***
- Я всё ещё люблю тебя. Эти слова было страшно услышать раньше; они перестали быть нужными после укола в плечо, но что-то пошло не так… Володя стоял в самом центре бункера под лестницей, в кромешной темноте, и целовал Машу в губы. Минута, пять, десять, счёт сбился окончательно, он не знал, как долго они здесь и давно ли прозвучали те самые слова в миллиметре от его уха, он знал только одно – ему не хочется отрываться. Ни за что на свете. Машины мягкие губы и глубокие поцелуи потихоньку сводили с ума. С каждым вдохом верилось всё меньше, что он мог хотя бы ненадолго отпустить от себя такую прекрасную девушку. Он прервался сказать, что она великолепно целуется, открыл глаза и почувствовал, что слёзы градом стекают по её лицу. - Маша, почему ты плачешь? – прошептал он, отдаляясь. - Ты давно этого хотел, да? - С самого первого поцелуя у тебя в комнате. Целых несколько часов, - он расплылся в улыбке. - Я думала, что этого больше не будет. Что мы не сможем быть вместе. Что ты не вспомнишь. - Они прочистили мне мозг. Слава богу, что не сердце – оно тебя точно помнит. - Как это произошло? Володя снова приблизился к её губам, но она ждала ответа. Он поцеловал её в щёку и проговорил: - Они стёрли мне память о тебе, потому что ты им мешала. Отвлекала меня от дел. Но сейчас я понял, что это за люди – высокомерные сволочи, которым нужна дешёвая рабочая сила. - От дел? – Маша задумалась. – Ты про Князя? - Да. Он с ними заодно. Он предлагал мне информацию об убийце отца взамен на нашу медсестру, Ларису Андреевну. Она им нужна как хороший медик, чтобы помогать в новых разработках. - Ты согласился? – в голосе Маши звучал страх. - Они отпустили меня подумать и привести Ларису. Князь даже не сомневается, что я соглашусь. - Я понимаю. Ты слишком долго искал. - Нет, теперь мне всё равно. Это уже в прошлом. Папы нет сейчас со мной, а вот ты – есть. Володя взял её руки в свои и поднёс к губам. - Я больше не позволю себе забыть о тебе. Обещаю. Маша промолчала – она не знала, что сказать, кому верить. Володя обнял её и крепко прижал к себе. - У нас с тобой ещё есть время. А вот отсюда лучше убраться – чем быстрее, тем лучше.***
Паше казалось, что он спит: так было тихо и спокойно в стенах медкабинета. Лариса почти не шумела, лежащий без сознания Виктор не просыпался, Лена по-прежнему оставалась на диване в холле первого этажа. Физрук очнулся, когда расслышал шаги. Уверенные, частые, они приближались к медкабинету. Лобанов уставился на полуоткрытую дверь в коридор. - Кто-то идёт, - сказал он Ларисе. - Я слышу. Через несколько секунд в проёме показался Кирилл. Увидев Пашу, сидящего на полу, он пристально посмотрел на него, затем на валяющегося рядом директора, и лишь потом обратил внимание на медсестру. - Лариса Андреевна, сможете узнать, что это? – он вытащил из кармана брюк заполненный шприц. Она приняла его. - Это Вера Дмитриевна пыталась вколоть Анне Михайловне? - Да. Я хочу узнать, что это за препарат. - Что ж, спасибо, что принесли. Я тоже хочу узнать. - Вера теперь с ними заодно, да? – подал голос Паша. - Да, - сказал Кирилл. - Пока не знаем, - сказала Лариса. – Я синтезирую препарат и смогу понять, что она пыталась вколоть. И что вколола вам, Кирилл Евгеньевич. - Ты ещё не фашист? Держишься? – язвительно вставил Павел. - Павел Петрович, это не смешно, - проговорила девушка. - Отчего же? Я скоро присоединюсь к вашей весёлой компании. Кирилл подошёл к нему и протянул руку. - Встать сможешь? - Не знаю. Математик пододвинул стул ближе к Лобанову. - На стуле явно удобнее. Попробуй, тебе понравится. Тот ухмыльнулся и опёрся одной рукой об угол стола. Вторую подал Кириллу. Воронцов потянул на себя Пашу, тот качнулся, но устоял; облокотившись о стол, медленно приземлился на свободное место. - Так-то лучше. А с этим что делать? Виктор Николаевич лежал на полу без движения. - Он явно помнит, что вы его вырубили, Лариса Андреевна. - Он накинулся на меня со шприцем… - Я понимаю. Проблема в том, что Виктор Николаевич ежедневно поставляет детям лекарство. Когда он проснётся, он может передумать. - Скорее всего передумает, - поправил Паша. - Кто-нибудь знает, где он прячет лекарство? - Я не знаю, к сожалению, - ответила медсестра. - Либо ходит куда-то, либо ему поставляет Морозов, - сказал свою версию физрук. - Нужно кровь из носа найти лекарство. А Виктора мы перенесём в комнату, когда Паше станет чуть получше. Сколько у нас времени? – математик впервые с момента пробуждения посмотрел на часы. - Пять сорок семь, - голос Ларисы. - В семь тридцать начнут просыпаться дети. Значит, примерно через час нам с тобой нужно будет перенести Виктора, - он повернулся к Паше. – Окрепнешь? - Не знаю, - честно ответил тот. - Ладно. Пока план такой: я бегу в комнату к Виктору и всё там прочищаю. Лариса Андреевна, вы, пожалуйста, узнайте, что в шприце. - Если Володя вернётся, подключи его. Он может что-то знать, - добавил физрук. - Хорошо. Если проснётся Елена Сергеевна, зовите меня. Я помогу ей подняться в свою комнату.***
