Лихой вираж судьбы - 2

Милен проснулась, когда солнце только начало согревать утренний Париж. Из-за пережитого накануне сильного потрясения от известия о трагической гибели Николая, Милен весь прошлый день провела у себя в комнате, почти неподвижно лёжа на кровати и не имея никакого желания кого-то видеть или с кем-то общаться. По этой же причине у неё пропал аппетит, поэтому она не выходила из комнаты ни на обед, ни на ужин. Когда в комнате стемнело настолько, что можно было включать свет, она, приложив усилия, встала, разделась, а потом снова легла в кровать, уже под одеяло, и забылась тяжелым сном, будучи обессиленной от страданий, которые неожиданно выпали на её долю. Поэтому сегодня она и проснулась раньше обычного времени, так как вчера рано легла спать. Перед приездом Николая она планировала весь этот день провести с ним. Все дела были перенесены на другие даты, поэтому её ничего не могло отвлечь от общения с любимым мужчиной. А теперь вместо того, чтобы остаться наедине с Николя, она вынуждена была остаться наедине с воспоминаниями о нём. В её памяти всплывали разрозненные фрагменты их общения, и она всё время пыталась вспомнить выражение лица Николая в разных ситуациях. И Милен постепенно пришла к выводу, что она никогда не видела его грустным или в плохом расположении духа. Чаще всего он улыбался своей обворожительной улыбкой и при этом смотрел на неё нежным взглядом, которым может смотреть на женщину только любящий её мужчина. Милен посмотрела в окно, сквозь которое начали пробиваться первые лучи солнца. Вчера она не зашторила их, поэтому на пути солнечных лучей была только полупрозрачная белая тюль. Подняв взгляд на небо, она заметила редкие кучевые облака, которые медленно проплывали над её домом и уходили в бескрайнюю даль. Неожиданно она вспомнила, как Николай в самолёте предлагал ей написать песню о небе и о лётчиках. О том, как небо величественно и опасно. Что кроме радости оно иногда приносит в дома и горе. Что военные летчики – это люди, которые влюблены во все опасности неба, и что некоторые из них за эту любовь расплачиваются своей жизнью. Что во время полёта смерть часто находится где-то недалеко от них. Тогда она подумала, что Николай просто придумал такие красивые эпитеты, чтобы описать небо и свою любимую профессию. Но теперь она поняла, что он ничего не придумывал. Он просто поделился с ней реальными впечатлениями. И совсем недавно сам заплатил своей жизнью за любовь к небу, которую, как оказалось, не смогла затмить даже любовь к женщине. Возвращаясь от нахлынувших воспоминаний к суровой реальности, Милен подумала, что нужно отдать последнюю дань уважения Николаю, поддержав его родителей и сына, оставшегося без матери и отца. Кто знает, может быть она смогла бы заменить ему мать, которую он так рано потерял. Поэтому Милен стала размышлять о том, что для этого ей нужно поехать с Андреем в Киев, чтобы он познакомил её с родственниками Николая. Раньше она уже рисовала в воображении, как это может произойти, но такой печальный повод для знакомства ей даже в страшном сне не мог присниться. Сосредоточившись на предполагаемой поездке в Украину, Милен поочерёдно перебрала в памяти все текущие дела, оценив возможность их временного замораживания. Получалось, что в эту неделю, которую она собиралась провести с Николаем, ей нежелательно было покидать Францию, так как на пятницу у неё была запланирована важная встреча, перенос которой был крайне нежелателен. А вот на следующей неделе подобных мероприятий не предвиделось, и Милен могла дней на пять выехать за рубеж. Но пока это были всего лишь общие планы, и Милен решила не торопиться с окончательным решением по этому поводу. Если бы была известна точная дата похорон Николая, то она бы всё бросила и поехала на них, несмотря ни на что. Но пока их дата была неизвестна, поэтому и особой срочности в данной поездке не было. К тому же, никакой конкретной информацией о ситуации, которая развивается вокруг смерти Николая, у неё не было. Она только знала, что он погиб, и что его тело пока не нашли. Но со времени его гибели прошло несколько дней, а за это время что-то могло проясниться. И чтобы получить более чёткую картину происходящего, она решила выяснить у Андрея всё, что ему известно о последнем полёте Коли. Ровно в восемь часов утра наручные часы Андрея подали сигнал будильника, и он, не открывая глаз, стал нащупывать их на тумбочке. Как только пальцы коснулись холодного металлического браслета, они наощупь нашли кнопку отключения сигнала, и когда в комнате снова воцарилась тишина, рука быстро спряталась обратно под одеяло. К этому моменту Андрей уже выспался, поэтому сигнал будильника послужил ему только для того, чтобы сориентироваться во времени. Он просто лежал с закрытыми глазами и, нежась в мягкой постели, постепенно готовился к подъёму. Наступил день, который должен был внести ясность в его положение: или он собирается и едет домой, или найдётся причина, по которой он задержится в гостях у Милен. Оба этих варианта имели примерно равные шансы воплотиться в жизнь, поэтому Андрей старался не мучиться догадками, какой из них сработает. Конечно, ему хотелось ещё какое-то время побыть во Франции, да ещё в компании Милен, но окончательное решение зависело только от неё. Поэтому нужно было дождаться, когда она либо прямо скажет ему о том, на что он может рассчитывать, либо когда она сделает намёк, что, извините, но пора бы и честь знать. Откинув одеяло, Андрей поднялся и направился в душ. Закончив утренний туалет, он заправил постель, а потом проделал несколько физических упражнений, чтобы немного размяться и прогнать остатки сна. После этого он оделся и включил телевизор. Пролистывая каналы в поиске какой-нибудь музыки, он услышал стук в дверь. - Войдите! – отозвался Андрей, в этот раз уже сразу по-французски. Дверь открылась и в комнату вошла Милен. Она была одета по-домашнему. На ней были чёрные брюки от спортивного костюма и тёмно-синяя футболка с замысловатым белым рисунком на груди. Её шелковистые рыжие волосы были собраны на затылке в пучок и зафиксированы чёрной заколкой-крабом. - Доброе утро! – произнесла Милен, зарывая за собой дверь. – Как вы отдохнули? - Доброе утро! Спасибо, хорошо! А как вы? - Физически – хорошо. А морально – никак не могу смириться, что… я осталась одна. Андрей ничего не ответил, так как не знал, что можно было сказать в данной ситуации. Повисла небольшая пауза, которую прервала Милен: - Пойдёмте, Андре, позавтракаем! - С удовольствием! – ответил Андрей, который уже испытывал чувство лёгкого голода. В этот раз стол был накрыт на двоих. Милен жестом указала на место, приготовленное для Андрея, которое он тут же занял. Затем она сняла крышку с тарелки, стоящей перед ним, и в воздухе повис аромат традиционного французского завтрака – омлета с сыром. Также на столе было блюдо с фруктами, две пиалы с салатами, графин апельсинового сока и корзинка со свежими хрустящими