Покажем им как надо танцевать, девчуля!

Дамы с огоньком

В ходе внезапного и ошеломительного нападения на мародёров или купленных Симпатягой, всё одно, Зейн Флинт уладил вопрос скорейшего навещения Смертью тех мерзавцев, покамест Моуз сбилась со счёта, сколько тел она положила со звоном устилающих пол монет. Монет, стоит сказать, было много: банда Золотого слитка не один год, а может и все семь, трясла их со всех недотёп и игровых автоматов. И теперь в обширной комнате отдыха статуи, восхваляющие Красавчика Джека и его странного на вид скакуна-единорога, едва выглядывали из-за денежных гор. Они мешали передвигаться как банде Золотого слитка, так и исполнителям мести Мокси, прорвавшимся сюда ради — потенциально, но не точно — счастливой ноги их лидера. Те и другие мялись, спотыкались и едва не падали под заманчивый ласкающий уши звон, пуская пули куда угодно, но только не в друг друга. К счастью, Зейн Флинт и Мозера Хаюссиниан Ян Лунь Аль-Амир Андреевна родились в ту пору, когда оружие игнорировало такой досадный фактор как рельеф или трясущиеся руки стрелка невообразимой огневой мощью, а ещё хитрой траекторией снарядов, баллистикой и прочим. К примеру, Зейн взял в руки стильный со штыками пистолет-пулемёт и пускал широкую стихийную нить, а сменив на чуть пожранный эридием дробовик, впечатлился его скачущими от одной цели до другой снарядами…но это всё выглядело не очень убедительным в сравнении со знакомой вам Чумой или орудиями Железного Медведя, не так ли? Наверняка они способны пробить обшивку космического крейсера, что никто конечно же ещё не проверял. Так что можете считать, что именно последний с оглушающими хлопками взрывов окропил кровью горы монет в комнате отдыха. Ну, а Зейн был вынужден расправиться менее впечатляющим образом с теми, кто каким-то чудом уцелел. С последним булькающим кряхтением мародёров Флинт исследовал трупы на предмет вооружения, чем опасно походил на убитых. Успокаивало то, что Моуз занялась тем же самым. В конце концов, они здесь более-менее хорошие ребята (и их союзники) по сравнению с остальными. — Подойди-к, девчуля! — окликнул Зейн, стараясь быть громче потрескивающего и кругами летающего СТР4Жа, всё никак не убедившегося в отсутствии угрозы. — У мня есть приятнейший подарок. Надеюсь, буит те полезен. — Надо же?! — Моуз обернулась и потянула уголок губ. — Могу сказать то же самое. — Када-то эт уже слышал. Всего-т второй десяток. Сработавшиеся напарники обменялись трофеями представляющими интерес друг для друга. — Думаю, у нас с тобой намётан глаз замечать важное другому. — Подмигнул-моргнул он. — Я бы точно отказалась иметь что-то общее с Эмбер. — Моуз ревниво сложила руки и насупилась. — Хотя твоё око при виде неё засветилось, — склеила она одно со вторым шаткой женской логикой. Моуз показательно отвернулась, но покосилась взглядом из любопытства на гадкого Флинта, кто расцвёл странным чувством из смеси стыда и возбуждения. В помигивающем красным свечении гранаты Чёрная Вдова, брошенной Двойником аккурат перед исчезновением, оно выглядело выразительнее. Он детально вспоминал образ этой стройной роскошной женщины — а с сохранённой объёмной моделью в техноглазе было намного легче. Её бросающий в пот откровенный топ, сильный эротичный сладкий акцент. Эту смелую женщину, решившуюся на удаление руки, ноги и части затылка ради высокотехнологичных протезов и импланта. Она точно не попятится перед предложением встречаться, веселиться до хрипа в лёгких и танцевать, пока подошва не загорится или каблуки не отвалятся. Не стушует перед специфическими играми в постели… И выйти за него, само собой. Его звали Зейн Опасность Флинт не просто так. С ним опасно связываться, если не умеешь постоять за себя. Впрочем, она сама была не промах, будто олицетворением пожара, бушевала и ругалась, не расставаясь с пленительным поджигающим всё пистолет-пулемётом. Даже безуминка в её больших голубых радужках пылала, когда она превращала в раскалённую лужу и гиперионских роботов, и оборванцев… — Девчуля, я, — у Зейна сбилось дыхание, его ладони сошлись крестом на груди, — честно признаться, падок на дам с огоньком… в душе. И в руках тоже. Но ты выигрываешь пред ней как минимум в том, — сощурил глаз: — что… я знаю тя дольше и пережил намног больше сочных мгновений! Иначе бы моим вторым именем не было бы… Верный? — От него не ускользнула фальш в собственных словах и немного пристыдила. — Ты верный токмо в отношении своих «побрякушек». — Не ток, милая девчуля, но и… — Пойдём, пустомеля. Ты прощён. Ненадолго. — Моуз, виляя сильными бёдрами, быстро зашагала в сторону VIP комнаты с обязательными призами для рискованных игроков. А сама задумалась над тем, где бы раздобыть запчастей для Медведика и увеличить его огневую мощь так, чтобы чертяка-Флинт едва не слеп от великолепия её взрывов с огненными клубами.

