Live

            — Мадам Помфри, может, я все-таки пойду на уроки? У меня ничего серьезного — просто обморок!.. Не могу же я из-за этого пропустить первый учебный день…       — Еще как можешь!       — Ну пожалуйста…       Эта словесная баталия продолжалась уже минут пятнадцать; обе стороны были настроены крайне серьезно. Миранда не хотела казаться самой себе изнеженной дурочкой, которая непонятно с чего падает в обмороки и лежит в лазарете вместо того, чтобы учиться. Мадам Помфри, конечно, мнения была противоположного. Но кажется, Миранда начала побеждать — выражение лица доктора немного смягчилось.       — Тем более, я раньше никогда не падала в обморок… — вдохновенно продолжила девочка. — Может, это просто переутомление на фоне… м-м-м… смены обстановки. Или недобора веса…       — Недобор действительно есть, — поджав губы, ответила мадам Помфри. — И явные признаки недосыпа.       Тут уже скривилась Миранда. Не скажешь ведь, что летом, вместо того чтобы спать, она думала о Джаспере Фостере. Поразительно, даже тут он умудрился ее достать!..       — Что ж… думаю, причина в этом… У тебя физическое и, возможно, нервное истощение.       «Истощение! Да нет у меня никакого истощения, просто действительно немного… подустала, а мадам Помфри слишком сильно переживает», — раздраженно подумала Миранда, а вслух спросила:       — Значит, мне все-таки можно идти?       — Ох, ну хорошо! Вот, держи.       Доктор протянула маленькую баночку:       — Принимай вечер-утро в течение двух недель, кладешь под язык и рассасываешь. Предупреждаю сразу, вкус не самый приятный. Но летать я тебе запрещаю! По крайней мере, ближайшие четырнадцать дней. Мадам Трюк я сообщу, а ты можешь идти. И ни в коем случае не переутомляйся!       «Повезло так повезло! Две недели без полетов!» — радовалась Миранда, выходя в коридор после того, как заверила мадам Помфри, что будет беречь себя и «ни в коем случае не переутомится».       — Ого, а вы что тут делаете? — удивилась она, прямо у выхода из лазарета столкнувшись с Рейн и Тиной. — Доброе утро…       — Доброе! А тебя уже выписали? —улыбнулась Рейн и порывисто обняла ее. — Ты просто вчера не пришла в гостиную, мы спросили у близнецов Уизли — оказалось, ты в обморок упала… Вчера уже поздно было, мы решили сегодня зайти…       — Вдвоем: боялись, что всех не пустят. Мальчиков вон не пустили… — Тина тоже улыбнулась.       — Спасибо за заботу, — смутилась Миранда. — Но навещать меня уже не надо, все нормально. Переутомление, ничего такого, только летать запретили. Может, пойдем? Вы уже с сумками, а я даже расписания не видела…       — Держи, мы его на всякий случай взяли… — Тина, почему-то помрачнев, вынула из кармана небольшой пергамент: — Твое расписание. Первые сегодня зелья… Опять у меня ничего не получится, и год как зря начнется. Тетя говорит, что это плохая примета.       — Как по мне, это все полная чушь, — фыркнула Рейн. — Ну разбил ты зеркало, ну поставил обувь на стол… Что с того? Вон я родилась тринадцатого мая, в пекарскую дюжину, между прочим. И еще жива, даже умудряюсь хорошо учиться… Просто числа или события, и нет у них никакого тайного значения!       — В магловском мире, — поправила ее Миранда. — А в нумерологии каждое число имеет значение и влияние, если с помощью магии вложить смысл. А приметы… Я тоже в них не верю. Я тогда вообще дитя дьявола*… А ты ведь всегда можешь подтянуть зелья, если хочешь, могу дать свое новое пособие… Вон по астрономии и заклинаниям ты одна из лучших, так что просто постарайся быть немного внимательнее и не бойся профессора Снегга. Он бывает резок, даже очень, но ты не обращай внимания, учись себе дальше.       — Все равно неприятно… Но спасибо, если можно, дай ненадолго, вдруг получится… Капут драконис!       Девочки вошли в гриффиндорскую гостиную. В ней, как и в коридорах, народу почти не было. До уроков оставалось всего ничего, так что Миранда постаралась собраться побыстрее. Когда она спустилась к терпеливо ждавшим ее одноклассницам, времени совсем не было, и по дороге к подземельям поговорить как следует не получилось: хоть Миранда и не верила во всякую ерунду, получить выговор за опоздание в первый день ей не хотелось.

