***
Определенно, биогель был одной из лучших разработок современности. Рана на спине затянулась за считанные часы, наконец позволив ее владельцу потягиваться без вероятности получить очередную порцию боли. Светило медленно ползло к горизонту. Не было смысла пролеживать бока еще больше, к тому же мужчина в свете последних событий чувствовал себя вполне приемлемо. Теперь не мешало бы провести разведку местности, заодно заглянуть в мастерские: "Лезвие" по-любому нуждается в хорошем ремонте. Приятная вечерняя прохлада располагала к прогулкам куда больше дневного зноя. Знакомый шум подсказал направление. Мандалорец шел, попутно рассматривая Гундза и его жителей. Народа здесь определенно побольше было, кроме того, определенно не все занимались выращиванием урожая. По улице шныряли дети, и мужчина невольно вспомнил Конопушку, неприметную знакомую из Дзандза. Тут и там сновали торговцы, перекрикивались охранники, рычали спидеры; шум продолжал нарастать — улица резко свернула, ушла вниз, открывая взору блестящие коробочки мастерских. У первых же ворот мандалорец наткнулся на Курта. Без своего обмундирования он выглядел совсем мальчишкой, не дашь и двадцати. Может, так оно и было. Заметив попутчика, Курт приветственно замахал руками. — Подлатать не хочешь? — Броню парня как раз полировали. — У мандалорцев свои оружейники, — один из мастеров также заметил гостя. — К тому же бескар куда крепче, чем ты думаешь. Вот уж не думал, что еще увижу подобный доспех. — Доводилось? — мандалорец был заинтригован. — Повезло как-то бывать на Конкордии. Пролетом, но впечатлений хватило. — Мастер окинул новичка взглядом. — Бескар уже тогда не достать было. — Теперь не проще. Мастер криво усмехнулся, возвращаясь к работе. Похоже, в Гундза незнакомцы не были диковинкой. — Ланса ищешь? Они с братом еще не вернулись. — Курт проводил мастера взглядом, снова возвращаясь к собеседнику. — Обычно они пропадают на несколько дней. — Его тоже. — Значит, все же сваливаешь? — с каким-то детским разочарованием вздохнул парень. — Оно-то понятно, чего ты тут забыл? То ли дело охотиться за головами! — Грязи везде хватает. — И что вы все такие ворчливые? — Видя, что его не понимают, Курт пояснил: — Я-то, кроме Алкиды, и не был нигде. То ли дело Керрен или Пелло... Они половину вселенной так точно облетели. И чего только нашли в этой дыре? — Таков путь, — пожал плечами мужчина. С Куртом не нужно было придумывать ответов, достаточно было лишь иногда отзываться. — А Иштар? Она тоже местная? — Без понятия... — растерялся парень. — Она никогда не говорила, да тут особо и не принято спрашивать. Пелло наверняка знает, он с ней с самого начала. — Начала чего? — Да ты же не знаешь. — Курт подтолкнул мандалорца к широким ящикам, где можно было присесть — гораздо удобнее, чем торчать на воротах. — Раньше совсем паршиво было. Мы как последние бродяги жили, даже полей не могли взрастить. Тогда этой мрази, ворья да рейдеров, столько развелось, плюнуть некуда. Как раз в то время Джей и привел Иштар. Они с Пелло пришли с севера. Рассказали о том, как объединяются и укрепляются селения. Многие тогда сомневались, но, когда мы отстояли пару селений, поняли, что не все бессмысленно. — Но вы продолжаете нести потери. — Куда без этого? — удивился Курт. — И все же это лучше, чем ничего. Дзандза давно была под ударом, если уж говорить по совести. Мы держались, не хотели терять посевы, но Иштар и сама это знала. — Чего ж тогда спорила? — А? Кто спорил? Курт продолжил: — Вот разберемся здесь со всякой шушерой — рвану куда-нибудь... Мир посмотрю! Не самое плохое из желаний.***
