Буря в пустыне

Если кто-то не видел обновления неделю назад — вернитесь в предыдущую главу, потому что, к сожалению, вышла накладка, и глава могла у вас просто не отобразиться в уведомлениях. Падаван Биллаба и бровью не ведёт, когда Бен появляется со Скайуокерами на хвосте. — Мастер Наасаде, я забрала ваш пропуск и коды авторизации Храма. Так же вас вносят в систему прямо сейчас. Ваш допуск не ограничен, как и для всех мастеров вашего уровня. Квартирмейстер подобрал вам комнаты, и вы можете посетить склад, чтобы найти предметы первой необходимости. И одежду, — добавляет она без зазрения совести. Бен бросает на неё взгляд, ловя её недвусмысленный намёк. Депе хватает совести слегка покраснеть, когда она передаёт ему датапад. — Леди Шми, вы пообедаете со мной или хотите отдохнуть перед экскурсией? — спрашивает Бен, получая в ответ самый невыразительный из всех невыразительных взглядов этой недели. — Я провожу вас до обеденного зала, — смущённо склоняет голову он. — Вам нужен проводник, мастер Наасаде? — спрашивает Депа с небольшой надеждой. — Нет, спасибо, падаван Биллаба, — посмеивается Бен. — Боюсь, мне придётся вернуть вас к вашим повседневным обязанностям, — продолжает он, зная, что для падавана Советника, это, вероятно, означало много просиживания, ожидания в приёмной башни Совета и разбора документов. — Хорошо, мастер, — коротко кланяется она и гордо уходит, чуть больше напоминая ту женщину, которой она станет. Бен и Шми устраивают целое представление, пока она идёт следом за ним, стараясь держаться в его тени, а он постоянно замедляется, желая, чтобы она шла рядом. Наконец она намеренно наступает ему на пятки и становится рядом, держа Энакина в руках. — Они называют тебя мастером, — тихо говорит она, сжимая челюсти и крепче обнимая Энакина. — Это титул. У джедаев есть несколько в зависимости от наших возраста, опыта и мудрости, — объясняет Бен. — Самые младшие — это яслицы*. Так детей называют, пока они не начинают официальную подготовку и обучение, становясь посвящёнными. Посвящённые, выбранные учителями, становятся падаванами. Те, кого не выбирают в падаваны, покидают Дипломатический** корпус, и получают техническую подготовку в различных областях в зависимости от их навыков. У нас есть Медицинский корпус, который работает с целителями в Храме, разрабатывает лекарства и методы лечения, а также предоставляет помощь тем, кто в этом нуждается. Сельскохозяйственный корпус, который занимается разработкой продуктов питания, методов ведения сельского хозяйства, улучшения урожая и аналогичными разработками. Образовательный корпус, предоставляющий учителей и инструкторов всей Галактике и часто помогающий планетам адаптироваться в Республике. Исследовательский корпус, куда входят пилоты и механики, помогающие джедаям в миссиях и составляющие карты звёздных систем и новых гиперпространственных маршрутов. Когда падаван проходит Испытания, он становится либо Воином***, чьи навыки и таланты лежат в битве; либо Консулом, кто специализируется в дипломатии и изучении Силы, например, архивариусы и целители; либо Стражем, кто находится как бы между двумя предыдущими, и зачастую действует куда более… тонко. После обучения своего собственного падавана или внесения огромного вклада в свою область и в изучение Силы джедай получает звание Мастера в знак признания их мудрости, — рассказывает Бен медленно, давая Шми время на размышление. — Это не даёт права на обладание властью над другими, а признаёт заслуженные навыки и знания. Шми долго молчит, скользя взглядом по наполненным светом коридорам и высоким сводчатым потолкам. — Откуда они знают, что вы мастер? — проницательно замечает она. — Они никогда не встречали вас. — Они могут чувствовать это в Силе, — говорит Бен. — У джедаев, получивших звание мастера, особая подпись, особое