V. Твердыня преград

— Ты думаешь, колдун, пленивший тебя и остров твоего отца, он еще здесь? — Каспиан пытливо заглядывает в глаза полузвезды. — Я не знаю, — отвечает Лилиандил. Каспиан упивается зрительным контактом с ней, подаваясь вперед, сладко шепча: — Я бы расправился с ним и заставил заплатить за все то, что он с тобой сделал. Эдмунд фыркает: — Ты — против колдуна? Ну-ну, не думаю, что заржавевшая железяка на твоем поясе аж так сильно его испугает. Лилиандил переводит взгляд на Эдмунда и Каспиан едва не стонет от разочарования. Еще бы несколько мгновений — и он бы наконец дотянулся до ее уст. Король-мореход поджимает губы: — А тебя не учили, что вмешиваться в разговор чужих — невежливо?! — А тебя не учили, — передразнивает Эдмунд, — что врать и хвастаться тем, чего ты на самом деле не можешь — еще хуже, чем невежливо? Каспиан сжимает руки в кулаки, медленно разворачиваясь спиной к Лилиандил: — Как же ты меня достал! — Не нужно… — Лилиандил замолкает на полуслове, хватаясь ладонями за голову. Дикая головная боль заставляет дочь звезды медленно опуститься на пол и прикрыть веки. Началось. Где-то снова началось испытание и магия Твердыни неумолимо высасывает из нее все силы. Новый приступ заставляет ее свернуться клубком на полу. К горлу подступает тошнота, а фигуры Эдмунда и Каспиана всего в нескольких шагах от нее расплываются перед слезящимися глазами. — Кто бы говорил, — выплевывает Эдмунд. Каспиан подходит к Эдмунду почти вплотную: — Я знаю, что ты завидуешь. И смирись уже с тем, что она даже не посмотрит в твою сторону. Думал, ты не настолько тупой и сам уйдешь, но, видимо, я ошибался. — Я — завидую?! Кому, наследнику захватчиков, который упрямо держится за трон, ему не принадлежащий? Тебя терпят из вежливости, Каспиан, и был бы ты не такой тупой — давно бы уже свалил в свой гнилой Тельмар, где тебе самое место! Глаза короля-морехода наливаются кровью, он опускает ладонь на эфес меча: — И кто мне это говорит? Вечно второй, всегда более слабый, запасной вариант на случай досрочной кончины верховного короля? И пусть я — потомок захватчиков, ты — навсегда останешься в истории Нарнии, как самый большой предатель! Эдмунд рычит и со всей силы бьет Каспиана кулаком в скулу. Каспиан отшатывается, сплевывает кровь и с презрением смотрит на Эдмунда: — Это все, на что ты способен? Эдмунд со звоном извлекает меч из ножен и между ними завязывается схватка. Несмотря на первый удар, Каспиан доминирует. Он крупнее и выше, всего через несколько мгновений его меч цепляет левый рукав короля Справедливого и на нем выступает кровь. Эдмунд остервенело бьет Каспиана локтем правой руки в солнечное сплетение и тот отшатывается назад, пытаясь ухватить ртом хотя бы немого воздуха. Звуки от ударов бьют полузвезду, словно по оголенным нервам. Ей сложно разобрать кто из королей — где. Лилиандил пытается привстать на локтях, чтобы снова их окликнуть, но звуки медленно сходят на нет, а картинка перед глазами — покрывается тьмой, в которую проваливается дочь звезды. Эдмунд снова бьет Каспиана, в этот раз ногой в грудь. Каспиану не удается устоять на ногах и он падает прямо на спину. Разъярённый Эдмунд прыгает на него, усаживаясь сверху, прижимает холодную сталь меча поперек горла Каспиана: — Ну, что, более сильный и красивый, будешь молить о пощаде, или молча примешь свою жалкую кончину? — Эдмунду давно не было так хорошо. Каждая его клеточка ликует победе. Сейчас он разделается с самовлюбленным тельмаринцем и заберет себе желанную награду. Каспиан задыхается. Что-то подталкивает его посмотреть на Лилиандил и Каспиан видит, что та — лежит без сознания. Весь гнев на Эдмунда куда-то пропадает, вместо него приходит жалость к беспомощной дочери звезды. — Эд? — наконец выдавливает из себя Каспиан, когда возможность дышать возвращается. Эдмунд непонимающе смотрит на Каспиана, а затем отбрасывает в сторону собственный меч, словно что-то гнилое и неприятное. Король Справедливый слазит с Каспиана. От его глаз не ускользает факт, что он все-таки успел поранить Каспиана и на шее у того осталась струящаяся кровью царапина. — Гоблин… Извини, я не знаю, что… — начинает было Эдмунд. Каспиан встает на ноги, кривясь от боли и идет к дочери звезды. Его дыхание по-прежнему рваное и боль в пояснице заставляет идти медленнее, чем обычно. Эдмунд следует за ним. Оба присаживаются на