Ведомые

Рико ненавидела врать. Была ли эта вынужденная мера или просто так сложились обстоятельства, ей в любом случае становилось неприятно от самой себя. Хотелось прополоскать рот с мылом, чтобы очистить его от каждого лживого слова. Жизнь давно дала понять, что бывает, когда начинаешь водить людей за нос, считая себя самым умным. Мама так долго лгала отцу, а когда её поймали за руку, она смогла лишь позорно уехать, не оставив после себя даже письма. Только их общий с супругом шкаф опустел, а около порога пропало несколько пар обуви. Кто вообще поверить, что учительница музыки в начальной школе так легко могла бросить своих родных детей. На тот момент Цукино, самой младшей, было не больше двух, а вечно серьёзная Асуми уже год училась в колледже, готовясь перенять бизнес отца в ближайшем будущем. Что до самой Норико, то она плохо помнила те события, ей просто в один из дней сообщили, что мама уехала и вряд ли вернётся. На это она лишь пожала плечами, продолжая поедать свою порцию карри. Будь тогда у маленькой Рико возможность, то и её след давно бы уже простыл в этом доме. Избавиться от надоедливых братьев и вредных старших сестер, не слышать надрывного плача Сёта, когда дети постарше снова решают над ним подшутить, не участвовать в небезопасных вылазках в чужой палисадник вместе с близнецами, и конечно больше никогда не видеть глупого Таичи с его книгами об НЛО и жуткими рассказами о приведениях. Но это было давно, сейчас Норико отчетливо видела весь тот путь, что её семья прошла, прекращая быть чем-то родным и целостным. Винила ли она в случившемся свою мать? Лишь отчасти. Скажи она правду сразу, то может они смогли бы сохранить то, что так долго строили. У них получилось бы, стоило дать лишь шанс. Рико поежилась, словно неожиданно подул холодный ветер, но в её комнате даже окно не было приоткрыто, не считая того, что на улице стояла жуткая жара. Лето закончилось ещё в начале прошлой недели, но погода продолжала дарить безоблачные солнечные дни. В голове у девушки уже давно созрел план того, как она незаметно улизнёт в агентство, пока Шион продолжает следовать своему графику. Они неплохо сдружились, если их отношения можно было назвать дружбой. Амакуса сквозь пальцы смотрел на все её замечания и недовольные рожи, что девушка корчила каждый раз, когда приходилось ждать певца в гримерке, пока он даёт очередное интервью или снимается для вечерней программы. Рико же перестала получать в свой адрес проклятья разного толка за каждый мелкий проступок. Деваться им друг от друга было некуда. Приходилось становиться мягким и податливым, как пластилин в детских ладошках. Но даже несмотря на временное перемирие, Норико не могла знать точно, как Шион отреагирует на просьбу. Он не из тех людей, что легко идут на авантюры разной степени паршивости, а если добавить к этому щенячью преданность Хэвенс, то диалога вообще могла не получится. Девушка с ужасом представила, как Амакуса с лёгким сердцем идёт сдавать её Мэгуру. Он мог. Сто процентов мог. Шестеренки в голове закрутились с бешеной силой. Стоила ли игра свеч? Ещё так хорошо всё совпало, что Кику собиралась именно сегодня поработать в офисе, а совместная съемка отменилась из-за неожиданных перебоев электричества на студии. Ах если бы менеджер просто отпустил её, то сколько проблем можно было избежать, но на каждую её просьбу он холодно отказывал, напоминая, что повязки ей ещё не скоро снимут. — Ты не думала, что с тобой может что-то вновь случится? Льдистые глаза раздраженно поблескивали за стеклами очков, напоминая, что спорить с ним совершенно бесполезно. Или это были лишь блики от солнца? Ей снова вспомнилось первое своё ощущение на новом месте жительства, только если тогда это было для внутренней драмы и возможности пожалеть саму себя, то сейчас она действительно стала закрытой в четырех стенах зверушкой, которую раз в день отпускают прогуляться на строгом поводке. Но она же человек, в конце то концов, а не декоративная собачка, что легко помещается в самую маленькую сумочку своей хозяйки. Рико устало откидывается назад, падая на мягкие простыни. Что странно постельное бельё в её комнате менялось само собой, как и цветы в красивой вазочке на рабочем столе. Про пыль и говорить нечего, её Норико в глаза не видела. Ради эксперимента она даже залазила рукой в такие места её небольшого убежища, куда сама бы