Хогвартс читает Гарри Поттер и Принц-Полукровка.

— Кхе. — Подал измученный голос Гарри. — Давайте почитаем это позже, а? Я понимаю, что вы хотите иметь компромат… — Взгляд перескочил на тоже измученную Гермиону, которая в это же время думала, как ей спастись и как-то оправдаться. — Хотя я не знаю зачем он вам, если все итак всё узнают… Хотя вы скорей мстите за прошлый раз, когда Гермиона и Рон забрали у вас, как СТАРОСТЫ факультета, опасные и обжигающие конфеты… но Давайте почитаем эти листы после ужина или завтра утором на перерыве, а то времени прочитать вот эти книги.— Махнув рукой в сторону лежащих одиноко книг, он продолжил твёрдо говорить. — Так же всё-таки легче, а? — Да, Гарри прав. — Подала голос Гермиона. — Так мы будем читать сначала книгу, а когда будет свободное время, будем просить почитать моменты из жизни нашей троицы. На этих словах, та самая троица напряжённо думали и непрерывно переглядывались. Как же так? Гарри не хотелось чтобы все прогадали об их приключениях и некоторые страшные моменты жизни. Ему вообще не нравилась ВСЯ эта затея с книгами, но будущее узнать тоже хотелось. Просто крайне неприятно осознавать, что в твою итак не очень прекрасную жизнь лезут другие, тем более если читают во всех подробностях. Пусть тут и говорят про будущего его, но он же из того времени спокойно сидит тут и внимательно слушает. Ему же тоже неприятно, он то знает… Противно осознавать что твои слабости и наоборот сильные стороны могут узнать. А ведь скорее всего, там впереди их ждёт ещё больше такой вот информации. Но самое ужасное в том, что они могут начать насмехаться и презирать, ведь он не тот герой которого они все ожидали. Тот же Драко, ему могут поддакивать его дружки и ходить весь учебный год, рассказывая и шутя над неудачливым Поттером. Если честно он спас Гермиону не то чтобы от того, что просто некогда читать, а потому что он сам знает как это неприятно и больно осознавать, то что сейчас все читают именно про ТЕБЯ. Читают ТВОЮ жизнь. А если учесть тот факт, что написано про хулиганства… Он ведь сам видел как каждая частичка её тела напрягается и она упорно улыбается над некоторыми шутками студентов, но он то знал, что она тоже негодует внутри и разрывается от чувства вины перед профессорами или гневом и негодованием на близнецов Уизли… — Кто читал? — Можно? Я хочу почитать. — Вызвался внезапно незнакомый голос, идущий из конца зала. Все инстинктивно повернули головы на голос. — А вот и ты, Слизнорт! — Внезапно воскликнул радостный Дамблдор. Ошеломлённые дети повернули головы к главному входу и с интересом начали рассматривать новоприбывшего. — А вот и я…— Хмыкнул полный мужчина в костюме болотного цвета. С виду казался хоть и невысокого звания, но порядочный. «Это тот Слизнорт?» Задались вопросом все. Когда прошло приличное время для разглядывания новоприбывшего, тот сел в отведённое кресло и попросил книгу. Все с удовольствием согласились и дали начать почитать ему. — Однако ты, должно быть, двигался довольно резво, чтобы подготовить нам такой любезный прием за столь короткое время, — заметил Дамблдор. — Вряд ли ты узнал о нашем приходе больше чем за три минуты. — Три?! — Не поняли все. На их возглас, Слизнорт хитро улыбнулся. В голосе Слизнорта прозвучали одновременно досада и гордость: — Две. —Две?! — Все впали в шоковое состояние. Даже если с помощью волшебства, такое практически невозможно. За десять, ещё может быть, но за две?! Драко не веря в это, лишь фыркнул считая Слизнорта вруном. Скорей всего он учился на Гриффиндоре или Пуффендуе. Там таких как он кучка. Я принимал ванну, не услышал, когда сработало заклинание от непрошеных гостей. Тем не менее, — прибавил он строго, будто спохватившись, — факт остается фактом: я старый человек, Альбус. Усталый старик, который заработал себе право на спокойную жизнь и некоторые элементарные удобства. «Вот уж что у него точно