круасанами. Пока Милен суетилась возле своего гостя и относила крышки на кухонный стол, Андрей обратил внимание, что место, которое она должна была занять, было сервировано пустой тарелкой. Тут вернулась Милен и поставила на эту тарелку чашку кофе. Сев за стол, она пожелала Андрею приятного аппетита и стала медленно перемешивать содержимое чашки. Андрей, размеренно поглощая омлет, глянул на неё вскользь и понял, что Милен сейчас о чём-то размышляет. Взяв круасан, Милен произнесла: - Андре! Вы вчера сказали, что дата похорон Николая неизвестна, так как его тело не нашли. Если допустить, что его нашли, например, сегодня, то через какое время родственники смогут его похоронить? - Я с такими ситуациями никогда раньше не сталкивался, поэтому точно не могу ответить. Но думаю, что после нахождения тела до его погребения пройдёт не меньше недели. Нужно будет соблюсти кучу формальностей, а на это как раз неделя может и уйти. - А если ничего не найдут? - Тогда это дело ещё дольше затянется. Нужно будет проводить экспертизу места падения самолёта для выявления хоть каких-то следов человеческого тела. - А у Вас есть возможность оперативно следить за этим вопросом? - Прямых возможностей у меня нет. Но они есть у сестры Николая, с которой поддерживает связь командир полка, где летал Николай, и от которой, собственно, я и узнал об этой катастрофе. Вчера утром я с ней разговаривал, и она сказала, что пока никаких новостей нет. Если что-то прояснится, она сразу же мне сообщит. А я, само собой – Вам. - Понятно. Спасибо! - сказала Милен и глубоко вздохнула. Какое-то время они молча ели. - Андре! После завтрака Вы можете отдохнуть в своей комнате, а к девяти часам спускайтесь с вещами в прихожую, - нарушила тишину Милен и откусила круасан. От этих слов у Андрея в груди всё сжалось, а в голове немного зашумело. Вот и всё! Неопределённость исчезла и ему стало ясно, что сегодня придётся возвращаться домой. Что ж, ничего не поделаешь. На мгновенья у него возникло не очень приятное чувство, но он понимал, что Милен сейчас очень тяжело на душе и вряд ли у неё есть желание кого-то развлекать в таком состоянии. - Хорошо, - тихо ответил Андрей, медленно собирая в кучку маленькие кусочки омлета, оставшиеся на тарелке, и одновременно размышляя, как бы так обратится к Милен, чтобы оставить на будущее возможность общения с ней. - В десять часов нас ждёт самолёт, - добавила Милен, прожевав круасан и запив его кофе. Андрей как нёс вилку от тарелки ко рту, так на полпути и остановил её, забыв закрыть рот. - Прошу прощения! Вы сказали «нас»? - спросил он, с удивлением глянув на Милен и сделав небольшое ударение на последнее слово. - Да, нас. Мы с Вами уезжаем, - спокойно ответила Милен, не понимая, чем она так его удивила. - Уезжаем? Куда? – снова спросил Андрей, не понимая, что происходит, продолжая держать вилку на весу. - На Корсику. А Николя вам разве ничего не говорил? – в свою очередь спросила Милен, догадываясь, что Андрей ничего не знает. - Нет! Он только сказал, что у Вас есть ко мне какое-то дело, а что это за дело – ничего не объяснил. Для меня это до сих пор тайна, покрытая мраком. - Узнаю Николя, - произнесла Милен с лёгкой улыбкой, и продолжила: - Тогда дело вот в чём. У меня на Корсике есть дом. Я не часто там бываю, поэтому ничего особенного в нём нет. Дом как дом. Николя как-то назвал его странным словом «дача». Может быть вам так будет понятнее. В моё отсутствие за его состоянием следит специально нанятый человек. И в последнее время он периодически стал мне сообщать, что возле дома иногда появляются странные люди, которые ходят вокруг да около, заглядывают во двор, расспрашивают соседей о том, когда я там была последний раз и когда могу снова появиться. Если предположить, что это грабители выжидают подходящий момент, то в этом случае я не очень беспокоюсь, так как дом находится под сигнализацией, выведенной в полицейский участок, да и особо ценного там ничего нет. Хотя лишиться даже какой-то мелочи, полезной в быту, мне тоже как-то не хочется. Если это простые поклонники, то вреда от них никакого не будет. Но если это вездесущие папарацци, то именно они могут доставить мне определённые неудобства. Думаю, Вы понимаете, что я имею ввиду. - Да, понимаю, - ответил Андрей, кивнув головой. - Поэтому я и решила обратиться к Вам с просьбой как к специалисту по безопасности, чтобы Вы осмотрели мой дом на острове с прилегающей к нему территорией и подсказали, что именно там нужно сделать, чтобы оградить меня от внимания данной публики. А если Вы сами сможете ещё и сделать всё, что нужно, или проконтролировать, как будут выполняться Ваши рекомендации кем-то, кто будет непосредственно этим заниматься, то я в долгу не останусь. Что Вы скажете по этому поводу? Выслушав Милен, У Андрея отлегло на сердце. Вот, значит, какое дело было у Милен к нему! И вот, оказывается, почему Николай сказал, чтобы он рассчитывал провести во Франции не меньше недели. Поставленная задача не представляла для Андрея существенных трудностей, и он уже сейчас был готов приложить все свои силы, чтобы сделать из «дачи» Милен непреступную для грабителей и папарацци крепость. Но всё, конечно, упиралось в бюджет, который Милен сможет выделить на необходимое техническое оборудование и специальное благоустройство местности. Пока Андрей не представлял, сколько это может стоить во Франции, но предполагал, что раз уж Милен так достали разные проныры, то вряд ли она будет жалеть на это дело денег. В разумных пределах, естественно. - Милен! Я готов сделать из вашего дома на Корсике непреступную Бастилию. Но уровень защиты напрямую зависит от суммы, которую Вы готовы вложить в систему безопасности. - Я это прекрасно понимаю. Поэтому мы поступим так: Вы мне предложите самый полный вариант того, что надо сделать. Потом мы оценим, во что это выльется по деньгам. И, уже исходя из этого, будем корректировать смету работ. А может быть получится так, что ничего и корректировать не придётся. - Согласен! Это оптимальный вариант. В таком случае, я в полном Вашем распоряжении и через пятнадцать минут буду готов отбыть с Вами в любом направлении. - Хорошо! Тогда к девяти спускайтесь в прихожую, - ответила Милен с лёгкой улыбкой, вспомнив, как Николай ей сказал, что Андрей готов рыть землю для неё. Так оно и получилось. Закончив завтракать, Андрей и Милен направились в свои комнаты, чтобы собраться к предстоящему перелёту. Поездку на Корсику Милен спланировала сразу же, как стало известно о приезде Николая. Она думала так: Николай и Андрей приезжают во вторник, а встреча у Николая назначена на пятницу. Значит, во вторник они отдохнут с дороги, а в среду утром можно будет поехать на остров. Дня два Андрею должно было хватить, чтобы всё хорошо осмотреть и предложить ей смету работ, необходимых для реализации защитных мер. Затем, в четверг вечером или в пятницу утром, они возвращаются в Париж, и в пятницу Николай едет на запланированную встречу, а Андрей