Хроники преодоления себя. Принц Каспиан

Рону пришлось напоить сестру сонным зельем, потому что заклятье заживления он не мог изобразить, как не пытался, а накладывать ей швы в сознательном состоянии, после всего того, что на неё навалилось, было плохой идеей. К тому же он иголку до этого ни разу в руках не держал. Нужно было экстренно осваивать мастерство шитья. Кроме этого он сделал всё, что мог: остановил кровь, продезинфицировал рану, напоил сестру кровевостанавливающим зельем, приготовил шёлковую нитку и нашёл самую тоненькую иголку. — Рон, может быть, я могу помочь? — поинтересовалась Люси, наблюдая, как парень неуверенно водит дрожащей рукой над раной сестры. — Буду признателен, — заметил Рон, передавая девочке нитку и иголку. — Ну, что сказала ведьма? — Ничего, — уклончиво отозвалась девочка, пряча взгляд от мага. — Тебя, кстати, Пит искал. По-моему, хотел в сотый раз извиниться. — Ох, уж он мне со своими извинениями, — беззлобно проворчал волшебник, уже собираясь выйти, но всё-таки помедлив у выхода. — Лу, у тебя всё нормально? — Да, а что? — Посмотри на меня, — попросил Рон. Немного помедлив, девочка подняла на него красные глаза. Как ему показалась, маг понял, что было не так. — Лу, ты не могла спасти всех, — тихо произнёс парень, присаживаясь перед ней на корточки. — Никто не мог сделать больше, чем сделала ты. Ты у нас самая большая умница. — Угу, — хмыкнула девочка, пряча от мага увлажнившиеся глаза. — Лу, улыбнись, пожалуйста. Улыбнись для меня, — бережно приподнимая её подбородок, попросил мальчик. С трудом подавляя желание вновь расплакаться, Люси изобразила подобие улыбки. Всё-таки её просил Рон… — Вот и молодец, — хмыкнул маг, поднимаясь на ноги и легко целуя девочку в лоб. — И запомни, ты — наше солнышко, и ты просто обязана согревать всех нас своей прекрасной улыбкой. — Хорошо, — тихо выдавила из себя маленькая королева, кидая на парня последний грустный взгляд. — Только что делать мне, чтобы мне улыбалось моё солнышко? Питер сидел перед огромным очагом, старательно начищая свой верный меч. Огонь золотил волосы юного короля, заставлял переливаться сталь клинка всеми цветами радуги и освещал замершую у входа фигуру человека, с которым юный король больше всего хотел поговорить. — С каких пор вы, милорд, сами начищаете своё оружие? — насмешливо поинтересовался Рон, проходя в царские покои. — Настоящий рыцарь не даёт своё оружие никому, — хмыкнул Питер, поднимаясь навстречу своему верному магу. — Никому кроме самого верного оруженосца, — улыбнулся маг, смотря на своего короля. — Ты невнимательно слушал нашего учителя, великого и непревзойденного Ореиуса, — положив руку на плечо волшебника, заметил Питер, — только верному проверенному другу, которому ты доверяешь больше, чем самому себе. Рон криво усмехнулся, с надеждой смотря на друга. Ох, если он снова затеял извиняться… — Я знаю, что замучил тебя со своими извинениями, — вздохнул молодой человек. — Я предал тебя… дважды. И нет мне и моей слабости прощенья. Но знай, в обоих мирах нет у меня друга вернее и лучше тебя. — С учётом последних событий, как не извиняйся, не могу сказать о тебе того же, — сухо отозвался Рон. Питер сглотнул, опуская взгляд в пол. Хотя, он и не надеялся, что друг его простит. Не после того, как из-за него чуть не погибла Джинни. Окажись на её месте Лу, он бы тоже не смог простить никого, даже лучшего друга. — Но… — на этом король поднял полный надежды взгляд на Рона, — но я не могу потерять возможность хвастаться дружбой с величайшим королём всех миров. Питер облегчённо улыбнулся, обнимая друга. Рон тихо хмыкнул, хлопая короля по широкой спине. Всё-таки кто он такой, чтобы обижаться на верховного короля, пусть и такого болвана, как Питер Великолепный?