присутствие в Силе, особая связь с ней. Именно это говорит, что джедай либо уже мастер, либо готов им стать. Здесь, Шми, мастер означает: «тот, кто овладел собой». — Но подростки должны стричься, слушаться своих учителей и называть мастерами тех, кто выше их по званию, — продолжает Шми. — Разве это не рабство? Бен останавливается и поворачивается к ней. — Ох. Ох, Шми, нет. Ну, да, но… — Бен отходит в сторону, освобождая центр коридора. Она смотрит на него тёмным пронзительным взглядом. — Шми, когда мне было четырнадцать, я покинул Орден джедаев. Я нашел цель, которая противоречила решению моего учителя, и мы расстались. В другом мире произошел конфликт, и я решил остаться и помочь им сражаться, а он ушёл. Когда конфликт закончился, джедаи вернулись еще раз, чтобы стать посредниками между сторонами и сохранить хрупкий мир. В этой истории… много всего, и это печально, но в итоге, когда джедаи уходили, они меня спросили, хочу ли я вернуться в Орден, и я согласился. Это был мой выбор. — Молодой целитель сказал, что джедаев забирают в Храм детьми, часто слишком маленькими, чтобы помнить их собственные миры. Это выбор, когда ты ничего не знаешь? — парирует Шми. — Есть тысячи способов быть порабощёнными. — Да. Это не простой выбор, но всё же выбор, — уверяет её Бен. — Любой джедай может отбросить свой световой меч и уйти. Выбрать другую жизнь, более легкую жизнь. Даже подростки, хотя их выбор более ограничен. — Почему? Бен вздыхает, собираясь с мыслями. — Это часто становится предметом спора, что джедаи забирают детей в ясли, но это также не совсем верно, что мы забираем их. Шми, ты справлялась со способностями Энакина всю его жизнь, отчасти потому, что ты его мать, отчасти потому, что у тебя тоже есть сила. Представь, если бы ты не смогла. Шми хмурится, нервно переступая. — Есть некоторые расы, где все рождаются чувствительными к Силе, и потому для них воспитание детей не является сложностью. Но есть другие, многие другие, для которых воспитание чувствительного к Силе ребёнка выходит за рамки их возможностей. Когда дети маленькие, если они достаточно сильны, они могут перемещать игрушки по комнате, наводнять дом своими эмоциями. К тому моменту как они учатся ходить, бегать и говорить, они способны ломать вещи, не прикасаясь к ним, могут сбить с ног взрослого человека. К шести-семи годам ребёнок при достаточной силе может сорвать крышу силой неконтролируемого характера, разрушить разум более слабого существа, например, другого ребёнка, причинить серьёзный вред, — Бен знает, что Энакин был гораздо сильнее, и в свои десять очень не нравился Совету. — Мы забираем детей очень маленькими для того, чтобы их можно было обучать с младенчества, чтобы они не причиняли вред себе или другим. Это может показаться жестоким, но это необходимо. Детей, которых мы обнаруживаем в более взрослом возрасте, часто направляют в Служебные корпуса, или отправляют к ним домой учителя из Образовательного корпуса, который учит детей и их семьи определённым методам контроля способностей и предотвращения несчастных случаев. Взрослых самоучек обычно называют Изгоями, и многие из них опасны, потому что их способности легко могут быть направлены на… менее цивилизованные цели. Шми задумывается, поправляя волосы Энакина, и потом кивает. — Выбор подростков более ограничен в основном потому, что джедаи фактически стали их родителями. Как только дети попадают в Храм, мы несём ответственность за них до достижения ими видового совершеннолетия. Именно поэтому дети, которые не становятся падаванами, вместо этого направляются в Служебные корпуса, где их обучают ценным профессиональным навыкам и развивают их способности таким образом, чтобы их можно было применять в обычной жизни. Их учат усиливать рост растений, усиливать навыки пилотирования; они развивают свои