никогда в жизни не дернулась соваться, и там тоже никакого намёка на грязь. От этого становилось немного жутко. Еда появлялась сама собой, никто из Хэвенс даже представления не имел где расположен ближайший продуктовый, счета за дом также не появлялись, а с таким расходом воды и электричества они должны были быть просто космическими. Большинство её сожителей не утруждались такими житейскими вещами, как, например, выключить свет в ванной или на кухне, а Шион так вообще страдал патологической нелюбовью к закрытию кранов с водой после себя. Всё это вместе давило на девушку с каждым днём всё больше и больше. Нет, она конечно мечтала вместе с Мое, что когда-нибудь они перестанут считать каждую копейку в их совместном бюджете, но такое положение дел, как сейчас, угнетало не хуже откровенного безденежья. — Ладно, у нас нет времени раскисать. Она резко подрывается, подгоняемая неожиданным приливом бодрости и уверенности, сверяется с часами и покидает комнату, не забывая закрыть её на ключ. Ещё не доходя до лестницы, она замечает Амакуса, удобно расположившегося на диване, а рядом с ним Эйджи. Ей не слышно говорят они или нет, но видно, как Шион еле-еле шевелит губами, словно читает сутры. Первую неделю проживания в новом доме Рико было интересно слушать чужие разговоры, стараясь понять Хэвенс на другом уровне, попытаться увидеть в них обычных людей, а не идолов, вышедших из идеального мрамора, но этой ей быстро надоело, так как всё их общение сводилось к совершенно непонятным темам и шуткам, которые явно имели за собой какую-ту долгую историю. — Доброе утро! У Рико не было в привычках незаметно подкрадываться, поэтому о своём присутствии она сообщила, спускаясь с винтовой лестницы. Вялотекущая болтовня сразу утихла, а Эйджи резко обернулся к девушке, моментально натягивая на лицо самую яркую из возможных улыбок. — О, Норико-тян, я как раз говорил о тебе. Я сегодня собираюсь в офис агентства, составишь мне компанию? Не могло так легко всё сложится. Это не правда. Рико ощутила, как задрожали руки от волнения. Неужели ей так свезло? Эйджи и так для неё был почти ангелом в этом царстве бесов. Всегда добрый и чуткий, парень, что помог ей наконец спокойно спускаться на ужин за общий стол, он казался подарком судьбы, но сейчас девушка готова была самолично построить ему храм и водить туда паломников, чтобы они молились за его здоровье и благополучие. — Конечно! Да, с радостью. Конечно. Шион недовольно цыкнул, складывая руки на груди. От его злобного взгляда цветы могли завянуть, а что говорить о Рико, которая до сих пор ощущала рядом с ним лёгкую степень ужаса. — Думаю, одного конечно хватило бы. Не слова, а скорее яд. Норико зябко повела плечами, словно скинула с себя этого словесный плевок. Ей-то что, пусть теперь покатается по студиям один и посмотрит, как же скучно без неё придётся. — Спасибо большое. Эйджи снова улыбается, не замечая произошедшей ментальной баталии прямо перед своим носом. — Тогда я сейчас возьму сумку и можно ехать? — Машину подадут через пять минут. — Успею. Норико, перепрыгивая через несколько ступенек за раз, быстро поднялась по лестнице и исчезла за поворотом. Эмоций в ней было столько, что казалось её сейчас просто разорвёт на кучу мелких кусочков. Она влетает в комнату и порывисто начинает собирать всё необходимое. Ей как-то не хотелось складывать вещи, чтобы потом в расстройстве раскладывать их по местам. А ведь с Амакуса всё могло сорваться. Он вон какой недовольный сидел, смертельно оскорблённый её присутствием в радиусе двух метров. Рико пыталась как-то понять парня, но он то вёл себя весьма адекватно, даже умудрялся выдавать из себя человеческие эмоции, то снова из его рта потопом лилась желчь. Девушка замерла. Может Шион просто обиделся на неё? Рико опустилась на кровать, подперев подбородок кулаком. Она никогда не проводила параллели между своим поведением и реакцией Амакуса, но сейчас всё стало так очевидно. Рико не была из того типа людей, что могли по одному взгляду понять все внутренние переживания человека. До неё словами доходило с раза так третьего, а тут такая шарада. Девушка незадачливо почесала лоб, стараясь прийти к какому-нибудь выводу, но внутри черепа не появилась светлая мысль, только голова разболелась. — Да ну его, я ему не мать, чтобы все его хотелки исполнять и за ручку держать. Рико перекинула сумку через