Упреждающая месть

В тот момент, как гадёныш с предательским нутром появился на большом экране с широко разведёнными ногами, подражая какой-то давно малоизвестной знаменитости с ЭХО-сети, сжавший зубы Флинт вынул лучшее оружие. С ним он за раз превратит слащавое лицо посредственного программиста или модника, всё одно, в кровавое ничто. И заодно отправит его передать привет старой костлявой знакомой. Однако ожидание подъёмника, в котором Фредди и спускался в сопровождении своих роботов-циркачей, грозясь пустословно, как и любой другой, прикончить Искателей, затягивалось. Зейн прыгал в нетерпении, ловко доставая то скорострельную винтовку, то не оставляющий живого места на противниках Жгучешок, то разносящий почти всё Пробойник, то точно распыляющую всё на атомы Чуму, никак не останавливая свой выбор. Каждое из них помогло разобрать на искрящиеся запчасти десяток роботов и уж точно бы ничего не оставило от нежной и благоухающей духами и машинной смазкой кожи Фредди. Моуз в двуногом танке тем временем высунула кончик язычка и прищурилась. Ей самой надоело ждать ползущий подъёмник от личного кабинета давно почившего Красавчика Джека, очевидно любившего взирать на роскошь и как можно дольше оставаться «над» этой роскошью и её гостями, и поэтому вскинула рельсотроны. Старательно выцеливая положение Фредди на платформе, она нажала на гашетку и пустила несколько выстрелов, слепящей лазурью расплавив прозрачный бронематериал. На дно шахты упала бездушная тушка предателя с дырой размером в его стройный торс. Из миниатюрной розовой поясной сумки вывалилась кучка денег самого высокого номинала, какие на сей раз, в руках Искателя, послужат целям более благородным. Зейн, разумеется, не рассчитывал потратить их в игровых автоматах или VIP комнатах у робокрупье, даже не подозревайте. Он совсем немного утолил свою жажду мести на приспешниках Фредди, циркачей с милейшими именами Петунья и Одуванчик, всадив от души разнокалиберные и разностихийные снаряды и патроны. Но не смог унять как обиду на Моуз, так и восхищение её всегда выручающим в любой опасной ситуации Медведем. — Ничего не знаю. Я тоже хотела помстить. — Нерасторопно вылезла из люка Моуз и отправила робота на станцию подзарядки в холодном свечении. — Кстати, неплохой модификатор ты мне подкинул. — Именно на подобный феноменальный результат я и рассчитывал! — скрыл спутник злость и обиду и тут же пожалел, огорчившись своим притворством. — Однако следующий негодяй за мной! И я решительно готов на победу в поединке за это право, так что берегись. Моуз равнодушная к предостережению вздохнула, сдула прядь с лица и отточенным прыжком оказалась внутри вновь вызванного Медведика, чтобы показать единственным залпом, как ничтожен щит Трансформер Флинта и он сам в притязаниях на право первому прикончить любых предателей.

Не всё решается огнём

Когда-то Хаммерлок, потряхивая пером на шляпе, воодушевлённо вёл по скалистому ущелью, предостерегая о той или иной опасности. Воющие жутковолчицы или плюющиеся ядом летающие кричи-медузы безусловно требовали сноровки и точности, однако ни в какое сравнение не шли с главным вожделенным трофеем — Вендиго. Он устроился в большом логове в низине, куда очевидно вёл спуск. Зейн без предупреждения выпустил с плеча СТР4Жа и активировал Двойника, буквально удвоив огонь — опаснейшую для живой плоти стихию. Однако, как он понял несколько запоздало, не для всей. Примеривший роль охотника на экзотических животных однажды дрался с Вендиго не самым элегантным способом, дробовиком в лоб, и на этот раз рассчитывал запутать его копию периодическим переносом с места на место. Однако Вендиго будто был готов к подобным стремительным манёврам и своей ворсистой тушей живо атаковал Двойника, в момент уничтожив его витыми рогами. Зейн нахмурился и приоткрыл рот, но продолжил прыгать вокруг и поливать всё огненной очередью. Через какие-то пятнадцать секунд он повторил свою уловку, чья судьба оказалась такой же. Ну, почти. Прорычав, Вендиго с прыжка вцепился длинными когтями за стену своей жуткой холодной пещеры и вызвал падение сталактитов с льдинами, угодившими прямо на Двойника-турель, не умеющего ни определять для себя опасную ситуацию, ни принимать меры. Будем честны, по большому счёту не стоило дразнить Вендиго фразами на вроде «займись-ка этим потрясающим засранцем» или «эт рисующийся гадёныш засматривался на твою сестру». Сам виноват. — Вновь убил мьего Двойника, подлая тварь?! — Зейн был разгневан на грани весёлости. — Хах! Хорошочки, ты по мьим уязвимым привлекательным точкам, а я по твоим! Береги свой «кайфф», Вендиго! — Обратился он к красному брюшку и выгнутой для атаки волосатой заднитцы. — Я объявляю на них охоту своим… э, так, не Жгучешком, не Кракатау и не Волной Ти Кея, так как ты очевидно неуязвим к огню… — перебирая вынутое за спиной оружие, растерянно заметил Зейн. Он прорывался через отмороженных коренных жителей-бедняг этой меланхолично-ядовитой планеты, а также — мягкопузых черепахоподобных кричей, все и каждый показывали стопроцентную отдачу на использование огненной стихии, радуя немного-садиста-немного-безумца пронзительными криками и яркими всполохами, отражамемыми тёмными скалами. — Потому, обожди чутка, я соображу что у меня для тя есть, — попросил Зейн и спрятался в углу пещеры Вендиго, бегло просматривая свой инвентарь. Опрометчиво, ведь его напарница оказалась чуть более подготовленной. Триумф над изворотливым и жутким чудовищем одержала слаженная работа с Моуз и конечно же её взрывного Медведика. Что впрочем не затмило факт мести Флинта, пусть и за временные вспомогательные боевые технологии.

Мордобойник

— Постой, — окликнул Зейн спутницу, как раз спешившую в сторону магазина Маркуса на Убежище-3, и покрутился, — взгляни-ка, наскок великолепен новый я? Моуз отвела корпус назад, наклоняла голову в вязаной шапочке то влево, то вправо и усмехнулась: — Сиреневенький в валютинку. Славно. Кстати, раз ты меня остановил. У меня кое-что есть. Уже пользовалась им, мне не понравилось, попробуй, вдруг тебе зайдёт. В руки Зейну упал дробовик Hyperion с дулом, выполненным в виде хищной разверзнутой пасти. Сиреневый, идеально подходящий к новой расцветке одежды, о чём он и трещал следующий час по пути до Геенны в желании испробовать его бойцовые качества, раз внешне он устраивал более чем полностью. Что, впрочем, никогда не было в его интересах, он просто возлагал надежды на оружие с названием Мордобойник и не прогадал. На умиротворяющих Равнинах в окружении обожжённых солнцем ржавых скал на него мчались на полном ходу местные бандиты, Наездники на бесах, чьё название описывало их более чем полностью. Один выстрел в оскаленную пасть, и наездник падал с криками в кровавую кашу, в которую превращался скакун с подачи Мордобойника. Следующий выстрел столь же немилосердно обходился и с бандитами. Лилипутов разрывало сразу, будто они праздничный шарик, наполненный кровью! Зейново сердце подпрыгнуло, а по лицу пробежала злотворная улыбка. В увеличенном от возбуждения глазе угадывалось единственное желание: убивать ещё. Забегать в каждый тупик с пещерой, проверять каждую покосившуюся палатку и перелазить через хлипкие деревянные заборы в жажде потревожить бандитский покой и угодить