Ухмылка

Рае Слоун не любила синие и зеленые мундиры, но выбирать не приходилось – дресс-код Цасского маяка был весьма строг. Она обожала белый цвет во всех его проявлениях – в одежде, в сиянии далеких звезд, которые ласкал взгляд через плотный транспаристил капитанского мостика, в скромной обстановке небольшой каюты (и плевать, что в основном имперское убранство просилось быть серым), даже в серебрящейся прядке вьющихся волос, появившейся совсем недавно, ставшей следствием испытанного на орбите Эндора ужаса. Ее допрашивали на Акиве, допрашивали во время перелета, а теперь допрашивали и здесь – в скромном зале для совещаний. Само собой, Юп Ташу не поленился написать разгромный рапорт о том, что Рае лично виновата в побеге республиканского шпиона Веджа Антиллеса. «Не уследила, не проконтролировала, не обеспечила охрану, проявила мягкость во время первоначального допроса». Жаль, что уважаемый советник Императора забыл упомянуть о том, что своим же собственным приказом отстранил Слоун от охраны республиканского пилота, приближенного к Органе и Скайуокеру. Рае слишком хорошо понимала разницу между выполнением приказа и самоубийственной миссией, служба под боком Дарта Вейдера не прошла бесследно, да и гранд-мофф Таркин кого попало не хвалил ни разу. След Антиллеса, которому удалось взломать имперские коды и послать сигнал SOS, вел в аккурат к Чандриле, что не удивительно, а вот возвращение в игру пилота Норры Уэксли стало приятным сюрпризом. В конце концов воевать против достойных противников всегда было интересно. Жаль было терять Акиву, но похоже было на то, что в скором времени на орбиту планеты будет стянут Республиканский флот, наверное не весь, но несколько крейсеров против оставшихся у Рае кораблей могли стать серьезной угрозой. Но одно дело – вести своих людей в бой, отдавать команды с мостика разрушителя посреди поля брани, самой брать в руки бластер или садиться к ионной пушке, и совсем другое – бороться с внутренним врагом, самым опасным и смертоносным, таким, который грозится обратить в прах остатки того, что когда-то гордо звалось Империей. Империя... идеал, мечта, которой Рае отдала все - свою юность, свои грезы и редкие горькие слезы, расчертила тело шрамами, а сердце давно приучила биться в строго заданном ритме. Все те, кто мечтал о власти, грезил повышением доходов, хотел заполучить в распоряжение целые сектора с богатыми планетами или руководить промышленными центрами, задирая налоги до небес и продавая сырье или оружие по баснословной цене - своим, чужим, бандитам, не важно! - собрались сейчас в укрепленном, самом защищенном конференц-зале из всех, коими обладала Империя. Гордыня и вера в собственную неприкосновенность погубила даже такого хитрого и умного человека, каким был Уилхафф Таркин. Ничему не учит история уверовавших в собственную святость моффов. Брендолу Хаксу польстило назначение в конвоиры самой Натаси Даалы, а Рае выдохнула спокойно хотя бы на пару часов, решив промыть мозги нерадивому помощнику чуть позже. Брендол со своей необоснованной злобой в адрес всех женщин мира оказывался на удивление полезным исполнителем, а его смышленый сын был достоин участи куда лучшей, чем отправка в приют или захудалое училище в отдаленном захолустье Галактики. Закончив отвечать на однотипные вопросы и без труда пройдя примитивный детектор лжи, адмирал Слоун поправила собранные в пучок пышные темные волосы и презрительно скривила пухлые губы. Для той, кто разменял уже пятый десяток, чернокожая женщина выглядела до умопомрачения молодой. Линия челюсти все еще была четко очерчена, красивый бюст контрастировал с тонкой талией и широкими бедрами, а темная кожа лица имела совсем мало морщин. И лишь грустный, печальный огонек в глубине темных глаз выдавал ее возраст – печать пережитого горя, бремя потерь и сожаление о том, над чем она лично власти не имела. Вежливый конвой проводил ее до выделенной комнаты и, пожелав приятного дня, занял пост в конце коридора. Рае фыркнула, прикладывая руку к сканеру, и позволила себе слегка расслабить сведенные от напряжения плечи, лишь