Мирное небо

      Здравствуйте.       Ник невыносим! Постоянно поучает, строго смотрит и вздыхает. Мама, представляешь, он говорит, что я слишком наивна! Ведет себя как старший брат, даже раздражает. Хотя он и есть мой старший брат.       Он все эти дни заставляет меня больше думать о себе, намекает о моем предназначении, но не говорит прямо: «Ты должна пожертвовать собой!» Наверное, он и сам в растерянности от всей суматохи.       Ник рассказывал, что ему с большими усилиями стоило разрешение для Хвоста Феи в экспедиции. У них там какие-то правила, мол женщин и детей не брать с собой, мы слишком слабы. Глупости все это. Но Нику удалось уговорить их, а еще он запретил мне пока что говорить друзьям о ребенке. Все это путешествие ради меня, и если проводники узнают о моем положении, поездка будет бессмысленной, так как я ее не увижу.       Мама, папа, мне стыдно, но вместе с тем я чувствую облегчение, что не надо рассказывать Бикслоу о ребенке. Этот разговор можно отложить до того момента, как мы вернемся в Магнолию. Я такая трусиха. Я чувствую, что должна ему сказать, в какие-то моменты даже останавливала себя. Не правильно, что он не знает.       А еще к нашей не маленькой группе присоединился Лексус. Гилдардц, в роли пятого Мастера, вернул его в Хвост Феи и тут же передал свои полномочия Мастеру Макарову. Мне думается, что Мастер Макаров всегда будет Мастером Хвоста Феи.       Мама, папа, я все еще в смятении, я не думала, что Мастер Макаров знает правду обо мне. Он с самого моего первого дня знал обо мне все и все равно принял в свою семью. Но Мастер, как и Ник, по ним видно, по их поступкам, что они хотят убедить меня пойти к Нему. Я вижу, как им обоим тяжело заводить этот разговор, их взгляды становятся печальными. У меня нет сил поддерживать их, ведь это значило бы смириться со своей судьбой, а я не хочу.       Нацу удивительный, он сможет что-нибудь придумать, вместе мы сможем. Я хочу так думать.       С Любовью, всегда ваша дочь, Люси.       Поглядывая в сторону кухни, где Ник снова варил пельмени, Хартфилия запечатала письмо. Открыв коробку с письмами она заметила, что места осталось не так много, еще немного и они помнутся между собой.       Люси с тоской улыбнулась. — Обед почти готов, — громче проговорил Ник. — Признайся, ты умеешь готовить только пельмени, — посмеивалась Заклинательница.       Девушка вошла на кухню, яркий запах горячей еды и свежих овощей показались ей не такими уж и привлекательными. Выбежав в ванную, она заперлась на несколько минут. — Как я предполагал, началось, — сложив руки на груди, мужчина встал возле закрытой двери ванной. — Откажись от экспедиции. Ты не выдержишь этот путь в таком состоянии. Это путешествие может нанести значительный вред ребенку, — грустно говорил Ник. — Ну вот что ты заладил? Смогу я. Мы оба сможем, — тяжело дыша, зло ответила Люси. — В тебе нет и капли веры, только расчет. Но мы волшебники, мы всего можем достичь. И это ребенок сильных волшебников, в нем дух Хвоста Феи, уж он-то точно справится, — хрипела Хартфилия, и снова склонилась над унитазом. — Это все наивные слова ребенка, Люси. Тебе нужно повзрослеть и реалистично смотреть на мир, — вздохнул Ник.       Мужчина посмотрел на собственную ладонь, мягкую, не знающую тяжелой работы. Он был уверен, что его опыт целителя будет жизненно необходим для будущего племянника. — Ты просто не знаешь нас. В дорогих апартаментах нет настоящей жизни, в вычурности мало чего хорошего. Именно здесь жизнь, здесь настоящее. Хвост Феи настоящие и ты сам это увидишь, убедишься воочию на что мы способны, когда сплотимся, — включив в раковине воду, тяжело дышала Заклинательница.       Девушка смотрела в свое побледневшее лицо. Пока чистила зубы, она поняла, что голодна, но ей совершенно не хочет снова питаться пельменями и салатом. Только от одной мысли становилось дурно. Ее взгляд остановился на животе. Убрав из рта зубную щетку, девушка повернулась боком.       С заботой Полюшки и поддержкой Ника, она понимала, что в ней растет новая жизнь, но чувство: «Я буду мамой», все никак не приходило. Люси ласково провела пальчиками по своему животу, все еще плоскому, ничем не выделяющемуся, самому обычному.       «Мы ведь справимся, да? Не подведи меня», — коротко улыбнувшись уголком губы, Люси стала полоскать рот. — Уже спокойнее? Кушать будешь? — обеспокоенно спросил Ник, когда Люси вышла из ванной. — Прогуляюсь до магазина. Прости, мысли о пельменях тошноту вызывают. Схожу в магазин, посмотрю, что мне хочется, — смутившись, честно призналась девушка.       Хартфилия виновато понурила голову, не поднимая взгляда на брата. — Погоди, я соберусь, вместе сходим, — поглаживая Люси по волосам, по-доброму улыбнулся Ник. — Я не маленькая, сама схожу. А если будут тяжелые пакеты, вызову кого-нибудь из Духов, они мне помогут, — прекращая вопросы и предположения, Люси весело посмотрела на брата, направляясь в коридор.       «Духи… Может Локи или Риу рассказать? Все же это важное событие, рождение ребенка и путешествие к Мертвы Землям. Они должны знать», — идя по улице, размышляла волшебница. — Я почувствовал, как ты думала обо мне, любовь моя, — поправив очки, обнимая Люси, льстиво пропел Локи. — Думала, — стоя спиной к двери магазина, робко кивнула головой Заклинательница. — Просто, Мастер отправляет меня и других из гильдии в умершие земли, для познавательной экспедиции. Завтра мы уже выезжаем в Королевство Пергранд.       Опустив глубоко голову, Люси смотрела на мысы своих ботинок. Оказывается сказать самое важное вслух не простая задача. — Люси, ты сама не своя, что-то случилось? — забеспокоился Локи. — Не то чтобы… Да нет же, случилось, — нервно посмеялась Заклинательница. — Локи, я беременна, подумала, что Духи должны знать, раз пока не могу в гильдии объявить об этом, — тараторя слова, Хартфилия не прекращала неловко посмеиваться, боясь взглянуть в глаза другу. — Как? Когда? Кто? — согнувшись, стараясь поймать взгляд Люси на себе, заваливал вопросами Дух. — Около месяца назад, — честно ответила девушка. — Я еще с ним не говорила, так что не могу сказать кто отец ребенка, — тоскливее добавила Хартфилия. — Это ведь кто-то из гильдии, да? Почему не поговорила с ним до сих пор? — вместе с Люси заходя в магазин, тихонько продолжал спрашивать Лев. — Из гильдии. Сначала смелости никак не могла набраться, а потом Ник попросил пока молчать о моем положении. Иначе я не буду принимать участие в экспедиции, а мне нужна эта поездка.       Взяв тележку, честно рассказывала Заклинательница. — Погоди, но это же все в корни меняет. Тебе следует отменить поездку, ребенок может пострадать, — медленно идя рядом с Люси, тихонько и рассудительно говорил Локи. — А кто такой Ник? — Мой двоюродный брат. Приехал навестить меня, — улыбчиво ответила Хартфилия.       И так же как и в гильдии, утаила самое важную причину его приезда в Магнолию. Лгать друзьям, самым близким, кто был все это время рядом было действительно больно. К щекам приливал жар, а сердце учащенно билось со страхом, что еще мгновение и ее ложь вскроется. Ее вынудят рассказать всю правду. — Я подожду, когда ты расскажешь всю правду, — словно прочитав чувства Люси, тихо прошептал Локи. — Но ребенок? Ты точно уверена? — нервно посмеялся Дух. — То есть, это же здорово, уверен, наши обрадуются, когда узнают. — Что-то я не могу представить радостную Риу, — хихикая ответила Люси. — Расскажешь всем? Не хочу сейчас каждого призывать, слишком много сил уйдет. — Я поверить не могу. Да, конечно, передам нашим. Но это удивительная новость, Люси.       Заклинательница робко кивнула головой в ответ остановившись возле фруктов. По собственным ощущениям ей хотелось именно их сейчас.       Вместе с мыслями о еде, по душе Хартфилии разливалось тепло. После Макарова, Локи был первым кто положительно отреагировал на новость о ее беременность. Даже не думал оскорблять ее, а искреннее радовался. Люси видела, как Дух помогал взвешивать фрукты и сам управлял тележкой, не давая Люси лишний раз напрягаться.       «Интересно, Бикслоу так же отреагирует? Не думаю, что он ожидает чего-то подобного, и романтических отношений у нас нет. В общем-то, никаких отношений, кроме дружеских. И это здорово… Но хотелось бы, чтобы он обрадовался», — выбирая йогурт, размышляла волшебница.