есть», — подумал Гарри, оглядывая комнату. Она была душная и слишком тесно заставленная, но никто не мог бы назвать ее недостаточно удобной. Здесь были мягкие кресла, скамеечки для ног, напитки и книги, коробки шоколадных конфет и пухлые диванные подушки. — Вполне достаточно. Если бы Гарри не знал, кто здесь живет, представил бы, что это богатая и капризная старая леди. — Старая леди?! — Возмутился хозяин этого дома. Гарри как крайне смущённый, опустил голову вниз, краснея и бормоча извинения. На это, все рассмеялись. А Слизнорт даже сказал, что Гарри из этого времени не виноват и красноречиво посмотрел на смеющегося, но сразу замолчавшего Гарри из будущего. — Ты моложе меня, Гораций, — заметил Дамблдор. — Так, может, тебе и самому стоит подумать о заслуженном отдыхе, — напрямик высказался Слизнорт. Его светлые, выпуклые, как крыжовник, глаза обратились к поврежденной руке Дамблдора. — И всё же, что это такое? — Задалась впрочем как и все вопросом Гермиона. — Я смотрю, реакция уже не та. — Ты совершенно прав, — спокойно ответил Дамблдор и поддернул рукав, открывая кончики обгорелых, почерневших пальцев. От этого зрелища у Гарри по спине побежали мурашки. — Я, безусловно, уже не так быстр, как раньше. Но, с другой стороны… — Он пожал плечами и развел руки в стороны, как бы говоря, что старость имеет свои преимущества, и Гарри вдруг заметил на его здоровой руке кольцо, какого никогда прежде не видел у Дамблдора: большой, довольно грубо сделанный перстень из металла, по виду похожего на золото, с большим черным камнем, треснувшим посередине. Взгляд Слизнорта тоже на мгновение задержался на кольце, и Гарри увидел, как на его широком лбу появилась и тут же исчезла крохотная морщинка. — Так как же, Гораций, все эти предосторожности на случай незваных гостей… От кого ты все-таки прячешься — от Пожирателей смерти или от меня? — спросил Дамблдор. — Да зачем нужен Пожирателям смерти такой жалкий, измученный жизнью старикашка, как я? — воскликнул Слизнорт. — У вас могут быть весьма хорошие, даже отличные связи! — Фыркнул Драко. — Полагаю, для того, чтобы обратить твои весьма немалые таланты на запугивание, пытки и убийства, — ответил Дамблдор. — Или ты хочешь сказать, что они еще не приходили вербовать тебя? — Слизнорт со злостью посмотрел на Дамблдора, потом пробормотал:  — Я не дал им такой возможности. Я уже целый год в бегах. Не задерживаюсь на одном месте дольше недели. Перебираюсь из одного магловского дома в другой… — Наверно очень сложно так жить… Владельцы этого жилья проводят отпуск на Канарах. Здесь очень приятно, жаль будет уезжать. Все до смешного просто, если знаешь как. Одно простенькое Замораживающее заклинаньице на эту нелепую сигнализацию от воров, которой маглы пользуются вместо вредноскопов, да позаботиться, чтобы соседи не заметили, когда будешь перевозить пианино. — Ловко придумано, — сказал Дамблдор. — Только, пожалуй, немного утомительно для измученного старикашки, который ищет тишины и покоя. А вот если бы ты вернулся в Хогвартс… — А профессора Снегга куда? — Не поняли старшие. Снегг лишь поднял бровь и на его лице еле заметно отобразилось непонимание и волнение. Те счастливчики, что это заметили точно знали, если тому сейчас будет страшно, никто им не поверит. Почти все студенты ликовали. Наконец выгонят ненавистного Снегга! — Только не говори мне, что в этой треклятой школе у меня будет спокойная жизнь! Не сотрясай понапрасну воздух, Альбус! Может быть, я и скрываюсь, однако до меня доходили разные слухи после того, как от вас ушла Долорес Амбридж! — Ушла?! — Изумились дети. Спустя уже мгновение, они загудели как паровозы. Обсуждая между собой эту потрясающую новость, они безумно радовались, пока сама Амбридж краснела и бледнела. Интересно, как это случилось… Если так у вас теперь обращаются с учителями… — Как? Как со мной обращались?! — Профессор Амбридж не поладила с табуном кентавров, — сказал Дамблдор. — К-кентавров? Этих полукровок? — Впала в глубочайший шок Амбридж. — Наконец. И кентавры тоже молодцы. — Радовались ученики.  — Вряд ли у тебя, Гораций, хватило бы ума явиться в Запретный лес и обозвать толпу разъяренных кентавров «мерзкими полукровками». — Хах, и зачем спрашивается? — Не понял Гарри, смотря на Амбридж как на больную. — Так вот, значит, как было дело! — воскликнул Слизнорт. — Что за идиотка! Она мне никогда не нравилась. Слизнорт пробормотал что-то отдалённо похожее на извинение. Но та его не слушала. Кажется она впала в слишком глубокий шок. Гарри не сдержал смешок. Дамблдор и Слизнорт разом поглядели на него. — Извините, — быстро сказал Гарри. — Просто мне она тоже не понравилась.— Дамблдор внезапно встал. — Уже уходите? — обрадовался Слизнорт. — Нет, я хотел воспользоваться здешним туалетом, если можно, — сказал Дамблдор. — А, — сказал Слизнорт, явно разочарованный. — Вторая дверь налево по коридору. Дамблдор вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась, и наступила тишина. Через пару минут Слизнорт поднялся на ноги, явно не зная, чем себя занять. Он исподтишка взглянул на Гарри, затем подошел к камину и повернулся спиной к огню, грея свою обширную заднюю часть. — Не воображай, будто я не знаю, зачем он тебя сюда притащил, — сказал Слизнорт ни с того ни с сего. Гарри молча смотрел на него. Водянистые глазки Слизнорта вновь скользнули по шраму Гарри, на этот раз не оставив без внимания и все лицо. — Ты очень похож на отца. — Да, мне говорили, — сказал Гарри. — Только не глаза. Глаза у тебя… — Лили. — Прошептал Снегг. — Мамины, ага. — Гарри так часто это слышал, что ему уже начало слегка надоедать. — Хмф. Да, ну-ну. Безусловно, учителям не полагается заводить любимчиков, но она была одной из моих любимых учениц. Твоя мама, — пояснил Слизнорт в ответ на вопросительный взгляд Гарри, — Лили Эванс. Очень способная. И такая живая, веселая, знаешь ли. Прелестная девочка. Помню, я ей все говорил, что ей бы лучше было учиться на моем факультете. Она еще каждый раз так дерзко мне отвечала… — А какой же ваш факультет? — А какой был ваш факультет? — Я был деканом Слизерина, — сказал Слизнорт. Слизеринцы дружно подавились воздухом. Слизерин? Они не ослышались? Да такого не может быть! Да и остальные разочарованно вздохнули. — Ну, ну, ну, — поспешно прибавил он, заметив выражение лица Гарри, и погрозил ему пухлым пальцем, — только не надо ставить это мне в вину. Ты-то, надо думать, гриффиндорец, как и твоя мама? Гарри невольно улыбнулся. Да, такие особенности, как правило, передаются по наследству. Хоть и не всегда. Не слыхал про Сириуса Блэка? Должен был слышать, о нем уж года два постоянно пишут в газетах. Он недавно погиб… Троица вздрогнула, а пёс поспешил к ним, как бы говоря, что он не умер и ещё тут. Как будто невидимая рука скрутила внутренности Гарри. — Так вот, они с твоим отцом были большие приятели, когда учились в школе. Все Блэки были на моем факультете, а Сириус оказался в Гриффиндоре! А жаль, он был талантливый мальчик Позже у меня учился его брат, Регулус, но мне хотелось бы их всех собрать у себя. — Он говорил, словно азартный коллекционер, у которого на аукционе из-под носа увели редкий экспонат. Видимо, с головой уйдя в воспоминания, он отрешенно созерцал противоположную стену, рассеянно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, чтобы спина равномерно прогревалась. — Твоя-то мама была магловского происхождения. Я ушам своим не поверил, когда узнал об этом. Она так блестяще училась, я был уверен, что она из чистокровных волшебников. — Моя лучшая подруга — из семьи маглов, — сказал Гарри, — и учится лучше всех на нашем курсе. — Спасибо. — Улыбнулись и покраснели обе. Гарри кивнул, сказав что это чистейшая правда. — Иногда это случается. Забавно, правда? — сказал Слизнорт. — Не очень, — холодно ответил Гарри. — Холодно… —Ты думаешь у него есть предрассудки? — Изогнул бровь Рон. Слизнорт удивленно посмотрел на него.  — Не думай, что я человек с предрассудками! — воскликнул он. — Нет, нет, нет! Я ведь только что сказал, что твоя мама была одной из моих самых любимых учениц за все эти годы! Был еще Дирк Крессвелл, на год младше нее, он теперь начальник Управления по связям с гоблинами, тоже из магловской семьи, необычайно одаренный юноша и до сих пор снабжает меня из первых рук весьма ценными сведениями о том, что делается в банке «Гринготтс»! — Он пару раз приподнялся на цыпочки с самодовольной улыбкой и указал на блестящие рамки с фотографиями на комоде; на каждой фотографии виднелись несколько крошечных движущихся фигурок. — Все это мои бывшие ученики, и все фотографии с подписями. Обрати внимание, вот это Варнава Кафф, главный редактор «Ежедневного пророка», он всегда интересуется моим мнением о последних новостях.  — Да. Он довольно хороший редактор у нас в департаменте… А это — Амброзиус Флюм, владелец «Сладкого королевства», непременно присылает целую корзину сладостей на день рождения, — Рон! — Рассмеялись все, смотря как два Рона даже привстали и наклонились вперёд. и все потому, что я ему устроил знакомство с Цицероном Харкиссом, который первым взял его на работу! А в заднем ряду, если вытянешь шею, ты сможешь увидеть Гвеног Джонс — она, как всем известно, капитан команды «Холихедские гарпии». Многие удивляются, что я в дружеских отношениях с «Гарпиями» и в любой момент могу получить бесплатные билеты на их матч! — Эта мысль, по-видимому, привела его в отличное настроение. — Повезло. — Пробурчал Рон. — Все эти люди присылают вам разные вещи — значит, они знают, как вас можно найти? — спросил Гарри, невольно удивившись, как это Пожиратели смерти до сих пор не выследили Слизнорта, если корзины конфет, билеты на квиддич и гости, жаждущие совета, так легко находят к нему дорогу. — Да, кстати. Я тоже задался этим вопросом… — Пробормотал Забини. Улыбка исчезла с лица Слизнорта так же быстро, как брызги крови со стен его комнаты. — Гарри! Перестань так сравнивать! — Возмутилась Джинни. — Разумеется, нет, — сказал он, глядя на Гарри сверху вниз. — Я уже год ни с кем не общаюсь. — Похоже, он и сам поразился собственным словам. На мгновение вид у Слизнорта стал довольно-таки расстроенный. Потом он пожал плечами: — Что делать… В такие времена благоразумные волшебники стараются не высовываться. Дамблдору хорошо говорить, но для меня сейчас поступить преподавателем в Хогвартс — все равно что публично объявить о своем союзе с Орденом Феникса! — Чем? — Половина зала была в недоумении. Остальные же просто промолчали. В Ордене, безусловно, прекрасные люди, отважные, благородные и так далее, но меня лично не устраивает их уровень смертности… — Да, некоторые слишком живучие или наоборот. — Хмыкнула Джинни. — Совсем необязательно вступать в Орден, чтобы преподавать в Хогвартсе, — сказал Гарри. Ему не до конца удалось сдержать насмешливую нотку в голосе; трудно было посочувствовать изнеженному Слизнорту когда ему вспомнилось, как Сириус жил в пещере и питался крысами. — Бедняга… — Большинство учителей не состоят в Ордене, и никого из них пока не убили — ну, если только не считать Квиррелла, но ему так и надо, ведь он сотрудничал с Волан-де-Мортом. Старшие, да и младшие поперхнулись воздухом. — Что?! Почему мы этого не знаем? — Находясь в шоке, гневно воскликнула Амелия. Её примеру последовали и остальные. — Кхм. Мы можем призвать нужный лист и потом прочитать… — Неуверенно протянул Гарри, беспокоясь. — Наверно вы правы, Мистер Поттер.