Лихой вираж судьбы - 2

Коля поставил в углу чемодан, закрыл дверь, которая осталась открытой, подошел к Милен и, нежно обняв её, прильнул к её губам. Через несколько минут она почувствовала лёгкое головокружение от поцелуя любимого мужчины. Оторвавшись от губ Николая, она положила голову ему на плечо. - Может никуда не пойдём и останемся здесь? – тихо спросил Николай, переводя дыхание. – Пусть Брижитт и Андре идут без нас. - Я очень соскучилась по тебе, по твоим прикосновениям, - шепотом ответила Милен. – Но давай потерпим до вечера. - Ладно! До вечера потерпим! Тогда давай переодеваться, - сказал Коля и, подойдя к чемодану, достал из него плавки. - Мне выйти? – спросила Милен. - Не вижу в этом никакого смысла, - с улыбкой ответил Николай, расстёгивая брюки, а затем предложил: - Если хочешь, я могу тебя раздеть и одеть! - Успеешь ещё, - застенчиво улыбнулась Милен. Когда Николай переоделся в плавки, он посмотрел на Милен, которая всё ещё была в спортивном костюме, и с удивлением спросил, подходя к ней: - А ты чего стоишь? - Николя! Понимаешь…, - сказала Милен и смущенно уткнулась ему в плечо. - Я всё понял! - сказал Коля, чмокнув Милен в щёку, и потом сел на кровать спиной к ней. Через пару минут Милен произнесла: - Я готова! Николай обернулся и увидел, что она была в чёрном купальнике с обвязанным вокруг талии большим зелёным полотенцем. - Эй! Николя! Вы скоро там! Или вы уже никуда не идёте! – послышался из-за двери голос Андрея. - Да идём, идём! – ответил Николай, открывая дверь и выходя с Милен из комнаты. - Наконец-то! А то, думаю, дело-то молодое, - съязвил Андрей. - Кум! Ты бы меньше думал сейчас, а то ненароком все мысли сразу передумаешь, потом вечером и поразмышлять не над чем будет, - ответил Коля. - Ладно, проехали! Брижитт, Милен! Вы тогда идите к морю, а мы с Николя поставим шезлонги с зонтиком и догоним вас, - предложил Андрей. Так они и поступили. Андрей по-хозяйски взял ключи от известного ему домика и повёл к нему Николая. А Милен и Брижитт пошли по тропинке к морю, о чём-то весело перешептываясь. Немного отойдя, они пару раз оглянулись с хитрым выражением лица. - Вот женщины! – между прочим произнёс Андрей, доставая зонтики и шезлонги. – Как только останутся наедине, так сразу мужиков начинают обсуждать! И после этого они ещё говорят, что у нас только одно на уме. - С чего ты взял? – не понял Николай. - Ты видел, с каким выражением лица наши дамы обернулись пару раз? - Видел. И что? - А то, что они наверняка проверяли, далеко ли мы от них, и не услышим ли мы случайно их слова. А когда такие проверки устраивают? Правильно! Когда хотят, чтобы посторонние, то есть мы с тобой, случайно не узнали чего-то такого, что нас вообще или пока не касается. Опуская чисто женские темы для разговоров и учитывая текущий момент, могу голову на отсечение дать, что они обсуждали нас с тобой. - Андрей! В тебе умер психолог! Срочно меняй сферу деятельности! Какой из тебя коммандос? Ты же прирождённый лекарь человеческих душ! Или, как минимум, следователь, - резюмировал Николай. - Я подумаю, - сказал Андрей и взял два шезлонга с зонтиком. Николай взял два оставшихся шезлонга и направился вслед за Андреем. На привычном месте Андрей остановился, и они расставили в ряд шезлонги, водрузив между ними раскрытый зонтик. Затем друзья пошли догонять Милен и Брижитт, которые уже подходили к берегу. - А мы вот что для вас взяли, - сказал Николай, показывая два сложенных надувных матраса. - Супер! – сказала Брижитт. Коля с Андреем быстро надули пневматические плавсредства, а потом зашли по колено в воду и проверили, не травит ли где из матрасов воздух. Всё было хорошо, поэтому Николай крикнул женщинам: - Милен, Брижитт! Идите сюда. Милен коснулась ногой песка, отделяющего её от моря, и поняла, что он сильно раскалён. А по нему нужно было сделать шесть – семь шагов, чтобы добраться до морского