***

— Нет-нет, Эльза, это слишком много, — стоя на вокзале, вежливо говорил Ник. — Сумка, в одну сумку должны поместиться все вещи, я же говорил. Ничего лишнего. А это, — оглядывая целуя телегу вещей, учтиво улыбался Ник, — через чур. — Все здесь может пригодится, — сложив руки на груди, настаивала на своем Эльза. — Люси, можно тебя? — аккуратно прошептал Фрид, пока все внимание компании было устремлено на Алую. — Да, конечно, что такое? — посмеиваясь, Хартфилия отошла с Джастином чуть в сторону. — Все времени удачного не было. Я видел, как ты плакала месяц назад и убегала к Восточному лесу. Все хорошо? Тебя брат обидел? Мы твои друзья, ты можешь нам рассказать, — тихо говорил Джастин.       Понурив голову, Люси прикусила нижнюю губу. Девушка, как от озноба обняла свои локти не поднимая глаз от пола. — Нет, меня Ник не обижал. Все хорошо. Тебе не стоит волноваться, у него были причины сказать то, что мне было необходимо знать, — тщательно подбирая слова, шепотом ответила Заклинательница. — Ты доверяешь ему? — прямо спросил Громовержец. — Он не навредит нам, в этом я уверена. Он немного избалован роскошью, и еще не знает, на что мы можем быть способны. Я доверяю его решениям, — честно ответила девушка. — Хоть ты так и говоришь, я понаблюдаю за ним. Что-то мне не нравится его навязчивость, — строго ответил Фрид, но по-доброму смотрел на Люси. — Я рад, что ты встретила своего брата. — Люси, хочешь рыбки? — радостно смеялся котик, подсовывая под нос Заклинательницы рыбу.       Зажимая нос, чувствуя резкий позыв тошноты, Хартфилия взглядом искала женский туалет, но не находила его. — Все хорошо, — положив ладонь между лопатками сестры, делясь с ней магией, усмиряя тошноту, прошептал Ник. — Люси, ты заболела? — летая вокруг головы подруги, скулил кот. — Нет, все хорошо, — тяжело дыша, ответила Заклинательница. — Спасибо, Ник, — благодарно добавила девушка. — Держись ко мне поближе, это будет не редкостью, — шепотом посоветовал мужчина. — Эльза, это все еще много вещей, — вздохнул он, прекращая исцелять тошноту сестры. — Ты вся побледнела. Плохо себя чувствуешь? — подойдя к компании, улыбчиво, с насмешкой поинтересовался Бикслоу. — Не нужно было утром жадничать и пить протухшее молоко, — густо покраснев, не смотря Громовержцу в глаза, призналась Люси. — И правда жадина, кто же гадость пить будет, — посмеивался Хэппи. — Я узнала об этом, когда уже кофе заварила. А выливать жалко было, последние было, — встрепенулась покрасневшая Люси. — А вот и мы, не долго ждали? — улыбчиво прокричала Леви.       Рядом с ней шла Мира, и у обеих на плечах были среднего размера рюкзаки с одеждой. МакГарден широко махала рукой, приветствуя большую компанию Хвоста Феи. — Вроде бы все пришли, — осматривая союз разных команд Хвоста Феи, тихо проговорил Лексус. — Я так рад, что ты с нами поедешь, — широко улыбался Джастин, отвлекаясь от разговора с Люси и тем, как над ней издевался Хэппи. — Бикслоу, когда мы вернемся, мне нужно будет с тобой поговорить, — когда надоедливый кот улетел к Нацу, тихо проговорила Заклинательница. — Почему не сейчас? — серьезно спросил маг. — Сейчас нельзя, шуму поднимется, Ник просил попридержать новости при себе, — не поднимая головы, шептала ответ девушка. — И ты во всем теперь слушаешься братишку? — усмехнулся мужчина. — Я подожду нашего возвращения, — направляясь к Лексусу и Фриду, с добротой в голосе ответил маг.       «Может все обойдется? И он правда будет рад», — смотря вслед Бикслоу размышляла Заклинательница.       Только сев в поезд Люси поняла все чувства Драгнила по отношению к транспорту. Даже с тем, что это был экспресс до Королевства, ехать было довольно долго — пять дней. И от постоянной тряски, духоты, и холода от открытого окна Хартфилия сходила с ума.       Поглядывая на выдержку Лексуса, которая трещала по швам на поворотах поезда, Люси всей душой завидовала смеющимся друзьям над их муками. Бегая от большого купе до туалета и обратно, в девушку категорически не лезла еда. Даже магия брата и Венди на спасала. — Никогда раньше не видела ее такой. Люси всегда хорошо переносила транспорт, — задумчиво проговорила Эльза, когда Заклинательница сжалась на верхней кушетке, проваливаясь в беспокойный сон. — Может это из-за протухшего молока? — посмеивался котик.       Но даже его шуточки не рассеивали беспокойство друзей за подругу. — Что ты все время колдуешь на нее? — серьезно спросил Фрид, наблюдая, как в очередной раз Ник протянул руку к спине Заклинательницы. — Успокаиваю ее организм от тошноты, — вежливо ответил мужчина. — Не заметно, чтобы ей это помогало, — поддержал Грей, строго смотря на Ника. — Я не враг своей сестре и ее друзьям. На все есть свои причины, — отворачиваясь к окну, тихо ответил Хартфилия.       «В чем-то даже забавно чувствовать себя злодеем. Но… у нее и правда хорошие друзья, они искреннее беспокоятся за нее, даже на меня ершатся», — размышлял мужчина. — Расскажи нам, что это за земли? Я не нашла более конкретных описаний в библиотеке нашей гильдии, — робко попросила Леви. — Не удивительно, Фиор лежит за несколькими странами от мертвого континента, мало кто из других стран интересуется теми землями. Для вас они словно выдумка, — отставив чашку с чаем, спокойно заговорил Ник. — Земли как круги на воде, застывший взрыв смерти, который кольцами распространялся по земле. Пустыня Грёз, наше первое испытание. Это владение теней, отголоски людских желаний. Мы много раз проверяли и так не нашли объяснению этого феномена. Там нет эфира, нет магии. Но иллюзии настолько реальны, люди теряют головы и сходят с ума на этих землях, — тихо, с печалью в голосе рассказывал Ник.       