Abstruse

Человеку, прибывшему из дождливой Англии, Сеул казался одним сплошным карнавалом из-за своей красочности, тем более, что я всю жизнь жила в Новертауне, да и Бирмингем не мог сравниться со столицей Южной Кореи. Даже Нил, как мне показалось, был рад выбраться из этой рутины, хотя родной город у него ассоциировался с не совсем приятными родственниками. - Ну, сейчас я приехал не к ним, мне не надо даже заходить в гости,- сказал он, когда я спросила его о них. - Хотя отец, я думаю, будет недоволен моим пренебрежительным отношением. А может, ему уже все равно. Не будем думать об этом. - Конечно,- ответила я, и Нил мне улыбнулся, затем продолжил: - Жаль, конечно, что я не такой наглый, чтобы остановиться в здешнем поместье Аблеструзов, ведь тебе так нравится дом моей семьи в Ливерпуле... - Да что ты,- чуть ли не оскорбилась я. - Нам будет лучше со всеми в гостинице, мы же не отдыхать приехали, а участвовать в играх. - Мы приехали побеждать,- как бы поправил меня Аблеструз, ехидно улыбаясь, будто он что-то задумал. - Однако я все же мог бы сводить тебя в поместье Аблеструзов, если тебе это интересно. - Было бы замечательно,- тут же ответила я. Мне действительно было интересно увидеть дом, где Аблеструзы поколениями проживали свою жизнь, также мне хотелось узнать, как Нил относится к этому месту. Признаться, я почти была уверена, что он не особо почитает поместье своей семьи, он даже не называл его своим. Если подумать, Нил даже дом Аблеструзов в Ливерпуле не называл своим. Не трудно догадаться, почему... Позднее мы отпросились у профессора Кингсли на небольшую прогулку и поехали на арендованной машине к поместью. Само поместье было, как и ожидалось, довольно таки приличных размеров, но имело стиль более старомодный, нежели дом в Ливерпуле. Имелся большой сад, озеро и что-то наподобие детской площадки с качелями и песочницей. - Как видишь, дом довольно старый, что неудивительно, учитывая то, сколько поколений тут жило. Не назову точный год, но первая семья династии Аблеструз обосновалась тут где-то во второй половине 18-го века. Разумеется, с тех пор дом много раз перестраивался,- рассказывал Нил, пока мы ходили по саду. - А почему у вас не корейская фамилия?- поинтересовалась я. - Первый Аблеструз был родом из Англии, он прибыл сюда, чтобы заработать денег, работая на ферме, в итоге женился на здешней девушке из богатой семьи Чхве. Семья девушки была против, так что она отвернулась от них и стала жить с Аблеструзом, родила от него сына, с мужем они начали семейный бизнес, торгуя то едой, то вещами из Англии, которые высылал некий пронырливый друг первого Аблеструза. Так все и продолжалось, пока мои дедушка с бабушкой не воспитали сына, который неровно дышал к жизни на Родине первого предка. - Твой отец,- сказала я, хотя это было очевидно. Нил кивнул и продолжил: - Все Аблеструзы были людьми, грубо говоря, скупыми, готовые на не самые благородные, а то и скверные поступки ради роскоши, денег, славы. Не хочу плохо говорить о своей семье, но так и было. Лишь мой дедушка был человеком, лишенным сего тщеславия, мыслящим иначе и намного шире. Но наука у Аблеструзов никогда не была в приоритете, так что к нему относились не очень почтительно, как и, впоследствии, ко мне. Его жена была последней, кто тут жил. Она была не лучшей бабушкой, но лучшей охотницей за деньгами, вот почему она и вышла замуж за деда. А он любил ее, понятия не имею, почему и как. Нил задумчиво уставился себе под ноги, ковыряя носком ботинка землю, потом предложил мне наконец зайти внутрь. Внутри дом был обустроен в современном стиле, имелись отголоски корейской культуры. В целом здесь так же чувствовалась роскошь, как и в доме Аблеструзов в Ливерпуле, но по-другому. Здесь было много драгоценных старых вещей и они не всегда сочетались с общим интерьером. Это нормально, учитывая то, сколько поколений тут прожило, а дом в Ливерпуле не имел исторической ценности, так сказать. - За домом присматривают слуги, заходят раз в неделю. Иногда тут бывают и родственники,- объяснил мне Нил. - В последний раз я тут был будучи совсем маленьким. Когда мой дедушка был жив. - А как ваши родственники относятся к тому, что твой отец переехал в Англию?