— Приулыбнулся директор, а Амелия лишь фыркнула при этом невероятно злясь. Люциус скрипнул зубами, но всё же смолчал. — Гарри был совершенно уверен, что Слизнорт — один из тех волшебников, кто не в состоянии спокойно слышать имя Волан-де-Морта, и действительно, Слизнорт весь передернулся и протестующе пискнул, но Гарри не стал обращать на это внимания. — И правильно. Почему все так боятся? — Фыркнул Гарри. — Что ж, это верно, Тот-Кого-Нельзя-Называть никогда не стремился сразиться с Дамблдором, — неохотно пробормотал он. — И, пожалуй, вполне можно предположить, что, поскольку я не присоединился к Пожирателям смерти, Тот-Кого-Нельзя-Называть вряд ли числит меня среди своих друзей… А в этом случае, пожалуй, я и в самом деле был бы в большей безопасности поблизости от Альбуса… Не стану скрывать, смерть Амелии Боунс потрясла меня… Если уж она, при ее-то связях в Министерстве, при ее возможностях защиты… Амелия серьезно задумалась. Как же так получилось, что она была не в состоянии противостоять? В каком же положении нужно было быть. — Тут в комнату вернулся Дамблдор. Слизнорт вздрогнул, как будто совсем позабыл о его присутствии в доме. — Ах, это ты, Альбус, — проговорил он. — Долго же ты, однако. Расстройство желудка? — Нет, просто я читал магловские журналы, — сказал Дамблдор. — Обожаю схемы для вязания. Ну что ж, Гарри, мы с тобой уже достаточно долго злоупотребляем гостеприимством Горация, пора и честь знать. Гарри с готовностью вскочил на ноги. Слизнорт слегка растерялся:  — Уже уходите?  — Да, уходим. Я всегда умел вовремя признать свое поражение. — Поражение? — Слизнорт страшно разволновался. Он сцепил руки, завертел толстыми большими пальцами, заерзал, глядя, как Дамблдор закутывается в свой дорожный плащ, а Гарри застегивает молнию на куртке. — Итак, очень жаль, что ты не хочешь работать у нас, Гораций, — сказал Дамблдор и помахал на прощание здоровой рукой. — В Хогвартсе были бы рады твоему возвращению. Если захочешь как-нибудь нас навестить, всегда будешь дорогим гостем, несмотря на повышенные меры безопасности… — Да, да… спасибо за приглашение… вот и я говорю… — Стало быть, до свидания! — Пока, — сказал Гарри. Они были уже у выхода на улицу, когда сзади послышался крик  — Ну хорошо, хорошо, я согласен! — Всё таки согласился… — Фыркнул Люциус. Сам Гораций цокнул, понимая что они надавили. Дамблдор обернулся. Запыхавшийся Слизнорт стоял в дверях гостиной. — Ты согласен вернуться на работу? — Да, да, — раздраженно ответил Слизнорт. — Я, должно быть, с ума сошел, но — да, я согласен. — Чудесно! — просиял Дамблдор. — В таком случае, Гораций, до встречи первого сентября! — Да уж, до встречи, — буркнул Слизнорт. Когда они шли по садовой дорожке, им вслед несся голос Горация:  — Но смотри, Дамблдор, я потребую прибавки! Слизнорт жадно, радостно засверкал глазами и внезапно подумал о том, что вполне может работать здесь в следующем учебном году… Дамблдор тихонько хмыкнул. Садовая калитка захлопнулась за ними, и они пустились в обратный путь вниз по темным переулкам среди клубящегося тумана. — Молодец, Гарри, — сказал Дамблдор. — Да я ничего не сделал, — удивился Гарри. — Конечно, ты показал как выгодно предложение вернутся в Хогвартс. — Хмыкнул Драко, непониманию Гарри. — Да нет, сделал. Ты показал Горацию, насколько для него выгодно вернуться в Хогвартс. Он тебе понравился? -Ну-у… — Гарри и сам не знал, понравился ему Слизнорт или не понравился. Пожалуй, он довольно симпатичный, но какой-то уж очень самовлюбленный и еще, что бы он там ни говорил, слишком сильно удивляется, что девочка из семьи маглов может стать хорошей волшебницей. Гарри смутился и быстро извинился. Дамблдор избавил Гарри от необходимости высказать все это вслух. — Гораций, — сказал он, — очень любит комфорт. А еще он любит собирать вокруг себя знаменитостей, преуспевающих и влиятельных людей. Ему нравится думать, что они прислушиваются к нему. Он сам никогда не стремился восседать на троне, предпочитает занять место за его спинкой — там, знаешь ли, легче развернуться. Слизнорт мимолётно бросил взгляд полный злости на директора. В свое время в Хогвартсе он отбирал для себя любимчиков среди учеников — кого за ум, кого за честолюбие, кого за обаяние или талант, причем удивительно ловко определял именно тех, кто потом добился известности в той или иной области. Гораций даже основал своеобразный клуб своих любимчиков с самим собой во главе. Он знакомил их с нужными людьми, налаживал полезные контакты между членами клуба и всегда что-то с этого имел, будь то коробочка его любимых засахаренных ананасов или возможность порекомендовать своего человека на освободившуюся должность в Управлении по связям с гоблинами.