С верхней полки аккуратно спустилась Люси, присаживаясь к чаепитию, и не прерывая разговор. — На словах это кажется не таким ужасным, как есть на самом деле, — улыбнулся Ник. — Грёзы погибшей земли желают овладеть живыми. Они все еще ищут свою истинную жертву, но и это желание всего-лишь отголосок гнева. — Что значит истинную жертву? — нахмурив брови, переспросил Фрид, прислушиваясь внимательно ко всему, что говорил блондин. — Жертва, которая подарит упокоение и оживит, что-то в этом роде, — подобрав более нейтральные слова, ответил мужчина. — Звучит и правда как легенда. Жертвоприношение уже много столетий карается законом, — мило улыбалась Мира. — Люси, как ты себя чувствуешь? — участливо поинтересовалась Венди. — Тебе бы покушать, ты второй день ничего не ешь. — Да, надо бы, — тяжело выдохнула волшебница, после того, как поставила пустую чашку на стол. — Схожу в вагон-ресторан. Может у них есть что-то легкое. — Я с тобой, посуду надо отнести обратно, — вызвалась Эльза.       Люси нежно улыбнулась заботе Алой. Помогая той собрать со стола, Хартфилия замечала на себе обеспокоенные взгляды друзей. Все они не знали, что происходит с подругой и всем сердцем беспокоились о ней. Это подбадривало, душа трепетала от переполняемой любви к друзьям. — Люси, ты меня беспокоишь. Ты точно что-то скрываешь, — строго заговорила Алая. — Расскажешь, что происходит?       Остановившись в тамбуре, Эльза внимательно посмотрела на подругу, то как она приуныла, склонила виновато голову подтверждало догадки Алой. — Я не могу сейчас рассказать. Нику стоило больших трудов, чтобы в экспедицию взяли нас всех, и женщин, и котов и Венди. Если кто-нибудь узнает правду, все его труды пойдут насмарку, — честно шептала Заклинательница. — Это настолько важно, — задумчиво проговорила мысли, волшебница. — Принцесса, — внезапно, ровным голосом вклинилась в разговор появившаяся Дева. — Я подумала, что вам дурно в поезде и оказалась права. Пожалуйста, съешьте это. Я сама приготовила из Звездных продуктов. Ваша тошнота должна пройти на какое-то время, — передавая поднос Люси, Дева поклонилась, продолжая смотреть на хозяйку. — Даже Духи знают, Люси, ты должна мне рассказать, — эмоциональнее высказалась Эльза. — Принцесса носит ребенка, — еще до того, как Люси успела отреагировать, спокойно ответила Дева. — Эльза умоляю тебя, только не кричи и никому не говори. Я обещала Нику, что ничего не расскажу, — залепетала густо покрасневшая Хартфилия.       Смотря то на лицо подруги, то на ее живот, Алая вздрогнула от новости. Она могла ожидать многое, вроде, что это испытание специально для Заклинателей Духов, и в Хвосте Феи поддержали авантюру Люси. Но не предполагала, что ее подруга может быть беременной. — Как? Когда? Кто эта скотина? — раскричалась Эльза. — Он не скотина, успокойся, пожалуйста, не кричи, тише. Дева, ну зачем ты рассказала, — закрывая рот Эльзе, шипела Люси. — Успокойся, все хорошо. — Это… хорошо, да. Но он ведь не взял на себя ответственность, я правильно понимаю? — Я еще не говорила с ним. Он даже не догадывается, — поджав губы, грустно ответила Люси. — Пожалуйста, Эльза, никому не говори о моей беременности. Это доставит большие хлопоты нашей группе. Мастер приказал нам побывать там, и я не могу отказаться, мне тоже нужно там побывать, — продолжая прикрывать рот крикливой, эмоциональной Алой, шептала Хартфилия. — Вы долго не возвращались и я решил посмотреть в чем дело, — заметив на себе взгляд Эльзы, кашлянул Фрид.       Громовержец видел, как удивленно и испуганно на него смотрит Люси, и как незаинтересованно оглядывается Дева, все еще держа поднос с едой для Хартфилии.       «Плохо, очень плохо», — скулила в мыслях Заклинательница. — Он из гильдии? — робко поинтересовался Фрид. — Ты поэтому тогда бежала? К Полюшке, чтобы узнать?       Отстранив руки от губ Эльза, Люси слабо кивнула головой, отвечая сразу на два вопроса. — Пожалуйста, не говорите никому, — глубоко поклонившись, в голосе Хартфилии был застывший крик мольбы. — Ты собиралась рассказать, когда мы все вернемся в Магнолию? — тише спросила Эльза. — Да, так и хотела сделать. Ник попросил не распространяться, поэтому и молчала. Не надо остальным знать. — Долго скрывать это не получится. Наши очень наблюдательны, — на выдохе проговорил Фрид. — Я постараюсь тебе помочь сохранить все в тайне до момента, как мы вернемся в Хвост Феи, — массируя шею, пообещал Джастин. — Беременна… То есть, я тоже. Тоже постараюсь тебе помочь, — мотнув головой, с румянцем на щеках, пообещала Эльза. — Принцесса, ваш обед остынет, — напомнила о себе Дева. — Спасибо вам всем. И тебе, Дева, тоже спасибо, — чуть напряженнее добавила Люси.       «Если бы она не сболтнула, никто бы так ничего и не знал», — жалостливо думала Хартфилия.       Когда трое магов вернулись в большое купе, ждавшие волшебники наблюдали за странным поведение Эльзы. Густо краснея, казалось Алая витает где-то мыслями, очень далеко от насущных дел в поезде.

