Гильдия Воров

Выбраться из усадьбы Мерсера было несколько проще, несмотря на то, что нам пришлось тащить увесистые трофеи. Пусть назад всегда казался мне более простым и быстрым. Оказалось, что над Рифтеном уже начинало подниматься солнце, а значит наступило утро. Мы вернулись в «Цистерну» тем же путем, что и ушли из нее, оставаясь незамеченными для случайных прохожих. Штаб Гильдии встретил нас сонной тишиной, в чем не было ничего удивительного. Как и всегда, все Рифтенские воры разошлись по интересам. Кто-то ещё спал в своих комнатах, кто-то уже завтракал в «Буйной фляге», кто-то занимался в тренировочном зале. Самое обычное утро в Гильдии воров. В «Цистерне» нас ждал только один человек — Векс. Как только мы с Брином спустились по лестнице и вышли из коридора, она мгновенно резким шагом направилась к нам. Несмотря на то, что Векс была моей лучшей подругой, и я, и я Бриньольф ее побаивались, так как в силу своего имперского происхождения она была напористой, вспыльчивой и прямолинейной. То есть другими словами — наорет и обругает не стесняясь. — Где вас даэдра носит? — рявкнула девушка, приблизившись к нам и негодующе глядя то на меня, то на моего спутника. — Думаешь оставил записку и хоть трава не расти? — последняя фраза уже предназначалась Брину, который виновато пожал плечами. Мудро с его стороны было не вступать в словесную драку с карманницей. Мне бы поучиться у него мудрости… — Я тоже очень рада видеть тебя, Векс. Особенно без клинка, упирающегося мне в грудь. — язвительно высказалась я, привлекая к себе внимание. — Что? Когда это я тебе клинком угрожала? — имперка переключилась на меня, яростно прожигая взглядом дырку где-то во мне. — Не мне, а Карлии. Но это считай одно и тоже, так как я ее союзница. — А ты у нас вся такая идеальная? Святая, воскресшая после смерти, не иначе! Сначала мне сообщают, что ты погибла, потом я узнаю, что даже тело твое не нашли, а потом спустя неделю ты возвращаешься в сопровождении предательницы живая и невредимая, рушишь привычную жизнь Гильдии и исчезаешь на всю ночь, оставив только записку! — Векс так раскричалась, что я усилием воли старалась не заткнуть уши. — Записку оставил Бриньольф! — позорно ляпнула я в ответ на такую тираду обвинений. — Покричи хоть немного на него тоже, почему я одна должна глохнуть? — Наверняка с твоей подачи, иначе он бы сообщил о вашей отлучки лично! — Видимо агрессивность имперки пошла на спад, потому что последнюю фразу она сказала уже тише. — Вообще то это его идея была. Не моя. В моих планах было поспать. — Иди сюда, дурочка мелкая — воровка притянула меня к себе и обняла, всхлипнув на плече. Я обняла ее в ответ, успокаивающе поглаживая по спине. — Векс, могу я попросить тебя побеспокоиться о завтраке? — Вежливо кивнув карманнице, Брин, усмехаясь в усы, поспешил самоустраниться. Даже если девушка и хотела отказать, он не дал ей такой возможности. Тяжело вздохнув, она обняла меня за плечо и молча повела в направлении «Буйной фляги». В таверне она спросила, буду ли я эль или вино, на что я отрицательно покачала головой, и направилась к Векелу. Я огляделась, отметив, что для столь раннего времени здесь довольно много людей. Делвин, Рун и Этьен сидели за круглым столом, и косо поглядывая на меня, что-то обсуждали в пол голоса. Этьен всегда был приветливым, но мы практически не общались, а про Руна я знала только то, что он тратит весь свой заработок на разгадку тайны своего происхождения. Остальные в Гильдии тихонько посмеивались над ним за подобную фанатичность, но для имперца это было делом всей жизни. Мне не понравилось, как друзья себя вели, и я поспешила к пустому столику в дальнем углу. В нескольких метрах от намеченного места путь мне пригородила Сапфир. — Привет, Кэси. — неприветливо проговорила девушка. — Ммм… Привет. — я неуверенно улыбнулась, удивленная вниманием юной любительницы красть сапфиры. С первого дня моего появления в Гильдии она относилась ко мне резко негативно, но через некоторое время смягчилась, и мы до этого дня общались вполне дружелюбно. Что на нее нашло на этот раз? — Все говорят про тебя. И про Карлию. Вам не доверяют. Многие думают, что вы задумали какую-то аферу. — Сапфир многозначительно оглядела таверну. Проследив за ее взглядом, я поняла, что не только Делвин, Рун и Этьен смотрели на меня косо. Остальные тоже перешептывались, одни прятали глаза, другие в открытую смотрели с недоверием. По спине пробежал холодок, и я неуютно повела плечами. Захотелось немедленно покинуть «Буйную флягу», но это стало бы подозрительнее всего остального, поэтому я снова повернулась к Сапфир. — И ты тоже так думаешь? — девушка неуверенно отвела голубые глаза. — Я не знаю. Я не доверяю Карлии, она чужая нам. Но ты… — Карлия тоже член Гильдии. И была им ещё до твоего рождения. — Яростно бросилась я на защиту данмерки. — Да, но она предала своих собратьев. — А ты уверена? — О чем разговариваете? — в разговор вклинилась подошедшая Векс с подносом вкусно пахнущей еды. Рот мгновенно наполнился слюной, и я поняла, что не ела с вечера. — Ни о чем. — хмуро отозвалась Сапфир, развернулась и направилась к столу, за которым сидела Тонилла. — О чем вы разговаривали? — Векс поставила поднос на стол и села, я поспешила сесть на против. Воровка пододвинула ко мне миску овощного супа, а себе взяла жареный картофель и куриную ногу. — Сапфир говорила, что не доверяет Карлии и не уверена, можно ли доверять мне. — будничным тоном сообщила я, дуя на горячий завтрак. — Не обращай внимания. — Горячо воскликнула подруга. — Почти все в Гильдии не знают, могут ли тебе доверять, ты ведь вернулась с предательницей. К тому же незадолго до вашего появления пропал Мерсер. Люди напуганы. — А что думаешь ты? — практически тоже самое я спросила у Сапфир, но мнение Векс для меня было куда важнее. — Я безукоризненно доверяю Бриньольфу. Мы столько раз спасали друг другу жизни и бывали в таких переделках, что у меня нет абсолютно никаких сомнений в правильности его решений. А он решил, что тебе можно верить. — То есть конкретно мне ты все же не веришь? — разочарованно проговорила я. Подруга мгновение молчала, а потом усмехнулась. — Конечно я тебе верю, глупая. Я тебя знаю лучше всех, даже лучше тебя. Ты слишком наивная и добрая, чтобы быть способной на предательство. К тому же ты никогда не предашь Брина. — Это я-то наивная и добрая? — помидорка из супа возмущенно полетела в Векс. Девушка легко увернулась и раздражающе протянула: — Самая наивная воровка, какую когда-либо видел Тамриэль. — А ты самая невыносимая воровка. — пробубнила я, жадно поглощая подстывший суп. *** Брин так и не присоединился к нашей трапезе, и после завтрака я, провожаемая подозрительными взглядами, отправилась в свою комнату. После сытного завтрака меня начало неимоверно клонить в сон. Подумать только, последний раз я нормально спала ещё в Винтерхолде. Дойдя до кровати я не раздеваясь повалилась прямо на покрывало, и уснула ещё до того, как голова коснулась подушки. Пробуждение было тяжелым, голова налитая железной рудой гудела и никак не хотела подниматься. Со стоном я перевернулась на спину и разлепила глаза. В комнате было пусто. Не понимая, сколько времени и что меня разбудило, я повернулась на бок, обхватила руками подушку и собралась ещё пару часов посопеть. Но как только я начала растворяться, за полотном, закрывавшим вход в мою комнату, заговорили на повышенных тонах. — Ждать нет времени. Нужно принять решение сейчас, Бриньольф! — с нажимом говорила Карлия. — Я не могу принимать такие решения. Я не глава Гильдии. — в голосе Брина слышалась раздражение. Он явно был не доволен этим разговором. — Но ты его заместитель. В отсутствие