умственные способности, если становятся учителями или исследователями или учатся использовать эти навыки в других профессиях. Таким образом, когда дети становятся совершеннолетними, у них есть фундаментальное образование и ходовые навыки, с которыми они могут сделать выбор о своей дальнейшей жизни, будь то продолжение работы в Корпусе или решение попытать счастья в Галактике. — Почему они не возвращаются к своим семьям? — спрашивает Шми. — Некоторые возвращаются. Их семьи могут забирать детей из Корпуса, если хотят, — отвечает Бен. — А некоторые… не хотят их возвращения, — как сделала семья Бена, отказав ему даже в имени, когда они бросили его. А ведь ему даже не было полугода. — Это решение не принимается сразу. Джедаи в Поиске чаще всего находят чувствительных детей, когда они ещё младенцы, и обсуждают варианты с их родителями, у которых потом остаётся несколько лет для принятия решения. Очень редко ребёнка обнаруживают и забирают внезапно, потому что родители обычно знают о джедаях и сами собираются отпустить ребёнка, а иногда… родители слишком готовы отдать ребёнка, который может делать нечто вне их понимания, как только перед ними появляется выбор. — Но их семьям не разрешается общаться с детьми, как только они их отдали? — спрашивает Шми, звуча слабо и уязвимо, и Бен вдруг понимает, почему этот разговор вообще имеет место быть. Она, возможно, лучше, чем он понимал, знает, что Энакин могущественен, и Храм может быть лучшим местом для него. Почему ещё, по её мнению, он мог бы привести их сюда? — Некоторые мастера будут препятствовать этому. Некоторые будут настаивать, но это не запрещено. Семьи могут посещать своих детей в Храме или передавать сообщения, но часто это создаёт трудности для обеих сторон. У джедаев совсем другая жизнь, — объясняет Бен. — И это делает уроки привязанностей… трудными. Шми бросает на него вопросительный взгляд, но он просит перенести разговор о Кодексе на другой раз. Она соглашается, и Бен вздыхает с облегчением, когда они, наконец, доходят до обеденной залы. *** Хранилище — всего лишь забавное название для четырёх уровней в южной башне, над которыми заседает квартирмейстер, легион обслуживающих дроидов и небольшая армия служащих Корусанта. Хранилище полно разнообразного хлама, собранного джедаями, склонными подбирать самые странные вещи в своих миссиях, даров, остатков, пожертвований. И это включало в себя абсолютно всё, начиная от одеял и заканчивая причудливыми произведениями искусства и водными слизнями. Квай-Гон, как вспоминает Бен, имел склонность к подбору скорее живых странных вещей на протяжении всего времени ученичества Бена. И, как правило, эти вещи кусались, жевали вещи Бена, рожали на кровати Бена, или у Бена была на них аллергия. Йода торжественно поклялся что Квай-Гон не знал, что папоротник, который он дал Бену, был ядовитым, и что его Учитель не пытался избавиться от него, но Бен больше никогда не доверял ничему, что Квай-Гон подбирал. — Мастер Наасаде, я повторяю вам в третий раз, падаван Биллаба не заказывала дополнительных квартир, — в нос говорит Тее Таа Ирсым, необычайно тощий бессалиск, взмахивая всеми четырьмя руками одновременно. — Я не могу найти ещё комнаты прямо сейчас! — Разве мы не остаёмся с вами? — осторожно спрашивает Шми, удерживая руку Энакина, пока он пытается сбежать, чтобы исследовать лабиринт стеллажей и сокровищ, хранящихся там. — Я думал, вы захотите уединения, — тихо отвечает ей Бен, по привычке перенимая её негромкую манеру. — Я заметил, что вам неудобно, когда я рядом. — Ты не сделаешь мне больно, — говорит она с определённой твёрдостью, которая удивляет Бена. На мгновение он видит её настоящее лицо, решительное и непреклонное. — Я не хочу прятаться, потому что боюсь. Я не хочу бояться, — говорит она ему. — И вы хороший пример для Энакина. Мы должны