2014 год.
— Дэнни, давай устроим киномарафон. В кино сейчас идут крутые фильмы, и если купить билеты на все ночные сеансы, то получишь огромное ведро попкорна в подарок. Мы даже можем взять с соленой карамелью, как ты любишь. — Джессика, я тебя люблю, но ты ведь помнишь, что я иду на ночь к Джейми. Мы уже неделю назад договорились, что устроим вечеринку с ночевкой. Можешь присоединиться, — я улыбнулась сестре, заметив, как омрачилось ее лицо. Обидчивая моя. — Нет. Значит, в другой раз. Или я схожу с Джейком и Клэр. Как всегда буду пятым колесом. — Ну, не дави мне на жалость. Мы можем устроить марафон после нашего Дня Рождения. Скажем, в следующую субботу. Целую ночь будем смотреть фильмы, которые выберешь ты. И попкорн пусть будет с твоим любимым вкусом. Согласна? — Ты сделаешь это для меня? О такой сестре можно только мечтать. Жаль, что ты не едешь в Оксфорд вместе со мной. Мне будет тебя не хватать, — Джесс грустно улыбнулась и обняла меня за плечи. — Жаль, что ты не хочешь поехать со мной в путешествие. Мне тоже будет тебя не хватать. Но я привезу тебе кучу всяких штук из Китая, Аргентины и Индии. Те самые, которые ты так хотела. — И будешь звонить мне каждый вечер. Желательно по видеосвязи. Чтобы я могла убедиться, что моя маленькая сис в порядке, счастлива и довольна. — А я буду убеждаться в том, что моя старшая сис в очередной раз ставит рекорды, доказывая, что она лучшая во всем. И хочу каждый день слушать об универе, чтобы знать, к чему готовиться. — Дэннил, может все же передумаешь с ночевкой? У меня дурное предчувствие. Я очень хочу, чтобы ты осталась дома и провела как можно больше времени со мной. — Не выдумывай. Все будет хорошо, и на следующей неделе мы будем вместе смотреть твоего любимого Железного Человека, Человека-Паука и Мстителей. В ту ночь и правда произошло много неприятных событий, и мне пришлось вернуться домой, чтобы не тревожить родителей. Дом Джейми подожгли хулиганы, и пожарные едва успели спасти здание от разрухи. Благо мы с подругой не спали и успели вовремя вызвать помощь. Джессика после этого ходила как сама не своя, проклиная себя, обвиняя в том, что не уговорила остаться, переживая, что я могла погибнуть. Она не переставала обнимать меня и говорить, что любит и не простит себе, если с ее маленькой сис произойдет что-то плохое. Она обещала мне, что будет моим личным Ангелом-Хранителем, который не допустит, чтобы я была несчастна. Марафону так и не суждено было состояться, потому что в наш День Рождения случилась та самая авария, повлекшая за собой много жертв. В той аварии умерла не только моя дорогая Джесс. В ней умерла и Дэннил. Для мамы, для папы, для всей семьи и даже для, как когда-то казалось, верных, понимающих и любящих друзей. И в первую очередь она умерла для себя самой. С того самого дня, когда я попрощалась с Джессикой в склепе, я винила и продолжаю винить себя за то, что так и не нашла чертовы несколько часов, чтобы посмотреть с ней ее любимые фильмы. А теперь мне придется жить с этим всю оставшуюся жизнь.Наши дни.
Сквозь сон я почувствовала, как что-то холодное коснулось моей щеки, и вздрогнула. Стэн спал сидя, и я спала на его плече. Вот только странным было то, что я смотрела на наши тела откуда-то со стороны. Словно моя душа сейчас парила где-то в воздухе. — Не бойся, — до боли знакомый и любимый голос. Боже, как давно я тебя не слышала. — Джесс? Я умерла? — Нет. Ты просто спишь, но я никак иначе не могла с тобой связаться. — Я так по тебе скучаю. Я хочу, чтобы ты ко мне вернулась. — Дэнни, ты уже не маленькая, должна научиться понимать — что есть, и чему никогда не бывать. Я тоже скучаю по тебе. — Джесс, мне так тебя не хватает. Маме тебя не хватает. Всем. Я так хочу поменяться с тобой местами. Отдать тебе свою жизнь. Ты не заслужила того, что произошло. На твоем месте должна быть я. А моя старшая сис должна жить. — Дорогая, не плачь, прошу. У нас совсем мало времени. Я не могу находиться в этом мире больше, чем мне положено. Но не могу и уйти. — Почему? — Потому что ты не отпускаешь меня. — Прости. Но я не могу… ты — единственное, что до сих пор держит меня, не давая совершить глупость. Только бесконечная любовь к тебе и уважение к памяти о тебе. — Дэннил, — ее голос надломился, и по нашим щекам потекли слезы, — выслушай меня, пожалуйста, внимательно. И не перебивай. Я здесь, чтобы закончить свою лебединую песню. Мое незавершенное дело — ты. Твое счастье. И я хочу помочь тебе его обрести. — Я не смогу быть счастливой без тебя. — Сможешь. Ты ведь загадала желание. И я его выполняю. Видишь, ты больше не одна. В твою жизнь постучались сразу три новых человека, и теперь ты будешь окружена любовью и заботой. Не отталкивай их. — Но… — Никаких «но». — Он… я… мы не … Боже. Я не совсем об этом просила. Да и Стэн… то есть Себастиан, он абсолютно не в восторге от того, что происходит. Понимаешь? Есть ли какой-то способ все вернуть, как было? — Шанс есть. Но