Без света

      Айвэдис покинула покои Индис в полном смятении. Дева была уверена, что не допускала ошибок в уходе за растениями, что не перепутала ни слова в нужных песнях. Несколько раз споткнувшись из-за пляшущих на ступенях теней, она покинула дворец.       Айвэдис спешила проверить страшную догадку — вдруг пострадал не только королевский сад. Она шла по непривычно темным улицам некогда золотого Валмара, приветствуя встречных, но не вглядываясь в лица. — Айвэ, вот ты где! — раздался над ухом звонкий голос. — Посмотришь наши кусты? Пожалуйста. Голос принадлежал подруге садовницы, такой же золотоволосой юной деве, что не знала жизни не в благом краю. — Конечно, Аркуэнэ, пойдем. Мы вместе споем дивным пионам, что радовали пышным цветом и ароматом не только вас, но и всех эльдар, живущих на той же улице.       Айвэдис успокаивала подругу, но сама внутренне начинала паниковать: она была права, древнее зло погубило все сады. ***       После разговора, что так рассердил ее, Индис, полная решимости все исправить, направилась в цветник. Увиденная в неверном свете факелов картина заставила сестру короля вздрогнуть и даже отступить на шаг. На клумбах ничего боле не цвело, а увядшие и опавшие лепестки некрасивыми темными кучками лежали рядом. Листья и стебли поникли и, кажется, пожелтели. Насчет последнего Индис не была уверена — возможно, просто тени и блики огня сыграли с ней эту злую шутку. Поправив локоны, сестра Ингвэ запела. Ее чистый и сильный голос взывал к силам, что не оставляли олвар в беде. В переливах мелодии можно было различить шелест листвы, шорох трав и колосьев на ветру, еле слышный перезвон соцветий и даже гудение насекомых и щебет птиц. Песня увлекала, манила, приглашала заглянуть в тенистый и укромный уголок сада и найти цветок необыкновенной красоты, посидеть в беседке, увитой диким виноградом, вдохнуть приторно-сладкий аромат флоксов и немного душный запах лилий. Эльфийка пела, отдавая свою силу растениям. Безрезультатно. Отчаявшись, Индис расплакалась над любимым кустом роз. ***       Сад Аркуэнэ встретил юных ваниэр унынием и увяданием. Дорожки были устланы листьями, а кое-где и веточками. Успевшие завязаться, но еще не созревшие яблоки и груши лежали на пожухшей траве.       Растения умирали, медленно и неотвратимо. — Хорошо, что успели созреть ранние сорта, — голос Айвэдис прозвучал слишком громко в этой мрачной тишине и темноте. — Да какая разница, мне цветы жалко, — ответила подруге дева. — Ты же помнишь мои клумбы? Это же были настоящие картины… Нет, гимны Йаванне — вот что это было, — гордо выпалила Аркуэнэ. — Мне жаль их, поверь, но нам надо будет что-то есть, понимаешь…       Кажется, эта сторона проблемы пока еще не волновала золотоволосую хозяйку сада. — Не беда, — та беспечно махнула рукой. — Охотники добудут дичь, да и в лесах всегда есть, чем поживиться. — В лесах? В лесах… Знаешь что, мы сейчас с тобой туда и отправимся и поглядим, здоровы ли олвар вне стен Валмара.       Аркуэнэ знала, что ее подруга весьма непоседлива, но чтобы настолько… Впрочем, прогулки она любила. — Согласна. Подожди, я вынесу нам плащи и захвачу пирожков, что испекла моя аммэ. ***       Ингвэ в глубокой задумчивости сидел на троне. Непривычная тишина и темнота собственного дворца вызывала смутно знакомое ощущение, словно кто-то наблюдает за тобой, недобрый и голодный. Король был уверен, что ему некого опасаться, но инстинкты, проснувшиеся в свое время вместе с ним на берегу Куивинен, не исчезнувшие с его приходом в Аман, а всего лишь задремавшие, чтобы не мешать жить в светлой земле валар, пробудились вновь.       Ваниа поднялся на ноги и несколько нервно прошелся по залу, всматриваясь в особо темные углы. Прошло совсем немного времени с тех пор, как его драгоценная сестра в слезах вбежала к нему и, обняв, разрыдалась по-настоящему.  — Что с Арафинвэ? — резко спросил Ингвэ, в то же время ласково проводя рукой по ее волосам. — С Арьо? — непонимающе уточнила Индис. — Я не получала от него вестей. — Тогда по какому поводу слезы? Кто так расстроил мою ненаглядную сестренку? — Цветы, братик, наши цветы, — захлебывалась слезами Индис. — Они все мертвы. Их не оживила даже песня, которой научила меня сама Йаванна! Умоляю, обратись к Владыке.       Ингвэ успокоил сестру, заверив, что так и сделает. Однако оставшись один, он прежде всего вызвал своих советников.       Новость не обрадовала никого, и если родившиеся в Валиноре еще не понимали основной угрозы, то пришедшие за своим королем из смертных земель сразу же выразили свое беспокойство. После не по-ваниарски продуктивной беседы было решено пересчитать весь снятый урожай, собрать все, что представляется возможным, не допуская гниения на земле и, конечно же, связаться со Стихиями. Яблони и пшеница не Древа, вернуть им жизнь смогут и майар.       Вроде бы все было сделано правильно, но Ингвэ чувствовал, что упустил из виду какую-то важную деталь.       Не найдя причину своего беспокойства, король ваниар, облачившись в парадную мантию, покинул дворец и направился в сторону Таникветиль знакомой и одновременно совершенно другой дорогой. Не было ни сверкающих золотом крыш, арок и многочисленных беседок, не искрились брызги воды в изысканных фонтанах, не сияла, переливаясь всеми возможными цветами вершина Таникветиль. Темнота опустилась на Аман и привела за собой тишину. Ингвэ не слышал ни смеха дев, ни шумных игр малышей-ваниар, не доносились песни или переливы арф. Однако тишина все-таки не была абсолютной. Мир наполнили шорохи и шелест, непонятное шуршанье и легкое поскрипывание — то, что ранее было скрыто более громкими и привычными звуками.       Король шел совсем иной походкой. Величественная поступь сменилась беззвучным пружинистым шагом, а тело было готово в любой момент среагировать на возможную опасность. К счастью, навыки, приобретенные им в Эндорэ, не пригодились и он благополучно добрался до беседки, где обычно удостаивался беседы с Манвэ. — Владыка Сулимо, к тебе взываю! Услышь меня в сей темный час, одари мудростью своею! Тишина была ответом. Ингвэ ждал. — О король ветров, кому подвластно все в этом мире! Не оставь в беде детей Эру, что привел брат твой в земли ваши! Легкое облачко закрыло звезды на мгновение и исчезло. Король ваниар не покидал беседку. — О великий Манвэ, истинный король Арды! Научи, как выжить нам во тьме, что накрыла владения твои! Дети Эру взывают к тебе — так услышь! Ураганный порыв ветра опрокинул кресла и стол, что были в беседке, швырнул увядшие листья в лицо златоволосого короля, загружил вокруг ваниа небольшим смерчем и толкнул прочь. Запутавшись в богато украшенной мантии, эльда растянулся на тропинке, больно оцарапавшись о гравий. Ингвэ молча поднялся на ноги и, не говоря более ни слова, отправился в Валмар.