***
*** Элайджа Тод шёл по белому коридору Академии Эшфорд. Раньше его голову обычно занимали мысли о прошлом, об императоре, о своём будущем: раньше-то он точно знал, кем будет — его отец был личным доктором императора, и он собирался им стать, хотя… были и другие мысли; а потом… потом всё пошло не так, как ему хотелось… совсем не так. Но сейчас Элайджа уже в который раз перебирал события прошлого четверга: на том, что Тод отвёз девушку домой ничего не закончилось…***
*** ОН и те трое громил-шестёрок ждали его возле чёрного джипа, который стоял у того же клуба. — Долго же ты… — как-то отстраненно сказал мужчина. — Простите, я старался быть как можно быстрее, — пролепетал Тод. — Ничего страшного. Садись, я поведу. А вы трое, — обратился бывший император к громилам, — на задние сидения. И ещё, будьте хорошими мальчиками, слушайтесь Элайджу. Он сел в машину и снял очки: всё же в темноте лучше без них. Они ехали уже порядком получаса, часы показывали одиннадцать часов вечера. И всё это время каждый из присутствующих молчал. Лишь в самом начале один из бугаев объяснил куда ехать. Но вскоре «Кадис» решил прервать тишину вопросом: — Ты собирался продавать им ещё кого-нибудь? Мне нужно знать все подробности. — Да, — краткий и лаконичный, а главное, спокойный ответ. — Ага, — растянуто сказал главный этой «банды». — А кого? — Если бы сделка удалась, то следующей должна была быть Рузенкрейц… Эмили. Наркобарон её увидел, и она ему понравилась, — Тод вздохнул, понимая, что ненавидел он эту девушку ни за что. Она была в своём праве: в конце концов, Лелуш ви Британия убил её семью, и Элайджа не знал, как бы он сам поступил, если бы такое случилось с ним, ему стало стыдно… Брюнет, ведущий машину, с силой сжал руль, и его собеседник был готов поклясться, что услышал треск пластика под его рукой. Глаза бывшего властелина мира вспыхнули адским пламенем, а лицо преобразилось в злобную гримасу. Парень молчал, смысл оправдываться? Но, к удивлению Тода, самый опасный преступник почти сразу принял безмятежный вид, огонь в глаза потух, а затем разгорелся вновь, и тонкие губы представителя императорского рода изогнулись в злобной улыбке. — Значит, он хотел сделать из Эмили игрушку… Ну что ж, мы поступим с ним так же… — казалось, что в глазах этого человека можно разглядеть девятый круг ада. Ещё полчаса — и они на месте. Роскошная загородная вилла. Трёх громил здесь знают, а потому, ничего не подозревая, открывают ворота, пропуская внутрь. Вот экс-император выходит из машины, так и не надев очки. Многочисленные охранники такого не ожидали, но собрались довольно быстро. Первым двум он приказал стать его рабами, остальным — умереть, проклятая сила в действии. Элайджа был наслышан о том, как яростно исполняли приказы Лелуша ви Британии слуги, тогда ходили слухи, что у того есть какая-то сила, теперь Тод был уверен: есть. ОН быстрым шагом шёл по окровавленным и полным трупами коридорам виллы. По правую руку шёл Элайджа, а за ними — пять марионеток императора, которым никто никогда не поможет, потому что единственным человеком, который мог снять гиасс был верный ЕМУ Джеремия Готтвальд, верный навсегда… Тод иногда находился во дворце, когда правил Лелуш ви Британия, и видел множество смертей, что были гораздо хуже, чем простая пуля в лоб: у императора и одного из его подчинённых хорошая фантазия, поэтому трупы его не очень-то и пугали. ОН буквально ворвался в комнату сидевшего на кровати наркобарона: тот мог похвастаться своими размерами, превзошедшими даже свинью. На коленях у него сидела какая-то полуголая девица, сам он был одет… и слава Богу (к голому жирному наркобарону психика Тода не была готова). И как они только не услышали звуки стрельбы? Хотя… понятно как… Двое бугаев схватили девушку и придавили её к стене, ожидая дальнейших