***
Оставшиеся полтора дня пролетели незаметно. Я готовилась ко сну в своей комнате, ожидая «встречи» с сестрой. Себастиан почти не разговаривал со мной. Он с нетерпением ждал, когда «последний обряд», как мы это назвали, наконец, совершится. Я же тайком надеялась, что он все же оттает хотя бы на последние часы нашего совместного пребывания в его квартире. Но мои надежды не оправдались, и Стэн совсем не хотел быть тем мужчиной, с которым я обсуждала татуировки, видеоигры и любимые книги. Сон никак не шел, но я всеми силами пыталась подавить желание вскочить с кровати и пойти напиться кофе. Не помогали ни овцы, ни облака. Казалось, что я пересчитала уже порядка тысячи пушистых шерстяных комочков, и даже сбилась со счёту, но было не до сна. Полночь. Час ночи. Два. На часах уже почти пять, и солнышко уже вовсю светит, а сна ни в одном глазу. Наверное, Джесси просто не хочет, чтобы сегодня я уснула. Я глубоко вздохнула и заплакала. От осознания своей беспомощности. Беспомощности и, пожалуй, бессилия. От того, что ни с чем не могу справиться без моей дорогой Джесс. — Была бы ты здесь. Я долго всматривалась в потолок, когда почувствовала, что глаза слипаются. Закрыла их и тут же провалилась в бездну грез, где меня ждала моя родная сестра. — Ты здесь. — Ну что? Скажи мне, что вы решили дать отношениям шанс? И мне не нужно тебе ничего говорить? И что ты сможешь, наконец, обрести счастье, а я — покой? — Прости, Джесс. Все не так просто. И Себастиан не хочет быть со мной. Да и я тоже не хочу. Он показал себя испорченным, горделивым засранцем. И я увидела, что за всей этой внешней красотой скрывается пустота и поверхностность. Он затащил меня в постель, а потом наговорил гадостей. Поэтому, придется тебе поведать мне тайну за семью печатями. — Уверена? Потому что обратного пути не будет. Как только вы сделаете то, что от вас требуется, вселенная сделает все, чтобы разделить вас. Дэнни, милая, вы не просто отправитесь по своим домам, как в твоем случае. Вы будете помнить все, что произошло, но не сможете найти друг к другу путь. И скорее всего вы уже никогда больше не встретитесь. Готова пойти на такое? — Здесь все зависит не от меня, Джесс. Захоти я хоть миллион раз, Себастиан не хочет этого. Да и после того, как я увидела его истинное лицо, я тоже поняла, что ничего от него не хочу. Мы слишком разные, понимаешь? Мы просто не уживемся. — Каждому Инь нужен свой Янь. Ты ведь видишь, что они разные, и тем не менее… потому и Инь Янь, что противоположности притягиваются. А не Инь Инь. Звучит странно, не находишь? Как имя для Панды... — Джессика, ты неисправима. Но это мое окончательное слово. — Что ж, не ошибитесь с выбором. Вы оба. Для того, чтобы обратить это все, загадавшие должны загадать обратное желание. И тогда все встанет на свои места. — Все так просто? Или сейчас последует «но…» и дикое описание ритуала, где я должна искупаться в крови двадцати трех девственниц и убить единорога? — Нет, дорогая. Все проще простого. Ты просто должна загадать тому, у кого просила в первый раз, чтобы твое желание отменилось. Но Стэн… Себастиан тряс меня за плечо, потому что я снова, как по волшебству, оказалась в его мягкой постели. Он был весьма недоволен мной, а я хотела придушить его за то, что не дал мне дослушать сестру. Черт бы тебя побрал. Почему ты все время портишь момент? — Я вижу, ты снова начала ко мне приходить под утро! Как там наш «последний обряд»? Все готово? — В лучшем виде. Но я была бы бесконечно благодарна, если бы мне удалось дослушать сестру. Ты разбудил меня, когда она собиралась сказать что-то важное. — Она поведала тебе, как снять это ужасное проклятие? — Да. — Что ж, значит все важное она уже сказала. Я внимаю. — Джесс сказала, что загадавший желание просто должен загадать обратное, обращаясь к тому, кто его уже исполнял. И все. — Ну, давай покончим с этим? Что же, купим тебе тортик со свечкой? Или дождемся звездопада? А может монетку в фонтан бросишь? А может все сразу? — Так не терпится от меня избавиться? Стэн молча натянул на себя штаны и вышел из комнаты, а я осталась лежать в огромной кровати, думая, как такое вообще может быть, чтобы за столь короткий срок наглый, невоспитанный, эгоистичный и тщеславный мужчина стал для тебя таким нужным. И я не говорю о любви. Я говорю о том, что я нашла в нем родственную душу. Соулмейта. Человека, который почти сумел стать другом. И так грустно, что он во мне этого так и не увидел. Я слышала, как хлопнула входная дверь, и удивилась, что ничего не произошло. Черт, в чем дело? Ведь он должен был появиться в