должен был заняться окончательной оценкой стоимости работ по смете. Дальнейшие действия уже зависели от того, насколько быстро будет определена финальная смета с учетом её полной стоимости, как быстро можно будет закупить требуемое оборудование и возникнет ли у Николая необходимость встречаться с клиентом на выходных. При хорошем раскладе в субботу можно было снова улететь на Корсику, где Андрей мог бы приступить к работе. Но случилась беда, и поэтому Милен нужно было заново обдумать ситуацию, связанную с делом, которое она хотела предложить Андрею. О какой безопасности её дома могла идти речь, если ей надо было хоронить Николая! Но пообщавшись утром с Андреем, Милен поняла, что ситуация с Николаем неопределённая, и что в ближайшие шесть – семь дней дело вряд ли дойдёт до его погребения. Поэтому она решила, что до этого скорбного мероприятия у неё есть достаточно времени, чтобы съездить с Андреем на Корсику, если он согласится помочь ей. Тем более, он уже приехал, и он знал, что у неё к нему есть какое-то дело. К тому же, просто отправлять его домой было бы глупо, да и некрасиво с её стороны, даже учитывая всё горе, которое ей приходилось сейчас переживать. В результате Милен решила не откладывать запланированную поездку в Пьяноттоли-Кальдарелло, где находился её дом. Кроме того, у Милен была ещё одна причина, чтобы на время уехать на Корсику. И эта причина, возникшая внезапно, была довольно весомой. После обрушившегося на неё горя она захотела где-нибудь уединиться, чтобы в тишине и покое набраться душевных сил и смириться с потерей любимого человека. И Корсика, со всей её провинциальностью, как нельзя лучше подходила для этой цели. Без пяти минут девять Андрей спустился в прихожую. Увидев возле входа машину, он подошел к ней и положил вещи в багажник. Милен пока не появлялась. Тогда он направился обратно в дом. Поднявшись на второй этаж, Андрей пошел к комнате Милен. Только он к ней приблизился, как открылась дверь и показалась Милен с небольшим чемоданом в руке и с чёрной сумкой на плече, украшенной белыми черепами. Одета она была в черные бриджи и в неброскую разноцветную рубашку с коротким рукавом. На ногах у неё были изящные босоножки на высоком каблуке. - Позвольте, я Вам помогу! – обратился к ней Андрей и протянул руку к чемодану. - Если Вам не трудно! – ответила Милен и отдала ему чемодан. Спустившись к машине и загрузив в неё вещи Милен, Андрей помог ей сесть на заднее сидение, сам сел на переднее, и Микаэль повёз их в аэропорт Орли, откуда они должны были вылететь на Корсику чартерным рейсом. Пока они ехали, Андрей размышлял о том, как лучше всего оградить Милен от папарацци, так и норовящих сунуть свой нос в личную жизнь знаменитостей. Так как Милен постоянно не жила на Корсике и появлялась там в случайные для посторонних лиц моменты, было очевидно, что любители подсматривать за чужой личной жизнью наверняка получают от кого-то информацию о том, что интересующее их лицо прибыло в то или иное место. Поэтому одним из методов противодействия утечки информации о передвижении Милен было ограничение круга лиц, знающих о дате и месте её поездок. - Милен! Скажите: а кто знает об этой нашей поездке? – поинтересовался Андрей, обернувшись на заднее сидение. - Кроме нас с Микаэлем знает моя сестра. Больше, вроде, никто, - ответила Милен, немного подумав. - А экипаж самолёта в курсе, кого он будет везти? - Я не знаю. Может быть и в курсе, так как заявка на рейс подавалась от моего имени. - Понятно! – ответил Андрей, и остальную часть пути до аэропорта они ехали молча. Прибыв в аэропорт и пройдя небольшие формальности, Андрей с Милен подъехали к самолёту бизнес-класса. Этот самолёт был немного меньше того, на котором они с Николаем летали в Ниццу, но, тем не менее, внутри он оказался не менее комфортабельным. Перегрузив вещи из автомобиля в самолёт, Милен и Андрей попрощались с Микаэлем, который оставался в Париже, и поднялись на борт. Устроившись в удобном кресле, Андрей настроился на полёт. Он никогда даже не мечтал о том, что ему когда-нибудь удастся полетать на самолётах бизнес-класса. А сейчас получалось, что за последние два месяца он уже второй раз летит подобным самолётом. И снова благодаря столь неожиданному знакомству с Милен Фармер. Единственное, о чём Андрей сейчас жалел, что вместе с ним и Милен в самолёте не было Николая… Снова мысленно вернувшись к цели данной поездки, Андрею в голову пришла одна мысль. Он расстегнул привязной ремень и пошел к лётчикам, которые готовились к запуску двигателей. - Вы куда? – с удивлением спросила Милен. - Я сейчас, - коротко ответил Андрей и заглянул в кабину лётчиков. - Извините, месье! Могу я задать Вам один вопрос? – обратился он к командиру экипажа, который, как он знал от Николая, всегда располагается за левым штурвалом. - Да, пожалуйста! – с готовностью отозвался командир. - Скажите, а в документах, которые Вы оформляете на полёт, как-то фигурируют пассажиры? - Вы имеете ввиду флайт-план? - Точно не скажу, так как не специалист в этих вопросах. Но похоже, что речь идёт именно о нём. - Там обычно указывается только количество пассажиров. Но могут и в примечаниях что-то указать. - А можно глянуть на этот самый флайт-план? - Да, конечно, - ответил командир и, перебрав листы бумаги в папке с полётной документацией, протянул Андрею нужный документ. - И куда тут смотреть? – спросил Андрей, потерявшись в куче цифр и специальных терминов на английском и французском языках. - Вот, смотрите! – показал командир пальцем на одну из цифр. – Здесь изначально было указано три пассажира, а потом пришло уточнение, что полетят двое. В указанном месте Андрей увидел, что в графе «Personnes à bord» изначально стояла цифра 003, а потом она была аккуратно зачёркнута и рядом стояла цифра 002. Глянув в нижнюю часть флайт-плана, в графе «Remarques» Андрей увидел надпись «Mylène Farmer + 2», при этом двойка была зачёркнута, а рядом стояла цифра один. Было понятно, что флайт-план на этот полёт составлялся заранее, ещё до прилёта Андрея в Париж, когда Милен думала, что приедет и Николай. А сегодня, видимо, количество перевозимых лиц было уточнено, что и привело к тому, что исходное количество пассажиров было уменьшено на одного человека. А ещё Андрею было понятно, что как минимум в аэропорту вылета и в аэропорту прилёта знали, кто летит этим самолётом. И это порождало мысли о том, что Милен снова может оказаться под нежелательным прицелом объективов фотоаппаратов. - Спасибо, месье! – поблагодарил Андрей командира, возвращая ему флайт-план. - Не за что! - Что случилось? – немного взволнованно спросила Милен Андрея, когда он вернулся на своё место. - Всё нормально, Милен! Не беспокойтесь! Я просто поинтересовался у командира экипажа, было ли где-то указано, что этим самолётом летите именно Вы. Оказалось, что во флайт-плане кто-то в примечаниях указал Ваше имя. Поэтому на Корсике уже известно, что Вы скоро прилетите туда. Выйдет ли эта