распоряжений главного. — Элайджа, я люблю дартс… — тихо сказал нарушитель спокойствия. — Привяжите его к кровати, чтобы стоял, — без промедления спокойно приказал Тод, двое схватили своего бывшего хозяина и начали исполнять приказанное, привязывая того простынями, и прежде всего они заткнули тому рот. — Ты, — парень указал на последнего громилу, стоящего без дела, — иди найди ножи… и как можно больше. Ви Британия улыбнулся — Элайджа сразу понял его, что ж, от этого парнишки может быть толк: он такой же верный ему, как и Джеремия. А ведь как быстро собрался и поменялся в поведении… ОН с поистине царским, нет, императорским величием сел в кресло, стоящее прямо напротив привязанного мужчины. Где-то на фоне мычала девушка пленница. — Заткните её уже наконец, — зло и с пренебрежением сказал сидящий и скривился. Мгновение, и послышался хруст шейных позвонков в районе шеи, тело обмякло в руках бугаев — и те отпустили уже мёртвую девушку. — Снимите кляп. Доигрался? — он облокотился одной рукой о подлокотник и положил голову на сжатую в кулак ладонь. — Так это ты покупал девушек? И ради вот этого? — связанный ничего не ответил — боялся. — Это противно, — аристократическое лицо скривилось в гримасе отвращения. — Почему? — всё же набрался смелости задать вопрос наркобарон, хотя, скорее всего, имел в виду причину того, что император жив и находится в его доме. — Потому что, как по мне, скрещивание женщины и свиньи это отвратительно и называется «зоофилия», — очевидно, ви Британия не так понял смысл сказанного наркобароном или просто сделал вид, что это так. — Знаешь, я думал всё же мирно переговорить с тобой, но как оказалось, ты положил глаз на девушку, которая принадлежит мне… Не люблю, когда кто-то трогает мою собственность, — к этому времени прибежал ранее посланный за столовыми приборами бугай. Самый опасный в мире преступник взял первый нож и прицелился… нет, не в лоб, а между ног. — Сейчас ты будешь приводить по одному аргументу, почему я не должен тебя убить, и если я не буду удовлетворён, то буду использовать эти ножи не по назначению, — и вновь кровожадная улыбка появилась на лице бывшего правителя. Элайджа стоял молча, даже не думая проявить хоть какое-то сочувствие к преступнику: тот сам был виноват, да и Тод никогда не будет испытывать жалость к врагам своего господина или тем, кто впал в его немилость. За ту ночь дьявол во плоти так и не израсходовал все тридцать шесть ножей — наркобарон скончался на двадцать третьем. Разумеется, экс-император целился в руки, ноги, тело, чтобы жертва жила дольше и мучилась, соответственно, тоже. Как оказалось, толстяк был не только с виду свиньёй, визжал он тоже как свинья. Пленник просил пощады, но разве может оказать милосердие тот, у кого нет сердца?***
*** Уже прозвенел звонок, и должна была начаться экономика, но Тод не спешил: зачем, если учитель всё равно у директора? К тому же, там сейчас ОН. Кстати, о кабинете директора, Элайджа как раз возле него. Вот он слышит крики Александра, какой-то сильный удар, вот заходит в кабинет Эмили, и Тоду это всё не нравится. Поэтому он решает зайти вслед за русоволосой и в который раз убеждается, что чутьё его не подвело: первое, что он видит — кашляющий Жулье, второе — директор и учитель истории и литературы прижимают к стенке его господина. Вот у «Кадиса» слетают очки, и все шокировано смотрят на красноглазого, все кроме Элайджи: он мгновенно защёлкивает дверной замок, а затем подходит сзади к девушке и захватом начинает её душить, главное не переусердствовать, а то девушка ведь не здоровенные мужики — убить её легче. Эмили бьётся в его руках, но Тод сильнее. Это всё видят учителя: Александр, может быть, и был бы рад помочь, да только сил подняться не было, а голова жутко болела и кружилась; Сато лишь на миг отвлекается, но