Акварель

      – И он как закричит: "Это не я, меня подставили!", мы все под стол попадали, - смеется Гарик, рассказывая очередную историю, заставляя меня оторваться от покрытия картины последним слоем лака, чтобы как следует прохохотаться.       – Гарик, прекрати! – утираю слезы, выступившие на глазах от сильного смеха. – Я сейчас тут все залью! - отставляю кисточку с лаком в сторону, чтобы случайно не мазнуть по картине. Парень сидит в кресло-качалке за моей спиной и рассказывает случай в одной из многочисленных дизайнерских компаний, в которых ему довелось поработать.       – А, это еще и не все! Он потом сиганул в двери, ну, по крайней мере попытался. У порога поскользнулся и грохнулся, - продолжает парень, отчего я совсем уже не могу себя контролировать и буквально приседаю от смеха.       – Да не бывает такого! - произношу я сквозь хохот, остро чувствуя нехватку кислорода. На самом деле, Гарик - один из тех людей, у которых в запасе всегда есть куча интересных и смешных историй, подходящих для всех случаев жизни. А еще он как никто другой чувствует меня. Если мне плохо, парень мгновенно распознает мое настроение и начинает травить анекдоты или болтать обо всяком, что, на удивление, всегда помогает мне выбраться из депрессии. Один раз Белов даже по одной коротенькой смске понял, что что-то случилось, и приехал ко мне домой с бутылкой вина, и мы проболтали всю ночь.       – Ну я же тебе говорю! - друг смеется вместе со мной, и если бы я не знала, что три дня назад он расстался со своей любимой девушкой, я бы ни за что в жизни не подумала, что у него в жизни случилось что-то плохое. У парня очень хорошо получается скрывать свои эмоции, хотя я знаю, что в его душе скребут кошки. Я много раз говорила ему, что нельзя все прятать в себе, но он "не привык вываливать свои проблемы на других людей", как друг мне сам тогда сказал. Пока он здесь, в мастерской, в компании друзей, он - жизнерадостный парень и душа компании, но как только он оказывается один в пустой квартире, я уверена, то сразу становится абсолютно другим человеком. Раньше меня обижало, что он не хочет мне довериться, рассказать мне о своих проблемах, но потом я просто поняла, что такой Гарик человек, и с этим ничего не поделаешь. Хотя если он все-таки когда-нибудь и решится все мне выложить, я с радостью его выслушаю.       Через несколько минут Гарик все-таки уходит к себе, чтобы доработать картину на заказ какой-то важной московской шишке, и я остаюсь наедине со своими не самыми радужными мыслями.       В голове уже третий день вертится мысль о моем звездном клиенте и его выходках во время съемки. Как бы я ни старалась забросить эту мысль поглубже внутрь, она так и норовила снова напомнить о своем существовании. Не знаю, зачем он это делал. Посмеяться надо мной? Над моей реакцией? Самоутвердиться? Смутить меня? Зачем?       Меня раздражает моя собственная реакция на вспоминания о его прикосновениях, о его холодном и колючем взгляде, о его теплом дыхании и грубоватых словечках, которые заставляли мою кожу покрываться мурашками. Почему я так реагировала на него? Может, потому что у меня давно никого не было, и я просто отвыкла от флирта? Почему я задыхалась от ощущения его близости, хотя с первого взгляда на него, артист мне жутко не понравился? Потому что мне давно не хватало этих ощущений? Другого объяснения у меня просто нет.       Когда лак подсыхает, начинаю вставлять картину в рамку, и спустя некоторое время готовая картина уже стоит запечатанная в крафтовую бумагу, ожидая своего заказчика. Когда слышу приятный перезвон колокольчиков на входе, беру в руки упакованную картину и спешу вниз, чтобы отдать ее клиенту. Немного приоткрываю бумагу, чтобы заказчик удостоверился, что это именно его картина, хотя в этом нет никакой необходимости. Я бы ни за что в жизни не перепутала, да и клиентов у меня не так много, чтобы запутаться в них.       – Спасибо вам огромное! – женщина в годах протягивает мне белый конверт. - Очень красиво получилось.       – Не за что, – провожаю клиентку широкой улыбкой, и когда дверь закрывается, бегу к себе в каморку, чтобы забрать сумку и успеть в студию, дабы отдать распечатанные фотографии администратору.       По пути в офис снова вспоминаю голубые глаза и то, как они смотрели на меня, пока холодные пальцы касались щеки, и вопреки всему, оставляли на ней огненный след. Вываливаюсь из автобуса, по пути отвечая подруге о времени и месте нашей встречи - девушка недавно вернулась из отпуска, и ей не терпится все мне рассказать. Мне же поделиться особо не чем, разве что своим звездным заносчивым клиентом. Немного подумав, решаю, что нечего здесь рассказывать, оно просто не стоит ее внимания.       Забегаю в студию, поспешно открывая сумку и ищу конверт с фотографиями, пока иду до стойки. Ставлю сумку на стол администратора и роюсь в ней, надеясь, что не оставила фотографии в мастерской. Понимаю, что заставляя администратора ждать, ее не очень хорошее ко мне отношение не станет лучше, но на самом деле мне плевать. Продолжаю рыскать в залежах, пока девушка прожигает меня взглядом.       – Черт, – ругаюсь, начиная доставать из сумки все свои вещи: фотоаппарат, косметичку, записную книжку, пару ручек и еще много всякой мелочи. – Да где же они? Я точно помню, они были тут, - слышу, как блондинка недовольно хмыкает и садится на стул, понимая, что в ближайшее время она от меня фотографий не дождется, и начинает заниматься своими делами.       Слышу, как открывается дверь и буквально чувствую, как спину покрывает мурашками. Только не сейчас. Оборачиваюсь на звук и вижу перед собой Крида в безмерной толстовке, с натянутым на голову капюшоном и в джинсовой куртке. Про себя задумываюсь, что ему очень идет этот стиль намного больше, чем тот, в котором он был на фотосессии. Почему я вообще об этом думаю?       – Добрый день. Я за фотографиями с фотосессии, – произносит парень хриплым голосом и подходит ко мне со спины, пока я безуспешно копошусь в сумке уже трясущимися от неловкости руками. –И тебе привет, малыш, - произносит он шепотом мне на ухо, прижимаясь ко мне всем своим телом.       Администраторша, видимо, все-таки расслышав его внезапное приветствие, округляет глаза и кашляет от удивления. Я сглатываю, чувствуя, как меня снова тянет к парню, хотя я даже не смотрю в его глаза. – Я ведь говорил, что еще увидимся.       – И Вам добрый день, Егор Николаевич, - отвечаю я, вспоминая, что обращаться к нему на "ты" я не имею никакого права. - Подождите минутку, и я отдам Вам фотографии.       – А ты все так же язвишь, Варя, - парень делает ударение на моем имени, и я чувствую, как блондин ухмыляется мне в шею, но вдруг отходит в сторону, начиная диалог с девушкой за стойкой, давая мне возможность вздохнуть.       – Девушка, Вам когда-нибудь говорили, что Вы очень красивая? - спрашивает артист, облокачиваясь на стойку прямо рядом с кучей содержимого моей сумки. Смотрю на него из-под опущенных ресниц, и я буквально задыхаюсь от немого удивления. Ему ничего не стоит склеить девушку – он только что флиртовал со мной, как тут же начал раздавать комплименты этой противной администраторше. Недовольно хмыкаю, повторяя интонацию девушки, и мельком замечаю, как он окидывает меня взглядом и ухмыляется. Вот же чертов бабник!       – Я... На самом деле... - девушка мнется, и я приподнимаю брови, уже отчаявшись найти эти чертовы фотографии. Начинаю складывать все свои вещи обратно в сумку, остается только фотоаппарат.       – Может быть, мы как-нибудь выпьем с Вами кофе? Сегодня вечером, например? Или... - парень не успевает договорить. У меня внутри закипает злость, вырываясь наружу, и я, не желая больше слушать их милые разговорчики, сдаюсь и вскрикиваю:       – Я забыла Ваши фотографии! Вы можете подождать где-то минут сорок, и я привезу... - на этот раз прерываюсь я, потому что певец разворачивается в мою сторону, случайно задевая локтем мою камеру, и та стремительно падает на кафельный пол, разбиваясь на части.        Я с ужасом смотрю на свой сломанный фотоаппарат, и не могу вымолвить и слова. Не знаю, что сделать: заплакать или закричать, но вместо этого просто поднимаю свои глаза на виновного в случившемся, и по моему взгляду все сразу становится понятно. Парень стоит с приоткрытым ртом, его как будто тоже охватывает ужас, но он, встретившись со мной взглядом, приседает на корточки и принимается собирать части развалившейся камеры.       – Черт, прости. Я не хотел.       Я присаживаюсь за ним, и тупо смотрю на сломанный объектив и треснувшее стекло. Я очень долго работала в мастерской, чтобы купить эту камеру – это был мой первый профессиональный фотоаппрарат. Все мои работы, фотосессии – все было снято на него. А теперь он просто горстка пластика и стекла. Беру из его рук объектив и поджимаю губы, вставая на ноги вслед за ним.       – Я не знаю, как так получилось - с сожалением произносит парень, но когда поднимаю на него свой злостный взгляд, парень встает в оборонительную позицию. - А какого хера твоя камера делала на этом столе?       – То есть это я виновата? Я виновата в том, что ты слепой и был так занят, склеивая администратора, что не заметил огромную камеру рядом со своей рукой?! - вскрикиваю я, мельком замечая опешившее лицо девушки за стойкой. Во мне бурлит злость и разочарование, а по своему опыту я знаю, что внутри меня эта смесь достаточно гремучая. Он разбил мою камеру, мое средство заработка, и теперь обвиняет меня? Ну это мы сейчас еще посмотрим.       – Да, ты! Нехер раскидывать тут свои вещи! И вообще, почему нет фотографий? Я просто так что ли через всю Москву ехал в вашу эту студию?! - в его глазах не меньше злости, чем в моих, и я более чем уверенна, что еще немного и он специально начнет раскидывать все, что лежит на стойке. Делаю глубокий вздох, понимая, что в его словах есть моя вина. Но она ничтожно мала по сравнению с тем, что он, черт возьми, разбил мою камеру!       – Знаешь, что? Ты просто самоуверенный, наглый, бессовестный мудак! - вскрикиваю я, тыча в него пальцем от вырывающейся наружу агрессии.       Парень раскрывает рот, наверняка, чтобы обсыпать меня не менее обидными оскорблениями, но вдруг берет со стойки мою сумку и хватает меня за руку, с силой волоча к выходу.       – Что ты, черт возьми, делаешь?! - кричу ему в спину, сопротивляясь изо всех сил, но парню как будто ничего не стоит тащить за собой пятьдесят килограмм отчаянного сопротивления. - Егор! Отдай мою сумку!- начинаю брыкаться, на что парень вдруг останавливается и разворачивается в мою сторону, от чего я встаю как вкопанная. Но вдруг парень обхватывает меня за талию и одним легким движением закидывает к себе на плечо. – Ты охренел? Отпусти меня сейчас же! Что ты себе позволяешь? - начинаю молотить кулаками ему по спине, но это не оказывает на него никакого влияния.       – Будешь драться, я тебя отшлепаю, – кричит он мне, отчего у меня вытягивается лицо.       – Что? Ты... - не знаю, как еще мне выразиться, чтобы задеть его побольнее, но вдруг чувствую, как все его тело трясется от смеха. - Тебе смешно? Тебе смешно, черт возьми? Поставь меня на ноги! Сейчас же! - снова колочу руками по его спине, пока парень тащит меня в неизвестном направлении, взяв плен не только меня, но и мою сумку. Не знаю, что думают прохожие, увидев эту картину, но мне сейчас явно не до этого. Начинаю ерзать у него на плече, на что получаю шлепок по заднице. - Ау!       – Успокойся, ради Бога! - парень вдруг берет меня за талию, но не ставит на асфальт, а садит на что-то мягкое, и когда я оказываюсь в нормальном положении, понимаю, что я сижу в машине на пассажирском сидении. - Даже не пробуй сбежать, если не хочешь снова получить по заднице. Тем более твоя сумка все еще у меня, - Егор мотает ей на своем пальце и закрывает передо мной дверь.       На удивление, я почему-то даже не пытаюсь вылезти из машины, переводя дыхание. Поправляю спутавшиеся волосы, пока парень обходит машину и садится на водительское сидение, закидывая мою сумку назад. Во мне по-прежнему закипает злость, и я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не поколотить его. Когда поднимаю на него свой бешеный взгляд, вижу, что певец откровенно усмехается, вздернув бровь и правый уголок рта наверх. Краем глаза замечаю, что он нажимает на кнопку закрытия всех дверей в салоне.       – Что. Ты. Делаешь? - говорю с расстановкой, дабы снова не сорваться на крик, но как только вижу, как его улыбка растягивается до ушей, у меня что-то заходится внутри. Надо же, он разбил мою камеру, а я таю от его улыбки. Никольская, возьми себя в руки! Он отобрал у тебя средство заработка, разозлись в конце концов!       – Смотрю на то, как забавно ты злишься, – парень похохатывает, что по меньшей мере, я нахожу оскорбительным, а по большей - заигрывающим. Разворачиваюсь к нему и заглядываю прямо в голубые глаза, вокруг которых пляшут игривые морщинки.       – Тебе весело что ли? Ты сломал мою камеру! Ты хоть понимаешь, сколько я на нее копила? Сколько на ней было необработанных снимков? – взрываюсь в приступе ярости, пытаясь вызвать у него в глазах хоть какое-то сожаление, но я до сих пор вижу на его лице только лишь улыбку.       – Да забей ты на эту камеру. Поехали, кофе выпьем? - вдруг выпаливает он, отчего у меня пропадает дар речи. Я, пребывая в немом удивлении, молча смотрю на него своими разъяренными глазами, но мое состояние, очевидно, его только веселит. Пытаюсь мысленно перенестись в свое место силы, как мне рекомендовал врач, чтобы не поколотить никого, кто находится на расстоянии вытянутой руки. К сожалению, перенестись куда-то в мыслях в момент сильной агрессии у меня что тогда, что сейчас, не получается. Нет, он сейчас серьезно? Он себя вообще нормально чувствует?- Ну? Куда поедем? - снова задает вопрос артист, поворачивая ключ зажигания и тут же трогаясь с места. Я поворачиваю голову в его сторону и вдыхаю большую порцию воздуха.       – Я с тобой никуда не поеду. Открой дверь, - стараюсь говорить спокойно, но внутри у меня разгорается целый пожар, который я всеми силами стараюсь сдерживать. Когда вижу, что он не собирается меня выпускать, начинаю повышать голос. - Сейчас же выпусти меня отсюда!       Парень только смеется, и я прорабатываю в голове план, как бы подпортить ему машину, чтобы у него не оставалось выбора: выкинуть меня из салона или оставить внутри.       –Если не хочешь, чтобы тебя уволили с работы, тебе придется потерпеть мою компанию еще как минимум пару часов, - то, с какой наглостью он произносит эту фразу, выводит меня из себя еще больше. Но как ни странно, буря внутри начинает понемногу затихать.       – Это с чего бы вдруг меня уволят с работы? - вопросительно приподнимаю бровь, хватая свою сумку с заднего сидения и пытаясь отрыть там телефон. Если после фотосессии мне казалось, что во мне вспыхнул какой-то интерес к этому человеку, то теперь я понимаю, насколько же я ошибалась.       – А с того, что если я захочу, тебя уволят, - парень расплывается в самой нахальной из своих улыбок, и хотя я вижу его второй раз в жизни, я уверена, что именно эта - самая нахальная. - Сейчас позвоню твоему боссу, расскажу, как я отменил свое важное мероприятие, чтобы забрать фотографии, а одна очень симпатичная, но очень дерзкая девушка мало того, что забыла эти фотографии, еще и устроила мне скандал. Я устрою скандал им, и в итоге та-дам! Ты уволена, - парень выруливает на широкую дорогу, по которой я езжу почти каждый день от мастерской до офиса и обратно. Слух почему-то цепляется за слово "симпатичная", и какая-то внутренняя часть меня заливается краской от комплимента, которых я не слышала уже очень давно. Даю этой части меня отрезвляющую пощечину и вспоминаю о том, что меня заперли в машине не по своей воле, перед этим уничтожив мою камеру, а теперь засыпают угрозами о возможном увольнении. Как я вообще могла обратить внимание на комплимент в потоке этих гадостей?       – Да, я тебе конечно не завидую, - очень быстро нахожусь с ответом. Мягкотелостью я никогда не отличалась, ответить могла всегда, и даже такому зазнавшемуся и влиятельному человеку как тот, что сидит за рулем. Если я потеряю работу, то мне просто не будет хватать денег на аренду мастерской, и тогда я потеряю последнее средство заработка. И все из-за этого мудака напротив, с которым мне посчастливилось поработать несколько дней назад.       – В чем не завидуешь? - кажется, парень удивлен моим ответом, отчего мой внутренний демон пляшет победный танец, радуясь началу нового плана. Сейчас я культурно унижу его, и он с радостью вышвырнет меня из своей дорогой машинки. Никто не любит терпеть оскорбления. И надеюсь, что Крид не исключение.       – Ну, тому, что с тобой соглашаются пить кофе только под страхом увольнения. Совсем тяжело с девушками, да? Все методы перепробовал, ничего не работает... Понимаю, - кидаю на него небрежный взгляд, желая задеть побольнее, потому что в глазах у меня до сих пор стоит картина, главный объект которой - разбитая вдребезги камера.       Парень снова лишь ухмыляется, внимательно следя за дорогой, на что я удивленно распахиваю глаза, совсем не ожидая такой реакции. Я думала, он выкинет меня из машины на ходу, но парень, как выяснилось, и не помышляет ничем подобным.       – Ты думаешь, я не понимаю, зачем ты это делаешь? - улыбается парень, и я невольно засматриваюсь на морщинки, собравшиеся у его глаз. - Ты можешь говорить, что угодно, вообще. Я тебя не выпущу. Потому что на самом деле - ты так не думаешь, - парень останавливается на светофоре и поворачивает голову в мою сторону. Вскидываю брови на его еще более наглый ответ. Это я то так не думаю? Очень даже думаю.       – И как же я думаю? Ну-ка открой мне глаза, - смотрю в окно на то, как неспешно пешеходы переходят дорогу и скрещиваю руки на груди. Закрытый жест. Ловлю себя на мысли, что он меня поймал. Я на самом деле так не думаю.       – Ну... - светофор меняет свой цвет на зеленый, и Егор давит по газам, вырываясь вперед всех остальных машин. Не знаю, доедем ли мы такими темпами до кафе или нет. - Например, то, что я обаятельный красавчик, и на самом деле ты рада, что сейчас сидишь в моей машине, - парень поправляет свободной рукой волосы и кладет ее на коробку передач, в том время как я задыхаюсь от высшей степени наглости, которая только существует на планете Земля.       – О-о, как много чести оказаться в машине человека, который раздолбал мою камеру и наорал при администраторе, - выпучиваю глаза от раздражения, и снова поворачиваюсь к окну. Не знаю, что он будет делать, но как только блондин привезет меня к какому-нибудь кафе и откроет дверь, я просто убегу отсюда.       – Заметь, про обаятельного красавчика ты ничего не сказала, - смеется парень, на что из меня все-таки выдавливается улыбка, которую я тут же прячу, чтобы не признавать собственное поражение.       – Не сказала, потому что это вообще выходит за всякие рамки приличия, - оправдываюсь я, кося на него глазами, в то время замечая, какой приятный аромат витает в салоне его машины. - И вообще, не обаятельный красавчик, а самовлюбленный нахал! - подытоживаю       – С твоих губ это звучит еще лучше. Повтори еще раз, - смеется парень, заворачивая на узенькую улицу, очень похожую на ту, на которой и находится мастерская.       – Ты - просто идиот, - выпаливаю я, уставившись на носки своих ботинок. - Так лучше? - перевожу взгляд в его сторону, и он вдруг останавливает машину, и я даже не замечаю, как быстро он паркуется. Когда парень вытаскивает ключи из замка зажигания, даже не успеваю среагировать на то, как он одним резким движением выхватывает мою сумку из рук и поспешно покидает машину. Вот же козел.       – А ты уже наверное думала над планом побега? - ухмыляется парень, дожидаясь, пока я неохотно вылезу из машины. Глубоко и раздраженно вздыхаю, потому что понимаю, что он снова раскусил меня, и без сумки я никуда от него не денусь. Но ему я конечно говорю другую версию.       – Если я захочу сбежать, никакая сумка мне будет не нужна, - колко отвечаю я, закрывая за собой дверь и ежась от холода. Когда оглядываюсь, понимаю, что мы подъехали к моей любимой кофейне, в которую я хожу уже столько лет.       – Значит, все-таки не хочешь? Ты ведь еще тут, - парень закидывает мою сумку себе на плечо и развязной походкой идет в сторону кофейни, пока я неспешно следую за ним. Стараюсь не наступать в лужи, чтобы не намочить ноги и не заболеть окончательно. Уже не сколько дней подряд чувствую, как ноет горло. Впиваюсь взглядом в его спину, желая испепелить артиста своими глазами. Не знаю, чего он ждет от этой встречи, но скучать я ему явно не дам. Причем не в самом хорошем смысле этого слова.       – Может хватит прикапываться к каждому моему слову, мистер разрушитель чужих камер? - поднимаемся по ступенькам в кофейню, которую я уже могу назвать моей. Если бы там сейчас работала Нина, она бы, конечно, сделала вид, что ничего особенного не происходит, но периодически все время стреляла бы в меня глазами, подмигивая и давая недвусмысленные намеки о причинах моего пребывания здесь с Кридом. А когда я пришла бы к ней на следующий день, женщина завалила бы меня вопросами, как такое вообще получилось. На самом деле, я не знаю, как такое получилось. Но я этому событию явно не рада, в отличие от любой другой девчонки.       – Ладно, обещаю не прикапываться, если ты перестанешь язвить, - парень останавливается у дверей кофейни и встречается глазами с моими. От того, как он смотрит на меня, по коже бегут мурашки, но я списываю все на совсем не теплую погоду, которой как и всегда изобилует Москва. Саркастично улыбаюсь ему, на что получаю легкий смешок.       – Прости, это у меня получается непроизвольно. Обычная реакция на людей, которые мне неприятны, - смотрю на него снизу вверх, что доставляет мне определенный дискомфорт, у меня всегда были комплексы по поводу роста, и даже работа с психологом мне в этом не помогла.       – Думаю, уже через два часа ты будешь думать по-другому, - выпаливает парень, но я пропускаю эту реплику мимо ушей, не желая снова спорить с парнем. Егор открывает дверь в кофейню, запуская меня вперед. Надо же, он оказывается умеет прикидываться интеллигентом.       Как только дверь позади нас закрывается, и я слышу перезвон колокольчиков, из-за барной стойки выглядывает тот самый бариста, который заменяет Нину. Кажется, Женя. Парень ни сколько не удивлен, или по крайней мере не показывает этого и достаточно громко здоровается с нами.       – Привет. Мне двойной эспрессо, а девушке капучино, - произносит блондин, обхватив меня за плечи, но я быстро выскальзываю из его объятий, хотя сердце подпрыгивает от неожиданного прикосновения. Парень присаживается за один из столиков у окна и буквально разваливается на диванчике, положив руки на спинку. Я сажусь напротив, закинув ногу на ногу и подперев ладонью голову, отвожу взгляд в окно. На улице снова начинает моросить дождик и отбивать ритм на железной крыше здания, из-за чего я жалею, что не взяла зонтик. Оглянув зал, понимаю, что мы находимся здесь совершенно одни, что достаточно странно для кофейни в центре города, тем более вечером.       – Значит, девушкам ты не даешь слова даже в вопросе выбора напитков? - бросаю на него взгляд, полный дерзости, но парень лишь улыбается своей широченной улыбкой в тридцать два зуба и берет небольшую паузу перед не менее дерзким ответом.       – Нет, принцесса, только таким непослушным девчатам, как ты. И потом, - он вдруг садится прямо, опираясь локтями о свои колени и немного нагибаясь к столу, - я более чем уверен, что ты любишь именно капучино.       – А-а, так это оказывается был обольщающий жест, как же я сразу не поняла? - кручу головой в разные стороны и улыбаюсь. Не знаю, как он это сделал, но он ведь угадал - я действительно обожаю капучино. Парень, увидев на моем лице улыбку, расплывается в своей.       – Вот видишь, ты уже начала таять. Через два часа будешь умолять меня не уходить, - произносит парень в то время, как к нам подходит Женя и ставит на стол напитки.       – Еще чего, размечтался. Два часа я твою компанию точно не выдержу. Допью кофе и уйду, - делаю глоток кофе, и понимаю, что оно с моим любимым мятным сиропом, хотя не припомню, чтобы Егор просил об этом. Поднимаю взгляд на бариста, на что получаю легкое подмигивание от парня, который поспешно покидает наш столик.       Между нами повисает тишина, но я не могу сказать, что она неловкая. В кофейне играет старенькая песня Чарли Пута, навевая приятные воспоминания о лете, прохладном море и палящем солнце - моей первой поездке на юг. Отчего-то на душе становится очень тепло и спокойно, хотя еще буквально двадцать минут назад я была готова убить человека напротив. Не знаю, о чем думает он, но мне нравится, что мы молчим. Снова перевожу взгляд на улицу, и понимаю, что начался настоящий ливень. Да уж, теперь мне точно не хочется выходить из кофейни. Делаю глоток горячего кофе из белой керамической кружки с забавным узором. Машинально провожу пальцем по ободку кружки и поднимаю взгляд на своего бешеного клиента, который все это время пронзал меня своим взглядом, я чувствовала его на себе.       – Что? - спрашиваю у парня, закрывая лицо за кружкой, делая еще один глоток крепкого напитка. Поправляю рукой волосы, выбившиеся из высокого пучка, и наконец, чувствую, как тепло от кофе расходится по моему организму. Одно из любимых ощущений.       – Ничего. Пытаюсь понять, о чем ты думаешь, принцесса, - парень тоже делает глоток и нагибается к столу. - Наверняка о том, что выходить на улицу в такой ливень тебе явно не хочется, и все-таки придется поторчать тут с обаятельным красавчиком.       