прибоя, где песок был уже влажный и прохладный. - Николя! Песок горячий! – крикнула Милен в ответ. - Ничего! Давай с разбега! Тогда быстрее его пройдёшь! Или тебя на руках отнести? – спросил Николай. При прочих условиях Милен согласилась бы на то, чтобы Николай отнёс её в море. И не только потому, что песок был действительно горячим, но и потому, что ей очень нравилось, когда Николай носил её на руках. Но помня, что ему недавно пришлось катапультироваться, и что у него всё-таки могли быть какие-то проблемы со спиной, она не стала обращаться к нему с этой просьбой. К вопросу здоровья его спины она собиралась вернуться в Париже. - Не надо меня нести! Я сейчас сама зайду в море. После этого она отошла на пару шагов назад для разбега и побежала. - Ай! Ай! Ай! Ай! Ай! – кричала Милен с каждым шагом по горячему песку, пока, наконец-то, не забежала в воду. За ней с такими же эмоциями в воду забежала Брижитт. - Вот ваши пароходы! – сказал Андрей, подталкивая к Брижитт матрас. – Вы пока сами тут поплавайте. Только за буйки не заплывайте! А мы с Николя вон к тем камням сплаваем. - За какие буйки? – не поняла Брижитт и посмотрела на море. - Да это у нас так говорят, чтобы далеко не заплывали. - А-а, понятно! – улыбнулась Брижитт. Милен и Брижитт легли на свои матрасы и не спеша поплыли вдоль берега, борясь со сносом от слабого прибоя. Андрей с Николаем для начала нырнули, а потом поплыли к самому большому камню в гряде, которая виднелась метрах в семидесяти от берега. Добравшись до намеченного камня, друзья забрались на него, чтобы немного передохнуть. Они помахали женщинам, что всё нормально, и стали смотреть на берег, любуясь красотой корсиканской природы. - Андрей! Как продвигаются дела с организацией безопасности дома Милен? Какие-то варианты уже есть? - Да, есть! Я приготовил полный список рекомендаций по мерам, которые необходимо предпринять. Осталось только определить их стоимость, так как я не ориентируюсь в местных ценах, и потом Милен скажет, какой вариант её устраивает. Кстати, я как раз делал ей доклад по этому вопросу, как неожиданно вы с Брижитт приехали. - Понятно! Тогда скажи мне, как будущий начальник службы безопасности Милен: нас или Милен сейчас кто-то может фотографировать? - Что, даже так? – удивился Андрей, имея ввиду должность, озвученную Николаем. - Ну, мало ли. Всякое может быть. - Тогда скажу, что в данной ситуации с моря или вон с того берега нас может без проблем сфотографировать любой, у кого будет приличный телеобъектив. Осмотревшись по сторонам, Николай сказал: - Тогда готовься снова быть звездой интернета! - В смысле? – не понял Андрей. - Помнишь нашу поездку в Ниццу, когда мы вели Милен к машине через толпу фанатов? - Да! И что? - А то, что кто-то фотографировал этот момент, и эти фото уже в интернете. Могу добавить, что ты на них просто красавчик! - Да ладно! – не поверил Андрей тому, что их фотографировали. - Чтоб у меня в следующий раз оба двигателя загорелись! – поклялся Коля. - Дела! - протянул кум. – А Милен знает? - Пока нет. - Будешь ей об этом говорить? - Скажу, конечно! А смысл молчать, если она сама рано или поздно о них узнает?! К тому же, я не думаю, что она прям расстроиться от этого. К сожалению, по интернету уже столько ходит фотографий, показывающих её личную жизнь, что одной больше, одной меньше – существенной роли не сыграет. Лишь бы похабщину какую-нибудь не публиковали, репортёры хреновы! - А я вчера двоих таких репортёров приласкал малость. - Да ты что?! А ну, рассказывай! - Посидел я вечером с Милен там же, где мы сегодня шезлонги поставили, поговорили о том, о сём. Тебя повспоминали. Когда стемнело, Милен пошла ужин собирать, а я понёс шезлонги в домик закрыть. Вдруг слышу – ветка хрустнула. Потом ещё раз. Я сначала подумал, что это воришки домик решили обнести. Сижу тихо и жду, чтобы они внутрь проникли, а я их там уже и отоварю. Но