петляющих дорог и трубопроводов, среди которых и правда немудрено было заблудиться, как в настоящем лабиринте. Десятки и сотни клапанов, вентилей, стыков, широких и узких труб... Всё это пугало своей запутанностью и непонятностью. — Ты как будто даже и не волнуешься, — заметил Сильвер. — А чего волноваться? Весело же! — на этих словах бегун принял воинственную позу и помахал кулаками перед собой, совершив парочку ударов по воображаемым противникам, демонстрируя свою неистощимую готовность к действию. — И часто ты такие штуки проворачиваешь? Насколько я понял, — на этих словах Сильвер изобразил саркастическую интонацию, — эти скелеты явно не веселиться пришли. Они настроены враждебно. А если судить по вашим словам, у нас вообще какая-то катастрофа намечается... — Пф-ф-ф, — разочаровался Соник. — Знаешь, как часто я "проварачиваю подобные штуки"? Часто, и как можно чаще! А ты, я полагаю, новенький? — он улыбнулся так, будто Сильвер по сравнению с ним был маленьким ребёнком. — По крайней мере, такого со мной ещё никогда не происходило. — Ну что ж, добро пожаловать, мой друг! — сказал синий ёж нараспев, нарочито поучительно. — Считай, что это твоя первая переделка, так что — шаг первый: расслабься и оторвись! Когда ещё ты сможешь так развеяться, раз ты такой любитель спокойной жизни? К тому же, раз уж ты познакомился со мной, то от подобных приключений тебе больше не отделаться. Хочешь не хочешь, а я магнит для всяких беспорядков, — и он толкнул приятеля в плечо локтём, широко улыбаясь. "Да уж, перспектива..." — подумал про себя Сильвер, сбитый с толку таким оптимизмом. И всё-таки он не мог отрицать, что было интересно оказаться в такой обстановке: его способности будто наконец приобрели истинное предназначение. Что-то даже знакомое было во всём этом... Впрочем, если Соник из другого измерения, значит, он вряд ли будет слишком часто появляться здесь, и если только эта история кончится благополучно, и тогда Сильвер сможет вернуться к размеренной жизни и прежней рутине, имея в запасе хорошую историю, которую можно будет рассказать. Было бы кому, главное. Хотя, если говорить о Сонике, а заодно и Тейлзе, то они запросто изобретут что-нибудь, чтобы ходить в другое измерение, как в соседний дом. Так что вопрос размеренной жизни пока остаётся открытым. Психокинетик сам не заметил, как ушёл в мысли, с космической скоростью проносящиеся в его голове — всю эту череду соображений он успел передумать всего за пару-тройку секунд секунд. В этот момент Соник приставил палец к голове, принимая звонок в микронаушнике. — Тейлз, здоро́во. По-моему, мы всё расчистили. Да, именно! Никаких больше оболтусов тут не шныряет. Ты же знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать! В смысле, на нас! — он с размаху положил ладонь на плечо Сильвера, будто Тейлз мог видеть этот жест; от удара психокинетик издал странный звук, напоминающий то ли выдох, то ли какое-нибудь междометие. Тем временем на том конце связи тоже вовсю шло движение. — Это я и не сомневаюсь, — сказал Тейлз в ответ. — Но лучше нам сейчас обратно объединиться и продолжать вчетвером. Нет, Соник, мы тоже прекрасно справляемся! Однако Изумруд так просто в наши руки не попадёт, и нам придётся сразиться за него. Он в плохих руках, и хозяин этих рук собрался удирать! Координаты перемещаются на карте! — Я бы в любом случае не пропустил главное веселье, а с твоей стороны было бы настоящим преступлением не позвать меня! — это было последнее, что донеслось с того конца. Блейз, слушавшая речь лисёнка, в этот момент едва не потеряла равновесие и чуть не споткнулась. Выходит, Изумруд, один из семи священных артефактов, находится в распоряжении чужака, злоумышленника. Что ж, одно сражение уже позади. Но предыдущий противник был просто пустоголовым роботом, не покидающим пределы в одного-единственного месте. А теперь какая-то дрянь удирает. Сколько ещё таких дряней посягнёт на реликвии? Успеют ли они расправиться с этой? Но на сей раз в принцессе не оказалось страха или паники. Это была скорее... Ярость. Принцесса почувствовала, как у неё в груди всё вскипает. Она невольно сжала кулак, вокруг сгустилось тепло... "Нет. Самообладание. Никто не должен увидеть моей слабости. ...А вот свою силу я продемонстрирую красочно".