неуничтожимой и нездоровой кровожадности. По меньшей мере, спасающей ему жизнь на протяжении полжизни! С той-то внушительной наградой объявленной за его голову! Звери не были исключением, даже если они не умели просматривать в ЭХО сети высокооплачиваемые предложения, но в стремлении прикончить Флинта не уступали тем, кто умел и брался за них. Мордобойник и тут помогал. В Обсидиановом лесу, к примеру, в чьих скалистых пещерах с причудливыми перьевыми зарослями обитали грациозные лошадко-собакообразные животные, беллики. Те использовали против потревоживших их владения Искателей наживы не только крепкий лоб и острые копытца, но и впечатляющую «погодную магию». Создавали в воздухе стихийные облака, исторгающие молнии, которые упорно преследовали своих жертв. К счастью, ползущей довольно медленно, чтобы непризнанный атлет с лёгкостью сделал круг и зашёл с тыла к слепому от свирепости беллику, чтобы вонзить в плоть зверя россыпь игл из кашляющего дула и оставить от него воспоминание. И то недолгое. Всех убитых запомнить было физически невозможно. Возраст сказывался. Куда меньше, но однозначно приятно дробовик от Мозеры дополнял открываемый в режиме прицеливания щит, ставший подспорьем для беспорядочной манеры стрельбы ни на секунду не стоящего на месте Флинта. — Я многим обязан те за `чередной замечательный подарок. — Он любовно повесил Мордобойник за спину и перехватил женскую кисть. Правда, для того, чтобы поцеловать, ему пришлось не только высоко её поднять, но и наклониться самому почти вдвое. — И честно гря, уже не представляю, чем могу расплатиться с тобой. Долго ей раздумывать не пришлось. — Иногда трещи о своей всесильности поменьше. — Сложила она руки и прошептала под нос: — Учитывая, что это по большей части кривда. — Буит сложно, но постараюсь, — улыбнулся счастливый обладатель Мордобойника и поспешил к мраморно-белому мосту над чёрной пропастью каньона, в гущу новой перестрелки, чтобы задействовать Двойника и больше пялиться на него, чем разбираться с Тупами и Отчаянными, стенающими об оторванных конечностях. А затем в ещё по мере продвижения к таинственному заброшенному Комплексу, заканчивая её до того, как Моуз пришевелит свои стройные короткие ноги. Мало что тянуло улыбку Флинта шире возможности обогнать её, а затем обогнать ещё раз, подтянуть Двойника, и оставить Моуз с носом. Сама же Моуз могла только бубнить себе нечто вроде: «оступись ты уже, гиперактивная выбражуля».

Скользкий противник

После боя с Наездниками на бесах в громадных купальнях таинственной и одновременно ужасающей Компании пролилось столько крови, что под ногами Искателей в чёрном месиве едва узнавалась вода. В свете массивных ламп, спящими ракками расположившихся на высоком потолке, от каких не ускользала ни одна тень, рисовалась жуткая картина. Какой было суждено стать ещё более жуткой с появлением приближённого к лейтенанту Наездников, выскочившего из парилки верзилы (что весьма спорно, ибо все были Зейну по плечо и по плечу). В грязно-сером балахоне и рогатой маске с бордовым париком, с длинной дубиной в руке, раскручиваемой не медленнее циркулярной пилы. Целиком в мыле. Последнее, пожалуй, и стало весомым доводом Флинту уступить право противостоять потокам летевшего во все стороны ядрёного мыла Двойнику: у него точно глаза не заслезятся. Сам он отскочил и вынул новое в своём арсенале чудо маливанского оружестроения — Плавник. Он нашёл его и его собрата по конвейеру рядышком в довольно скрытом, но при этом логичном для любого пандорца месте. В туалете. Обрадовался так ярко, как это возможно при нахождении сразу двух изумительных пушек; выпустил СТР4Жа, приобнял нежно кабинку, словно звезду галактического масштаба, — словно равного себе, скажем напрямую, — и улыбнулся нарочито громкому звуку затвора фотоаппарата. Моуз закатила глаза. Пока она искала по подворотням одноэтажных летников из белого камня деревянные сундуки Jacobs и тягала их тяжёлые крышки скорее с намерением, нежели с надеждой раздобыть полезную убивалку, Зейн простодушно осматривал туалетные кабинки! И преуспевал, этот ненаглядный негодяй! К счастью, они были на одной стороне, к тому же Зейн оказался достаточно щедрым, чтобы поделиться находкой. И она не раз показала своими стихийными иглами мягкотелость их врагов, кто дырявыми пузырящимися в стихии тушами устилал путь Искателей. Впрочем поливать снарядами из Плавника противника c противными радиационными атаками на поверку оказалась не столь действенной. Похоже, смесь из банных масел, эридианской соли и золота вкупе даровали мыльному приближённому Кормаша устойчивость к стихиям. Но наверняка не к всеиспепеляющим рельсопушкам, смекнула Моуз и незамедлительно залезла в своего Медведика, дополнительно избегая губительных мыльных, разъедающих кожу атак. Зависть Флинта быстро сменилась удивлением, а затем и сожалением, когда он увидел, как нещадные атаки банного громилы гнули мощные оружия Медведя. Моуз в ответ на подобную свирепость попятилась на двуногом танке, прямо в пенную завесу, тоже во многом напоминающую чудовище. Но пятилась недолго и, почти упёршись в стену, перестала жать на кнопки и посылать смертоносные лазурные лучи мимо, прожигая насквозь древесину и плитку, а воспользовалась простецкой грубой силой. Иначе говоря, приняласёь дубасить металлом по сопящей и выпускающей мыльные пузыри головёшке. Враг сопел громче, а потом и вовсе сопелки лишился с подачи новых стихийных струй Плавников, молчаливо принимая форму тряпки, в которую нарядился. И не спрашивайте, почему любитель попариться с маслами облачился в полное боевое снаряжение, эту тайну он унёс с собой в могилу, и, надеемся, навсегда. Моуз оное не интересовало в принципе, она выскочила из фронтального люка — и привычно звякнув шлемом о люк — с криком «Медведик полностью пропах этой ужасной лавандой!» и зашлась в кашле. Затем разочарованно осмотрела своего покорёженного робота, покачала головой и направилась в душевые, оставляя за собой грязные следы. Зейн поплёлся за ней, принюхиваясь к приятному аромату. — Клятый Стенли или Стиви! Он мож терь парится вместе с Погибелью, но иза него я весь в крови и мыле! И кровь мня с`вершенно не беспокоит. — Зейн с грустью разглядывал потемневшие рукава и воротник снятой куртки. — Как закончишь причитать, присоединяйся, — предложила Моуз, стянув с себя куртку, обувь и штанишки, и скрылась за голубой занавеской. Флинт остановился размазывать кровь по мыльной шее в надежде почесаться. — Девчуля, тут всё ещё могут прятаться Наездники. Эт опасно! — Он вгляделся в притихшие помещения раскуроченной бани Компании, превращённой в кровавую усилиями двух Искателей за наживой, беспримерных убийц, медленно моргнул и широко улыбнулся. — Кнешно же я за! Не присущая спутнику нерасторопность толкнула Моуз заверить: — Если боишься, у меня есть малютковый, но очень травмоопасный пистолет, который выручает меня в подобных ситуациях. — Сомневаясь, что слов будет достаточно, она отодвинула шторку и поманила пальцем. Вместе с ним поманили и часть молодецкой груди, очерченного торса и аппетитного бедра с татуировкой Vladof. — Хох, я и так болье чем заинтригован, девчуля. — Пальцы сами нащупали заклёпки и молнию и расстегнули их. — Покажи мне, где ты его прячешь.

