Шутка

Руби, после празднования в «Трех метлах», всерьез взялась за тренировки и все воскресенье усердно отрабатывала придуманные капитаном команды тактики. Первая игра была с Гриффиндором и Джастин Маккенрой сильно нервничал. Мало того, что треклятые гриффиндорцы уже шестой год не выпускали кубок по квиддичу из рук, так еще новый ловец никак не мог сработаться с командой. Точнее, с некоторыми её членами. – Алекто! – закричал Джастин спустя час. – Отлипни от Баттенберг! Она не бладжер. – Баттенберг! – снова завопил он еще через полчаса. – Если ты не прекратишь подрезать Кэрроу, мы останемся без загонщика. Руби и Алекто взглядом убили друг друга, но вняли-таки увещеваниям Маккенроя. Особенно подействовала угроза исключения из команды, и перспектива отправиться на целый месяц драить Зал Славы зубными щетками. Без магии. И, если с командой дела складывались более-менее хорошо, то вот учебу Руби немного запустила. Занимаясь все выходные своими делами, она была не в состоянии подготовить доклад для профессора Локинсонса, поэтому, заходя в понедельник утром в кабинет Защиты от Темных Искусств, она нервничала. – Расслабься, – успокоил её Ричард, развалившись рядом на скамье и закинув ноги на парту. – Как-нибудь выкрутишься. В конце концов, сходишь на пару отработок. Делов-то. Сам Ричард частенько попадал на отработки и не особо заботился об успеваемости. – Хорошо тебе говорить, – сказала Руби, толкая брата в бок. – Ты уже все экзамены сдал, а мне это только предстоит. Ричард хмыкнул. – Экзамены. Это условности. Мы с тобой неплохо подготовлены к жизни и не нуждаемся в средствах. Даже если ты с треском провалишься на всех экзаменах, то ничего страшного не случится. А вот как тебе в жизни поможет знание о влиянии богов на магические потоки в современном мире, я лично не догадываюсь. – Надо же. Ты даже запомнил название доклада, какое достижение, – съязвила Руби, доставая пергамент и перья. Теперь была очередь Ричарда толкать её. Он прекрасно знал о стремлении Руби во всем быть лучшей, но не разделял её рвения. Профессор Локинсонс пришел в класс ровно с последним ударом колокола. Выглядел он, как всегда, веселым и даже насвистывал какую-то песенку. Но столкнувшись с ним взглядом, Руби на мгновение почувствовала страх. «Неужели это из-за неподготовленной домашки?» – удивилась она. – Итак, – заговорил профессор Локинсонс, окидывая класс пронзительными голубыми глазами, – представьте ситуацию: молодой и самоуверенный маг погибает в бою. Его сестра убита горем, потеряв единственного близкого человека. Проходят годы. И вдруг её братец предстает прямо перед ней живой и здоровый. Как такое возможно? Руби со всей силы вцепилась в столешницу, так что побелели пальцы. В ушах у нее зашумело, во рту пересохло, а сердце забилось где-то в районе горла. Она с трудом подняла глаза и столкнулась взглядом с учителем. Профессор Локинсонс улыбнулся уголком губ и Руби с удивлением обнаружила, что посетивший ее приступ, испарился так же внезапно, как и появился. – Ты в порядке? – шепнул Ричард, нахмурившись. Лицо его выглядело встревоженным. – Д-да, – сказала Руби. – Все хорошо. Она принялась рисовать на пергаменте завитушки, чтобы не встречаться взглядом с Ричардом. Руби сама не понимала, что с ней происходит. Уже не первый раз, с тех пор как они прибыли в Хогвартс, её посещали внезапные приступы. И всегда в присутствии профессора Локинсонса. Руби привыкла доверять своему чутью. И сейчас оно подсказывало, что с профессором что-то неладно. Это ощущение было похоже на то, когда в глаз попадет какая-то микроскопическая соринка: ты её чувствуешь, но не видишь и не можешь достать. – Мисс Баттенберг, – раздавшийся над ухом спокойный голос профессора Локинсонса, заставил Руби вздрогнуть. – Мне очень интересно услышать ваш доклад. Профессор стоял рядом и смотрел на неё. Руби сглотнула, пытаясь отогнать ощущение, что от профессора не укрылись её мысли, и ответила: – Я не подготовила его, сэр. – Очень жаль. Вынужден вычесть пять очков у