этого мига ЕМУ уже достаточно. Красноглазый вырывается из рук учителей и знатно бьёт директора о стену, даже сильнее, чем Александра; и Атсуко Вада теряет сознание. Эмили уже не брыкается в руках Тода, и тот аккуратно кладёт её на пол. Остался лишь Сато, и Элайджа уже и сам собирается разобраться с единственным, кто остался в сознании (Жулье всё-таки отключился), но ОН и сам справляется. Ви Британия успокаивается, адреналин отступает, и его начинает немного потряхивать, как и парня. «Кадис» на ровных ногах подходит к кулеру с водой, берёт стакан, набирает воду и начинает пить, попутно опираясь на стену. В глазах медленно тухли огоньки проклятой силы. — Спасибо. Держи, — Тод берёт воду и начинает жадно пить., затем ставит стакан на стол директора и падает на пол, опираясь спиной о стол. Они оба тяжело дышат — начался «отходняк», разве что старший из них быстрее берёт себя в руки, да и всё же у него явное преимущество перед смертными. — Надо привести их в чувства, по одному, а то опять накинутся. Надеюсь, с Эмили всё хорошо? — спросил экс-император. — Да, не волнуйтесь. Я бы больше волновался насчёт этих троих: Вы знатно приложили каждого… — Ну… Уж как вышло… Надеюсь, крови нигде нет — её наличие будет очень проблематично объяснять потерявшим память людям… — Потерявшим память? — поинтересовался Тод. — Да. Или ты думаешь, что я позволю им знать, кто я такой? — Крови нигде нет, вроде, — Элайджа поднялся с пола, и налил ещё воды в стакан. — Приводить в чувства? — утвердительный кивок со стороны его господина, и вода выливается на лицо Сато. Бенджийро медленно приходит в себя, и первое, что он ощущает, это чьи-то тонкие ледяные пальцы на своих щеках: его кто-то держит за голову. Перед глазами перестают плыть мутные пятна, картинка становится чёткой: буквально в десяти сантиметрах его лица находится лицо Кровавого императора. Глаза Лелуша ви Британии алеют, и Сато вдруг становится невыносимо страшно: он понимает, что тот всегда был рядом, а ведь как мастерски притворялся… «Вот почему его всё так веселило тогда, на первом уроке истории…» Довольно странные мысли. Ещё ему страшно, потому что бывший император мог всегда смотреть на всех такими демоническими глазами. Почему они алые? Разве у императора глаза не цвета аметиста, раз глаза вообще могут быть такого неестественного цвета? Было такое чувство, будто он горит, смотря в эти глаза, будто пламя пожирает его сознание. Но страшнее всего было то, что Сато не мог оторвать своего взгляда от этих глаз: что-то не давало. Вот ви Британия говорит что-то своим ледяным голосом, Бенджийро не очень хорошо понимает, вернее осознаёт, что именно ему говорят, но точно знает, что должен подчиниться этим словам: он должен встать, выйти из кабинета, забыть о событиях последних десяти минут и не заходить в этот кабинет ещё как минимум час. И учитель истории подчиняется: его сознание обволакивают путы проклятой силы, затягивая его во тьму на какое-то время. Нет, Лелуш ви Британия не уничтожил волю этого человека, просто сказал ему забыть кое о чём. Так же он поступил и с остальными мужчинами. Лишь на Эмили он задержался чуть дольше — боролся с соблазном подчинить её своей воле и сделать своей НАВСЕГДА, в конце концов, этого он добивался… Но ему нужен был человек, а не кукла, так что соблазн быстро исчез. И в последний раз, проведя холодной рукой по тёплой щеке девушки, он заглянул в её испуганные и одновременно горящие ненавистью глаза, восхитился ею и повторил свой приказ в четвёртый раз…***
*** Сузаку Куруруги, нынешний Зеро, шёл в сплошной темноте, не было ничего, сплошная тьма… — Сузаку! — крикнул кто-то. Он обернулся и увидел её. У неё были такие же сиреневые глаза, отличительная черта императорской семьи, и розового цвета волосы, такого неестественного цвета, но такие