Как найти своего дракона

      Ребята уже давно убежали далеко вперед, но нас это мало беспокоило. Мы шли не торопясь, словно напрочь забыв, что совсем недавно хотели догнать их и глазели по сторонам, бросая взгляд то на одно здание, то на другое, похожее на все предыдущие, но в тоже время чем-то отличное от остальных. Вернее, это я бросала, как завороженная слушая Иккинга, пересказывающего мне историю основания Олуха.       Обычно я не любила слушать чужие истории и начинала засыпать уже где-то на середине, но то, как это делал Иккинг, заставило меня пересмотреть свои взгляды на этот счет. Честно говоря, я не могла даже представить, что кто-то может рассказывать настолько увлекательно, при помощи простого слова позволяя прочувствовать историю всем своим существом и погрузившись в нее с головой, увидеть происходящее своими глазами, да еще так, словно оно случилось здесь и сейчас, а ты — неотъемлемая ее часть.       Я бы так никогда не смогла.       Целиком обратившись в слух, не желая пропустить ни единого слова или даже звука, я поглядела Иккингу в спину, пока он расписывал как был построен Большой Зал, оставшийся далеко позади, время от времени оборачиваясь, чтобы убедиться, что я не отстала. Под его не замолкающий и несомненно приятный голос мы переходили от одного дома к другому, знакомясь с теми, с кем я еще не имела чести познакомиться вчера, и никак не могла отделаться от одной очень настойчивой мысли, прочно засевшей в голове, выражающей крайнее изумление и недоверие всякий раз, когда мой взгляд просто натыкался на макушку Иккинга.       Я все еще не могу поверить, что он действительно Покоритель Драконов… Поставить на его место Тюка и будет не отличить, настолько они похожи друг на друга. Оба тощие, худенькие, темноволосые и увлекаются окружающим миром, пусть и каждый по своему… Хотя, Иккингу, как мне кажется, его увлечения даются намного лучше. Взять хотя бы дружбу с драконами, к примеру. Тюк, после неудачи в детстве, к ним больше не приближался… А то нападение отбило последние остатки желания, если они еще были.       — А это у нас порт, — продолжал рассказывать причина моих душевных терзаний, подойдя почти к самому краю отвесной скалы. Мы заглянули вниз, на деревянные мосты и пристройки, где сновало множество викингов и драконов, помогая друг другу в повседневной работе, делая ее чуть проще и веселее, но в то же время еще и сложнее. Йоханн рассказывал мне, что Олух и драконы объединились совсем недавно и пока только приспосабливаются к жизни с друг другом.       Что ж, так даже лучше. Буду приспосабливаться вместе с ними.       — Доброе утро, ребята. Знакомите нашу гостью с ее новым домом? — раздался за нашими спинами голос Плеваки, чуть не вынудив меня подпрыгнуть от неожиданности.       — Привет, Плевака, — ответил ему Иккинг. Мы с Астрид последовали его примеру, а Беззубик с Громгильдой что-то пробурчали на своем, драконьем.       — Ну и как тебе Олух? — спросил одноногий и однорукий викинг, обращаясь уже ко мне.       — Здесь… — я огляделась вокруг, пытаясь подобрать подходящее слово, — мне все напоминает о доме, — призналась внезапно даже для себя и почувствовала волну страха, окатившую с головы до ног. Чего я испугалась?       — Оу… Скучаешь по дому? — понятливо покивал Плевака, не замечая моего бледного лица. — Понимаю, понимаю… Мне Олух ничто не заменит… — сказал он с чувством, тоже окидывая небольшую деревушку взглядом. — Но ты не расстраивайся. Может это и не твой дом, но он может им стать.       — С-спасибо… — пробормотала я, уставившись в землю и пытаясь осознать, с чего вдруг меня душит такой сильный страх, от которого леденеют внутренности и коченеют пальцы, крепче чем необходимо стискивающие теплое тельце дракончика, развалившегося у меня на руках и посапывающего в сладкой дремоте. — Я-я тоже на это надеюсь…       — Ну, удачного вам дня, а ты не грусти и выше нос, — напутствовал Плевака уже совсем другим тоном и меня как будто отпустило. — А я пошел лечить зубы тому несчастному, который вчера железные прутья грыз… И чем думают эти драконы, когда тащат в пасть все подряд… — приговаривал он, ковыляя в сторону своей мастерской.       — Лечить зубы? — Это было первым, что я сумела вытянуть из себя, рассеяно и с удивлением вытаращившись на Иккинга, ожидая ответа.       — Да, теперь это его работа, — охотно отозвался юноша. — С тех пор, как мы перестали воевать с драконами, оружие нам больше не нужно, а Плевака этим и занимался — ковал оружие.       — Так уж и не нужно, — встряла Астрид, подкидывая увесистый топор, оцарапанное и местами обломанное лезвие которого отчетливо выдавало, что его использовали не раз и не два. Я поспешно отвернулась, с некоторых пор на дух не перенося подобное оружие, и невольно пропустила самое главное.       — Изгои от нас так просто не отстанут, и ты это знаешь, — продолжила она, убирая топор обратно за спину, а я моргнула, силясь понять, о чем идет речь.       — Астрид, давай не будем, — миролюбиво попросил ее юноша, — сейчас мы…       — Кто такие Изгои? — очнулась я, случайно перебив Иккинга и поочередно посмотрела на них обоих.       — Это клан, с которым мы сейчас враждуем, — ответила Астрид. — По поручению Элвина, Вождя Племени Изгоев, Хедер и украла нашу Книгу Драконов. — Она повернулась к Иккингу и легонько ткнула его к плечо. — И я уверена, мы о них еще услышим. — Развернувшись, она пошла дальше, а Иккинг немного виновато улыбнулся мне, и я тут же улыбнулась в ответ, не сумев сдержаться.       Мы пошли дальше, а я раздумывала над услышанным. Меня совсем не удивило присутствие у Олуха врага. Скорее, удивило бы их полное отсутствие… Да и нет ничего страшного в том, что два клана враждуют межу собой. Это в порядке вещей и есть везде, где обитают люди… Так что небольшое соперничество за драконов, (а я так поняла, что именно они причина конфликта Изгоев с Олухом), даже приветствуется, если, конечно, не переходить границ, как это было у нас с кланом Беркутов.       Наше последнее «соперничество» вообще закончилось войной.       Подавив тяжкий вздох, я последовала за Иккингом и чуть ушедшей вперед Астрид, мысленно стараясь загнать воспоминания как можно глубже, чтобы они не мешали мне наслаждаться видами, рассказом и просто ощущением причастности к чему-то более значимому, чем я сама и вскоре мне это удалось. Я окончательно успокоилась, продолжая с любопытством глазеть по сторонам, но все-таки, против своей воли то и дело подмечала уж слишком очевидное сходство с родным островом, отчетливо проглядывающем в рельефной местности, особенностях строения хижин, в самих людях… Не позволяя забыть, кто я и откуда пришла.       И что именно привело меня сюда.       Разозлившись на саму себя за слабохарактерность, пряча за этой злостью все то же самое вездесущее чувство вины, я уставилась на по-прежнему сладко дремавшего дракончика, из-за совсем немалого веса которого у меня уже успели отняться руки. И глядя на него мне неожиданно в голову пришла очень дельная мысль, которая уж точно не даст погрузиться в хандру, а заставит вспомнить ради чего я здесь и почему это так важно.       — Прости, что прерываю, Иккинг… — начала я неловко. Мне действительно не хотелось прерывать его, но увы, если я сейчас же не отвлекусь хоть на что-то, то совершенно точно разревусь, и уже вряд ли смогу внятно объяснить почему лью слезы, причем, на ровном месте.       — Все в порядке, — тут же заверил он меня, — что ты хотела спросить?       — А как вы объединились с драконами? — выпалила я, в миг озадачив его и продолжила, совсем не позаботившись о том, что, возможно, эта тема — совсем не та, которую он хотел бы обсуждать. — До меня доходили слухи, что ты… эм… убил кого-то… Дракона, я имею ввиду… — и если в начале я говорила довольно бойко, то в конце закончила уж совсем тихо, едва заметила как потемнело и исказилось лицо Иккинга, а потом и вовсе пожалела, что вообще заговорила об этом, поздновато сообразив, что начала не с того, с чего хотела… Наверное, мне в любом случае не стоило спрашивать его о таком. Но я снова не отличилась терпением, когда это было необходимо.       — А, ты об этом, — огорченно произнес он, уже в который раз почесывая затылок и пряча взгляд. — Это…       — Мне кажется, Рапика хотела спросить как ты познакомился с Беззубиком, — вдруг вмешалась Астрид. Я взглянула на нее. Она выглядела немного встревоженной и явно хотела подбодрить Иккинга, повесившего нос после моих слов, при этом, наградив меня таким взглядом, что если бы им можно было убить, то я уже была бы трупом.       — Да-да, — тут же затараторила я, благодарная ей за то, что она оказалась сообразительнее меня, пусть никогда и не признаюсь в этом вслух. — Именно это я и хотела спросить. Просто до меня доходили только слухи и… и… — Я умолкла, заподозрив, что опять несу несусветную чушь и торопливо натянула улыбку до ушей, а потом нервно добавила, стараясь выглядеть беззаботной: — Так как ты познакомился с Беззубиком? Уверена, это очень интересная история и я хотела бы услышать ее из первых уст.       — Согласна с Рапикой, — подхватила Астрид, продолжая наш негласный спектакль. — Я бы тоже хотела снова ее услышать, — сказала она тоном, наталкивающим на мысль, что знакомство викинга с Фурией было весьма забавным. А еще как-то связанно с убийством дракона, из-за которого на Олух, если верить слухам, практически постоянно нападали драконы. Хм, что-то это мне напоминает…       — Ну, Астрид, опять ты за свое, — кажется, Иккинг смутился, поглядывая на подругу каким-то странным взглядом и вроде бы, даже покраснел, снова. Интересно…       — Иккинг, расскажи! — почти что потребовала она, подходя к нему ближе. — Уверена, Рапике это понравится. Да, Рапика, ты ведь хочешь услышать именно эту историю? — спросила она ну уж слишком воодушевленно, взглядом требуя от меня определенного ответа.       — Да-да, я же уже говорила, — вновь затараторила я, подозревая, что Астрид еще припомнит мне мою необдуманную выходку, пусть даже и не сегодня и не завтра. Не зря же она меня недолюбливает, хотя ее и трудно в этом винить. Повторюсь: чужаков не жалуют нигде, а я еще и делаю такие глупости.       — Ну ладно… — сдался Иккинг под нашим дружным напором, хотя с моей стороны это выглядело скорее как поддакивание, хоть я и первой начала этот неудобный и почти сорвавшийся разговор.       И он начал свой рассказ. Сначала неловко, а потом становясь все увереннее и смелее, и вскоре уже совсем не сдерживался в высказываниях и подробно описывал все, что произошло с ним и его новым другом. Я слушала не перебивая. Да и как я могла, когда он был так весел и Астрид вместе с ним?       Но почему-то, глядя на них, стоящих вплотную к друг другу и смеющихся над Беззубиком, катающимся в траве, будто свинья в грязи, полностью копируя одно из воспоминаний, пересказанных Иккингом всего несколько секунд назад, я почувствовала себя одинокой и брошенной.       Это чувство поубавило мой пыл от действительно замечательной истории, наполненной забавными и неловкими моментами, а временами и страшными, как например первый полет на драконе, и я вдруг вспомнила, как точно так же веселилась со своими друзьями, корча рожицы и вытворяя еще что-нибудь этакое, за что часто получала от папы, но все равно после выговора продолжала проказничать, втягивая в это всех остальных.       Видимо, я слишком ушла в себя, потому что не заметила как Иккинг легонько тронул меня за плечо и окликнул по имени. Я моргнула и обнаружила себя неотрывно смотрящей в океан, туда, откуда и прибыла.       — Вспомнила что-то? — спросил он с едва заметным беспокойством в голосе, но в его зеленых глазах оно плескалось, едва не перетекая через края. Это сбило меня с толку.       — А, нет, то есть… — начала я, но под этим внимательным, полным заботы взглядом забыла, что хотела сказать. — Да, кое-что… Кое-что хорошее, — все-таки выговорила я с грустной улыбкой на губах и последний раз взглянув на океан, вновь сосредоточилась на его незаконченном рассказе. — Так что там дальше? Что случилось после того, как вы освоили первый полет?       — О, а случилось вот что…       Он тут же увлекся, быстро позабыв о моем состоянии, чему я была только рада. Мне не хотелось показывать ему и тем более Астрид, которой я, очевидно, совсем не нравлюсь и не понравлюсь уже никогда, как мне больно сейчас. Больно от мысли о том, что прошлого уже не вернуть и своих друзей я больше не увижу. Никогда не увижу.       А я ведь даже не знаю, как они, все ли с ними в порядке… Простили ли мое предательство и не поминают ли плохим словом… Я ведь бросила их, ничего не объяснив, просто взяла и исчезла… Друзья так не поступают. Не лгут, не утаивают и не сбегают от проблем… Нет, я не друг им больше. Я — предатель.       Я взглянула на Иккинга, переглядывающегося с Астрид, слушающей его очень внимательно, словно это ей рассказывали историю, а не мне, словно это она знакомилась с ней впервые, а не я.       И сейчас я поступаю так снова. Лгу и предаю доверие тех, кто этого не заслуживает, оправдывая себя тем, что у меня нет другого выбора. Но и расскажи я им правду вряд ли они меня примут. Скорее возненавидят и погонят прочь, велев никогда больше не возвращаться, а Астрид с чувством выполненного долга заявит, что «не зря я ей так не нравилась».       Поэтому я и солгала. Потому что боялась быть отвергнутой ими. Боялась навсегда остаться одна. Боялась… Я слишком многого боялась и боюсь до сих пор… Как буду бояться и дальше… Потому что не собираюсь ничего рассказывать. Ничего. Ни слова. Пусть лучше я буду для них просто потерявшейся девочкой-викингом, которой не повезло в жизни, чем девочкой-викингом, бросившей отца, семью, свой клан и близких друзей ради драконов.       Может быть на Олухе и поймут мой поступок, если я все-таки расскажу им правду, ведь с драконами они дружны, но цена этой правды и то, что я сделала — мое предательство… Нет, не поймут. Или поймут, но не примут.       Так что, мне остается только одно — хранить свой секрет до скончания времен и не открывать его никому и никогда. Ни за что.       Лгать всю жизнь.       Волна отвращения и презрения к себе моментально захлестнула меня. Во рту появилась горечь, живот скрутило и к горлу подступила тошнота. Какая же я жалкая… Просто ничтожество, не заслуживающее жизни. Мне стоило умереть в океане или позволить отцу выдать замуж за Утэра, вместо того чтобы… чтобы… Но кто тогда позаботился бы о малышах? Я не могла их так бросить, я же дала клятву…       И я снова пришла к мысли, что у меня не было никакого выбора. Только это вовсе не оправдание, как мне казалось. Это истина.       Сведя брови у переносицы, я шла за новыми друзьями, даже не замечая, куда мы направляемся, и чувствовала себя подавленной и потерянной. Противоречия зажали меня в угол, вынуждая разные чувства, состоящие из гнева, страха, чувства вины, а так же кровного долга, любви и заботы, смешиваться между собой, превращаясь в кипящую смесь, готовую взорваться в любой момент. Кажется, я окончательно запуталась…       — О, неужели вы наконец-то пришли, — вдруг вклинился в мои нерадостные мысли голос Сморкалы. — А мы уж хотели начинать без вас.       