***

Чуткий нюх беспощадно щекотал чарующий аромат непревзойдённого нарнийского горячего шоколада, и дальше пребывать в сладкой полудрёме было бы преступлением. С шумом втягивая сладостный аромат носом, Джинни открыла глаза. — Как видно, я не скоро ещё узнаю тебя так же, как тебя знает Рон, — хмыкнул Эдмунд, подавая девочке поднос с горячим шоколадом, горкой овсяного печения и веточкой дикого белого шиповника. — Вы, милорд, на верном пути, — улыбнулась волшебница, отпивая из пышущей паром чашки. — Мерлин, как я мечтала об этом в Хогвартсе! Юноша мягко улыбнулся, придвигая табурет ближе к её кровати. Какая же она всё-таки удивительная! Такая сильная, безрассудная и бесстрашная, но в тоже время хрупкая и ранимая. — Как твоя рука? Девочка опустила чашку на поднос и принялась неловко снимать повязку левой рукой. — Позволь мне, — попросил юноша, аккуратно перехватывая её руку. Джинни затаила дыхание, и не только потому что от мягких тёплых прикосновений Эда по всему телу разбегались сотни мурашек, но и потому, что сама боялась того, что увидит под повязкой. — Всё хорошо, — облегчённо отозвался юноша. — Но останется жуткий шрам, — грустно заметила девочка, осматривая бледный рубец, аккуратно сшитый чёрными нитками. — Боюсь, вы разлюбите меня с таким уродством на руке. Эдмунд только собрался возмутиться, как увидел смешливые искорки в любимых золотых глазах. — Не шути так, — серьёзно попросил король, сжимая хрупкую ладонь волшебницы. — Я никогда не смогу разлюбить тебя. — Об этом я и хочу поговорить, — заметила Джинни, накрывая его руку своей. Эд пересел на краешек её кровати. Неужели он, наконец, узнает её страшную тайну, которая разлучила их в прошлый раз? Хотя что бы она ему не рассказала, он всё для себя решил. Он попросит её руку и точка. — Я правда не знаю, как начать этот разговор, — пробормотала девочка, осматривая комнату, будто бы в поисках поддержки. — Ты же просто не поверишь… — Джинни, я поверю… — В это не сможешь, — уверенно перебила его волшебница, заглядывая в любимые чёрные глаза. — Хотя, я, кажется, знаю… Джинни взяла с тумбочки тонкую иголку, которой накануне сшивали её рану. После чего уверенно проткнула себе подушечку указательного пальца левой руки. — Что ты..? — Я хочу тебе показать суть нашей с тобой проблемы. Заранее извини, — уверенно ответила волшебница, беря его руку и протыкая палец. — Что ты видишь? — Кровь, — неуверенно ответил парень, задумчиво рассматривая бурую капельку на своём пальце. — Но я не понимаю… — А что ты видишь у меня? — поинтересовалась девочка, протягивая ему раскрытую ладонь. — Не уверен… — поднося её палец ближе к глазам. — Можно? Получив кивок, парень поднёс её палец к губам, пробуя странную тёмно-синюю субстанцию на вкус. — Быть такого не может… — смотря на девочку, удивлённо выдохнул юноша. — Это же… — Чернила? — уточнила Джинни, смотря в глаза королю. — Да, но как такое может быть? — Для меня наоборот, — начала объяснять Джинни. — Для меня по твоим жилам текут чернила, а по моим кровь. — Это какой-то бред! — воскликнул парень. — Что это вообще значит? — А вот теперь мы подобрались к самой сути, — вздохнула девочка, откидываясь на подушки. — Всё началось с того, что отец подарил мне книгу на день рождения…

***

Питер и Рон, как в старые добрые времена устроились на табуретах у камина. В конце концов, Верховному Королю всё-таки нужно было объясниться с лучшим другом. — И всё-таки мне интересно, что такого тебе пообещали эти предатели? — поинтересовался Рон, не отрывая взгляда от огня. — Ты ведь никогда внушаемым не был. — Знаешь, самому даже вспоминать стыдно… — протянул Питер, упирая локти в колени и запуская обе ладони в волосы. — Я чуть не погубил всех ради былого величия и власти. Рон молча наблюдал за совершенно разбитым другом. Он никогда не подозревал, насколько похожи всё-таки братья Певенси. Эдмунд, после того, как чуть было не предал родных, выглядел точно также. Пытался искупить вину, рвался рисковать головой, будто желая смыть позор собственной кровью, и ему это практически удалось. Сейчас нужно было не дать Питеру сделать то же… — Ведьма обещала, что я смогу оживить всех, кто погиб по моей вине, — тихо пробормотал король. — И цена этому одна капля крови твоей сестры. — Господи, Питер, ты же знаешь, что воскрешать мёртвых не под силу никому! — воскликнул Рон, удивлённо смотря на друга. — Я знаю, но в тот момент я поверил бы всему, что поможет мне смыть с рук кровь моего народа, и та ведьма казалась панацеей, — подняв взгляд на мага, отозвался молодой человек. — Рон, это я их убил, своим желанием обскакать принца Каспиана. Я ничем не лучше Мираза. — Пит, это ведьма тебе внушала, — возразил волшебник. — Если быть честными, мы все виноваты. — Мне кажется, что теперь у меня есть только один выход… — Даже думать не смей! — рявкнул Рон, поднимая друга на ноги. — Питер Великолепный, прекрати расклеиваться! Ты нужен этому народу! Ты истинный король, ты тот, кто много веков назад поднял этот народ с колен. — А сейчас я развязал войну, которою мы заранее проиграли! — Если ты не соберёшься, так и будет, — возразил маг. — Мы что-нибудь придумаем. И не такие бои выигрывали! — Нет, Рон, — покачал головой Питер, — на этот раз у нас нет армии, нет твоей магии, нет Аслана. У нас нет ничего. — Зато у нас есть твоя мудрая голова и твой опыт, Питер, — раздался от дверей уверенный голос Каспиана. — Есть ум и знания Рона, мастерство и упорство Эда… — Отменное знание противника Каспиана, — заметила Сьюзен, сжав плечо юного принца тонкими пальцами. — Верный лук и мудрость королевы Сьюзен, — заключил Рон. — И это мы забыли про Джинни и Люси, а ведь эти девчонки способны на многое. — Если бы дядя знал, с кем связался — уже бежал бы прочь из страны, поджав хвост, — лукаво улыбнулся Каспиан. — Осталось только придумать план, — заметил Рон, хлопнув Питера по плечу. — Тогда чего мы ждём? — поинтересовался Питер. — За дело, друзья!