***

      — Мерлин!.. Мы, значит, в лазарет второй раз тащимся, потому что утром нас даже на порог не пустили… — громко начал Фред.       — А она, значит, сидит в Большом зале и преспокойно жует свиные сардельки?! — Джордж был возмущен не меньше.       — Хоть бы предупредила…       — Мы даже думали, что тебя в Мунго забрали! — добавил Ли, усаживаясь рядом.       — Ага, в компанию к Дональду и Сенди, им меня наверняка не хватает, — парировала Миранда. — Ну ладно, ладно, не смотрите так… Еле уговорила мадам Помфри, отпустили только под самое начало уроков, а на переменах я вас не увидела… Со мной все хорошо, просто переутомление.       — И эти слова стоят наших нервов? — вздохнул Джордж.       — Думаю, да.       — В этом году от них точно ничего не останется, — помрачнел Ли. — Как и от крыши профессора Треллони…       — Уж что-что, а этот таинственный объект давно улетел… В астрал, чтоб его… У меня Прорицания уже третий год, и с каждым годом ситуация хуже и хуже, скоро совсем свихнется… — Это к ним присоединился Оливер. Вместе с Перси, оба недовольные, даже расстроенные.       — Сочувствую, могли бы нумерологию или руны выбрать… Перси, а ты чего такой мрачный? У тебя вроде Прорицаний не было…       — Старостой быть не так просто. — Перси так расстроился, что по старой традиции чуть не угодил локтем в соусницу. Да, некоторые вещи действительно вечны… — Непрерывно следить за первокурсниками, постоянно их пересчитывать, они еще столько вопросов задают, пока ответишь, уже перемена пройдет. Еще и ждать Гарри Поттера, его все время выдергивают, с ума посходили… Нет, я не жалуюсь, — одернул он себя, — но это ведь такая ответственность. Надеюсь, справлюсь…       — Конечно справишься, — кивнула Миранда и подумала, что сегодня снова работает местным психологом, которого, видимо, школе очень не хватает. — Шумиха с Поттером скоро уляжется, да и забот станет меньше. И за перемену никого ты не потеряешь, это ж не зонтики.       — В этом году потеряются только наш рассудок и крыша Треллони… — ввернул Ли. — Хорошая будет парочка…       — А я вас предупреждал…       — Даже не напоминай… Мы-то думали, что хоть весело будет! — хмыкнул Джордж. — А она и правда чокнутая… И магловедение вместо Квиррелла теперь Бербидж преподает, о ней уже грустные слухи ходят. Все надежды прахом!       — Кстати о Квиррелле… Он странный в этом году, нервный даже. Так что, может, еще повеселитесь… Правда, мы с Перси только послезавтра узнаем.       — У нас тоже только завтра, жаль…       — Вообще, она у меня последняя сегодня. Если для вас это так важно, предоставлю письменный отчет о методах преподавания профессора Квиррелла.       Миранда встала. Следующей была травология с Когтевраном, и важно было прийти одной из первых и стать в пару с Рейн. И не оставить Барбаре Лоулер ни единого шанса испортить первый учебный день.       — Как по мне — главное, чтобы преподаватель понимал свой предмет и не оказался идиотом. Думаю, наши профессора не попадают под второй пункт…

***

      — Я беру свои слова обратно! — раздраженно заявила Миранда, усаживаясь в кресло, которое ей заранее заняли ребята. Чтобы немного успокоиться, она взяла на руки Мартина, который почему-то до этого лежал на коленях у Ли.       — Какие именно? — поинтересовался Джордж. — За тобой ведь всего и не упомнишь.       — Квиррелл-таки иди…       — Миранда! — немедленно возмутился Перси.       — Миранда… — восхищенно выдохнул Фред — Ты растешь на глазах…       — Как будто раньше я была на уровне Барбары Лоулер. Можешь не отвечать…       — Раньше ты была на уровне человека, который не говорит про учителей нелицеприятные вещи, — вместо Фреда ответил Перси.       — В какой-то степени я констатирую факт. Хорошо, Перси, хорошо! Я преувеличиваю, но… Мерлиновы панталоны, ты ведь говорил, что магловедение он преподавал просто «на ура»!       — Да, мне нравились его уроки…       — А сейчас они напоминают комедию, причем безобразную! Он и раньше заикался?       — Да нет вроде… — нахмурился Перси.       — Конечно, я понимаю, это не связано со знанием предмета, но не каждом же слове!       — Неужели все так плохо? — Оливер наконец оторвался от полировки своего «Чистомета-7».       В ответ Миранда скривилась и изобразила утреннее приветствие Квиррелла, секунд пятнадцать которого заняло одно только «здравствуйте». Далее шло непрерывное хождение по кабинету, постоянные оглядывания и поправление дурацкого вонючего тюрбана, от запаха которого Миранду даже начало подташнивать. Это она описала в более… спокойной форме.       Лица близнецов озарили улыбки:       — Ого! — А все правда не так безнадежно…        — И я не утрирую… — покачала головой девочка. — Я просто хочу нормально учиться. Не знаю, что произошло с Квирреллом, но ставить его на такой важный предмет, да еще после Гиббса… Со стороны Дамблдора это верх неблагоразумия.       — Думаю, нам не стоит критиковать профессора Дамблдора… — снова возразил Перси. — Он многое сделал для школы…       — Следуя твоей логике, детям вообще запрещено высказывать недовольство неправильными решениями взрослых? — уже совсем ровным тоном ответила Миранда, почесывая мурлыкающего Люциуса за ушами.       Вслушиваться в бормотание профессора Квиррелла было бесполезно, к тому же его постоянно перекрывали смешки учеников, так что на защите она, за неимением других дел, думала о несовершенстве обучения в Хогвартсе. И подошла к начинающемуся спору во всеоружии.       — Нет, Дамблдор много чего сделал: открыл способы применения крови дракона, победил Грин-де-вальда… Сделал для магического сообщества, а не для Хогвартса. Тут я скорее могу перечислить то, что в школе под руководством этого великого волшебника было не сделано…       — Я с тобой не согласен… — начал было Перси, но Миранда его перебила:       — Давай я сначала выскажу свою точку зрения, а потом ты разнесешь меня и уничтожишь, ладно? Начать можно с учителей. Как можно взять работать человека, который даже поздороваться нормально не может? А до этого — человека, неспособного преподавать вообще? Как и без того достаточно… туманный предмет может преподавать и вовсе, как говорят, сумасшедшая женщина? Филч…       — А Филч-то каким боком сюда? Он вроде не педагог… — хохотнул Ли.       — Ну и слава Мерлину! Что он делает? Убирает? Полы моет? Это ведь могут делать и эльфы… Ну и чем занимается Филч в итоге? Только пугает и угрожает ученикам… Еще и про пытки постоянно рассказывает.       — В таком случае Снегг тоже… бесполезен, — не отступал Перси.       — В какой-то степени ты прав, — немного помявшись, все же согласилась Миранда. — Однако с ним можно… кхм… бороться. Надо только читать учебник и варить зелья по рецептам. Теперь квиддич…       — Так, ты святое не трожь, Укротительница отростков…       — Для вас — святое, для меня — нет, так что имею право. Это игра очень опасна, почти в каждом матче кто-то получает травмы, а на поле никогда нет врача! Но ведь в воздухе в учеников может попасть сумасшедший мяч, ломающий кости и сбрасывающий с метлы! Действительно, почему бы не ввести это самоубийство в школе… И это я молчу про соседство с озером и лесом с опасными тварями, а в лес даже второкурсникам можно проникнуть без особых усилий.       — Дальше: опасные лестницы и вражда между факультетами. А с этим ведь ничего не делается… Так что не надо меня убеждать в величии Дамблдора в школе. Он может быть хоть раз сто первоклассным волшебником и человеком, но таланта руководителя я у него пока не увидела!       