Сердце Защитника (Heart of the Guardian)

Минерва знала. Северус знал, что она знала. Она знала, что он знает, что она знает. Он сердился. Он требовал. Он почти приказывал ей, чтобы она рассказала, но ведьма не сдавалась. — Не я должна рассказывать тебе об этом, Северус. Если ты хочешь знать, то должен спросить Поттера. Мне жаль. И это моё последнее слово. Затем, погладив его еще раз: «Пропади ты пропадом, женщина!» — она встала и ушла. Просто оставила его здесь. Со всем этим. Северус ждал. Потратив время на невеселые размышления, он понял, что ничего не понял. «Что произошло?» Он потряс головой, попытавшись очистить сознание, освободить от потока запутанных мыслей. Он подождал еще немного… «Фред Уизли…» Северус посмотрел направо, в сторону кабинета Поппи. Женщина разговаривала со Сметвиком. Снейп барабанил пальцами по колену, оперевшись головой на руку. Затем он потряс ею снова, прикрыв глаза. «Поттер… Волдеморт… Что?» Он поднял палочку и призвал Accio свои тапочки. И швырнул обратно. И призвал снова. Он нахмурился, понимая, что ведет себя как какой-нибудь студент первокурсник, получивший свою первую палочку. «Может быть, второкурсник». Он взял книгу по зельям, что читал Поттер. Мальчишка использовал кусочек сложенного пергамента в качестве закладки. Снейп открыл книгу, чтобы посмотреть, что же так заинтересовало Поттера. «Тем утром? Вчера? Я не мог подумать…» Тут его внимание привлекли до боли знакомые каракули. Испытывая любопытство, он открыл пергамент и прочел написанное мальчишкой. Чайный отвар корня ашваганды — снимает напряжение, повышает либидо (что это?) и успокаивает нервы. Полезно в качестве тонизирующего средства при хронических воспалительных процессах. Действует как мягкое седативное средство. Ботаническое название: somnifera. Предпочтительно принимать вечером. 1 чайная ложка порошка или нарезанного корня Ашваганды (Сн=измельчённый), 1/8 чайной ложки Перца Длинного (Сн=измельчённый). Варить 10 минут в кипящей воде. Зелье очистки крови: 2 части корня лопуха и окопника (Сн=2/3 окопника, 1/3 корня) 1 часть полыни 1 часть крапивы 1 часть мяты (Сн=свежая) (Сн=варить в понедельник; один пов. по час. стр., 3 прот. час. стр., может быть повторно нагрето согревающими чарами) Детоксикационное масло — 10 капель кипариса, 10 — капель фенхеля, 10 капель можжевельника. (Сн = 8 капель кипариса, 10 фенхеля, 9 можжевельника. Хранить в зел. бут. В темном помещении.) Ему потребовалось какое-то время, чтобы понять, что такое «Сн». Оказалось, Поттер скопировал не только инструкции автора, но и собственноручные пометки Снейпа на полях. Еще несколько мгновений потребовалось, чтобы осознать, что описанное зелье вполне могло подойти ему в его состоянии. И прошла целая минута, прежде чем он засмеялся, хоть и неуверенно, над вопросом Поттера: «Что это?» — после слова «либидо». Поттер вошел в палату спиной, сконцентрировавшись на подносе с пышущим паром заварочным чайником и кружкой. Вся эта конструкция парила на уровне его груди позади него. Или перед ним? Снейп успел сложить руки на коленях и спустить свои рукава до запястий. Каждая рана, которой он коснулся, вызвала в памяти ужасающе болезненные воспоминания о нападении гигантской змеи. «Нагини… Убей…» «Фред…» Он подавил подступающую к горлу желчь и безуспешно попытался подавить появившуюся дрожь. Его кровь застыла в жилах, когда он вспомнил дикий ужас. Не за себя, нет, а из-за того, что не было больше ни единой возможности помочь мальчику. Внутренности скрутило в нервном спазме. «Он жив. Все кончено. Он в безопасности», — Снейп твердил это про себя снова и снова, пытаясь успокоить боль в желудке. «Фред…» Потом, внезапная мысль заставила его резко вдохнуть: он понял, что в действительности до сих пор не знает… что не может вспомнить, говорил ли кто-нибудь об этом… И его живот сжался от нахлынувшего страха, что еще не все закончилось, что была еще возможность, пускай даже вероятность того, что Темный Лорд может каким-либо образом вернуться с помощью очередной темной магии. Его сердце чуть не вырвалось из груди от этой мысли, и билось так быстро, что это причиняло боль. Тем временем Поттер прошел в комнату и повернулся. Поднос следовал за его палочкой, и вид мальчишки вызвал почти болезненное облегчение, которое, к счастью, тот не заметил, так как был сосредоточен. Северус с большим трудом взял себя в руки и следил за приближающимся мальчиком, просто чтобы доказать, что он мог это сделать, ко всем чертям. Но он подавил и этот порыв. «Возможно, он хочет опрокинуть этот чертов поднос на меня». Поттер позволил подносу с чаем опуститься на прикроватный столик, и поставил его на кровать к Снейпу. Пар из чайника донес смесь различных ароматов до носа мастера Зелий, и его верхняя губа дернулась, а глаза мрачно сверкнули. «Либидо (Что это?)» Он нахмурился, чтобы скрыть свое веселье.  — Я принес вам чай, профессор, — сказал мальчик, а в его глазах плескалась настороженность. Мальчишка осознавал, что Снейп разгадал его маневр скрыть под «чаем» зелье. Северус решил продолжить игру. — Это было… мило с вашей стороны, Поттер… — мальчишка посмотрел на него удивленно. «Не тот подход». — Но это было совершенно не нужно, уверяю вас. — Он сменил тактику, и мальчик заметно расслабился, заслышав привычные интонации. — Также я вполне способен заказать чай у домовых эльфов, если пожелаю. Тем не менее, раз уж чай здесь, то нет никакого смысла им пренебрегать… Наливайте себе чашку. Он ждал, прищурив глаза, но был разочарован. Поттер, казалось, был готов к такой уловке. — О, нет, спасибо, профессор. Я только что поужинал. «Умно. Идем дальше». — Очень хорошо, — сказал он, неохотно соглашаясь. Поттер налил чашку дымящейся жидкости. Снейп повёл носом, отмечая про себя абсолютно верную пропорцию корня ашваганды и перца длинного, также заметил и верный тёмный пурпурно-коричневый оттенок, который указывал на то, что зелье кипятили ровно десять минут. Как и требовалось. Поттер вероятно продолжил настаивать чай, взял поднос и направился в палату из Большого Зала. Конечно, если его заявления об ужине были правдой. Что же, этот подвиг был действительно впечатляющим. Не то что бы минута или три испортят отвар. Зелье не было таким уж сложным. Он фыркнул. — Чай из ашваганды, Поттер? — произнес он мрачно. Мальчишка побледнел. — Вы хотите опоить меня, Поттер? — протянул он, по-прежнему скрывая своё веселье. Сонное действие не было настолько сильным, чтобы его нельзя было снять чарами бодрствования. Мальчик покраснел. Снейп оставил его испытывать смущение, а сам взял чашку. — Мед. — Что? — Мед, Поттер, или Вы ждете, что я буду пить его горьким? — Я… в книге по зельям ничего не говорилось про мед, профессор, — он мог видеть, как мальчик мысленно дал себе подзатыльник за эту оговорку. — Поттер, как вы пьете Ваш чай? — спросил он всё еще угрожающе. — Сэр? — Это достаточно простой вопрос, Поттер. И я ожидаю простой ответ на него. — А… ну… я… ммм… Снейп резко вздёрнул подбородок, чтобы посмотреть сверху вниз на мальчишку. — Да? Продолжайте, Поттер, моё терпение не бесконечно. — С… с медом и молоком, сэр, — ответил Гарри, и на его лице промелькнуло раздражение. Снейп наслаждался этим. — А почему, Поттер, будет неверным добавить молоко в эту разновидность… чая… для данного конкретного пациента? В глазах мальчишки вспыхнул гнев, и он посмотрел на Снейпа с вызовом. — Потому что молоко свернется из-за масла перца длинного, профессор. И в вашем конкретном случае молоко ослабит и без того пошатнувшуюся иммунную систему. Сэр. Снейп прищурился. — А каким будет эффект меда в этих же условиях, мистер Поттер? — спросил он. Гарри сосредоточенно нахмурился, его глаза чуть сместились влево, смотря куда-то вбок, что указывало на то, что он вспоминал прочитанное или, что конечно маловероятно, лекцию на третьем курсе. — Мед будет способствовать повышению противовоспалительного эффекта, — он остановился. — Продолжай, — протянул Снейп. — И… и… — он снова остановился. — Я не знаю, сэр. Он снова посмотрел на Снейпа с вызовом. «О, да мы раздражены», — подумал Снейп. И не сказать, что он упрекал за это мальчишку. — И делает чай более сладким, Поттер, более пригодным для питья. Никогда не стоит недооценивать вкус, как лечебный фактор, Поттер, тем более эта смесь совершенно омерзительна без сахара. Особенно, если варить её… неправильно, — значительно произнес он последнее слово. — Ну? Чего Вы ждете? Требуется немного меда, если вы собираетесь напоить меня этим варевом. Мальчик покраснел, поднял палочку и невербально, что не преминул отметить по себя Снейп, наколдовал розеточку мёда и палочку для мёда. «Ловко сделано». — Спасибо, Поттер. Можете сесть. Мальчишка резко отвернулся при этом. И Снейп вряд ли стал бы винить его, если бы тот вылетел сейчас из палаты, ведь он безжалостно подстрекал его к этому. Однако парень взял себя в руки. Бросив на мужчину разгневанный взгляд, он вцепился в края мантии и скрестил на груди руки. Он не подозревал, что повторил типичный жест Снейпа. Подвинув одной ногой стул ближе к кровати Снейпа, он сел и принялся наблюдать, как зельевар осторожно потягивает вкусный теплый чай. Мужчина размышлял, как заставить Поттера сказать то, что он безумно хотел знать. «Может так… В вас действительно больше нет Волдеморта, Поттер?» К сожалению, Снейп переоценил свою способность сопротивляться последствиям принятия