главы ты занимаешь его место, разве нет? — Да, но не по таким вопросам. Меня не выбирали новым главой. Что скажут остальные, когда я начну решать их судьбу? — Во времена соловьев главу Гильдии выбирала Ноктюрнал из соловьиной триады. — Эти времена уже прошли. — Но гильдии нужен сильный предводитель. Вы не можете идти за предателем! Услышав, что Карлия уже практически перешла на крик, я с трудом поднялась и вышла к спорщикам. — Кричите ещё громче, чтобы вас во всем Рифтене было слышно, а не только в «Цистерне». — ворчливо проговорила я. — Прости, детка. Мы не хотели тебя будить. — улыбнулся Брин, приобняв меня за плечи и поцеловав в висок. — Именно поэтому вы решили ругаться под моим порогом. — уже тише пробубнила я, успокаиваясь от проявленной вором нежности. Никогда бы не подумала, что на мне такие вещи будут работать. — Мы вовсе не ругались, а обсуждали, что делать дальше. — проговорил мужчина, и я со смешком заметила скептический взгляд Карлии. К счастью, данмерка никак не прокомментировала его слова и тактично спросила. — Ну так что же нам делать с Мерсером все-таки? — А что с ним надо делать? Его здесь нет и слава Ситису. — усмехнулась я, скрещивая руки на груди. — Он предал соловьев. К тому же он планирует похитить глаза фалмера. Если мы его не остановим и не отомстим, то Ноктюрнал не вернет свое покровительство Гильдии, а без ее опеки мы всего лишь кучка воров вне закона, не более. Она нужна нам, чтобы вернуть былое величие. — нравоучительным тоном сказала Карлия, недовольно посмотрев на меня. Я невинно пожала плечами. Не моя вина, что я не настолько глубоко знаю традиции и историю Гильдии воров. — Кстати о соловьях. Кто они такие и какое отношение они имеют к тебе? — Брин внимательно повернулся к данмерке. Карлия удивленно посмотрела на мужчину. — Брин, как и я пришел в Гильдию уже при Мерсере, поэтому очевидно, что он не знает всех подробностей. Если Фрей предал всех, в том числе и свою богиню, то вряд ли стал бы рассказывать об этом. — справедливо заметила я. Данмерка согласно вздохнула. — Соловьи — это тайные стражи святилища богини Ноктюрнал. Они служат ей как при жизни, так и после смерти. С начала времен в стражи выбирали лучших членов Гильдии Воров, они составляли триаду соловьев, обучались специальным навыкам и носили особенные доспехи. Ноктюрнал наделяла каждого из триады особенной способностью, помогающей соловью лучше служить своему делу. Один из соловьев всегда являлся главой Гильдии воров, а двое других были его заместителями и надежными помощниками. В благодарность за службу, Ноктюрнал всегда покровительствовала ворам в Скайриме. Ее благословление помогало Гильдии достигать успехов, увеличивать прибыль и зарабатывать авторитет в кругах крупных фракций и сливок общества. Когда Мерсер убил Галла, Ноктюрнал рассердилась и лишила нас звания соловьев, а гильдию своего благословения. Из-за этого предательства последние двадцать пять лет Гильдия воров живет в нищете и унижении. — Карлия хмуро посмотрела на Брина, и добавила, — Пока не выбран новый глава Гильдии, решение судьбы Мерсера остается за тобой, Бриньольф. Мужчина задумчиво скрестил руки на груди, его взгляд устремился в пол. Несколько минут мы стоял в тишине в ожидании решения Брина. Заскучав, я начала переминаться с ноги на ногу и смотреть по сторонам, замечая других воров в «Цистерне», либо слоняющихся без дела, либо сидящих или стоящих и тоже что-то хмуро обдумывающих. Некоторые подозрительно косились на нас и шепотом переговаривались. В штабе царила непривычная тишина, не было слышно ни смеха, ни переругиваний, ни привычных споров. Такая напряженная атмосфера угнетала, и я, поежившись, опять переключила внимание на думающего Брина. Наконец мужчина вздохнул и заговорил: — Хорошо, я принял решение. Мерсер Фрей совершил убийство и два покушения, к счастью, закончившихся его неудачей. — На этих словах вор пробежался беспокойным взглядом по мне, — К тому же он предал всю Гильдию и поставил под сомнение наше будущее. По нашим законам, такое тяжелое предательство карается смертью. Мерсер должен умереть. Я хорошо видела, что это решение давалось Брину с большим трудом. Все, чем он жил и к чему привык, рушилось на глазах, и остановить это было уже невозможно. Карлия одобрительно улыбнулась вору и проговорила: — Нам нужно быть крайне осторожными. Убить Мерсера будет совсем не так просто, как кажется. Не забывай, что он соловей, а значит обладает особыми навыками, которых лишены мы с вами. — Подожди, но ты ведь тоже соловей. И ты сказала, что Ноктюрнал лишила вас этого звания. — не понимающе вмешалась я. — Это так, лишив нас звания соловьев, Ноктюрнал лишила нас и способностей. Но Мерсер каким-то образом выкрал особый навык невидимости, либо научился, я не знаю, как он это сделал. Я лишь видела его там, в «Снежной завесе». — Данмерка задумчиво посмотрела на меня, крутя в руках эльфийский кинжал. Я даже не заметила, когда она достала его из ножен. — Нам необходимо подготовиться ко встрече с Мерсером. Знаете, где прямо за Рифтеном, за юго-восточными воротами есть тропка, ведущая в горы? В конце этой тропы есть поляна, а на ней древний стоящий камень. Я прошу вас пойти туда со мной. Мы с Бриньольфом удивленно переглянулись. — Я знаю эту тропу, но зачем нам туда идти? — спросил мужчина. — Все увидите, когда мы туда придем. — Карлия, мне не нравятся все эти тайны. — я поежилась и недовольно посмотрела на воровку. — В моей голове ещё до конца вся информация о соловьях не уложилась. — Ты все поймешь со временем, Кэси. Я прошу вас довериться мне. — Ладно, только отправимся как стемнеет, на лошадях. Нам ещё понадобятся силы, так что не будем тратить их на подъем в гору. — решительно сказал Брин, — Кэси, тебе надо время, чтобы собраться? Я отрицательно помотала головой. Броня с полным арсеналом отмычек, потайных ножей и кинжал на поясе были со мной, так как я поленилась снять с себя снаряжение, когда ложилась спать. По-хорошему, мне необходимо было принять ванну. Со всеми ночными приключениями у меня не было времени даже переплести косы, и они теперь неаккуратно торчали во все стороны. Но я решила, как только разберемся с Мерсером, устрою себе отпуск и неделю буду отмыкать в источниках, спать и есть. — А на чьих лошадях мы отправимся? Помнится, лошадь Карлии убил Мерсер, а у тебя ее и не было. Брин заговорщически улыбнулся мне и понизив голос, сказал: — Одолжим двух кобыл у Хофгира, на обратном пути вернем, думаю он не сильно рассердится. А у тебя вроде как конь есть, и наверняка ждет тебя там же на конюшне. — Вор он и в Совнгарде вор. — Закатив глаза, проворчала я. Брин азартно подмигнул мне, и махнув рукой Карлии, позвал нас к выходу. *** В это время все обитатели «Цистерны» как раз расползлись по своим углам, либо мигрировали в «Буйную флягу» за выпивкой и сплетнями, как всегда поздними вечерами. К веревочной лестнице в склеп, служивший потайным коротким выходом из штаба, мы подошли незамеченными. Карлия первая полезла наверх, открывая небольшой деревянный люк. — Дамы вперед. — Брин галантно пропустил меня второй и полез следом, видимо готовясь ловить меня, если я усну до того, как поднимусь наверх. Мне на удивление спать совсем не хотелось, наоборот, я ощущала странный азарт к предстоящему походу. К тому же не придется идти пешком. За эти два дня я успела соскучиться по своему кремовому Рулету, и мне не терпелось добраться до конюшни. Бриньольф решил, что выйдем из Рифтена мы через северные ворота, чтобы подобрать коней, а затем отправимся на юг вокруг города. Карлии идея сделать крюк не пришлась по вкусу, но спорить она не решилась. Все понимали, что пешком мы потратим намного больше времени