Повисла угрожающая пауза. Близнецы и Ли обменялись многозначительными взглядами, Оливер все-таки отложил щетку, а на лице Перси появилось обескураженное и немного сконфуженное выражение. Миранда, чтобы избавиться от неловкости, принялась с еще большим рвением гладить Мартина.       — Что смотрите-то? Можете не соглашаться…       — Ну-у-у… Может, в некотором роде ты права, насчет квиддича точно… — наконец изрек Перси под убийственными взглядами остальных мальчиков. — Я как-то об этом раньше не думал… Но об учителях…       — О, ну если тебя это обижает, то ладно, не буду о них так отзываться.       Миранда даже улыбнулась и наконец отпустила кота, который давно порывался отправится погулять и вспомнить все закоулки школы.       — Квиддич все равно — лучшее, что придумало человечество, — буркнул уязвленный Оливер. — Меня тоже можешь не переубеждать. А те, кто этого не понимает…       — Им просто не дано. Я и не собиралась. У всех разные вкусы и мнения…       — Мисс… вы тут такую речь толкнули… — Фред сделал вид, что обдумывает очень важную вещь. — Уж не думали ли вы о карьере в Министерстве магии?       — Будешь там вместе с Перси всем руководить… — На лице Джорджа тоже появилось выражение человека, страдающего запором.       — Нет-нет, — остановил их Ли. — Перси — в Министерство, Фадж как раз старенький, долго… не протянет, а ты, — показал он на Миранду, — уже в директорском кресле сидеть будешь. Прекрасный дуэт!       — Сомневаюсь. Ни о каких креслах я в ближайшие годы думать не собираюсь, кажется, это не для меня.       — А что же «для вас», мисс?       — Да, о чем вы собираетесь думать в ближайшие годы?       — Эту неделю — точно о гриффиндрском кружке рисования. На следующей год — о клубе зельеварения.       — Хочешь записаться, что ли?       — Ага, — кивнула Миранда. — Вы ведь говорили «какой талант чахнет»… Вот я и подумала…       — Это правильно! Если с чем-то планируешь связать свою жизнь, лучше заняться этим углубленно при первой возможности!       — Перси… — начала Миранада таким тоном, каким говорят с душевнобольным. — Я, наверное, тебя огорчу и ужасно разочарую… но я не собираюсь расписывать котлы, пробирки и даже ночные горшки.       И глядя на озадаченного друга, она все-таки не смогла сдержать смеха…

***

      — Ты разбила мне сердце. Ты окончательно разбила наши сердца…       — Издеваешься? Я же объяснила…       — Я до конца жизни буду помнить твое предательство… Вот умру, может, даже завтра, а ты так и будешь жить с этим грузом на сердце…       — И ты туда же… Ли, Оливер, ну давайте, тоже скажите, что я — бессердечная злюка!       — А мы что…       — Мы — ничего.       — Предатели, — обиженно фыркнула девочка. — Вы прекрасно знаете, я собиралась записываться на кружок; ну как я могу одновременно быть и там, и на отборе в команде? Мне кажется, Ли на трибунах будет достаточно…       — Ты все еще оправдываешься… Ладно, — махнул рукой Джордж, — сделаем вид, что понимаем тебя и прощаем.       — В последний раз, — быстро добавил Фред.       — Слава Мерлину! Тогда я в спальню, надо пергамент взять, на истории магии весь исписала. Удачи вам. Уверена, вы снова попадете в команду и на этот раз не попытаетесь убить кого-нибудь бладжером…       — Я тоже на это надеюсь. В смысле, на то, что они снова попадут в команду. И так искать нового ловца, а с ними вообще всегда туго… Ладно, тебе тоже удачи.       И мальчики отправились на поле, а Миранда уже через мгновение была в спальне.       — Всем привет! — громко поздоровалась она c одноклассницами. — Аманда, Кэти, хватит полировать метлы, уже все пошли на отбор, даже капитан. А Тина где?       — Только что ушла, — ответила Кэти. — Она на хор записаться захотела. Нам правда пора, пожелайте удачи.       — Удачи. На кого будете пробоваться?       — На охотников.       — Обе? — удивилась Рейн, которая тоже что-то искала в тумбочке. — А как же Анджелина, Алисия?       — Подвинутся, — хмыкнула Аманда. — Особенно Джонсон.       Миранда сомневалась и в том, и в другом, но спорить не стала: одноклассницы уже скрылись за дверью. Сама она тоже заторопилась — слишком долго оправдывалась перед мальчиками и теперь опаздывала. Она быстро закинула в сумку чистые свитки и волшебный карандаш; подумав, достала еще и старые рисунки — вдруг там не берут кого попало — и уже собралась уходить, когда ее окликнула Рейн:       — Миранда, подожди. Я… в общем, я с тобой.       — Ты? В смысле… — Миранда постаралась спрятать удивление за неловкой улыбкой. — Прости, просто я не видела, чтобы ты… увлекалась рисованием.       — Если честно, я сама не думала, что буду рисовать, просто летом мы с мамой убирались на чердаке, а там нашли ее старый мольберт и… В общем, мне понравилось, решила на кружок пойти. Ты ж не против?       — А я-то здесь при чем? Как будто я могу тебе запретить. Только рада буду, если вместе пойдем. Тем более, от гриффиндорцев там совсем мало народу… Видимо, наш факультет рисовать не любит.       — Наш, может, и нет, а вот по школе человек двадцать точно наберется…       — Как по школе?! — Миранда даже замедлила шаг.       — Ты что, объявление не читала?       — Читала… Всем гриффиндорцам, которые хотят записаться, к четырем нужно подойти в кабинет рядом с Астрономической башней. Вчера висело…       — Вот именно, что вчера, — терпеливо объяснила Рейн. — Заменили сегодня утром. Все кружки рисования объединяются в один, к четырем идет второй и третий курс, старшие — позже. Странно, я думала, ты заметишь…       — Я тоже так думала, — чувствуя, что у нее покраснели уши, ответила Миранда. Не могла же она сказать подруге, что уже третий день безуспешно пытается связаться с Аднарим. Миранда не понимала, в чем дело: сначала пробовала пятого сентября — ничего. И шестого. Сегодня была последняя попытка — продолжать бесполезно. В итоге ни с кем она не связалась, от огорчения проснулась в два часа ночи, промаялась до семи и просто чудом вовремя успела в Большой зал к ребятам. Что уж там о доске объявлений…       Обидно получилось, почти до слез… Нет, плакать в подушку из-за этого Миранда не собиралась, но ведь она только-только начала узнавать что-то о родителях, о прошлом, обрела кого-то вроде сестры, а теперь… Уже четыре месяца ничего не получается. Ни-че-го! И наверняка из-за какой-то глупой защиты отца. Мол, нет его магии рядом — нет Аднарим…       Прокручивая все это в голове, Миранда и не заметила, как они с Рейн дошли до нужного кабинета. И когда вошли — чуть не потеряли дар речи!       Все стены были в рисунках! Портреты, пейзажи, натюрморты. Всех оттенков, техник, красок — невероятный коллаж, от которого захватывало дух и разбегались глаза. Удивительно, но парт и мольбертов было ровно столько, сколько учеников. Миранда поспешила занять место рядом с Рейн и с пуффендуйским второкурсником Акэлем Коу.       Больше всего людей было с этого факультета, потом шли когтевранцы, а вот гриффиндорцы правда рисованием не увлекались. Как и слизеринцы: их пришло только три мальчика и одна девочка — не очень знакомая Миранде Патриция Эйвери. Кажется, Эйвери дружила с высокомерной Жаклин Яксли и была талантлива в травологии. Пересеклись они только год назад, в лодке перед распределением, и совсем друг другу не понравились.       «Да какое мне вообще дело до Патриции Эйвери», — подумала Миранда, пока профессор Синистра доставала из стола чистый лист пергамента.       — Добрый день, класс! — поприветствовала профессор учеников. — Как вы заметили, с этого года кружки факультетов объединяются, и я думаю, это всем пойдет на пользу. Прошу новеньких поднять руку и назвать свое имя и факультет. Если принесли какие-то работы, можете их показать: всем будет интересно, заодно посмотрим, что вы уже умеете.       