У героев всегда найдутся дела

Примерившие роли Искателей наживы улыбались, унимая сердцебиение. Пальцы на спусках ещё подёргивались. Губы пересохли, но в глотке не находилось достаточно влаги, чтобы смочить их. Две битвы подряд отняли почти все силы, заставив уворачиваться от ловких «стригущих» атак Роуз и незнамо какой смертоносности лучей — проверять не хотелось! — её «насиженного питомца». На стороне Искателей был опыт и слишком много оружия, чтобы остаться без патронов, достойных аргументов на триумф. Они бежали в Остаток сообщить его жителям о чисто выполненной не просто сделке, миссии великой важности, спасении Геенны и возможно системы от уничтожения. Кто знает, какой прожорливостью отличается Губитель, вдруг поболее Разрушителя?! Но жители уже обо всём знали, если развесили транспаранты с благодарностями и собрались на главной площади — недавно украденного и вылупившегося Чёрного совсем-не-камня, — куда Юнона прмяо указала направляться по коммуникатору. Что было и так понятно по громко льющейся весёлой музыке, тянущей в пляс. Не казалось странным, когда уцелевшие Остатка в недавних огнепаде Губителя с позеленевшего неба и нападении Наездников на бесах, хоть и убавивших в численности, но не в остервенелости, второпях предали огню павших и пустились танцевать. Или ритмично хлопать в ладоши. Они испили слишком много яда в источниках Геенны, чтобы не находить время для улыбок. Тем более, когда появился значимый повод. — А вот и наши герои. Живые легенды, без которых нас бы уже не было! — грудным и менее хмурым голосом приветствовала дуэт Юнона. Она держалась на ногах ровнее после ранения. Кажется, что с Титом они если не подружились, то стали позволять трогать друг друга хотя бы для оказания помощи. Сложно представить, что несколькими днями ранее их взгляды метали молнии не менее зрелищные, чем оружие Maliwan! А теперь Юнона предлагала всем выпить за Тита. — Этот праздник для вас! Все жители Остатка и всё живое Геенны благодарны вам…даже если они того не осознают. — Праздник в честь нас, г`ришь?! Мозера, девчуля, покажем им, как надо танцевать! — решительно заявил Зейн. — Но сперва промочим горло. Горло они промочили больше необходимого, а зажигали на площадке и вовсе несколько минут: в придурковатой манере привлечь внимание Флинт не удержался показать свои посредственные телодвижения робота. Тогда Юнона и попросила тишины, чтобы напомнить о самом важном: — Насчёт вознаграждения… с нас уж точно причитается, так что, вот, берите. Следуйте в банк. Всё что найдёте внутри — ваше. Флинт скромно кивнул и как-то медленно потянулся к огромному ключу, открывающему очевидно дверь размером с дом, в чём убедился через какую-то минуту, встав перед хранилищем небольшого и наверняка невместительного банка Остатка. Сколько жителей — столько и сбережений. — Послушай, Моуз, я не из тех персонажей, кто действует в соответствии с жанровой слепотой и потому ожидаю, что за дверью с потенциальной наградой нас ждёт ловушка, в лучшем случае калечащая. — К чему ты клонишь? — Она отвернулась от массивной круглой плиты, махнув густым хвостиком волос, и хмуро оглядела спутника. — К тому, что некто победившие Губителя, очевидно мощнейшего существа в системе, — пожалуй, не знавшего потенциала Железного Медведя, не суть, — представляют опасность не меньшую. И открыть охоту за этими некто буит следующим вполне логичным решением для местных. — Думаешь, беспечно лезть внутрь?! — Сморщенное в недоверии лицо Моуз стало похоже на цитрус. — Думаю, да, девчуля. Расслабленные и растерявшие всякую бдительность бут добычей… полегче. Я сам практиковал подобное пару раз за карьеру. Пару десятков раз. — В Остатке живут открытые и честные люди. Я доверяю им. — Я тож. Потому отчаянно придумываю любой, даж глупый, повод, лишь бы отвернуть твою симпотную мордашку от двери. — Вопросительный вид Моуз позволил Зейну продолжить: — Я гляжу на этот ключ и хочу вернуть его. Мне не нужна добыча. Я раздобыл слишком много оружия и боеприпасов, а также денег, способных всё возместить на, не знаю, дюжину лет вперёд! При систематическом избегании риска, само собой, то есть в лучшем случае. Он положил ключ на ближайший стол служащего, на котором творилось чёрт знает что после налёта Наездников. Денег они среди бумаг и канцелярских принадлежностей явно не застали, только пули, со свистом забравшие их жалкие, пропитанные ядроном и бесчестьем, жизни. — Я, сложно эт признать, устал. Мы убивали слишком много, не то чтоб эт мне не нравилось, но я б хотел остановиться где-т, где нет Детей Хранилища, охотников за головами, маливанцев, наездников, скагов, бесов, роботов и прочих шельмецов. — Флинт опустился на колено и при этом всё равно мог смотреть своей коротконогой подбоченившейся спутнице прямо в лицо. — Мозера Хаюссиниан Ян-Лунь аль-Амир Андреевна… — чувственно произнёс он, заставив Моуз вдохнуть чуть больше воздуха и дёрнуть вверх подбородок; — ты согласна отдохнуть хотя бы денёк другой в моей компании где-т поудобнее душевых и железных коек Убежища-3? Согласна рвануть на какуй-нить планету, выпустив из рук пистолет-пулемёт? — выронил второпях и только потом осознал. «Зейн, парниша, похож тя стала прельщать морщинистая и парализованная пенсия!» — Ты просишь стрелка первого класса выпустить оружие, бросить заниматься тем, чему она посвятила жизнь, в чём показала себя лучше всего? По большей части она ничуть не преувеличивала. Зейн выжидающе смотрел на неё, поджав губы. Издалека послышалась в очередной раз напеваемая местным бардом баллада о трудных временах Остатка, прекратившихся с появлением Искателей за наживой. Прекрасная гитарная мелодия, подпитывающая стремления Зейна пожинать плоды своих свершений. — Возможно, — вздохнула с неохотой и огласила условие, не терпящее отказа: — Но сперва мы заглянем на Минос-Прайм. Таннис попросила нас исследовать исходящий сигнал неизвестного происхождения. Нам обещают раскрыть некоторые тайны Вселенной, а там и до сложных схваток и приличной добычи недалеко. Я так думаю. Большего и желать не приходится. Так что вставай! У нас дела. Его закономерное согласие стало началом его поражения и соответственно возвышения Моуз над всеми достижениями харизматичного и очаровательного Зейна Свирепого Приносящего смерть Флинта, прославленного убийцы Вотана, хладнокровного стрелка, счастливчика, трёхкратного обладателя звания самого сексуального наёмника и не столь звучных прочих одним лишь фактом убийств невероятной сложности взрывного Анафема и без всякой чести восстанавливающего себе щиты Бича. Подробности сих легендарных неординарных схваток стоят отдельной истории.