***

За трубами, последними оказавшимися на пути, показалась ещё одна круговая площадка. Посередине её стоял какой-то крупногабаритный незнакомец, но уже издалека было понятно, что ничего хорошего от него ожидать не стоило. Тип этот выглядел подозрительно и нелепо. Сам огромный, как шар; одет по-пиратски, но не как оборванный матрос — нет, это наверняка был уважаемый капитан, об этом говорил бросающийся в глаза ярко-красный цвет его металлической брони, заменяющей одежду и по совместительству являющейся частью его корпуса. — Арг-ха-ха! Отличная работа, остолопы! Теперь эта дребедень у нас! — прорычал капитан мерзким металлическим голосом; в ответ послышались писклявые возгласы одобрения двух маленьких роботов, сидящих на плече незнакомца: — Да, да! — Верно, босс! Забыв обо всякой осторожности, Блейз стремительным рывком обогнала остальную команду. Что-то внутри неё безошибочно указывало путь вперёд; вокруг неё сгустилось пламя, и ярко-рыжая огненная комета бешено рванула навстречу самозванцу, оставляя за собой завораживающий пурпурный шлейф, не слыша удивлённых возгласов напарников за своей спиной — и за ней невозможно было угнаться. Толстобрюхий пират обернулся, услышав её прибытие. — Ты! — крикнула Блейз, окружив крепко сжатые кулаки жалящими языками пламени. — Я знаю, что Изумруд Сола у тебя! Отдавай его! — Аргх-ха-ха-а! Какая-то шпана с тонкими ручками желает угрожать самому капитану Вискеру! — и капитан Вискер тут же вновь залился уродливым смехом, будто выдал что-то непомерно остроумное, и ему вторили дурные писклявые хихиканья. Но уже мгновение спустя его желание смеяться бесследно пропало. — Я не стану повторять дважды! Робота поразила огненная вспышка. Кошка нанесла ему значительный удар, и хотя капитан был крепче, чем казался, он повалился с ног, теряя всю свою петушиную важность и вымышленное им достоинство. Он с гневным изумлением глядел на неё единственным светящимся голубым глазом. Блейз приготовилась было к следующей вспышке, как вдруг их одёрнул голос. — Ваше Высочество, Вы сейчас заберёте себе всё самое интересное! Это был иронический выкрик Соника, блиставшего самоуверенностью. Позади него стоял Тейлз, переводящий дыхание после бешеных стараний догнать принцессу. Вискер, с трудом поднявшийся обратно на ноги, не то возмущённо, не то насмешливо глянул в их сторону. — Ха! Трюмные крысы! Тех говорков о вас, которые шныряют повсюду, уже достаточно, чтобы написать их на вашем надгробии. Если вы хотите встретить смерть от меня — милости прошу! Словно из-под земли выбрался громадный, сложенный из материала ржавого, грязного цвета, но очень странный не то робот, не то голем. Его глотка исторгала странные утробные звуки, а массивные руки-обрубки, не имеющие даже пальцев, уже совсем скоро постарались примять команду к земле. Остров потрясла дрожь. Друзья сумели вовремя отскочить, и тем не менее всё это означало серьёзные проблемы. — Сильвер, прикрой меня! — крикнул Соник и метнулся вперёд. Сильвера Блейз не заметила. Она вообще сейчас едва различала звуки, потому что их перекрывали звон и гудение в ушах, которые уже довольно-таки давно начали терроризировать бедную девушку, а теперь лишь усилились после совершённой ею атаки. Почему всё происходит так не вовремя? Именно сейчас нельзя опускать руки и как можно свирепее бить наотмашь, и именно сейчас она с огромным трудом терпит эту страшную головную боль, и всё, о чём она может думать на данный момент — как ей не упасть без чувств. Но это она должна атаковать, она должна отвоевать Изумруд! Ноги в любой миг норовили