войдя в скромно убранное помещение. — Капитан Кроули запретил мне выходить и отобрал мой голопад. Армитаж Хакс встретил свою покровительницу с самым огорченным выражением на бледном личике, какое она только видела у этого мальчика. Для ребенка, которому минуло почти пять, он был слишком угрюм, слишком умен и слишком презрителен к окружающим его взрослым, особенно к глуповатым и грубоватым солдафонам. — И что же ты делал два часа? Рае прошла к столу, на котором дожидался ее принесенный дроидами обед. Судя по аккуратно сложенной посуде, малыш Хакс свою порцию уже съел, протер салфетками столешницу и разложил немногочисленные столовые приборы по размеру от большего к меньшему. Он вообще любил все систематизировать и не терпел беспорядка, который с таким удовольствием устраивали другие дети, да и многие взрослые, чего уж там! Мальчик легко забрался на высокий стул и звонким голосом отчитался, будто был отвечающим на вопрос старшего офицера кадетом. — Я выполнял физические упражнения, которые вы, мэм, показывали мне неделю назад. Но я быстро устал. Затем пришел дроид, я поел, все убрал и стал повторять про себя все звания по порядку. Он говорил чисто, не путал звуки и буквы, строил предложения довольно-таки сложные и не торопился выразить мысль, иногда немного задумываясь, прежде чем открыть рот. Слоун попросила мальчика повторить, в каком порядке присваиваются звания служащим флота Империи, и аккуратно поправила его, когда он, наверное от волнения, перепутал местами майора и коммандера. Армитаж поморщился, очень недовольный своей неудачей. Пригладил ладонями аккуратно зачесанные на бок рыжие волосы и постарался отвести взгляд зеленовато-голубых глаз от сидящей напротив него женщины. — На ошибках учатся, — попыталась подбодрить мальчика адмирал. Малыш как-то странно вздрогнул и безотчетно коснулся правой ладошкой левого плеча, слегка его потирая. Глубоко вдохнул, рвано выдохнул и тихо ответил: — Хаксы ошибок не совершают. Не должны. Рае нахмурилась, откладывая в сторону вилку и слегка наклоняясь вперед. — Армитаж, — мягко позвала она, но мальчишка не потрудился поднять головы. — Посмотри на меня. Хакс дернулся и быстро кинул на нее взгляд, Рае не сумела распознать выражение его бледного лица, но она знала отца мальчика слишком хорошо, и была уверена, что тот снова позволил себе распустить руки. «Сука… Брендол доиграется у меня… Ой, доиграется». Она никогда не стремилась стать матерью, не искала себе протеже ни среди взрослых, ни тем более среди чужих детей, но сын ее помощника каким-то невероятным образом сумел покорить ее зачерствевшее с годами службы сердце. Все получилось совершенно случайно, когда малыш в свои неполные три не терпящим возражения тоном указал на неточность конструкции макета звездного разрушителя типа «Имперский», стоящего на ее столе (подарок одного из моффов, не принять который было нельзя). Брендол Хакс тогда не знал, куда себя деть, сгорая от стыда, а вызвавшая его Слоун почти что хохотала до слез, но осеклась, напоровшись на строгий взгляд зеленовато-голубых в свете ярких ламп глаз мальчонки. У этого ребенка, должно быть, был взгляд взрослого с самого рождения. Рае не питала к Армитажу той нежности, что была присуща «мамам» или «тетушкам», не мнила его своим приемышем, не пыталась отобрать малыша у отца и вырастить цепного пса себе в услужение. Нет, но Рае почему-то отчаянно хотела дать этому мальчику шанс, именно ему, обладающему потенциалом, амбициями и умом. Армитаж Хакс рано лишился матери, а Рае не знала, да и не стремилась заменить то тепло, коим необходимо окружать малышей, она могла предложить лишь знание и передать свой опыт. Слоун слишком хорошо понимала, что сейчас как никогда нужно вырастить новые кадры, способные служить во благо Империи и поднять ее с колен. Кто знает, во что в итоге трансформируются Осколки? И потому, когда Пеллеон и Даала позвали – она ответила на этот зов. Гилад Пеллеон, Натаси Даала и Галлус Ракс – те, кого она послушала, те, за кем пошла. И если с Даалой и Пеллеоном все в общем-то было прозрачно (настолько, насколько это