- поинтересовалась я. Учитывая то, какой консервативной была здешняя родня Нила, я полагала, что переезд в другую страну не особо приветствовался. - Мой отец всегда был любимчиком семьи, так что его решение о переезде все восприняли довольно спокойно,- ответил Нил. - А вот тот факт, что он взял в жены англичанку, их не особо порадовал, но они решили, что это нормально, так как у них самих в крови были англичане. Да и дедушка, в то время считавшийся главой семьи, позволял сыну все, а его слово было весомее, несмотря ни на что. Мы прошли в большой зал, где висели большие портреты мужчин в корейских одеяниях. Как я догадалась, это были главы семьи. Нил остановился между портретами своего отца и дедушки. Дед Нила был очень похож на своего сына, его звали Уильям Аблеструз, также на табличке было написано что-то по-корейски. - У каждого Аблеструза есть два имени - английское и корейское,- тут же объяснил мне Нил, указав на корейскую надпись на табличке, прежде чем продолжить рассказ о своей родословной: - У Аблеструзов, как ты видишь, строгий патриархат. Если первенец оказывался девочкой, семье необходимо было продолжать заводить детей до тех пор, пока не родится мальчик. Полнейший вздор. - Постой, значит ли это, что ты должен стать следующим главой семьи?- перебила его я. - Теперь понимаешь, почему мой побег из дома стал настоящей трагедией для моих родителей? Представь, какой скандал творился у здешних Аблеструзов,- Нил горько усмехнулся. Действительно, раньше я думала, что это вполне обычное дело - сын отказался вести семейный бизнес. Я думала, что когда Эмили и Джейн вырастут, кто-то из них будет этим заниматься. Теперь же, когда я ознакомилась с родословной Аблеструзов, я все поняла. Нил был единственным возможным наследником. - А как все было у твоего деда?- спросила я. - Дед рос в другое время и воспитывался в совершенно иной культуре,- Нил перевел взгляд на портрет Уильяма Аблеструза. - Это мы можем орать на родителей и делать по-своему, а он никак не мог этого сделать. Как он мне сам говорил, у него и в мыслях не было покидать семью. Вместо этого он женился на женщине, которая могла вести семейный бизнес за его спиной, пока сам он занимается научной деятельностью. Это единственная причина, по которой я так или иначе уважаю эту женщину. - Вот почему тебе так усердно пытались найти невесту?- спросила я, вспомнив, как отчаявшийся Нил приходил в мой дом ночью в поисках совета. - Да,- кивнул Аблеструз. - Теперь, когда все окончательно махнули на меня рукой, я полагаю, что они выберут в наследники кого-то из других Аблеструзов, хотя это и не приветствуется. - Но Янис тоже пытались заставить вести семейный бизнес, разве нет?- вспомнила я. - Отец заведует и собственными компаниями, которые не принадлежат семье,- пожал плечами Нил. - Янис он хотел отдать только эти компании, но моя сестра, конечно, выбрала работу в полиции. Что же касается собственности династии, ее хотели повесить именно на меня. Нил шагнул в сторону от портрета отца. Оказалось, что на стене висело еще одно полотно, но на него накинули темную ткань, из-за чего я его не заметила. Аблеструз стянул ткань, и оказалось, что это была пустая рамка. Но на табличке, где писали имя главы семьи, было написано имя моего друга. - Видишь, какие они самонадеянные и упрямые, полагали, что я их наследник, и что это никак нельзя изменить,- смотря на табличку, произнес Нил. - Будто бы эта табличка что-то значит. Ничего и никто кроме меня самого не определяет мою судьбу. И он оторвал табличку со своим именем с золотой рамки и бросил на пол. Глухой звук упавшего куска дерева эхом раздался по комнате. Почему-то мне показалось, что именно в этот момент Нил окончательно отказался от семьи Аблеструзов, от всех этих мужчин с суровым взглядом, которые смотрели на нас с высоких стен. И лишь мягкий взгляд Уильяма Аблеструза, казалось, ободрял Нила.