Слизерина, – сказал он слегка улыбнувшись. – Ваша успеваемость по моему предмету оставляет желать лучшего. Впрочем, – тут профессор внезапно повернулся в сторону четверки гриффиндорцев, сидевших на последних партах, – как и ваша, мистер Люпин. Людей в вашем возрасте интересуют только прогулки под луной, но не забывайте и об учебе. Времена сейчас неспокойные. Руби взглянула на Люпина и заметила, что тот побледнел и затравленно взглянул на учителя. Вид у него был явно нездоровый. Зато сидевшие рядом Джеймс Поттер и Сириус Блэк, казались одновременно рассерженными и смущенными. – А что вы ответите на мой вопрос? – профессор снова повернулся к Руби. Она нахмурилась, вспоминая, о чем говорил мистер Локинсонс. – Не думаю, что это брат той девушки. Скорее всего, это морок. Либо искусная некромантия. Но её запретили еще в 15 веке. Даже тогда понимали, что воскресший не является, строго говоря, человеком. – Это верно, мисс Баттенберг, – кивнул профессор. – Но, если бы вы подготовили доклад, вы бы назвали еще один вариант. Руби непонимающе уставилась на него. – Профессор, – подняла руку Лили Эванс, – я думаю, его вернуло к жизни могущественное существо, также известное среди обычных людей как божество. – Среди таких как ты, – откликнулась Алекто Кэрроу. Она и Амикус гнусно ухмыльнулись, глядя на гриффиндорку. Лили лишь гордо вскинула голову, но от Руби не укрылся легкий румянец негодования на её щеках. – Их не существует, – сказала Руби уверенно, – магглы относили к божественным проявлениям обычную магию. А неопытные, слабые волшебники древности считали магов уровня Мерлина богами. Отсюда и заблуждения. Класс одобрительно загудел. Большинство учеников, особенно среди родившихся в семьях волшебников, согласно закивали. – Ну что же, – улыбнулся профессор Локинсонс, но глаза его отчего-то потемнели. – Природа магии до сих пор до конца не изучена. Каждый из вас использует заклинания, и они работаю. Почти всегда. Но никто не знает, что дает волшебникам их силу. Поэтому не стоит сбрасывать со счетов никакие теории. Руби и Ричард переглянулись. Прагматизм и вера в науку, привитая им отцом, протестовали против всякой веры в то, что нельзя увидеть и проверить. – Если бы боги существовали, – сказал Ричард насмешливо, – то с чего бы это одному из них понадобилось оживлять кого-то? Я согласен с Руби. Наверняка это проделки некроманта. – Или оборотное зелье, – подал голос Сириус Блэк. – Похожая ситуация случилась с Лестрейнджами в прошлом веке. Младший сын Рудольфуса Третьего умер от драконьей оспы, а затем приятель его сына, в его обличие явился к безутешному отцу и прожил в таком виде года три. Пока не кончились запасы ингредиентов. Профессор Локинсонс кивнул. – Да, все ваши варианты имеют место быть. Десять очков Гриффиндору и столько же Слизерину. А что касается вашего вопроса, мистер Баттенберг, – профессор подошел к парте, где сидел Ричард, и склонился над ним. – Может, богу просто скучно? Когда живешь бесконечно, мало что может тебя развлечь. Подумайте об этом на досуге. Уж вы, – профессор издал странный смешок, – должны это понять. Он отошел к доске, на которой заколдованный мел выводил название новой темы: Влияние верований простецов на формирование представлений о магии. Ричард задумчиво проводил его взглядом. – Он просто чокнутый, – шепнула Руби по-немецки. – Да, возможно. Все оставшееся время профессор Локинсонс рассказывал о различных мифах, в которые верили магглы. Особое внимание он уделил скандинавской мифологии, пройдясь насмешливыми замечаниями по всем богам этого пантеона. Ричард, на удивление Руби, просидел молча до самого конца занятия, задумчиво водя пером по пергаменту. – Мистер Баттенберг! – сказал Локинсонс, после того, как раздался звон колокола, и ученики потянулись к выходу. – Задержитесь ненадолго. Руби остановилась в дверях, вопросительно взглянув на брата, – подождать его или нет, – но профессор сделал нетерпеливый жест рукой и Руби буквально вытолкнуло из кабинета. Дверь за её спиной сердито