История о благородном Призраке

* * *       Если бы Пако – так звали его юного проводника – не показал проход между камнями, Дениз ни за что не догадался бы, что за казавшейся сплошной стеной скрывается убежище Эль Ферино. Лагерь был невелик и представлял собой площадку меж неровных скал, с несколькими щелями – одни из которых вели в пещеры, а другие служили выходами из лагеря. У левой стены устроили большой очаг для еды и согрева, справа тянулся длинный грубо сбитый стол со скамьями. А в самом конце площадки, у одной из пещер лежал широкий плоский камень, на котором восседал командир, временами подзывая к себе то одного, то другого бандита.       Когда Дениз и Пако вошли в лагерь, на них, казалось, не обратили внимания. Ферино кивнул Денизу на стол, а мальчишка с хмурым видом присоединился к тому самому головорезу, с которым боролся Курро. Бандолеры за столом играли в кости и пили агуардьенте*. Один из них поставил стакан перед Денизом и плеснул в него водки. Тот выпил, не морщась, хотя вкус у пойла был мерзкий. Другой бандит протянул стаканчик с костями, но Дениз с усмешкой покачал головой:       – Я не играю, – и добавил нахально. – Потому что не проигрываю.       Бандолеры переглянулись недоверчиво.       – Покажи!       Дениз взял стаканчик, потряс и выкинул две шестерки. За столом зашумели.       – А ну – еще!       Снова шестерки. Несколько рук потянулись к костям – те самые, что у них и были, не подмененные.       – Карты есть? – все с той же нагловатой улыбкой спросил Дениз. Ему протянули истрепанную колоду. Он ее некоторое время перетасовывал, потом дал одному из бандитов подрезать и попросил загадать карту. Сделал еще несколько тасовочных движений и вытянул загаданную карту. Раздались изумленные возгласы. Дениз вернул колоду и тут краем глаза заметил, как вожак сделал какой-то знак.       Мгновенно атмосфера переменилась. Бандиты потянулись за ножами, глаза их злобно заблестели. Стараясь не выпускать из вида никого не только за столом, но и на площадке, Дениз вскочил на скамью. Когда ближайший бандит выхватил нож и сделал выпад в его сторону, Дениз отбил удар ногой, другого вырубил стаканом, из которого только что пил. Тут на него кинулись сразу несколько. Не став ждать, пока его зарежут, Дениз подскочил на скамье, приземлился на стол и, отвесив еще пару ударов ногами, вдруг в отчаянном сальто перелетел через бандитов и приземлился в нескольких шагах от костра. Воспользовавшись мгновенным ошеломлением нападавших, он забежал за костер и прижался спиной к стене. Бандолеры бросились к нему, но огонь мешал, не давая свободы размаху и выпадам. С ледяным спокойствием сделав шаг вперед и отбив пару ударов, он вышиб у одного из них нож и снова прижался к стене.       В тот же миг все прекратилось. Бандолеры как ни в чем ни бывало сложили навахи, засунули их за пояс и вернулись за стол. Дениз не заметил знака Ферино, но наверняка это он прекратил побоище. Что это было? Проверка? Прошел ли он ее? Главарь подозвал его к себе, указав пустое место на камне рядом. Дениз подошел к Ферино, постаравшись успокоить взбудораженные нервы и дыхание.       – Зачем ты здесь? – спросил, пристально глядя на него, Ферино. – Дерешься хорошо, смело, но ты не похож на того, кто не в ладу с властями.       – Почему бы и не здесь? – с нотой сарказма промолвил Дениз. – Главное, что не там, – он кивнул в сторону, где за цепью гор и холмов раскинулась Андалусия.       – Что ты натворил?       Дениз отвернулся, сжав губы, словно не желая вспоминать. Но после выдержанной паузы, криво усмехнувшись, ответил:       – Висельный оброк* задолжал. А когда альгвасилы явились за моей недоимкой… то одного из своих не досчитались.       – Ладно, – решил Ферино. – Оставайся. Если что, с Курро я сочтусь. Эй, Пако! Покажи ему все тут. ------ * агуардьенте – виноградная водка * устройство виселиц было возложено в качестве оброка на местных; отказ влек наказание, но строить ее считалось позорным; власти разрешали делать это по ночам, чтобы другие не видели лиц вынужденных плотников ------ * * *       Денизу не составило особого труда выяснить, кто участвовал в нападении на курьера. Это оказались Пако и головорез, напавший на них в пещере, которого звали Уго. Мальчишка ходил за ним хвостом и выполнял все его требования, если только не получал одновременно приказ командира, чье слово было важнее.       Денизу удалось улучить то один момент, то другой, когда Уго не было поблизости, и завести приятельство с Пако. Сначала мальчишка хмуро отмалчивался, но вскоре, почувствовав к своей, ничтожной, как ему казалось, фигуре искренний интерес, осмелел и принялся болтать совсем по-дружески и откровенно.       