по их разговору понимаю, что они хотят сделать какие-нибудь пикантные фото Милен. Пока один пробирался поближе к окнам дома, я второго, который остался у домика, тихонько вырубил на время, чтобы сразу с двумя не возиться, а по одному, в порядке живой очереди. Потом тихонько подхожу к тому, что выдвинулся вперёд, и говорю: «Дёрнешься – убью». Типок так труханул, что я начал бояться, как бы он в штаны не наложил, да запахом всю нашу сходку не спалил. В общем, заставил я его отформатировать оба фотоаппарата, которые при них были, потом застращал до седьмой степени, реанимировал его друга и выгнал как псов шелудивых. Ты только Милен про это не говори, так как я ей ничего не сказал об этом случае. - Да, узнаю тебя, кум! Не успел приехать в незнакомое место, как уже кого-то чуть калекой не оставил. - Да нормально я выступил! У них даже синяков не осталось. - Если у противника после общения с тобой не остаётся синяков, значит он так морально опущен, что готов либо повеситься, либо сдаться в полицию. И что лучше – я не знаю. - Ну, есть такое дело, - скромно сказал Андрей. Николай немного помолчал, пытаясь отковырнуть от глыбы, на которой он сидел, кусок скальной породы, чтобы потом кинуть его в воду, а потом спросил: - Андрюха! Скажи мне, только честно: что ты там уже мутишь с Брижитт? - Да ничего я не мучу, - без каких-либо эмоций ответил кум. - Ну я же не слепой! - Колян! Честное слово: ничего я с ней мучу. Так, флиртуем малость. Что в этом неприличного? - Маленький флирт может довести до большого греха. Ты не ребёнок, и морали тебе читать я не собираюсь. Я просто хочу уберечь тебя от какого-нибудь необдуманного поступка, который потом тебе может выйти боком. - Ты имеешь ввиду проблемы с мужем Брижитт? Кстати, она замужем? - Я имею ввиду проблемы с Натальей. У женщин просто звериное чутьё на это дело. Ты ещё домой не доедешь, а она уже будет чувствовать что-то неладное. А потом ты будешь удивляться, чего это она устроила тебе допрос с пристрастием. Потом сам же начнешь психовать. В общем, дело твоё. Поступай как знаешь. Отношения, которые у вас с Брижитт установились, меня не касаются. Но надеюсь, что у тебя хватит мудрости не обидеть ни Брижитт, ни Наталью. - Не переживай, Коль! Всё будет по уму. - Ладно! Поплыли обратно. А то сёстры Готье уже заскучали без нас. С этими словами Николай нырнул и поплыл обратно к берегу. За ним нырнул и Андрей. Милен и Брижитт потихоньку гребли вдоль берега и делились своими женскими тайнами, которые касались и Николая с Андреем. - Какая же ты счастливая, Милен! – мечтательно произнесла Брижитт, водя рукой по воде. - Ты имеешь ввиду Николя и мои отношения с ним? - Именно, что же ещё?! Настоящий мужчина, джентльмен. Из такой передряги выбрался, что даже не знаю, кто из моего или твоего окружения смог бы через такое с честью пройти. Сразу видно – офицер, защитник. К тому же красив, умён. Про его чувство юмора я вообще молчу, так как иногда кажется, что он в любой ситуации найдёт что-то смешное, да ещё так это преподнесёт, что хоть стой, хоть падай. Он чуть не погиб, а рассказывал про это так, как будто на пляже загорал. Но самое главное – он очень любит тебя! - Может быть, - произнесла Милен со вздохом. - Что значит «может быть»? – встрепенулась Брижитт и посмотрела на сестру, которая рассматривала волны, плещущиеся возле её матраса. - А то и значит… Я чувствую его любовь. Она настоящая, не показная. Знаю, что он готов на всё ради меня. Но… У меня такое впечатление, что небо и свои самолёты он любит больше, чем меня… А это значит… что я на втором месте..., - медленно, почти без эмоций ответила Милен. - Так ты не любишь его…, – тихо произнесла Брижитт, и, испугавшись своих слов, прикрыла рот ладонью. - Брижитт! Да я ради него готова бросить всё: дом этот на Корсике, сцену, песни, бизнес, Париж! Всё! И уехать с ним хоть в тайгу, хоть на Северный полюс! И