подумай, хочешь ли ты этого. Только подумай хорошо. У тебя есть три дня, чтобы принять решение, но ты должна знать одну вещь. Все эти три дня вы не должны расставаться, иначе вернетесь в исходную точку и будете переживать один и тот же день, пока не поймете, что друг без друга вам не справиться. Такова цена твоего желания. По прошествии трех дней я снова появлюсь, и если ты захочешь аннулировать желание, то я скажу тебе, как это сделать. А пока, до встречи, сис, — холодные губы прижались к моей щеке, и я проснулась от того, что кто-то меня тряс. — Кажется, мы уснули. Но, обрадую тебя, сегодня девятнадцатое августа, а значит — мы свободны, — на лице Себастиана появилась искренняя улыбка. Он был рад, как ребенок, которому подарили игрушку, о которой он давно мечтал. Я поджала губы, не зная, как сказать ему о том, что мне приснилось. Господи, а стоит ли вообще говорить? Ведь это просто сон. Хотя, просто ли… ведь Джесс приснилась мне впервые за долгие четыре года, — на тебе лица нет. Что-то случилось? Я что-то болтал во сне? — Нет. Просто… просто мне снилась моя сестра. Она говорила со мной. — О, извини. Должно быть, трудно, когда близкие нас не покидают даже во сне. Мой друг снился мне в мой День Рождения. И я проснулся в холодном поту от того, насколько все было реалистично. Часто у тебя так? — Нет. Впервые. Стэн улыбнулся. Лицо исказила гримаса боли, и я почувствовала, как его рука сжалась вокруг моего запястья. Пальцами он нащупал кольцо у меня на руке и поднял глаза, в которых читался немой вопрос — можно ли снять. Я едва заметно кивнула, и Себастиан потянул за платиновый ободок, но он не поддался. Мужчина нахмурил брови. Я пожала плечами и вырвала руку из теплых ладоней Стэна. Он недоумевающе посмотрел мне в глаза, и я поторопилась отвести взгляд. Но Себастиан не ребенок, он мигом все понял. — Выкладывай. Ты знаешь что-то, чего не знаю я. А я любопытный, в особенности, когда это качается несговорчивой и появляющейся в моей квартире каждое утро блондинки. Я молчала. — Мне из тебя это щипцами тянуть? — Мой сон. Он словно и не был сном. Знаешь, что-то вроде астральной проекции. Я смотрела на нас со стороны, и появилась моя Джесс. Она сказала мне, что все это ее дело. И это ее способ сделать меня счастливой. Исполнить мое желание… — Что-то не помню, чтобы ты загадывала каждое утро просыпаться в моей постели. Или я чего-то не знаю? — Господи, нет. Я пускала на тебя слюни, когда ты снимался в Сплетнице. Мне было тринадцать, когда я посмотрела этот сериал. Но Боже упаси загадывать такое в свой День Рождения. — Звучало обидно. Но сути твоего сна я так и не понял. Объясни. — Я не знаю, почему она выбрала именно тебя как объект для осуществления моего желания. Но тут ничего не поделаешь. Она дала нам три дня. За эти три дня мы должны решить, нужны ли мы друг другу. И если нет, она скажет, как аннулировать желание. Но есть условие. — Скажи, что я не должен целовать тебя, чтобы разрушить столетний сон, — он снова закатил глаза. — Нет. НЕТ!!! Мы просто должны провести эти три дня вместе. Иначе мы проснемся снова восемнадцатого августа в твоей постели. И нам придется по новой терпеть эти три дня, пока Джесс не решит, что мы готовы «расторгнуть» наш с ней договор. Себастиана данная перспектива не обрадовала. Он шумно втянул воздух и провел руками по волосам. Господи, только бы согласился. Я так хочу, чтобы это закончилось, чтобы все вернулось на круги своя. Пусть это и будет означать, что я по-прежнему буду одна. Но и так вот жить, не имея возможности побыть наедине с собой, провести вечерок в тишине, распивая мартини в гостиной. Мужчина повернулся ко мне и изучающе осмотрел с ног до головы. Не нравится мне это. Ой как не нравится. — Ну, раз уж ты решила задержаться в моей скромной обители на три дня, то давай придумывать, как сделать их сносными. Значит так, сейчас мы идем спать, а потом продолжим смотреть кино. И только попробуй уснуть на Зимнем солдате — я тебе этого не прощу. И да, в следующий раз попкорн готовлю я. Столько карамели я еще никогда в жизни не ел. Ха, — он задумался на мгновение, — буду звать тебя карамелькой. Я фыркнула и поднялась с дивана, собираясь идти в свою спальню, когда поняла, что он слишком быстро согласился на всю эту аферу с тремя днями. Провести с девушкой, которая тебя, мягко говоря, бесит, три дня. Да ну, бред. Что-то тут явно не так. — И тебя не вымораживает вся эта ситуация? Три дня под одной крышей с незнакомым человеком. Я ведь могу оказаться маньячкой. — Шансы на то, что два маньяка окажутся под одной крышей, весьма и весьма малы. Близки к нулю, я бы сказал, — его глаза загорелись странным огоньком. Боже, точно маньяк, — добрых снов, карамелька. Я поежилась и ушла, ловя на себе оценивающий взгляд. С каких пор мы раздаем никнеймы? Черт. — А ты будешь булочкой с корицей. Но, уверена, ты и без меня об этом прекрасно знаешь, — выкрикнула я уже из комнаты и на всякий случай заперла дверь.