информация за пределы аэропорта прилёта – пока не ясно. Но чтобы нас не застали врасплох, будем считать, что утечка данной информации всё же произошла. Поэтому уже сейчас могу Вам посоветовать хорошо зашторивать окна спальни на ночь. - Понятно! – ответила Милен со вздохом. Запустив двигатели, самолёт вырулил на взлётно-посадочную полосу и, взревев турбинами, начал быстро набирать скорость. Не прошло и минуты, как тряска прекратилась, и крылья, оторвав машину от земли, понесли её в небесную высь. Андрей с интересом смотрел в иллюминатор, любуясь редкими облаками и видом на землю с высоты. Он решил во время полёта не забивать себе голову различными домыслами и предположениями по поводу предстоящей работы, так как всё, что можно было сделать, он сделал, а остальное нужно было изучать на месте. Милен тоже смотрела в иллюминатор и вспоминала, как они с Николаем летали в Ниццу. Но постепенно ею овладел вопрос, на который она никак не могла найти ответ: что должен чувствовать человек, когда он падает в самолёте на землю и понимает, что смерть его – вон она! Стоит с косой возле места, куда падает самолёт, и терпеливо ждёт, когда он зароется в землю. Чтобы попытаться понять данные чувства, она представила, что сейчас у самолёта, в котором они летели, отказали двигатели и управление, и он начал падать. В какое-то мгновенье ей стало не по себе, а на лбу выступил холодный пот. Она тут же вернулась в реальность и помассировала виски. «Николя, Николя! - подумала Милен. – Я даже боюсь представить, что ты чувствовал, видя приближающуюся к тебе землю…» Примерно через час полёта Андрей заметил, что впереди сквозь дымку начало просматриваться Средиземное море. Прошло ещё несколько минут, и он с высоты десяти тысяч метров уже мог ясно рассмотреть береговую черту Лазурного берега. «Да, удобная штука самолёт, - подумал Андрей. – Ни горы тебе не мешают, ни пустыни, ни моря с океанами. Пара часов – и ты переместился на тысячи километров по кратчайшему пути». Постепенно море вытеснило землю, и под самолётом, куда ни глянь, всюду был вода. «Надеюсь, что в случае чего на борту найдутся спасательные жилеты», - с опасением подумал Андрей, так как ему ещё не доводилось летать над такими обширными водными просторами. Пока Андрей всматривался в водную гладь, ловя взглядом одинокие корабли, бороздящие мировой океан, двигатели немного сбросили обороты, и самолёт приступил к снижению. Снова устремив взгляд вперёд, Андрей заметил, как впереди начали проступать очертания земли. «Похоже, что это и есть Корсика», - правильно догадался он, так как это действительно была Корсика. Самолёт плавно снижался вдоль изрезанной береговой черты, изредка пролетая над небольшими мысами. На высоте нескольких сотен метров он развернулся в сторону острова и, похоже, стал заходить на посадку, так как высота всё так же уменьшалась, а курс самолёта оставался постоянным. Вот уже мелькнули дома, расположенные на берегу острова, и через каких-то пару минут самолёт плавно коснулся бетонки аэропорта «Фигари-Сюд Корсика». Как только самолёт зарулил на стоянку и выключились двигатели, к нему подкатил автомобиль с надписью «VIP». Андрей понимал, что к VIP-клиентам относится Милен, а не он, но ему всё же было очень приятно, что он хоть и косвенно, но тоже сейчас относится к «важным персонам». Сначала он решил, что на этой машине они с Милен поедут до самого её дома, как это уже было в Ницце. Но, как оказалось, дальше зала для VIP-пассажиров уехать на ней не получится. Когда они с Милен зашли в просторный зал, в котором не было ни одного пассажира, а только сотрудники аэропорта, к Милен подошел какой-то мужчина и, представившись, предложил следовать за ним. Это был водитель машины, на которой они должны были ехать домой к Милен. Сев в новенькую Ауди А8, Андрей с восхищением отметил комфортность этой машины, на которой ему ещё не доводилось ездить. А когда водитель начал движение, то Андрей отметил и тот факт, что в плавности хода данный автомобиль не уступает Мерседесу, которому отдавали предпочтение Милен и Николай. Отъехав от аэропорта, машина сразу же нырнула в сельский пейзаж. «Провинция провинцией, а дороги тут не хуже, чем в Париже!» - подумал Андрей, глядя на ровную асфальтированную дорогу, которая хоть и была не новая, но ям на ней не было, и разметка была свежая. Вдалеке справа и слева виднелись не очень высокие горы, основу которых, очевидно, составляли скалистые породы, так как в зелёном покрове растительности, раскинувшейся на их склонах, часто виднелись серые пятна, на которых ничего не росло. По краям дороги лежала холмистая местность, поросшая невысокими деревьями и кустарниками. Если не брать во внимание хорошее состояние дорог, указатели на французском языке и горы на фоне неба, то пейзаж практически не отличался от того, который Андрей видел у себя на родине. Даже мост через какой-то обмельчавший ручей был такой же, как тысячи подобных мостов в России и Украине. Иногда придорожная растительность плотно подступала к дороге, и тогда казалось, что они едут в лесу. Но, проехав несколько сот метров, по краям дороги снова раскидывались луга и поля. Проезжая редкие населённый пункты, Андрей обратил внимание, что практически у всех частных хозяйств забор существовал чисто номинально. То есть он был, но в понимании Андрея его не было. В лучшем случае забор представлял собой тонкую каменную стену высотой до метра, а в худшем - это была такая же невысокая металлическая сетка. Исходя из этого Андрей подумал, что на участке Милен придётся разворачивать самые настоящие строительные работы, если у неё такой же «забор». Хотя кое-где встречались и нормальные заборы, через которые просто так перемахнуть было довольно сложно даже физически подготовленным людям. Когда в населённом пункте Пьяноттоли-Кальдарелло водитель повернул налево согласно указателя «Bord de mer» , у Андрея начали появляться догадки, что, скорее всего, дом Милен стоит на самом берегу Средиземного моря. А это было для него просто невероятной возможностью хоть несколько дней пожить у моря. Но Андрей решил пока не торопиться с выводами. Как говорил его командир, лучше надеяться на худшее, тогда лучшее будет как подарок. Чем дольше они ехали, тем сильнее начинала петлять дорога. Местность, вроде бы, была равнинная с небольшими холмистыми участками, но дорога вилась как горный серпантин. Вот она резко повернула налево, почти на девяносто градусов, и водитель, чуть притормозив в повороте, остановился сразу за ним возле коричневых ворот, обрамляемых каменным забором белого цвета, высотой метра два. Пока Милен рассчитывалась с водителем, Андрей вышел из машины и, обведя забор взглядом, чуть слышно присвистнул: каменным забор был только на три метра вправо от ворот и на два метра влево от металлической калитки, отделённой от ворот такой же каменной вставкой шириной около метра. А дальше… А дальше была пресловутая металлическая сетка метровой высоты, которую Андрей уже