мягкого успокоительного. Всё еще ослабленное состояние сделало Северуса более восприимчивым к этому компоненту, так что вскоре он уже сонно моргал. Мужчина собирался опустить голову на подушки только на мгновение, чтобы дать отдохнуть глазам. Он и не заметил, как заснул сидя, все ещё держа чашку в одной руке, а другая в это время покоилась на коленях. Также он пропустил удовлетворенную ухмылку Поттера и то, как он с предельной осторожностью убрал чашку и поднос, опустил изголовье кровати и накрыл одеялом плечи мужчины. Гарри постоял около кровати порядка десяти минут, рассматривая мужчину, изучая его лицо, одна его рука неосознанно накрыла кисть Снейпа, когда он вспомнил увиденное в Омуте Памяти. Он пытался соединить противоречивые вспышки страха и гнева, которые были в воспоминаниях мужчины. Поочередно возникающее безумное желание защитить его, Гарри, и растущая досада зельевара и разочарование в директоре. От этих мыслей его желудок свернулся в узел. Дело было в том, что независимо от того как посмотреть на вещи, Дамблдор использовал его… и также использовал Снейпа. О, он достаточно хорошо заботился о Гарри. Профессор, как оказалось, тоже. Это не подлежало сомнению. Но эта забота не могла ни компенсировать, ни, тем более, перевесить того факта, что Гарри и Снейп были орудиями для Дамблдора, всего лишь средством в войне. Гарри по-прежнему уважал директора. Понимал его даже. Однако, и хладнокровное манипулирование Гарри, и использование Снейпа нельзя было не замечать. Он был удивлен, когда понял, что злится не за себя, а за Мастера зелий. Через что прошел мужчина, будучи пешкой Дамблдора… ну, может, и не пешкой, а слоном, которого безжалостно разменяли в партии, когда дело дошло до этого. Он не знал, сможет ли когда-нибудь простить Дамблдора за это, даже если захочет. Все эти мысли вызвали головную боль и боль в сердце, хотя он так и не определился до конца: было ли это из-за него самого или Снейпа. Поэтому он просто наблюдал за спящим профессором, и не требовалось больше прислушиваться к его дыханию. Размеренные движения грудной клетки Снейпа успокаивали, мальчик выдохнул, погладил руку зельевара под одеялом и устроился в кресле. Он в лесу, вспышка зелёного света — последнее, что он увидит в жизни. И тут же он на белой платформе… Падает в Омут Памяти… в воспоминания Снейпа… Кабинет Дамблдора… Снова лес… руки Хагрида… И вся эта круговерть материализовалась в палочку, которая в конце концов, падала ему в руки, и он поймал её, увидев, как падает Волдеморт… падает… падает безоружный… И Снейп падает, опутанный змеей, безуспешно пытаясь достать палочку из своего рукава. Его палочка… Его палочка… Гарри всхлипнул. Его ноги ударились, толкнули что-то тяжелое. «Поттер», — пробормотал кто-то, слегка тряся его за плечо. «Поттер… с вами все в порядке… Вы в безопасности… всё закончилось… это просто сон… Вы в безопасности…» Но он не мог очнуться… Он смотрел, как жизнь вытекала из Снейпа по капле, сквозь пальцы, в то время как мужчина просил: «Собери… это…». Из его груди вырвалось рыдание: «Нееет!» И вспышка света. Призрачно-белое лицо склонилось над ним. Он вскрикнул и неожиданно очнулся. Снейп в темноте опустился на колени перед креслом Поттера. Лицо мальчика было освещено огоньком на конце палочки профессора: его глаза были расширены от ужаса, и ничего не видели перед собой. Поттер так и не проснулся до конца. Мальчишка издал беззвучный крик и упал на Снейпа, который подхватил его прежде чем тот свалился с кресла. Поттер держался за него, вздрагивая и всхлипывая. На мгновение Снейп застыл, а затем сжал руки вокруг мальчишки, крепко обхватив его. Он осторожно повернулся, неосознанно увлекая за собой ребенка, и продолжал нашептывать в темные волосы: «Всё хорошо, Поттер… всё в порядке… ты в безопасности… ты не один… все закончилось… ты в безопасности…». Его голос и руки дрожали. Через какое-то время судорожные рыдания мальчика стихли. Он всё еще вздрагивал время от времени, но, в конце концов, успокоился, и Снейп почувствовал как ребенок расслабился, облокотившись на его грудь. Он подержал мальчика еще какое-то время, чтобы убедиться, что тот уснул. Затем, осознав, что и сам готов провалиться в сон, он с трудом в своем ослабленном состоянии перенес мальчишку в кресло. Стянув одеяло с кровати, он обернул его вокруг ребенка, откинул волосы с влажного лба и дрожащей рукой провел по всё еще влажной от слез щеке мальчика. Потерев свое лицо, он взмахом палочки придвинул кресло к кровати. А потом, дрожа от непонятной ярости и того, что он назвал про себя истощением, погасил свою палочку, шепнув: «Nox». И положил одну руку на голову Поттера, на случай, если тот проснется снова.