История о благородном Призраке

* * *       Фелипа уже закончила завтрак и ушла в музей, когда сеньор Марсиус только приступил к паштету, отломив кусок еще теплого круглого хлеба. Готовила поденщица Мария отменно. Если бы только не приправляла каждое кушанье своей утомительной болтовней! Директор обреченно вздохнул.       – А вы бы все-таки помягче с нашей пташечкой, сеньор, – напевно бормотала Мария, убирая со стола тарелку Фелипы.       – Помягче? О чем ты говоришь? – изумился сеньор Марсиус. – Разве я был с ней груб?       – Никак нет, хозяин, что вы! Вы человек вежливый, спору нет.       – Тогда перестань болтать чепуху и налей мне какао.       – А все же, сеньор, Фелипа наша сама не своя вернулась из поездки, – зашла с другого бока Мария с чайником цвета топленого молока.       – В самом деле? – неуверенно пробормотал директор. – Я не заметил.       – То-то и оно, сеньор. Не заметили. Вам бы все книжки да вазы разглядывать. А я так вам скажу: подруга ейная, к которой она ездила, не выздоровела, а померла.       – Да с чего ты взяла, Мария? – воззрился на нее директор, едва не расплескав какао.       – А вы лицо ее видели? Скорбит она, сердечко наше. Мается.       Сеньор Марсиус не нашелся, что ответить. Лишь посмотрел задумчиво на дверь столовой, из которой недавно вышла Фелипа. Вроде бы она была, как обычно, спокойна и приветлива. Но, может быть, глазастая Мария и права… * * *       В музее было пусто, тихо и покойно. Пройдя метелкой по вазам и статуэткам, Фелипа остановилась у витрины с рассказом о Хромом Хосе. После возвращения она еще ни разу не протирала стеллажи и витрины. Девушка печально улыбнулась. Это так нелепо – бояться стереть невидимые следы его рук. Как будто это сотрет его образ из памяти!       «В конце концов, фантомы не оставляют следов, – наставительно сказала она сама себе. – Не покрываться же музею грязью и пылью!»       Фелипа подошла к витрине и прикоснулась пальцами к краю, на который в тот памятный день опирался Дениз, но тут же отдернула руку. Ей показалось, что стекло в этом месте слишком теплое. «Ну, конечно», – облегченно вздохнула она через мгновение. Солнечный луч из окна падал как раз на это место.       Она повернулась к окну. Коварная память тут же подкинула другое воспоминание: Дениз стоит у окна, рассматривая площадь и солдатскую цепь. Только шторы тогда были отдернуты, а не как сейчас – едва приоткрыты. Грустно посмеиваясь над собой, Фелипа подошла к окну, положила на низкий подоконник метелку и отдернула штору. Застегивая ее у стены бархатным ремешком, она внезапно почувствовала под пальцами что-то твердое. Расправила ремешок и обнаружила заметную дырку в шве. Видимо, туда что-то завалилось. Камешек? Но откуда?       Она просунула палец в отверстие, и через мгновение, сверкнув темно-синим лучом, ей в руку упало небольшое, изящное украшение – подвеска или кулон. Фелипа застыла растерянно, не в силах оторвать взгляд от находки. Гаст… Восхищение боролось в ее душе с разочарованием. Прятать в музее краденое – не каждому такое придет в голову. Но что теперь делать с кулоном ей? Додумать эту мысль она не успела. * * *       У входной двери звякнул колокольчик. Посетители? Фелипа прислушалась. Вероятно, в антикварную лавку. Вот и сеньор директор со своей почтительной скороговоркой. Что отвечал ему визитер, было не разобрать. Но, кажется, он один. Внезапно, Фелипа осознала, что голоса приближаются к музейному залу, а она замерла с кулоном в руке и не прибранной шторой. Быстро сунув украшение в карман, она застегнула занавесь на ремешок. Вот теперь все в порядке.       