Прикладная культурная антропология или...

Жизнь продолжалась почти в том же ритме, что и прежде. Ведь Гермиона легко могла уступить часть своего библиотечного времени занятиям для Невилла. А вот Гарри и Рон перестали приходить уже после первой встречи. И Гермиона не была уверена, было ли это потому, что они доверились ей, или они просто хотели избежать чего-то, напоминающего дополнительную работу по зельям. Конечно, профессиональным зельеваром Невилл становиться никогда не собирался, но под руководством Гермионы он, по крайней мере, мог избежать катастрофы при работе с котлом. Ну и избежать снижения её оценки, когда они работали вместе. Высшие оценки Гермиона продолжала получать по всем домашним заданиям, отвечая на каждый вопрос в классе. Особенно она радовалась, отвечая на вопросы, которые пропускала Панси. Мисс Грейнджер по-прежнему зарабатывала баллы для Слизерина (на всех уроках, кроме Истории магии, где Профессор едва ли замечал присутствие студентов, и Зельеварения, поскольку Профессор Снейп ещё не присудил баллы ни одному студенту-первокурснику). Однако ничто из этого, казалось, не изменило отношения ребят с её факультета. Карнавал мелких шалостей продолжался. Всё это отдавало разочарованием, но она старалась не поддаваться этому чувству. Проснувшись одним октябрьским утром, Гермиона чувствовала себя как никогда бодрой и отдохнувшей. Возможной причиной такого отличного настроя стало то, что первым уроком этого дня была Трансфигурация. Конечно, она успешно занималась по всем предметам, но именно курс по преобразованиям был её самым любимым. Это была дисциплина, где она ощущала наибольшую связь с материалом. Впрочем, как и с преподавателем. Несмотря на то, что она была слизеринкой, а Минерва Макгонагалл возглавляла Гриффиндор, Гермионе Профессор действительно нравилась. И что удивительно, в отношении себя она чувствовала лёгкую взаимность. Вернувшись после утреннего туалета, она хмуро заметила, что её соседки по комнате общежитие уже покинули. Обычно это был плохой знак, и быстрый осмотр подтвердил это. Пропали туфли Гермионы. Раздражённо вздохнув, она надела оставшуюся форму, прежде чем начать их искать. Её соседи должны были бы уже знать, что она догадалась о местоположении самых лучших тайников. Ведь занятия подобными вещами отнимали у них столько же времени, сколько и у неё. После получасовых поисков Гермиона уже не чувствовала себя так оптимистично. Она искала везде, где только можно было спрятать её туфли в общежитии для первокурсников, и была вынуждена сделать вывод, что в комнате их нет. Они могли быть где-нибудь в общей гостиной Слизерина или где-нибудь в замке. Но особого значения это уже не имело – до начала занятий оставалось всего полчаса, и раньше этого времени она никак не могла найти свои туфли. Борясь с нахлынувшей паникой, Гермиона напомнила себе, что она всё-таки ведьма – ей вовсе нет нужды ограничиваться обычными способами защиты своей обуви. Вытащив запасную пару носков, девочка задумчиво закусила губу. Теоретически, общее заклинание «От неодушевлённого к неодушевлённому» должно было реализовать её замысел, но уверенности, что она сможет это сделать не было. Зафиксировав в уме образ туфелек, Гермиона выполнила необходимое движение палочкой и произнеся заклинание, дотронулась до носков. Они дёрнулись, а потом превратились в ту же пару носков, но уже из лакированной кожи. Экспериментаторша нахмурилась и развеяла преобразование, прежде чем вытащить учебник. Листая страницы, она нашла нужный ей раздел. Оказалось, что с учётом размера преобразуемого предмета, а также из-за сложности самого процесса в движение палочкой необходимо было внести кое-какие изменения. Гермиона выписала парочку тренировочных завитушек, прежде чем окончательно увериться в своих жестах, и снова заколдовала носки. На этот раз они превратились во что-то другое... Скорее не в обувь, а в предметы, похожие на обувь. Гермиона насупилась. За часть школьной формы они бы, конечно, не сошли. Но, с другой стороны, ей просто нужна была временная замена, пока не отыщутся настоящие туфли. А время до начала трансфигурации уже было на исходе. Она пожала плечами и надела «туфли», прежде чем отправиться, ковыляя, в класс так быстро, как только могла. Выражение изумления на лице Панси, когда Гермиона вошла в класс, стоило всей той боли, которую она испытала во время дороги сюда. И все же Гермиона была благодарна судьбе за то, что ей удалось сесть и снять напряжение с ног. Миллисент – они с Гермионой достигли сносного взаимопонимания на уроках, которое состояло в основном из сидения рядом и дружеского молчания – выглядела так, будто хотела что-то сказать. Но, прежде чем она успела это сделать, появилась профессор Макгонагалл, чтобы начать занятие. Спустя полчаса Гермиона отвлеклась от наблюдения за попытками своих одноклассников превратить чашки в чайники (её-то собственные усилия были давно завершены). Причиной стало ощущение скручивания на ногах. Заглянув под стол, она увидела, что вместо носков и туфель, теперь на ней осталось только две пары носков. Она подумала о том, чтобы попытаться снять носки и возобновить преобразование, но шансы проскользнуть в чём-то подобном мимо профессора Макгонагалл ей вовсе не улыбались. Проще говоря, они были нулевыми. После некоторых внутренних рассуждений на эту тему она не смогла придумать ничего лучше, чем попытаться выкрутиться – в конце концов, как часто люди таращатся на чужие ноги? Когда урок закончился, Гермиона собрала свои вещи и попыталась затеряться в толпе учеников, выходящих из класса. Ощущения каменного пола под ногами были непередаваемы, но она не принимала их во внимание. Она уже почти вышла за дверь, когда Панси изо всех сил наступила ей на ногу. Гермиона вскрикнула и инстинктивно подпрыгнула на одной ноге, прижимая к себе раненый палец. Она тут же поняла свою ошибку, но было уже слишком поздно. – Мисс Грейнджер! Во что это вы обуты? – Спросила Макгонагалл. – В носки? – Собравшись с духом, ответила Гермиона. – Хм, – произнесла Макгонагалл, многозначительно оглядывая комнату, – Я не припоминаю, что освобождала вас от необходимости соблюдать дресс-код. Взыскание. В моём кабинете, сегодня в семь часов вечера. Гермиона почувствовала, как её живот провалился куда-то вниз. Даже ниже её ног, обутых в чулки. Несмотря на все издёвки, которым она подвергалась, её успеваемость никогда не была менее чем безупречной. Ещё ни разу в жизни она не запятнала свою характеристику официальным выговором. Никогда не давала своим учителям повода писать в своих табелях успеваемости что-либо, кроме восторженных замечаний. А теперь всё это пропало, вот так запросто. Она кивнула Макгонагалл в знак согласия с назначенным взысканием, а затем взяв себя в руки, вернулась обратно в слизеринское общежитие. Сидя на кровати, с задернутыми вокруг неё занавесками Гермиона изо всех сил старалась не заплакать. Час спустя, когда пришло сообщение, что Профессор Снейп хочет её видеть, она всё ещё сидела там.