плечо, встала и уже окончательно покинула комнату, рассчитывая вернуться только ближе к вечеру. Поездка проходила слишком тихо, напоминая траурную процессию, движущуюся прямиком на кладбище. Рико делала вид, что за окном разворачивается нечто очень интересное и увлекательное, но кроме высоких зданий и смазанных фигур людей видно не было. Ей всё хотелось задать один единственный вопрос, только язык словно прирос к нёбу. Не получалось и звука выдавить из себя, какое уж тут предложение из несколько слов. — Понимаю, это было очень неожиданно, но мне было тяжело смотреть на твоё подавленное состояние эти дни. Ты ведь планировала сегодня немного схитрить? — Ты что мысли умеешь читать?! Рико с ужасом переводит взгляд на Эйджи. Откуда он узнал? Подслушал? Так она не имеет в привычке рассуждать вслух. Догадался? Но вряд ли это можно понять по одному виду. Всё же её подселили к истинным демонам, а Эйджи самый пугающий. — О, нет, думаю я просто чуть наблюдательнее, чем может показаться. С его лица не сходит ласковая улыбка, а глаза кажутся слишком добрыми. Этим он не был похож на своего брата. Честно говоря, Рико бы никогда и не поверила в их родство, если не внешнее сходство. Черты лица, большие светлые глаза и мягкие на вид русые волосы не давали усомниться в их единоутробности. От этого такой контраст характеров казался Рико чем-то жутким, заставлял искать подвох в каждой фразе Эйджи. — Неужели я выгляжу настолько жалко? — Нет-нет, я не это хотел сказать! Светлые щеки покрылись лёгким румянцем, а руки невольно сжали ткань джинсов. Эйджи смущенно отвернулся, явно собираясь с мыслями. — Я понимаю твои чувства. Когда у тебя нет возможности самому принимать решения и за каждым твоим шагом внимательно наблюдают. — Прости. Рико наконец смогла выдохнуть. Какая она дура, в конце концов. Ей становится смешно с самой себя. Надумала себе удивительных планов по захвату её в рабство, а всё куда проще, чем казалось с самого начала. — За что? — За мою предвзятость. Я не знаю, что стоит ожидать от каждого из вас. — Просто дай себе время, и ты обязательно во всём разберёшься. Ладонь у Эйджи оказалась чуть тёплой, но по мужски крепкой и широкой. Полная противоположность ладоням Амакуса. — Спасибо. Только пусть этот разговор останется между нами. — Конечно. Остаток пути они провели в тишине, но в этот раз воздух казался таким разряженным, как после дождя. Рико хотела поругать себя за то, что сказала лишнего. Разве приятно будет слышать о подозрениях на свой счёт? Но Эйджи это явно мало волновало. Его лицо оставалось всё таким же одухотворенным, как и час назад. Около здания агентства они разошлись каждый в свою сторону. Норико сразу побежала в кафетерий на первом этаже, чтобы снова вкусить парочку круглобоких ан-пан* и запить всё это чаем со льдом. В былое время она себе такую роскошь вряд ли позволила, но, не имея затрат на простые житейские вещи, оставшихся денег на руках могло хватить на каждодневную трапезу в любимом месте. Весь заказ её упаковали с собой, так как свой обед она хотела разделить вместе Кику. Внутри всё тряслось от нетерпения снова увидеть знакомые голубые глаза. Находясь в такой близости от своей подруги заставляло сердце ныть от тоски сильнее, чем ещё пару часов назад. Мое обнаруживается на привычном месте. Самая дальняя комната на шестом этаже здания. Кику даже не сразу замечает, что теперь в помещении находится не одна, продолжая корпеть над чистым нотным станом. — Доставка еды! — Я ничего не заказывала. — Не может быть. Вот всё в заказе: самые мягкие булочки во всём Токио, крепкий кофе без сахара и лучшая подруга с тяжелой травмой. Карандаш в крошечной ладошке застыл в миллиметре от бумаги. Секунда. Вторая. Кикучи вскакивает со стула так неожиданно, что бедная мебель с грохотом падает назад. Мое обнимает очень сильно, практически вдавливая себя в смеющеюся Рико. Она уже и позабыла сколько мощи скрывается за этим миниатюрным тельцем. — Ты меня раздавишь такими темпами, Кику! Кольцо объятий отпускает её так же быстро, как и настигло. Несмотря на ежедневное общение по телефону, казалось, что не виделись они почти целую жизнь. Рико сразу замечает осунувшиеся лицо подруги и какие пугающие своей синевой тени залегли под глазами. Через камеру такого не заметишь, а теперь она перед ней, как на ладони, со всей усталостью и тяжелым грузом работы на плечах. — Не