подкоситься. Сильвер и Соник переняли инициативу на себя; пока Соник сворачивался в острый колючий клубок и кидался всем телом на эту громоздкую, не справляющуюся с собой из-за собственных размеров машину, Сильвер отводил атаки, по большей части держась за чуть поодаль. Лязг, грохот, скрежет наполнили гудящий воздух, и в такой обстановке любой мог бы оглохнуть в мгновение ока. Чудовище напирало, размахивая руками-обрубками в разные стороны; несколько раз попадало по злополучным трубам, и те деформировались, ломались, сминались под этими ударами. Эта громадина так может разнести все механизмы, и с этим надо кончать! Но противник оказался действительно трудно берущимся. — Тейлз, ты тут мозг! — крикнул Соник. — Что насчёт Изумруда? — Судя по всему, он... У него! — лисёнок указал на Вискера. Капитан роботических пиратов изо всех сил пытался забраться на своего голема, цепляясь за все неровности и постепенно заползая всё выше. С его стороны это было глупейшим ходом: ему бы лучше было как минимум удирать, а в итоге он сам загнал себя в ловушку. Вискер свято верил, что такая мелочёвка не одолеет его гигантского подчинённого, и здесь он сможет без лишних волнений переждать их поражение, а победу присвоить себе. Представить же себе своё поражение он никак не мог. Нелепо пошатываясь, Вискер встал на широком плече голема, крепко сжимая в руках фиолетовый Изумруд Сола и гаркая во всё горло: "Арг-ха-ха!!! Вам не одолеть меня, вы, морские огурцы!", а вслед ему пищали дурацкие, противные поддакивания его мелких бесполезных прихвостней. — Парни, я отсканировал голема и нашёл слабое место! Цельтесь в туловище, в самый центр! Я отвлеку его! Уже потрёпанные ежи сосредоточились. Сильверу предстояло с помощью мощного психокинетического импульса швырнуть напарника во врага. Этот прием поначалу показался ему сомнительным, но Соник заверил его, имея в виду себя, что он слишком живучий, чтобы что прошло не так, и вообще он "сто раз так уже делал". Пришлось поверить на слово. Голем грузно пошатнулся, тяжело замахнулся обоими массивными обрубками, и как раз в этот момент контратака была совершена. Глотка противника извергла бурлящий вопль, сразу как только затрещала его крепкая грудь. — Блейз, нужна твоя... Блейз? — Тейлз стал выискивать принцессу глазами, пока его взгляд не задержался на ней: держащейся за голову, зажмурившейся, стиснувшей зубы, бездвижной. — Ребят? — растерянно позвал он товарищей. Блейз сквозь весь этот невыносимый шум уловила этот зов. Она приоткрыла глаза, приподняла голову. В поле зрения ей тут же попалось фиолетовое, слегка розоватое свечение. Изумруд, её реликвия — в чужих руках. Чужих. Руках. Пирокинетик потеряла последний страх и, хотя боль никуда не делась, она начисто забыла о ней. Невменяемое бездействие перешло в невменяемую ярость, неостановимую, неудержимую, беспощадную. Спустя мгновение пространство прорезало молниеносной кипящей жидким искрящимся золотом вспышкой. — Я сказала, сказала! — не своим голосом надрывалась принцесса. — Сказала, что не стану! Повторять! Дважды! Рваный крик пронзил воздух вокруг, и создалось ощущение, что он, рыжий, душный, влажный, наполненный паром и запахом металла, вдруг замер, и на секунду притих весь бронзовый организм острова, преклонив голову перед праведным гневом Её Высочества; пропустило удар его бронзовое сердце, поперхнулось горячее паровое дыхание. Вслед за страшным восклицанием последовал тяжёлый удар, душераздирающий скрежет, а затем треск — всего голема заодно с Вискером объяло горячее пламя. Вспышка пропала. Блейз с невыразимой