***

— Пара минут, всего пара минут, — сидя на скамейке, на вокзале, которую не шатает, шептала Заклинательница.       Рядом с ней стонал уставший Нацу, а после него, тяжело дышал взмокший Лексус. Все трое с облегчением чувствовали твердую землю под собой и тошнота, головокружение постепенно уходили. — Люси стала как Нацу, ужас какой, — лепетал Хэппи, летая над головами друзей. — Попей воды, станет легче, — присев на корточки, подав бутылку холодной, только купленной воды, предлагал Ник.       Мужчина положил ладонь на макушку девушки, успокаивая ее тело своей целительной магией. И это помогало. Люси чувствовала, как тошнота уступает спокойствию в организме.       «Если бы Мастер знал, отправил бы Люси в такую экспедицию?» — стоя рядом с Лексусом, подавая и тому воду, размышлял Фрид, косо поглядывая на Заклинательницу. Ослабевшая после долгой дороги, она не казалась той, кто осилит весь путь. — Здесь так здорово! — с восхищением протянула Венди. — Уже ночь, но здесь светло как днем. Посмотрите, даже над стеклянным сводом голубое небо. — Ох, и правда, замечательное волшебство, — смотря на потолок, пропела Мира.       Вместе с Леви, трое волшебниц с любопытством осматривались. Хоть и вокзал, он был похож на замок. Мраморные полы, позолоченные колоны со статуями. Даже цветы в горшках стояли, пальмовые ветки выглядели ухоженными, создавали неповторимый уют. — Милый-Грей, смотрите, вместе с водой в фонтане снежинки, — пищала от радости Дождия.       Притянув Грея за руку, показывая фонтан, волшебница широко улыбалась, ловя ладонью маленькие снежинки. — Так прохладно, — улыбнулся Грей. — Только почему дерево? Обычно рыб каких-нибудь в фонтан помещают, а тут постамент дерева, — любопытно добавил маг. — Господин Николас, — спокойно проговорил мужчина в военной форме.       Он склонился в уважительном поклоне, привлекая внимание волшебников из Хвоста Феи. — Здравствуй, Бир. Спасибо, что приехал встретить нас, — поднимаясь с колена, стоя рядом с сестрой, вежливо поздоровался мужчина. — Все готово, как вы и просили. Мне помочь вам с багажом? — так же спокойно спросил военный. — Нет, мы сами справимся, проводи нас к транспорту.       Поднимая на плечо сумку сестры, Ник взял свой чемодан, а свободной рукой помогал Люси подняться. — Снова транспорт, — заскулил Нацу, которого честно тащил Хэппи. — Хватит ныть. Ник, спасибо, что обо все побеспокоился, — тихо, с доброй улыбкой сказала Эльза.       Мужчина вежливо кивнул головой в ответ. Но свои мысли оставил при себе, нечего было накаливать обстановку его обостренным желанием угодить сестре, а не ее друзьям. — Хватит рассиживаться, — тяжело поднимаясь со скамьи, тихо проговорил Лексус.       «Он будто издевается, из одного транспорта в другой», — зло подумал Дреер, неся свою сумку самостоятельно, хоть Фрид и порывался помочь.       Когда четырнадцать волшебников вышли из вокзала, у входа их ждал монокат. Очень похожий на тот, что был в Фиоре. Но разительно отличался. Водительское сидение было закрыто, но через стекла виднелся руль и лежащий на нем провод. Вот только размеры самого моноката превосходили фиорский. Длинной в телегу для сена, он стоял на больших, покрытых шипами, шинах. Произведение искусства в автомобильной промышленности. С белой крышей и темным низом, он сиял чистотой и новизной. Его форма очаровывала и была в чем-то забавна*. — Королевский проходимец. На нем даже в горы не страшно поехать, — похвастался Ник. — Усовершенствованная, независимая подвеска дает большое преимущество по бездорожью, и качает его куда меньше обычных монокатов. — Почему Королевство не поставляет их на продажу в другие страны? — оглядывая монокат, спросил Грей, не без восхищения в голосе. — Это наше достояние. Врать не буду, увы не знаю, почему он есть только при дворце, — посмеялся Ник. — Мы отстаем от графика, нужно поторопиться, — напомнил Хартфилию Бир. — Спасибо, — вежливо поблагодарил Ник, поторапливая друзей сестры в монокат. — Ты мне на ногу наступил! — шикнула Эльза на Нацу.       Забираясь в монокат, оставляя сумки под мягкими креслами, волшебники старались уместиться, теснились друг к другу. Даже такой роскошный монокат оказался для них мал.       Люси поняла в каком она положении только после того, как оглянулась. Втиснутая между Бикслоу и Фридом девушка смущенно отвела взгляд от первого. Джастин как мог старался не давить на Хартфилию, а вот Бикслоу с любопытством наблюдал за реакцией Заклинательницы.       Остальные же ворчали, особенно Грей, которому в тесноте было жарко и душно. — Все хорошо? — тихо и аккуратно спросил Фрид у Люси. — Да, все отлично, — улыбнулась Хартфилия. — Смотрите! Над дорогой такие же стеклянные купола солнечного света. Так удивительно, на тротуарах ночь, а над нами день, — с восхищением говорила Люси. Позабыв о смущении она потянулась к окну, чтобы получше разглядеть улицу. — Это столица, движение не прекращается даже ночью, так что было решено дорогам дать больше света, во избежании аварий, — объяснял Ник с улыбкой. Он добрым, любящим взглядом смотрел на сестру и радовался ее непосредственности. Ее умению радоваться мелочам. — Хочешь, поменяемся местами? — тихим шепотом спросил Бикслоу.       Магу не пришлось наклоняться к уху Люси, она впервые за долго время была так близко к нему. И этот маленький факт не мог не радовать. Он ярко ощущал ее тепло, и так близко видел ее улыбку.       Повернув голову, чуть не столкнувшись лицом с Бикслоу, Хартфилия, покраснев, согласно кивнула головой. — Пожалуйста, — глотнув слюну, попросила она.       Придерживая Заклинательницу за талию, чтобы та не упала, Бикслоу легким движением придвинулся ближе к Фриду. — Ой, прости, — наступив на ногу Громовержцу, пискнула Люси усаживаясь на его место.       Снова почувствовав аромат одеколона Бикслоу, Хартфилия почувствовала, как по телу пробежали приятные мурашки. Интуитивно она помнила его, а невинное прикосновение Бикслоу к ней вызвал жар по всеми телу. — Спасибо, — робко ответив, Люси поспешила открыть окно.       Освежиться ночной прохладой, забыть это приятное ощущение касания к Громовержцу. — Меня почти не укачивает! То есть, тошнит, но вполне себе терпимо, — громко засмеялся Нацу. — Это твоя личная особенность? — любопытно спросил Ник. — Обычная практика у убийц драконов. Их всех укачивает на любом транспорте, — весело ответил Грей. — Заткнись, — рявкнул Драгнил, наслаждаясь относительным покоем своего организма. — Да, в гильдии не помешал бы такой транспорт, — задумчиво протянула Эльза. — А в частном порядке такие продаете? — Я уточню, — улыбнулся Ник.       Проезжая через весь город, Люси встречала бесчисленные памятники одному и тому же дереву. Какие-то были позолоченные, какие-то сделаны из светящихся кристаллов. Но они везде были уставлены по городу и вдоль дороги.       Хартфилия могла поклясться, что мир издевается над ней, и это снова Его происки, это Он напоминает ей о себе. Не дает даже сейчас забыть о себе и насладиться беззаботной поездкой.