и сил. До северных ворот мы добрались по пустым темным улицам. Мы особо не прятались в тени, как обычно, но накинули капюшоны, чтобы на всякий случай скрыть лицо. Редкие прохожие не обращали на трех воров никакого внимания. Подозрительные личности в капюшонах вообще были для Скайрима, и особенно для Рифтена, самым обычным делом. Пока вы не начнете нападать на горожан или стражников, никому до вас дела нет. Разве что стражникам станет скучно на дежурстве, и они решат устроить допрос. Воины у ворот лениво окинули нас беглым взглядом, и без вопросов открыли проход, выпуская из города. Оказавшись за пределами Рифтена, мы свернули в подлесок, чтобы подойти к конюшне незаметно. Отойдя на несколько метров от ворот, мы остановились прямо напротив конюшни. Присев в кустах, я постаралась разглядеть в темноте какое-либо движение возле стойл, но все было тихо. В окне небольшого домика позади конюшни горел свет от свечи, видимо Хофгир и Шадр уже закончили работу и готовились ко сну. Телеги Сигара возле стойл не было. Мысленно поблагодарив Акатоша, я повернулась к спутникам. — Чисто, можем действовать. — радостно прошептала я. Сердце бешено стучало в преддверии крупного налета на Рифтенские конюшни. Брин кивнул мне, и наклонившись прошептал нам с Карлией: — Кэси, иди вперед и бери Рулета. Постарайся сделать это незаметно, но, если тебя заметят, ты все равно пришла за своим конем. Если все чисто, дашь нам сигнал — выведешь Рулета на дорогу. Все поняла? Я кивнула и поглубже накинув капюшон, выскользнула из-под защиты леса. Лошади в стойлах сонно похрапывали, не сильно переживая из-за появления незваной гостьи. Когда я подошла к стойлу своего коня, он заинтересованно повел ушами, слегка скосив на меня глаз. — Привет, малыш. — ласково прошептала я, поглаживая Рулета по храпу. Жеребец спокойно стоял, слегка покачивая головой. Его шелковые губы потянулись к моей ладони, пытаясь нащупать лакомство, но не обнаружив ничего интересного, он фыркнул и опустил голову к сену, валяющемуся на полу. Раздался смачный хруст, и я закатила глаза. — Продажное животное. — проворчала я, направляясь к бревну, на котором Хофгир хранил седла и узды. Найдя амуницию, которую я украла в Солитьюде вместе с Рулетом, я поспешила обратно. Конь флегматично смерил меня взглядом, пока я заходила в стойло и накидывала на его спину тяжелое кожаное седло с меховым подкладом. Он терпеливо дождался, когда я уложу амуницию ровно, и резко сделал несколько шагов вбок, развернувшись ко мне крупом и хлестнув кремовым хвостом по лицу. — Это месть за отсутствие угощения? — выплюнув конский волос с сеном, справедливо возмутилась я. В ответ раздался насмешливый храп, и жеребец, не спеша поворачиваться ко мне передом, скосил взгляд. — А ну иди сюда, у меня нет времени тебя уговаривать. — Я уверенно подошла и жестко застегнула ремни на животе коня. Он поверхностно вздохнул от неожиданности и недовольно лягнул воздух задним копытом. — По угрожай мне тут ещё, совсем без вкусностей останешься. — проворчала я, грубо натягивая на мотающуюся морду уздечку. Смирившись с моим напором, Рулет больше не мешал мне седлаться, и послушно вышел следом из конюшен на дорогу. Я, ещё раз убедившись в том, что все чисто, махнула рукой в сторону кустов, где должны были скрываться друзья. Решив не дожидаться их посреди дороги, я легко вспорхнула в седло, и толкнув Рулета пятками, направила вниз по тропе. Конь шел медленно и лениво, расслабленно опустив голову и похрапывая. Я, выпрямившись, пыталась расслышать хоть какие-то звуки за спиной, но тщетно. Если Брин и Карлия видели мой сигнал, то двигались бесшумно. Истинные профессионалы своего дела. Прошло несколько минут, прежде чем за спиной послышалось цоканье копыт. Рулет поднял голову и навострил уши. Я замерла, ожидая лошадиного призывного ржания, но к моему облегчению, его не последовало. Казалось, жеребец прекрасно понимает таинственность операции. Вскоре нас нагнали друзья на двух кобылах. Брин выбрал себе серую в яблоках старушку Звезду, любимицу Шадра и самую обученную лошадь с конюшни. Она была взрослой ещё тогда, когда я пришла туда работать. Хофгир не продавал ее только из-за ее разума и интеллекта. Карлии же досталась незнакомая мне мышастая кобылка годов двух от роду. Рифтенская порода лошадей отличалась ранним взрослением и жеребят начинали заезжать не позже полутора лет. Внешне кобылка мало чем отличалась от той же Звезды кроме масти, но опытному глазу было видно ее нетерпение сорваться в галоп и нервное похрапывание в сторону леса. Карлия жестко сжимала ее бока пятками, пытаясь удержать от скачки и не дать свернуть с дороги. — Надеюсь эта гарцующая конина не сбросит меня по дороге. — проворчала воровка, когда из кустов выпорхнула птица и лошадь отскочила в сторону, присев на задние копыта. — Хочешь, поменяемся? У меня большой опыт в заездке таких вот трусих. — усмехнулась я, мерно покачиваясь в седле своего спокойного жеребца. — Поверь, у меня опыт общения с лошадьми тоже не маленький, справлюсь. — ответила Карлия, в очередной раз подгоняя кобылу, решившую что впереди опять будет что-то ужасное. Брин молча усмехнулся, глядя на мучения данмерки, и свернув на тропу, огибающую Рифтен через лес, подогнал Звезду. Кобыла тронулась мерной устойчивой рысью, Рулет лениво последовал за ней. Кобыла Карлии, увидев, как сородичи ускорились, нервно дернула головой и сорвалась с места, едва не выскользнув из-под всадницы. Несколько метров она ещё кидалась из стороны в сторону, то резко тормозя, то припуская практически галопом, отказываясь повиноваться Карлии, пока вырвавшийся вперед Рулет, не хватил ее зубами по шее. После этого кобылка стушевалась и побежала стабильной рысцой, устроившись в середине колонны, видимо полагая, что когда сзади и спереди есть кто-то ещё, ее не съедят. — Опыт говоришь большой? Даже Рулет лучше справился! — рассмеялась я. — У него то явно опыта побольше, живет среди таких нерезаных. — Буркнула воровка, пытаясь приноровиться к подкидистой рыси лошади. Я прекрасно знала, что через Рифтенский лес пешком ехать было опасно, так как в нем обитало большое количество пещерных медведей, способных переломить хребет лошади одним ударом. Поэтому, оказавшись в начале нашей колонны, не позволяла Рулету сбавлять темп, но и не давала ему перейти в галоп, так как тропа была узкая и очень неровная. В том, что мой жеребец прекрасно видит и чувствует дорогу и не позволит себе оступиться, я не сомневалась. Но меньше всего нам сейчас было нужно, чтобы маленькая дикарка под Карлией провалилась в какую-нибудь ямку и осталась без ноги. Взошли луны и лес осветился спокойным серебристым светом, в котором даже я начала видеть очертания пейзажа, не говоря уже о лошадях. Рысь стала более уверенной, и я перестала пригибаться к холке коня, боясь удариться лбом о ветку. Путешествие продолжалось в полной тишине. Никто из нас не смел издать ни звука, либо опасаясь привлечь зверей и мародеров, либо углубившись в какие-то свои мысли. Я перебирала в голове варианты, зачем Карлии понадобилось тащить нас на какую-то поляну в горах. Если это связано со свержением Мерсера, то вероятно там какой-то камень силы или зарытое много лет назад оружие. Иных причин для этого путешествия я не находила. Грядущая битва меня почему-то совсем не пугала. Но меня это не удивляло, сколько я себя помнила, я никогда не могла полноценно оценить ситуацию, чтобы начать волноваться или бояться. Обычно страх приходил либо в самый неподходящий момент, сковывая по рукам и ногам, либо сильно запоздало. Во-втором случае это было весьма полезно, так как в ответственный момент я не мешкая разбиралась с ситуацией, тогда как в-первом