Вверх поднялось с десяток рук. Когда начали рассматривать рисунки, Миранда решила, что не зря пришла в этот кружок. Тем более, ее портреты вроде как понравились даже профессору. «Детализация неплохая, хотя есть некоторые анатомические неточности. Но если будешь стараться, что-нибудь получится». Что именно должно получиться, Синистра не уточнила, но девочке и этого было достаточно.       — Я рада, что к нам присоединилось столько ребят! На уроках мы обычно изучаем техники рисунка, иногда экспериментируем с материалами, но сначала мне нужно лучше понять ваш стиль, определить сильные и слабые стороны. Так что по традиции… — кивнула профессор первому ряду, где сидели третьекурсники, — первый урок — свободный!       Она хлопнула в ладоши, и на партах появились пастель, акварель, гуашь, карандаши… У Миранды аж руки зачесались!       — Что будешь рисовать? — шепнула Рейн, берясь за карандаш.       — Пока не знаю… Если хотят определить сильные стороны, портрет, наверное…       — А я хочу нашу лужайку с лесом и хижиной Хагрида. Если будет время, может, и Клыка.       — Удачи, надеюсь, успеешь. — И Миранда отвернулась к своему мольберту.       Что ж, если не получилось связаться с Аднарим во сне, пусть хотя бы наяву…

***

      Миранда была недовольна: рисовать Аднарим оказалось неожиданно сложно. Получался какой-то автопортрет, но ведь они не одно и то же! Они разные, совершенно разные!.. По крайней мере, Миранда на это надеялась.       — Красиво получается, — оценил Акэль Коу, наклоняясь, чтобы поднять упавшую кисть. — Автопортрет?       — Может быть, — поджала Миранда, придирчиво разглядывая результат.       А если шрам ей какой-нибудь пририсовать? Вон у Миранды на мизинце есть, а у нее на щеке будет… Ну, чтоб отрицательнее выглядела. «Да нет, бред какой-то, будто у плохих людей обязательно есть шрамы!» — одернула себя девочка.       — Дети, время заканчивается! — объявила профессор Синистра. — У меня есть важная новость, но для начала посмотрим ваши работы.       Начали с третьего курса. И Миранда поняла, что ей есть куда расти, особенно ее поразила Этель Диккенс — «Хогвартс-экспресс» у этой слизеринки вышел просто потрясающий, как настоящий. Работы Миранды и Рейн профессор похвалила, но порадоваться все равно не получилось. Впервые не удалось нарисовать то, что хотелось…       — Профессор, у вас была какая-то новость! — нетерпеливо заметил третьекурсник с Пуффендуя.       — Верно, Ярвуд. Те, кто уже занимался, знают, что каждые три месяца мы готовили индивидуальные проекты на разные темы. Однако я посоветовалась с другими учителями и решила, что в этом году проекты станут групповым. Так как…       Тут профессору пришлось немного повысить голос, потому что класс зашептался, некоторые ученики — возмущенно.       — Так как к нам сегодня присоединилось очень много талантливых ребят. Даже слишком много, — улыбнулась Синистра и обвела взглядом класс. — Троим второкурсникам придется поработать без старшего ученика. Это будут те, кто, по-моему, меньше всех в этом нуждаются. Сегодня я не зря сказала рисовать привычные вещи. В группы распределю по своему усмотрению, но буду ориентироваться и на ваши стили, и на характеры. Ссоры здесь не нужны. Теперь объясняю для новеньких. Проект — вещь масштабная, даже в размере. Для примера приведу знамена Гриффиндора и Слизерина, которые в прошлом году выносили на матчи. — Тут Миранда покраснела. — Но самое главное, у него должна быть история. Для защиты нужно ее рассказать, объяснить свой выбор. Можно обсудить и наброски, так что сохраните их, пожалуйста. Будут вопросы — обращайтесь, я с радостью помогу, могу дать нужные книги или посоветовать что-то в библиотеке. Всем все понятно?        — Да, профессор!        — Прекрасно. Проект сдаем первого декабря. У вас достаточно времени, сможете не торопясь сработаться и, надеюсь, подружиться.        — Профессор, а те…        — Тема, Ярвуд, — «Хогвартс». И я, и вы очень любим это прекрасное место. По крайней мере, я на это надеюсь. Но все мы любим его не за одно и то же, ведь каждый нашел в Хогвартсе что-то, что ему особенно дорого. И ваша задача — отобразить это на холсте. Можете совмещать стили, материалы, — главное, донесите мысль, донесите свою любовь.       Профессор улыбнулась. А Миранда решила, что ей совершенно все равно, в какую группу она попадет. Подружится с новыми ребятами, чему-нибудь научится… Было бы неплохо оказаться вместе с Рейн, но раз тут улучшают межфакультетские отношения…       Но с каждой новой группой Миранда убеждалась, что шанс у нее есть. В конце концов осталось пять человек: пуффендуйский третьекурсник Блэр Уэбб, она с Рейн, Патриция Эйвери и Сирил Фрипп с Когтеврана. Миранда затаила дыхание. Нет, у старшего поучиться было бы замечательно, но все-таки…       — Хм-м… — задумалась профессор. — Блэр, поработаешь с Сирил. Миранда, Рейн, вы с Патрицией.       Поначалу Миранда с Рейн обратили внимание только на первую часть и довольно переглянулись, но потом радость сменилась опасливым любопытством… Ведь от новых людей всегда неизвестно чего ожидать, да и Эйвери поморщилась так, будто увидела какую-то гадость. А ведь работу должна представлять вся группа. Вот и думай теперь…       — На этом наше занятие заканчивается!       Многие уходили уже в группах, остальные договаривались о встрече; Миранда и Рейн тоже собрались к Патриции Эйвери, но та собрала сумку и вылетела за дверь.       — И что теперь делать? — недоумевающе спросила Рейн, когда они вышли из кабинета. — Странная она…       — Пока ничего, — подумав, пожала плечами Миранда. — По крайней мере, сегодня мы ее уже не догоним, да и не хочется, если честно. Выловим утром на завтраке, а пока можно составить примерный план.       — Если честно, в голове полная каша…       — И много идей, и ничего?       — Ага, —улыбнулась Рейн. — Банальное что-то вроде просто замка не хочется, еще повторимся с кем-то…       — Да, не хотелось бы…       Так, за рассуждениями, они почти дошли до гостиной. Миранда шла чуточку впереди и на очередном повороте чудом избежала столкновения.       — Ой, простите, профессор Бабблинг, — извинилась она, чувствуя, что краснеет. — Я вас не увидела, простите, пожалуйста…       — Н-ничего страшного, — отрывисто ответила та, поправляя мантию. — Всего хорошего. — И как-то очень резко сорвалась, мимоходом кивнув Рейн.       —Хорошо, что не ругалась, я слышала, она очень строгая…       — Ага…       — Кстати, я с тобой согласна, надо сначала карандашом. А еще…

***

      Альбус Дамблдор задумчиво поглаживал бороду, вглядываясь за чернеющие за окном верхушки деревьев Запретного леса. Только что к нему приходил Северус Снегг. Разговор вышел… опасным. Северус явно пытался выяснить что-то о Миранде-Мелани Уайт, точней, о том, что в ней заинтересовало самого Дамблдора. Разумеется, не прямо, за двусмысленными фразами и отвечая на вопросы встречными вопросами. Аргументировал все тем, что у девочки могут быть большие способности, которые директор уже собрался использовать для каких-то своих целей.       Но Дамблдор знал: что-то произошло, что-то подтолкнуло Снегга к этому разговору… Только вот что?.. Легилименцией старый волшебник пользоваться не рискнул: Северус мог догадаться… Однако скорее всего, это началось. Поздно, но стало проявляться.       Вскрикнул Фоукс на своем насесте. Дамблдор, все так же поглаживая бороду, сел за стол и взял в руки роскошное белое перо. Вскоре на чистом пергаменте появилось короткое слово, написанное кривым прыгающим почерком.       Альтерум.