***

— То есть я — книжный персонаж? И всё это происходит в книге? — поинтересовался Эд, выслушав историю Джинни. — И как только закончится книга, ты исчезнешь? А что будет со мной? — Не знаю, — пожала плечами Джинни. — Наверно, ты продолжишь жить в своём мире, вырастишь, возмужаешь и обязательно будешь счастлив. Но без меня. Эд раздражённо взъерошил волосы на макушке. Всё это походило бы на бред, если бы не чернила в венах любимой. Чёрт, да как такое вообще могло быть? Вот же она, лежит на кровати, живая, тёплая, но с чернильной кровью. Это же против всех законов природы, чёрт бы их побрал! Но сейчас ему было всё равно, что они из разных миров. Но ведь должен был быть какой-то выход из этой глупой ситуации! — А если тебе вычитать меня из книги, как ты вчитываешь сюда себя и Рона? — горячо поинтересовался юный король. — Я экспериментировала на бабочках из энциклопедии, — грустно ответила Джинни. — Они исчезали из книги, но и в моём мире их век был не долог. Я не хочу, чтобы ты повторил их судьбу. Я себе этого никогда не прощу. — Джинни, мы что-нибудь придумаем! — заверил её парень, перехватывая девичью ладонь. — Эд, я себе всю голову сломала в Хогвартсе, при этом мне помогал сильнейший тёмный маг всех времён, — покачала головой Джинни. — Мы что-нибудь придумаем, сокровище моё, — твёрдо ответил Эдмунд, присаживаясь ближе к ней и легко целуя девочку в лоб. — Мы же теперь вместе. — Но надолго ли? — обнимая юношу за плечи, грустно поинтересовалась волшебница. — Вдруг я исчезну прямо сейчас? — Тогда ты найдёшь следующую книгу, и мы встретимся вновь, ты же говорила, что их ещё пять, — уверенно отозвался юноша, укачивая её как маленького ребёнка. — Четыре, — поправила его Джинни. — Слушай, неужели тебя этот весь бред не отталкивает? — Неа, — хмыкнул юноша, заглядывая ей в лицо и бережно убирая упавшие на глаза волнистые рыжие локоны. — Я жил с тобой и без тебя. И я понял, что, как ни крути, с тобой лучше. А ты? Ты готова бросить всё ради персонажа из детской книги? — Я прибегла к помощи тёмного мага, выпустила из Тайной комнаты смертоносное чудовище, была готова поубивать всех грязнокровок в школе и передушила всех школьных петухов собственными руками, лишь бы он помог мне быть с тобой, — хмыкнула девочка, смотря в тёмные глаза юноши. — Как думаешь, готова ли я? Эдмунд улыбнулся и поцеловал девочку. Джинни обняла его обеими руками за шею, отвечая на самый-самый желанный поцелуй. Могла ли она допустить, даже в своих самых смелых мечтах, что он отреагирует на это так? Что не испугается и не оттолкнёт её? О Мерлин, это самый счастливый день в её жизни! Может ли что-то сделать её ещё счастливее? — Сокровище? — позвал её юноша, немного отстраняясь. — М-м-м? — У меня тоже есть, что тебе сказать, — хмыкнул Эд, вставая с кровати и что-то снимая с изнаночной стороны камзола. — Точнее спросить.