варианте, появление подобного чувства могло стоить мне жизни. Я очень надеялась, что в битве с Мерсером страх не настигнет меня перед ударом, к тому же Брин и Карлия вряд ли отпустят меня на эту битву одну. Вскоре тропа стала круто подниматься в гору и пришлось перейти на шаг, чтобы лошади не задохнулись. Придерживаясь за луку седла, я повернулась в сторону раскрывшегося под нами Рифта. Вокруг царила такая тишина, что мне вдруг стало тревожно. Рифтен с такой высоты выглядел как темное спящее пятно на берегу не менее темного озера. Ни одного огонька в городе не горело, как будто он давно заброшен. А рыболовный район, находящийся на сваях над водой, и вовсе был похож на забытый район, уходящий под воду. Картина представлялась жуткая, и передернув плечами, я отвернулась. Вскоре среди деревьев и скал показался просвет, и мы вышли на небольшую полянку, освещенную лунным светом. С противоположной стороны поляны располагалась отвесная скала, а тропинка упиралась в огромный черный узорчатый камень. Остановив Рулета, я запрокинула голову и попыталась рассмотреть его верхушку. При лунном свете трудно было разглядеть точно, но мне показалось, что на вершине выгравирован символ, напоминающий птицу с распростертыми крыльями, обрамляющими круг. — Это символ соловьев. Этот камень отмечает вход в соловьиный зал. — ответила на мой молчаливый вопрос подъехавшая Карлия. — Мы приехали в соловьиный зал? Зачем? — Брин подвел лошадь к нам и спешился. Я последовала его примеру, спрыгивая с седла и чувствуя, как по затекшему телу разгоняется кровь. Поморщившись, я стала разминать руки и ноги, попутно вопросительно глядя на данмерку, ожидая ответов. Карлия последняя покинула седло. Ее кобылка сразу же радостно всхрапнула и потянула морду к ближайшим кустам, но железная хватка воровки не дала ей совершить задуманное. Недовольно цокнув копытом, лошадь стала жевать трензель, под осуждающими взглядами Рулета и Звезды. -Соловьиный зал — это обитель соловьев, которую самые первые из нас прорубили прямо в скале. — Карлия закрепила повод к седлу, чтобы не мешал лошади в случае опасности спастись бегством. В ее голосе и движениях чувствовалась какая-то старинная тоска. Видимо она очень давно здесь не была, и скучала по прежним временам, по этому месту и, конечно, по Галлу. Отпустив лошадей пастись, мы зашли за камень, и я с удивлением обнаружила в скале деревянную дверь. Соловьиный зал действительно был вырублен прямо в скале. Сложно представить, сколько сил и времени понадобилось, чтобы создать в твердой породе целое убежище. Брин, судя по его не менее удивленному взгляду, тоже был поражен. -Так, и зачем мы здесь? — после недолгого молчания, спросил мужчина. — Мы здесь в поисках силы, которая поможет нам одолеть Мерсера. — Карлия уверенно подошла к двери и стала возиться с замком. — О какой силе ты говоришь? — я с опаской подошла ближе. После ответа Карлии во мне зародились сомнения. Для меня сила была не благословением или подарком. Я ее побаивалась, понимая, что любая сила имеет цену и последствия. За любое преимущество необходимо нести ответственность, и я совсем не была уверенна, что она мне по плечу. — Вы сейчас все сами увидите. — В голосе данмерки появилась интрига, и мы с Брином подозрительно переглянулись. Хоть мы и доверяли Карлии, но столько таинственности не могло не вызывать подозрений. В случае чего, нас в любом случае было двое против одной, если только за этой деревянной дверью ее не ждал кто-то, вроде Фрея. — Помнится, ты хотела взять Мерсера живым. Что изменилось в твоих планах? — спросил Брин. Карлия тем временем открыла замок, но впускать нас не спешила. — С тех пор как отравленная стрела поразила Кэси в Святилище Снежной завесы, мой путь немного изменился. — тихо проговорила она и повернулась к нам, чтобы видеть наши лица. — Раньше моей целью было захватить Мерсера живым, чтобы очистить свое имя и добиться справедливости для Галла, тем самым почтив его память. Но после той ночи и нашей встречи мне удалось добиться этого без предателя. Вы доверились мне, позволили привести доказательства. Мерсер мне больше не нужен. Карлия склонила голову перед нами в знак признательности, и я почувствовала, что краснею. Хорошо, что ночь не позволила бы никому увидеть румянец, заливший мои щеки. — Пустяки, давайте уже делом займемся. — Брина тоже слова Карлии несколько смутили, и он поспешил дернуть ручку двери, пропуская нас внутрь. *** Соловьиный зал оказался ничем иным, как каменным туннелем, поросшим бородатым мхом и папоротниками. Запах сырости и запустения создавал соответствующую атмосферу давно забытого места, как и огромный слой пыли на полу и выступах. Карлия сняла со стены проржавевший факел и, обильно смочив его специальным маслом в маленькой скляночке из своих карманов, подожгла с помощью огнива. Я удивилась, как хорошо данмерка была подготовлена к встрече с темнотой и затхлостью. Впрочем, она же знала, куда поедет сегодня вечером. Свет факела мягко осветил пыльные стены, и мы двинулись вперед. Карлия шла впереди, за ней шел Брин и замыкала цепочку я, неосознанно держась за руку Бриньольфа. На повороте он повернулся и мягко сжал мою ладонь. Я заглянула в его улыбающиеся глаза и ответила таким же пожатием. — Странно, я слышал от других про Соловьиный зал, когда вступал в Гильдию, но даже представить не мог, что он и вправду существует. И уж тем более, что меня в него пригласят. — на последней фразе Брин усмехнулся. Карлия довольно оглянулась на нас: — В Гильдии активно распространяли слух, что соловьи — это миф, и у них были причины. Это помогало отвлечь людей от нашей истинной природы. — Карлия замолчала, аккуратно перешагивая через большую лужу на земле. Когда дошла очередь до меня, мужчина галантно подал мне руку и помог не замочить ноги, за что я ему благодарно улыбнулась. — Что не так, Бриньольф? Я уже слышу, как на твоем лбу собираются морщины. — послышался насмешливый голос Карлии, и я переглянулась с Брином, отмечая резко возросшее настроение воровки. Тем временем мы вошли в большую пещеру, на одном конце которой шумел водопад. Рядом с ним через неглубокий овражик с рекой находился порушенный временем и водой деревянный подвесной мост. Карлия уверенно повела нас к нему, по пути зажигая жаровни и заливая светом всю пещеру. — Я просто пытаюсь понять, зачем ты позвала сюда меня. Я не жрец и уж точно не религиозен. Я простой вор со спорными понятиями чести. — Мужчина повысил голос, чтобы перекричать шум воды. Я молчала, предпочитая слушать и сосредоточенно переходить опасно шатающийся подвесной мост. — Здесь речь вовсе не о религии или чести. Это… скажем так, деловая необходимость. — ответила Карлия, когда мы достигли противоположной стороны. Слева был огромный свод, уводящий в другую пещеру, куда нас и повела женщина. — Добро пожаловать в Соловьиный зал. Это оружейная. Здесь вам необходимо взять и надеть соловьиные доспехи, после чего можно начать обряд Клятвы. — Карлия торжественно прошлась по оружейной и зажгла все жаровни. Прямо перед нами в золотом свете огня появился постамент с тремя необычными каменными сундуками, с выгравированными на передней стенке символами птицы, такими же как на черном камне у входа. С открытым ртом я осматривала помещение, в котором как будто действительно таился какой-то древний дух, наполняя его тихой торжественностью. Даже запах затхлости здесь отступал, уступая место запаху драгоценного металла и горящего масла. Краем глаза я видела такое же восхищение на лице Бриньольфа. Карлия смотрела на наш восторг с гордостью, как будто собственными руками вырубила эту пещеру в скале. — Это всего лишь оружейная, сам Соловьиный зал несколько дальше. — наконец