мне для счастья всего-то надо, чтобы только он был рядом. Но эти самолёты вклинились между нами, и я не знаю, что делать. - А что тебе эти самолёты? У мужика нормальное хобби – летать на истребителях, а не с друзьями бухать и по шлюхам ходить. Много у тебя таких друзей или знакомых? То-то же! Пусть летает на здоровье! Что делать, если он просто рождён для этого? - Вот и я не знаю, что делать! Пойми: я не хочу в один прекрасный момент стать вдовой погибшего лётчика! Я этого просто не переживу. И вы меня похороните вслед за ним. Ты даже не догадываешься о том, что мне пришлось пережить за эти два дня, пока я считала его погибшим! Я уже была готова к тому, что на его похоронах у меня случится инфаркт. И теперь, когда он, к счастью, оказался жив, я, после всего пережитого, в панике: с одной стороны, я люблю его и не хочу потерять. А с другой – я не знаю, как его попросить, чтобы он оставил свои самолёты, из-за которых я и могу его потерять. Я же знаю, что это дело всей его жизни, что он жить без них не может. Но они могут забрать его у меня, понимаешь? А без него мне нет смысла жить. - Милен, Милен! Какая же ты ещё глупенькая! – нежно произнесла Брижитт, с улыбкой глянув на сестру. – Так всё в твоих руках! Любишь Николя – так люби его всем сердцем! Цени его, береги, ласкай, не пили, поддерживай во всём, хвали даже за какой-нибудь пустяк. Одевайся для него как на первое свидание. Не давай поводов для ревности. Сделай так, чтобы он никогда не мог насытиться тобою, чтобы ему всегда немного тебя не хватало. Он мужчина адекватный, и твоими уступками наверняка злоупотреблять не будет. А потом, когда он поймёт, что ты для него главнее самолётов, он сам их отодвинет на второй план. И поверь: при таком раскладе он очень быстро это сделает. - А что делать до того момента, пока он поймёт, что я для него главнее? Мы же видимся раз в два месяца. Он может снова поехать полетать, и я об этом узнаю только после того, как он не вернётся из полёта. - В таком случае сегодня или завтра выбери подходящий момент и просто, ненавязчиво попроси его временно воздержаться от полётов, ссылаясь на то, что ты ещё не отошла от первого потрясения, связанного с его мнимой гибелью. Ведь так оно и есть! Он любит тебя, поэтому выполнит твою просьбу. А то, что вы живёте порознь – так ты сама виновата! Если реально взглянуть на ситуацию: ты же к нему жить не поедешь? Не поедешь! Так предложи ему переехать к тебе! А ещё лучше привлеки его к работе в своём коллективе. В таком случае вы оба только выиграете. А когда Земля станет квадратной, и ты официально выйдешь за него замуж, так он автоматически получит право на постоянное проживание во Франции. А пока можно довольствоваться рабочей визой. Французский язык для него как родной, работа есть. Какие проблемы? Живите и радуйтесь! - Пожалуй, ты права! – с улыбкой отозвалась Милен, и её лицо сразу повеселело. - Ты, сестра, если что – спрашивай! Я тебя научу, как с мужиками обращаться надо! – с наигранным важным видом произнесла Брижитт. - Раз ты такая продвинутая в плане обращения с мужиками, то расскажи мне, пожалуйста, что у тебя с Андре происходит? – с интересом спросила Милен. - Нечего у нас с ним не происходит. Так, общаемся и всё. Хотя, честно говоря, мужчина он интересный. С французским, конечно, у него пока слабовато, но это дело поправимое. - Ты с ним поаккуратней французский практикуй. У него невеста есть. Поэтому смотри, глупостей не наделай. А то запудришь мужику мозги, а он потом не будет знать, как быть. - Да мужики сами кому хочешь мозги запудрят! Не успеешь ойкнуть, как окажешься в их объятиях, а потом – в кровати. - А я тебе об этом и говорю: держи немного дистанцию, а то между вами такие искры иногда проскакивают, что аж слепят меня и Николя. - Что, так заметно? - Заметно, и ещё как! - Хорошо! Я буду держать ситуацию под контролем, - пообещала Брижитт. Только