— Гарри вдруг представилась необыкновенно яркая картинка: громадный раздувшийся паук плетет свою паутину и время от времени дергает за ниточки, подтягивая к себе поближе сочных и жирных мух. — Вот это у тебя фантазия…— Присвистнули близнецы. Да и остальные удивились. — Я не для того все это тебе рассказываю, — продолжил Дамблдор, — чтобы восстановить тебя против Горация, или, как его теперь следует называть, профессора Слизнорта, а для того, чтобы ты был настороже. Несомненно, он постарается и тебя включить в свою коллекцию. Ты, Гарри, стал бы у него самым ценным экспонатом: Мальчик, Который Выжил… Избранный — так тебя теперь называют.— От этих слов Гарри пробрал холод, никак не связанный с окружающим туманом. Они напомнили ему то, что он услышал несколько недель назад — слова, которые для него имели особый, ужасный СМЫСЛ: «Ни один из них не может жить спокойно, пока жив другой…» — А? Это что такое? — Не понимали окружающие, да и сам Гарри со своими друзьями переглядывались и пожимали плечами. Их копии из будущего печально вздохнули и напрягли спины. Пытаясь уйти от вопросов детей, Гермиона загадочно сказала: — Это очень важно, так что запомните эти слова… Слизнорт не выдержав напряжённого момента, стал читать дальше. Дамблдор остановился, поравнявшись с церковью, мимо которой они проходили по дороге к Слизнорту. — Дальше можно не идти. Держись за мою руку, Гарри. — На этот раз Гарри заранее приготовился к трансгрессии, но все же ощущение было не из приятных. Когда давление прекратилось и он снова смог вдохнуть, оказалось, что они с Дамблдором стоят на проселочной дороге, а впереди виднеется второе из его самых любимых строений на свете — «Нора». Уизли тепло улыбнулись двум Гарри. Мгновение леденящего ужаса прошло, у Гарри сразу стало легче на душе при виде этого дома. Там Рон… И миссис Уизли — Гарри не знал человека, который готовил бы лучше, чем она… — Ох… спасибо, Гарри — Тепло посмотрела на двух Героев Миссис Уизли. Те одинаково тепло улыбнулись. — Если ты не возражаешь, Гарри, — сказал Дамблдор, входя в ворота, — я хотел бы еще кое о чем с тобой поговорить, прежде чем мы расстанемся. Зайдем сюда? — Дамблдор показал на полуразвалившийся каменный сарайчик, где Уизли хранили метлы. Слегка озадаченный, Гарри вошел за ним через скрипучую дверь в тесное помещение размером немного меньше обычного чулана. Дамблдор зажег огонек на конце волшебной палочки, так что получилось нечто вроде карманного фонарика, и улыбнулся Гарри, глядя на него сверху вниз. — Надеюсь, ты простишь мне, что я упоминаю об этом, но я доволен и немного горжусь тем, как хорошо ты держишься после всего, что свалилось на тебя в Министерстве. С твоего позволения, я думаю, что Сириус гордился бы тобой. Гарри сглотнул комок в горле, голос его куда-то подевался. Ну не мог он говорить о Сириусе. Невыносимо было слышать, как дядя Вернон спрашивает: «Его крестный помер?» — и еще хуже, когда Слизнорт мимоходом упомянул его имя. Сам Гарри невыносимо боролся с ужасным чувством и никак не мог успокоится. Он пытался вычислить когда крестный помер, но к своему ужасу осознавал, что это случится непозволительно скоро. От осознания, у него тряслись руки и в горле был комок. Улыбаясь, он верил, что спасёт его и не потеряет почти единственного человека, который был ему родным, как отец. Только крестный. Он