яростью сверлила глазами капитана пиратов, непонимающе и испуганно смотревшего на неё, поражённого острым шоком в повреждённых искусственных внутренностях. Он стал терять равновесие; подплавленные стальные листы, выступавшие в роли одежды, почернели; блестящие металлические руки с манжетами в виде черепов всё ещё сжимали фиолетовый Изумруд Сола до скрипа в шарнирах между фалангами цепких пальцев. Пирокинетик с силой вырвала его из рук врага и, напоследок совершив ещё один огненный импульс, собралась покинуть машину и перевести дух. Но сделать этого не получилось. Импульс вобрал в себя её последние силы и унёс их вместе с собой. В следующую секунду девушка перестала видеть всё вокруг себя. Оскал исчез с лица. Помутнел до этого кристально чистый янтарный взгляд. Мир для неё стал нем и тёмен. Она не успела почувствовать, как упала... — Я держу! Скоро девушка плавно переместилась в надёжные руки, излучавшие сказочную бирюзу. Но не почувствовала этого. Сильвер почувствовал, как его охватывает паника. Не вовремя она, паника, это делает... Надо взять себя в руки. В руки! Сдаваться нельзя. "Брось, ты же спасал столько жизней! На твоих глазах тонули, и ты без тени сомнения помогал им выбраться! Сейчас тоже не время для слабости! Сильвер, уймись, никакого страха!" — мысленно убеждал он самого себя, но сразу следом думал: "Она же принцесса, Сильвер, это не рядовой случай. Хотя что это меняет? Ты же сможешь привести её в чувства, разве нет? И вообще, угомонись! Нечего тут". Быстро передумав все эти мысли и держа на руках бессознательную принцессу, психокинетик обратил внимание на врага. Он ещё не был побеждён. Соник времени не терял (вот уж никогда в жизни!) и продолжал бить прочную, но уже здо́рово изувеченную броню. Образовав совместную атаку колесом, они с Тейлзом вскоре доконали врага. Противник грузно упал, перекрыв своим разбитым телом площадку боя и вдребезги расшибив её и ближайшие механизмы, так что героям пришлось как можно отскочить от безжизненного тела врага. Горячий пар поднялся в воздух, плеснуло кипятком. — Ну что, кэп? Одолели тебя? — с насмешкой протянул Соник. Иглы на голове забавно растрепались во все стороны, на теле красовалось несколько ушибов. Вискер лежал обездвиженно, очевидно, с пробитой голосовой коробкой. Калеку так и оставили на поле боя. Сейчас не было ни времени, ни возможности убирать весь этот бардак. Сильвер почти оглох от внезапно наступившей тишины, нарушаемой только шипением труб и нестройными оркестрами паровых механизмов — в сравнении с только что законченной схваткой это звучало гораздо тише, чем казалось поначалу. — Честно говоря, я в шоке, — заметил Соник. — Кто бы мог подумать, что она так взорвётся? По-моему, Блейз хочет сделать что-то похлеще, чем просто собрать Изумруды. Как она там? — Живая. Просто без сознания Но на сколько она отключилась, я не уверен, — ответил Сильвер, прижимая её к себе, чтобы не дай Бог не уронить; физической силой он, к сожалению, не особо мог похвастать. — Нужно привести её в чувства. И спросить, что это было. Неспроста, я думаю, такая... Самоотверженность. Парень чувствовал себя смешанно. С одной стороны, он крепко держал на руках принцессу, правительницу, и мог сейчас быть её единственным телохранителем. С другой стороны, он прижимал к груди напарницу, которая нуждалась в его помощи. Он всё ещё недоумевал, насколько успел перейти с ней от одного к другому, но ощущение себя как подданного сильно ослабело. Барьер между ними рушился, как этот голем, павший замертво; границы таяли, как время на раздумья и действия.  