сёстры закончили разговор, как к ним подплыли Николай и Андрей. - Ну что? Не скучали без нас? – поинтересовался Андрей. - Скучали немного, но больше за вас беспокоились, - ответила Милен. - Тогда давайте вместе поплаваем, - предложил Николай и, взявшись за матрас Милен, начал уходить дальше от берега, на глубину, увлекая её за собой. - Ты куда меня тянешь? – с интересом спросила Милен. –Я же плавать толком не умею. - Я тяну тебя в самую пучину, - сказал Николай с устрашающими нотками. - Зачем? Я ещё жить хочу! – игриво начала кричать Милен. Николай, зайдя по шею в воду, подтянул к себе матрас, оперся на него руками, а затем, глянув в красивые глаза Милен, тихо произнёс: - А затем, чтобы показать тебе, как я тону в омуте твоих прекрасных глаз. С этими словами он поднял руки вверх и пошел ко дну. Милен широко улыбнулась и подумала, что Николай сразу же всплывёт. Но его не было десять секунд, пятнадцать. Она начала с тревогой всматриваться в прозрачную воду и увидела, что Николай находится на дне. Наконец он вынырнул после тридцати секунд пребывания под водой и положил перед ней на матрас маленькую, но красивую ракушку. - Это подарок от Нептуна! Кстати, он сказал, что ты самая прекрасная русалка на всём Средиземноморье! Милен поцеловала Николая и сказала: - Чудо ты моё! Больше не надо так меня пугать. Я уже подумала, что ты начал тонуть. - Хочу тонуть в твоих глазах – и буду, несмотря на все твои запреты! - В глазах тони, а в море – не надо, – нежно сказала Милен. - Хорошо, в море не буду, - согласился Николай. Потом они ещё долго купались, веселились и просто дурачились в воде, пока солнце не опустилось к горизонту. Милен была рада, что Николай почти не отходил от неё, что он смеялся вместе с ней, шутил на пару с Андреем и одним своим присутствием дарил ей необыкновенное чувство счастья. Ей нужна была эта разрядка после двух суток тяжёлых переживаний, которые, видимо, навсегда оставили след в её душе. Поэтому Милен с удовольствием воспользовалась подходящим случаем, чтобы отвлечься от неприятных мыслей и постараться их забыть. Вдоволь накупавшись, все вышли из воды, Николай набросил на Милен полотенце, чтобы она вытерлась и не замёрзла, так как дневная жара уже спала. Андрей проделал то же самое в отношении Брижитт. Затем, сдув матрасы, все четверо направились к дому. Дойдя до зонтика от солнца, Андрей сказал: - Девчонки! Вы идите ополоснитесь, а мы пока тут в теньке позагораем. - Ты слышала: девчонки… Это уже интересно, - тихо шепнула Брижитт на ухо Милен, а потом громко добавила: - Хорошо! Мы быстро! И две хохотушки скрылись за углом дома. Тень уже упала на место для загара, поэтому Николай сложил зонтик, чтобы он не загораживал небо. Усевшись в один из шезлонгов, Николай тихо спросил: - И как тебе морские процедуры? - Просто супер! Я как будто лет двадцать пять скинул, – ответил Андрей, присаживаясь рядом. - Помнишь лето восемьдесят девятого года? Как мы, отдыхая в селе, однажды поехали с девчонками на озеро и примерно также дурачились в воде до тех пор, пока сил уже не осталось? И как мы потом вечерние посиделки устраивали, как расходились по домам часам к двум ночи? - Помню, конечно! Я тебе то же самое хотел сказать! – с удовлетворением ответил Николай. - Да! Беззаботное было время. Время первых влюблённостей. Или уже вторых? А, неважно! И кто бы тогда мог подумать, что почти через тридцать лет эта самая ситуация снова повторится, только уже на Средиземном море, да девчата будут уже другие, - мечтательно сказал Андрей. - А те девчата, что были тогда, в восемьдесят девятом, хуже или лучше тех, которые есть сейчас? – задал Николай Андрею провокационный вопрос. - Колян! Ты уже как Милен – без провокаций никак не можешь, - буркнул Андрей, а потом продолжил: - Они были не лучше, и не хуже. Они были просто другими! - Молодца! Правильный ответ! Мудрый! – похвалил Николай кума. Минут