***
Осознав, что происходит на самом деле, Маша чуть не вскрикнула. - Я забыла закрыть дверь! Она резко бросилась к выходу из комнаты Володи – на удивление всех присутствующих. - Маш, что случилось? – успела спросить Аня. Та обернулась – но не на вопрос, а словно что-то забыла. - Лариса Андреевна! – проговорила Маша. – Пойдёмте со мной. - Зачем? - У меня есть вакцина, которая нужна Паше. Если, конечно, её ещё не забрали. Медсестра удивилась, но Маша уже схватила её за руку и потащила за собой в коридор. Кирилл и Аня остались наедине со спящей Верой. Математик даже не мог повернуть голову, чтобы посмотреть на свою девушку. Его тошнило, жутко кружилась голова и хотелось просто свалиться и забыть обо всём, что случилось за последние несколько дней. - Кирилл, это надо забрать, - послышался голос Ани. Он поднял голову – она держала в руке Верин пистолет. Воронцов молча принял оружие, разрядил, достал из него патроны и высыпал на пол. Затем снова поглядел на девушку. - Откуда у тебя пистолет? - Это Верин. - Я про твой. У тебя в руках был пистолет. Ты что, хранишь оружие? - Нет, это Володя оставил. Надеюсь, ты не возражаешь, если он побудет у меня? Кирилл пожал плечами. - Как хочешь. Мне уже на всё наплевать. Аня присела на кровать рядом с Кириллом и потянулась к лежащей Вере. - Нужно осмотреть её карманы. Мне кажется, она хотела сделать мне укол. Воронцов заставил себя обернуться. Искать долго не пришлось – наполненный шприц оказался в кармане Вериных брюк. - Дай взгляну, - попросил Кирилл. - Как думаешь, это тот самый препарат? Он не знал, что ответить. Когда ему ставили инъекцию, он ничего не видел. - Оставь его мне, - попросил математик. – Я отдам его Ларисе, она посмотрит и скажет, что тебе хотели вколоть. - Хорошо. - Она не может здесь находиться, - вдруг проговорил Кирилл. - Что? – не поняла Аня. - Вера. Она не может здесь быть. - Что ты предлагаешь? - У меня в комнате есть выход на чердак. Он запирается. Думаю, первое время стоит держать её там.***
Маша подбежала к Вериной комнате и распахнула дверь. Она забыла закрыть её на ключ, когда ночью выбегала к медкабинету следить за Володей. Девушка подбежала к кровати и откинула покрывало, заглядывая вниз. Чемоданчик, похоже, остался нетронутым. Когда Маша вытащила его, Лариса не смогла скрыть своего удивления. - Маша, откуда у вас это? - Володя немножко не так всё рассказал. Эти ампулы дал мне Виктор, сказав, что это лекарство – для меня и для моего сына. Маша раскрыла чемодан и показала медсестре пятьдесят девять заполненных пробирок. На месте шестидесятой красовалось пустое углубление под ампулу. - Вот этот я отдала Володе, как образец, - объяснила девушка. – Как я поняла, именно с ним вы работали этой ночью. - Вы правы. Получается, Виктор захотел подчинить себе вас и Максима Морозова. - Думаю, да. - Это ужасно. Держитесь от него подальше, Маша. Она кивнула, вспоминая сегодняшнее приключение с Аней. - Позвольте я это заберу, - сказала Лариса, указывая на чемоданчик. – Паше это лекарство жизненно необходимо. - Конечно. Маша закрыла кейс и передала его Ларисе Андреевне. - Паша сейчас у вас? - Да. Если хотите, можем пойти к нему вместе. Хотя я не думаю, что вам понравится его вид. Маша ничего не ответила. Все мысли в голове были только о Володе. - Ладно, не буду вам мешать, - медсестра всё поняла. - Вы и так натерпелись сегодня. Спокойной ночи. - Доброй ночи. Маша осталась одна. - Володя, нет! - У меня нет выбора. Вера могла что-то сделать с Павлом, я должен его спасти. - Как только ты спустишься туда, они сразу же тебя возьмут! Ещё и вколют