захлопнулась. «Ничего себе манеры!» – подумала она, удобнее перехватывая сумку с учебниками и нерешительно направляясь в сторону Большого Зала. После обеда у Руби были свободные пара часов на подготовку домашних заданий, а потом они с братом собирались пойти на квиддич. Первый матч в этом году открывали команды Когтеврана и Гриффиндора, и Руби хотела оценить будущих соперников в деле. Поедая отварной картофель с парой приготовленных на огне сосисок, она вяло обдумывала предстоящий матч и как бы побыстрее отделаться от скучных заданий профессора Локинсонса. «И зачем мне нужны его дурацкие рассуждения о божествах, верованиях магглов и природе магии? А писанины столько, просто ужас! И к нам с братом он явно придирается…» Руби не отпускало беспокойство. Оно зудело надоедливой мухой, мельтешило на краю сознания. Да еще профессор Локинсонс, давно присоединившийся к остальным преподавателям, взглянул в её сторону со странной ухмылкой. У Руби мурашки пробежали по спине. Она взглянула на стол Гриффиндора, но Ричарда там не обнаружила. Это заставило её нахмуриться. – Что-то случилось? – спросил, подсевший к ней Регулус. – Ты выглядишь встревоженной. Руби тряхнула головой, отгоняя беспокойство. – Нет, все в порядке. Просто хотела поговорить с Ричардом, но он почему-то еще не пришел. – А на квиддич он пойдет? – спросил Регулус и тут же поправился: – Точнее, вы пойдете смотреть игру? – Да, пойдем. Хочу оценить соперников. – Это правильно. Регулус потянулся к кубку с тыквенным соком и сделал большой глоток, затем положил себе пару сосисок и кусочек черного хлеба. Руби рассеяно следила за его действиями и, когда Регулус, взмахнув волшебной палочкой, левитировал поближе солонку, её словно молнией прошибло. Как она раньше не поняла! Профессор Локинсонс, выталкивая её из кабинета, не пользовался палочкой. Руби готова была поклясться, что руки его были пустыми. Она повернулась в сторону преподавательского стола, внимательно вглядываясь в беззаботное лицо Локинсонса, который теперь о чем-то болтал с профессором Стебель. – Послушай, Регулус, – протянула Руби, отвлекая его от нарезания сосиски, – что ты можешь сказать о профессоре Локинсонсе? Регулус удивленно поднял брови. – Да, ничего в общем-то. Преподаватели защиты меняются у нас каждый год. Ходят слухи, что эта должность проклята. Так что я знаю не больше твоего. А что? – Да так, – ушла она от ответа. – Странный он какой-то. Регулус только пожал плечами. К преподавательским странностям он относился со снисходительным равнодушием. Вопреки ожиданиям, Ричард так и не появился в Большом зале. Руби подождала его еще немного, стоя у самого выхода, но, так и не дождавшись, решила отправиться в библиотеку, чтобы сделать часть домашней работы перед квиддичем. Уж на игру Ричард придет, подумала она, усаживаясь за столик у дальнего окна, откуда её не могла видеть вездесущая мадам Пинс. В конце концов, в Хогвартсе не так много развлечений, а лишать себя удовольствия брат не станет. Руби погрузилась в домашнюю работу по зельям и уже исписала половину свитка, когда за соседним столом скрипнул отодвигаемый стул и на столешницу глухо упала переполненная сумка. Повернувшись на звук, Руби увидела хмурое лицо Северуса Снейпа. – Обычно, я там сижу, – сказал он, доставая учебник. Рубы слегка улыбнулась. Её совсем не задевали его реплики, а, скорее, даже забавляли. Несмотря на мрачный вид, нелюдимость и язвительные, а иногда и вовсе грубые комментарии, Руби ощущала, что в Северусе есть что-то хорошее. Как маленькое зернышко, зарытое в темной земле: если его правильно поливать, может вырасти огромное дерево, а нет – земля так и останется пустынной равниной. – И я тебя рада видеть, – сказала Руби, хмыкнув. Северус удивленно моргнул и уткнулся в учебник. Какое-то время они сидели в тишине, нарушаемой только скрипом пера и шелестом страниц. – Вижу, ты нашла общий язык с Регулусом, – нарушил тишину Снейп. – Да, мы хорошо общаемся. Регулус помог мне с квиддичем, – улыбнулась Руби и, посмотрев на