Нет ничего хуже неизвестности. Разве что ожидание. Ланс не явился ни на другой день, ни на третий. Мандалорца уже узнавали мастера в ангарах; впрочем, его сложно было не заприметить изначально. Курт так вообще считал мужика в доску своим, разве что в кабак не выходило его затащить: шлем надежно защищал хозяина от выпивки. Как человек деятельный, мандалорец не терял времени даром: тихой сапой он собирал информацию об Иштар, хотя полученные скудные крохи сложно было определить как таковую. — Сегодня наши будут Сбор праздновать, — довольным тоном заметил Боддха. — Рейдеры отбили пару селений, но мы успели собрать урожай почти со всех полей. Звучит не по-геройски, но для местных это большое достижение. Компания расположилась под тенью раскидистого врошира. Как уже знал мандалорец, на Алкиде наступал сезон засухи — днем солнце жгло беспощадно, и город словно вымирал до самого вечера. Спасали охладительные установки да тень, по крайней мере после полудня. Вот и сейчас на улицы постепенно выходили жители: раскидывались палатки, а с кабачков приятно потянуло готовящейся едой. — Значит, Ланс явится. Он не пропускает Сбор, — заметил Керрен. На поверку он оказался субрасом далеко не принципиальным и, в отличие от Арканианцев, от которых, собственно, и произошел, нос не задирал. Оно и не удивительно: создатели не считали свои творения чем-то особенным, скорее наоборот, и юность Керрена прошла на рудниках по добыче угля. Разумеется, особой любовью к родной планетке после этого он не воспылал, а когда довелось смыться, предпочитал вообще о ней не вспоминать. Знал мандалорец и причину особой неразговорчивости Пелло: будешь тут разговорчивым, когда твою жену и детей сжигают заживо, а ты ползешь с переломанными ногами по земле и грызешь оную от ярости и боли. Изломанного мужчину тогда отбил Джей, он же и познакомил его с Иштар. Так и гоняли втроем, пока к компании не прибился Боддха. Неплохой мужик, разве что попал не в ту компанию. Впрочем, на его способностях это не сказалось, а уж направить их в нужное русло оказалось не так сложно. Теперь махал кулаками за правое дело, а не за бабки в дешевой забегаловке. Все они напоминали мандалорцу найденышей, а Иштар была той, кто их нашел. По законам его племени, почитай что матерью, и не важно, что сыновья были старше и, возможно, видели куда больше. Воспитанный в традициях Мандалора, мужчина не признавал неравенства, порой царящего между мужчинами и женщинами на других планетах. Закон его сообщества гласил: никто не делится по половым различиям, а равный статус мужчин и женщин изображает даже мандалорианский язык, не имеющий различий между полами. Но всё же мужчина должен быть воином и научить своих детей быть такими же. Женщина же должна поддерживать дом, пока мужчина в странствии, и воспитывать дочерей. И, разумеется, женщины также должны обладать боевыми навыками, чтобы защищать дом, когда рядом нет мужа. Если же она не имеет на иждивении детей, то может даже участвовать в войне, что не является редкостью. Не удивительно, что в понимании мужчин-мандалорцев идеальная женщина не хрупкая и изящная, а физически сильная и своенравная. Поэтому Иштар определенно в какой-то степени нравилась мандалорцу: она попадала под категорию притягательных для него женщин. Когда она поняла, что по-хорошему с охотником за головами не прокатит, то перестала играть ту самую роль приветливой и сочувствующей хозяйки, вновь вернувшись к себе прежней: порой острой на язык, ехидной, но определенно не злой и по большей части здравомыслящей. По большей части они оба были в тупике. Корабль мог прибыть в Гундза в любое время, и, даже если затянуть с его починкой, все едино это не решало проблемы: Иштар понятия не имела, как поведет себя охотник теперь. Идеальным вариантом было бы его слово, а пойманный (в этом она не сомневалась) даг Лорк — отличной оплатой за труд. Но паршивый чужак уперся рогами и покидать Алкиду, по крайней мере пока, явно не собирался. "Какая ему, к чертям, разница?! У него даже жетона на меня нет!" Размышляя таким образом, женщина не могла спокойно спать уже которую ночь. Проклятый мандалорец никак не выходил из головы. Вот и сейчас сидит себе спокойно, похлебку за стенкой трескает, небось еще и на праздник Сбора припрется... Знал бы он, что является причиной ее беспокойства, подавился бы нахрен.***
