История о благородном Призраке

* * *       Капитан Монсеррат, приняв отчет замещавшего его лейтенанта, заперся в кабинете и погрузился в озабоченное раздумье. Он вернулся в Сан-Гуахиру со смешанным чувством облегчения и неудовлетворенности. С одной стороны, майор Ильяно дал ему карт-бланш на поиск связей или помощников Гаста – для начала в Сан-Гуахире. С другой, снабдил четкими, безоговорочными инструкциями – если капитану удастся выйти на нужного человека, он должен только наблюдать за ним и сразу вызвать майора, арестов или контактов не предпринимать. Понимая, что ему чудом удалось самому избежать ареста, капитан все же опасался, что в случае поимки преступников, наградами и чинами его обойдут. И это выводило его из равновесия.       Впрочем, помощника Гаста надо еще найти. Или какую-то нить к нему. В том, что подельник может все еще находиться в городе, Монсеррат сильно сомневался. Но надо было проверить все. Взяв чистый лист, капитан на мгновение задумался и принялся быстро набрасывать план розыска и всевозможных проверок. Через час он облегченно откинулся на спинку кресла и внимательно перечитал список. Кажется, ничто не забыто. Можно отдавать приказания. Вот только людей для этого дела отобрать самых аккуратных и понятливых. Не стоит поднимать на уши весь город расспросами. Если по каким-то немыслимым причинам помощник Гаста еще в городе, он сразу насторожится, а то и скроется. Мозги у капитана, и правда, есть, сеньор майор – и вы в этом убедитесь.       Монсеррат вызвал сержанта с тремя капралами и выдал им первые задания: взять в суде список арестованных в музее вместе с Денизом Руисом, составить перечень всех лиц, останавливавшихся в посаде в то время, пока Гаст был в городе и тюрьме, узнать, где он жил и чем занимался. Обнаружив, что солнце уже село, он отпустил подчиненных, разрешив приступить к выполнению поручений с утра.       Все еще в задумчивости он покинул кабинет и не заметил, как оказался на площади. Было ветрено и стыло. Со стороны таверны неслась громкая, пронзительная, не слишком трезвая песня. Окна зданий, выходящих на площадь, укрылись за крепкими ставнями. Деревья беспокойно шуршали, словно сплетничали за спиной Монсеррата. Он поежился, оглядевшись. Взгляд его остановился на антикварной лавке и музее. Музей… Гаста – случайным образом, но все же – схватили именно там. А что вы там делали, сеньор Руис?       Пожалуй, музей ему стоило проверить самому. * * *       Зайдя около полудня в таверну за почтой, Фелипа застала там весьма необычную картину. Бравый, но суровый сержант, тот самый, что арестовал молодежь в музее, занимался, очевидно, совершенно непривычным для него делом. Вооружившись пером и бумагой, он что-то с трудом, но старательно переписывал из регистрационной книги. Кряхтя, вздыхая и постоянно почесывая крупной пятерней затылок, он водил пером по строчкам книги, шевеля губами при чтении, царапая записи и даже умудрившись поставить на них кляксу. Последнее вызвало бессловесную бурю негодования у трактирщика, но высказывать претензии сержанту – верный способ нарваться на неприятности, и он сдержался.       – Вы даете уроки чистописания солдатам, сеньор? – негромко поинтересовалась у хозяина таверны Фелипа.       Тот горестно вздохнул и закатил глаза, подавая Фелипе письма.       – Упаси меня боже от таких учеников, – пробормотал трактирщик. И, оглянувшись на всякий случай по сторонам, секретно зашептал: – Кажется, они кого-то ищут. Сержанту поручили узнать, кто у нас останавливался несколько дней назад.       Хозяин поздоровался приветливо с зашедшим аптекарем, подал ему посылку и добавил Фелипе:       – Только зря это все. У нас и постояльцев почти что не было. Да и все, как один, почтенные, известные люди. Ох, только книгу регистрации мне зря попортит… – поджал он недовольно губы.       Фелипа посочувствовала хозяину и вышла на площадь. Дойдя до музея, она оглянулась на таверну. Тень беспокойства легла на ее лицо. Кого они ищут? Не думают же они, что Гаст еще в городе? Какого-то другого преступника или... того, кто помог Гасту бежать? Что если… что если альгвасилы не остановятся на приезжих, а решат узнать, кто из местных отсутствовал в городе во время побега Гаста? Об этом определенно стоило поразмыслить как следует. * * *       В музее девушка отдала почту сеньору Марсиусу и устроилась в своей «исследовательской» комнатке с новыми записями и старыми газетами. Но читать и делать заметки не удавалось. Мысли, занятые поначалу ретивым сержантом, быстро перескочили на Дениза Руиса. И никак не хотели покидать его. Неизвестно, сколько времени просидела бы она в горестно-мечтательном ступоре, если бы к ней не ворвался взволнованный директор, размахивающий письмом.       – Фелипа, у нас будут гости, – радостно объявил он. – Через… да, через три дня, – сверился он с посланием, – мой старый друг, Лукас Балькасар будет в городе проездом.       – Балькасар? – Фелипа встала из-за стола и подошла к полке со справочниками. Провела рукой по корешкам и вспомнила, откуда ей знакомо это имя. – Постойте, сеньор, вы говорите о Лукасе Балькасаре – известном путешественнике, географе и археологе?       – Да, дитя мое, – еще больше развеселился директор. – Он самый! Я учился в Саламанке с его отцом, увы, уже покойным. Но и с самим Лукасом нас связывают давние дружеские отношения. Как же долго мы не виделись! Ох, я и не вспомню, когда в последний раз… Верно перед тем, как он отправился в Африку.       – Но это, – Фелипа задумалась, вспоминая, – больше десяти лет, пожалуй. Потом он был... да, в Америке, в Сибири, на тихоокеанских островах.       – Все верно. Какая же светлая голова у тебя, – все еще сияя, похвалил ее директор.       – Он остановится у нас? – поинтересовалась практичная Фелипа.       – Хм… не думаю. Обычно он предпочитает посады. Но позаботься, пожалуйста, чтобы обед и ужин были по высшему разряду. Представляю, как он соскучился в своих дальних странах по родной испанской пище!       Фелипа улыбнулась, заверив сеньора Марсиуса, что все устроит наилучшим образом, директор будет доволен и его друг тоже. Ради такого знаменитого героя стоило постараться. Ей было бы очень интересно познакомиться с ним и послушать его рассказы.