***

— Новенькие из Фиора, слушать внимательно! — принимая волшебников, громко заговорил мужчина с седой бородой, но достаточно крепкий. — Меня зовут Роф, я приставлен к вам наблюдателем и инструктором. Выполнять мои приказы беспрекословно! Если я говорю идти молча, то вы закрываете свои рты и не открываете их, пока я не разрешу! Говорю бежать, вы будете удирать со всех ног! Скажу закрыть глаза, вы не откроете их, пока я не разрешу! Если дорога жизнь вы будете слушать меня. Я лишь условно отвечаю за вас, моя задача состоит в инструктаже, выживет ли вся группа меня не волнует. Я понятно объясняю? — властно, громко и строго говорил мужчина. — Да,и на счет дам, детей и животных отдельный разговор. Строй не будет останавливаться, если вы захотите поссать! Натерли мозоль — ваша проблема. Никакого нытья! У вас есть последняя возможность повернуть назад и не идти в нашу экспедицию. — Среди нас нет неженок, если вы об этом, — мило улыбалась Мира. — Спасибо, что предупредили, мы обязательно будем прислушиваться к вашим указаниям. — Вот и отлично. Марш за мной за снаряжением, — скомандовал мужчина. — Какое снаряжение? — любопытно спросила Люси у брата. — Сейчас увидишь, — улыбнулся мужчина. — Для каждого одна пара сапог. По возвращению отдаете их обратно мне. С каждого расписку беру, понятно? Это казенное имущество, а не сувениры, — грозно добавил он. — Видимо, были прецеденты, — посмеялся тихонько Грей. — Были попытки, сейчас воры гниют в нашей тюрьме, — смотря на волшебника, с оскалом ответил инструктор.       Мужчина достал из мешка пару обуви, и ботинками их было стыдно назвать. Они сверкали как отполированный бриллиант. На подошве были мутноваты, не ограненный алмаз, кристаллы торчали словно шипы. — Каждый несет их самостоятельно, головой отвечаете за них. Можете сдохнуть, а ботинки мне вернуть, — командовал Роф. — Обуете их только когда я скажу, и снимите тогда, когда я скажу. Понятно? — Так точно. А на меня обувка будет? У нас с Шарли маленькие лапки, — летая над головой инструктора, смеялся Хэппи. — Раз летать умеешь, и так справишься, — фыркнул он в ответ.       Но удивленно продолжал смотреть за летающим котом, еще и говорящим. — Эти сапоги предназначены для определенной местности. В любой другой обувке по ней не пройти, все растворяется. Поэтому Королевство скупает самые большие алмазы и из них делает такую обувку. Да, это самый настоящий бриллиант, — коротко и более добродушно объяснил Ник. — Удивительная работа, — прошептала Леви.       Она смело вышла к Рофу и из его рук потрогала один ботинок. — В них же ходить невозможно. Полностью каменные, совсем не развернуться ноге, — вступил в разговор Драгнил. — Жить хочешь, почапаешь и в них, — рявкнул Роф. — На кой-черт вы вообще приперлись к нам на экспедицию? — Наш Мастер пожелал так. Это будет познавательно для нас, — серьезно ответила Эльза. — Дурак ваш Мастер. Мы ежегодно выпускаем научные материалы по этой теме, да только никому и дела нет, — ворчливо ответил Роф.       В лагере для экспедиции было многолюдно. Поставив шатры, палатки и небольшие домики, все присутствующие ученые с непониманием косились на веселую компанию магов из Хвоста Феи.       Но больше поражало не их количество, а место, где они находились. Огромная стена в сотни метров в высоту протиралась столько глаз хватало по границе Королевства. И только здесь были, сравнительно со стеной, небольшие ворота, чтобы ступить на умершие земли.       Как зачарованная Люси смотрела высоко в небо, ей казалось, из-за стены доносится плач перемешенный со стонами. Как отголоски прошедшего крика в пещере отдавалось эхом за стеной. — Люси, — тихонько позвал ее Ник. — Да? — продолжая смотреть высоко в небо, тихо ответила Заклинательница. — Все хорошо? — осторожно спросил мужчина. — Там крики, не слышишь? — За стеной земли Пустыни Грёз, от туда всегда что-то чудится, — тихо и с пониманием ответил Ник. — Идем, нужно получить личное снаряжение. — Иду.       Заставляя себя отвернуться, опустить голову, Люси только сейчас заметила, что все это время держала ладонь на своем животе. Мягко поглаживала пальчиками, словно успокаивая уже родившегося, взволнованного ребенка.       Каждый маг получил не только пару ботинок в кожаной сумке, чтобы всегда носить на спине. Волшебники были удивлены целому, огромному рюкзаку. В котором была дополнительная теплая одежда, личные спальники, накидки от палящего солнца, железная посуда и пустая фляга для воды на два литра, внушительная маска на лицо, пропускающая ничтожное количество воздуха.       Вместо Рофа, Ник решил устроить экскурсию друзьям Люси. Он показывал еще более огромные монокаты защищенные и утепленные, настоящие танки. Рассказывал, что два моноката повезут цистерну воды и провизию для всей группы. Их размер поражал. Стоя рядом они занимали общую площадь с целый виллой Хартфилиев в Голубкином Гнезде. Внутрь того, в котором будет еда магов не пустили, опасаясь, что те утащат что-то из приготовленной провизии.       Приготовления к экспедиции поражали, Хвост Феи и не предполагал, что кто-то может настолько серьезно отнестись к путешествию в умершие земли. Узнав, что Венди владеет магией исцеления, ей выдали небольшую книгу с требованием изучить. Роф был уверен, что ее помощь может понадобиться в экспедиции. — Роф, а почему по всей столице и по пути сюда памятники дерева стоят? — любопытно спросила Леви.       Сидя в одном из монокатов, в то время как Роф медленно вел его за колонной таких же громадин по иссушенной земле, маги Хвоста Феи притихли. Выехав за черту границ Королевства на всех давила нехватка эфира в воздухе, словно его весь забрали. — Это дань уважения, — тихо заговорил мужчина. — Вы вообще ничего не знаете что-ли? — удивленный, мужчина обернулся.       