V. Твердыня преград

Лючия на цыпочках спускается вниз по лестнице. Всю ночь она провела на верхушке старой сторожевой башни, которая уже около тридцати лет больше не используется. Солнце встало всего четверть часа назад, поэтому весь Анвардский замок все еще спит. Вчера утром она нашла весьма необычные письмо от своего собеседника. Необычным в нем был прилагающийся к посланию тёплый плед. В письме ее собеседник рассказал, что именно в начале мая над Орландией можно наблюдать необычайной красоты звездопад. Если просто лечь на спину и смотреть вверх, приблизительно каждую четверть часа можно наблюдать падающую звезду, что яркой вспышкой рассекает небо. Лючия ещё никогда не видела падающий звезды. Слышала о таком, но своими глазами не видела. Ее собеседник посоветовал ей старую башню, потому что там нет часовых и там ее никто не потревожит ненужными вопросами. Ей впервые указали точное время и место. Лючия была уверена, что на башне встретит Его. Что это такой ненавязчивый способ назначить первое свидание. Поэтому принцесса очень долго взвешивала, что надеть и какую прическу сделать. Она надушилась своими лучшими духами, надела любимые туфельки с бабочками и отправилась туда. У самой башни у принцессы начали дрожать руки от волнения. Она достала маленькое зеркальце, пощипала себя за щеки, чтобы те напились румянцем и пошла наверх. Но его там не было. Лючи ожидала, что он может появиться позже, поэтому и пробыла на башне до самого рассвета. Звездопад был сказочным. Точно таким, как Он ей описывал. Принцесса лежала на спине, укутавшись в тёплый плед, и наслаждалась небесной красотой. Встретив там же рассвет, Лючия решила вернуться, пока большинство обитателей все еще спит. Как ни странно, сна не было ни в одном глазу, хотя она и не спала всю ночь. Лючия идет в сторону парадной лестницы. Спать ей не хочется совсем, а вот полюбоваться красотой садов, когда там ни души — даже очень. Принцесса старается ступать как можно тише. В последнем пролёте, куда почти не попадает свет в столь ранний час, Лючия сталкивается с мужчиной и едва ли не взвизгивает от испуга. Он тоже отпрыгивает от нее на шаг. Лючи всматривается в высокого светловолосого рыцаря, в то время как в ноздри ударяет сильный запах тюльпанов. Принцесса опускает глаза, замечая большой букет в его руке, который тот пытается несколько неуклюже спрятать за спиной. Рыцарь делает шаг вперёд, выходя на свет. — Ваше Величество! — шепотом произносит Лючи. — Простите, Вы меня напугали! — Лючи, я же говорил уже, просто Питер, — выдыхает Верховный король, которого принцесса тоже неплохо напугала. — Что Вы здесь делаете в такой ранний час? — изумляется Лючия. Питер мнется: — Ничего… Просто воздухом выходил подышать. — А-а-а… — принцесса запоздало вспоминает про букет цветов в его руках, позволяя себе игриво улыбнуться. — Не знала, что Вы такой романтик. Питер сначала не понимает, причем здесь романтика к свежему воздуху, но когда прослеживает ее взгляд — все становится на свои места. Владыка всея Нарнии закатывает глаза, решая поинтересоваться, а что это принцесса забыла в такую рань на лестницах, ещё и при полном параде, но не успевает. — Мать моя, королева Орландии! Глянь, Каспиан, да это ж наши герои-любовники! Питер резко оборачивается лицом к говорящему, а Лючия взвизгивает от испуга. На лестнице появляются Тристан с Каспианом. Последний широко ухмыляется, в то время как Тристан придирчиво оглядывает сначала Питера, а затем — Лючию. — Ну вот вы и попались! — победоносно заключает принц орландский. — Тристан! — повышает на него голос сестра. — Напугал, дурачок! — принцесса бросает взгляд на Каспиана и приседает в реверансе. — Ваше Величество. — А чего это ему — «Ваше Величество», а мне — «дурачок»? — обиженно вопрошает Тристан. — Я тоже законный король Нарнии, как и он! — Что вы тут забыли? — угрюмо спрашивает