Джей прибыл в Гундза ближе к вечеру, когда на улицах зажигали осветительные факелы и разводили костры. Палатки с разными вкусностями еще не открылись, но готовились; праздник обещал быть богатым на разные яства. Вместе с Джеем прибыли еще люди, которых мандалорец встречал в покинутом ныне Дзандза. Доктор Мей отметила, что охотник неплохо выглядит, а Конопушка и вовсе бросилась обниматься. — На Северной стороне все спокойно. — Джей даже в законный выходной не терял времени даром. — Мы укрепили еще два форта и не допустим ошибок, как с Дзандза. Рейдеры отступили. Разведка следует за ними, но сообщения чистые. Не знаю, что и думать. — Похоже, они хорошо получили в прошлый раз, — предположил Курт, — и теперь не станут соваться. — Или выжидают, — мрачно добавил Керрен. — Кто там знает, что у них в головах. — Не портите лопухи, мальчики! — вышло самодовольно, но Иштар не любила нагнетать обстановку. — Сегодня Сбор, а вы такую тоску нагоняете! — Эй, это моя фраза! — запротестовал Курт и тут же получил дружеский подзатыльник от Боддха. Парень изобразил раскаяние, но хватило его ненадолго, и вскоре компания снова хохотала над какой-то глупой, но вполне доброй шуткой. Между тем народа на улице становилось больше, и не все были настроены столь миролюбиво. Мандалорец изображал человека, обеспокоенного появлением Ланса и Дака, но на деле он продолжал слушать и теперь понимал, что Иштар не единственная, кого называли лидером. Были и другие претенденты. Многие считали неудачу в Дзандза ее личным провалом, правда пока молчали, так, легкий шепот за спиной, но бросить вызов в открытую... Неужели настолько хороша в бою, что отбила все желание это проверять? Или дело было в чем-то ином? Похоже, Алкиду обслуживали участливые божества, раз шанс проверить и убедиться предоставили.***
Одним из развлечений на праздники были бои без оружия. "Кулаки и тумаки", — в шутку сказал Джей, снимая куртку и выходя на импровизированную арену. Молотили друг друга без злости (ну разве что какие враги использовали момент оторваться по полной!), но зрелище выходило красочное и вполне увлекающее. Ожидание так точно скрашивало. Наблюдая за поединками, мандалорец коротко отмечал основные моменты. Курт брал ловкостью и изворотливостью, но в ближнем бою он был весьма посредственным бойцом. Под общий гогот его вынесли с импровизированного ринга; парень довольно лыбился и шморгал разбитым носом. Совсем другое дело Боддха: едва завидев коренастую фигуру, некоторые разочарованно отступили. Самые смелые получили свою порцию раздачи, чтобы потом заодно и отметить проигрыш за одной рюмкой вместе с победителем. — Эй, чужак! — Охотник не сразу сообразил, что обращаются к нему. — Мандалорец! Тут слух прошел, что ты у нас крутой боец! Интересно, это правда или ты набиваешь себе цену? Многие уставились на чужака в ожидании ответа, многие — в ожидании боя. Чего ожидала Иштар, понять было сложно, но брови ее были нахмурены. Впрочем, она не выглядела особенно обеспокоенной. — Спроси того, кто их распускает. — В планы охотника не входили развлечения на потеху толпы. Однако бросивший вызов был деваронцем, а эти ребята были известны своими упрямством и вспыльчивостью. Конкретно этот еще и выпил, а потому жаждал почесать кулаки. — Так и думал, что все это брехня собачья! — рявкнул он. — Неудивительно, что вас всех перебили! Вы и рожи прячете потому, что в глаза стыдно