Дениз обнаружил, что одна из щелей в стене лагеря вела не в пещеру или на тропу, а выходила к крохотной площадке над крутым и глубоким обрывом. С нее открывался великолепный вид на горы и заходящее солнце. К тому же тут можно было спокойно поговорить, не боясь чужих недружелюбных ушей.       Дениз приходил сюда вечерами, а когда упившийся Уго сваливался в спальной пещере, то и Пако проскальзывал между камней и садился рядом. На второй или третий вечер таких посиделок, Пако признался, задиристо и испуганно одновременно, что удар ножом случайному путнику нанес именно он. Такого поворота Дениз не ожидал. Он должен судить и приговорить этого забитого паренька? Не успев толком расспросить Пако, Дениз остался один над обрывом. Мальчишку позвал очнувшийся и голодный Уго.       Солнце почти полностью ушло за горизонт, тьма накрыла лагерь и тянулась через горы и обрывы к убегавшему от нее закату. Большинство бандитов укладывались спать, но кому-то, как и Денизу, не спалось, слышался негромкий струнный перебор, настроивший его на лиричный и минорный лад.       Сумрачное и тоскливое варево медленно закипало в его неспокойной душе. Алехо, Фелипа, а теперь еще и Пако – их судьба тревожила, но выхода этой тревоге не было. Он был не властен что-либо изменить. До сих пор он доверял «Квартету» безусловно, но чем дальше, тем тяжелее становилось служение им, служение делу, которое он считал и своим тоже, служение Испании. Жизнь его была сложной цепью потерь и обретений. Война и сиротство, армия и революция, страшная смерть Риего* и отчаяние, приведшее сначала к авантюрам и грабежам аристократов, а затем к не столь изысканным бандолерам и контрабандистам. И наконец – «Квартет» и сложные, захватывающие миссии. И что сейчас? Новый поворот? Он мастер! Отчего же ему приходится выполнять не свои роли? ------- * Рафаэль Риего-и-Нуньес – испанский генерал, национальный герой, поднявший восстание в 1820 году, после которого в стране установилось "либеральное трехлетие". В 1823 был повешен как мятежник. Перед смертью опозорен фальшивым покаянием в прессе и одурманен, чтобы не мог обратиться к народу с эшафота. ------- * * *       Время поджимало, Дениз не мог слишком долго заниматься расследованием и приговором. И не только потому, что того требовало дело, но и потому, что с каждым днем росла тревога за Фелипу. Следующим вечером он дождался прихода к обрыву Пако и устроил ему форменный допрос. Как он и думал, нож был в руке у мальчишки, но двигала им другая рука. Уго оглушил курьера, а когда обчистил, насмешками и бранью вынудил Пако убить его. Решение пришло к Денизу почти сразу. Он понял, каков будет его приговор. И принялся настойчиво обрабатывать парня, убеждая, что нельзя жить в послушниках у такого мерзавца, как Уго. Настанет день, когда тот толкнет Пако не только на убийство, но и на виселицу.       – Пойми, мучачо, шакал, кружащий у ног льва, может быть молодым и презренным шакалом или старым и никому не нужным. Но все равно шакалом. Львом ему никогда не стать.       Пако сначала пугался таких разговоров и убегал, потом перестал убегать, но бранился. Но чем дальше, тем больше разрасталась в его душе надежда изменить свою жизнь, посеянная упорным Денизом. Дошло до того, что с мрачной решимостью парень задал вопрос, которого так долго ждал его новый наставник.       – Как я могу ему не покоряться, если он настолько старше и сильнее меня?       Дениз взялся за его обучение – драке, обращению с ножом и пистолетом. И чувствовал с каждым уроком, как в крови Пако прибавляется толика смелости. Однажды он пришел сильно взволнованный и гордый, протянув Денизу пачку исписанных листов. Это были бумаги курьера, которые забрал себе Уго, собираясь использовать на самокрутки. Но, к счастью, у курьера была и коробка отличных сигар. Это позволило бумагам пролежать не использованными, пока до них не добрался Пако.       Мальчик и Дениз старались не привлекать внимания к своим занятиям, но Ферино все-таки узнал о них. В один из вечеров на площадку над обрывом пришел он вместо Пако.       – Что затеял ты, пришелец? – холодно поинтересовался Ферино. – Ты солгал мне, не преступление привело тебя к нам. Что тебе нужно?       Дениз встал и в упор, но не враждебно, посмотрел на командира. Похоже было, что Ферино не зол, а встревожен. Отчего же? И Дениз решился.       – Я пришел к вам с кровавым счетом. Двое твоих людей убили моего человека.       Ферино сузил глаза, но молчал, ожидая продолжения. Он слишком хорошо знал, на что способны его головорезы, и не был удивлен таким поворотом.       – Но я не знал, кто именно, – лицо Дениза посуровело. – Теперь знаю. Рука, державшая нож, была рукой Пакито.       Ферино побледнел, глаза его расширились.       – Ты хочешь взять его жизнь за жизнь своего человека?       – Нет, командир. Это было бы несправедливо. Другой бандолеро вынудил мальчика. Я хочу только его крови.       – Уго, – догадался Ферино, опустив глаза. – Что ты будешь делать, когда получишь желаемое?       – Уйду. Если ты позволишь.       – Ты уйдешь, – кивнул Ферино.       – О тебе ходят ужасающие рассказы. Почему ты отпускаешь меня? Ведь дело не только в разбойничьей чести?       Ферино тяжело вздохнул, но все-таки ответил:       – Пако мой сын.       – Как? – изумился Дениз. – Почему ты отдал его Уго?       – Это было моей ошибкой. Уго жесткий и отчаянный головорез. Я думал, что Пако станет таким же.       – А Уго подмял его под себя.       Ферино не успел ответить. Со стороны лагеря раздались крики и шум, заставившие оборвать разговор и узнать, в чем дело.       Бандолеро собрались неровным кругом, освободив место в центре для двух соперников, решивших затеять драку. Заглянув через плечи ближайших зрителей, Дениз побледнел. В центре круга стояли Уго и Пако. И нет – мальчик не валялся перед врагом на коленях, испуганно причитая. Он стоял, выпрямившись во весь свой не слишком великий рост, крепко сжав зубы и нож в руке, внимательно следя ненавидящим взглядом за Уго. Головорез насмешничал и ходил перед ним, лениво помахивая навахой.       Улучив момент, Пако бросился на противника. Уго мгновенно собрался и легко парировал удар, отбросив парня на землю. Пако сморщился, но упрямо вскочил. Дениз постарался подобраться к нему поближе и бросил подсказку:       – Измотай его, Пако. Он силен, но не вынослив.       Мальчишка двинул головой, показав, что услышал. И бросился снова. Раз за разом он кидался, как злой и разъяренный щенок. Раз за разом Уго отбрасывал его, хохотал и кричал насмешки. Пако сцеплял зубы, вставал и не обращая внимания на колкости, продолжал упрямо кружить и подскакивать к врагу с разных сторон. Вот уже он смог слегка царапнуть предплечье Уго. Вот новый «укус». И снова. Уго взбеленился, оставив смех. Теперь уже он бросился на обидчика. Но что это? Мальчик увертлив, словно ящерица. Почему ему никак не удается ни ранить, ни зацепить его? Дыхание Уго сбилось, силы подходили к концу. Он почувствовал что-то похожее на страх и решил, что надо кончать этот затянувшийся бой, казавшийся поначалу такой забавной игрой. Сжав наваху, расставив ноги, вперив гневный взгляд в Пако, встал он напротив врага, ожидая его нового нападения, чтобы использовать обманный смертельный маневр. Но мальчик не торопился. Почти в такой же позе он встал перед Уго. Наступила грозная тишина. И случилось нежданное – нервы Уго не выдержали раньше. Зарычав он бросился на мальчишку. Тот стоял, как вкопанный до последней секунды. Казалось, еще миг – и Уго снесет его просто своим весом, но в последнее мгновенье Пако нырнул вниз и всадил нож в центр его огромного торса. Уго замер, смертельно завопив, и рухнул на землю. Чьи-то руки выдернули мальчика, которого падающая туша едва не задавила. Глаза его горели неведомым ему прежде огнем, он смотрел на свои руки и не мог насмотреться. Он вскинул их вверх и банда взревела, приветствуя победителя, приветствуя не шакала, а львенка.       Пако обернулся, желая посмотреть, кто вытащил его из-под Уго, и замер ошеломленно. Это был Ферино – со странным взглядом, какого он никогда не видел и потому не мог понять.       – Скажи ему, Ферино. Скажи им всем.       Дениз похлопал командира по плечу. И к удивлению бандитов, Ферино не возмутился фамильярности, а сжал в ответ плечо Дениза.       – Уходишь?       – Мне пора, командир.       – Иди. Но помни – я твой должник. Будет время – сочтемся. Дениз усмехнулся и исчез между камнями. * * *       Когда он добрался до дома Курро, то не сразу решился постучать в дверь. Так велико было его нежелание узнать о смерти Алехо. Но все же он собрался с духом, и вошел, даже не стуча. Курро был дома, сидел за столом и чинил распоровшуюся куртку. Он поднял глаза на вошедшего и, узнав Дениза, покачал головой на его немой вопрос. Дениз задержал дыхание и сдвинул брови.       – Я не знаю, амиго. Матео забрали люди из Кордовы. Тогда он еще был жив.       Дениз не сразу вспомнил, что Курро назвал настоящее имя Алехо. Но лоб его разгладился, он вздохнул. В Кордове были хорошие лекари. Хотя узнать что-то о судьбе Алехо теперь будет сложно. «Квартет» надежно бережет свои тайны.