Минос Прайм

Зейн одолел Анафема из последних сил и скорости, благо, того и другого у него можно с лихвой занимать. Правда, не сразу и ценой пары полётов в ртутного цвета жидкость с нулевой выталкивающей силой. Этот враг мало того, что был невероятно «толст», уплотнив свой высокий насекомовидный обтянутый мышцами скелет минимум десятком пластов брони, так ещё и расставался с каждым из них неохотно. К тому же при ранениях он формировал из себя столп разрушительной энергии, от которой стоило бежать куда глаза глядят, на яркий оптимистично-белый свет, толкающий как можно дальше от губительного центра. Переждать, пока жёлтый купол энергии испепелит всю равнодушную к своей жизни анафемскую подмогу и снова в губительный центр со слегка трясущимся большим пальцем над кнопкой цифроустройства, готового выставить на постепенного разрушающемся поле боя неустрашимого Двойника. СТР4Ж же послушно летал за хозяином и тоже был беспристрастен к происходящему бушеванию стихий в огроменном эридианском зале умирающей планеты. Но её обитателям было наплевать. Созданные эридианцами полуразмуные существа брыкались и стреляли, будто защищали что-то, хотя по факту их окружали на любителя симпатичные переливающиеся сталью гранитно-композитные руины с редкой люминофлорой и больше ничего! Флинт не находил время глазеть, поскольку всё его внимание занимали ловкие противники и он, Анафем Неумолимый. Зейн бегал кругами с сиплым дыханием, прыгал с кряхтением, менялся с Двойником и снова бегал, лишь бы избежать непрекращающихся атак. Стражи врезались в него на полной скорости и на лету, кувыркались, пинались и толкались посохом, а затем отпрыгивали и стреляли из навершия энергетическими сгустками с безопасного расстояния. Словом, надоедали так, что в них приходилось выпускать весь магазин стихийного оружия, рисующего в пространстве залы сверкающие бирюзовые очереди, не выделяющиеся среди разноцветных других. Если после сражения с гигантским крабоподобным роботом Вотаном Зейн пропотел так, будто попал под дождь, то Анафем заставил его почувствовать себя дождём, раз с него лилось ручьями. При том, что носил он прочную дышащую ткань, изготовленную по последней моде и научной мысли. Ну, на момент покупки пару лет назад… Моуз, со своей стороны, кажется не потела вообще, живенько подпрыгивала и цифростроила вокруг себя Железного Медведя. Внутри тесной, но для её роста и комплекции удобной и функциональной кабины она не отпускала кнопки на рычагах орудий, посылая две нескончаемые пулемётные очереди из нагревающихся медвежьих стволищ. Моуз тоже была не чужда осторожность: она ежесекундно скрежетала грузными шагоходами и ненадолго взлетала на реактивном двигателе, устраивая себе маленькую головокружительную перегрузку. Всё для того, чтобы не лишиться своего главного оружия и по совместительству брони в решающей схватке. Обычно после её действий Анафем рычал и загорался предупреждающим светом, предлагая валить, и оба Искателя неприятностей валили на удобно включающиеся прыгательные платформы, чтобы оказаться в каком-нибудь безопасном где-то, всего-то и сулящим простаковым столкновением в полёте со смышлёной Серой или по приземлении с бойцовыми гимнастами — Вестниками или Призраками. Не хуже Сер они старались турнуть тебя с безопасных левитирующих островков при помощи клинков и посохов, будто копили свою ярость на пришельцев долгие годы. И это ещё ладно, настоящей неожиданностью стали возникающие тут и там копии Анафема, горящие тем же предупреждающим радиационным жёлтым и вызывающие заплетающую ноги панику. В голове будто бы начинали крутиться шестерёнки, с трудом перемалывающие возникший прочный вопросительный знак. — Куда, шлёп возьми, бежать?! — Назад, к центру! Рискнём! Он взрывается раньше других! — звала Мозера, вставая на прыгательную платформу, и Зейн не находил причин отказывать, зная, какое обволакивающее жжение внутренностей несёт с собой тот световой купол. И они прыгнули друг за другом после вспышки обратно к с каждой минутой свирепеющему Анафему и заметили, как по дальним платформам вокруг поочерёдно взрывались его копии. С того момента схватка с ним стала чуток легче и на порядок тактичнее. На зависть спортивным синхронисткам Моуз и Зейн цифростроили помощников, стреляли почти без промахов — цель размером с два Курьера способствовала — бегали влево-вправо, вытерпливая удары Стражей со всех сторон. Как только разносили очередной щит Анафему, то мчались на ватных от усталости ногах к прыгательной плите, чтобы переждать вспышку взрыва в центре и по новой. Такой порядок выверенных действий и привёл к первому оглушительному триумфу над эволюционировавшим Стражем с Минос Прайма. И, к счастью, оплатил хлопоты Искателей, тосковавших по чему-нибудь новенькому, ведь Анафем оставил подле своего трупика несколько приличных убивалок. Впрочем, к большому сожалению для Патриции Таннис, не было ни одного её идола — эридианца на планете, а загадочный исходящий сигнал принадлежал другому её нынешнему эволюционировавшему представителю. Гигантскому Стражу с крыльями и энергетическим хлыстом. Бичу Непобедимому Мученику. Ох, этот враг занял едва ли не первое место в длинном списке ненавистных у Флинта, потеснив пропасти, чёрную дыру, птиц и мины «крот». Оценили масштаб, да?! Если нет, то ещё оцените. Бич был явно хитрее своего предшественника, а ещё выше, толще, активнее и опаснее. И конечно же говорливее, стараясь своим громоподобным басом донести всю тщетность попыток Искателей навредить ему. Но он ворчал, стонал и даже кричал, стоило показать ему, на что способно лучшее вооружение галактики, награбленное за месяцы сражений. Иногда Зейн уставал скакать с этим лучшим вооружением, оставлял Двойника и становился в сень прозрачного щита, с наслаждением наблюдая, как рассыпались на части и осколки их мечущиеся враги. Как крупнокалиберные пули Медведя останавливали, замораживали и рассыпали всех на аккуратные полуфабрикаты. Бич впитывал какое-то невероятное число пуль, но и