Без света

      Эхо шагов Анайрэ еще гуляло по коридорам дворца, когда она открыла дверь кабинета мужа. За столом сидел его младший брат и, нахмурившись, вчитывался в какой-то свиток. Арафинвэ поднял глаза и достаточно сухо поприветствовал деву. — Вандэ оментайнэ, Арьо, — ответила нолдиэ. — Ты не подскажешь мне, где Ноло?       Чернильница, задетая рукой резко поднявшегося Инголдо, оглушительно упала на пол. — Что ты сказала? — неверяще переспросил он. — Ничего особенно, — фыркнула нолдиэ. — Я всего лишь хочу узнать, где найти своего супруга. Если он так занят, то я, конечно, подожду. — Анайрэ! — буквально рявкнул Арафинвэ. — Ты… ты что такое у меня спрашиваешь? Считаешь, что, вернувшись, я бросил брата?! Тогда кто должен был бы всем этим заниматься? — он махнул рукой в сторону бумаг. — Кто решал бы все проблемы? Ты с Эарвен? — Так он все-таки ушел? И меня оставил, — с какой-то обреченностью не то сказала, не то спросила дева. — Как же так-то? А дети? На младшего сына Финвэ сейчас смотрели глаза, полные надежды и страха. Он чувствовал, что Анайрэ уже все поняла, но ей нужно было подтверждение, она должна была быть уверена. — Они ушли за своим отцом, — сухо промолвил король, а помолчав, добавил. — Как и мои — за дядей.       Тишина звенела как перетянутая струна, что готова в любой момент лопнуть, а темное пятно из разбитой чернильницы растекалось по полу и напоминало кровь. Арафинвэ первым нарушил молчание. — Анайрэ, так ты ничего не помнишь? Дева лишь покачала головой: — Нет, все как в тумане… Почему он решил меня оставить? — Это не было решением моего брата. Ты сама сказала, что не желаешь разлучаться со своей подругой, с Эарвен. — Я так сказала?! — Анайрэ неверяще смотрела на Инголдо. — Я сказала, что она мне дороже мужа и моих детей?! Дева зарыдала, закрыв лицо руками. — Ноло… прости, мельдо, прости меня!       Анайрэ хотела убежать прочь из кабинета, но ей не позволили. Пришла в себя она уже в кресле, укрытая пледом, и с чашкой душистого травяного отвара, не имеющего ничего общего с тем, что остался в спальне. — Сделанного не изменить, — горько произнесла нолдиэ. — Арьо, прошу тебя, позволь помогать тебе. Мне… хотелось бы быть полезной, а не просто существовать. — Насчет этого можешь не беспокоиться — без дела сидеть не придется. Как будешь готова, Эарвен отведет тебя в оранжереи, — поймав вопросительный взгляд девы, Инголдо пояснил. — Все увядает. Нам грозит голод, Анайрэ. Теперь вместо редких и диковинных цветов там будут овощи, но пока что… — он передернул плечами и развел руки. — Я хочу повесить в теплицах светильники, может, растениям мешает лишь темнота. — Благодарю. Я отправлюсь туда незамедлительно, — с этими словами супруга Нолофинвэ встала и, поставив чашку на стол, покинула кабинет короля. ***       С каждой переменой звезд становилось все холоднее. Ледяной ветер теперь почти постоянно гулял по опустевшим улицам Тириона. Амадриэль бесцельно брела по одной из них, старательно прогоняя мысли о муже. Получалось плохо.       Вдруг она резко остановилась, осознав, куда именно пришла. Некогда тенистая роща теперь выглядела странной темной и неровной полосой на склоне холма. Древние буки и дубы не пропускали свет звезд и не отражали его.       Амадриэль нетвердой походкой приблизилась к деревьям. Под ногами зашуршали опавшие листья, голые ветви немелодично заскрипели на ветру. Память немилосердно показала ей это же место, озаренное светом Тельпериона, с загадочно блестящей листвой и чарующей музыкой лютни и голоса любимого. Она вспоминала жаркие объятия Макалаурэ, его нежные руки и губы, его всего. Со стоном дева опустилась на землю и провалилась в беспамятство. — Очнись! Нельзя спать — холодно, — кто-то тряс Амадриэль за плечо, пытаясь дозваться. С трудом открыв глаза и сев, чуть не опрокинув стоящий рядом светильник, она не сразу поняла, кто перед ней, а узнав, охнула. — Лехтэ?! Ты-то что здесь делаешь? Я думала… — дева замолчала, увидев, как у той из глаз плеснуло болью. — Я осталась. Так было надо, — жестко ответила жена Атаринкэ. — Не думаю, что сейчас место и время говорить об этом. Пойдем, ты совсем замерзла. — Я не хочу домой, к родителям — тоже, — горько призналась Амадриэль. — Тогда ко мне, — тут же нашлась Лехтэ. — Поможешь с делами?       Она дождалась кивка и принялась рассказывать о распоряжении Арафинвэ разработать быстрые и надежные способы утепления домов. Амадриэль удивилась, и деве пришлось пояснить, что это не только ее задание — оно относится ко всем оставшимся нолдор. — Поверь, так еще можно жить, не сходя с ума каждое мгновение… Ты со мной? Амадриэль кивнула, а потом нашла силы коротко ответить: — Да. ***       Махтан вернулся из мастерской и в первое мгновение не понял, что же было не так. Его встретила абсолютная тишина: не было криков, ударов в дверь или звона разбитой посуды. Ни звука не доносилось из помещения, где он запер свою дочь. — Нерда, что ты задумала? Молчание. — Я не отопру замок, мы уже все друг другу сказали! И вновь тишина. — Нерда? Нет ответа. Лязг отодвигаемого засова, бряцанье ключей. — Доченька! Нерданель. Дочка…       Сармо подхватил на руки лежавшую без движения деву и отнес к огню. Он растер ей замерзшие руки и ноги, влил мирувор и, укутав одеялом, сел рядом на пол. — Прости меня, дочка.       Махтан делился с ней своей жизненной силой, умоляя Эру услышать его.       Нерданэль тихо вздохнула, открыла глаза и посмотрела на отца. — Зачем, атто? Еще немного б и… — Никаких «и», малышка, ты же моя дочка, как без тебя-то? — Именно, атар, как я без них… без него, — снова вздох, Нерданэль на мгновение прикрыла глаза, а потом, безразлично посмотрев на Сармо, попросила принести поесть. — Я не притрагивалась к тому, что ты или аммэ приносили мне.       Подорвавшись с места, Махтан исчез на кухне, сразу загремев посудой. «Мне остается лишь ждать вас, мои родные», — Нерданэль прикрыла глаза, уже понимая, чем займется. Скоро из ее мастерской снова донесутся звуки резца и долото… А ей предстоит жить.