видел. Кроме этого, внимание Андрея привлёк большой жёлтый проблесковый маячок, стоящий на левом опорном столбе ворот. Маячок этот был похож на тот, что ставят на дорожные машины. А за маячком виднелась небольшая антенна. На правом столбе ворот располагались два небольших прожектора: один был направлен внутрь двора, а второй – на участок перед калиткой. Сразу за воротами, метрах в десяти, виднелся большой одноэтажный дом. Открыв заднюю дверь, Андрей помог Милен выйти из машины, затем выгрузил вещи из багажника, и водитель уехал. Милен достала из сумки пластиковую карту и приложила её к считывателю. Считыватель тихо пискнул два раза, подтверждая, что охранная сигнализация дома отключена, а на пост охраны прошел соответствующий сигнал. Затем Милен достала ключи и открыла замок калитки. - Прошу! – сказала она Андрею, открывая перед ним дверь. - Благодарю! – отозвался он и, взяв свою сумку и чемодан Милен, прошел во двор. Там он остановился и подождал пока Милен закроет калитку. Затем она жестом указала на дорожку, выстланную плитками из натурального белого камня, которая вела от ворот к входной двери дома, и Андрей пошел в указанном направлении. Несколько шагов, и он оказался возле парадного входа. - Проходите! – сказала Милен, открыв замки и распахнув дверь настежь. - Спасибо! – ответил Андрей и зашел в дом. Пройдя с ним в гостиную, Милен предложила ему немного подождать здесь, а сама пошла проверить, всё ли готово к их приезду. В начале недели она попросила женщину, которая следит за её домом, приготовить спальни, закупить продукты и навести порядок, чтобы убрать осевшую за несколько месяцев её отсутствия пыль. Все просьбы Милен всегда чётко исполнялись, но в этот раз она решила проверить, насколько хорошо всё сделано, чтобы не ударить в грязь лицом перед своим гостем. Андрей тем временем сидел в гостиной в мягком кресле и изучал обстановку комнаты. В целом, ничего особенного в интерьере не было. Белые стены, такой же белый потолок, на котором красовалась большая люстра, огромное, почти во всю стену, окно от пола до потолка. Возле широкой стены на специальной тумбочке стоял телевизор с диагональю метра два. Перед ним стоял мягкий уголок из белой кожи и невысокий столик со стеклянной столешницей. В углу, возле входа в гостиную, стоял торшер и два кресла вокруг него из такой же белой кожи, что и мягкий уголок. В одном из них и сидел Андрей. Бросив взгляд в окно, он не поверил своим глазам: свозь невысокие деревья и поверх них местами было видно, что буквально в пятидесяти метрах от дома плещется Средиземное море! Андрей встал и подошел к окну, чтобы убедиться, что ему это не причудилось. Но нет, всё так и было: дом Милен стоял на самом берегу моря. «Похоже, что я сплю», - подумал Андрей, глядя, как солнечные блики играют на волнах. Пока он любовался морем, в гостиную зашла Милен. - Пойдёмте, Андре! Я покажу Вам дом и Вашу комнату. Андрей взял сумку и вышел за Милен в коридор. - Тут находится кухня и столовая, - сказала Милен, показав на помещение, расположенное сразу за прихожей. – Это три спальни: эта моя, а эта Ваша, - показала Милен на три двери. – Вот здесь расположен отдельный туалет, а здесь – туалет, совмещённый с ванной. Вот та дверь ведёт в кладовку. С гостиной Вы уже знакомы. Вот, собственно, и всё. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома! А я пока обедом займусь. Андрей зашел в отведённую ему спальню и обвёл её взглядом. Её обстановка была простой, но в ней присутствовало всё самое необходимое: широкая кровать, прикроватная тумбочка с ночником, пара стульев, шкаф для одежды. На стене напротив кровати висели часы. В углу под потолком висел кондиционер. Стены и потолок спальни были тоже белыми, так это был единый стиль интерьера для всего дома. И окно было таким же высоким – от пола до потолка, только не такое широкое, как в гостиной. Глянув в него, Андрей с удовлетворением отметил, что из него тоже было видно море. В первую очередь нужно было переодеться. Летняя Корсика – это не Париж, поэтому Андрей сразу достал из сумки шорты, футболку, кепку и резиновые тапки-шлёпанцы. Затем он выложил на тумбочку небольшую записную книжку, которая всегда была с ним, и ручку, так как ему предстояло изучить состояние владений Милен. И чтобы ничего не упустить, нужно было сразу всё подробно записывать, чтобы потом спокойно проанализировать полученную информацию и решить, что и как делать. Убрав все ненужные вещи в шкаф и окинув себя взглядом в зеркале, которым была одна из дверей шкафа, Андрей решил предложить Милен свою помощь в приготовлении обеда. Зайдя на кухню, он увидел, что Милен буквально за пять минут успела переодеться в спортивный костюм и уже суетилась возле кухонного стола. На плите стояло две кастрюли, а сама хозяйка что-то нарезала на разделочной доске. - Милен! Если Вы не против, я помогу Вам с обедом, - произнёс Андрей, подходя к плите. - Это очень мило с Вашей стороны, но я сама справлюсь! Тем более, что всё почти готово. Ещё минут десять, и можно будет садиться за стол. Вы пока можете посмотреть телевизор в гостиной, чтобы не скучать. Андрей последовал совету Милен: он прошел в гостиную и включил телевизор. Пока он перебирал каналы, которые, как казалось, никогда не закончатся, в дверях гостиной показалась Милен и пригласила его к столу. Сев за небольшой стол, вокруг которого могло уместиться максимум шесть человек, Андрей с наслаждением вдохнул аппетитные запахи, которые источали две тарелки с первым блюдом. Кроме них на столе была тарелка с порезанным багетом, салатница с внешне необычным для Андрея салатом, две тарелки с нарезками: в одной был сыр, в другой – колбаса и копчёности, два бокала для вина, два стакана для сока, графин с соком и бутылка красного вина. - Откройте, пожалуйста, вино, - попросила Милен, сев на своё место. - Без проблем! Потянувшись за бутылкой, Андрей заметил, что рядом с ней Милен предусмотрительно положила и ключ для её открывания. Несколько отработанных движений, и оба бокала были наполнены вином. - Что ж! С приездом, как у вас говорят! – сказала Милен, подняв бокал. - С приездом! – с улыбкой повторил Андрей, немного качнув бокал в сторону хозяйки дома. Милен выпила глоток вина, закусила его кусочком сыра и наложила себе немного салата, который состоял из нарезанных листьев салата, приправленных специальным соусом. Андрей, помня слова Николая, что приём пищи у французов – это почти ритуал, не стал выделяться и тоже наложил себе салат. Он не знал, почему перед первым блюдом нужно было его есть, но решил, что Милен лучше знает свои традиции, поэтому имеет смысл делать так, как она. Это было своеобразной данью уважения к традициям Франции, где сейчас находился Андрей. Перейдя к первому блюду и слегка помешивая его, чтобы оно быстрее остыло, Андрей произнёс: - Милен! Скажите: а как Вам удалось за каких-то пятнадцать минут сварить кастрюлю супа? Я как ни старался быстро его готовить, так меньше часа на это не