остаться с тобой, — она замолкает и убеждается, что это её выбор. — Мы останемся с вами, если для нас есть место, — она смотрит на квартирмейстера, который хлопает нижними руками и пожимает верхними плечами. — Ему отведены комнаты мастера. Там есть место для падавана, — отвечает квартирмейстер. В это время Бен отворачивается от Шми, прижимая руку к лицу. Она не знает, что сказала, она бы никогда не догадалась, как глубоко его ранила своими словами, если бы попыталась. — Энакин! — зовёт коротко Шми, и Бен разворачивается. Шми не кричит, потому что рабы не повышают голос, но как мать-рабыня она прекрасно знает, как донести свою мысль до ребёнка. Разумеется, Энакин наконец-то вывернулся на свободу и бросился к полкам с вещами. Бен бросается вслед за мальчиком, который вопит, понимая, что его преследуют, и ускоряется, прячется по углам, забирается на чистящего дроида и ныряет в кучу декоративных подушек, прежде чем Бен откапывает его. — Выходи, мышонок! — дразнит Бен, ловя дрыгающуюся ногу, когда мальчик пытается закопаться глубже в подушки. — Не-е-е-ет! — завывает Энакин, а затем визжит, когда Бен щекочет маленькую ногу, и сдаётся, позволяя Бену вытащить его из кучи, хотя не выпускает из рук яйцевидную синюю подушку из бисера и жёлтую колбасообразную с кисточками на кончиках. — Моё! — заявляет он, прижимая подушки к груди. — Если хочешь, — соглашается Бен, сгребая мальчика в руки, чтобы отнести его к матери. За Шми следует дроид-погрузчик, когда она идёт в их сторону. Бен раскачивает Энакина из стороны в сторону, а затем сажает его вместе с подушками в тележку позади дроида. — Ему можно брать это? — спрашивает Шми с тревогой. — О, да, нам разрешается брать что угодно из хранилища для украшения наших квартир, если мы отчитываемся перед квартирмейстером. Джедаям не принадлежит ничего персонально, поэтому все вещи вернутся сюда, когда они будут нам не нужны. — Отчитываться нужно, чтобы они знали, что вы ничего не украли? — гадает Шми. — О, нет! — усмехается Бен. — Отчётность нужна, потому что однажды один криворукий падаван передал корону Королевского дома Альдераана в общественную собственность джедаев, и она, очевидно, пролежала здесь пять лет, пока её не нашли. Мы подбираем самые странные вещи иногда. Шми улыбается, хотя её брови хмурятся в недоумении. Вскоре их находит помощник квартирмейстера, корусантский служащий, вооружённый датападом и чувством направления в лабиринтах стеллажей. Зеленокожий твилек помогает им найти коробку с мылом, бальзамы и масла для ухода, полотенца и простыни, которые заказываются на текстильном принтере, а затем отказывается уходить, уговаривая Бена сделать новую одежду, потому что Шми ловко отказывается, сославшись на то, что недавно уже купила её. — Да ладно, мастер, вы не можете ходить по великому Храму джедаев похожим на потрёпанного провинциального отшельника, — широко улыбается твилек. — Выбери цвет! — Коричневый, — говорит Бен плоско. — Выбери другой цвет! — снова улыбается твилек, указывая на цветовой дисплей принтера. Рука Шми дёргается, быстро нажимая две кнопки, и опускается. Твилек кисло смотрит на неё. — Вы не могли выбрать что-то не такое похожее на коричневый и бежевый? — скулит он. Бен смотрит на два цвета. Мягкий оранжевый и приглушённый красный. Два цвета Флота Разомкнутого Кольца****. Флота, которым он командовал вместе с Энакином. — Пусть будут эти, — тихо говорит Бен. Твилек ворчит, но соглашается, заметив выражение лица Бена, и размахивает сканером принтера в опасной близости от него, снимая мерки. — Обувь тоже? — Сапоги и тапочки с мягкой подошвой, — отвечает Бен по привычке. — На это потребуется больше времени, чем на одежду. Хотите найти что-то ещё? Вам всё ещё нужна посуда и несколько одеял, если честно, — предлагает непредставившийся твилек, и Бен следует за