***

В большом, прекрасном дворце Империи Сол, истинном памятнике архитектуры, резиденции священной династии императоров, постепенно нарастали кипиш и суматоха. — В девяти сотнях миль отсюда произошло пятибалльное землетрясение. Ущерб незначительный, но это странно! Тектонических процессов не происходило в этих местах столетиями! — Население массово жалуется на плохое самочувствие. Уже пошли слухи о выбросах химических веществ и радиоактивности. Это невозможно! В обществе поселилась бессмысленная паника! — Позвольте наконец получить ответ, где Её Высочество в такой момент? Произошла череда экстраординарных событий, её решения нужны нам сейчас! Гардон, верный страж и слуга принцессы Блейз, умный одарённый воин, чувствовал, как его голова начинает трещать по швам. Со своим невысоким ростом, свойственным всем коалам в здешних краях, Гардону проблемы казались даже больше. Но он хорошо знал, как поступают в таких ситуациях. — Мирным жителям сейчас стоит обратить внимание на своё здоровье; всё дело в неестественно резкой смене погоды. Ущербом, нанесённым землетрясением, скоро займутся. А Её Высочество... Она срочно отбыла по важному делу, чтобы решить все названные вами проблемы. Поверьте, она никогда не сидит сложа руки, когда дело касается безопасности её народа. Гардон умело держал нейтральное выражение. Как самый приближённый к принцессе из всех придворных, именно он должен был внушить спокойствие. Но, признаться, это давалось ему нелегко. Ведь на самом деле гвардеец сильно беспокоился за госпожу и честно не знал, где она находится. "Нужно ещё раз прокрутить проблемы в голове. Стражам сокровищницы оказали помощь. Тектонические сбои... Всё дело в Драгоценном Скипетре! Значит, мисс Блейз ещё не сумела отыскать его... Боже, как она там сейчас? Что, если она в опасности? Хоть бы кто принёс весть! Ведь если с ней что-то произойдёт, кто будет в ответе за происходящее? Кто будет в ответе за неё? За империю?" — Ваше благородие! — вошёл очередной докладчик. Как назло, он был очень высоким, так что Гардону немного неловко было смотреть снизу вверх. — Стражи сокровищницы очнулись. Они сообщили, что совсем не помнят, почему ушли в отключку. Никаких зацепок. "Да уж, хорошие новости... Не могло же им на ровном месте стать плохо до такой степени?" — Информация будет принята к сведению, — ответил гвардеец. — Когда следует ожидать Её Высочества? Гардон помолчал. Хотел бы он знать ответ на этот вопрос... — Мы надеемся, что как можно скорее. Кто это "мы" — Гардон не знал. Эх, Блейз. Вот она, твоя приземлённость, твоё желание действовать, полагаясь только на себя. Сбежала, едва узнав, что реликвии исчезли и над империей нависла угроза; сбежала, доверяя своему чуткому и доблестному королевскому сердцу, не сказав ни слова — помчалась искать потерянное. Сбежала не от проблем, а наоборот — ломанулась в самую гущу событий, в эпицентр заварушки. Никогда не боится броситься в пекло, не допуская и мысли о телохранителях и подобной свите. Не желающая слышать даже своего титула. Где теперь тебя искать? Что могло произойти с тобой, пока твои подданные в неведении? Когда-то люди боялись подойти к тебе. Но сейчас ты сама никого не хочешь к себе подпустить.  