вообще было возможно, когда речь шла о Натаси и Гиладе), то Галлус до сих пор вызывал у нее вопросов больше, чем мог дать ответов, но в одном Рае была уверена – Ракс приверженец старой школы, человек Палпатина и Вейдера, а потому ценный союзник в борьбе против Терадока и его полубезумных приспешников. — Скажи мне, Армитаж, что ты думаешь об ошибках? Рае откинулась на спинку стула и слегка наклонила голову, зацепляясь ладонями за край стола. Она частенько задавала мальчику подобные вопросы и всегда приятно удивлялась полученным на них ответам. — Ошибки ведут к позору или смерти, — горячо выпалил мальчик. — Их совершать нельзя. Женщина заломила бровь и слегка улыбнулась, на секунду забывая, где они, почему они сейчас не под защитой альфа-смены «Бдительности», и что отец рыжеволосого мальчика прямо сейчас конвоирует адмирала Даалу на Совет Моффов, где последней, скорее всего, предъявят обвинения в измене и попытаются отправить на эшафот, а следом полетит с плеч и голова самой Рае. — Я спросила, что ты думаешь по этому поводу, а не что говорит тебе твой отец. — Рае вела себя расслабленно и непринужденно, обращаясь с этим ребенком так, будто он был взрослым, равным ей. Армитаж выпрямился и от волнения закусил губу, в глубине его глаз зажглось то, чего начисто был лишен Брендол. — Я думаю, что… если ничего никогда не ломать, не разбирать на части, не изучать, то невозможно узнать, как это починить или улучшить, или уничтожить без следа. — проговорил младший Хакс и облизнул кончиком языка вдруг пересохшие губы. — Я разобрал и собрал голопад, и теперь знаю, где находится кодирующий чип. Я видел, как на базе дрались штурмовики, если ударить по колену, становится больно, значит, броня должна защищать колени. Начиная рассуждать, мальчишка распалялся, его щеки слегка розовели, и он будто расцветал, рассказывая о том, что он узнал, о чем догадался, какие выводы сделал, сколько всего полезного он запомнил. Его жадность до знаний поражала Рае, а склонность к анализу и неуемная, почти маниакальная, а иногда вызывающая у ребенка раздражение и даже ярость, потребность всегда доводить до конца начатое дело приводили Слоун в полный восторг. Комлинк молчал, собрание Совета, судя по всему, еще не началось, а потому Рае позволила себе расслабиться и наслаждалась беседой со своим учеником. Через несколько часов увлекательной беседы появился злой как голодный сарлакк Брендол. Мужчина практически ворвался в каюту своего адмирала, но быстро спохватился, утирая вспотевшие виски и начиная лебезить. В попытке проявить участие, капитан вежливо поинтересовался, как прошло путешествие до Цасского маяка, на что Слоун саркастично ответила: — Не так весело, как у вас с Натаси Даалой на борту. Брендол нервно дернулся и скривился, но опять вовремя спохватился и постарался растянуть губы в сухой офисной улыбке, отвечая: — Адмирал Даала весьма интересный собеседник. Это была честь – сопровождать героиню Империи. — Ваш звездный час, капитан! — развеселилась Рае, однако прикипевший к мужчине взгляд был донельзя холодным и даже угрожающим. Старший Хакс неопределенно повел плечом, не зная, шутка это или провокация и намек черт знает на что. Ох уж эти женщины! Никогда не разобрать, что у них на уме. — Я думаю, что это крайне полезно – создавать новые знакомства в офицерской среде и обмениваться опытом, — Брендол старался придать голосу твердости и отчего-то обижался, что Слоун до сих не пригласила его сесть к столу. — Помощник адмирала Даалы оказал нашей группе всестороннее содействие… — Кеннеди? — резко спросила Рае. — Д-да, мэм. Лейтенант Моден Кеннеди… — Наивысший балл на своем курсе. Блестящий выпускник Академии! — Слоун повернулась к малышу Армитажу и говорила теперь ему. — Когда мы здесь закончим, я покажу тебе профайл молодого офицера, который безупречно выдержал все экзамены. Но одной академической грамотности мало. Ничто не даст тебе того опыта, который ты можешь получить на поле боя. — Хорошо. Буду ждать, адмирал Слоун, мэм. Старший Хакс едва удерживал себя от того, чтобы не сорваться в крик. Почему Рае продолжает