висевшие на стене часы, подскочила. – Черт! Скоро же игра начнется. Руби принялась быстро заталкивать в сумку книжки, пергамент и перья. Затем посмотрела на спокойно сидевшего Северуса. – Ты не пойдешь? Он скривился и стал еще мрачнее, чем обычно. – Нет. Эта игра для самовлюбленных дураков. – Неужели? – подняла брови Руби. Снейп прикусил губу, поняв, что сказал. А потом мучительно выдавил: – Это к тебе не относится. Я просто… там же будут эти грффиндорцы… – голос его становился все тише. Наконец Северус опустил голову, занавешивая лицо волосами и пробурчал решительно: – Не пойду я и всё! – Как знаешь. Руби выскочила из библиотеки, оставив раздосадованного Северуса. Сначала ей нужно забежать в свою комнату, бросить сумку и взять теплую мантию. Но времени оставалось мало, поэтому она решила срезать, пройдя через второй этаж. Там как раз был переход в небольшую пристройку, где завхоз Филч хранил свои инструменты, а оттуда прямой проход в подземелья. Как раз рядом со входом в гостиную. Руби торопливо пересекла коридор, спустилась по лестнице. Портреты на стенах со скучающим видом провожали её взглядами, когда она проходила рядом, а затем снова возвращались к своим портретным делам. Еще один поворот, небольшой спуск в три ступеньки и Руби инстинктивно замерла. Только что она увидела, как профессор Локинсонс скрылся за дверью в каморку Филча. Но самое странное, что вместе с ним был Ричард! Руби успела разглядеть непокорную шевелюру брата, до того, как дверь закрылась. Во рту моментально пересохло от плохого предчувствия. Осторожно ступая, чтобы не шуметь, Руби приблизилась к двери и склонилась ближе к замочной скважине. Через нее было видно только кусок темной мантии, зато звук доходил так отчетливо, будто Руби находилась прямо там, в комнате. – … не говори сестре, – сказал профессор Локинсонс с обычной своей насмешливой интонацией. – Я кое-что узнал о том, кто убил вашего отца. – И кто это? Руби напряглась. Голос точно принадлежал её брату. – Я не знаю имени, но… я могу показать свою находку. Полагаю, тебе она скажет больше. – Так показывайте, зачем тянуть? Раздался смешок. – Не так быстро, мистер. Это не в замке. Встретимся сегодня, в полночь, у Запретного леса. В той части, где растет Гремучая Ива. Не раздумывая, Руби отступила к стене и едва успела накинуть на себя чары невидимости, как распахнулась дверь. Довольный профессор Локинсонс, насвистывая песенку, прошел мимо нее, едва не задев полой мантии. Руби дождалась, когда он скроется за поворотом и поспешно потянула дверь на себя. В каморке никого не было. «Да куда он делся?» – встревожилась Руби. – «Мимо не проходил. Может, спустился в подземелья, чтобы найти меня?» Руби бросилась к спуску в подземелья. Торопливо сбежала по ступенькам и вскорости оказалась перед входом в гостиную Слизерина. Ричарда тут не было. Сбитая с толку, Руби оставила вещи, накинула плащ и, с присоединившимся к ней на выходе из гостиной Регулусом, направилась на стадион. Трава была немного влажной после небольшого дождя. В осеннем воздухе пахло свежестью, а с приближением к стадиону, добавился запах выпечки и шоколада. Сразу перед входом на трибуны расположился небольшой лоток со сладостями и горячими напитками. Невысокая пожилая женщина, в смешной оранжевой шляпе на седых, распущенных волосах, бойко продавала всем желающим свои товары. А желающих оказалось не мало: небольшая группа учеников разных факультетов уже столпилась возле нее. – Хочешь горячий шоколад? – спросил Регулус, когда они поравнялись с лотком. Руби, высматривающая брата, хотела было отказаться, но, почувствовав, что у нее уже замерз нос, а от сырости стало неуютно, кивнула. Регулус ичез в толпе, а через пару минут уже вынырнул оттуда с двумя стаканчиками. – Спасибо, – она благодарно улыбнулась младшему Блэку, принимая шоколад. Рукам моментально стало тепло. – Что я вижу, – раздался рядом с ними удивленно-насмешливый голос, – наш недотрога Рег завел себе подружку. Сириус Блэк стоял прямо перед ними, обнимая за