проговорила данмерка, посчитав, что наше молчание затянулось. Опомнившись, я повернулась к ней и напрямую задала вопрос, который мучал меня с того самого момента, как мы зашли в эти туннели. — Ты хочешь, чтобы мы стали соловьями? Такими как ты? Поэтому ты привела нас сюда? — Бриньольф вместе со мной вопросительно повернулся к Карлии, которая не была удивлена моим вопросом. Скорее удовлетворена им. — Да, я хочу провести обряд Клятвы, который сделает вас соловьями и наделит особыми способностями, уравняв шансы в битве с Мерсером. Я расскажу вам подробнее, но для начала, пожалуйста, активируйте камень соловья и наденьте броню. — Эти сундуки — это камни соловья? — с недоверием посмотрел Бриньольф. -Да, это особые камни, наделенные магией даэдра. Они хранят в себе соловьиную броню, пока не появится вор, достойный носить ее. После его смерти, или же если Ноктюрнал лишает вора своего покровительства, броня с помощью магии возвращается в этот камень и простому прохожему извлечь ее из камня не представляется возможным. — Ты думаешь, мы достойны? — с сомнением проговорила я, подходя к левому камню и бережно смахивая рукой пыль с его поверхности. — Я в этом уверена. Ноктюрнал нужна новая триада, а достойней вас в Гильдии не найти. Я покажу как их активировать. — Карлия подошла к правому камню, подождала пока Брин поднимется и займет свое место посередине и заговорила: — Все что вам нужно, это положить правую ладонь на символ на крышке. С этими словами данмерка легко опустила руку на птицу. Мы с Бриньольфом не спешили повторять ритуал, завороженно глядя на то, что происходило с камнем Карлии. Несколько мгновений было тихо, и нам стало казаться, что ничего не сработает. Но в один момент камень засветился мягким золотым светом, недостаточным, чтобы обжечь глаза, но освещающим окружающий его пол и стены. Карлия убрала руку и в этот момент с глухим резким звуком открылась верхняя часть камня, как крышка, которой раньше там не было. Эта крышка скатилась на пол и все стихло, золотистый свет, исходящий от камня, тоже исчез. Карлия довольно улыбнулась нам, рукой подбадривая сделать тоже самое. Я повернулась к своему камню и медленно положила правую руку, куда показала данмерка. Ничего не происходило. Сзади послышался звук открытой крышки сундука Брина, тогда как мой камень по-прежнему даже не думал светиться. Я начала паниковать и хотела уже убрать ладонь и повернуться к друзьям, но в этот момент камень начал издавать еле заметный свет, его поверхность потеплела, и я с надеждой переключила все внимание на него. Я не поняла в какой момент это произошло. Сначала все было еле заметно, настолько, что я стала сомневаться, что вижу свет на самом деле. Но в следующий момент я буквально ослепла от вспышки, осветившей всю оружейную. Казалось, этот свет выжигал все, что находилось рядом с ним. Поверхность камня в мгновение разогрелась настолько, что я с криком отдернула ладонь. Продолжалось это странное явление несколько мгновений, но для меня как будто пролетело несколько часов. Я даже не поняла, как оказалась в объятиях Брина, прижатая лицом к его груди, как и не услышала звука открытой крышки каменного сундука. Когда я открыла глаза, яркого света уже не было, все выглядело как тогда, когда Карлия зажгла жаровни. Непонимающе отодвинувшись от Бриньольфа, я обернулась на камень, отмечая валяющуюся на полу крышку. Правую ладонь обожгло жгучей болью, и я заторможено посмотрела на нее, замечая сильное покраснение и надувающиеся пузыри от ожога. — Сильно больно? — заботливо спросил Брин, бережно беря мою ладонь и осматривая. Я ничего не ответила, а мужчина повернулся к Карлии и возмущенно воскликнул. — Что это было, даэдра тебя подери? Я едва не ослеп. У Кэси ладонь выглядит так, как будто она ее в открытый огонь сунула. — Я выглянула из-за вора и увидела во взгляде Карлии не меньшее изумление. Растерянно моргнув, она посмотрела на нас и тихо проговорила: — Я первый раз такое вижу. Обычно все выглядит так, как у нас с тобой… — Может, это значит, что я недостойна? — хрипло спросила я, повернувшись обратно к сундуку. — Нет, тогда бы ничего не произошло. Смотри, камень открылся, значит дело не в этом. У меня только одна догадка. — Какая? — почти хором спросили мы с Брином. Карлия подняла на меня глаза, полные чего-то, похожего на восхищение. — Ты достойней всех, кого я знала. *** — Что значит достойней всех? — Брин отпустил меня и угрожающе стал надвигаться на данмерку, которая стойко выдерживала его возмущенный взгляд. Я отрешенно наблюдала за ними, гоняя в голове мысли одна за другой. Достойней всех? Что это значит? Как она это поняла? Может просто мой камень соловья немного сломан. Или чем ярче свет, тем достойнее вор? Тогда почему у Карлии не так? И раз она сказала, что видит такое первый раз, значит у Галла и Мерсера тоже такого не было. Не может быть, чтобы я была достойней Галла. По словам Карлии я была уверена, что Галл был исключительным соловьем. Или он стал соловьем намного раньше Карлии? Помнится, она упоминала, что всему, что она знает, ее научил Галл. Но ведь соловьев всегда было трое, не просто так они называются «Соловьиная триада». — Я думаю, это значит, что она рождена, чтобы пройти этот путь. Ее судьба ждет ее здесь. — Карлия отвернулась от Бриньольфа и вернулась к своему камню. — Но, если тебе хочется, чуть позже ты сможешь задать этот вопрос Ноктюрнал. Получить ответ из первых уст. Брин не стал ничего отвечать, лишь сжал кулаки, сделал несколько вздохов и тоже подошел к своему камню. Я повернулась и на негнущихся ногах вернулась к своему сундуку. Заглянув внутрь, я увидела действительное подобие сундука, квадратного ящика, на дне которого были аккуратно сложены четыре элемента брони, каждый в своем углу. Доспехи были черные, с легким свечением, как будто посыпанные лунной пылью. Я завороженно опустила руку и провела по поверхности плаща, лежащего сверху брони. Материал напоминал теплую тонкую кожу, приятную на ощупь, но в то же время непробиваемую обычным оружием, я почувствовала это одним прикосновением. Сгорая от нетерпения примерить это чудо, я достала первым делом сапоги. В руке они казались увесистыми, из такой же черной кожи, самые обычные и неприметные, с тремя пряжками на голени. Но когда я обула их, вес мгновенно исчез, и мне показалось, что, сделав шаг, я просто взлечу. Такой легкости в ногах я не ощущала даже в специальных воровских сапогах, зачарованных на легкость шага. Следом за сапогами я достала броню, ощутив тот же эффект веса, исчезающий, когда броня оказалась на мне. Элегантные брюки, стройно обтягивающие мои ноги, броня с длинным рукавом, на поясе три кожаных щита, прикрывающие бедра. На груди красовался уже привычный символ соловьев. Практически вся броня была выделана из одинакового материала. Исключением были вставки на спине и прессе, как будто усиленные чем-то металлическим, но это не делало броню тяжелее. Наоборот, я ощущала ее как вторую кожу, как чешую аргонианина, идеально повторяющую все изгибы моего тела. Я закрепила плащ двумя пряжками на ключицах, и накинула усиленный вторым слоем кожи к краю капюшон. Последними из камня я достала перчатки. Они были длинными, по локоть, но открывали пальцы по первую фалангу. Я подняла руку к лицу и пошевелила пальцами, любуясь переливами доспехов. Не смотря на наличие перчаток, мои пальцы двигались свободно и быстро, даже легче, чем без них. Следом за руками я подвигала всеми частями тела, убеждаясь, что настолько комфортно в броне я себя ещё не ощущала. Привыкая к новым ощущениям, я бросила взгляд в камень и заметила на дне ещё что-то. Присмотревшись, я обнаружила на дне что-то, напоминающее