пренебрегать им после стольких лет службы, отмечая успехи какого-то мальчишки, которого она никогда в жизни не видела, а лишь читала рапорт? «Вот о таких говорил мудрый Терадок. Да, именно они – семя зла, что разрушает нашу возлюбленную Империю изнутри», – ядовито думал Брендол, вдруг срываясь к мечтам о том, что если Слоун отправят под трибунал, то ему могут оказать честь пустить ей заряд бластера в лоб. Ох, он бы с таким удовольствием… Видимо что-то отразилось на его лице, потому что Армитаж вдруг произнес: — Отец, чему ты так улыбаешься? Рае резко повернула голову и с хитрым прищуром уставилась на своего капитана. И, как в случае с Даалой, бедняге Брендолу пришлось напомнить себе, что читать мысли могут только адепты Силы, а эти мерзкие женщины, почему-то обличенные большей властью, чем он, были точно лишены связи с этой непонятной метафорической субстанцией, позволяющей забираться людям в голову и двигать предметы, размахивая руками. — Гхым, о том, какой любознательный у меня сынок. Я так горд! — старший Хакс решил, что несложно поверить в слова отца, с улыбкой говорящего что-то о своем сыне. Армитаж хмурился, глядя на Брендола и прекрасно понимая, что врать тот не умеет от слова «совсем». Мальчик часто испытывал стыд за родителя, но перед лицом адмирала Слоун стыд возрастал во сто крат и затоплял ребенка с головой. Брендол постоянно твердил сыну, что тот родился «с гнильцой» из-за низкого происхождения его матери, внушал мальчишке, что тому не добиться признания без помощи отца, так успешно строящего карьеру в военно-воздушном флоте Империи. Вот только никакого успеха Армитаж не видел и, говоря о дурном происхождении, откровенно не понимал, а что такого благородного есть в его отце и их фамилии. Взгляд Слоун становился все холоднее, и Брендол решил, что пора удалиться, пока адмирал не начала настоящий допрос. Он, как ему показалось, вежливо потребовал, чтобы Армитаж «шел к себе и не докучал госпоже адмиралу». Рае видела, что мальчику хочется возразить, но он, дернув уголком губ, послушно соскочил со стула и встал на полшага позади отца, уткнув взгляд в гладко вычищенный пол. Старший Хакс сухо и спешно отчитался о деталях выполненной миссии и сообщил, что снова поступил в распоряжение адмирала Слоун. Рае едва удержалась от усмешки, отмечая, что всего за день Даала успела довести Брендола до состояния плохо сдерживаемой ярости. Роскошно! Иногда Рае откровенно завидовала умению Натаси филигранно играть на тончайших струнах человеческих душ. Сама Слоун была более груба в этом искусстве, и до уровня Даалы ей было далеко. Когда стихли шаги в пустом коридоре, Рае, немного нервничая, аккуратно распутала волосы, мягко перебирая в руках ленту из плотной ткани, в которую были вплетены тончайшие металлические нити. Способ взлома системы безопасности Цасского маяка, предложенный Раксом, поначалу она восприняла как полнейшее безумие, но других вариантов придумать никто из них не сумел: все-таки место, где собиралась все моффы, охранялось весьма тщательно. Даала часто шутила, что обе Звезды Смерти тоже отменно охранялись, что, однако, не помешало кучке энтузиастов взорвать их ко всем чертям, обескровив Империю, обратив в пыль не только дорогостоящее и сложнейшее военное оборудование, но и разорвав на куски многотысячный личный состав. И ведь далеко не все их них были военными. Инженеры, техники, медики, лингвисты, аналитики, экономисты, повара и уборщики, логисты, менеджеры, юные кадеты, черт возьми! Слоун разгладила руками мундир, подошла к управляющей панели и уверенным жестом нажала кнопку включения. Камера в углу комнатки мигнула красным огоньком. Рае встала так, чтобы частично загородить засветившуюся консоль, и быстро ввела несколько команд. Отключение камер в собственной каюте – ерунда по сравнению с тем, что ей предстояло сделать по сигналу Даалы. Заседание явно затянулось, но Рае умела ждать. Однако она не смогла побороть яростного возгласа, когда на комлинк ей пришел свежий приказ о назначении на боевую миссию, подписанный Советом Моффов. Штурм Чандрилы! Мать его, штурм