***

Бессловесные сумерки, непроглядная немая тьма вдруг стала меняться. Из чёрного, слепого цвета растеклось коричневое, а затем бежеватое пятно. Отсутствие звуков, настолько идеальное, что возникало ощущение неисправности, дефекта — тоже было нарушено и так возвращено к нормальному состоянию. Послышались плески волн. Мерные и непрекращающиеся. Тревожные, но в то же время успокаивающие. Плески дополнились чьими-то разговорами. Голоса были знакомые. Тело ощутило себя в качке. Волны несли что-то, на чём оно каким-то образом оказалось. Дневной свет врезался в глаза и заставил Блейз зажмуриться, едва успела она открыть их: внезапно ворвавшееся внутрь солнце оказался слишком ярким по сравнению с тёплой неуютной темнотой. И, к сожалению, вместе со зрением и слухом вернулась головная боль, хотя на сей раз она была гораздо слабее и легче терпелась. Девушка предприняла новую попытку раскрыть глаза. Она лежала. Лежала на чём-то даже не очень жёстком; поза была не очень естественной, одна рука под головой. Наверху развевалось что-то вроде брезента. Наверное, такой парус. Ветер легонько трепал сбившиеся на лицо волосы. Блейз хотела их поправить, но потратила несколько секунд, чтобы просто начать двигаться. Кошмарная слабость. Никуда не годится. — Жжёшь, братишка, — донеслась спереди чья-то речь. — За полтора часа такую махину сделал. Едва возникший страх, что она в плену у врагов, развеялся от этого голоса. Принцесса постаралась собрать волю в кулак, но это не дало даже более или менее приемлемых результатов, так что пришлось остаться в прежнем положении. Разум постепенно прояснялся. Приглядевшись, Блейз поняла: они в море, а это — корабль. Надо же, корабль. Уже не маленький катерок, захлёстываемый бурей. Этот Тейлз и правда самородок. Где-то в передней части судна слышался его голос, иногда прерываемый задорными, но негромкими репликами Соника. Казалось, синий ёж впервые за всё время не кричал и не носился. Судя по тому, какой светлый и даже зеленоватый оттенок приобрело небо, дело понемногу двигалось к вечеру. — Как себя чувствуешь? Блейз приподняла голову и посмотрела в сторону, откуда донёсся голос. Сильвер сидел напротив, однако совсем рядом, и вид у него был уставший и даже слегка заспанный; Блейз в голову пришла догадка, что он, скорее всего, совсем недавно дремал. — Лучше, — ответила ему пирокинетик, укладывая голову обратно и не вставая — силы не позволяли (точнее, их отсутствие). Какое-то время ёж подождал, не скажет ли она ещё что-нибудь, но, поняв, что больше он ничего не услышит, продолжил говорить сам. — Это хорошо, — улыбнулся он, но на следующей фразе тотчас же посерьёзнел. — Мы сильно переживали, когда ты потеряла сознание. "Ещё и сознание потеряла... — подумала Блейз. Тут она вспомнила, с каким остервенением бросилась в атаку. — И что на меня тогда нашло? Похоже, эта паршивая боль довела меня до полного отсутствия контроля. Подождите-ка, что он сказал?.." — Переживали? — Конечно! Разве можно не беспокоиться? — Не нужно беспокоиться зря. Я скоро приду в норму. — Успех команды зависит от каждого, кто состоит в ней. Ребята объяснили так. Так что вовсе не зря мы беспокоимся. Несмотря на то что Сильвер ей возразил, он сделал это спокойно. Просто говорил. Скомканность и стеснение исчезали из его речи и действий по отношению к принцессе — он привыкал к тому, что её следует воспринимать как свою. А вот сама Блейз, до сего момента просившая так и делать, наоборот — была сбита этим с толку. Ну что ж, силу Блейз и в самом деле проявила. Но была ли её отключка слабостью? Она не была уверена. Кошка