маску. Взяв в руки, я рассмотрела ее со всех сторон. Сделана она была из того же материала, была мягкая и податливая, но форму держала. Я аккуратно поднесла ее к лицу, ещё не до конца понимая, как закрепить, но это не понадобилось. Маска сама магическим образом притянулась к капюшону, точно повторяя основные изгибы лица, но скрывая мелкие черты за черной кожей. На месте глаз оказались черные провалы, прорезей для носа и рта не было, но дышать и смотреть мне ничего не мешало. Я вообще не ощущала маску на своем лице. Я предположила, что говорить маска не мешает, но голос искажает, и вскоре мне удалось в этом убедиться, когда я, в полном облачении, повернулась к друзьям и увидела их в таких же доспехах. Карлию от меня можно было отличить лишь ростом. Не смотря на ее невысокий рост, я все же была ниже. Доспехи Брина были мужественнее и несколько грубее, но не теряли своей эффектности. — Что это за материал? — голос Бриньольфа был приглушен и в нем трудно было распознать особые черты, отличающие голоса людей. Отличить можно было лишь мужской он или женский. — Точно я не знаю. Знаю только, что в основе лежит обычная человеческая кожа с добавлением солей пустоты и лунной пыли. И конечно же зачарованная магией. На капюшоне наложено зачарование «Соловьиный ореол», одаривающий своего хозяина простыми навыками магии школы иллюзии… — Мы сможем использовать магию? — изумленно перебила я. — Если только вы знакомы с основными ее принципами и имеете хоть какой-то потенциал. Без этого магию использовать опасно, может привести к катастрофе, но, думаю, вы и сами это знаете. Мы согласно кивнули. Я не была уверена, что расположена к магии и экспериментировать с ней мне совсем не хотелось. Тем временем, Карлия продолжила. — На сапогах наложен «Соловьиный шаг», что позволяет двигаться абсолютно бесшумно. Знаю, кое-кому это не нужно, — с этими словами голова Карлии повернулась ко мне, и я расслышала смешок, — но в этих сапогах вас не услышат, даже если вы будете шлепать по воде. На броне зачарование «Соловьиная смелость». Она увеличивает выносливость, подпитывая ваше тело силами, когда они на исходе, и защищает от холода как погодного, так и заклинаний мороза. Так же доспехи не нагреваются в жару, не смотря на черный цвет. И наконец перчатки. На них «Соловьиная хватка». Она увеличивает силу удара одноручным оружием и повышает ловкость пальцев для вскрытия замков. — Не слабо… — Брин присвистнул, сжимая и разжимая кулаки. — Это очень ценные доспехи. — А самое главное, в них тебя никогда не смогут узнать и опознать. Доспехи оставляют очевидным только пол, сглаживая все остальные особенности. Даже расу узнать невозможно, пока вы не снимете маску. — Это очень полезное свойство для воров. — довольно проговорил Бриньольф, поглаживая плечо. — Шмотки мы взяли, что делаем дальше? Карлия сняла маску, чтобы мы могли видеть ее лицо и кивнула нам сделать тоже самое. — Отлично, теперь вы готовы принести клятву. За этими вратами, — Карлия махнула рукой на ступеньки, ведущие дальше по коридору. — вас ждет возможность стать соловьем. Я изумленно посмотрела на Брина, а он недовольно тряхнул головой и заговорил: — Притормози-ка, девочка. Броня мне нравится, это бесспорно. Я ничего подобного в жизни не видел. Но становится соловьем? Об этом разговора не было. — он угрожающе приблизился к Карлии, практически нависая над данмеркой, что ее ни капли не смутило. Она стойко выдержала его пронизывающий взгляд и продолжила: — Я понимаю, что вероятно вы к таком были не готовы. Но вы же понимаете, что без поддержки Ноктюрнал у нас не получится победить Фрея? Наших сил и способностей не хватит, даже если мы нападем на него все втроем. Мы пришли сюда для того, чтобы просить ее помощи, а для этого следует заключить соглашение. Просто так Дочь Сумрака никому не оказывает поддержки. Бриньольф закусил губу и недовольно отступил, обдумывая предстоящее. Я видела, что ему очень сильно не нравится перспектива заключать соглашение в принцессой Даэдра. В Скайриме говорят о том, что душа тех, кто добровольно присягнул на службу Даэдра, никогда не попадет в Совнгард, а отправится прямиком к хозяину, после чего он поглотит ее, подпитав свои силы. В здравом уме и без острой необходимости люди предпочитали не связываться с этими мистическими силами. Мне тоже было страшно, но я ждала, что ответит Брин. Наконец он повернулся к Карлии и сказал: — Сначала я хочу знать все условия. Карлия довольно кивнула, как будто именно этого и ждала. — Условия очень просты. Ноктюрнал позволит тебе стать Соловьем и использовать новые способности так, как ты посчитаешь нужным. Взамен она потребует от тебя стать стражем Сумеречной гробницы. И в жизни, и в смерти. — Что значит и в жизни, и в смерти? — От этих слов у меня пошел мороз по коже. — Это значит, что после смерти твоя душа поселится в гробнице и будет служить призрачным стражем, оберегая это место от тех, кто несет сюда зло и разрушение. Навсегда. Я грустно посмотрела на Бриньольфа, и встретилась с таким же обеспокоенным взглядом. Мы оба понимали, что выбора у нас нет. Мерсер Фрей должен был поплатиться за предательство. — Значит, сейчас мы особо ничего не потеряем? — уточнил мужчина и, получив сдержанный кивок от данмерки, ответил, — Хорошо. Если это поможет нам наказать Фрея, я в деле. Карлия повернулась ко мне. — А ты? Ты хочешь принести клятву Ноктюрнал? — Я полагаю, у меня все равно нет выбора. Я не совсем понимаю все условия этого соглашения и клятвы, но я согласна. — Отлично, каждый, вошедший в этот зал, должен сделать это по собственной воли, поэтому я обязана была тебя спросить. — Карлия ободряюще улыбнулась нам, но в следующую секунду уже встала серьезной и сказала: — Когда войдете в зал, увидите там три круга. Бриньольф, ты займешь восточный, а ты, Кэси, западный. Я встану по центру. Мы кивнули и данмерка повела нас вверх по ступеням и по коридору. Мы все надели обратно на голову маску. Брин взял мою руку и ободряюще пожал, на что я благодарно улыбнулась. Хоть он и не мог этого видеть, он чувствовал, как мои ноги готовы подогнуться от волнения и страха. Как я хочу развернуться и убежать как можно быстрее. Но вскоре все эти чувства сменились чувством предвкушения перед чем-то великим. Могла ли я ещё два года назад предположить, что стану участником и свидетелем таких завораживающих событий? Мы остановились перед небольшой решеткой из копьев, торчащих из каких-то старых механизмов и Карлия потянула за кольцо на цепи, висящем справа от решетки. Решетка с противным скрипом опустилась и нам открылся проход в Соловьиный зал. Карлия вошла первая, за ней Брин и я сделала этот шаг последней. В восхищении я осмотрела помещение, где мы оказались. Ничего подобного мне видеть не доводилось, как и Бриньольфу, который так же как и я вертел головой по сторонам. Зал представлял собой круглую пещеру из камня, на дне которой было черное недвижимое озеро, точно темное зеркало отражающее потолок. Над озером было три узких каменных моста, заканчивающихся небольшой круглой площадкой, на которой мог встать только один человек. Как и велела Карлия, я направилась к западному кругу, с интересом разглядывая черную воду под ногами. Над водой клубился голубоватый туман. Откуда бралось это голубое свечение я не понимала. Дойдя до круга, я увидела на нем едва различимые в голубом свечении узоры, составляющие символ соловьев, который я уже видела в книге и на камне с броней. Из дальних стен били небольшие струи воды, складываясь в водопады, наполняющие пещеру легким умиротворяющим шумом падающей воды. Карлия и Бриньольф заняли два других круга, и мы застыли в ожидании. Я дернулась, когда сверху на меня упали капли