хочешь пройтись до сквера? Еда на свежем воздухе вкуснее в тысячу раз. — С тобой и цианид будет по вкусу, как конфета. Норико смеётся, подхватывая свою спутницу под руку. Ей так много хочется рассказать и поделится, не ощущая призрачных глаз у себя за спиной. Теперь она могла выдохнуть, устало вытягивая ноги, расположившись на лавочке аккурат под тенью раскидистого дерева. Сперва они молча поглощали мягкие булочки, блаженно запивая всё напитками из бумажных стаканчиков. — Как идут дела с группой? Мое не старается прожевать тесто до конца, кое-как проговаривая фразу с набитым ртом. — Дерьмово. Чувствую себя старой мебелью, что стоит в самом углу подвала. Мне только через неделю повязку снимать, а потом восстанавливать руку, а сроки не резиновые. Мне об этом не напоминают, но и забыть тоже не дают. Особенно их менеджер — Мэгуру. Лицо модели, а взгляд, как у надсмотрщика в тюрьме для несовершеннолетних. Да и с ребятами не клеится. Адекватно пообщаться могу лишь с двумя, а остальные моё существование игнорируют. — Вот же цирк уродов. Кику злобно комкает бумажную обертку от булочки и метко кидает прямо в мусорное ведро. Будь она на месте своей несчастной подруги, то давно бы устроила им там всем сладкую жизнь. Дышали бы через раз и ходили строго по линии, но Норико не такая. Она «нет» научилась говорить лишь год назад, а тут нужна жёсткая рука и несгибаемый стержень из титана. У Рико скорее была сухонькая веточка, которую отломил ветер от дерева во время грозы. — Забей, у тебя почти пять месяца, а, с твоими темпами работы, этого с головой хватит. Лучше тебя им всё равно ничего не светит, тем более какая-та Нанами Харука. Кто это вообще? Девчонка третьесортного агентства, и ничего больше. — Это приятно, но Нанами Харука это совсем другой уровень. Она пачками штампует хиты каждые два месяца, а я вряд ли смогу этого добиться. Просидеть месяц в топ десять не самая простая задача. — Стариш вам не конкуренты, а Ночной квартет так тем более. Говорю тебе, забей, и давай доедай уже. У тебя вон весь лёд в стакане уже растаял, а ты всё болтаешь. Мое смешно хмурится, сводя тонкие бровки к переносице, и пытается засунуть остатки ан-пан в рот Норико силой. Рико отбивает, но получается настолько слабо и неубедительно, что по итогу она заваливается назад, давясь булочкой. — Я и забыла о твоей жестокости. Не думала, что я могу задохнуться? — А нос тебе зачем? Я ещё помню, как ты засунула в рот сразу четыре пельменя на спор. Они обмениваются странными взглядами, понятными лишь им двоим, и замолкают. Кику поднимает глаза к светлому небу и вздыхает. Всё стало, как раньше, будто не было тех трёх недель, когда их жизнь перевернулась с ног на голову. — Проект одобрили? — Нет, господин Отори не готов рисковать. Придётся запись делать на собственные деньги, а там уже через интернет продвигать. Нам бы хватило и небольшого бюджета, только вкинуть за рекламу и не крупный тираж дисков. — Но у вас остаётся творческая свобода. Думается мне, что под крылом господина Отори вам быстро перекрыли бы кислород. — А ты неплохо его изучила за это время. Общение с его отпрысками помогло? — Нет, просто вижу, как работает его доверенное лицо и всё встаёт на свои места. — Пора возвращаться. Не у тебя одной сроки горят. Обратно они возвращались крепко сцепившись ладонями, да так, что пальцы побелели. Не было ясно, когда они снова смогут увидеться. Ситуация получалась совершенно дикая и мутная, но кто они такие, дабы спорить с начальством. — Мне кажется они боятся, что я могу сбежать. Других причин меня так опекать я не вижу. Кику пожимает плечами. Ей не хочется строить теории, никогда не угадаешь о мыслях другого человека. Тем более, если это глава огромной корпоративной машины по производству звёзд разнопланового калибра. — Просто не давай себя в обиду, ладно? Ты ещё утрёшь им всем нос так, что они потом будут у тебя в ногах валяться и прощение просить за своё поведение. Рико хотела улыбнуться на такую нелепую глупость, но увидев в глазах подруги столько решительности и веры в собственные слова, тут же одумалась, понимая насколько Мое уверена в своих предположениях. Кикучи всегда была сильной за них обеих, потому что по-другому быть не могло. — Спасибо, Кику. Вечерело в доме Хэвенс всегда красиво. Благодаря панорамным окнам оранжевый свет закатного солнца застилал собой всю комнату, ложась