знакомые, родные… И ему было больно… — Юфи, ты ведь умерла… Я опять сплю, да? Странно, обычно после такого просыпаешься… Может, это не сон? Юфи! — прокричал шатен, когда девушка начала растворяться, пытаясь её схватить. Она исчезла… опять… как и его счастье… Сузаку вновь развернулся и увидел его, своего лучшего друга и злейшего врага, убившего его первую и единственную любовь. — Лелуш? — бывший император подходил всё ближе, его глаза вновь загорелись проклятой силой. И бывший Нулевой рыцарь по-настоящему испугался: лицо императора ничего не выражало, а затем преобразилось в хищное… Он протянул Сузаку руку с откуда-то взявшейся маской, маской Зеро. Ви Британия отдаёт маску, освобождаясь от ноши Зеро и взваливая её на него. Это было хуже проклятия, мёртвый император затеял ужасную шутку: Куруруги стал тем, кого больше всего ненавидел… Маска жгла руки. — Так вот чего ты боишься… — раздался до боли знакомый голос Лелуша за спиной, и видение перед ним исчезло. Он проснулся. И пазл начал впервые складываться. «Код бессмертия Чарльза ди Британии, бывшего императора и по совместительству отца Лелуша и Нанналли, куда он делся? Не мог же он просто исчезнуть… С.С. когда-то сказала, что код переходит к тому, кто убил этого бессмертного… Чарльза убил бог мира Си, но по приказу Лелуша: не останавливать ход времени. Значит, фактически убил Чарльза Лелуш… Но почему тогда он не проснулся после смерти сразу? А кто сказал, что он должен проснуться сразу? Несколько месяцев назад исчезло его тело, а охранники странным образом убиты, при этом никаких группировок не обнаружено. А что если он проснулся? Я должен проверить… Куда мог пойти Лелуш? Явно к человеку, которому он доверяет, значит кто-то из приближенных в Токио, к тому, кто не был под гиассом… ди Рейзел или Тод… Или же куда? Место в Токио… знакомое место… академия Эшфорд…» — думал нынешний Зеро.***
*** На следующий день в академии Эшфорд он так и не появился: ему нужно где-нибудь выпустить все эти эмоции, не то он может опять сорваться, а гиасс не действует повторно на одном и том же человеке, если конечно не использовать антигиасс, который был у Джеремии… Но нет, привлекать сюда ещё и Готтвальда ему не хотелось, и так слишком многие знают, что он жив. Опираясь на капот своего автомобиля, Роллс-Ройс Фантом, сейчас он стоял посреди тёмного переулка Сибуи, здесь-то точно нет камер, он уже проверил… И сейчас ему явно было нехорошо, он был почти не в себе… — Эй, парень! — крикнула какая-то расфуфыренная девица лёгкого поведения. — Развлечься не хочешь? — Развлечься? — сказал он каким-то неестественным и хищным одновременно голосом. — Хочу, — всё это время он не оборачивался к женщине. Нет, с тех пор, как он стал бессмертным, физиологических потребностей в этом плане у него не было, а вот насчёт желания убивать… Она подошла к нему ближе: — К тебе? — Здесь, — сказал мужчина, схватив женщину за шею и прижав её к машине. Она задыхалась. Но нет, он не даст такой лёгкой смерти… Где-то там, в том месте, которое обычно называют душой, он понимал, что она не заслужила такого. Но он уже давно отбросил всю свою человечность, ещё при жизни. На лице жертвы первобытный страх, вот он снимает очки и смотрит на неё своими демоническими глазами. И вдруг у него пропадает это желание, это непонятное безумие покидает его, приходит какая-то растерянность. Почему-то в этот момент он подумал об Эмили, вспомнив, как как-то раз спас её в соседнем переулке. Он не отпустил жертву, но вдруг как-то само-собой вырвался странный вопрос: — Скажи, в чём смысл всего этого… этого мира и жизни? — это действительно был вопрос, терзавший его уже несколько месяцев. Раньше он был уверен в правильности своего выбора, а сейчас понял, что смерть отца не принесла ему радости и разлучила со своей сестрой, другом, а