через десять к мужчинам подошла Брижитт, одетая в домашнюю одежду, и сказала: - Андре, Николя! Можете идти в душ. А мы с Милен пока ужином займёмся. Кумовья встали и направились в дом. Пока они обмывались после моря, сёстры накрыли стол. Не прошло и двадцати минут, как все они собрались за столом. В этот раз основу ужина составляли морепродукты. Тут был и крабовый салат, и устрицы, и разнообразные рыбные блюда. Как говорится, стол просто ломился от яств. Выпив на аперитив немного вина, Милен и её гости с упоением налегли на стоящие перед ними блюда, так как длительное купание в море, перемежающееся с нырянием и бегом по мелководью, забрало очень много сил и энергии. Поэтому первое время за столом стояла тишина, нарушать которую ни у кого не было сил. Утолив первичное чувство голода, Николай мельком глянул на соседей по столу и заметил, что все они усердно сосредоточились на своих тарелках. Чтобы немного оживить обстановку, он сказал куму: - Андре! Наливай, а то едят! Милен и Брижитт, услышав эту фразу, разом прыснули со смеху. - Николя! Так и подавиться можно! – прожевав, сказала Милен, вытирая салфеткой губы. - Тогда давайте запьём это дело! За что выпьем? – спросил Николай, подняв наполненный Андреем бокал вина и обращаясь в первую очередь к Милен, так как он немного развернулся в её сторону и внимательно смотрел на неё. - А вот ты и скажи, за что мы сейчас будем пить! – кокетливо ответила она, поднимая свой бокал. - Нормальное такое алаверды получилось, - в полголоса с улыбкой заметил Николай. - Ала… что? – усмехнувшись, спросила Милен, впервые услышав это слово. - Алаверды! Это когда тамада за столом передаёт слово какому-то человеку. То есть, я тебе в качестве алаверды передал слово, чтобы ты сказала тост, а ты тут же вернула его обратно, чтобы тост произнёс я, - объяснил Николай. - Извини! Просто я впервые услышала это слово, и, естественно, не имела понятия, что оно означает. - Ладно! Тогда скажу я, - ответил Николай и несколько секунд понаблюдал за игрой света в своём бокале. Затем он поднялся и произнёс: – Немецкий искусствовед Готхольд Эфраим Лессинг как-то сказал: «Женщина – это образцовое произведение Вселенной». И я предлагаю выпить за эталонные произведения искусства, которые мы с Андреем имеем честь лицезреть сейчас за этим столом. Я пью за вас, прекрасные наши Милен и Брижитт! Поле этих слов Андрей тоже встал, затем кумовья приняли стойку «смирно», и когда они подняли локоть руки, держащей бокал с вином, в горизонтальное положение, Андрей продекларировал: - Когда гвардейцы пьют за дам, Их локоть выше эполета! И строем огненный бальзам Глотают как из пистолета. И мужчины залпом осушили свои бокалы. При этом сёстры с интересом и удивлением смотрели на Андрея и Николая, так как подобных галантных тостов они ещё не слышали и не видели. После слов Андрея, Милен с Брижитт переглянулись, и Милен, с остатками былого удивления на лице, несколько раз одобрительно покачала головой, мол, вот так вот! - Красивый тост! – с восхищением сказала Брижитт, отпив вина. Кумовья сели на свои места, и Андрей заново наполнил бокалы. Когда на стол был подан десерт, он мечтательно произнёс: - Эх! Хорошо сидим! Так не хочется завтра уезжать! Когда мы ещё соберёмся такой душевной компанией! Милен посмотрела на него и удивлённо спросила: - Андре! А откуда вы знаете, что мы завтра уезжаем? Я же Вам, вроде, этого не говорила. Или я чего-то не знаю? - Так… это…, - начал быстро соображать Андрей, осознав, что прокололся. Он не хотел рассказывать Милен про папарацци, которых он вчера вечером гонял, поэтому лихорадочно искал более подходящее объяснение своей столь неожиданной осведомлённости. – У Николя же завтра должна быть встреча с клиентом! И я так подумал, что, если мы не уехали в Париж сегодня вечером, значит поедем завтра утром. Или у тебя, Николя, уже нет завтра никакой встречи? - Есть! Все