посмотреть?! — Успокойся, Занг. — Курт попытался сгладить ситуацию, положив руку на плечо деваронца. — Он и так с переплета. — Ты мне рот не закрывай! — Названный Зангом успокаиваться не желал — дернув плечом, он ринулся к мандалорцу. Тот даже головы не повернул, и вся его стать выражала крайнюю степень незаинтересованности. — Ну что? Покажешь нам свое личико? — Отвали от него, Занг. — Иштар надоел этот фарс. — Что за манера цепляться к новичкам? Тебе давно рожу не чистили? — Будем за бабской юбкой прятаться? — глумливо оскалился деваронец напоследок в попытке спровоцировать противника. Увы, мандалорец остался глух даже к такому оскорблению. Впрочем, многие не считали это зазорным и лишь плечами пожимали. — Ну, может, тут есть кто посмелее этого щегла?! С толпы отозвались, и интерес зрителей переключился на новую пару, уже готовую мутузить друг друга. Подбадривающие крики толпы разогревали аппетит. Иштар обернулась, но мандалорца за столом уже не было.***
К комнате царил приятный полумрак: не горели светильники, лишь тонкая полоска от догорающих поленьев в камине трепещущей змейкой ложилась на пол. Сумерки быстро сменились покрывалом ночи, и под его сенью мандалорец растворился в тени, возвращаясь под прикрытие стен, дверей и ставен. — Не обращай внимания на Занга. — Иштар просочилась ртутью в приоткрытый проем. — Он вообще славный. Просто задира и порой несет бред. — Почему не празднуешь с другими? — он предпочел не отвечать на ее слова. Иногда объяснять или доказывать что-то означало уронить собственное достоинство. — Тебе неприятна моя компания? — а вот это уже была откровенная провокация. Женщина достала из сумки, заброшенной за плечо, запотевшую бутыль. — Может, это скрасит твое недовольство? — Причем тут... Тихаар? — Он с изумлением уловил тонкие фруктовые нотки. Вторую бутыль Иштар открыла уже для себя. — Ага. — Она снова вернулась к открытому карману, вытаскивая на свет какую-то тряпку. — Выпьем, мандалорец? Не тряпку. Широкую и плотную из мягкой кожи повязку. Ее глаза сияли в отблесках пламени, пока темная материя не окутала верхнюю часть лица плотной пеленой. Шлем тихо ударился о столешницу. — Почему ты такая скотина, скажи? — Она откинулась на спинку стула, отпивая из бутылки. — Знаешь, что я думаю? — Нет. — Ты ведь давно уже все решил: получишь "Лезвие" и драпнешь обратно в цивилизацию. А мне просто нервы мотаешь, прекрасно понимая, что награды не получишь. — А я не получу? — Мужчина наверняка улыбался, судя по тону. — Или выяснится, что я упустил крупную рыбу, променяв ее на занюханного дага? — Да чтобы всем быть такими занюханными! — огрызнулась женщина. — Этот скот попортил жизнь куче народа, а все как сыр в масле... Ненавижу! — Почему тогда сама не разобралась с ним? — Думаешь, не пыталась? — горько и совершенно искренне отозвалась она. — Только мне к нему хода нет. У таких, как ты, головорезов еще, может, что и выйдет. — Ты себя недооцениваешь. — Просто рассуждаю здраво. — Они снова замолчали на какое-то время. Тихаар — напиток крепкий, не глядя на то, что делают его по большей части из фруктов. — Да и не мне теперь ворошить прошлое. Как они погибли? — Кто? — Он даже поперхнулся от внезапной смены темы обсуждения. — Твои родители. Ты сказал, что они мертвы. — Он продолжал молчать, собираясь с мыслями. Иштар расценила это немного иначе: — Не хочешь рассказывать? Предлагаю баш на баш: ты отвечаешь на мои вопросы, а я на твои. — А если я не смогу ответить? — Тогда и за мной останется такое право. Идет? — Она протянула руку в пустоту. Шершавая ладонь крепко пожала ее. — Так что произошло? — Мы попали в сектор чистки. Родители погибли под обстрелом, когда пытались спасти меня. Спрятали в погребе, — он говорил не спеша, совершенно бесцветно. — Мандалорцы нашли меня, уничтожили машины. Тот, кто меня спас, стал моей семьей, и я принял присягу. — Значит, с той поры... — ...