По двум стенкам моноката сидели заинтересованные разговором маги. И лишь Люси отвернула голову к окну, ее больше заботил пейзаж, а не разговор. — Дань уважения деревьям? — уточнила Мира. — Нет. Лишь одному Древу. Великому Древу питавшему эти земли жизнью, — серьезнее ответил мужчина. — Я не слышала такой легенды, расскажите, пожалуйста, — попросила Леви. — Я тоже хочу послушать, — отозвался улыбающийся Хэппи. — Не могу сказать с научной уверенностью существует ли второе Древо, но легенда такова: мы имеем природу, магию и жизнь с помощью двух Великих Деревьев. Они питают землю, дарят нам эфир, поддерживают все живое. Есть придание, что вместе с Древами родилось две девочки, две семьи, — тихо рассказывал Роф, внимательно смотря вперед, готовый в любой момент затормозить. — Эти девочки обязаны поддерживать жизнь своих Древ собственными жизнями. На протяжении столетий традиция жертв поддерживалась и судя по всему, оставшейся семьей до настоящих дней, — с почтением в голосе, продолжал рассказывать Роф. — Отдавая свои жизни они дарили жизнь всему миру. Но одна семья возымела власть, влияние, они были основателями Королевства Пергранд. Из собственной обязанности они сделали культ. Они заставляли поклоняться выбранной в семье девочке, пугали людей, что без них мир исчезнет. Со временем их тирания усилилась, Королям было мало власти, они захватывали новые земли, подчиняли себе и держали в страхе обычных людей. Человеческая глупость, я не думаю, что те малышки хотели чего-то похожего, — отвлекаясь от легенды, Роф высказал собственные мысли и мнение на этот счет. — Они дарили жизнь, они рождались для того, чтобы умереть. Я бы, на их месте, хотел видеть мир вокруг, чтобы понимать за что стоит умерать.       Ник прислушивался к разговору и небольшой исповеди Рофа, но смотрел только на сестру. Он видел как Люси украдкой вытерла влажные глаза. Как дрожащей рукой сжимала на себе тогу, как сдерживала рвущиеся слезы. — Это исторический уже факт. Родоначальников и всех потомков первой королевской династии вырезали за одну ночь. Все были против них, даже их личная охрана. За одну ночь одну из главных семей в мире убили. Люди предполагали, что короли сочинили пугающую сказку, фантастическую даже для мира волшебства. И были рады мимолетной свободе. Несколько лет воцарился мир. Покоренные земли были возвращены, люди были счастливы, пока не начала меняться погода. Началось с малого, по зафиксированным записям началась аномальная погода. А потом кромешный Ад. Земля взбеленилась, она поднималась из нее вылезали огромные корни. Землетрясения не прекращались много лет. Земля умирала, вода утекала, магии не было в воздухе. Люди умирали от катаклизмов, голода, войн за оставшуюся еду. Из-за человеческой жадности и страха люди сами погубили свой мир, убили Великое Древо и умерли сами. — Но разве такое в действительности возможно? Два дерева на которых стоит наш мир, звучит действительно фантастично. И жертвы… Из ваших слов следует, что есть вторая семья и она все еще жива, и девочки до сих пор отдают свои жизни за мир, за все человечество. Разве это справедливо? — опустив голову, тихонько говорила расстроенная Мира. — Справедливо? Не мне судить о справедливости, и не мне везти это бедное дитя на верную смерть. Но я верю, что эта семья есть. Я бы хотел сказать им спасибо. В отличии от погибшей семьи они не выставляют свой подвиг на всеобщее обозрение, они скромно выполняют неизвестный договор и ничего не требуют себе взамен. Я бы поклонился той девочке в ноги и поблагодарил за то, что она есть, за то, что мы можем жить под мирным, спокойным небом благодаря ей, — грустно улыбаясь, тихо хрипел Роф.       Надев на голову капюшон с маской Люси выскочила из медленно едущего моноката. Вся колона продвигалась настолько медленно, что возле некоторый монокатов ученые шли пешком и не отставали от своих групп.       Горячо и глубоко дыша, Люси хотелось кричать, ее злили и одновременно растрогали слова инструктора. Идя рядом с монокатом, держась за него рукой, чтобы не потерять его среди таких же одинаковых, девушка оглядывалась.       Бескрайние мертвые пески. Затвердевшие, превратившиеся почти в камень, палящее жгучее солнце. Ни одного росточка, не лужи, даже ветра не было, ни одного дуновения. Затишье и вместе с тем Люси отчетливо слышала вой. Низкий, страдающий вой.       «Не нужна мне никакая благодарность, и в ноги падать мне не надо. Я просто хочу жить! Это не может быть правдой, просто не может быть! Не может от одного человека зависеть целый мир, это не честно, не правильно. Так не должно быть!» — зло думала Заклинательница. — «Решение одного человека не может повлиять на целый мир. Не верю, что это все из-за того, что Другой погиб». — Ты как? — разминая затекшие мышцы, тихо спросил Бикслоу.       Громовержец вышел вслед за Заклинательницей, заметив, что та плачет. — Все хорошо, — плаксиво соврала девушку. — Задела легенда? — идя рядом, аккуратно поинтересовался маг.       Люси просто кивнула головой, честно отвечая, но и не думая изливать мужчине свою душу. — Я с ним не согласен. Не думаю, что такой девчонке хотелось бы слушать благодарности. Наверное, ей хотелось бы почувствовать настоящую жизнь на вкус до того, как отдать свою жизнь, — улыбчиво проговорил Бикслоу.       И хоть его лица не было видно под маской, скрывающей лицо от палящего солнца, Люси была уверена — он сейчас улыбается думай о какой-то далекой девушке, которая идет рядом с ним. — Я тоже так думаю, — всхлипывая, простонала Люси. — Я думаю… она хотела бы жить, — подвывая добавила Хартфилия. — Что-то ты совсем расклеилась, — посмеялся Громовержец.       Легко коснувшись руки девушки, Бикслоу без лишних слов сплел с ней пальцы, поддерживая, и не отпуская ее руки. Всхлипнув громче, Люси крепче взялась за ладонь Бикслоу, не отпуская его, она дрожала и плакала не в силах так сразу успокоиться. — Зловещая тишина, я думал здесь хоть что-то будет. А тут даже тише, чем на кладбище, — вздохнул волшебник, мягко поглаживая большим пальцем нежную ладонь девушки.       «Тишина? Разве он не слышит эти стоны? Я едва слышу его ответы за криками. Наверное, только я это слышу из-за связи с Ним», — размышляла Заклинательница. Но не призналась Громовержцу, что идет окруженная криками боли. — О, а говорили, что здесь ничего не растет, — усмехнулся Бикслоу, показывая рукой в сторону. — Эй, Роф говорит вернуться, — высунувшись из огромного моноката, свистнул Грей. — Ты о чем, там ничего нет, одна пустыня, — утирая слезы, переспросила Люси. — Да нет же, — помогая Заклинательнице на ходу запрыгнуть, протестовал Бикслоу. — Закройте дверь и не высовывайтесь, — командовал Роф. — Не забывайте где мы. Это Пустыня Грёз… — А там значит оазисы? — переспросила Венди, тоже видевшая деревья с зеленой листвой. — Здесь Грёзы умершей земли. Как думаете, о чем она может грезить? — спросил Роф, еще больше нахмурив брови. — О былом, — тихо ответил Лексус. И был прав.       