комнате. Сразу, как только вышел. Набросила халатик и вышла. С кухни доносились голоса, кто-то жарко спорил о чем-то. И я поняла — к Стэну явились гости. Черт, как же неловко. Надо было нормально одеться. Я готова была развернуться и пойти обратно в комнату, чтобы не показываться на глаза его друзьям, но… — Так слухи не врут, да? — приятный женский голос донесся до моих ушей прежде, чем я успела заскочить в спальню Стэна. Черт, меня заметили. Дай Бог, чтобы это было не тою о чем я подумала. — Марго, ты все неправильно поняла, — видимо, это то самое, — это просто… — Оставь при себе свои жалкие объяснения, Себ. Сначала ты звонишь мне, просишь вернуться, хотя сам уже несколько раз разрывал отношения. А теперь, когда я готова снова забыть все твои косяки, переехать к тебе, ты просто перечеркиваешь все хорошее, что было между нами, — я сглотнула и попыталась, было, уйти с поля боя, но меня окликнула Левиева, — не так быстро, милая. Повернись, пожалуйста. Посмотрю, на кого он меня променял, — я повиновалась, — ну, мне хотя бы не обидно, потому что замена вполне стоящая. Не звони мне больше, Стэн. Мы хоть и друзья, но видеть твою лицемерную физиономию я не желаю. Девушка метнулась к двери и, несмотря на все попытки мужчины удержать ее, ушла так же быстро, как и появилась. Я все так же стояла на холодном полу, наблюдая за тем, как Себ прислонился лбом к двери и что-то тихо шептал. Жалкое зрелище. Но мне так захотелось обнять его, дать ему почувствовать, что он не один, что я готова выслушать его. Я несмело сделала несколько шагов и положила руки ему на плечи. Стэн напрягся. — Если ты сегодня же не исчезнешь из моей жизни, то дай Бог мне терпения и сил, чтобы я не сломал твою тощую шейку голыми руками! Ты только что испортила все то, что я старался вернуть последние полгода. И чего же тебе не сиделось в комнате? Ты всегда появляешься там, где тебе быть не надо. В самый неподходящий момент. Да твоя жизнь вообще самый неподходящий момент! Ты портишь все, к чему прикасаешься. Боже мой, уйди с глаз моих. Не знаю, что ты там будешь делать, но чтобы к вечеру тебя тут не было! Я больше не хочу тебя видеть. Хотя, бери выше. Знать я тебя не хочу. Проваливай! Я ошалело смотрела на мужчину, не представляя, как все вообще дошло до этого. И каким образом я была виновата в том, что он не может держать себя в штанах. И в том, что его девушка или кто она ему решила, что между нами что-то есть. С таким же успехом я могла оказаться его сестрой, племянницей или подругой детства. Мда, последнее не вписывается, но все же… Отпрянула от Стэна и прошла в комнату, думать, как же решить проблему. Можно ли вообще просто загадать желание, чтобы все встало на свои места? Или мне и правда нужны свечи и торт? Что за детский сад! Джессика, почему ты не могла рассказать все подробно? Почему мне теперь придется решать эти дурацкие головоломки? Я просидела в комнате до вечера, гадая, как найти выход из этой западни. Не выходила ни на завтрак, ни на обед. Не пришла и ужинать, чтобы не злить лишний раз это чудовище. Было почти одиннадцать, когда Себастиан постучал в дверь, проверяя, если у меня предположение о том, что надо делать. Он все еще был в гневе, но в то же время чувствовал вину за то, что наговорил. Я пожала плечами и, не обращая внимания, вышла на балкон. Небо было усыпано звездами, и я с надеждой смотрела ввысь, ожидая, как упадет хотя бы одна. Мне повезло. Я зажмурилась и шепотом попросила: — Джесс, я хочу, чтобы все вернулось на круги своя. Потом все в темноте.Last Rites
26 июля 2018 г. в 14:34
На улице было довольно холодно. Август в Нью-Йорке это вам совсем не август в Калифорнии. Наверное, стоило надеть куртку, как и предлагал Себастиан. В стоящей в пробке машине играла музыка. Знакомая мелодия. Я стала мычать себе под нос и вспомнила, откуда знаю ее.
Only you. Наша любимая песня, под которую мы учились танцевать. Под которую мальчишки в лагере впервые пригласили нас на танец. Обеих. Тоже близнецы кстати. Под которую мы танцевали, когда записывали видео-поздравление для мамы на День Рождения. Под которую я плакала, когда потеряла Джесс.
Себастиан снова копался в телефоне, не обращая на меня внимания. А я шла и смотрела по сторонам, наслаждаясь прекрасной архитектурой Нью-Йорка. Мне всегда нравилось смотреть на дома. Казалось, что по ним столько всего можно рассказать. О том, что пережила страна. О ее нынешнем состоянии. О перспективах. Да и вообще, здесь очень красиво, даже бесподобно. Не иначе. Только тот, кто имеет возможность созерцать это каждый день, не ценит все это великолепие.