он спустя время засомневался в собственной неубиенности, если ему на подмогу выскочили — почему-то — некрожуки и лакомые, немного пугающие цели — Венцы. По первой Искатели происхождения сигнала, завидев высоких и тяжело ковыляющих на них Стражей с пульсирующей энергетической сферой над головой, естественно стреляли, пятились и взволнованным голосом спрашивали друг друга, а почему они, собственно, не дохли. Довольно важный вопрос для Искателей, в тот миг пожалевших, что втихомолку отправились на Минос-Прайм, не предупредив развлекающихся на аренах Торрга З4ЛПа и Амару. Уж они-то бы им пригодились в масштабной болезненной и чреватой принудительным цифростроением головомойке под названием «зарядка кристаллов». Да и вообще на каждом шагу этой зубодробительной планеты! Почти в начале рокового путешествия, в месте, зовущемся Расколотый Трибунал, представляющем собой отголоски Некротафейо, но раздробленном, прямо как участки мозга Крига, Зейн и Мозера убили около сотни свирепых некрожуков толще обычного и наткнулись на тусклые левитирующие трапецоэдры (ну, приблизительной формы), преграждающие непробиваемые эридианские врата. — Подкинешь идею, как нам пройти дальше, Таннис? Известная своими знаниями обо всём и ещё многом посоветовала нажать на загадочное эридианское устройство и встать рядом с кристаллами, чтобы зарядить их. Искатели с недоверием разделились и заняли места на почтительном расстоянии друг напротив друга. Как только Моуз и Зейн наступили на идеально очерченные плиты, кристаллы вспыхнули, завыли и заскрежетали, будто древний и ржавый часовой механизм, и стали излучать почти ослепительный свет. Желанию пошутить над ситуацией помогла ЭХО-связь: — Как думаешь, что заставляет эть штуки сверкать? М? — Зейн безбоязненно постучал по звонкому кристаллу, походил вокруг, дав Моуз время на ответ. Она на отдалении лишь пожала маленькими плечами. — Внутренняя энергия, выразительная красота, харизма иль мож`т уровень адреналина в крови?.. Если так, девчуль, то я справлюсь намного быстрее! Его самодовольство зачем-то испортила Патриция Таннис: — Есть более приземлённое и наиболее верное предположение, исходя из поведения эридианских объектов, что они элементарно реагируют на физическое воздействие. На ваш вес, говоря элементарно. У Флинта горло пересохло от подобного чудовищного в своей плоскости объяснения. К сожалению, на тот момент он не предоставил ей другие аргументы, а она умудрилась пощекотать кишочки предостережением: — Искатели, я рекомендую вам не оставлять незаряженные кристаллы надолго, поскольку не могу обещать, что они не взорвутся от распирающей их энергии. Слишком много «не» для позитивной учёной дамочки. Как выяснили Искатели чуть позже, после сердцезамирательных прыжков над обломками взорванной изнутри планеты в синем сиянии энергий, те кристаллы были лишь разминкой. И когда перед их глазами расположились вновь запертые врата, а также — три очередных тусклых «говнюка» в окружении не желающих допустить их зарядки Стражей, они оторопели. Искателей было двое: на одного меньше, чем нужно, чтобы энергия, запертая внутри кристаллов, не стёрла их из списка живых при несвоевременной отлучке. Но Зейн не был бы Зейном если бы не ухмыльнулся и не достал цифроприбор, помещая на одну из плит своего Двойника. Секунда преждевременного триумфа с глубоко вдохнувшей улыбающейся Мозерой и хитрый голубоглазый прищур, сменившиеся озадаченностью в — следующую. Веса Двойника оказалось недостаточно. Однако Моуз поспешила спасти положение, поставив рядом отцифростроенный двуногий танк. Я бы и рада сказать, что образно воспев оду своим остроумию и находчивости Мозера аль-Амир Андреевна и Зейн Флинт закрепили всё жаркими, часто нуждающимися в воздухе, поцелуями, вот-вот бы и преступившими грань нескромных… с поправочкой на то, что им бы пришлось отключить защитное поле дыхпайков, тем самым преступая ещё и грань благоразумного… Но не могу. Плиты всё же что-то считывали с живых тел и не воспринимали ни что иное. Но Зейн не успел связаться с Таннис и позлорадствовать. Даже если не удалось обмануть систему, он был всё равно готов выложиться на свои флинтолеон процентов и совершил несколько случайных пассов руками перед эридианской консолью, пустив скрежещущие «трапецоэдры» в медленный пляс. — Покажем им, как мы танцуем, девуля! Покамест Моуз укоренилась на одной плите и поддерживала постоянный огонь то из левого, то из правого оружия в широченный переливающийся чёрным портал, исторгающий без конца насекомых-гимнастов, Зейн периодически перемещался с одного кристалла на другой нажатием кнопки, следил, чтобы заряд не падал ниже определённого значения. Именно не падал, а не набирался. Увы, но сопротивление уплотнённых Стражей с двух сторон было ему не по силам. В — почти — любом другом сражении он чувствовал, если хотите, когда Двойника прессуют или в его цифровую броню летят снаряды, всё-таки часть его технологии внедрили в мозг Зейна, связывая их в более совершенное целое. Но тут, на треклятом Минос Прайме, он едва ли не каждый раз попадал под болезненную раздачу. И только и мог, что стонать, вытирать кровь и дальше крутиться с автоматическим оружием, обычно выплёвывающим смерть. Зато он привлекал к себе недюжинное внимание! Ну, точнее они. Цифровой бирюзовый Двойник с нечеловеческими скорострельностью и перезарядкой пускал снаряды ли, пули ли всюду, сметая врагов в борьбе за свою-хозяина жизнь, а Зейн почти что тоже, но кроме того обладал слишком яркой, сверкающей прямо как кристаллы, внешностью и слишком длинным языком. — Вы напрашиваетесь на смерть! — выкрикивал он с победной улыбкой. — Вас разве не учили драца?! — дразнил он тех, кто не скорее всего, а точно не понимал человеческую речь. С таким соперником за внимание Моуз было даже грустновато осознавать, что её двухметровый двуногий танк чаще облетали и обходили мимо, а радостный смех и подсчёт убитых тушек так и оставался с ней эхом в немного тесной удобной кабине. Тем не менее, она ради