***
Мареш задерживается на два дня, но это и к лучшему. Есть еще кое-что, с чем разобраться нужно мне прежде чем отправиться на Дорогу. Нечто. Поначалу мне казалось, что оно враждебно. Еще бы: все порождения Междумирья не отличаются добрым нравом. Но время идет, а Нечто ведет себя смирно. Чересчур тихо. Прячется в тенях и просто следует за мной по пятам. — Что ты такое? — опускаюсь перед ним на корточки. Вблизи Нечто еще менее заметное. Серый морок. Посмотри на него вскользь и ни за что не догадаешься, что оно здесь. Но стоит разок увидеть и будешь замечать повсюду. Интересно, если у него есть разум, его можно выдрессировать? — Сядь. Нечто будто бы укоризненно перетекает в другой угол. — Встань? Сделай что-нибудь? Чем бы оно ни было, слушаться моих команд оно не собирается. Одно хорошо — не вредит. Наоборот — защищает. Я ведь помню, что оно было в том баре, участвовало в стычке, после которой меня и посадили на транквилизаторы. Кстати о них. Так и стоят на столе. Даже пыль протираю исключительно вокруг, не прикасаясь к пластиковой банке. Может быть Мареш и прав: здоровый сон ценнее. И безопасней. Сегодня, например, я проснулась от того, что зубами разодрала кожу на запястье. Помню, что во сне мне очень нужна была кровь, чтобы нарисовать пару символов, а еще помню, что во сне прокусывала руку я кому-то другому. В том, что я не вампир, я уверена, но это пугает. В эти моменты я Мареша понимаю. — Жди там, — показываю пальцем на середину комнаты. Нечто заползает под диван, но не полностью. Как кот, который следит за хозяином. Мне достался очень непослушный сверхъестественный питомец. Надеюсь, что если, когда мы попадем на Дорогу, он останется таким же тихим.***
Похожий на нужный символ все-таки отыскался к концу следующей недели. Я к этой находке отношусь скептически, пытаюсь все же настаивать на розыске настоящей ведьмы, но Мареш слушать не хочет. Торопится, потому что боится передумать. В очередной раз пытаюсь поговорить с ним перед сном. Застаю его в спальне, где он в сотый раз перебирает содержимое своего рюкзака. — Хорошо, что ты зашла, — в кои-то веки Мареш не пугается моего визита. — Думаю, тебе стоит знать. — Знать что? — останавливаюсь на пороге, с любопытством поглядываю на мужчину. Он поворачивается ко мне, показывая гладкий черный пистолет. Мне смешно. Этот вопрос мы тоже обсуждали, но как-то вскользь. Мареш предположил, что это необходимо, я отмахнулась. Но, видимо, он решил настоять на своем. Междумирье его пугает. Так и должно быть, лучше его бояться. Всегда быть готовым к тому, что придется бежать, бросив пожитки. Поэтому я вообще их не беру: все мои припасы это фляга с водой, блокнот и пара карандашей, чтобы скоротать время. — И кого ты собираешься им пугать? — Дикий зверей, разбойников, — доктор убирает оружие. — Всех, кто попытается нам навредить. — Ты правда думаешь, что это сработает? — А ты думаешь нет? — Ты не успеешь его даже достать. Это бесполезная штука. От разбойников, — тут я улыбаюсь краешками губ, ведь знаю, что никаких разбойников там нет и быть не может, — и зверей я смогу нас защитить. — Не думаю. Его скептицизм оправдан: я так смогла за себя постоять, что в конце концов оказалась в психушке. — Оружие не помешает, — доктор пытается говорить мягко. Хочет убедить, поставить точку в этом разговоре. — Мне он пригодится. Нечто, проскользнувшее вслед за мной в комнату, тянется к рукам Мареша и ощетинивается призрачными шипами, вздыбливается. Мне приходится наступить на него, чтобы унять. Оно растекается, но остается у моих ног, настороженно принюхивается к рюкзаку и мужчине. Оно взволнованно. — Оно даст ложное чувство защищенности. — А без него будет ещё хуже. — Я же сказала, что