Крид снова выставляет напоказ свою самую наглую улыбочку, отчего мне очень хочется его обломать, до чего же самоуверенный тип! Я не выдаю своего удивления и тоже нагибаюсь к столу, стреляя глазами, пытаясь бросить ему вызов. И хотя моим ушам приятно слышать слово "принцесса" в свой адрес, но внутреннее зачерствевшее и совсем не привыкшее к комплиментам "я", просто корчится от сопливости этого обращения. Решаю, что не хочу оправдывать его пустых надежд, поэтому встаю с кресла, оставляя кофе недопитым и спешу ретироваться из кафе, несмотря на сильный дождь за окном и его очередные попытки угадать мои мысли.       – Спасибо за кофе, - кидаю ему в лицо, захватив свою сумку с его диванчика, и иду в сторону выхода, готовясь к атаке холодным воздухом и дождевой водой. Застегиваю кожаную курточку, в которой уже не следовало бы ходить в такое время года, и все-таки надеюсь не заболеть, пока буду бегом бежать до мастерской, которая находится в паре кварталов отсюда. Обещаю себе, что теперь буду одеваться теплее, как только выхожу на улицу и промокаю до нитки за пару секунд. Вода неприятно холодит кожу, стекая по свободным прядям волос, пока я спускаюсь по ступенькам со скоростью, близкой к скорости света.       – Стой! Да стой же! - слышу мужской голос недалеко от себя, а потом чувствую как меня хватают за запястье и разворачивают в другую сторону. – Ты в своем уме? Ты же заболеешь!       – Лучше заболеть, чем находиться рядом с таким заносчивым человеком, как ты, - выплевываю ему в лицо все свои эмоции, накопившиеся за время моего нахождения рядом с ним. Тактичностью я тоже никогда не отличалась, и это обычно мешало, но не сейчас, когда нужно избавиться от докучающего и наглого парня, который лишил тебя средства заработка. Пытаюсь вырвать свою руку из его, но он крепко цепляется за нее и более того, снова тянет меня в сторону своей машины. Я отчаянно сопротивляюсь, но Егор оказывается сильнее, чем я могла предположить, и вот спустя полминуты я уже сижу в его машине, оставляя на сидении и коврике следы от мокрой одежды. Недовольно смотрю в его сторону, однако, когда понимаю, что он тоже абсолютно весь промок, внутри меня неожиданно просыпается чувство вины. Молча пялюсь на свои руки, потирая их друг о друга, чтобы они пришли в свое нормально состояние.       – Говори адрес, куда тебя отвезти, - спокойно произносит певец, и когда я произношу адрес, давит по газам. Вот теперь-то молчание между нами действительно неловкое. Ему совершенно необязательно было подвозить меня, особенно после всего, что я ему наговорила. Однако парень пересилив задетое мной самолюбие все-таки засунул меня в машину, несмотря на мои попытки сопротивления. Надеюсь, он сейчас не вывезет меня в лес и не закопает где-нибудь после моего крайне агрессивного поведения в его сторону. Теперь уже корю себя за то, что совсем не умею сдерживать эмоции, особенно когда меня кто-то пытается задеть. Смотрю на него из-под опущенных ресниц, когда парень останавливается у дверей мастерской. Егор переводит свой взгляд на меня, но быстро отводит его в сторону. Не могу понять его эмоций, наверняка он обижен, и теперь мне жутко неудобно перед ним, хотя еще несколько минут назад я была жутко зла на него.       – Спасибо, что подвез, - считаю нужным поблагодарить его, но извинения выдавить из себя не удается, когда открываю дверь, слышу его тихий голос позади.       - Ты ведь понимаешь, что я приехал не за фотографиями?       Опускаю взгляд на лужу, в которую мне придется наступить и не говоря ни слова, выхожу из машины, закрывая за собой дверь. Спорткар парня резко трогается с места и пропадает из вида уже через пять секунд.