уходит. - Я ничего не варила, - с улыбкой ответила Милен. – Всё было приготовлено заранее и стояло в холодильнике. Я всего лишь разогрела. - Ясно, - сказал Андрей, не понимая, как он сразу до этого не додумался. - Вообще из меня ещё та кухарка! Я не очень люблю возиться с приготовлением еды. Раньше, в молодости, мне как-то приходилось подрабатывать на кухне в конном центре. А потом жизнь сложилась так, что мне проще сходить в ресторан или воспользоваться услугами повара, чем самой стоять у плиты. Иногда я, конечно, что-то и сама готовлю, но это, в основном, простые блюда. Омлет для меня – это уже высший пилотаж. Поэтому, прошу извинения, если вдруг я что-то приготовлю не так, как надо. - Не переживайте! Я не привередлив в еде. И я всегда буду рад помочь вам и на кухне в том числе. Я давно уже сам себе готовлю еду и знаю, как иногда не хочется стоять у плиты. Поэтому не стесняйтесь и всегда обращайтесь, если Вам нужна будет помощь в этом вопросе. - Хорошо! – сказала Милен, а затем, немного помолчав, продолжила: - Андре! Могу я задать вам личный вопрос? - Да, конечно! – с готовностью ответил Андрей. - Вы сказали, что давно сами себе готовите. А Вы что, не женаты? - Да так уж получилось, что я не женат. Как-то не сложилось. Но после отъезда от Вас, тогда, с Николаем, я познакомился с одной девушкой, и надеюсь, что она согласится стать моей женой. - Тогда я желаю Вам удачи в отношениях с Вашей девушкой! - Благодарю! – с лёгким смущением ответил Андрей, мельком глянув на Милен. Пообедав, Андрей поблагодарил Милен за прекрасный обед и сказал ей, что готов приступить к осмотру её двора. Но для некоторых измерений ему необходима была рулетка. - Вы знаете, я не в курсе, есть ли она вообще в доме. Мне она никогда не была нужна. Вы посмотрите в кладовке. Может быть там её найдёте, - посоветовала Милен. Открыв дверь кладовки, Андрей нащупал на стене выключатель и включил свет. Это было небольшое помещение со стеллажами, на которых аккуратно были сложены разные вещи, которые в данный момент были не нужны. Просматривая ящики, Андрей обнаружил, что в одном из них находились строительные материалы и инструменты: гвозди, шурупы, дрель, шуруповёрт, молоток и ещё что-то. Там же была и металлическая линейка. Но рулетки там не было. Окинув взглядом стены, он увидел, что на одном из крючков висел моток верёвки, диаметром миллиметров пять. Как выход из положения, Андрей решил сделать из неё измерительный шнур. Общая длина верёвки оказалась чуть более двух метров. Он взял линейку и нанёс на неё метки через каждые полметра. Вернув линейку на место, Андрей смотал верёвку и положил её в карман. Потом он закрыл кладовку, зашел к себе в комнату, взял ручку с записной книжкой, накинул на голову кепку и вышел во двор. Стоял полдень, по небу проплывали редкие облака, которые на время закрывали землю от палящего солнца. С моря дул прохладный бриз, который хоть немного компенсировал солнечное тепло. Одев солнцезащитные очки, Андрей отошел вглубь двора и бросил взгляд на дом. Это был добротный дом со светло-коричневыми стенами и крышей из натуральной черепицы. Судя по аккуратному внешнему виду, дом был построен не очень давно. Затем Андрей осмотрелся по сторонам, решая, откуда лучше начать свою работу. Его внимание сразу же привлекла пальма, растущая в нескольких метрах от дома. Так как Андрей раньше видел пальмы только на картинках и по телевизору, то он решил начать работу с осмотра этого экзотического для Украины дерева. Подойдя к нему вплотную, Андрей прикоснулся к его коричневому чешуйчатому стволу. Потом он с интересом посмотрел на верхушку пальмы, ожидая увидеть финики или кокосы. Но ничего такого там не было. Назвав эту пальму «какой-то неправильной», Андрей направился к калитке, откуда и решил начать свои исследования. Для начала он вышел на улицу и прошелся по дороге вдоль участка ограды, простирающийся от калитки до забора соседей слева, оценивая её защитные свойства. Длина этого участка была метров сорок. Судя по всему, сетка метровой высоты, которая имитировала забор, была установлена давно, так как за ней, с внутренней стороны двора, бурно росли кустарники и невысокие дикие деревья, которые образовывали собой почти непроходимые «джунгли», сквозь которые было невозможно пробраться, не создав шума от ломающихся веток и чего-нибудь себе не расцарапав или не порвав одежду. В некоторых местах кустарники и высокая трава проросла сквозь сетку, скрывая листвой сам факт её существования. Приглядевшись внимательнее, Андрей заметил, что по верху сетки была натянута одна нитка колючей проволоки. «Ну хоть что-то», - подумал он. Тем не менее, на данном участке ограды было одно место, которое практически не защищалось растительностью, и преодолеть его не составляло большого труда. Сделав соответствующие пометки в записной книжке, Андрей перешел к осмотру ограды со стороны соседей слева. От соседей слева владения Милен отделялись таким же невысоким забором из красного кирпича. Он, как по нитке, ровно шел до самого моря, имея общую длину около ста метров. По большей части он также перемежался с бурной растительностью, произрастающей как со стороны Милен, так и со стороны соседей, но имел и открытые участки, доступные как для обзора, так и для проникновения к дому. Выйдя на берег, Андрей первым делом полюбовался морем и окунул руки в воду прибоя. Вода была как парное молоко. Подавив в себе желание сразу же искупаться, он решил немного отложить это дело и принялся изучать подступы с моря. Со стороны моря какой-либо ограды вообще не было. Поэтому попасть к дому Милен с этого направления не представляло никакого труда. Но для этого нужно было либо приплыть на лодке, либо прийти по берегу со стороны соседей. Зато вдоль всей береговой черты росли дикие деревья, которые хорошо закрывали обзор дома со стороны моря. Ширина выхода к морю составляла шестьдесят метров. Переходя к ограждению от соседей справа, Андрей понял, что с этой стороны «нападения» можно не опасаться. На всём его протяжении, длиной метров семьдесят, росла такая плотная растительность, что сквозь эти дебри можно было пробраться только на танке. Снова выйдя на дорогу, Андрей обследовал оставшийся небольшой участок ограды, который примыкал к воротам. Там ситуация обстояла примерно так же, как и с участком, примыкающим к калитке. Закончив изучать периметр забора, основу которого составляла дикая растительность, Андрей приступил к изучению секторов, которые можно было использовать для того, чтобы издалека наблюдать за территорией дома Милен, а также за окнами самого дома. Начертив приблизительный план местности с учётом размеров двора, Андрей начал осматривать все места, которые не были закрыты деревьями или высокими кустарниками. По ходу дела он наносил пометки на схеме, и постепенно там вырисовывались секторы, которые были доступны для взглядов посторонних людей, и места, которые со всех сторон были защищены от наблюдения со стороны. Одновременно