встречи, которые у меня здесь запланированы, будут проведены в соответствии с планом работы. Небольшая задержка с моим приездом в Париж отразилась только на нашем совместном времяпровождении. А работу никто не отменял, - с готовностью отозвался Николай, не совсем понимая суть возникшего недоразумения, но понимая, что Андрея нужно поддержать. - Логично! – согласилась Милен. – Хочу лишь уточнить, что завтра наш самолёт вылетает в одиннадцать часов. Поэтому планируйте своё время так, чтобы в десять тридцать быть готовыми выехать в аэропорт. После ужина Милен и её гости прошли в гостиную, чтобы ещё немного пообщаться перед сном. Милен как и прежде сидела прислонившись к Николаю, а Андрей с Брижитт располагались напротив, только они таких нежных чувств друг к другу не проявляли. Может быть подобные мысли у них и были на уме, но они не подавали об этом виду. - Андрей! Так что за фотографии ты показывал Милен? – спросил Николай, вспомнив послеобеденный разговор. – Может ты и мне их покажешь? Я же в какой-то мере имею к ним отношение. - Да вот эти фотографии, - отозвался Андрей, доставая телефон. Потом он открыл нужную папку и продемонстрировал фото разбившегося самолёта, на котором летал Николай. Просмотрев их, Коля понял, что это те же самые фотографии, которые ему показывал его однокашник, когда он остановился у него на ночь перед отъездом домой. - И откуда они у тебя? – поинтересовался Николай. - Оксана мне их прислала, когда я уже в Борисполе был. - Понятно, - протянул Коля. - У меня ещё и видео есть, как ты садился в самолёт. - А ну, покажи! – оживился Николай. - Вот, смотри! Николай, просматривая видео, никак не мог понять, кто же его снимал. Во время нахождения возле самолёта и перед выруливанием он не видел, чтобы кто-то держал в руках фотоаппарат или видеокамеру. Хотя, он допускал, что был настолько увлечён предстоящим полётом, что мог просто не обратить внимания на то, что его кто-то снимает. - Так вот почему у меня возникли проблемы в полёте! – высказал догадку Николай. - В смысле? – не понял Андрей. - Да в том смысле, что все лётчики – это очень суеверные люди. И сниматься на камеру или фотографироваться перед вылетом считается плохой приметой. И мой случай – яркое тому подтверждение. - Похоже, что даже среди людей, которые непосредственно работают на аэродроме, не все об этом знают, - предположил Андрей и продолжил: - А это ты не хочешь ещё раз послушать? С этими словами Андрей включили аудиофайл, в котором был записан крайний доклад Николая в аварийном полёте. Николай, слушая с серьёзным видом эту запись, почувствовал, как у него непроизвольно участился пульс. - А что ты сказал на записи? – спросила Милен. Николай почти дословно перевёл свои слова. Услышав их, Милен уткнулась лицом в его плечо, а Брижитт прикрыла глаза, испытывая лёгкий шок от самой ситуации и от хладнокровия, с которым Николай передавал данное сообщение. В её понятиях он должен был кричать, ругаться, может быть, даже плакать, умолять всех помочь ему. А он так спокойно, немного охрипшим голосом: «похоже, вариантов у меня нет, прощайте мужики…» Её логика просто отказывалась понимать такое поведение человека перед гибелью. - Ну? Чего вы загрустили? Давайте теперь я вам кое-что поинтереснее покажу! – сказал ободряющим голосом Николай и достал из кармана свой смартфон. - На эту же тему? – спросила Милен, не отрываясь от его плеча. - Нет! Это уже кадры из жизни звёзд шоу-бизнеса. Думаю, тебе будет интересно на них взглянуть. С этими словами Николай открыл фотографии, которые переслал ему Сергей Владимирович, его начальник. Милен с интересом просмотрела все снимки, а потом, немного оживившись, сказала: - Что я тебе тогда говорила? Наверняка найдётся кто-то, кто будет нас снимать. Вот, пожалуйста! Хорошо хоть кадры нормально получились. Да и мы на них неплохо выглядим. - А где это вас застукали? – поинтересовалась