— Ты не передумаешь? — я нарушила тишину, и Себастиан недоумевающе посмотрел на меня и, нахмурившись, пожал плечами, — о том, что ты сказал. Вчера ты говорил, что мы могли бы стать друзьями. А сегодня с утра заявил, что ничего общего со мной иметь не желаешь. Помогли друг другу, и ты надеешься, что больше мы не увидимся.
— Так будет лучше. Видишь ли, так проще. Для меня. Проще и лучше. Есть причина для моего одиночества. Ты не боишься потерять человека, если тебе нечего терять. И так действительно проще. Да и… мы слишком разные.
— Разные, да. Согласна. Если ты уверен, то я постараюсь сделать все, чтобы ускорить весь этот процесс. Надеюсь, что Джесс сжалится над нами, и когда этот последний обряд будет выполнен, я оставлю тебя в покое.
— Вот и чудненько, — он вернулся к своему телефону, а я поджала губы и продолжила рассматривать здания. Ветер подул и растрепал мои и без того непослушные локоны. Я поежилась и обняла себя руками, чтобы хоть немного согреться. Себастиану было не до меня. Он улыбался в экран, записывая какую-то очередную стори для своих подписчиков. А я всеми силами пытаюсь не попасть в кадр, чтобы лишний раз не стать причиной его нервного срыва или скандала.
Экскурсия и правда оказалась увлекательной. Только вовсе не потому, что проводил ее Стэн. Как раз наоборот. Потому что он ее не проводил, а сидел в своем Инстаграме. Я ходила по музею и рассматривала приглянувшиеся мне экспонаты. Пару раз прибивалась к группам туристов и слушала рассказы экскурсоводов, пока мужчина не одергивал меня, возвращая к себе. Он почти не говорил со мной, и я не совсем понимала эту перемену в настроении. Вчера он был весь милый и пушистый. А сегодня колючий и ершистый. Загадочный Стэн.
Попасть в те места, которые я еще хотела посмотреть, мне не удалось, потому что Мистер-Раздутое-Эго-У-Меня-Много-Дел решил, что прогулок хватит, и потащил меня туда, куда надо было ему. Я замерзла, но даже это сейчас отступило на второй план, потому что я безумно расстроилась, что так и не смогла погулять по Бродвею. Ни тебе Музея Тюссо, ни Таймс-сквер. Дела у него, видите ли.
— Ну и что мы такие хмурые? — Себастиан, наконец, оторвался от экрана своего IPhone и взглянул на меня. Между бровями залегла морщинка — нахмурился. И чем я опять не угодила, — почему ты не сказала, что замерзла?
— Потому что я не замерзла, — нагло врала я, понимая, как дрожь в голосе выдает меня с потрохами.
— У тебя губы синие, горячая финская девушка, -хмыкнул, — тут недалеко. Заберем документы, и я вызову такси. Иначе ты заболеешь. А мне микробы в доме не нужны.
— О, а я уж было начала думать, что ты благородный. Как видно, показалось.
Мужчина снова хмыкнул, взял меня за руку и потащил в нужном ему направлении. Запястье болело от того, как он сжимал его, и я ныла, чем порядком достала Стэна. Надо было думать, прежде чем делать мне больно. Сам напросился ведь.
— Уймись. Мы на месте. Заходи, — Стэн открыл передо мной дверь, и я оказалась внутри какого-то офиса. Стеклянные потолки, мраморный пол, стойка регистрации, выполненная по последнему слову техники. У каждого администратора на столе MacBook, IPad и куча разных девайсов, которые мне даже во сне не снились, — посиди на диване, полистай журнал. Займи себя на время. Я скоро буду.
Вспышка фотокамеры откуда-то из-за угла. Молодые люди, сидящие за столиком у окна откровенно пялятся, и это безмерно злит моего спутника. Боже, только бы он не вымещал свой гнев на мне. Этого мне только не хватало. Терпи, Дэннил. Остался последний обряд.
Я порылась в сумке и выудила телефон. Почитаю книжку, пока жду этого Мистера-Раздутое-Эго-У-Меня-Много-Дел. Грозовой Перевал. В лучших традициях.
Итак, начали…
— Эй, чего расселась? Идем, такси уже ждет. Дэннил, — Стэн щелкал пальцами у меня перед лицом, а я не могла понять, что с ним не так. Неужели нельзя было спокойно подойти и вежливо все это сказать?! — я пятнадцать минут назад тебе сказал, чтобы ты была готова. Ты кивнула и опять пропала в своем телефоне. Тебе там медом намазано?
— В чем дело? Что случилось с мужчиной, который вчера успокаивал меня, давал советы, поддерживал? Куда исчез тот милый человек? Кто ты такой, и что ты сделал с тем парнем? Верни мне обратно нормального Себастиана Стэна!
— Господи. Ты большая девочка! Заканчивай свои нюни распускать. Подбери сопли и в такси.
— Будет сделано, Ваше Всезлейшество!
Я показала Стэну язык, думая, что он отвернулся, но, он как раз в тот момент он посмотрел на меня и закатил глаза. Да, лажать, так по крупному. Чего уж мелочиться?