он сразу прикидывал перечень действий, которые нужно было предпринять, чтобы затруднить или предотвратить обзор с выявленных направлений. Солнце уже начало клониться к закату, когда Андрей закончил основную часть рекогносцировки. Вернувшись в дом, он положил на тумбочку записную книжку с ручкой и направился на поиски Милен, чтобы поинтересоваться, не нужна ли его помощь. В гостиной её не было, на кухне тоже. Подойдя к двери её комнаты, Андрей тихонько постучал, предполагая, что Милен могла отдыхать. - Войдите! – послышалось из-за двери. - Извините за беспокойство, но я хотел узнать: может быть нужна какая-то моя помощь. С ужином или вообще, - спросил Андрей, приоткрыв дверь и остановившись в дверном проёме. В этот момент Милен сидела на кровати, облокотившись на её спинку и подложив под поясницу подушку. Рядом с ней на кровати лежала раскрытая книга. А судя по тому, что одной рукой она подпирала подбородок, можно было сделать вывод, что она о чём-то размышляла. - Спасибо, Андре, но Ваша помощь пока не нужна! Ужин тоже готов, и его нужно будет только разогреть. Вы бы отложили свою работу да пошли искупались в море. Завтра ещё будет целый день. Полотенце вы найдёте в вашем шкафу. - Понятно! Тогда воспользуюсь Вашим советом. Никогда ещё не купался в Средиземном море, да ещё на Корсике. А Вы не хотите составить мне компанию? - Может быть в другой раз, но сейчас у меня нет настроения идти на море. Кстати! В прихожей висит связка ключей, а за беседкой стоит небольшой домик. Там я храню разные предметы для отдыха, в том числе топчаны и шезлонги. Возьмите себе один из них да позагорайте. Если Вам нужны средства для загара, то могу предложить вам на выбор несколько кремов. - Благодарю! Кремами я, честно говоря, никогда не пользовался, поэтому обойдусь и в этот раз. А шезлонг или топчан пригодится, - сказал Андрей и вышел из комнаты. Милен действительно находилась не в самом лучшем расположении духа, так как она снова думала о Николае. Эти мысли практически не отпускали её, а только притуплялись на время, когда она вынуждена была заниматься какими-то делами. Поэтому, чтобы отвлечься, она попыталась почитать книгу. Но её внимание снова и снова переключалось на мужчину, которого судьба безжалостно вырвала из её жизни. Хоть горькие переживания ещё и были болезненными для её души, но она старалась не доходить до рыданий, так как понимала, что они всё равно не помогут в её беде. Но время от времени её глаза всё же наполнялись слезами. Выйдя от Милен, Андрей прошел в прихожую и взял связку ключей. Он сразу понял, о каком строении говорила Милен, так как он уже бывал рядом с ним, но не знал, что там внутри. Открыв дверь домика, Андрей увидел, что там находилось четыре пластиковых стола, вставленных один в другой, две стопки таких же пластиковых стульев по шесть штук в каждой и одна стопка пластмассовых топчанов, которых насчитывалось восемь. В углу виднелось несколько больших зонтов от солнца. К счастью, сложенные шезлонги стояли возле самой двери, поэтому не нужно было напрягаться, чтобы их достать. Андрей взял сразу два шезлонга и вынес их на улицу. Затем, найдя на верхнем пластиковом столе большую тряпку, взял её, вытряхнул, и протёр их от пыли. Разумеется, что он не собирался сидеть сразу в двух шезлонгах. Второй он предусмотрительно взял для Милен на тот случай, если она захочет выйти вечером подышать свежим воздухом. Оба шезлонга он установил недалеко от дома на открытом месте, куда ещё долго не должна была добраться тень, отбрасываемая заходящим солнцем. Закончив приготовление места для загара, Андрей зашел в свою комнату, переоделся в плавки, взял полотенце и направился к берегу моря. Спустившись по дорожке к морю, он осмотрел берег. Увидев рядом большой белый камень, до которого не доходили волны, он положил на него полотенце. Так как дно и берег были в основном каменистыми, Андрей начал потихоньку входить в воду, чтобы случайно не порезаться о камни. Зайдя по колено в воду, он набрал полную грудь воздуха и нырнул в тёплые волны. Андрей почти час не выходил из воды, нежась на солнце в тёплых волнах Средиземного моря. И одновременно с этим он удивлялся тому, что так удачно взял из дома и плавки. Что заставило его взять их в эту поездку – он так и не понимал. Видимо, было какое-то предчувствие, что они могут пригодится в этот раз. Накупавшись вдоволь, Андрей вышел на берег и обтёрся полотенцем. Ещё немного обсохнув в лучах солнца, постепенно уходящего за горизонт, он направился в дом. Приняв душ, он одел спортивный костюм и вышел во двор, чтобы просто посидеть, понаблюдать за волнами, плещущимися невдалеке, и подышать прохладным морским воздухом. Подойдя к шезлонгам, он развернул их в направлении моря, сел в один из них и, расслабившись, попытался осознать, что ему это не снится. Ещё утром, в Париже, он был готов ехать домой, а сейчас, вечером, он уже искупался в Средиземном море, и теперь отдыхает на Корсике. Он даже не знал, рассказывать ли об этом Наталье, так как предполагал, что она может его не понять. Вспомнив о Наташе, Андрей спохватился, что прошло уже три дня, как он не общался с ней. Телефон за ненадобностью был выключен, поэтому он постоянно находился вне зоны доступности. Но у Милен в доме, наверняка, должен был быть интернет. Поэтому он решил при удобном случае выяснить этот вопрос, чтобы пообщаться с Натальей через мессенджер. - Не помешаю? – услышал он вдруг над головой голос Милен. - Конечно, нет! Присаживайтесь! – произнёс Андрей, слегка испугавшись от столь неожиданного появления Милен, не понимая, как она так тихо подошла к нему сзади. Милен присела в свободный шезлонг, и какое-то время они сидели молча. Скользя взглядом по волнам, Андрей краем глаза вдруг заметил, как где-то впереди над морем, на высоте метров триста – четыреста, неожиданно вспыхнули два ярких прожектора белого цвета, которые располагались рядом друг с другом. От необъяснимости увиденного Андрей немного растерялся, так как первой его мыслью было, что это прилетели гуманоиды. И что для полноты набора сегодняшних впечатлений ему не хватало только этого. Прошло несколько секунд, а прожекторы не гасли и, судя по всему, медленно приближались к берегу. И только когда Андрей заметил, что на небольшом расстоянии от прожекторов, по горизонту, синхронно вспыхивают аналогичные белые огни, но меньшей интенсивности, он понял, что это был самолёт, заходящий на посадку в тот же аэропорт, в котором они приземлились утром. Андрей, не отрываясь, сопровождал его взглядом до самого момента, пока он на высоте метров двести пятьдесят пролетел дом Милен левее метров двести, и затем скрылся за деревьями. Не прошло и минуты, как до Андрея донёсся приглушенный грохот включившихся реверсов двигателей, тормозящих самолёт на пробеге. - И часто у Вас тут самолёты летают? – поинтересовался Андрей, чтобы завязать разговор. - Я бы не сказала, что часто. Два – три раза в день пролетают. Когда реже, когда чаще. Сначала