Питер. Каспиан ошеломленно таращит глаза на такой наглый вопрос, еще больше расплываясь в ухмылке: — Мы, между прочим, провожали Эдмунда и Лиру в Нарнию. Хоть кому-то в голову пришло, что нельзя так надолго наместника одного оставлять. — от глаз Каспиана тоже не укрывается букет в руках Верховного короля. — Мы, кстати, и тебя в гавани ожидали. Но у тебя, видимо, цветочками голова забита. — Гоблин, — шипит Питер. Он почему-то думал, что брат уедет завтра утром, а не сегодня. — Так что, слухи не врут, голубки? Попались? — продолжает радоваться Тристан. Лючия кривится: — А ты вообще откуда знаешь?! Принц разводит руками: — У моей ВЕРНОЙ супруги нет от меня тайн. Питер снова закатывает глаза, глядя на ликующего Каспиана за спиной у Тристана. Лючия переводит взгляд на Питера: — Простите меня за него. — А вырядилась-то как! — не успокаивается Тристан. — Эх, любовь… Лючия гордо поджимает губы и направляется к выходу. Проходя мимо Трисиана, Лючи привстаёт на цыпочки и отвешивает ему подзатыльник. Пит ухмыляется, наблюдая, как орландец недовольно потирает голову. Дальше принцесса слышит, как брат начинает засыпать вопросами Верховного короля, но она не в настроении принимать участие в этом бессмысленном разговоре. Она знает, что как бы честно она не отвечала на его вопросы, Тристан имеет удивительную способность слышать в ответах только то, что хочет он сам. Хвала Аслану, она достаточно близко знакома с королевской линией Певенси, ставших с некоторых пор ее официальными родственниками. В способности Верховного короля заткнуть Тристана она не сомневается. Лючия быстрым шагом врывается в утренний благоухающий сад. Там, осознав, что она совсем одна, принцесса замедляет шаг. Лючия находит свою любимую лавку, достает карандаш и мятый лист и принимается писать ответ о своих впечатлениях от звездопада. Потом, когда будет возможность, она перепишет его чернилами на красивой бумаге. Написание занимает у нее с полчаса. Солнце заметно поднимается выше и в садах теплеет. Лючия вздрагивает, когда кто-то тихо откашливается рядом с ней. Принцесса поднимает голову и карандаш едва ли не выпадает из ее пальцев от удивления: — Принц Наив? Разве Вы не отправились сегодня утром в сторону Нарнии с королем Эдмундом и… Вашей невестой? Корабль сменил курс и больше не идет на Одинокие острова после остановки в Кэр-Паравале? Лючия присматривается к лицу принца. Тот выглядит… измотанным? Разочарованным? Принцесса сразу же откладывает письмо, отодвигаясь на край скамейки и жестом приглашая Наива присесть рядом. — Благодарю, — Наив учтиво улыбается краешком рта, — да, Вы правы, Лючия, я действительно собирался. Но в этом, кхм, больше нет надобности… Принцесса непонимающе смотрит на теревинфийца. Она слишком хорошо его знает, годы влюбленности и постоянных взглядов и наблюдений, хоть и тайных, не прошли зря. С ним явно что-то не так… — Наив, Вы в порядке? Принц отводит взгляд: — Этикет велит ответить утвердительно, но если честно — нет. Лючи склоняется в его сторону, заглядывая принцу в глаза. Он сталкивается с ней взглядом и издает смешок: — Меня только что бросила невеста. Причем, не просто бросила. Она сбежала с моим младшим братом, попросив ее не искать. И у нее даже не хватило смелости сказать мне это в лицо. Она оставила записку. Лючи открывает рот от изумления. Наив виновато улыбается, видя ее реакцию и пожимает плечами. — Я не понимаю… Вы ведь готовились к свадьбе и она просто сияла на балу рядом с Вами! Неприятные воспоминания того вечера заставляют ее поморщиться. Но принцесса велит им засунуть себя куда подальше, прикидывая, чем можно утешить человека в такой ужасной ситуации. Наив снова отводит взгляд: — Ее привезли на Теревинфию с целью познакомить со мной и… Она мне понравилась. Очаровательная и уверенная в себе дочь наместника острова Фелимата. Я достаточно быстро влюбился и, казалось