***
— А потом она сказала, что я нравлюсь ей, представляешь, Шин-чан! Я, конечно, отказал, но было так жаль её! Вообще, подобную ситуацию я недавно видел в... Эй! Шин-чан, ты слушаешь меня?! Такао уже 10 минут нёс непонятную чушь, видимо, разговаривая со своим другом Мидоримой Шинтаро. Главный снайпер Старшей Школы Шутоку, в свою очередь, его целеустремлённо игнорировал. Не сказать, что они были друзьями, но Такао был единственным, кто терпел его заморочки, а Мидориме этого было достаточно. Вообще понимать и терпеть Мидориму мог не каждый, так как он был довольно сложным и своеобразным человеком. Друзей у него всегда было мало: с сознательного возраста он понимал немного больше, чем остальные его сверстники; имел совершенно другие ценности и взгляды. Но Такао терпел, хоть сам и раздражал, а Мидориме большего и не надо было. — Эээээй! Шин-чан, ты слышишь меня?! — протяжно завопил Такао, в нетерпении прыгая вокруг снайпера. — Я слышу, не ори. Довольно сложно было общаться с такой яркой и шумной личностью, но люди быстро ко всему привыкают. К сожалению, или к счастью. — Опять ты в облаках летаешь и меня игнорируешь, как тебе не стыдно! — своими лучшими приёмами Такао изобразил обиду и посчитал нужным отвернуться. Мидорима ничего не ответил и, лишь устало вздыхая, отправился ниже по улице. Такао же не отставал и умело маневрировал между своим другом и рекламными столбами. В тишине идти приятно, тишина располагает к раздумьям и воспоминаниям. Она заставляет вспоминать о том, о чём бы вы сегодня и не вспомнили, будь это лучший день в вашей жизни или же день, когда вы потеряли всё. Тишина наш проводник и идеальное полотно для мыслей: она помогает справиться со страхами или же доводит до безумия; она примиряет нас с самими собой, облегчает долголетний груз, стирая то, что мы хотели бы забыть. Человеку тишина необходима, ведь звуки вызывают стресс и постоянное напряжение — достаточно уйти в неё, чтобы понять, кому ты действительно нужен. Только те люди, что подходят друг другу, не скучают в тишине. Такой вот парадокс. В тишине идти приятно. Мидорима спустился вниз, а Такао обиженно увернулся от столба.***
Вечер решает уже уступить ночи, но это не мешает людям спешить и нестись куда-то: кто-то идёт домой к семье или друзьям, кто-то направляется на свидание с любимым человеком, кто-то же идёт и делает это лишь бы просто идти. Без какой-либо цели. Но идти — это уже достижение: немногие могут встать после падения. Мидорима не относился ни к одной категории, но он шёл, потому что надо. Такао наконец-то отлип от него, что очень радовало парня. Отец попросил зайти к нему на работу в больницу и помочь кое с чем. Шинтаро всегда очень ответственно относился к учебе и редко позволял себе пропустить школу. Он считал, что именно упорная учёба поможет ему достичь нужного — отец должен был передать ему свою больницу после ухода в отставку, а сын должен был с гордостью принять её. Поэтому Шинтаро и учился. С присущим немногим упорством, совмещая это со спортом. Он любил баскетбол, но это не то, чем бы он хотел заниматься после окончания школы. Печально, что многие талантливые спортсмены бросают дело своей жизни, чем они считали спорт раньше, но это их путь и их решение. Поэтому Шинтаро и учился, думая о том, как бы хорошо сдать экзамены. Учился и ждал, когда наступит время его поколения. Подавляя мелкую дрожь, Мидорима сильнее натянул капюшон. Холодать в этом году начало раньше, а болеть никто не хотел. Спешка имела смысл, и баскетболист быстрыми шагами направился в сторону больницы, сокращая расстояние своими длинными ногами значительно быстрее, чем среднестатистический подросток. За поворотом наконец-то показалась больница, и Мидорима спешно зашёл внутрь, ощущая приятное тепло, разливающееся по всему телу. Ради семьи можно было побегать по холоду после изнурительного дня. Направляясь в кабинет главного врача, Мидориму охватило странное чувство, не предвещающее ничего хорошего. По гороскопу сегодня Раков ожидали неприятные новости — этот факт