воды, ощутимые даже сквозь удивительную броню. Оказывается, с потолка тоже местами проливалась вода, будто мы находились в глубоком гроте под каким-то озером. Карлия вдруг возвела руки к потолку и чуть в стороны, запрокинула голову и заговорила: — Я призываю тебя, госпожа Ноктюрнал, Королева Тьмы и Императрица Тени… Услышь мой голос! Первые несколько секунд ничего не происходило, но потом вдруг над озером, откуда мы пришли, разверзлась дыра в пространстве, заливая пещеру ослепляющим голубым свечением. Из этого свечения раздался гортанный женский голос, заполняющий собой не только пещеру, но и голову. — Карлиииияяяя… А я все ждала, когда же ты придешь… Потерпела неудачу, так ведь?.. Данмерка опустилась на одно колено и почтительно склонила голову, проговорив: — Моя госпожа, я отдаю себя в твои руки и прошу о милости. Я признаю свое поражение. Я посмотрела на Брина через спину Карлии, и он сделал тоже самое. Мы не могли видеть лиц друг друга, но я знала наверняка, он тоже восхищен. Тем временем Ноктюрнал продолжала: — Ты и так моя, Карлия. Наш договор скреплен давным-давно. Что ещё ты можешь мне предложить сейчас? — Со мной двое желающих принести клятву и служить тебе и в жизни, и в смерти. — Почтительно ответила Карлия, и я повернулась к Принцессе Даэдра. — Ты удивляешь меня Карлия. Такое щедрое предложение… — голос богини будто предвкушал сытный обед. — Мое желание сокрушить Мерсера Фрей превыше желания богатства, моя госпожа. — с ненавистью пояснила Карлия. — Месть? Как интересно… Хорошо, я принимаю твое предложение. Можешь приступать. — Ноктюрнал замолчала, позволив Карлии проговорить Клятву за нас троих. — Владычица Ноктюрнал, мы принимаем твои условия. Мы вверяем себя тебе как твои мстители и твои часовые. Мы будем чтить сие соглашение и в этой жизни, и в следующей, пока твои требования не будут выполнены. — Карлия проговорила клятву на одном дыхании, приложив руку к груди. Мне показалось, что когда она говорила про следующую жизнь, ее голос дрогнул. Хотя из-за маски я не должна была различить таких нюансов. — Очень хорошо. Я называю новопосвященных соловьями и восстанавливаю тебя в этом звании, Карлия. А в будущем советую тебе не огорчать меня больше. После этих слов пещера осветилась ещё ярче и провал в пространстве исчез, превратив зал в обычную пещеру с озером. Карлия, все это время стоявшая на одном колене, поднялась и направилась вниз по мосту. Мало что понимая из произошедшего я двинулась следом. Остановившись на большой круглой площадке возле входа, Карлия сняла маску и посмотрела на нас новым взглядом. — Теперь, когда вы тоже соловьи, пришло время открыть вам настоящее преступление Мерсера Фрея. — Что? Он ещё что-то натворил помимо грабежа, предательства и попыток убийства? — изумленно воскликнула я, снимая маску следом за воровкой. В глазах Брина я так же увидела непонимание. — Мерсер смог открыть хранилище Гильдии, не имя двух ключей, потому что он украл из Сумеречной Гробницы… Скелетный ключ. Сделав это, он разорвал нашу связь с Ноктюрнал и спровоцировал череду неудач для всей Гильдии. — Подожди, ты говоришь Скелетный ключ? Он что, может открыть любую дверь? — Бриньольф непонимающе почесал бороду, пытаясь переварить только то полученную информацию. — Правильно. Но ключ может открывать не только физические преграды. Мы не используем в своей жизни и части талантов, которыми наделены. Великие силы и великие возможности надежно заперты в глубине нашего подсознания. Когда понимаешь, что ключ может открыть и такой «замок», возможности становятся безграничными. — Тогда этот ключ должен принадлежать Гильдии, разве нет? — сущность вора во мне непременно увидела пользу от такого артефакта, открывающего любые замки и двери, и я разве что довольно ладошки друг об друга не потерла. Но Карлия поспешила умереть мой пыл. — Хоть обладание Скелетным Ключом и может обогатить Гильдию, обладание им принесет куда больше горя, чем радости. Если ключ не вернуть на место в Сумеречной Гробнице, Гильдия обречена на вымирание. Со временем наша удача исчезнет совсем. Я думаю ты не хуже меня понимаешь, что успех вора держаться на плову не более чем случайно выпавшая удача. — Карлия печально вздохнула, а я озадаченно переглянулась с Бриньольфом и тот усмехнулся. — Первый раз в жизни мне поручают что-то вернуть, а не украсть. — мужчина хихикнул в бороду, но я чувствовала его беспокойство. — О да, в нашей профессии редко приходится возвращать украденное. Мы все надолго замолчали, обдумывая произошедшее и сказанное. В молчании мы двинулись в обратном направлении к выходу из гробницы. Почти возле самого выхода Брин вдруг остановил нас и сообщил, что хочет обсудить кое-что ещё. Мы остановились, приготовившись внимательно выслушать мужчину. — Детка, я долго думал. Нам ведь нужно ещё одну вещь решить, прежде чем мы пойдем за Мерсером. Кто будет управлять Гильдией? Я изумленно моргнула, не понимая, о чем здесь можно разговаривать. — Ты конечно, кто ещё это может быть? Не понимаю зачем это обсуждать. — я развернулась, чтобы двинуться на выход, но Брин поймал меня за руку, заставив обернуться. — Мы с Карлией успели обсудить этот вопрос и решили… Ты раскрыла предательство Мерсера, открыла глаза всей Гильдии на его дела. Ты сделала намного больше меня. Сейчас Гильдии необходимо помочь вернуть прежнею силу. Мы решили, что ты могла бы занять место главы Гильдии Воров. Я стояла как громом пораженная. Я? Новичок, без опыта, без знаний. И мне занять пост главы целой Гильдии? Наверняка они шутят… — Что ты говоришь? Почему я? Что за глупости? Ты тоже прекрасно мог бы занять этот пост, у тебя и опыт есть, и ты столько лет держал на плаву Гильдию, которую Мерсер пытался потопить. Ты единственный достойный претендент. — мои слова не возымели необходимого эффекта на мужчину, он лишь печально посмотрел на меня и заговорил: — Я играю в эту игру уже очень давно… Я крал цацки у знати и вешал убийства на жрецов. Я хорошо умею это делать. Но это, пожалуй, все, что я умею. Я никогда не рвался к власти, не жаждал ее. Я изумленно задохнулась, слушая эти слова. — Ты считаешь, что я рвусь и жажду власти? Считаешь, что я хочу этого? Бриньольф, у меня такое чувство, что ты просто решил спихнуть все это, и ответственность, и власть на меня. Ты специально приуменьшаешь свои заслуги перед Гильдией, у тебя прекрасно получалось замещать Фрея! — я не заметила, как уже кричала на него, а мой голос эхом отражался от стен пещеры. Карлия тактично не вмешивалась в наш диалог. — Ты видишь больше многих, твой разум ещё не замылен годами привычного ведения дел. Это может помочь нам возродить Гильдию. А я всегда только выполнял привычные рутинные обязанности, которые Мерсер перевешивал на меня. — настаивал мужчина, но я и слушать не желала. — А почему это решаешь только ты один? Или в этой ситуации голос остальных членов Гильдии не учитывается? — В Гильдии каждый захотел бы стать главным, люди жаждут власти. — Но ты же не жаждешь! — Я другое дело. Поверь мне, этот вопрос должны решить мы с тобой, как соловьи и приближенные к Ноктюрнал. — Я к этому не готова, я слишком мало времени провела в Гильдии, мне ещё так многому нужно научиться! — Кэси… Я не стала дослушивать, что он хочет сказать ещё. Да и не смогла бы услышать, так как кровь в ушах застучала настолько сильно, что я бы не услышала, даже если б случился обвал. Я выбежала из пещеры в ночную прохладу леса. На уровне подсознания я чувствовала, что Брин с Карлией бегут следом, но я была быстрее. Различив среди кустов посапывающего Рулета, я влетела в седло на полном ходу, напугав при этом не только своего жеребца, но и пасущихся рядом кобыл Хофгира. Конь взметнул