что-то, помимо… - Маша, послушай, я пойду не через камин. Мне приказали исследовать тот самый проход под лестницей. - Если они тебя схватят, ты совсем забудешь обо всём. Он провёл ладонью по её щеке, смахивая набежавшие слёзы. - Ну уж нет. Второй раз я не позволю им этого сделать. Володя ушёл за Пашей, а Паша здесь. Ему срочно нужно возвращаться обратно! Девушка достала мобильник и набрала номер Шевцова. Даже гудков не было – абонент не доступен. Это было невыносимо. Сидеть здесь, в такой чужой комнате бывшей своей подруги и думать о том, что ты не в силах что-либо изменить. «Ну уж нет. Если Володя не отвечает, я сама пойду и приведу его в школу».***
Лариса быстрым шагом пересекла холл первого этажа и подошла к медкабинету. На диване по-прежнему неподвижно лежала Елена Сергеевна; внутри, на полу, валялся ничком Виктор Поляков. Паша Лобанов сидел, оперевшись о стенку, почти полностью прикрыв глаза. - Паша, просыпайтесь! Она присела рядом с ним на корточки и открыла кейс. - Я нашла лекарство. Вы спасены. Медсестра достала одну ампулу и показала физруку. - Я так не думаю, - еле слышно проговорил физрук. – Меня уже ничто не спасёт. - Прекратите. Мы с вами уже говорили об этом. Это единственный способ спасти вам жизнь. - Мне не нужна эта жизнь. - Да что вы? А Елена Сергеевна тоже так думает? Ларисе показалось, что что-то дрогнуло на лице физрука, но он ничего не ответил. - Посмотрите налево, - сказала она. – Налево и вниз. Там лежал Поляков. - Когда Виктор проснётся, он сделает со мной и с Еленой Сергеевной всё, что угодно. И нас никто не спасёт. Вы ведь умрёте! Вы ведь этого хотите, так? - Нет, - ответил Павел. - Тогда соберите остатки своего разума и немедленно выпейте, - она открыла ампулу и поднесла к его губам. – Открывайте рот. Мужчина нехотя повиновался. Медсестра, придерживая его за челюсть, влила содержимое ампулы в почти обездвиженного физрука. - Глотайте. Паша поморщился, проглатывая тёмно-красную жидкость, и выдохнул. - Ну вот и всё. Вы молодец. Отдыхайте пока, силы скоро к вам вернутся.***
Володя медленно плёлся по тёмным коридорам подземелья. Его часто ставили перед выбором, но никогда этот выбор не касался чего-то личного. Папа. Он обожал его. Он хотел быть на него похожим – всё детство, всю юность и молодые годы. Если бы он не стремился быть таким, как папа, ничего бы не было. Ни Князя, ни мамы, ни поддержки, ни любви, ни заботы… Маша... Когда мало что помнишь, сложно делать выводы. Но как так получилось, что такая девушка вдруг обратила на него внимание? Удивительно. Если не врут воспоминания, если не врала Вера, когда ещё была человеком, то он любил её! Но ведь он никогда не любил девушку так сильно, как описывали все остальные… Поворот, за ним – почти сразу – ещё один. Карта в мобильном телефоне показывала, что скоро он дойдёт до того места, откуда спустился: до прохода под лестницей. А там – школа, дети и важное задание. Привести Ларису Андреевну. Какого-то чёрта Князю всегда хотелось доверять, даже когда он ошибался. Но сейчас ошибки быть не должно: с ресурсами «Ингрид» и вправду ничего не стоит найти убийцу отца. А дальше – сбудется детская мечта. О возмездии и справедливости. Огромная коллекция Ивана Шевцова перейдёт к нему, к Володе, к его сыну. Кстати, отец очень хотел назвать его Володей. Но уступил маме, которая решила, что мальчик будет Ильёй. Ещё несколько метров – и покажется небольшая лесенка наверх, с которой повар спустился в подземелье и встретился с Князем. Чтобы отъехала дверь и открылся тот самый бункер под лестницей, нужно нажать на рычаг – так сказал Князь. Подойдя