любопытства выделила в толпе редкого долговязого Венца и стреляла в него до покрасневших стволов, в конце концов прикончив с колоссальным взрывом, унёсшим много его насекомовидных собратьев. «Эдакая ходячая бочка», верно предположила она и не упускала случая подстрелить их ещё. Благодаря такому распределению ролей они и разнесли на розовые энергетические облачка идущих без конца Стражей. Моуз было легче прицеливаться, а Зейн привык к тому, что ситуация на поле сражения менялась каждую секунду и подстраивался под неё. Или, чаще всего, менял её в угоду своему безбашенному самоубийственному стилю. В конце концов, именно он приходил на помощь Моуз, а не она. Будучи в неповоротливом Медведе, она паршиво оборонялась от рукопашных бойцов, попросту не замечала их в слепой зоне, только в нарастающей панике с непонимающими стонами фиксировала множественные повреждения, выводимые на её голоэкране, трескающимся и рябящем с каждой секундой. Но там, где подгаживали Мозере, появлялся он, оперативник, чья скорость и желание помочь вызывали греющий душу восторг. Поверьте, я была бы рада эту позитивно-романтичную историю с храбрыми и несгибающимися героями, преодолевающими любые трудности, закончить, но на пути Искателей, а конкретно сразу после Анафема Неумолимого, который, напомню, отнял все силы, возникли новые кристаллы. Зейн Флинт тогда бессчётное раз помянул очень недобрым словом эту планету, эридианцев, исходяющий отсюда сигнал, закономерно Таннис и наконец себя, ответившего согласием на подразумевающую опасность экспедицию. Через парочку невидимых никакому глазу левиплатформ, на самом краю раздробленных участков некогда эридианского святилища или площади, покоились ненавистные тусклые «трапецоэдры». Зейн без всякой интуиции и шёпота опыта предчувствовал, что их зарядка будет шлепецки опасной и чреватой как минимум падениями в ртутного цвета жидкость с нулевой выталкивающей силой. Он закрыл глаз и мысленно издал рык, переходящий в крик. Моуз тогда сказала, и он это хорошо запомнил на много лет вперёд безо всякой записи: — Идём, ловкач, прорвёмся. И в первую минуту улетела в пропасть. Точнее, её столкнули те воинственные насекомовидные говнюки, не знающие усталости. Я упущу тот факт, сколько потребовалось терпимости, чтобы разобраться с толпой голодных некрожуков, выдержки и аккуратности, чтобы не сорваться с левиплатформ, и ловкости, чтобы уворачиваться от упорно наступающих Стражей. Одним словом, много. Но в один момент звёзды выстроились в ряд и запели, и весьма целые начисто лишённые боеприпасов и не упавшие с обрывов Моуз и Зейн с опаской проследовали дальше ради новой порции испытывающих их как никогда сложностей. Новой и щедрой порцией сложностей стал Бич Непобедимый Мученик. Поскольку каждый из них знал порядок действий, для которых предназначен, — благодаря кристаллам, без шуток! — новый и опасный враг показал свою слабину. — Сюда, ребятки! — обратился весельчак ревниво к тяжело ступающим Венцам. — Не поверите, но прямо перед вашими глазами лакомый — во всех смыслах! — Зейн Флинт собсной персоной! — выделил с большой любовью к себе и покрутился. — Не упустите! Ведь я бегаю оч быстро! Забавно, но искомые Стражи повернули свои пугающие головы со сферой и тупо последовали за очевидной приманкой, помчавшейся по узкому радиусу вокруг рассвирепевшего и сиящего нездоровым глубоким фиолетовым Бича. Мозера Андреевна к тому времени встала на почтительном расстоянии поближе к колоннам, подпирающим огромный — видимо тронный — зал, и включила неистовый огонь по тем, кого она любовно назвала «бочками». Они взорвались по очереди и заставили Бича испустить басистый стон, эхом отдающийся от стен, и схватиться за район торса. Он ещё не был побеждён, нет, поэтому Моуз и Зейн не спешили праздновать, а напряглись. Против воли. И в ожидании глядели на появившийся под потолком здоровенный портал. Ощущая, как внутренности клеточка за клеточкой распадаются и кружатся, перемещаясь куда-то, где они ещё не были. И сознание вслед за ними. Судя по построившейся карте, их телепортировали не так далеко на левиплатформу, застывшую посреди почти пустого и несколько безмятежного по духу пространства, напоминая сады Афин. Что, в общем-то, не так удивительно для созданий создателей станций перемещения! Здесь, на левиплатформе с той же причудливой геометрией архитектуры и лестницами, озадаченные Искатели быстро сообразили, для чего они здесь и чем им заняться. Как обычно, бороться за свои жизни! Мученик затягивал время, залечивал раны, а назойливых карликов с тарахтелками в лице Моуз и Зейна отправил подальше, к своим верным и отчаянно рвущимся в бой слугам, которые как по расписанию явились из открывшихся чёрных зёвов порталов с рваными краями. Те, что вышагивали солдатским маршем, летающие акробаты и венценосные взрывоопасные калеки: Стражи в полном составе. Как здорово, что у Моуз всегда при себе был двуногий танк, цифрочерпающий боеприпасы из складов Vladof (надеемся, что бессрочно). Зейну же пришлось немного пособирать из мучительно медленно открывающихся эридианских ящиков патроны, чтобы присоединиться к её пулевому веселью. Она высматривала в прицеле самые «толстые» цели и бронированные, обездвиживала их податливые на темературу корпусы, а Зейн брал на себя летающих, выводящих из себя своими маятниковыми движениями, засранцев и сумасшедшей очередью Жгучешка — предельно точного уронного оружия — ронял их на пол, где уязвимыми скованными холодом статуями их ожидал один конец. Даже такая огнелюбка, как Мозера аль-Амир Андреевна, признавала действенность морозной стихии. И это свойство в ней Зейн бесконечно любил. За одним отрядом Стражей лёг другой, и вот вдалеке уже открылся иного вида портал, синий и зовущий шагнуть в него поскорее от залитого как будто бы светом звезды сада плиточной геометрии в тёмную обитель обозлённого Бича. Прикрыли их отход дребезжащий беспилотник и копия Зейна с копией Жгучешка. Безотказный дуэт. Тем временем в тронном зале произошла