Мой брат - король!

      А пока Мэри скорбела, Артур тихо зверел. Ему пришлось взять выходные на работе, чтобы жена могла отправиться на похороны. И так совпало, что именно на его выходные выпало «обострение» у близнецов. Всё, что могло летать и взрываться, летало и взрывалось. Дети исчезали и появлялись в самых неожиданных местах. Распространяясь из ванной, по всему дому летали мыльные пузыри, и пока Артур их ликвидировал, раздался возмущенный крик из комнаты Чарли. Он только недавно начал снова полноценно пользоваться пятой точкой, но ненадолго. Благодаря близнецам из его штанов прямо на заду вырос раскидистый куст шиповника, на который Чарльз успешно сел, не ожидая такой подлянки. Артур отругал близнецов, приклеив их ботинки к полу в углу комнаты, наставительно рекомендуя постоять и подумать о своём поведении.       Обычной Финитой куст убрать не удалось — слишком прочной оказалась детская магия, потому пришлось распарывать штаны, вынимать из задницы Чарльза колючки и заживлять мелкие, но болезненные ранки. Затем успокаивать самого Чарльза, желающего убить «этих маленьких негодяев». Потом получил и Билл, который слишком громко ржал над тем, как Чарльза освобождали от пут предательского куста. А после этого Артур успокаивал Перси, который поздно прибежал, ничего не видел и, расстроившись, разревелся.       Короче, близнецы разулись и сбежали. Влезли босиком в синюю краску и знатно испачкали ковёр в гостиной у камина.       Рон не захотел есть оставленное Мэри молоко и громко плакал. Пришлось срочно обращаться в Мунго за специальным модифицированным молоком. Его капризный малыш выпил, хотя и не без истерики. А вот старшие дети отцовскую кашу есть отказались. Ну и что, что чуть подгорела и самую малость пересолена! Он же ест! Разгневавшись, разогнал детей по постелям, ведь время приближалось к одиннадцатому часу! Давно пора спать!       Вымотанный, злой, с подёргивающейся щекой Артур упал в кресло-качалку. А ведь это всего пять часов! Как Мэри выдерживает в этом бедламе целый день?!       Он поднялся и медленно, по-стариковски покряхтывая, дополз до кухни и обозрел масштабность разрушений. Поднял палочку, испарил остатки еды. Затем несколькими движениями сложил посуду, очистил стол, потом ковёр. Тяжело опустился на табурет. Наверху кто-то протяжно взвыл. Артур подорвался, на миг забыв, что упыря уже нет, полетел на чердак. Но там было тихо, Портрет дремал в своей раме, а вой между тем повторился. Выло из комнаты Билла и Чарльза. Распахнув двери, Артур узрел милейшую картину. Билл сидел на корточках под столом и самозабвенно выводил рулады. Чарльз самодовольно восседал на его кровати. Рядом лежала колода карт.       — Тааак, — раздраженно протянул и так пребывающий не в лучшем настроении отец, — значит вот как вы спите?       Мальчишки мигом смекнули — пахнет жареным. Билл вылез из-под стола и сделал серьёзное и одновременно преданное лицо. Получилось не очень. Уголок губ то и дело подёргивался в улыбке. Чарльз ловким движением ноги сбросил карты за кровать. Лучше поздно, чем никогда. Артур набрал воздуха, уже собираясь выдать нечто педагогически-нравоучительное, но тут услышал звук взревевшего пламени. Осёкся, посмотрел выразительно-неодобрительно, погрозил палочкой и закрыл двери. Мальчишки переглянулись. Чарльз приложил палец к губам. Другой рукой медленно отсчитал на пальцах: один, два, три…       Медленно и очень тихо поднялся и приблизился к двери. Билл — за ним следом. Они тихо отжали ручку, чтобы избежать щелчка, — не впервой, они часто промышляли ночными вылазками на кухню, — приоткрыли двери. Внизу о чём-то говорили отец и Мэри. Пришлось на цыпочках прокрасться к первому лестничному пролёту и лечь на живот, чтобы снизу их было не разглядеть. Теперь голоса долетали отрывочно, но их можно было разобрать.       — …Хорошо… Пруэтт против.       — …близнецы?       — …познакомить. Так нужно… Поттер. Визит. Послезавтра. Билл повернулся к брату:       — Ты что-то понимаешь?       — Похоже, послезавтра какой-то Поттер кого-то навестит.       — А почему родители это обсуждают?       — Не знаю. Похоже, происходящее как-то связано с братьями, ну или с дядьями, которых убили, — заговорщицким шепотом ответил Чарльз.       — Всё это очень подозрительно, — успел сказать в ответ Билл, прежде чем им пришлось ещё сильнее распластаться, практически врастая в пол. Мэри стояла около самой лестницы, и её лицо было очень страшным. Волосы растрепались, а от уголков глаз к губам змеились грязные серые полосы. Настоящая злая колдунья из сказок.       — Ты думаешь, он сможет снять проклятие? — спросил Артур.       — Не знаю, — ответила Мэри, чуть покачав головой, — но мы должны попытаться.       Чарльз рукой изобразил жест «отходим». И они тихо поползли назад, быстро спрятавшись в комнате, накрылись одеялами и изобразили глубокий сон. Двери не щёлкнули.       — Что ты думаешь? — просил Билл.       — По-ходу, они хотят снять с нас проклятие Предателей крови, — свистящим шепотом сказал Чарльз. — И похоже, что к этому как-то причастны некий Поттер и какие-то близнецы.       — Поттер, Поттер, — катал фамилию на языке Билл. — Я точно помню, Поттеры нам какая-то родня. Вроде бы через Блэков.       — Всё ты знаешь, — поддразнил Чарли. — И чем оно нам помогло?       — Пока не знаю, — задумчиво протянул Билл.       — А как они собираются снимать проклятие? Может, они опять от нас всё скрывают, и на самом деле способов избавиться от проклятия гораздо больше?! Или они нашли какой-то новый? — идеи сыпались из Чарльза горохом.       Билл очень взрослым движением поднял руку, останавливая поток сознания. Чарли очень любил всяческие теории заговоров, и если его несло, то остановить было практически невозможно.       — Давай спать. Завтра-послезавтра сами всё узнаем.       С этими словами Уильям отвернулся к стене и накрылся одеялом. Чарльз ещё поворочался, наконец, улёгся и проворчал:       — Не узнаем, так разнюхаем!              Я вернулась домой, эмоционально истощённая трудным вечером. После поста еда за поминальным столом казалась тяжелой, а вино ударило в голову. Я пропахла дымом, кожу на лице неприятно стянуло. Сразу же по моему прибытию подошел Артур с намерением выяснить всё о прошедшем вечере. Максимально кратко изложила ему всё: и про мать, и про клятвы, про знакомство с младшим Поттером.       Артур впечатлился как рассказом, так и моим внешним видом. Сказал, что дети вели себя не так чтобы и плохо, и помог подняться наверх. Даже не приняв душ, подошла к колыбели Рона. Тот проснулся, будто почувствовав моё присутствие, и безобразно заорал. Я интерпретировала крик как голод, что было очень актуально — переполненная молоком грудь болезненно ныла и была неприятно твёрдой. Я покормила сына, сползала в ванну, переоделась в сорочку, упала на кровать и отключилась.       А во сне ко мне снова приходила молчаливая девушка и ткала то самое полотно из кладбищенской крапивы. И снова отдавали мальчика. Только теперь я видела лица тех, кто его забирал, и уютный дом с большой верандой. Проснулась от того, что на мне прыгают близнецы.       Не самое лучшее пробуждение на свете, но я обрадовалась. Вчера было слишком много смерти, а сегодня я буду радоваться и целовать своих детей, потому что жива. Чистили зубы, переодевались, весело под незамысловатые песенки из колдорадио готовили завтрак. Наконец-то стало пригревать солнышко. Мы выбрались все вместе разгребать двор. Снег окончательно растаял, и мы устроили с детьми соревнование, кто соберёт больше опавших веток, а потом жгли костёр и жарили сосиски. Промёрзшее влажное дерево не очень торопилось гореть, зато у меня появилась отличная возможность потренировать Инсендио.       