- Пойдём. Как двое сумасшедших, они выбежали из-под лестничного прохода в полусветлый холл школы на первом этаже. Володя крепко держал Машу за руку, совершенно не желая отпускать, и вёл за собой. - К вам кто-то приходил? - Вера. Но она ничего не сделала, Лариса успела вколоть ей снотворное. - Кто-то сейчас там есть? - Где? - В нашей комнате. «Она ведь не наша, она только твоя», - хотела ответить девушка, но сдержалась. - Наверное, нет. Володя пересёк холл, не обращая никакого внимания на медкабинет и лежащую рядом с ним Елену Сергеевну, и влетел в знакомый коридор на первом этаже, увлекая за собой Машу. Дверь в его комнату была приоткрыта; он распахнул её настежь и пропустил девушку вперёд. Расстеленная кровать, на которой совсем недавно пытались уснуть Маша и Аня, разбросанные вещи – откуда? – да какая уже разница… Повар закрыл за собой дверь и развернул к себе Машу, провёл пальцами по её щекам и заглянул в глаза. - Я сказал «наша комната», потому что очень хочу, чтобы она стала нашей, - он словно прочитал её мысли пару минут назад. Она посмотрела на него и лёгким движением головы откинула волосы назад. - А знаешь, чего я очень хочу? Она приблизилась и провела носиком по его губам; он нащупал левой рукой замок на двери и повернул. - Знаю. Володя резко наклонился и поднял её на руки – от неожиданности Маша невольно вскрикнула. Он осторожно прислонил её к стене и прошептал прямо в губы: - Я всё время думал о тебе. Она почти незаметно прикоснулась к его губам своими губами и легонько поцеловала. Он поцеловал в ответ, второй раз, третий, а дальше потерян был счёт поцелуям. Маша обхватила его по бокам ножками, сбрасывая с себя обувь и полностью расслабляясь в сильных руках мужчины. Володя стянул с неё кофту и быстро забрался под майку, поглаживая красивую спинку, плоский животик и нежно сжимая грудь. - Тебе стоило сделать это раньше, - прошептала Маша, пытаясь восстановить ровное дыхание. - Родная, прости меня. Я к чёртям забыл, что люблю тебя больше всех на свете. - А кроме этого ты ничего не забыл? Его рука под майкой скользнула вниз, расстёгивая пуговку на джинсах и проникая внутрь. Маша прикрыла глаза от удовольствия и задышала ещё чаще. Володя нависал сверху, словно впечатывая её в эту стенку. Он был уверен, что пока чувствует Машу - живёт. Пока он любит её, пока он хочет её, препарат не работает, и Князь со всей шайкой фашистов глубоко ошибаются в его приоритетах. Вспомнилось, как несколько часов назад он увидел её с Виктором. В голову прилила кровь - сумасшедшая ревность. Маша - его девушка, и больше ничья, и никто не имеет права даже пальцем к ней прикасаться. Он начал покусывать её губы; затем приник к шее и принялся оставлять на ней засосы. Маше хоть и было больновато, но она слишком соскучилась. - Володя, перестань, - тихо попросила она. - Ты только моя, слышишь? - Да, я... - и она простонала ему в губы от неожиданного прилива наслаждения. Володя нежно поглаживал её пальцами в самом низу. - Тебе так приятно? - спросил он, разорвав поцелуй на мгновение. - Да. Ты откуда-то это помнишь… - Ну, что ж. Руки помнят, - пошутил он и расплылся в широкой улыбке. Маша улыбнулась. - Я очень скучала по твоим глупым шуткам. - Только по шуткам? Он приподнял её, даже и не думая отрываться от вкуснейшего поцелуя, и переложил на расстеленную кровать, где они с Аней хотели заснуть этой ночью. - Не только. Машина рука скользнула вниз, проводя по его паху и расстёгивая ремень. - Надеюсь, нам сейчас никто не помешает, - прошептала она, начиная поглаживать Володю там, где он давно хотел. Повар замер, чтобы перевести дух. Машины волшебные, мягкие руки делали удивительно приятно - хотя он даже не снял одежду. - Господи, какая же ты великолепная, - выдохнул он, избавляя Машу от джинс и майки. Обнажилось её прекрасное тело; он больше не мог сдерживаться и принялся одаривать поцелуями каждый миллиметр её бархатной кожи. Маша чуть не простонала несколько раз, когда он прикоснулся губами между её ножек, но быстро взяла себя в руки и подтянула Володю поближе к себе. - Интересно, ты помнишь, что я предпочитаю сверху? Девушка перевернула его на спину и устроилась на животе, освободив повара от кофты и ещё пары ненужных элементов одежды. - Поверить не могу, что я снова с тобой, - сказала она, целуя его в шею. - Поверить не могу, что у меня такая красивая девочка, - он продолжил поглаживания, от которых Маша просто таяла. Сгорая от желания, она отстранила его руку и мягким движением направила его внутрь. Ей почудилось, что так хорошо ей ещё не было никогда - хоть она и помнила чуть ли не каждую ночь с Володей Шевцовым. Он часто задышал и нежно обнял Машу со спины, прижимая к себе, оказавшись в ней. Она уткнулась ему в плечико и на протяжении нескольких минут пыталась сдерживать стоны, а потом выпрямилась, опёрлась ручками о его грудь и почувствовала, как сладость разливается по всему телу и отдаётся в руки, ноги, голову... - Ты просто обалденная красотка, - успел проговорить Володя, прежде чем получил потрясающий оргазм сразу после неё. Она выдохнула и посмотрела на него: - Я знаю. Он снова притянул её к себе - чтобы страстно и благодарно поцеловать в губы. - Обещай, что не уйдёшь. - Никогда и ни за что.