Фелипа обернулась на звук голосов. В дверях, раскланиваясь друг с другом, директор и посетитель уступали один другому дорогу. Посетитель оказался упорнее, и директор первым сделал шаг через порог, вызвав у девушки живую улыбку.       – Прошу вас, сеньор. Все наши самые ценные экспозиции собраны в этом зале, – директор обвел широким жестом единственное помещение музея. – Позвольте представить, моя помощница и смотрительница музея – сеньорита Фелипа Монтром.       Посетитель мгновенно обернулся и галантно склонил голову.       – Я счастлив, сеньорита, – с лукавым огоньком произнес Дениз Руис.       – Добро пожаловать, сеньор, – Фелипа не знала, как у нее хватило духу выговорить эти спокойные слова. В груди словно взорвалось солнце, ожегши щеки и разлетевшись тысячей колких искр по всему телу.       – Оставляю вас в руках самого сведущего в Сан-Гуахире гида, сеньор, – оживленно щебетал директор.       «И единственного», – мысленно добавила Фелипа, не сводя глаз с Дениза.       – Буду очень рад, если по окончании экскурсии вы заглянете в антикварную лавку. Уверен, вы найдете там не менее интересные экспонаты, которые можно не только брать в руки, но и покупать, – директор довольно рассмеялся. И, раскланявшись с посетителем, удалился. * * *       Мгновение они стояли, не шевелясь и не произнося ни слова. Дениз с ласковой улыбкой и теплом во взгляде. Фелипа с печальным ошеломлением, стиснув руки.       – Я знаю, зачем вы пришли, сеньор, – наконец, преодолев сковавшую ее тяжесть, произнесла Фелипа, со сдерживаемым негодованием.       Он перестал улыбаться, но тепло не покинуло его голубых глаз.       – В самом деле? – в голосе не было ни раздражения оттого, что его тайна раскрыта, ни раскаяния. Он приблизился к Фелипе.       – Вы пришли за этим, – девушка достала кулон-подвеску из кармана и показала Денизу на раскрытой ладони. Он залюбовался ее рукой со сверкающей каплей цвета июльского неба, но не сделал попытки забрать украшение.       – Это только одна из причин, сеньорита. Но да – я пришел взять то, что оставил здесь… на хранение.       Фелипа нахмурила брови, строго всматриваясь в готовое вспыхнуть улыбкой лицо Гаста.       – Эта вещь… краденая? – медленно сгибая пальцы над кулоном, спросила она.       – Несомненно.       «О, почему он так спокоен?» – внутренне вскипела девушка и сухо произнесла:       – Ее нужно возвратить владельцу.       – И с этим не поспоришь, – Дениз дружески улыбнулся. Но Фелипа не понимала его радости. Ей казалось, что он играет с ней, как кошка с мышью. Он уверен, что в любой момент может забрать драгоценность и скрыться.       – Вы украли ее не здесь, не в Сан-Гуахире? Иначе бы я услышала о краже.       Добродушное лицо Дениза дрогнуло. Он помолчал, сдвинув брови. Но потом все же ответил:       – Вы не слышали потому, что тот, у кого я ее забрал, сам похитил подвеску. Он ничего не станет заявлять о пропаже.       Фелипа задумалась и поняла:       – А вы… вы вернете ее настоящему владельцу?       – Я не могу вам ответить, сеньорита. Простите. Это не моя тайна.       Лицо Фелипы просветлело, хотя взгляд все еще оставался пристальным, она разжала пальцы. Но Дениз не взял подвеску, что-то отвлекло и насторожило его за окном. Фелипа обернулась и увидела, как по площади в сторону антикварной лавки идут юноша и девушка. Они были из той компании, что арестовали в музее. Девушка с золотыми волосами очень оживленно тогда общалась с Гастом, держась за его руку.       – Хотите увидеться со своими друзьями? – спросила Фелипа, внимательно посмотрев на Дениза. Тот нахмурился.       – Не думаю, что это хорошая идея. Ни к чему ставить их перед нелегким выбором – преступить закон, не сообщив о встрече со мной, или предать меня, отдав в руки альгвасилов.       Бросив подвеску в карман, Фелипа быстро прошла на другой конец комнаты и открыла дверь фальшивого шкафа, укрывающего французское окно. В прошлый раз Дениз так и не смог им воспользоваться. Он усмехнулся, вспомнив тот день, пересек зал и перешагнул сразу через два порога – шкафа и окна. Оказавшись в патио, он обернулся и протянул руку Фелипе. Первым ее порывом было закрыть шкаф, но она не смогла отвести взгляда от согревающих голубых глаз и шагнула наружу, опершись на ладонь Дениза и притворив за собой дверь.       Отойдя на несколько шагов от окна, они остановились. Не отпуская руки девушки, Дениз быстро огляделся. Патио было небольшим, как и весь дом, но аккуратным и ухоженным. Цветы посажены ровными рядами, кусты не менее ровно подстрижены. Даже не совсем обычный, старинный фонтан, казалось, льет воду ровными, аккуратными струями. Заботливая рука Фелипы чувствовалась повсюду. В том числе и в его собственной руке. От последней мысли ему стало тепло. Бережно обхватил ее ладонь двумя руками и поднес запястье к губам.       Девушка побледнела, но руку не отняла. Дениз смотрел в ее печальные и серьезные глаза и чувствовал себя пустынным странником, прильнувшим к прохладному источнику, из которого пьет и никак не может напиться.       – Вы так и не спросили меня о второй причине, которая привела меня в музей, – тихо произнес он. – А она не менее важная. Может быть, даже… – он не договорил, заметив, как дрогнули с досадой ее губы, а в глазах мелькнул отсвет далекой бури.       Она медленно отняла у него руку. Это все немыслимо, невозможно. Увы, она для него – одна из многих, а он для нее – один из всех. Но вечно ждать его случайных появлений... Это выше ее сил. Она не будет ждать его вовсе. Их дороги больше не пересекутся. Никогда.       – Переезжайте в Мадрид, сеньорита.       Фелипа ошарашенно вскинула голову, не поверив своим ушам.       – В нем много музеев, антикварных лавок и старых чудаков, которым нужны помощницы. Вы найдете себе место. И мы сможем часто встречаться.       – Зачем? – ожесточенно воскликнула она.       – Вам неприятна эта мысль? – он пристально вгляделся в ее напряженное лицо. – Я не хотел обидеть вас, Фелипа. Так трудно расстаться с вами...       – Но... это ни к чему. Лучше вам оставить в Сан-Гуахире друга, чем тащить в Мадрид свою… – она оборвала себя. – Мое место здесь, сеньор. Я нужна тут.       Из дома раздался требовательный звон колокольчика.       – Директор зовет меня к посетителям. Я должна идти, – с тяжелым вздохом проговорила Фелипа, обернувшись на окна дома.       Не отрывая от нее мрачного взгляда, Дениз сделал шаг назад, к калитке, ведущей в переулок. Он чувствовал, что даже ноги наливаются тяжестью, не желая покидать этот дом. Но она права. Она снова права. Сделав над собой усилие, он повернулся к калитке.       – Постойте!       Фелипа подошла к нему и вложила в руку подвеску.       – Вы чуть не забыли.       Посмотрев на украшение, Дениз печально улыбнулся. Приобнял девушку за плечи и произнес настойчиво:       – Прошу вас, Фелипа. Если вам когда-нибудь понадобится помощь, скажите мне. Мадрид, таверна Сан-Мартина на улице Двух друзей. Отправьте туда записку. И где бы я ни был, я приду. Запомнили?       С трудом удержавшись, чтобы не упасть в его объятия, и сжав губы, Фелипа кивнула. Дениз круто развернулся и исчез в переулке.