Я уложила младших спать, а старших припрягла к изучению книг, найденных на чердаке. Ничего особо ценного там не было: в основном, старые учебники, несколько исторических хроник, книги по этикету, одна красивая книжка сказаний с живыми картинками. Ребята должны были протереть от пыли все книги. Те, что в хорошем состоянии, расставить на полки, а что в плачевном — сложить стопкой: возможно, их удастся починить. Сама я отправилась на чердак советоваться с предком. Тот выслушал моё повествование о похоронах и знакомстве с Поттером.       — Ты на сопляка-то надежд особых не возлагай. Он хоть и взрослый, но может хроник семейных не знать, как и преданий. А может, в их роду эта история затерялась, так же как и в вашем, и ку-ку, — выразительно покрутил рукой в воздухе предок. — Так что думай сразу несколько планов. Например, обручение: у него же, ты говорила, жена есть?       — Есть, и она как раз в тягости.       — Воот, — радостно потёр нарисованные руки потрет, — если девка родится, тут же обручите, можно с двумя сразу, и свадьбу сыграть пораньше, чтобы наверняка….       — Вряд ли он на это пойдёт. Да и как же дети? — я слишком хорошо знала, что такое договорные браки и как страдали многие от подобных неудачных союзов.       — А ты дави на жалость да на совесть, — припечатал портрет, рубанув ребром ладони воздух.       — А если мальчик родится?       — Тогда паршиво, — явно расстроился портрет, чьи радужные планы летели псам под хвост. — Придётся Поттера от чего-то спасать. Можно вначале самим проклясть, а потом спасти…. — размышлял он.       — Ты, предок, та ещё сволочь! — припечатала я, внутри передёргиваясь от того, насколько буднично портрет собирался навредить другому волшебнику. А с другой стороны, разве я когда-то в другой жизни не поступала так же? Не планировала операции, чтобы кого-то подставить? Убить? Да я носила кольцо с ядом, зная, что если будет возможность, отравлю своего врага или себя, если будет необходимо. Будучи Молли, мне хотелось отойти от всей этой мерзости, стать чуточку лучше. Но, видимо, этому миру нужна другая Молли. Мэри.       Билл и Чарльз весь день вели себя подозрительно. Переглядывались, о чем-то шептались, косились то на меня, то на близнецов, и до странности хорошо себя вели. А после дневного сна у меня была назначена важная встреча. Дети выспались, были умыты, причёсаны и усажены в гостиной. Ровно к пяти часам камином прибыли Мюриэль и бабушка маленьких Уизли — миссис Пруэтт. Артур сказал, её зовут Розамунда.       Мюриэль привычно-бесцеремонно оглядела детей, хмыкнула что-то про одинаковых с лица и прошла к чайному столику. Приземлилась в кресло около него и опёрлась обеими руками на резную ручку трости. Розамунда вежливо кивнула Молли, когда та её представила:       — Дети, это ваша бабушка, миссис Розамунда Пруэтт.       Дети неверяще переглянулись. Ранее они никогда эту бабушку не видели. Старшие настороженно, но вежливо кивнули в ответ, Перси смотрел с подозрением, не спеша проявлять радость от встречи. А вот близнецы рванули пушечными ядрами и обняли женщину за ноги, чуть не повалив на пол.       — Бабуська.       — У нас…       — Есть…       — Бабуська!       Женщина на секунду застыла, разглядывая рыжий вихрь, затем изящно присела, расправила юбку и ответила:       — Я ваша бабушка Роза, можете называть меня так. А как вас зовут?       — Фьед!       — Дшойшь! — гордо выдали мои карамельки.       — Рада знакомству, — серьёзно кивнула женщина и подняла на меня взгляд, полный светлой грусти, благодарности и чего-то ещё.       Бабушка Роза провела в Норе ещё час. Перезнакомилась со всеми мальчиками, пообещав навещать их чаще, и, вежливо распрощавшись, ушла камином. Думаю, ей трудно было осознать, что она бабушка сразу пятерых мальчишек. Шестой, закормленный молоком, всю встречу мирно просопел у меня на руках. Да и недавнее потрясение — не то, что можно просто вычеркнуть и легко жить дальше.       