плечи светловолосую гриффиндорку, подружку Лили Поттер, – Руби не помнила, как её зовут, – а рядом с ним стоял Ричард, держа руки в карманах и изучающе глядя на Регулуса. Руби облегченно выдохнула. – Не твое дело, Сириус, – хмуро ответил Регулус и покосился на Ричарда. – Да уж куда мне, – поднял руки старший Блэк. – Пойдем, Мэри, а то все места займут. Они прошествовали мимо, в направлении трибун, где уже двигалось море красно-золотых флажков. – Ты где был? – спросила Руби у Ричарда, пронизывая его строгим взглядом. – Пошел к себе после урока. Не захотел есть, а что? Руби покосилась на Регулуса. Говорить о подслушанном разговоре в его присутствии ей не хотелось. – Ничего, я думала мы пойдем вместе. Пошли занимать места. – Я сяду со своими, – кивнул Ричард в сторону гриффиндорцев. – Мы с Блэком поспорили, на какой минуте закончится матч. Не хочу упустить выигрыш. Он беззаботно улыбнулся и пошел к трибунам. Руби, последовала за Регулусом, но в голове её вертелись мысли, далекие от квиддича. Не похоже было, чтобы Ричард от нее что-то скрывал. Она отлично знала брата и все его уловки. Но тем не менее, он и словом не обмолвился, что что-то узнал о смерти отца. Эта ситуация напрягала. «Возможно,» – думала Руби, усаживаясь на скамью и рассеяно отпивая шоколад из стаканчика, – «он решил сначала выяснить, что такого Локинсонс хочет показать. Но черта с два, если я отпущу его одного! Не доверяю я этому профессору.» Руби нашла взглядом Ричарда, который с ленивым интересом следил за начавшейся игрой. Да, определенно она пойдет на эту встречу, главное хорошенько замаскироваться, чтобы ее не обнаружили. На мгновение она задумалась, не рассказать ли обо всем Дамблдору, но быстро отмела эту идею. Пока у нее не было конкретных доказательств, все её подозрения можно было назвать девичьими фантазиями. К тому же Руби была уверена, что Локинсонс не станет вредить Ричарду прямо тут, под носом у всей школы. Её мысли прервал восторженный рёв гриффиндорцев, которых слышно было даже тут – это забили первый мяч в ворота Когтеврана. Руби допила шоколад и решила подумать обо всем позже, а пока делать то, ради чего она пришла – изучать противника. Матч оказался коротким: не больше десяти минут потребовалось Джеймсу Поттеру на то, чтобы поймать снитч и закончить игру с оглушительным счетом 200:30 в пользу Гриффиндора. Руби не без уважения отметила, что играл он и правда очень хорошо. Быстрый, ловкий, он рассекал воздух легко и непринужденно, метла послушно выписывала замысловатые маневры. Поттер умудрялся даже покрасоваться перед зрителями, выполняя особенно зрелищные трюки. Что же, отметила Руби, это может сыграть ей на руку. Руби лежала в темноте общей комнаты и прислушивалась к дыханию соседок. Она уже давно была готова. Аккуратно сложенная одежда лежала на стуле, волшебная палочка ждала своего часа под подушкой. Соседки её долго возились перед сном, взбудораженные игрой и перемыванием косточек всех симпатичных парней. Руби уже подумывала, не запустить ли в них усыпляющим заклинанием, когда они, наконец, успокоились. Выждав, когда дыхание их станет ровным и глубоким, Руби откинула полу одеяла. Тихо встала, захватила одежду и волшебную палочку и вышла в коридор. Одеваться в потемках было неудобно, но она не хотела кого-нибудь разбудить. Добраться до выхода из замка оказалось очень легко. Ни патрулирующих учителей, ни Филча, ни даже привидений. Плотнее запахнувшись в плащ, Руби потянула тяжелую дверь на себя и выскользнула в образовавшуюся щель. На улице было холоднее, чем днем. Но зато перестал дуть этот извечный, пронизывающий ветер, а полная луна на чистом небе освещала замок и окрестности, так что все было видно, как на ладони. Руби накинула на себя заклинание невидимости и направилась в сторону Гремучей Ивы. Она приметила её, когда шла на квиддич: макушка дерева отчетливо виднелась севернее от тропы, ведущей к стадиону. Ноги слегка скользили по мокрой от росы траве, разливая в тишине легкий шорох. Поравнявшись с деревом, Руби