многих близких даже убила. Но он не жалел, ни секунды не жалел. Видя, что девушка ничего не понимает, он просто шёпотом сказал: — Вот и я не знаю… — и, посмотрев ей в глаза, приказал забыть о том, что произошло здесь сейчас. Глупо было задавать такой вопрос какой-то проститутке, но, как когда-то понял Лелуш, порой в жизни и в её смысле лучше всего разбираются не гении, мыслители и философы, а обычные люди. Всё-таки, как оказалось, академия Эшфорд — самое безопасное место, где он не сорвётся, если рядом, разумеется, есть Эмили…***
*** — Значит, ты утверждаешь, что школьник мог сделать то, что мы видели в поместье Эрика? — произнёс глава «Тёмного рассвета» — главной преступной группировки по продаже, да и созданию оружия: как огнестрельного, так и холодного. — Господи, как же всё запутанно… Значит, тебе по доброте душевной рассказал твой друг, бывший королевский врач, А́лестеир Тод… А тот в свою очередь узнал от своего сына, а сын от своего друга, который подслушал разговор полиции и этого… как его… — Кадис Эстрама ди Рейзел, — помог работник полиции Урагиримо́но Судзуки — И ты утверждаешь, что этот Кадис Эстрама ди Рейзел мог уничтожить… — Господин, мы достали записи с камер, — прибежал помощник главного якудзы, Ки́ры Ре́икокуна. — Включай. Мы должны знать, кто вставил в наш бизнес палки в колёса. И запись пошла. Камеры стояли удачно, можно было увидеть лица тех, кто разом убил сорок охранников и главного человека в Токио, да и всей Японии, по продаже наркотиков. Вот чёрный джип заехал во двор и из него вышел человек… Сидящий на диване Кира очень сильно напрягся, когда увидел лицо Кровавого императора, глаза которого явно были не естественного цвета — это было заметно даже на записи ночью. Вот выходят три охранника-громил из этого же джипа и ещё какой-то парень. Выбегают два охранника Эрика, бывший император говорит лишь два слова «подчиняйтесь мне», и прежде враждебно настроенные мафиози теперь беспрекословно подчиняются мужчине. Остальных людей во дворе убивают охранники. Парень подходит к ви Британии и показывает куда-то, Реикокун, прикинув план строения поместья, предполагает, что то место, куда показывает парень, это комната Эрика. Далее камеры сменяются друг за другом, показывая, как быстро идущий по коридорам экс-император говорит лишь одно слово «умрите», и люди с улыбками на лице выполняют его приказ. После Кира наблюдал за записью из комнаты наркобарона. Судя по всему, эта свинья, как чётко подметил Кровавый император, хотел себе для постельных утех какую-то девушку, которая, как выразился ви Британия, была только ЕГО собственностью. Ну, а дальше… дальше Лелуш ви Британия в очередной раз оправдал своё прозвище «Кровавый император» или «Кошмарный император», кому как больше нравится: он решил, что из этой «свиньи» выйдет неплохая мишень для дартса… Всё это время Элайджа, так называл император парня, стоял рядом, и на его лице не появилось даже тени сочувствия. «Какое хладнокровие для молодого паренька», — пронеслось в голове главного мафиози. Все шокировано уставились на Реикокуна, ожидая того, что он скажет, и слова не заставили себя ждать: — Это п*здец, господа. Я без понятия, что нам делать… Кто этот мальчишка, которого зовут Элайджа? — Это сын Алестеира Тода… — тихо сказал Урагиримоно. Кире впервые стало по настоящему жутко: как император одним лишь словом подчинял людей своей воле, почему он вообще жив и о нём до сих пор никто ничего не узнал, кроме его приспешников? А может, и знают, только вот боятся его или же не хотят связываться? В том, что герцог ди Рейзел и граф Тод знают о Лелуше, глава якудз был уверен. — Нам нужно будет через этого парня выйти на НЕГО. И уже с НИМ будем договариваться — я не хочу, чтобы в один прекрасный день с нами случилось тоже самое, — Кира кивнул на телевизор.