бы, все складывалось самым наилучшим образом. Я сделал ей предложение и она сказала «да». Но в записке, которую я нашел сегодня, говорилось, что во время ее визита на Теревинфию она встретила Герда, моего брата, и между ними вспыхнули чувства. Она отвергла его в мою пользу из-за наставлений отца и моей короны, но совсем недавно она поняла, что жизнь всего одна и нужно следовать не правилам, а зову сердца. Поэтому на корабль она взошла одна, чтобы отправиться к моему брату и связать себя с ним узами брака… Лючи не находит слов. Рассказ о чувствах к леди Маяде вызывает в ней слегка неприятные чувства. Не такие сильные, как тогда, когда она была в него влюблена, но все же. Однако жалость перекрывает собственную раненную гордость. Потерянные глаза ставшего едва ли не родным за все это время Наива… Принцесса не сдерживается и рывком притягивает его к себе в дружеском объятии: — Ваше Высочество, мне невероятно жаль… Вы не заслуживаете такого! Сначала ложь, корысть, а потом — едва ли не у алтаря бросить. Если я могу чем-либо Вам помочь…? Наив снова смеется, умиляясь такой искренне доброй реакции: — Спасибо, Лючия. — принц мягко отстраняется. — Буду считать это жизненным уроком. Будущему королю ведь следует хорошо разбираться в людях и уметь отличать подлинные чувства от лживых? Принцесса с сочувствием кивает. Наив вздыхает: — На самом деле, я здесь не за жалостью. Я Вас искал и мне сказали, что Вас можно найти в садах. Лючия смотрит на принца с удивлением: — Чем могу быть полезна, Ваше Высочество? Наив бросает на нее извиняющийся взгляд, а затем запускает ладонь во внутренний карман легкой куртки и извлекает оттуда небольшой блокнот с обложкой из светло-бежевой кожи. — Я полагаю, это Ваше? Лючи внимательнее присматривается к блокноту, который с первого мгновения показался ей знакомым. — О, Аслан! — Лючи в ужасе прижимает ладони к губам, глаза невольно округляются от страха. Она узнает собственный личный дневник. Голос запинается. — Чт-то… Чт-то, гоб-блин, он у Вас делает??!! — Значит, я не ошибся. — Наив пытается сдерживать легкую улыбку, протягивая блокнот принцессе. В глазах его — откровенное чувство вины. — Я нашел его пару дней назад на своем столике, где слуги обычно оставляют почту. На нем не было имени владельца. И хотя почерк мне показался знакомым, я не сразу узнал его. Поэтому, я решил, что написанное внутри предназначалось мне и прочел… Лючия заливается краской. Это тот самый дневник, который она вела годами, описывая все «знаковые» для нее события, чтобы ни в коем случае не забыть: все слова с намеком на ласку, сказанные Наивом в ее адрес, все моменты, когда они волей случая оставались наедине. Чувствуя себя окрыленной, она с упоением описывала его красоту и высокие качества, то, как один взгляд его карих глаз заставлял ее сердце трепетать. Она даже нарисовала чернилами сцену их свадьбы на последней странице… Последнюю запись она сделала в ту ночь, когда Наив представил двору свою невесту, а после было столько всего, что она попросту забыла о дневнике… Принцесса вскакивает на ноги, чтобы убежать от позора. Она попросит Тристана, чтобы Наив покинул Орландию и чтоб тот издал указ, запрещающий ему возвращаться. Зря, зря она с братом сегодня утром поссорилась… Наив ловит ее за руку, удерживая на месте: — Пожалуйста, останьтесь. Лючи предпринимает попытку вырваться, но хватка повзрослевшего принца на удивление крепкая. Принцесса еще несколько раз дергается, как животное, попавшее в капкан, но у нее не получается. — Прошу Вас, Лючия, не нужно убегать. Лючи глубоко втягивает воздух, а затем кивает, продолжая стоять спиной к принцу. Наив отпускает ее руку. Лючи снова прячет лицо в ладони: — Аслан… Я понятия не имею, кто мог это сделать… Этот дневник никогда, НИКОГДА не должен был оказаться в Ваших руках! — Мне очень жаль, — мягким, сочувственным голосом отвечает