Шми. Они позволяют Энакину найти тарелки, миски и чашки, и в результате получается несочетающаяся коллекция приборов разных цветов, но Энакин счастлив. Бен достаточно долго рассматривает коллекцию чайных чайников, что Шми наконец теряет терпение. Она выбирает ему пузатый серебряный чайник с выгравированными цветами, напоминающими Бену о Набу. Вне зависимости от того, как всё закончилось, у Бена остались приятные воспоминания о Падме Наберри. И одно из них — это её пугающая привычка каждый раз предлагать ему чашку очередного экзотического чая. С другой стороны Шми долго водит пальцами по швам одеял в странном благоговении, которое озадачивает Бена, пока он не понимает, что она чувствует отголоски прежних владельцев. Дети, старейшины, рыцари и мастера. Тепло их присутствия в Силе, оставшееся в ткани, было одной из причин, почему одеяла сохранялись. Для джедаев новые вещи были пустыми, отсутствие отголосков могло вызвать беспокойство. Она выбирает большое плотное стёганое одеяло тёмно-зелёного, синего и сливового цветов и более лёгкое белое с золотисто-жёлтым. Бен находит для себя переливающееся всеми оттенками серого и почти мерцающее. Кроме того, с удовольствием отмечает он, очень приятное на ощупь. Твилек пытается убедить их посмотреть картины, но Бен взмаливается, потому что им ещё предстоит осмотреть квартиру, и вместо этого они отправляются выбирать мебель. Шми сразу начинает сомневаться. — Всё доставят дроиды, — успокаивает её твилек, замечая сомнения. Энакин счастливо ползает по самым разным стульям, начиная от огромных кусков коралла до скользких невозможных изгибов фелуцианского плетения и приземистых монструозных конструкций. И Бен, и Шми особенно заинтересовываются низким, похожим на гриб, круглым столом из чистого сверкающего белого кварца с расплывчатым рисунком, и следующий час тратят на поиск подходящих стульев. В итоге они останавливаются на мягких подушках и маленьком стуле для Энакина, потому что ничего другого подходящей высоты нет. Когда они собираются выбрать диван и стеллаж, Энакин изматывается и начинает капризничать, поэтому они прекращают поиски и возвращаются в офис квартирмейстера, по дороге забирая пакет с новой одеждой Бена. Найти их квартиру оказывается так же сложно, как и найти выход из лабиринтов хранилища. Энакин тихо плачет, потому что он устал и потому что он не хочет быть усталым. Бен много извиняется, а Шми просто вздыхает. Бен должен четырежды ввести свои новые коды авторизации, прежде чем вводит их правильно, и они с облегчением заползают в квартиру. Однако облегчение Бена длится недолго из-за подавляющего количества растений внутри. — О, нет, — бормочет он. Светло-серые с розовыми пятнами нежные лозы биолюминисцентного винограда ползут от оконной рамы по стенам, потолку, кое-где усыпанные белыми шаровидными цветами. В каждом свободном углу стоит по горшку с идеально изогнутым деревом с серебристой корой и белыми листьями в окружении пёстрых красных и фиолетовых папоротников. — Это прекрасно, — шепчет Шми, и Бен понимает, что он только что полностью и абсолютно потерял всякий шанс их убрать. *Яслицы — в оригинале Crèchelings. Это довольно запутанная система, как и кого называть. В фильмах детей называют юнлингами от youngling. В этом фанфике это название так же используется, однако, используется наравне с посвящёнными. Для себя я вывела систему, которой буду придерживаться: Яслицы (ясельники, я хз, как ещё это благозвучно назвать) — те, кто находятся в Яслях и не обучаются ещё. Посвящённые — те, кто уже начал обучение. Падаваны — те, у кого есть персональный учитель. Юнлинг — ребёнок вообще. [Яслицы — фигурки Христа, но мы опустим этот факт]. UPD от 07.06.20 В англо вики посвящённые — как раз-таки джедаи до их выбора в падаваны. Пруф: https://starwars.fandom.com/wiki/Jedi_Initiate