с одним-единственным звездным разрушителем в распоряжении, да сотней TIE-файтеров с пилотами-недоучками, лишь недавно спешно окончившими Имперскую Академию на Корулаге. Даала права: это сборище старых кретинов – словно раковая опухоль, которую следует вырезать немедленно, пока они не угробили остатки Империи. И если резать придется без анестезии – что ж, настало время сцепить зубы и потерпеть. Наконец, пришел сигнал по выделенной, засекреченной частоте. Рае активировала сканер и, растянув ленту в руках, поднесла ее к устройству. QR-код на ткани был идеей Ракса, а его доверенные люди из числа техников, что служили на маяке, уверяли, что терминал любой из кают сможет его считать, ведь они не просто так написали и внедрили в систему соответствующий скрипт. Любая попытка ввести команду передачи root-прав в консоль была бы тут же перехвачена, но нынешнее начальство охранного корпуса базы не факт, что вообще задумывалось о такой древней технологии. «Метод Вейдера! – усмехнулась про себя Рае, когда на консоль посыпались команды о предоставлении прав доступа к схемам этажей и управлению системой кондиционирования. – Старые трюки в разы лучше новых, а самое главное, о них вечно все забывают». Взлом системы занял у нее пару минут, оставалось ввести последнюю команду, чтобы поставить точку в правлении действующего Совета Моффов, но загвоздка была в том, что из-за плотно закрытых дверей конференц-зала должны были выйти лишь двое. И если взлом кондиционеров дежурные охранники могли проследить или воспринять, как безобидный системный сбой, то вот взлом камер, трансляцию с которых сейчас смотрел целый отряд элитных штурмовиков из личной охраны Терадока, проглядеть они не смогли бы никак, а значит, у Рае, Даалы и Пеллеона будет очень мало времени. К черту! Если не рискнуть сейчас, можно просто плюнуть на все и сразу же пустить себе пулю в лоб. Рае быстро вбила несколько команд и подключилась к камерам в конференц-зале, где уже четвертый час заседали моффы. На экран вывелось изображение, да еще и звукопередача была отличная. —…флагманы управляются женщинами, полукровками, дикарями или адептами канувшей в небытие Силы! Какая еще наша Империя?! — орал, округляя от ярости глаза и брызжа слюной гранд-адмирал Тройтен Терадок, гневно нависая над явно побледневшей от злости Даалой. — Мы! — он лихорадочно обвел ладонью собравшихся стариков-моффов, что сидели с выражением коршунов на раскрасневшихся от споров и криков лицах. — Мы и есть Империя! — Я не собираюсь делиться своей славой! — кричал фальцетом Сандер Делвардус, потрясая жилистыми кулаками, а его зализанные редкие волосы блестели от пропитавшего их пота. — Ни с кем из вас! У лишившегося давным-давно доброй половины мозгов (буквально!) Блитзера Харрска нервно дергалась мышца под здоровым глазом, а бионический протез будто бы закоротило – оптическая линза то увеличивалась, то уменьшалась, отчего он выглядел как уродливый и вышедший из строя киборг. Гилад сжимал кулаки и, кажется, был в одном шаге от того, чтобы кинуться на обезумевшего от свалившейся на него власти старика Терадока с голыми руками. Слоун знала, что Пеллеон владел искусством рукопашного боя лучше остальных адмиралов, ведь учил его сам Траун, а чиссы были искусными воинами, уступая в силе и безжалостности разве что мандалорцам. Адмирал Слоун от души понадеялась, что правильно распознала места Натаси и Гиллада за столом, иначе они не успеют… Голограмма пошла мелкой рябью, но Рае отчетливо видела, как Натаси небрежно-легким движением руки стерла с щеки капельку слюны Терадока и брезгливо поморщилась, после чего очень медленно поднялась на ноги. Ее грудь вздымалась от глубоких, яростных вздохов, кончики пальцев слегка дрожали, а в голосе было столько стали и огня, что хотелось выдохнуть восхищенное «о, боги». — Я не хочу и никогда не хотела править. Я не собиралась становиться политическим лидером, но вы все не даете иного мне выбора. Я не могу оставить Империю в руках таких дураков, как вы. Даала быстро нажала кнопку на своем комлинке, и Рае тут же вбила в консоль последнюю команду.