заставил Мидориму чувствовать напряжение с самого утра, выискивая подвох во всём. В кабинете Мидоримы Шинзо было душно, и ожидать главного врача было в тягость. Только через 30 минут он прибыл, держа в руках огромную стопку бумаг. — Помоги-ка. Мидорима был вылитой копией своего отца, отличием было только то, что подросток носил очки. — Зачем я тебе понадобился? — ловким движением забрав всю стопку разом, Мидорима положил её на ближайший стол. — Нужно помочь с некоторыми бумагами, а рук у нас всегда не хватает, — с улыбкой на лице ответил Мидорима-старший, поудобнее усаживаясь в своём большом кресле. — И ты просишь своего единственного сына выполнять работу за тебя? — Да, — улыбка стала шире, а голос веселее. Мидорима в какой раз лишь устало вздохнул и принялся разгребать медицинские отчёты. Ради семьи можно и поработать после изнурительного дня. Бумаг было достаточно, чтобы задержаться допоздна: они представляли собой карточки пациентов, недавно поступивших в больницу, их диагнозы и дальнейшее лечение. Отец давно ушёл, оставив бумаги на своего любимого старшего сына — взрослые тоже заслуживают отдых. Карточка девочки-подростка Аюми Мизуку — флегмонозный аппендицит, ничего страшного, но неприятно. Далее мужчина средних лет Юки Огава — оскольчатый внутрисуставной перелом правых большеберцовой и малоберцовой костей с переломом обеих лодыжек. Мидорима нахмурился — врачам приходится работать и с такими сложными случаями, ведь кто, если не они? Маширо Ёсидо, 15 лет — крупозная пневмония. «Присутствует поражение альвеолярной ткани и респираторных бронхиол, но при этом сохраняется проходимость дыхательных путей» — сразу вспоминается парнем заученная недавно информация. Достаточно редкий вид заболеваний у детей, чаще всего вызывается пневмококком. Мидорима вновь вздыхает — врачом быть тяжело, держать себя в руках и в сложных ситуациях не поддаваться эмоциям очень трудно, но он думает, что справится, в независимости от того, кто или с чем ляжет перед ним на операционный стол. На большую часть бумаг Мидорима не обращал внимание, внимательно сортируя по папкам. Неожиданно среди бесконечных отчетов мелькнула знакомая копна голубых волос. Мидорима на секунду замер и начал быстро перебирать бумаги в поисках нужной, мысленно прося, чтобы это оказался не тот, о ком он подумал. Нервно сбрасывая на пол один документ за другим, Мидорима думал о том, о чём не следовало думать. Вот вам и ваша чёртова тишина. Наконец выцепив нужный лист, Шинтаро с надеждой впился в него затуманенным взглядом. На фотографии был бледный мальчик с небесно-голубыми волосами и синими глазами с разрезом, столь нетипичным для японской внешности. Это Куроко Тецуя — Призрачный Шестой игрок Средней Школы Тейко, игрок победителей Зимнего Кубка Старшей Школы Сейрин, Тень своего яркого Света, который сейчас лежал в больнице без сознания уже второй день с двухсторонней пневмонией тяжелой формы. «Крайне тяжелая пневмония может сопровождаться стойким повышением температуры, острой дыхательной недостаточностью — иногда больные нуждаются в инвазивной вентиляции легких и комплексом тяжелых нарушений» — эта информация должна была тут же возникнуть в голове Мидоримы, но он лишь судорожно вновь и вновь перечитывал текст документа. Сорвавшись с места и задев все сложенные ранее бумаги, баскетболист понёсся на стойку регистрации, не видя и сбивая всех проходящих по коридору. Сердце гулко билось где-то внизу, а руки нервно подрагивали, оповещая об ужасном состоянии их владельца. Мидорима Шинтаро — будущий врач, который должен держать себя в руках в самых сложных ситуациях; он несёт огромную ответственность за жизни других людей, которые легко могут оборваться из-за малейшей ошибки. Врач должен быть хладнокровным и решительным — спокойствие и уверенность должны передаваться больному и помогать ему выздороветь. Но подкашивающиеся ноги и приступы головокружения вряд ли помогут больным. Мидорима Шинтаро думал, что справится. Мидорима Шинтаро не ждал Куроко Тецую на своём операционном столе.