повернулась с бока на спину, медленно поднялась и, наконец, села, поддерживая тяжёлую голову ладонью одной руки, локтём которой опиралась на колено. Стала медленно прочёсывать пряди спутавшихся волос. Создавалось ощущение, что от этого распутывались и мысли в голове. Вдруг среди этой путаницы мелькнул выстрел. — Я упала с большой высоты, — вспомнила Блейз, стараясь, чтобы голос её не дрогнул. — И не разбилась. Как это возможно? — Я поймал тебя, прежде чем ты совсем упала... — Сильвер смутился. — Т-так что всё обошлось. Блейз представила себе эту картину. Этот парнишка, поначалу так неловко просивший взять его с собой в их приключение, спас ей жизнь и буквально нёс на руках. Ни одной толковой мысли, как ответить на это, ей в голову не пришло, но она почувствовала, что кровь против воли прилила к щекам. Кроме того, девушка вспомнила, что он упоминал о своей работе спасателем, и то, как она лежала, очевидно, результат его усилий — так укладывают всех бессознательных. В душе затеплилась большая, нежная благодарность. Немного помолчав, она всё же сказала: — Ты достоин награды, Сильвер. Это мужественный поступок. Я благодарна тебе. Сильвер улыбнулся — искренне, хотя и кривовато. Так с ним ещё не говорили. Он даже подумал про себя, что не стоило так расплываться в улыбке, но ничего не смог с собой поделать, так что прикрыл лицо ладонью. Мускулы вдруг все напряглись; не зная, что ещё сказать по этому поводу, ёж почесал затылок, избегая смотреть в глаза. Теперь и его щёки предательски раскрасил румянец. Это выражение не могло не тронуть... — Салют! Спящая принцесса очнулась? — вдруг сказал Соник, как только оказался ближе, и этим нарушил неловкую паузу, так что внутренне оба собеседника были благодарны ему. — Прошу тебя, — совершенно спокойно отреагировала "спящая принцесса", — зови меня по имени. — Вас понял! Никаких "принцесс" больше. А что, не нравится? Ответ Соник нашёл во взгляде, тут же направленном на него — настойчивом, но спокойном, уверенном. Спорить он не решился. Всё-таки он умел делать выводы и сделал один весьма правильный: этой девушке лучше не идти наперекор. Она, похоже, сама кому хочешь может нос утереть, и к тому же совершенно не реагирует на его заигрыши. Бегун даже удивился, что девушки бывают такими сдержанными, когда дело касается общения — никаких тебе визгов и ахов со вздохами. — Блейз! Рад, что ты в порядке, — встретил её Тейлз. — Готовьтесь, ребята. Впереди паковые льды, и вообще мы скоро пересечём полярный круг. Сейчас будем преодолевать ледяные глыбы и мёрзнуть. — Кстати, позволь спросить, это ты построил? — спросила его Блейз. — А, да, — ответил лисёнок, почесав затылок. — Парни, правда, здорово помогли мне с самим строительством. — Я же говорил, что он мозг, — гордо похвалил брата Соник, аккуратно хлопнув его по макушке. С нетрепеливым видом ёж затопал ногой и оглянулся. — А вообще, надо б нам уже шевелиться. Лично я не намерен бегать ночью. Я хочу сейчас! — Шило у тебя, Соник... Хе-хе, ладно, пойду проверю курс. Развлекайтесь. Блейз поняла, что попала в дружелюбную компанию. Бояться было нечего. Но сокращать дистанцию она не собиралась: это было просто против ее принципов, ведь даже годами верный ей Гардон был вынужден не пресекать определённый барьер между ними, не то что мальчишки, пусть и душевные, которых она знала всего-навсего несколько часов. Машинный лабиринт остался позади — покалеченный остров, который некому было вылечить. Однажды придётся восстанавливать этого беднягу, если только удастся не позволить самому миру разорваться на куски. Сейчас не до того.