Чащоба фруктовых садов приближалась, словно колона ехала куда быстрее. От зноя вдали пейзаж плыл, но волшебники из Хвоста Феи видели, как с деревьев несуществующий ветер уносит листву, как под ними иллюзорная, прохладная тень. А с самих ветвей свисают налитые фрукты. — Несколько раньше, чем обычно, — задумчиво, сам для себя проговорил Роф. — Не выходить из фургона, всем оставаться на своих местах, — продолжая медленно рулить, жестко проговорил инструктор. — Они манят, — тихонько прошептала расстроенная Люси. — Зовут живых…       Она единственная не видела великолепия садов, лишь ползущую к монокатам тень по самой земле, но слышала. Чувствовала, как живых зазывают. — Именно, барышня, — серьезно ответил Роф. — Никто не возвращался войдя в Грёзы здешней земли, — добавил мужчина. — Ты что-то слышишь? — крепко взяв ладонь сестры, сжимая ее, Ник наклонился к самому ее уху. Люси согласно кивнула головой. — Эхо, отголоски… Стоны боли, они не смолкают, — так же тихо ответила Люси, инстинктивно положив ладонь на свой живот, успокаивая саму себя, что она в безопасности. — Здесь нет магии, так как здесь может существовать подобная иллюзия? — поинтересовалась притихшая Леви. — Мы предполагаем, что в жилах корнях Великого Древа остались отголоски его былого могущества. Позже вы увидите на что они способны в Каньоне Желаний, там споры так и клубятся. А здесь… Я бы назвал это рекламной брошюрой, завлекает, уводит от дороги и медленно убивает голодом и жаждой, — рассказывал Роф, но взглядом так и не отвлекаясь от дороги.       Пусть и медленно, но колона продолжала ход, а на улице не было и одного ученого, все спрятались в монокаты и наблюдали за происходящим так же, как и Хвост феи, через окна. — Жутко смотреть на сады. Мне совсем туда не хочется… Они выглядят слишком идеальными, — проскулил Хэппи. — И ни одной рыбки, — добавил он со вздохом. — Оно и к лучшему. Не верьте глазам и слуху. Здесь нет ничего живого, нет воды, нет оазисов, лишь палящее солнце и пустыня.       Лишь на пятый день, когда колона поехала значительно быстрее Люси мельком, боковым зрением замечала зеленые пятна за окнами. Но стоило ей присматриваться, как видение исчезало.       Каждое утро Роф приносил фляги своей группе полные воды, и постоянно напоминал больше пить. В железной коробке было душно, жарко, но волшебники уже научились экономить воду, чтобы два литра хватало на весь день и ночь. Привыкнув к зову и зная его суть Роф разрешил Хвосту Феи выходить, когда колона останавливалась на ночь. Резкий холод был отдушиной после душного дня взаперти. Волшебники еще не успели почувствовать нехватку магии, но ощущали, что на весь путь туда и обратно они имеют только свои собственные силы, которые никак не пополнить. Их удивляла выдержка Рофа, ведь он постоянно тратит магию на огромный монокат. — Вот, съешь мое яблоко, — протягивая сестре фрукт, поздним, холодным вечером, сидя на улице у костра, улыбнулся Ник. — Спасибо, — улыбнулась Люси. — Тебе ведь тоже хочется, — хихикнула она. — Я старше, перебьюсь как-нибудь, — ероша волосы на макушке Люси, посмеялся мужчина. — А вот тебе действительно надо. — Я бы сейчас не отказалась от вишневого желе, — посмеялась Заклинательница. — Весь день о нем думаю.       Пусть и не во всем, но Люси хотелось быть честной с Ником. Не было смысла постоянно говорить ему о тех стонах, что она слышит. Не сейчас, когда все за костром сидят и веселятся, не оглядываясь на иллюзорный лес.       Хвойные деревья касались макушками звезд, но запаха не было. Того самого, полного свежести. Венди казалось, что иллюзия наблюдает за ними, следит как любопытный зверь. Девочке было страшно представить, каково здесь было, когда все рушилось. Вот перед ней стоят величественные деревья, а в воображении они падают с пронзительным скрипом и грохотом. Земля засыпает их, а жгущее солнце покрывает огнем.       «Как за короткий срок могла произойти такая трагедия?» — прижав коленки к груди, думала девочка, лениво ковыряя в тарелке вилкой. — Жрать хочу, — стонал Нацу. — Эти порции даже и едой назвать стыдно. Люси, я голодный, — ныл волшебник. — У меня аппетита нет, возьми мою порцию. А у меня яблочки, — улыбчиво, через костер, Хартфилия передавала свою нетронутую тарелку другу. — Ты его слишком балуешь, Люси, — строго заговорила Эльза. — Спасибо! Спасибо! — веселился Нацу, принимаясь за вторую порцию разваренной гречки и кукурузы из консервы. — Да ладно, все хорошо, — посмеивалась девушка. — Мне сегодня груша досталась, уже не влезет, — положив на коленку Заклинательницы фрукт, спокойным голосом проговорил Фрид. — Спасибо, — тепло улыбнулась Заклинательница.       «Ты прости, но из-за токсикоза я и правда есть не могу. Потерпишь чуть-чуть ради меня? Скоро он пройдет и я буду нас баловать разными вкусностями», — аппетитно откусывая яблоко, Люси мыслями обращалась к малышу и отчего-то была рада такому одностороннему разговору. — О нет, моя припасенная рыбка протухла! — вскрикнул Хэппи. — Люси, только посмотри на что стала похожа моя рыбка. Как я теперь без рыбки будут?       Подсовывая воняющую рыбу прямо под нос Хартфилии, стонал кот. Стоило девушке только вдохнуть запах, как желудок скрутило спазмами. Вскочив с пледа, Люси поспешила за монокат, где ее выворачивало наизнанку съеденным яблоком. — Так вот чем воняло всю дорогу сегодня, — зло ударив кота по затылку, прорычала Эльза. — Немедленно выбрасывай все, что у тебя там в узелке! — Там больше ничего нет, — обнимая свой узелок, мямлил иксид. — Фрид, я чего-то не знаю? — поглядывая на огонь, поставив у ноги пустую тарелку, Лексус откусил свое яблоко.       От мага не скрылось непривычное поведение верного напарника, Дреер не мог не заметить, как Громовержец поделился фруктом с Заклинательницей. Хоть и старался не привлекать к себе внимания. — Не мой секрет, не могу сказать, — вздохнув, честно ответил Джастин. — Одно гнилье с собой таскаешь. Стыдно должно быть, Хэппи, — ворчала Эльза выбрасывая в сторону иллюзорного леса еще одну тушу рыбки и пару огрызков от яблок. — Это было неожиданно, — улыбчиво, посмеиваясь, проговорил Ник, подойдя к Люси. Исцеляя ее от тошноты, мужчина улыбался. — Непоседливый и забавный котяра, признаться честно, он располагает к себе своей наивностью и честностью. И все время к тебе лезет, если что-то у него случается, — продолжал посмеиваться Ник. — Прибью его когда-нибудь за это, — тяжело дыша, с усмешкой ответила Заклинательница.