смогу… — А, ты все про ту силу. Уверена, что она у тебя действительно есть? — Кажется, ты говорил, что будешь верить тому, что я рассказываю, — с шумом вдыхаю, пытаюсь обуздать растущее внутри раздражение. — Я и верю. Но сейчас ты не похожа на того, кто владеет… Силой. — Хочешь посмотреть? — Да, — мужчина чуть поджимает губы. Этот разговор у нас тоже уже был. Закончится он также, как и тогда. — Извини, не в настроении показывать фокусы… — У нас же не должно быть тайн. Давай, покажи свой туз в рукаве, — Мареш неожиданно срывается. — Или все это только в твоих снах и годится для полуночных прогулок по дому? Ну, для меня это большое достижение — довела до срыва психотерапевта. Мне бы фыркнуть да прекратить это утомительное выяснение отношений, но меня захлестывает обида. Я ведь и правда не такая уж слабачка. Само собой я не полезу в драку с кулаками, но у меня есть, было кое-что другое… Внезапное понимание меня несколько обескураживает. Нечто — не питомец, не прибившаяся ко мне сущность из другого мира. Нечто — часть меня, которая почему-то теперь существует отдельно. Протягиваю к нему руку, слегка сгибаю пальцы, приманивая. Оно бросается вперёд, втягивается в ладонь и меня пронзает воспоминание. Видение очень реалистичное, смешивающееся с реальностью. ...Я обнаруживаю себя на холодном мраморном полу. Руки связаны за спиной, тело болит так, что я не могу пошевелиться. Зал с пурпурными колоннами кажется смутно знакомым. Через широкие балконные двери я вижу распускающиеся разноцветные шары фейерверков. Грохота не слышно, но это скорее из-за того, что у меня будто бы вата в ушах. Обвожу зал взглядом и едва сдерживаю подступающую тошноту: вижу свое тело неподалёку. Оно одето в нарядное шелковое одеяние, на груди расползается бордовая клякса. Тело ещё дышит. Я знаю где я, когда я. Меня пронзает панический страх. — Ты что задумал? — шепчу, пытаясь превозмочь боль и отползти, но мне не позволяют. — Корвин, не надо. Мне разумеется, не отвечают. Я знаю, что это именно он держит меня заклинанием. — Не надо, — чувствую, что вот-вот зайдусь в истерике. — Ты не можешь этого сделать, это неправильно! — Твоё существование — вот, что неправильно, — как-то тускло, блекло отвечает он. — Я этого не заслужила! Она этого не заслужила! Я ещё много чего кричу, но Корвин не слушает. Он подходит к телу, уверенным жестом сотворяет первый символ связи, и у меня внутри все обрывается; вот он, настоящий конец моей истории. Чокнутый некромант запихнет мою душу в мертвый сосуд, а потом он-же-из-прошлого сожжет на деревянном помосте… по щекам градом катятся слезы. — А она сообразительна. Поднимаю взгляд на появившуюся из воздуха незнакомку. Она какая-то блеклая, бесплотная, будто бы призрак с распущенными чёрными волосами и застывшим лицом с резкими чертами. Сходства добавляет струящееся шёлковое одеяние, похожее на саван. Не знаю кто это, а вот Корвин знает: он скалится, встаёт в боевую стойку, готовясь сражаться. Вот уж не думала, что это когда нибудь скажу, но враг Корвина — сейчас мой друг, и я тянусь к этой женщине, когда она проходит мимо. Замечаю, что она босая. — Время для тебя шутка? — у неё приятный голос, глубокий. — Я перепишу историю, — шипит некромант. — Ой-ли? Не ты первый, кто пытался. — Женщина обходит Корвина по широкому кругу. — Думаешь, после чудесного воскрешения она откажется от идеи вернуться домой, а он, то есть ты, согласишься поселиться в каком нибудь новом мире? По лицу Корвина вижу, что именно так он и думает. Идиот. Женщина смеётся. — Не глупи. Только благодаря её смерти до тебя дошло, что ты потерял. К тому же, я не дам тебе разрушить время. — Я спасу её, даже. — Мне не нужна твоя жертва, — властно останавливает она