колени возле Лилиандил, Каспиан осторожно берет ее голову в ладони. Лилиандил не реагирует. Каспиан прикладывает два пальца к ее шее, нащупывая пульс. — Без сознания, — выдыхает король-мореход, бережно опуская Лилиандил обратно на пол. Король вытаскивает из кармана чистый платок. — Намочишь? Эдмунд кивает и идет к фонтану у каменной стены, из которого медленно сочится холодная вода. Вернувшись, протирает виски полузвезды, но та не просыпается. — Помнишь, она говорила, что теряет сознание, когда где-то начинается испытание? Боюсь, мы тут не поможем, — хриплым голосом предполагает Эдмунд. Каспиан кивает и оба садятся на пол, облокачиваясь спинами о стену. — Кас, я не знаю, что на меня нашло, — снова начинает Эдмунд. — Я никогда так о тебе не думал… Эдмунд наконец решается посмотреть на того, кто был его заклятым врагом всего пять минут назад: разбитая скула, след от его сапога на светлой рубашке… Каспиан смотрит на Эда в ответ: — Я виноват не меньше. Думаешь, она — очередная наша преграда? — Каспиан кивает на полузвезду. — Похоже, — Эдмунд отводит взгляд. — И все снова вернется, когда она придет в себя? Каспиан пожимает плечами. Взгляд скользит по разорванному рукаву Эдмунда, кровавое пятно на котором постепенно растет. — Гоблин, Эдмунд! Твоя рука! Эд смотрит на собственное предплечье и отмахивается: — Брось, царапина. Ты не меньше пострадал. Каспиан встает на ноги слишком резко и кривится от боли в пояснице. Король отрывает низ своей рубашки. — Ты что удумал? — с подозрением вопрошает Эд. — Снимай рубашку, дай мне посмотреть. — Кас, что ты, как девочка! Успокойся. — Эд мотает головой. Каспиан смотрит на него сверху вниз взглядом, не терпящим возражения: — Сам снимешь, или мне помочь? Эдмунд закатывает глаза и тянется к верхней пуговице: — Что ты пристал ко мне, тельмаринец? — Эд ухмыляется. — Учти, если в тебе снова похоть проснулась, я тебя опять побью! Каспиан пропускает паясничание второго короля мимо ушей. Эдмунд кривится от боли, когда приходится стаскивать рубашку с раненной руки. Он закусывает нижнюю губу, чтобы не застонать и наконец справляется со своим заданием. Каспиан опускается на колени напротив Эда. В руках — уже мокрый нижний край его рубашки. Король кривится и осторожными движениями начинает вытирать кровь с предплечья, чтобы было лучше видно место ранения. Эд дергается, когда край ткани задевает ранение. — Ну что, жить буду? — усмехается Эд, чтобы как-то разрядить затянувшуюся тишину. — На боку спать вряд ли в ближайшее время будешь, а жить — вполне, — произносит Каспиан, не отрываясь от своего занятия. — Вставай, пошли к фонтану, там удобнее будет. Эдмунд послушно идет за ним. Становится лицом к каменной полупустой чаше, опираясь о нее руками. Оглядывается на Каспиана, поводит плечами от холода: — Давай быстрее, я замерз. — Дома приказами разбрасываться будешь, — Каспиан стирает испачканный кровью кусок ткани под струйкой воды, а затем снова принимается за руку Эда. — Да в тебе просто тиран проснулся, — усмехается Эдмунд. — Ай, аккуратнее! — Не дергайся, как маленький, честное слово! Каспиан нещадно рвет второй нижний край собственной рубашки, чтобы перевязать сухим рану. Эдмунд сжимает край фонтана так сильно, что пальцы белеют, но больше не дергается. Он все время ощущает дискомфорт от того, как нежно с ним возится Каспиан. Он триста раз попадал к лекарю на поле битвы, но там никто не распылялся даже перед королем. Разве что, перед королевами. Эдмунд отворачивается от Каспиана. Полузвезда по-прежнему не просыпается. Король Справедливый задается мыслью, что делать дальше и куда идти. И что делать с Лилиандил? Забрать с собой, или же оставить позади, чтобы она их больше не искушала? Каспиан наконец завязывает кончики ткани на узел и оценивающе смотрит на свою работу. — Спасибо, — кивает Эд, направляясь за своей грязной рубашкой. Король наклоняется и набрасывает ее на себя: сначала очень медленно продевает раненную руку в изорванный рукав, потом пытается справиться со вторым, но тот постоянно сползает и падает за спину. — Тролью мать! — шипит Эд. — Ты жалок, нарниец, иди уже сюда! Каспиан словно из воздуха возникает у него за спиной и в считанные секунды одевает Эда, как следует, затем принимается за пуговицы. Эда снова охватывает странное чувство беспомощности. Он отворачивается, лишь бы не видеть лица бывшего противника.