***

— Что это за песня? — тихо спросила Люси, когда вечером колона снова остановилась. — Ты о чем? А, да, здесь иногда слышится песня. Никто ее четко не может уловить, — согласился Роф. — Вот, видишь, — включив фонарик, инструктор подсветил небольшой клочок земли. — Это место не трогают грёзы. Мы предполагаем, что здесь когда-то был храм. Даже фундамента не осталось, все пожрало время, но вроде как в этих местах жили поклоняющиеся Великому Древу, они не бежали, как остальные, не воевали, а так и остались в своих лесах на погибель. Об этом племени мало записей, точнее сказать не могу, — выключив фонарик, вздохнул Роф. — Можно подойти туда? Там где храм стоял, — указывая на свободный клочок земли, робко спросила девушка. — Я бы тоже хотела подойти чуть ближе, — отозвалась Дождия, слышавшая разговор. — Будете стоять только там, где освещает фонарик, не дальше, — жестко предупредил мужчина.       Роф отошел немного вбок и подсветил небольшой прямоугольник светом, давая девушкам проявить врожденное любопытство. — Люси, ты и правда слышишь песню? — аккуратно поинтересовалась девушка. — Трудно сказать… — соврала Заклинательница. — Она мягкая, словно колыбель, но нарастает. Я не могу понять слов, но мне кажется те, кто ее пели, хотели уговорить… Великое Древо усмирить гнев, — прикусывая губу, поделилась своими догадками Хартфилия. — Эй, вы что-то нашли? — заметив, как девушки отделились, прикрикнул Грей.       Оставляя свой ужин у костра, юноша подошел ближе к подругам. — Господин Роф сказал, что тут был храм, и Люси слышит песню, милый-Грей, — широко заулыбалась Дождия.       Люси не могла рассказать открыто, что слышит каждое слово песни. Слышит надрывные голоса поющих, их слезы и мольбу. Хартфилия была уверена, здешние жители пели до самого конца свою нескончаемую колыбель-молитву. Такую красивую, необычную.       Заклинательница закрыла глаза, перед ее взглядом появилось небольшая поляна. Не было никакого строения, был лишь небольшой отросток корня торчавший из земли изгибом. Поляну окружали стонущие деревья. Они падали, кричали, а изгиб корня не двигался. Перед ним, сидя на коленях, обнимая друг друга за талии, раскачивались люди.       Внезапно Хартфилия снова почувствовала Его зов. Такой яркий, только протянуть руку. Схватившись за грудь, стараясь усмирить сердцебиение Люси задрожала телом.       «Нет. Ты не можешь сейчас меня звать. Я ношу ребенка, Ты не имеешь права звать меня!» — кричала она в мыслях.       А рука сама потянулась к земле. К маленькой кочке, над которой лежал пепел и иссушенная земля. — Что ты там делаешь? — забеспокоился Роф.       Оставив фонарь на капоте моноката мужчина подошел ближе к компании. — Здесь кочка, я подумала под ней может быть что-то, — уклончиво проговорила Люси, когда сквозь землю виднелось что-то коричневое и маленькое пятнышко зеленого цвета. — Не может быть! — шокировано вскрикнул Роф. — Эй! Позовите ученых! — встав в полный рост, громко прокричал мужчина. — Немедленно вернитесь к монокату, — приказал он волшебникам, немного грубо отталкивая Люси. — Что происходит? — поддерживая Люси под локоть, серьезно спросил Ник. — Жизнь, здесь появилась жизнь, — сглатывая собственный восторг, шептал Роф. — Что у тебя, старик? — лениво и сонно почесывая затылок, к компании подошла женщина с фонарем. — Силк, посмотрю сюда, дурья твоя башка, — сидя на коленях, боясь прикоснуться к корню, рявкнул мужчина.       Приблизив фонарь, рассматривая что так взволновало бывалого инструктора, женщина чуть не выронила фонарь. Под землей был совершенно точно живой и здоровый корень, на котором зародилась одна единственная почка. — Всем прочь, — рявкнула уже женщина на волшебников Хвоста Феи.       «Они поклонялись Ему. Здешние люди думали о Другом, но молились Ему. Его корни проросли так далеко, но потребовалось сотни лет на то, чтобы возродить на этой земле жизнь. Все эти столетия Он был здесь, наблюдал конец своего брата и теперь Он готов вернуть этим землям жизнь?» — с шоком смотря как к Рофу сбегаются ученые оттесняя волшебников Хвоста Феи все дальше, думала Люси. — «Он хочет дать жизнь», — прикусывая свою губу, чтобы не заплакать, подумала Хартфилия. В одно мгновение в мыслях Заклинательницы Он перестал быть тираном, жаждущим кровь Хартфилиев. Девушка думала о Нем как о добродетели, как о том, кто спасает. — «Он хотел, чтобы я нашла Его, поэтому сейчас и позвал? Он хочет дать людям надежду на будущее», — поджимая губы, Люси высоко подняла голову, лишь бы не уронить слезы. — Идем, на тебе лица нет, — обнимая сестру за плечи, Ник повел Заклинательницу внутрь их моноката, чтобы та отдохнула. — Не буду спрашивать, что сейчас произошло, — тише добавил он. — Значит, возрождение этих земель возможно? — с надеждой в голосе произнесла Венди. — Раз мы нашли отростки, то если за ними ухаживать, они взойдут и здесь снова будет лес, — улыбаясь, Марвел огляделась. Она все еще видела иллюзорный лес Грёз. И теперь деревья не казались устрашающими, они стояли в ожидании своего возвращения. Словно давали обещание: «Мы снова будем здесь стоять».       Слыша слова Венди, Люси всхлипнула не удержав слез. Ее подруга ждет возвращения жизни на эти погибшие земли, надеется, что через года Грёзы станут явью. Осознание того, что только Люси может превратить мечты в реальность вонзилось кинжалом ответственности в сердце.       «Как вы не понимаете, мне надо умереть, чтобы это исполнить!» — с отчаянием мысленно выкрикнула Хартфилия. — Я бы очень хотел, чтобы ты не взрослела так стремительно, но тебе это необходимо, — обнимая сестру, успокаивая ее, тихо прошептал Ник.       Здравствуйте.       Мама, папа, я в растерянности. Я совсем запуталась в своих чувствах. Я ненавижу судьбу Хартфилиев отдавать Ему наши жизни, но вместе с тем, рада, что Он есть. Что Он столько всего делает для нашего мира. Я не могу закрыть на это глаза, но как смириться со своей судьбой? Как я могу улыбнуться мысли, что должна умереть? Я не хочу так. Не могу согласится с этим… Пусть не в браке, пусть не по любви, я ношу своего ребенка, я хочу видеть, как он вырастет. Не могу же я его оставить. Не могу просто уйти в неизвестность пожертвовав собой. Это не правильно.       Мама, я все еще тоскую по тебе. Каждый день мне тебя не хватает. А какого будет моему ребенку? Он никогда не узнает материнской любви. Он даже не будет помнить меня, не будет знать.       Почему я должна пожертвовать своим будущим?       Но Ему потребовалось столько лет, столько терпения и усердия, чтобы продолжить дело своего брата. По сравнению с Его трудами мой эгоизм выглядит смехотворно.       Я уже не знаю как о Нем думать, после того, как нашла в этой мертвой пустыне его росток. Мама, папа, вы бы видели, как загорели глаза у ученых из экспедиции. Я видела как они дрожали и плакали. Как распределяли между собой обязанности и хотят уберечь это место, защитить от зноя, дать ростку больше возможности расти.       Думаю, если бы они узнали обо мне, связали и принесли немедленно в жертву.       Мысли путаются, простите. Я не могу все еще разобраться, как мне быть.       Мама, ты ведь поддержишь любое мое решение?       С Любовью, всегда ваша дочь, Люси.