Итак, первая встреча состоялась, нужно как следует подготовиться ко второй. Муж пришел с работы позже почти на час, смёл ужин не глядя. Кажется, ему можно было бы подсунуть подмётку от ботинка, и ту он бы съел, лишь чуть присолив и полив соусом. Дети обступили отца и наперебой рассказывали тому о визите бабушки. Тот только кивал и жевал. Восторги поутихли. Артур допивал чай с малиновым вареньем. Перси тихонько клевал носом. Близнецы тоже выглядели сонными. Я попросила Билла и Чарли помочь мне уложить мелких спать. Билл привычно подхватил на руки одного из близнецов, я взяла за ручку Перси, а Чарльз, даже не скривившись, как это обычно бывало при любой моей просьбе, подхватил второго братца из парочки и с трудом, но понёс вверх по лестнице. Я помогла Перси переодеться в пижаму и уложила того спать, поцеловав в веснушчатый нос. Потом пришла в комнату близнецов. К моему удивлению, братцы уже были переодеты и упакованы в кровать, а старшие заканчивали складывать разбросанные игрушки. Подивившись такому невиданному послушанию, сделала себе зарубку — выяснить, в чём они провинились или что замышляют.       — Спасибо, Билл, — улыбнулась я, — и тебе спасибо, Чарльз.       Оба брата кивнули в ответ. Уильям тепло и с лёгкой, только для него характерной улыбкой, а Чарли молча, но без откровенной неприязни.       Дети спустились со мной в гостиную, где устроились у камина играть в какую-то настольную игру. Я отправилась кормить Рона, утянув за собою Артура. Он сидел на краю кровати, чуть откинувшись на резную деревянную спинку, руки расслабленно положил на колени. Прикрыл глаза. Казалось, он вот-вот заснёт. Но мне нужны были ответы на множество вопросов, и нужны они прямо сейчас.       — Артур… — он дёрнулся, приоткрыв глаза и пытаясь сфокусироваться.       — Да, Мэри? Что-то меня сморило, сегодня было так много вызовов… — и он устало потёр глаза.       — На завтра я пригласила к нам Поттера, ты помнишь?       Судя по виду Артура, про визит Джеймса тот успел забыть напрочь.       — Уже да, — медленно протянул мой муж. — И что?       — Я бы хотела расспросить его о проклятии, и сможет ли он его снять.       Артур задумался, а потом вдруг выдал:       — А зачем это ему? У Поттера самого родовых проклятий — куры не клюют, как у любого чистокровного. Насколько я знаю, он женился на магглорожденной волшебнице именно для снятия какой-то родовой пакости. Хотя, может, — и тут он улыбнулся так тепло, что в комнате словно стало светлее, — это была любовь, как у нас, — он поднял взгляд, осёкся, и вдруг потух как спичка… — с Молли.       Я тут же ответила, чтобы сгладить неловкий момент:       — Я бы хотела попытаться. Это очень хороший шанс на снятие проклятия. У нас их целых два, и если с первым ещё как-то можно жить, то второе будет стоить нам жизни сына! — как бы я не хотела оставаться спокойной, но при мысли о Фреде меня пробирало.       Артур внимательно посмотрел на меня и сказал:       — Тогда поговори с ним как мать. И да поможет нам Мерлин!       — Да поможет нам Великая Мать, — тихонько дополнила я.       Артур кивнул, с трудом встал и отправился укладывать Билла и Чарли.       Спала ужасно. Снова преследовали видения, в которых Джордж летит куда-то на метле и теряет ухо от неведомого заклинания. Видела, как сражается и умирает Фред. И снова эта девушка, которая рвёт и рвёт проклятую крапиву! Зачем?! Зачем она это делает?! Великая Мать, я не понимаю, чего ты хочешь от меня! И я проснулась.              Из зеркала на меня смотрела бледная, измождённая женщина. Я расчесалась, собрала блестящие от шампуня волосы в ракушку, надела удобное синее платье, которое висело в самой глубине шкафа вместе с ещё двумя. Видимо, они остались с того периода, когда Молли могла похвастать гораздо более стройной фигурой. Отражение показало чуть улучшившуюся картину. Я сделала глоток укрепляющего и витаминов, которые предусмотрительно поставила на полку у зеркала. Синяки стали пропадать. Женщину в зеркале можно было назвать милой и даже симпатичной. Дальше — по накатанной.       