некроманта. — Ты можешь мне пригодиться. Но от твоей идеи все равно придётся отказаться. Корвин смотрит прямо на меня, на его лице читается крайнее отвращение. Что ж, кажется я только что встретилась со своим худшим кошмаром. — Я не оставлю это…эту копию… — Мне тоже не нравится его игрушка. Давай сломаем? Нет, враги Корвина все-таки не на моей стороне. Они ещё хуже. Хотя, чего я ожидала? Я же вроде бы тоже в лиге зла. Крепко сжимаю губы, упрямо выдерживаю взгляд незнакомки ровно до той секунды пока не узнаю ее. А когда узнаю, внутри как-то все успокаивается. Кому, как не мне знать, что сражаться со Странником — бессмысленная идея? — Он сделал славную игрушку из ее тёмной половины. Добавь светлую, и получишь старую подругу. — Она удастаивает меня коротким кивком. — Так что, по рукам? — А если нет? Дерзости Корвину не занимать. От сделки со странником не отказываются. — Тогда я тебя убью, — женщина смеётся. — И даже не придётся возиться со временем. Некромант обдумывает её слова. У странников дар убеждения. Либо принимаешь их сторону, либо умираешь. Предложение, от которого нельзя отказаться. Корвин медленно кивает, а женщина тут же направляется ко мне. — Не трогай! — пытаюсь уползти, но она поднимает меня за шкирку как нашкодившего котёнка. Вглядывается в лицо и улыбается. Ее зрачки пульсируют в такт моему дыханию. Если попал в лапы к Страннику, то паниковать поздно. Остается только принять свою судьбу достойно. — Просто хочу, чтобы ты знал, — сипло шепчу — во рту от страха давно пересохло. — Я сожалею о том, что с тобой делала… Твоя ненависть заслужена. Еще бы помнить, что именно я сделала Корвину, что он смотрит на меня так. Точнее не смотрит, а отворачивается, сжимая кулаки. — Вы мне оба нравитесь, — заявляет женщина. — Поэтому я дам еще один шанс. Ты не вспомнишь эту боль… Комната плывёт, когда чувствую солоноватый привкус на губах. Видение совсем тает, едва Мареш подаёт голос: — Элли, у тебя опять кровь. Давай я… — Не трогай! — я все ещё чувствую отголоски страха и отмахиваюсь от протянутой руки Мареша в ужасе. Нечто только этого и ждет: устремляется к нему, валит на ковёр. Голова раскалывается, перед глазами мелькает слишком много обрывочных воспоминаний. Меня переполняют ярость, горечь, ненависть. Чувствую, как что-то внутри сознания дает трещину, и картинки становятся четче. Жуткие картинки, где я — не я; где я уничтожаю миры, сжигаю города, преклоняю колени перед Странником, желая получить хотя бы толику его внимания… Из оцепенения выводит хрип Мареша. Вздрагиваю; снова вижу нашу комнату, на полу корчится доктор, пытаясь стряхнуть с горла невидимые путы. Нечто смотрит на меня — хотя чем ему смотреть-то? — ожидая дальнейших приказов. Мысленно велю ему убраться куда подальше и оно слушается. — Прости, — шмыгаю носом, стираю кровавую струйку. Протягиваю Марешу руку. — Надо еще поработать над контролем. Мареш бледен, но напуган и вполовину не так сильно, как должен бы быть. Он встает, отряхивается, отступает на шаг назад. В его глазах мелькает что-то вроде горькой радости. Видать, уже начал разочаровываться в моих рассказах... Стыдно. Не стоило этого делать, хоть доктор и сам напросился. Хотел увидеть на что я способна — увидел. Только гадко и противно теперь мне. — Ты прав. Он тебе пригодится, - отворачиваюсь и выхожу прочь, аккуратно закрывая за собой дверь. От разбойников и диких зверей я нас защищу лучше любого пистолета. А что защитит Мареша от меня, когда преграда, сдерживающая воспоминания, окончательно рухнет?.. В темной кухне нахожу пузырек с таблетками, зубами открываю крышку и закидываю в рот сразу две таблетки. Потом, еще немного подумав, добавляю еще одну. Пожалуй, на сегодня кошмаров с меня хватит.