Моргнув, я подняла взгляд и с удивлением огляделась, обнаружив, что мы спускаемся вниз, в круглой формы помещение, у которого нет ни крыши, ни какого-то еще укрытия, а только чистый небосвод на головой. Однако вдоль стен тянулись массивные двери с решетками, явно предназначенные, чтобы удерживать кого-то внутри. Но кого? Драконов? И что это вообще за место?       — Вы там что, провалились в навозную яму? Или упали в колодец?       — Спасибо за лестное замечание, Забияка, — с сарказмом ответил Иккинг, — но я всего лишь рассказывал Рапике как устроен Олух и как познакомился с Беззубиком.       — О, а хочешь я расскажу тебе как познакомился с Вепрем? — тут же предложил Задирака, почти вплотную подойдя ко мне.       — А еще лучше — с Барсом! Это намного интересней, чем история моего братца, — «не осталась в долгу» его сестрица.       — Эй, я первый предложил!       — Уйди и уступи даме!       — Это ты-то дама?       — Вообще-то у вас один дракон, — заметил Иккинг, но его уже никто не услышал — близнецы увлеклись стычкой, плавно перерастающей в драку. Я наклонила голову на бок, с недоумением и неким непонятным, но очень знакомым чувством наблюдая за ними. Кого-то они мне напоминают…       Видимо поняв, что разнимать их бесполезно, Иккинг повернулся ко мне:       — Тебе, наверное, интересно, что это за место, — и сам того не ведая, разогнал мои сомнения. — Мы о нем тебе еще не рассказывали, хотели сделать сюрприз… В общем, это — Школа Драконов, — произнес он, обводя арену рукой. — Здесь мы обучаем драконов и викингов жить вместе. Учим помогать друг другу, заботиться и просто сосуществовать бок о бок, без вреда и недопониманий.       — Здорово… — пробормотала я, оборачиваясь вокруг своей оси и глядя на это с виду неприметное место уже другим взглядом. — Я слышала о ней от Йоханна… О школе, то есть…       — Вот как? — Иккинг, кажется, расстроился. Я сразу же взглянула на него, услышав как поник его голос. — Значит, нам не удалось тебя впечатлить…       — О нет, это не правда! — пылко возразила я, нелепо замахав руками. — Я впечатлена, просто… Просто представляла все немного… э-э-э… иначе. Более… по-человечески, наверное.       — А, вот оно что, — Иккинг снова улыбнулся, хотел сказать что-то еще, но отвлекся на дерущихся близнецов, продолжающих свой глупый спор под подначивания Сморкалы и тщетные попытки Рыбьенога разнять их. Нахмурившись, явно недовольный их поведением, он вдруг гаркнул:       — Если вы так любите драться, то мы начнем без вас!       — Еще чего! — мгновенно очнулись близнецы. — И вообще, мы первые сюда пришли, так что мы первые и начнем.       — Что начнем? — спросила я, начав терять терпение. Иккинг явно собирался сказать что-то интересное, но из-за этих двоих ему пришлось прерваться и меня это неожиданно разозлило, хоть я и не совсем понимала, с чего вдруг отреагировала именно так.       — Гонки Бесстрашных! — хором выпалили близнецы.       — Гонки… Чего? — не поняла я, моментально позабыв о раздражении и злости.       — Гонки бесстрашных, — повторил Задирака. — Ну, игра такая. Мы придумали ее, когда ловили овец… — Он переглянулся с сестрой. — Надо попробовать еще раз половить овец, это было весело. — Забияка была того же мнения.       — И как вы в нее играете? — все еще не понимала я, гадая что это за гонки такие, и причем тут овцы.       — Очень просто. Смотри. — Сморкала подошел к приспособлению, чем-то напоминающем катапульту, в котором уже сидела овца, равнодушно жующая траву. Нажав на рычаг, он запустил ее, уже перепуганную, в небо и, запрыгнув на своего дракона, шустро поймал в воздухе. — Видела?       — О… Так это и есть Гонки бесстрашных? — все еще не до конца понимая, уточнила, озадаченно наблюдая за этим представлением. Подобных развлечений я никогда не знала и как на них реагировать — тоже.       — Не, это так, тренировка, — возразил он. — Но мы ведь можем провести гонки для Рапики, да? — спросил Иккинга. — Хотя бы только пробные? На один разок?       — Ну, не знаю… Я вообще-то собирался рассказать Рапике о… — начал было тот, но получив очередной пих от Астрид, что опять-таки спровоцировало у меня странную агрессию, со вздохом передумал. — Почему бы и нет?       — Ура! — дружный вопль четверых товарищей чуть не оглушил меня. Не успела я и глазом моргнуть, как они уже бросились в рассыпную, явно готовясь к этим самым гонкам бесстрашных, вызывая во мне все большее недоумение еще более странными приготовлениями. К тому же, они говорили все разом, будто собирались перекричать друг друга и в этом гомоне, усилившимся из-за до этой минуты помалкивающих драконов, я совершенно не понимала ни правил, ни всего остального, а особенно, причем тут все-таки несчастные овцы и зачем швырять их в небо. Да что это за игра вообще такая, странная?       Иккинг пытался всех успокоить, но его никто не слышал. В конце концов, я не выдержала и рявкнула во весь свой могучий голос, опередив Астрид всего на несколько секунд:       — УСПОКОЙТЕСЬ!       И в тот же миг наступила тишина. Она была настолько оглушительной, что мне показалось будто затихли не только Иккинг с друзьями, но и весь остров вместе с ними. Чувствуя на себе ошарашенные взгляды, я густо покраснела и хотела было уже оправдаться перед изумленными друзьями, но банально не успела. Сморкала пришел в себя первым и восхищенно выдал:       — Ого! Вот это голос! А рявкни-ка еще раз?       — Обалдеть! Да таким воплем можно убить! — согласились с ним близнецы.       — Не буду я больше рявкать, — пробубнила я, ругая себя за несдержанность. Лицо предательски горело огнем.       — Эм, наверное, нужно объяснить тебе правила, — заговорил Иккинг спустя несколько мгновений, на что я согласно закивала, радуясь, что наконец-то разберусь в этой загадочной и непонятной для меня игре. И пока он объяснял что к чему, я с интересом следила за сборами притихших товарищей, включая и непробиваемую Астрид, косящую на меня настороженным взглядом, на которых так явно подействовал мой вопль, согласовывая наконец-то раскрывшиеся правила с их действиями.       — Теперь тебе все понятно?       — Вполне, — ответила я, осмысливая услышанное. — То есть, кто больше всего соберет овец, тот и выиграл?       — Не забывай про черную овцу, — напомнил мне Иккинг, — она дает сразу десять очков.       — Интересно, — задумчиво произнесла я, пытаясь представить как это будет выглядеть в реальности.       — А у вас есть какие-нибудь игры?.. — вдруг полюбопытствовал Рыбьеног, но тут же смутился и торопливо исправился, поглаживая Сардельку по уродливой морде: — Ой, прости, тебе наверное не хочется вспоминать и все такое…       — Ну почему же, я не против вспомнить нашу игру с друзьями, — возразила я, старательно изображая веселье. Его вопрос мне совсем не понравился, но не огрызаться же из-за этого. К тому же, он ведь не виноват в моем нежелании рассказывать о своем прошлом, да и излишне отмалчиваться тоже не стоит. Это лишь больше привлечет внимание и вызовет подозрения, а мне и Астрид с ее мрачным взглядом, так и кричащим о неприкрытом недоверии, за глаза хватает. — У нас, конечно, не было драконов, чтобы устраивать гонки на подобии ваших, но кое-какое развлечение мы себе все-таки придумали. — Поозиравшись по сторонам, я подобрала одной рукой чей-то щит, в другой все еще удерживая спящего малыша и гордо заявила: — Мы любили кататься на щитах.       — На щитах? — с сомнением уточнил Задирака, отвлекшись от сборов.       — А какое у нее название? — поинтересовалась Забияка.       Я ненадолго задумалась. А действительно, какое?       — Гонки на щитах? — с сомнением предложила. — Не знаю, у нас не было никакого названия. Мы просто брали доски и катались, вот и все.       — Звучит интересно, надо бы попробовать. Дай-ка доску, — заинтересовался Задирка.       — Пожалуйста, — я протянула ему щит. Он повертел его в руках, затем положил под ноги и толкнулся взад-вперед. А когда ничего не вышло, с недоумением спросил:       — И как это делается?       Я засмеялась, понаблюдав за его потугами. Несмотря на сварливый нрав, у Сморкалы совершенно детское лицо когда он смущен или растерян, и это выглядит одновременно и мило и забавно.       — Для этого нужен склон, — пояснила я, забирая щит и оглядываясь по сторонам в поисках подходящего места. — На моем острове склонов было много и мы катались вдоволь, сколько хотели. А самый длинный и крутой вел прямо к обрыву над бухтой и нам нравилось пощекотать себе нервы, пытаясь удержаться на самом краю… — Я улыбнулась, погрузившись в воспоминания и даже не замечала, что делюсь сокровенным. — В последний раз я все-таки нырнула в воду… — и умолкла, почувствовав себя так, словно и сейчас находилась там, в холодной воде, а мои друзья спорили неподалеку, решая кто упал последним и кому придется чистить загон у яков.       — Рапика? — окликнул меня кто-то.       — Что? А… Давайте найдем склон и я вам покажу, — сказала я, торопливо покидая арену, чтобы не видеть как они многозначительно переглянулись, без вопросов и возражений следуя за мной. — Это совсем не сложно. Главное, быть острожными и не сбить кого-нибудь по пути. Но не бойтесь, уверена, вы справитесь, — обернувшись на мгновение, с улыбкой заверила их я и продолжила поиски, тщетные, разумеется. Местности я ведь пока так и не знала.       Поняв, что не знаю куда идти, я остановилась и закусила губу, всеми силами подавляя желание расплакаться. Слезы уже жгли глаза и океанский простор красноречиво расплывался, становясь нечетким, размытым пятном.       Кто-то тронул меня за плечо и я вздрогнула, резко обернувшись. Иккинг мягко улыбался, его зеленые глаза лучились пониманием и теплотой.       — Давай покатаемся попозже, хорошо? — Он осторожно забрал щит из моих рук, а затем взглянул в небо, проверяя время по солнцу. — Скоро обед. Пойдем перекусим, а потом продолжим.       — Согласен с Иккингом, — не стал спорить Сморкала, выступая вперед, хотя его никто и не спрашивал. — Не знаю, как вы, а я проголодался. — Он бросился к Большой Зале, дразня нас по пути: — Я слышал, сегодня баранье рагу. Если не догоните, мне достанется больше.       — А ну стой! — отозвались близнецы бросаясь следом. Рыбьеног ничего не сказал, но проявил неожиданную прыть и перегнал их всех, а уже будучи первым по пути к сытному обеду, сам дразнил их черепахами, что конечно же, совсем не радовало отстающих, грозящихся ему в спину. В итоге, возле бывшей арены, теперь ставшей Школой Драконов, снова остались мы трое, молча смотрящие им вслед. Иккинг неловко улыбался, приговаривая, что они всегда такие, Астрид качала головой и снова выглядела недовольной, будто была такой от рождения. Я начала подозревать, что это действительно так, и мои переживания могут быть надуманы и основаны только на страхе быть разоблаченной, потому что уж кому-кому, а мне есть что скрывать.       Украдкой вытерев единственную слезинку, все-таки вытекшую из глаз, я заставила себя улыбнуться. Однако вскоре заставлять себя не пришлось, потому что глядя на то, как Иккинг гладит Беззубика, без стеснения проявляя свою привязанность, я улыбалась уже искренне, по доброму завидуя их дружбе и крепкой связи, чем-то напоминающей родственную, почти такую же, какая была у меня со старшими драконами.       Вспомнив о пропавших драконах, я почувствовала успевшие позабыться тревогу и беспокойство, но Астрид, незаметно оказавшаяся впереди, подгоняла нас идти быстрее, умудрившихся отстать.       — Уже идем, — крикнул Иккинг ей в ответ и, в последний раз потрепав Беззубика по голове, сказал уже мне: — Давай торопиться, а то они нам ничего не оставят.       — Ага, — только и сказала я, счастливо растягивая рот до ушей. И чего спрашивается, я так лыблюсь?