головой, едва не встав на дыбы, но, когда я жестко пришпорила его ногами, он присел на задние ноги и с ходу сорвался в галоп. Забыв про инстинкт самосохранения, мы слетели с холма, чудом увиливая от торчащих камней и кустов. Я практически ничего не видела в ночной мгле, тумане и из-за накативших слез, поэтому уповала только на коня, очевидно понесшего меня прочь от тропы и дороги. В голове шумели разные мысли. Мне было обидно. До глубины души обидно от того, что Бриньольф хочет навязать мне обязанности, которые не хочет тащить сам. Я ждала от него защиты и опоры, как маленькая девочка верила в его чувства. Как маленькой девочке, мне хотелось в любой непонятной ситуации прятаться за широкую спину мужчины и говорить «я в домике». А теперь выяснялось, что того же хотел и Брин — прятаться за спину главы Гильдии, то есть за мою спину. Со всеми этими мыслями накатило чувство предательства. Я зло сжала зубы, чтобы не зареветь в голос, и ещё сильно сжала бока Рулета. Он ускорился, на огромной скорости виляя между деревьев. Когда мы внезапно вылетели на берег озера Хонрик и, не успев затормозить, под снопом брызг нырнули в воду, я опомнилась и натянула повод. Тяжело хряпа, конь перешел на шаг и побрел по воде обратно к берегу, пытаясь опустить голову и напиться. Проработав достаточное время на конюшне, я знала, что лошадям нельзя пить воду на разгоряченное тело, поэтому как можно скорее вывела его на берег, не давая наклониться к воде. На удивление, не смотря на позднюю осень и соответственно низкую температуру как воды, так и воздуха, я не ощущала холода. Броня действительно не пропускала воду, не позволяла намокнуть и замерзнуть. Мы пошагали немного вдоль берега, пока не набрели на небольшой валун, куда я присела, отпустив коня попить и попастись рядом. На другом берегу сквозь рассветный туман пробивались огни Рифтена. Водная гладь озера была неподвижна, в тишине раннего утра было слышно только стрекотание сверчков и пощелкивание грязевых крабов где-то дальше по берегу. Я подтянула колено к груди и положила на него голову, грустно глядя перед собой. Столько событий, столько предательств… И все это меньше чем за месяц. Я была не уверена, что выдержу все испытания, что мне уготованы. А впереди ещё предстоит убить Фрея и нести службу Ноктюрнал… Впервые за этот год я пожалела, что ушла от Хофгира. Что мечтала о жизни насыщенной приключениями… Вот они, приключения — страх, предательства, изматывающие испытания и жизнь на волосок от гибели. Я вытерла слезы тыльной стороной ладони, как вдруг услышала хруст листьев за спиной. Рука мгновенно оказалась на кинжале, я обернулась, но в следующую секунду расслабилась, увидев серую кобылу, с которой спускался Бриньольф. Он бесшумно подошел ко мне, и я отметила, что соловьиные сапоги действительно не производят ни звука. Мужчина сел рядом, задумчиво глядя на озеро. Мы посидели так какое-то время в молчании, потом меня накрыла новая волна и я заплакала, спрятав голову в коленях. Брин молчал. Ждал, когда я заговорю первой. — Я не мечтала о такой жизни. — сквозь рыдания выдавила я. — О какой? — тут же спросил вор тихим спокойным голосом. — Нет ни дня, чтобы я могла спокойно вздохнуть. Я постоянно ожидаю нападения, какой-то опасности, угрозы. Каждое задание — это страх быть пойманной или убитой. И не известно хуже, погибнуть или оказаться в тюрьме. Я не справляюсь даже с этим, как я могу взять на себя ответственность за всю Гильдию Воров? — Знаешь, я очень хорошо понимаю твои чувства. — Брин положил мне руку на плечо и мягко потянул к себе. Я податливо прислонилась к нему, пряча лицо на груди. Мужчина ласково погладил меня по спутанным волосам, продолжая говорить: — Когда я начинал свой путь в Гильдии, я постоянно был на волосок от провала. Не счесть сколько раз меня могли убить или поймать, или просто даже выгнать на улицу. Это все закалило мой характер, развило мои навыки, так как все-таки ни разу меня не поймали, и не убили, как видишь. Жив и здоров, и говорю с тобой. Со временем эти страхи отошли на второй план, и первое место заняла эйфория от выполненного задания. Понимание, что я могу делать такое, о чем многие и не подозревают. Что я могу одной рукой вскрыть сложный замок, прокрасться и проникнуть куда угодно, выкрасть все что пожелаю. Да и в бою я могу держаться на ровне сразу с пятью воинами. Это все чего-то да стоит, правда? Я улыбнулась его рассуждениям. Он был прав, я бы все отдала, лишь бы снова ощутить, прилив чувств после удачно выполненной кражи. Видимо мы были бесповоротно влюблены в то, чем занимались. — Знаешь, почему я настоял на том, чтобы ты возглавила нас? Не только потому что считаю тебя достойной. Тот, кто возглавляет всех, практически всегда находится в безопасности. Его не посылают на опасные задания на другой конец провинции. Ему не поручают подставлять высокопоставленных лиц, когда в случае провала смерть была бы милосерднее того, что могут с тобой сделать. Я не хочу переложить на тебя ответственность. Я хочу подарить тебе привилегии. Я удивленно посмотрела на Бриньольфа. Я даже не задумывалась об этой стороне медали. Богатство, почтение, возможность выбирать, чем заниматься. Вот что такое глава Гильдии. Это не только ответственность. А Брин тем временем продолжал: — Я так же останусь при тебе вторым человеком после главы, так же буду выполнять всю грязную работу, которую выполнял при Мерсере. И если ты попросишь делать больше, я буду делать. Если ты переложишь на меня даже все свои обязанности, я их приму. Лишь позволь обеспечить тебе достойное будущее. — мужчина ласково поцеловал меня в лоб, а затем прислонился своим лбом к моему и глядя в глаза, прошептал: — Позволь мне сделать тебя свой женой. Я широко распахнула глаза. Мне не послышалось? Он действительно сказал это? Голубые глаза мужчины смотрели практически в самую душу, и я, не выдержав этого взгляда, отстранилась. — Стой, притормози. Не так много потрясений за день. Давай сначала с Фреем разберемся. — хихикнула я, съезжая с неудобной темы. Брина, кажется моя реакция ни капли не расстроила, наоборот, именно этого он и ожидал. Негодяй, слишком хорошо меня знает! — Ты согласна занять главный пост? Нужно сообщить Гильдии наше решение. — с улыбкой спросил вор, вставая и подавая мне руку. — Ладно, но с условием, что на этом посту мы будем с тобой вдвоем. На равных. Иначе я не согласна. — решение пришло ко мне в одну секунду. В ту самую, когда я мысленно ответила «да» на его предыдущую просьбу. Когда в голове представилась картина не единственного члена Гильдии, занимающего главный пост, а правящей династии. Эта картина заставила меня улыбнуться, потому что вместе мы точно сможем справиться со всеми сложностями, что нам выпадут. Бриньольф изумленно посмотрел на меня и покачал головой: — Никогда такого ещё не было за всю историю Гильдии Воров. Не знаю, как к этому отнесутся наши. — А нам есть до этого дело? Мы соловьи. Мы избранники Ноктюрнал, стражи ее пристанища. Это мы будем творить историю. — я кокетливо хихкнула, и взяла Брина за руку, потянув его к лошадям. Мужчина задорно улыбнулся и пошел следом. — Такой подход мне нравится! Мы дружно запрыгнули в седло и шагом двинулись по берегу озера к городу. — Какой у нас дальше план? — спросила я у мужчины. — Я внимательно изучил бумаги Мерсера, и я почти уверен, что глаза фалмера лежат в двемерских руинах Иркнтанда. Мы должны отправиться туда. — Отлично, значит выдвигаемся? — Сначала вернемся во флягу. Нам нужно отдохнуть, поесть и собраться. В битву лучше вступать с полным запасом сил. Я согласна кивнула, подавив зевок. Бриньольф усмехнулся и первым повел коня к городу, непонятно как найдя тропинку в тумане.