остановилась, прислушиваясь и стараясь высмотреть Локинсонса или Ричарда. Гремучая Ива росла на небольшом возвышении. От нее луг, серебрящийся теперь в лунном свете, мягко стекал к краю запретного леса, выглядевшего и днем достаточно зловеще, а теперь и вовсе походившего на затаившегося перед прыжком зверя. Что-то зашуршало под ногами. Руби опустила взгляд и увидела большую крысу. Зверек поднялся на задние лапки и, вытянув мордочку, принюхался. Пошевелил ушами, вглядываясь куда-то, за спину Руби, затем резко сорвался, рывками бросившись к Гремучей Иве. Руби обернулась и увидела скользнувшую к лесу фигуру. Издалека фигура как-то расплывалась и Руби казалось, что это то один человек, то два. Она кинулась вперед, чтобы нагнать человека (или все же двух?) в мантии, но оступилась и едва не полетела вперед со склона. Кое-как восстановив равновесие, она устояла-таки. Но, взглянув в сторону Запретного леса, никого не увидела. – Смердящий гиппогриф! – выругалась Руби сквозь зубы. Она, уже ступая осторожно, двинулась в ту сторону, куда предположительно ушли Локинсонс и Ричард. Руби все-таки решила, что их двое. Подойдя к самой кромке леса, она остановилась. Сквозь шелест листвы сложно было что-то услышать. Руби прикрыла глаза, настраиваясь на дыхание леса. Если поймать ритм, раствориться в нем, можно услышать намного больше. Щелк! Хрустнула ветка под чьей-то ногой. Руби встрепенулась и пошла на звук. Сквозь кроны не плотно растущих еще деревьев, пробивалась луна, хорошо освещая тропу. Руби шла, продвигаясь все глубже в лес, мучительно всматриваясь, сдерживая дыхание, чтобы не выдать себя. Наконец, она скорее почувствовала, чем увидела движение справа. Она остановилась и развернулась. Движение становилось отчетливей. Она услышала слабый рык и, прежде чем успела осознать опасность, из кустов орешника с громким треском выскочил огромный волк. Оскаленная пасть и налитые кровью глаза буквально дышали жаром. Волк как-то неуверенно дернул башкой с острыми ушами, заскулил. Руби стала медленно отступать. Хоть на ней и были еще чары невидимости, она прекрасно понимала, что зверя это не обманет. Он может её почуять. Зверь опять дернулся и Руби, чьи нервы были напряжены, от резкого движения неаккуратно поставила ногу. Трески ломающейся ветки прозвучал как выстрел. Волк моментально ощерил зубы, втянул носом воздух. Его яростные глаза прожгли Руби насквозь. Она резко выхватила палочку, намереваясь опутать волка силками, но тот, напружинившись, успел прыгнуть раньше. Руби рухнула на землю, палочка откатилась куда-то в сторону. Лапы зверя давили на грудь, не давая не то, что сдвинуться, даже вдохнуть. Острые клыки заблестели прямо перед глазами, струйка слюны капнула на щеку. Зверь почему-то замешкался, издал непонятный звук: не то рык, не то всхлип. Руби хватило этой заминки, чтобы нащупать толстую ветку. Она резко подняла её, отгораживая лицо и как раз вовремя. Пасть волка сомкнулась на этой ветке. Волк с силой навалился на Руби, она едва могла сдерживать его натиск – помогал страх и вскипевшая кровь. Но зверь оказался сильнее. Рывком мотнув головой, он вырвал из её рук ветку, и та отлетела куда-то в сторону. Медленно повернувшись, волк предвкушающее облизнулся. «Это конец!» – успела мелькнуть мысль. Уже готовясь умереть, она услышала, как снова затрещали кусты, а в следующую секунду волк с воем отлетел к ближайшему дереву. Руби с шумом вдохнула воздух и быстро поднялась на ноги. Прямо перед ней стоял величественный олень. Огромные рога его слега поблескивали в лунном свете. Олень фыркнул и, нагнув голову, стал оттеснять волка вглубь леса, не давая ему приблизиться к Руби. Не мешкая, она развернулась и рванула обратно, в сторону замка. Заклинание невидимости давно слетело, ветки хлестали её по лицу, но Руби не обращала на это внимания, стараясь убраться как можно дальше. Её подстегивало ощущение, что за ней кто-то бежит. Наконец, выскочив из леса, Руби неосторожно ступила в неприметную нору и с разбегу рухнула на землю. Руки