исправит это любой ценой! С поднятой головой, он войдёт в опасность и попытается выбраться из неё, прихватив как можно больше дорогих ему людей. — Очень горько, — тихо сказал Дамблдор, — что вы с Сириусом так недолго были вместе. Жестокая случайность оборвала ваши отношения, а они могли стать долгими и счастливыми. Директор издевается, да? Гарри не мог понять, зачем говорить ему эти ужасные вещи, которые сведут любого с ума. Гарри кивнул, пристально рассматривая паука, карабкавшегося по шляпе Дамблдора. Он чувствовал, что Дамблдор понимает. Может быть, даже догадывается, что, пока не пришло его письмо, Гарри почти все время лежал у себя на кровати, отказывался от еды и только смотрел в туманное окно, полное той холодной пустоты, которая у него теперь всегда ассоциировалась с дементорами. — Бедный. — Пронеслось по зале шепотом. Сам Герой из будущего, пытался унять дрожь и как-то успокоится. Опять переживать те эмоции, которые были давно, сложно знаете ли. — Просто тяжело, — сказал наконец Гарри чуть слышно, — знать, что он никогда больше мне не напишет.— У него вдруг защипало глаза, и он моргнул. Казалось глупостью признаться, но это было чуть ли не самое чудесное в его встрече с крестным — за пределами Хогвартса появился кто-то, кому небезразлично, что с ним происходит, кто ему почти как отец… И Гарри не выдержал. Он ужасно боролся с этим, но не смог. Он сорвался бы, если бы не его дорогие ему друзья. Они с разных сторон соединили их руки и переплели пальцы друг с другом. И всё. Гарри успокоился. На душе стала не так тяжело, но осадок остался. Друзья. Вот, что есть у Гарри. Они. Те которые поддержат и не дадут случайно сорваться. Те кто сможет помочь и просто посидеть рядом когда тяжело. Хоть иногда они и ссорятся друг с другом, но Гарри их не бросит. Будет бегать то к ней, то к нему, но бе сорвётся и не бросит, как и они его. Благодарный взгляд на них. И их улыбки, искренние и выражают заботу и любовь, которую они дарят друг другу своей долгой дружбой. А теперь уже никогда почтовая сова не принесет ему такого утешения… — Сириус олицетворял для тебя многое из того, чего ты был прежде лишен, — мягко проговорил Дамблдор. — Естественно, что ты горюешь о нем…  — Но пока я торчал у Дурслей, — перебил Гарри более твердым голосом, — я понял, что нельзя отгородиться от всех… нельзя сломаться. Сириус бы этого не хотел, правда? И вообще жизнь слишком коротка… Вот, например, мадам Боунс или Эммелина Вэнс… Кто знает, может, следующим буду я, верно? Но если и так, — сказал он яростно и взглянул прямо в голубые глаза Дамблдора, блестевшие при свете волшебной палочки, — я уж постараюсь захватить с собой столько Пожирателей смерти, сколько смогу, и самого Волан-де-Морта тоже, если получится. — Отличный настрой. — Шепнул Грюм. Все в зале пустили слезу. И все поняли какой этот мальчик сильный. В его то возрасте, понять это трудно. — Сказано истинным сыном твоих мамы и папы и истинным крестником Сириуса! — сказал Дамблдор, одобрительно хлопнув Гарри по спине. — Снимаю шляпу! Вернее, снял бы, если бы не боялся осыпать тебя пауками. А теперь, Гарри, на другую, но весьма близкую тему… Если я правильно понял, ты в последние две недели регулярно просматривал «Ежедневный пророк»? — Да, — ответил Гарри. Сердце у него забилось чуть быстрее. — В таком случае ты, вероятно, заметил, мягко говоря, утечку информации касательно твоих приключений в Зале пророчеств?  — Да, — повторил Гарри. — И теперь все знают, что именно я… — Нет, не знают, — прервал его Дамблдор. — Только два человека во всем мире знают целиком содержание пророчества, касающегося тебя и лорда Волан-де-Морта, и оба они стоят сейчас в этом вонючем, полном пауков сарае. Шок. Вот что стояло в зале. Немой шок. Тайна раскрыта. Это то пророчество, которое касается мальчика и лорда. Что сказала Гермиона? "Это очень важно, так что запомните эти слова…" И только два человека знают его содержание. Выжидающие взгляды, вызвали у героев из будущего еле заметные улыбки, а у директора напряжённый взгляд голубых глаз. Но действительно многие догадываются, и совершенно правильно догадываются, что Волан-де-Морт посылал своих Пожирателей смерти похитить некое пророчество и что в этом пророчестве шла речь о тебе. Далее, полагаю, я не ошибусь, если предположу, что ты никому не рассказывал о том, что тебе известно содержание пророчества? — Нет, — ответил Гарри. — В целом, это мудрое решение, — сказал Дамблдор. — Впрочем, я думаю, ты мог бы сделать исключение для своих друзей, мистера Рональда Уизли и мисс Гермионы Грейнджер. Да, — подтвердил он, видя изумление Гарри, — я считаю, что им следует об этом знать. Ты оказываешь им плохую услугу, скрывая от них такую важную вещь.  — Простите… Проговорил Гарри, на что получил вполны дружелюбные взгляды. — Я не хотел… — Встревожить их и напугать? — спросил Дамблдор, глядя на Гарри поверх очков. — Или, может быть, не хотел признаться, что ты сам встревожен и напуган? Твои друзья нужны тебе, Гарри. Как ты сам очень верно заметил, Сириус не хотел бы, чтобы ты отгородился от всех. Он Оказался прав. Если рядом есть люди, которые могут заменить тебе человека, то ты не такой уж и потерянный. — Гарри молчал, но Дамблдору как будто и не требовалось ответа. Он продолжал: — И еще об одном, также близком предмете. Мне хотелось бы в этом году позаниматься с тобой индивидуально. — Заниматься индивидуально  с вами? — повторил Гарри, от удивления позабыв свои мрачные мысли. — Да. Думаю, настало время мне принять более активное участие в твоем обучении. — А чему вы будете меня учить, сэр?  — О, всему понемножку, — беззаботно ответил Дамблдор. Гарри ждал, затаив дыхание, но Дамблдор не стал вдаваться в подробности. — Повезло. — Пронёсся по залу шёпот. Тогда Гарри задал другой вопрос, который его немного беспокоил:  — Если я буду заниматься с вами, значит, мне больше не нужно будет ходить на уроки окклюмен-ции к Снеггу, да? — К профессору Снеггу, Гарри… Нет, не нужно. — И слава Мерлину. — Успокоились эти двое. Остальные непонимающе посмотрели на них. Неужели они уже занимались ею? И главное зачем? — Хорошо, — обрадовался Гарри, — а то у нас с ним получилось… — Он запнулся, не решаясь высказать то, что думал на самом деле. — Думаю, слово «фиаско» подойдет здесь лучше всего, — сказал Дамблдор, кивая. Гарри засмеялся. — Тем более слава Мерлину. — Безумно обрадовался Гарри витая в облаках, под насмешливые взгляды. — Значит, я теперь почти не буду встречаться с профессором Снеггом, — сказал он, — потому что он не даст мне продолжить курс зельеварения, если я не получу за экзамен отметку «превосходно», а я знаю, что не получу. — Да…— Обрадованно протянул тот, но внезапно замолк. Внезапно слало обидно, за то что он так и не станет аврором. Как же так?  — Не спеши, совят по осени считают, — очень серьезно проговорил Дамблдор. — В данном случае, я думаю, подсчет совят состоится завтра, точнее, уже сегодня. А теперь еще два слова, Гарри, и мы с тобой расстанемся. Во-первых, с этой минуты всегда держи при себе мантию-невидимку. Даже когда будешь в Хогвартсе. Просто на всякий случай, ты меня понял? Гарри кивнул. — И последнее. Пока ты находишься здесь, Министерство магии будет охранять «Нору» по первому разряду. Эти меры связаны со значительными неудобствами для Артура и Молли — например, их почту перед доставкой будут проверять в Министерстве. Они не возражают, потому что беспокоятся о твоей безопасности. Ты плохо их отблагодаришь, если станешь рисковать своей головой, пока гостишь в их доме. — Я понимаю, — быстро сказал Гарри. — Что ж, очень хорошо. — Дамблдор толкнул дверь сарая и вышел во двор. — Я вижу в кухне свет. Давай наконец дадим Молли возможность всласть поохать над тем, как ты исхудал. — Всё. — Весьма довольно закончил Слизнорт.