Кормёжка сына, очищающее, близнецы и Перси, сбор одежды на стирку, завтрак, проводить мужа на работу. Занять детей до прихода гостя. И вот настал час визита. Камин взревел, и из пламени появился волшебник с шикарной необузданной шевелюрой, в очках и алой мантии.       — Миссис Уизли, — поприветствовал меня долгожданный гость.       — Мистер Поттер, — кивнула я в ответ.       Посмотрела на озадаченных детей и стала представлять их по очереди.       — Дети, это мистер Джеймс Поттер. Он наш дальний родственник, — посмотрела я на волшебника, мягко и чуть заметно улыбаясь. Этот поощрительно-любезный взгляд Главный Советник вбивал в меня годами.       — Мистер Поттер, это мои сыновья: Уильям, можно просто Билл, — тот кивнул, обозначая вежливый поклон, — Чарльз, или Чарли, — ещё один взаимный кивок, — Перси, — ребёнок отзеркалил поведение обожаемого старшего брата. — Фред и Джордж, — дети увлечённо трепали плюшевого мишку, не отвлекаясь на гостя.       — Младшему, Рональду, всего месяц, он пока не готов принимать гостей, — снова улыбнулась я.       Слегка ошарашенный Поттер, тем не менее, держал лицо.       — Вы позвали меня познакомить с детьми, чтобы я знал, к чему вскоре готовиться? — попытался он перевести своё замешательство в шутку.       — Само собой! — рассмеялась я. — Но если серьёзно, у меня к вам разговор. Пройдёмте на кухню? У меня великолепный чай и свежий кекс.       — Не откажусь, — снова лаконично кивнул Поттер.       — Дети, Билл за старшего, слушаться его! Я скоро вернусь.       Мы отправились на кухню. Я предложила гостю присесть, налила чаю и пододвинула тарелку с кексами. Он вежливо отпил и первым начал:       — Так о чём вы хотели поговорить, миссис Уизли?       — Мистер Поттер, Джеймс, — начала я, — Вы ведь знаете, от чего погибли мои братья?       Джеймс сжал руку в кулак.       — От проклятия Пожирателя Смерти!       — Так, да не так, — вздохнула я, — Дело в том, что Пожиратели Смерти выступили, как бы сказать, исполнителями. Их проклятие не первое.       Джеймс вопросительно поднял бровь.       — В семье Пруэтт существует своё родовое проклятие, которое распространяется исключительно на близнецов в нашем роду. Точнее, в любом роду, если кто-то из родителей близнецов является носителем крови Пруэтт. Суть проклятия в том, что в большинстве случаев близнецам не пережить возраст в двадцать два года. Гибнет или один, или оба.       — Зачем вы рассказываете это мне? — осторожно спросил Поттер. — Такие вещи, насколько я знаю, принято не выносить на общее обозрение.       — А вас, Джеймс, это проклятие напрямую касается.       Поттер смерил меня изменившимся, ставшим вмиг стальным взглядом.       — Каким образом, позвольте узнать?       — Братьев Пруэттов в своё время прокляла одна из ваших прапрабабок. Достоверно историю не знает никто — по крайней мере, из тех источников, что были у нас. Если кратко: ваша родственница влюбилась в одного из братьев, а братья полюбили её вдвоём. Она решила избавиться от «лишнего» и заколдовала его. Тот убил брата, а потом то ли от горя, то ли из мести покончил с собой и с ведьмой.       — Вы уверены в существовании проклятия?       — Да. У нас есть портрет, который помнит ту эпоху, он подтвердил. И ещё… — я замешкалась, не зная, стоит ли выдавать всё сразу. Но затем решилась. — Видите мальчиков, самых младших?       Поттер присмотрелся внимательнее, и в его взгляде отразилось понимание.       — Так вот, я вижу в снах, как гибнет Фред. Ночь за ночью он умирает, сраженный заклятием. И самое ужасное, что теперь я знаю способы, как сделать так, чтобы мой сын пережил двадцатидвухлетие. И все они, Джеймс, связаны с вами.       Поттер помолчал, глядя в чашку, затем поднял на меня горящий взор и спросил:       — Что я должен сделать?