шлем всегда на мне. — Он не проигнорировал тот факт, что это был второй вопрос. — И меня это устраивает. А где твоя семья? — Моя семья со мной: Джей, Курт ну и остальные. Мы достаточно долго вместе, чтобы по праву я могла называть их братьями. — Похоже, он не ошибся в своих предположениях, но такой ответ не был честен, и она тоже это понимала. — Ты как-то спросил, что такого я натворила... Просто родилась не в том месте и не в то время. В моей семейке все помешаны на чистоте крови, это я уж сейчас понимаю. Линию от самой Митры Сурик ведем, сечешь фишку? — Прекрати. — Я всегда так разговариваю! — Не правда. Только когда нервничаешь, — он был слишком мягок. Похоже, алкоголь прекрасно сглаживал острые углы. — Не думаю, что ты в ответе за деяния своих предков. — От меня не ждали ответа, — с какой-то злорадностью продолжила она, — они ждали проявления Силы. А тут такой облом! В моей крови кишат мидихлорианы, да только симбиоза с ними у меня нет и в помине. Бракованная партия, как любил приговаривать мой достопочтенный папашка. — Ты сбежала из дома. — Эй, сейчас моя очередь! — Она погрозила пальцем. Вообще — мандалорцу, жаль только, что он сидел совершенно в другой стороне. — Выходит, ты совсем один? — Выходит, один, — согласился он. Так оно и было: семья давно осталась в прошлом, а в настоящем как-то не довелось ею обзавестись. — Так сбежала или нет? — Нет. — Она покачала головой. — Когда стало ясно, что великого воина из меня точно не выйдет, отец стал подыскивать выгодную партию, только и всего. Мастер фехтования еще продолжал со мной заниматься, остальным откровенно было плевать. Лишь бы ноги могла раздвинуть и нарожать наследников, уж у них-то наверняка наследие прорежется! Видел бы ты мою славную мамулю... Уж как она распиналась о долге, тыкая пальцем в очередного богатенького сморчка! Мандалорец подумал, что пора бы ей завязывать с выпивкой. Вообще, странно выходило: Тихаар, конечно, вещь забористая, но не до такой же степени. Неужели ее так развезло с одной бутылки? Сам-то он почти и не пил — отхлебнул разок, по большей части все слушал. — В общем, мой отказ его не устроил до такой степени, что семейка нарвалась на крупные разборки ну и откупилась. Свадьбы не было, клятвенных заверений тоже. — Женщина хихикнула. — А уж как он обломался! Мало того, что кобыла с изъяном, так и потомства от нее не дождешься! — Вот как ты попала к Лорку. — В точку! Отрабатывать долг, — а вот теперь веселье с нее как волной смыло. — Так что я хорошо знаю все грехи дага. Даже больше, чем он может себе представить. Впрочем, за кем их нет. За тобой ведь тоже они водятся, верно? — И не один, — он не стал оправдываться, ведь по большей части она говорила правдивые вещи. — И мне за них отвечать. — Каждый ответит в свое время. Попав на Алкиду, я не думала об этих людях. Горела ненавистью, строила планы, пока не поняла, что здесь, возможно, от меня пользы будет больше. Для семьи я мертва, для властей — тоже. Нет больше Ратши Сурик, есть я — Иштар! Ратши Сурик мертва, и нет больше воспоминаний о ней, некого больше искать, — женщина говорила твердо. — Забавно. Я с парнями не особо откровенничаю, а с тобой само собой вышло. — Спасибо. — Было бы за что, — беспечно отмахнулась она. Вот и прошло ее напускное опьянение, по большей части нужное лишь для того, чтобы продолжить говорить. — Теперь ты оставишь нас в покое? Разве я прошу так много? — Я... — договорить он не успел. Его голос утонул в гулком грохоте набата.***
Ланс действительно никогда не пропускал праздник Сбора. Задержаться — дело святое, но пропустить? Никогда! Даже теперь, когда в его мертвых глазах отражались звезды, он прибыл в селение вовремя.