причудливыми рисунками на стены и создавая невероятную атмосферу. Только вот сегодня Амакуса не мог в полную силу оценить прелесть момента. Он злобно буравил взглядом входную дверь, ожидая возвращения некоторых личностей с минуты на минуту. Весь день Шион не понимал на кого ему стоит злиться. На Эйджи, что решил перетянуть одеяло на себя, или на Норико, которая так охотно согласилась бросить его одного на целый день. Он не был злобным ревнивцем, но делиться своим не очень хотел. Шион так же бесился, когда каждый из Хэвенс уделял внимание людям не из группы, а тут положение дел немного другое. Норико не их часть, да и вряд ли ей когда-нибудь станет, но две недели делали своё дело, и Амакуса уже почти прикипел к ней. Она не сильно мешалась под ногами, умела замолчать в нужный момент и не особо возражала, выполняя мелкие поручения, и всё это без раздражения. Шион начал воспринимать это, как должное, словно так было всегда и никак иначе. — Ну что, успел наслать на них все известные тебе проклятья? Ван материализуется за его спиной неожиданно, из-за чего Шион испуганно хватается за сердце и почти подскакивает с насиженного места. Он оборачивается, встречаясь с двумя парами ехидных глаз. Ямато сдерживает смех, прикрывая рот кулаком. Ему явно понравилось маленькое представление, устроенное мужчиной. — Сегодня на одну яркую звезду на небе могло стать больше. После этой фразы Хьюга потерял остатки контроля, и уже окончательно разразился громким смехом, запрокидывая назад голову. Что смешного в его возможной смерти, Шион так и не понял, но решил оставить свои вопросы при себе. — Смена хозяина у зайчонка так сильно тебя задела? — Это не имеет значение. — Постарайся быть с ней помягче. Девушки не любят, когда их используют вместо личных служанок. — Да и мысли об этом не было! Она всё равно ничего полезного сделать не может, так хоть что-то. Ван удрученно кивает головой. Вроде взрослый парень, а столь простых истин до сих пор понять не может. Он хлопает Амакуса по плечу и наклоняется к его лицу, чтобы находится на одном уровне. — Мы с тобой знакомы уже столько времени, что твоё поведение стало для всех нас нормой, но для зайчонка ты просто хмурый вечно недовольный парень, который умудряется с ней даже не считаться, как с профессионалом. А теперь сложи два плюс два и пойми свою ошибку. Дружба не всегда достается легко. От его речи даже Ямато притих, явно не ожидав от старшего товарища таких мудрых советов. Кирюин всегда держал лицо такого несерьёзного и ветреного парня, почти ровесника для него и Эйджи, но после вспоминаешь его реальный возраст и становится слегка не по себе от осознания этих цифр. — А ей это разве нужно? — А куда деваться, выбор у неё не велик. За оживленным диалогом не было слышно, как тихо открылась главная дверь и в помещение стало на двое человек больше. Норико что-то активно показывала Эйджи на экране своего телефона, и выглядела она сосредоточенно, будто объясняла, как минимум, законы мироздания. Отори младший, наоборот, казался озадаченным и откровенно растерянным. Он то открывал, то закрывал рот силясь что-то сказать, но на ум ничего путного не приходило. — О, а мы вас как раз ждём. Думали вы решили с концами исчезнуть. Парочка не сразу поняла, что обращались именно к ним. Их взгляды синхронно оторвались от смартфона и неясно уставились на встречавших их парней. — Ужасные пробки. Было не самой умной идей выезжать в час пик. Остаток вечера прошёл в бессмысленных разговорах и еле слышным позвякиванием столовых приборов. Под конец на кухне осталась уставшая Рико, что протяжно зевала через каждые пять минут, и Шион, который упорно пытался подобрать нужные слова. Может будь он помягче, то эта несносная девочка не оставила бы его одного на целый день. Стоило просто попробовать, но фразы в голове звучали скорее жутко, чем ободряюще. — Знаешь, я весь день думала над ситуацией и решила, что я так больше не могу. Сидеть, ждать с моря погоды и когда наконец удача сама мне улыбнётся, но всё это бессмысленно в данный момент. Наги-кун как-то сказал, что я совершенно безынициативная, и думаю это пора менять. Шион удивленно поднимает брови, пытаясь понять к чему шёл весь этот монолог. — Нам нет смысла ждать, пока заживёт моя рука, на это могут уйти месяцы, если ресурсов моего организма будет недостаточно, так что давайте уже завтра начнём писать нашу песню.