Брижитт. - В Ницце! Помнишь, пару месяцев назад мне там надо было утрясти некоторые нюансы по залу для концерта? Вот мы втроём туда и летали. Накануне как раз Николя с Андреем приехали, так мы всей компанией и прокатились туда-обратно, – ответила Милен. - А мне нравится! – сказал Андрей, взяв у Николая смартфон и внимательно рассматривая фотографии. – Милен, как всегда, супер, Николя просто красавец, я тоже… молодцом. Николя? Скинешь мне их? - Да не вопрос! - Милен! Вы не будете против, если я их распечатаю для своей коллекции? – спросил Андрей. - Не возражаю! – с улыбкой ответила Милен. - Спасибо! Теперь у меня будет ещё кое-что, чтобы показать некоторым коллегам, - с азартом произнёс Андрей. После этого Милен включила телевизор и стала искать какую-нибудь интересную передачу. Но ничего, заслуживающего её внимания, сейчас не показывали, поэтому она отдала пульт управления Андрею, а потом тихонько шепнула Николаю: - Пошли спать! - Что, прямо спать? – также шёпотом спросил Коля. - Ну..., - многозначно протянула Милен, а после короткой паузы предложила: - Кажется, у нас с тобой кое-что ещё осталось на десерт. Николай поднялся с дивана, а вместе с ним и Милен. - Ладно! Вы тут пообщайтесь, а мы с Милен спать. Всем спокойной ночи! – сказал Николай, обращаясь одновременно к куму и Брижитт. - Хорошо! Вы только там не хулиганьте! – ответил с улыбкой Андрей. - Ни в коем разе! – заверил его Коля, добавив: - Вы, кстати, тоже тут не шалите! - Договорились! И ещё: окно не забудьте зашторить. Так, на всякий случай, - более серьёзно добавил Андрей. - Я понял тебя, кум, - ответил Николай. - Спокойной ночи! – сказала Милен, выходя из гостиной. Закрыв за собой дверь спальни, Николай хотел сразу же обнять Милен и начать обсыпать её поцелуями. Но она ловко увернулась от его рук и, прислонившись к стене, с хитрой улыбкой произнесла: - Ты первым ложись и жди меня. - Да у меня уже никакого терпения не осталось, Милен! Я же сейчас взорвусь как вагон тротила! - Тихо! Тихо! Стул для одежды – вот, кровать – вот! – безапелляционно сказала Милен, указав рукой на мебель. Николай от перевозбуждения так глубоко вздохнул, что Милен показалось, что он её сейчас просто засосёт в свой нос. Потом он подошел к окну, зашторил его и, раздевшись, лёг в кровать. Милен выключила свет, и комната погрузилась во мрак. Ещё не привыкнув глазами к темноте, Коля, лёжа на спине, смотрел в место, где стояла Милен, и пытался там что-нибудь рассмотреть. Но он только услышал, как открылся шкаф-купе, да заметил, как тёмный силуэт Милен делал какие-то движения, очевидно, раздеваясь. Потом он заметил, что Милен направилась к кровати. Она подошла к её торцу, на четвереньках, как пантера, подкралась к нему, затем легла на его грудь и нежно прильнула к его губам. Коля, ощутив почти всем своим телом нежное прикосновение бархатистой кожи Милен, пришел в невероятное возбуждение, но он решил немного сдержать свою страсть и полностью насладиться каждым мгновеньем, которое дарила ему любимая женщина, страстно целуя его губы. Он так же страстно целовал её, гладил по спине, прижимал к себе и ему казалось, что ещё чуть-чуть, и он потеряет сознание от долгожданного счастья. Ощущая приятное головокружение, Милен медленно оторвалась от губ Николая и положила голову ему на плечо. При этом Николай сразу же услышал её тяжелое дыхание. - Николя! Как же я соскучилась по тебе! Я же просто погибала без тебя! –нежно шептала Милен, успокаивая дыхание. – Обними меня сильнее и не отпускай до самого утра! Николай медленно перевернулся на бок, положив Милен рядом с собой и, немного разъединив их тела, нежно провёл рукой по её телу. Милен, несколько раз вздрогнув от ласковых пальцев любимого мужчины, начала погружаться в накрывающую её волну страсти, полностью отдаваясь во власть прекрасного чувства, которого ей так не хватало все эти долгие два месяца.