Наив. — А еще больше мне жаль, что я был слеп и не замечал Вашей заботы все эти годы. Наив обходит вокруг принцессы, мягко отводя ее ладони в стороны и открывая лицо: — Это преступление куда тяжелее, чем то, что совершила моя невеста. Лючи по-прежнему не знает куда себя деть. От обиды и позора хочется расплакаться, но принцесса заставляет себя сдерживаться. Единственное, что у нее получается — это резко помотать головой, но что именно она вкладывает в этот жест, даже сама Лючи до конца не понимает. — Если бы я не знал, что уже, скорее всего, слишком поздно — я бы попросил Вас дать мне еще один шанс. Лючи с изумлением таращится на принца. Он — все, чего она хотела многие годы. Но сейчас, внутри что-то начинает неприятно ныть. Она оглядывается по сторонам и находит возле скамейки упавший на землю черновик ее письма. Наив прослеживает ее взгляд, наклоняется за запиской и передает ее принцессе, даже не пытаясь взглянуть на ее содержание. — Наив… — Лючия берет записку из его рук. — Если бы Вы сказали мне это месяц назад — я была бы самой счастливой девушкой на свете! Но то, что произошло на празднике королевы Люси… Наив мрачнеет и понимающе кивает. Последние страницы дневника было очень трудно прочесть — почерк был совсем неразборчивым, а кое-где чернила были размытыми от влаги. Наив отлично понимает, что она чувствовала в тот момент. Ровно то же его невеста заставила его испытать сегодня утром. Наив улыбается краешком рта, кивая на записку: — Я искренне надеюсь, что он сумел исцелить Ваше разбитое сердце и что его больше никогда никто не разобьет. *** После завтрака Люси в компании своей старшей сестры играют с детьми в парке. Точнее, королевы болтают на свои женские темы, держа в поле зрения детей. Лючия врывается в парк, словно фурия: — Люси!!! Королева Отважная непонимающе смотрит на принцессу. Лючия подбегает к ней и принимается гневно потрясать своим дневником перед нарнийкой: — Это было очень подло, Люси!!! — Я не понимаю, — запинается королева Отважная. — Не притворяйся!!! — едва ли не переходит на крик Лючия. — Ты единственная, кто знал, где я храню свой дневник!!! Подкинуть Наиву все мои откровения о нем!!! Ты хочешь, чтобы я утопилась от позора??? — Мне вас оставить? — шепотом встреет Сьюзен. Принцесса игнорирует ее, принимаясь еще громче причитать. Люси пытается защищаться, но разгневанная принцесса практически не дает ей шанса вставить слово. — Уилл? Уилл! — Сильви зовет брата, указывая на ссорящихся королеву и принцессу. Младший сын короля Питера подходит к Сильви, внимательно слушая. — Получилось, получается? — спрашивает Уильям. — Он прочитал и теперь знает о том, что тетя Лючия его любит? Сильви кивает: — Получается, так. Дети снова замолкают, прислушиваясь к взрослым. Сью всплескивает руками: — Бросила его? Я так и знала! Она мне с самого начала не понравилась, эта девица! Ее отец вечно вставляет нам палки в колеса, а яблоко от яблони! Лючия снова начинает причитать о подлости и разбитом доверии, а Люси продолжает клясться в своей непричастности. — И почему она так злится? — недоумевает Сильви. — Она плакала, потому что не могла сама сказать Наиву о своих чувствах. Мы решили ее проблему и теперь он знает. И он даже признался, что она ему тоже нравится! Семилетний Уилл пожимает плечами: — Слушай, а мне тетю Люси жаль. Может, признаемся, что это мы дневник тети Лючии Наиву вместе с почтой подкинули? — Нет, — Сильви категорически складывает руки на груди. — Пускай сами расхлебывают. Иначе они так никогда и не научатся воспринимать нас, как взрослых людей, а не как безмозглых младенцев! Когда тетя Люси за нами присматривала, а тетя Лючия рассказывала ей о своем тайном дневнике, она думала, что мы их не слышим и ничего не понимаем. Сейчас, посмотри — то же самое. А тете Люси, между прочим, было столько же, сколько и мне сейчас, когда она королевой стала!