перемена: на высоком постаменте поодаль зажглись два больно знакомых, но багровых, кристалла, питающих «ниткой» энергии левимедитирующего не-такого-уж-и-Неуязвимого Мученика. Флинту стоило многих усилий, чтобы не сорваться: не для этого ли они заряжали проклятые кристаллы на своём длиннющем, как сама жизнь, пути, чтобы подпитать этого жирного всезнайку?! Согласитесь, что для простого отпирания дверей механизм несколько сложно обставлен?! Как бы то ни было, он опередил бегущую Моуз, догадавшуюся вдарить им как следует раздобытым в одном из прославленных эридианских Хранилищ кастетом. Бич вновь басисто взвыл и смёл своими насекомовидными отростками беспримерных Искателей сложностей на поле сражения, тем самым начав второй этап. Сложно сказать, чем он отличался от первого. Зейн и Моуз разве что подождали, пока их цифроподмога зарядится, и скрестили пистолет-пулемётные разностихийные очереди Плавников, царапая хвалёную броню Стражей. Подошедшие вновь по расписанию ни о чём не подозревающие Венцы оказали наибольшую помощь, когда опять глупо взялись преследовать дразнящего Зейна и взорвались подле своего жирного главаря. Минуту спустя, с удвоенными силами готовой к бою подмоги, каждый уже активнее разрушал бронепластины Бича и вынудил того вновь вызвать под потолком сияющий шар портала принудительного перемещения. Верный и отзывчивый беспилотник СТР4Ж, потеряв хозяина на геодатчиках, забился в машинной истерике, пока не отправился на станцию подзарядки. После вспышки заново отцифростроенный Зейн расслабленно перезарядился и обернулся: — Как в старые добрые?.. А? Девчуль? — Не вижу тебя, Флинт, где ты? — прорезался чуть обеспокоенный голос в наушнике. Сердце Зейна замерло, а округа, гораздо более тесная и зияющая опасными обрывами, активно зашевелилась. В красно-сиреневых сгустках материализовались стражи, игнорируя привязку к станциям перемещения или видимому подобию их. «Бесчестные засранцы во главе с ещё большим засранцем!» только и успел подумать Флинт, как получил несколько ранений сразу, пробивших его энергощит. Он упал на колено с зажатым в руке цифроустройством, но ему полсекунды не хватило, чтобы нажать клятую кнопку, как целая очередь сиреневых сгусток из посохов поразила его и выдавила стоны с проклятиями. Цифростройство упало и откатилось по стального цвета древней левиплите, прошедшей проверку временем и возможно боями. «Цифропарниши отменяются, п`нятно», без всякой надежды заметил Зейн, чьи силы убывали тем сильнее, чем больше проливалась под ним кровь. Он поочередно доставал из кобуры оружие и зажимал спуск, подгаживая опрятный вид копошащихся Стражей пулями мести. Прошло не так много времени, как его сознание отключилось, и он упал лицом на гранитокомпозит. Моуз в кабине Медведя слушала его последнюю минуту и со сперва опечаленной мордашкой, затем и гневной расстреливала Стражей на своём тесном островке без остановки рельсопушками, губительным светом превращая всех в воспоминание. Она связалась с Патрицией Таннис и просила, нет, требовала немедленно настроить местные станции возрождения своей сиреномагией, едва не начав угрожать. Но остановила себя в последний момент и отключилась, отвлёкшись всегда отрезвляющим боем. Прошло не так много времени, как возник пригласительный синий портал, означая готовность Бича Неуязвимого Мученика начать новый раунд. Мозера без промедления, держа наготове эридианский кастет, понеслась к последнему кристаллу и ударила со всех своих женских миниатюрных сил, лишив занудного врага последнего козыря в красных поблёскивающих осколках. Как и в прошлый раз Бич с гневом зарычал и отшвырнул Моуз на пострадавшее, полное выбоин и тушек некрожуков поле боя. Останков погибших Стражей не стало, они магическим образом, возможно объясняющим их происхождение, превращались в розовое облако. Бич должен был стать следующим таким облачком. Если Зейн Флинт встретился с роковыми Стражами, то они, в свою очередь, встретились с роковой Моуз. Не иначе как они были заперты с ней на этой всеми кроме Таннис забытой планете, если и маленькие ловкие Манты, и большущий неповоротливый Бич погибли в губительных голубых лучах мощной энергии скачущего Железного Медведя, кого только не убившего на своём веку. Всего корпуса не хватит на памятные засечки! Но для особых поверженных врагов, для Анафема Неумолимого и Бича Непобедимого Мученика, Моуз определённо выделит место. Таким, как она, не мешает ни шторм, ни грязь, ни мрак. В недрогнувшем прицеле всегда её враг. Настоящая воительница, недаром, что единственная уцелевшая в самоубийственной миссии Vladof. Спустя время, когда Бич погиб в розово-сиреневой воронке, появившейся у него под ногами, и сложился тряпичной куклой, брызнув вокруг личными сокровищами, а терминал цифростроения был налажен усилиями почётного сирентолога, Таннис, Зейн смог поздравить с победой вспотевшую и невероятно гордую собой Моуз. Она стояла посреди поражающей высоты зала, и бьющий с узорного потолка белый свет падал на её миниатюрную фигуру. — Моему Медведю пора отдохнуть. — Улыбнулась она Зейну, потирая свежераздобытый гранатомёт. Он засиял. — Посчитаю эт за положительный ответ на мьё предложение. Где отпразднуем? У тя? У мня? — Здесь! — Прямо здесь? Но… — Защищайся! — Моуз живо начала дружеский поединок до первой крови и встала в боевую позу. Зейну ничего не оставалось, кроме как снять со спины свой гранатомёт и разочарованно принять вызов. «Девчуля мья, дурёха. Ты ж проиграешь». Им было суждено поучаствовать во многих поединках, в том числе и без оружия, какие, им стоило признать, вышли намного увлекательнее. Местом отдыха Зейн и Моуз — беглецы в родных системах за акты вредительства (включающие шпионаж, контрабанду, убийства и ещё порядка дюжину преступлений) и дезертирство соответственно — единодушно выбрали не Пандору, пусть на ней и произошло их знаменательное знакомство. Однако посетят её незамедлительно при первом зове Алых Налётчиков, ведь они с Моуз, в конце концов, их почётные члены.