поближе, Володя поднёс фонарик – рычаг должен был быть внизу, у первой ступеньки. Пошарив немного рукой, мужчина наткнулся на выступ с обратной стороны лестницы и нажал на него. Послышался знакомый звук открывающейся двери. Повар быстро встал и побежал наверх по ступенькам, успевая проскочить в образовавшийся проём. Дверь за спиной захлопнулась – он в бункере. В руках остался зажжённый фонарик, но мужчине показалось, что светит что-то ещё – впереди. Как будто бы здесь включили подсветку… Нет, этого не может быть! Впереди был чей-то силуэт. Фигура не двигалась. Свет исходил от неё. Не медля ни секунды, Володя выхватил пистолет и направил его вперёд. Фигура дёрнулась и сделала шаг назад. Но потом резко двинулась прямо на повара. - Стой, а то выстрелю! – крикнул он. - Володя! - Что? Рука с фонариком машинально вышла вперёд и осветила лицо фигуры: большие глаза, тёмные волосы, маленький аккуратный нос и длинные ресницы… - Маша? Он успел опустить пистолет за секунду до того, как она бросилась в его объятия. - Маша, что ты здесь делаешь? – проговорил он, обхватывая её одной рукой. - Я пришла за тобой. - За мной? Но зачем? - Потому что я знаю, что ты, может быть, никогда больше этого не услышишь… - Чего не услышу? - Что я всё ещё люблю тебя, - прозвучало в сантиметре от его уха. Он замолчал. Он не знал, что сказать. Он не слышал ничего, но чувствовал, что из её глаз вытекают слёзы. В воспоминаниях пронеслось всё, что он помнил: первый поцелуй на кухне, когда они с Верой вернулись из подземелья, как Маша выбегала из его комнаты, как он встречал её в коридорах – разбитую и потерянную, как сидел рядом с ней в медкабинете и молил о прощении, как чуть не убил Виктора, позволившего себе её поцеловать, как сам поцеловал её поздним вечером, несколько часов назад… Он сам не заметил, что, думая об этом, нежно гладит её по волосам, целует в шею, в ушко, в щёку, бросает пистолет на пол и обнимает второй рукой, прижимая к себе всё сильнее. Она пришла за ним! Несмотря на монстров, бродящих по школе, невзирая на страх и боязнь быть отвергнутой. Она пришла – и этим всё сказано. От неё вкусно пахло свежестью и лёгкими духами; этот запах был очень родным и знакомым, словно она только что была у него на руках… Он наклонился и ласково поцеловал её в губы; затем второй раз, третий, четвёртый, пятый, и вдруг неожиданно отстранился. - Ну как реанимация? Помогла? - Так себе, - улыбнулась Маша. - Понятно. Значит, ещё сердце. Он притянул её к себе ещё ближе и продолжил целовать – глубже, настойчивее. Приподнял повыше, после чего опустил на кровать, нависая сверху и даже не думая отрываться. Его гладили его по волосам и шее, с удовольствием отвечая на все поцелуи. - Маша, - прошептал он. – Они стёрли мне память о тебе. Но я всё ещё кое-что помню. Она отстранилась и подняла на него свои заплаканные глаза. В свете двух фонариков они казались волшебными, неземными… - Я помню, как я тебя любил. И что сейчас, на всей этой чёртовой планете, у меня нет дороже человека, чем ты. Она не ответила. Володя кивнул на дверь, из которой только что появился. - Они сказали мне, что найдут убийцу моего отца. Маша опустила глаза. - Ты так и не смог… - Да, я знаю, - перебил её он. – Прошло очень много лет. И папу уже не вернуть. - Ты очень его любил, - она словно читала его мысли. - Да. Но сейчас по-другому. - Они что-то сказали тебе про отца? - Нет, конечно нет. Просто папы нет в живых уже почти тридцать лет. Я любил папу в детстве. Темнота, тишина – лишь тихие вдохи и выдохи доносятся до самых чутких участков уха. - А сейчас я люблю тебя.