обожгло огнем, когда мелкие камни и ветки вгрызлись в ладони. А по застрявшей ноге, пульсируя, стала подниматься боль. Руби закусила губу, чтобы не закричать. Вдруг чьи-то сильные руки ухватили её, помогая подняться. – Ты цела? – встревоженно спросил знакомы голос. – Тебя не укусили? Руби повернула голову и разглядела бледное и непривычно серьезное лицо Сириуса Блэка. – Жить буду, – проговорила она и скривилась от вспыхнувшей боли. – Кажется, я ногу подвернула. – Давай, обопрись на меня. Сириус приобнял Руби, помогая ей перенести вес с больной ноги, и они медленно двинулись к замку. Где-то далеко в лесу раздался волчий вой. – Что ты вообще тут делала? – спросил Сириус напряженно. Было видно, что его что-то сильно беспокоит. Он то и дело поглядывал на Руби, словно пытался что-то рассмотреть. – Могу спросить тебя о том же, – ответила она. Какое-то время они шли молча. Руби, которую только сейчас стало отпускать после стычки с волком, начала бить дрожь. Сириус, видимо почувствовавший это, остановился и слегка повернул Руби к себе, чтобы лучше её видеть. – Послушай, Баттенберг, это очень важно, – лицо его было очень серьезным. – Скажи, он точно тебя не укусил? – Он? – Волк. Руби задумалась, вспоминая стычку со зверем, его острые клыки перед лицом. – Нет, не успел. Сириус облегченно выдохнул. Бледное лицо его снова обрело краски, он откинул со лба волосы. – Откуда ты знаешь, что на меня напал волк? – Ну, я же слышал вой. К тому же в Запретном лесу их очень много водится. Пойдем, я отведу тебя в больничное крыло. Он снова приобнял Руби, помогая ей идти. Без приключений они добрались до замка. Идти по лестнице Руби было трудно, поэтому Блэк подхватил её на руки. – А ты тяжелее, чем кажешься, Баттенберг, – ухмыльнулся он, легко поднимаясь по ступеням. – Хорошо, что больничное крыло на первом этаже. Руби молча ткнула его кулаком в плечо. – По коридору я и сама смогу пройти, можешь меня поставить, – сказала она, когда они вошли в замок. Сириус хмыкнул. – Да мне не трудно. До больничного крыла они добрались незамеченными, если не считать призрака Серой Дамы, но той совершенно не было никакого дела до бродящих ночью по школе учеников. Сириус осторожно опустил Руби на пол в паре шагов от двери и задумчиво потер подбородок. – Знаешь, нам обоим может влететь, за то, что бродим по ночам, – сказал он. – А если узнают, что мы были у Запретного Леса, вопросов будет еще больше. – И что ты предлагаешь? Руби тоже не хотелось рассказывать, что она решила проследить за профессором Локинсонсом и своим братом. Подумав о Ричарде, она невольно напряглась, а что если волк нападет и на него? – Скажем, что у нас было свидание. А потом ты неудачно оступилась на лестнице, и я помог тебе. Идет? – Свидание? – А что? Боишься, что мой братец приревнует? – хмыкнул он. После пережитого и накатившего беспокойства за брата, Руби чувствовала дикую усталость. К тому же её еще продолжало трясти, словно от холода. Во всей этой истории было много вопросов и не состыковок, о которых она решила подумать завтра. – Мы с Регулусом друзья, – вздохнула Руби устало. – Хорошо, пусть будет по-твоему. Мадам Помфри, в ночном колпаке и со светящейся в руках волшебной палочкой, открыла им дверь после третьего стука. В историю со свиданием она, кажется, не сильно поверила, но ничего говорить не стала. Быстро осмотрев Руби, она, наконец, склонилась над пострадавшей ногой. – У вас сильный вывих, – сказала она сухо и порывисто подошла к шкафчику с лекарствами. – Лечится это быстро, но на ночь останетесь тут. Не могу допустить, чтобы вы бродили по замку в таком состоянии. А что до вас, мистер Блэк. Она повернулась к Сириусу и сурово уставила на него указательный палец. – Будьте добры немедленно вернуться в вашу спальню. Утром я доложу вашим деканам обо всем. Всего хорошего. И она сердито захлопнула дверь прямо у него перед носом. Руби выпила ужасно горькую настойку. Переоделась в пижаму и, как только голова её коснулась подушки, моментально провалилась в сон.