я обращала на них внимание, а потом привыкла, и теперь даже не замечаю их. - Тогда получается, что мы тоже здесь пролетали утром? – предположил Андрей, прикидывая расположение аэропорта и дома Милен. Но по интонации его слов нельзя было однозначно определить, спрашивает он или утверждает. - Получается, что пролетали, - без эмоций ответила Милен. - А Николя был здесь когда-нибудь? - Нет! Он знал, что у меня на Корсике есть дом, но побывать здесь не успел… - Думаю, что ему здесь очень понравилось бы, - с небольшим сожалением сказал Андрей. - Вы так считаете? - Уверен! Уютный дом в тихом месте, в двух шагах – тёплое море, рядом Вы… И самолёты, пролетающие низко, почти над самой головой. Ему для счастья больше ничего не надо! - Может быть так оно и было бы, - задумчиво произнесла Милен. На несколько минут в воздухе повисло молчание. Был слышен только тихий прибой, да писк комаров, прерываемый резкими шлепками по открытым частям тела. - Андре! Вы можете рассказать мне про Николя? Каким он был, как он жил? Но самое главное: Вы можете объяснить мне, откуда у него такая непреодолимая тяга к самолётам? – обратилась Милен к Андрею с весьма неожиданной для него просьбой. - А он разве Вам ничего не рассказывал о себе? – удивился Андрей. - Рассказывал, конечно, но он как-то неохотно говорил о себе и о своей семье. Всё больше меня расспрашивал. О его службе, например, я вообще ничего не знаю. - Я могу много рассказать о Николае, но дело в том, что мой словарный запас во французском языке ещё не такой большой, как хотелось бы, и я просто не смогу всё сказать по-французски. - Расскажите хотя бы то, что сможете сказать. Остальное уж как-нибудь потом расскажите, когда будете больше французских слов знать. - Хорошо! Что касается любви к самолётам, то думаю, что у Николя это наследственное. Его отец тоже офицер, и тоже служил в авиации. Когда Николя учился в пятом – шестом классе, а в это время у детей появляются какие-то первые серьёзные интересы, он жил с родителями в далёком авиационном гарнизоне. - Извините, а что такое далёкий гарнизон? – поинтересовалась Милен, не понимая смысл этого словосочетания. - Это когда воинская часть стоит где-то в горах или в степи, а до ближайшего населённого пункта километров сорок, а то и больше. - Понятно. - Так вот. У него перед глазами постоянно были только самолёты и лётчики. Кроме того, Николя мне как-то сказал, что он уже лет с трёх летал на пассажирских самолётах с родителями, а на поезде первый раз поехал только в семь лет. И уже тогда, будучи ребёнком, он просто влюбился в небо и в чувство полёта. Поэтому он и не выбирал, кем будет. Сказал: «Я буду лётчиком!» - и всё! И потом только упорно шёл к этой цели. Он хорошо закончил школу и с первого раза поступил в лётное училище. Само училище закончил с отличием. Служил в Украине. Как у него служба проходила – я сам в деталях мало что знаю. Мы изредка виделись, и всё, что я понял из его рассказов, так это то, что он просто жить не может без полётов. Поэтому он был одним из лучших лётчиков в полку. Его даже наградили орденом за то, что он смог посадить аварийный самолёт. И, насколько помню, у него ещё штук пять медалей есть. Про таких, как Николя, у нас обычно говорят, что он лётчик от Бога. Потом распался Советский Союз, и возникшие новые государства не спешили поворачиваться лицом к своим военным. Николя несколько лет помучался, так как полётов почти не было, зарплату платили с большими задержками, и потом уволился. Сначала ему было нелегко привыкать к гражданской жизни, но потом он нашел ту работу, на которой он до последнего времени работал, и как-то его жизнь начала налаживаться. - А Вы давно знаете Николя? - Мы с ним знакомы лет с пяти. Наши бабушки и дедушки со стороны отцов были соседями, поэтому в школьные годы, несмотря на то, что мы жили далеко друг от друга, мы каждое лето проводили вместе. В результате у нас возникла крепкая дружба, и мы всегда стремились её поддерживать. Потом я ещё стал и крёстным отцом сына Николя. - А как у Николя личная жизнь складывалась? - В личной жизни у него как-то всё непросто было. В школьные годы он, как и все мы, влюблялся в своих сверстниц, но он был такой робкий, что, наверное, получил бы инфаркт, если бы подошел к какой-нибудь девушке и сказал ей, что она ему нравится. Поэтому он молча страдал от неразделённой любви, так как те девушки, в которых он влюблялся, на него не очень-то обращали внимание. Да и частая смена места жительства не способствовала тому, чтобы у него с кем-то из девушек возникло стойкое взаимное чувство. В курсантские годы он ни с кем не встречался и всё время отдавал учёбе. Став офицером, он уехал служить на аэродром, который располагался вдали от «цивилизации». Обычно такие места называют «дырой». Там Николя тоже не спешил с амурными делами, и всё своё время посвящал повышению лётного мастерства. Но прошло года полтора, и он повстречал свою будущую жену. Не знаю как, но у Николя хватило смелости объясниться с ней, и потом они поженились. Сначала они жили счастливо и мирно, а потом жена постепенно начала выражать недовольство: то денег мало он зарабатывает, то на полётах задерживается, то никуда её не водит. Он очень сильно переживал из-за этого. Денег мало – так он всё, что зарабатывал, до последней копейки, жене отдавал. Да и не очень-то в девяностых годах государство жаловало военных во всех отношениях, в том числе и в уровне зарплаты. На полётах задерживался – так они часа в два ночи могли только закончиться, а домой он раньше четырёх при всём желании не мог попасть. Никуда не водит – так куда можно было сходить в селе. Николя часто сетовал, что истребитель – это «деревенская» специальность. - Не поняла: как это – деревенская? – удивилась Милен. - Я тоже сначала этого не понимал. А потом Николя объяснил, что все истребительные полки дислоцируются только в сельской местности, вдали от больших городов. Поэтому и возникла такая аллегория. - А-а, поняла! - В общем, семейная жизнь у Николя с юридической точки зрения была, но фактически её не было. А потом его жена внезапно заболела и скоропостижно скончалась. Но я бы не сказал, что он был рад этому. Они, всё-таки, вместе прожили лет двенадцать, а это не мало. Поэтому какое-то время он приходил в себя от случившегося. И после этого он больше ни с кем из женщин даже не пытался строить отношения. Жил себе спокойно, воспитывал сына. И в один прекрасный момент повстречал Вас… И Вы смогли сделать то, чего не удавалось сделать другим женщинам. - Так я ничего не делала, мы просто общались, - с лёгкой застенчивостью произнесла Милен. - Нет, сделали! Только Вы этого ещё не осознали, - мягко возразил Андрей. - И что именно я сделала? - Вы вернули Николя веру в любовь! И веру в то, что он может сделать женщину счастливой! И счастливой он хотел сделать именно Вас! Но не успел… Раз уж Николя нет среди нас, то, думаю, он не обидится, если я скажу, что он одновременно очень ждал и очень боялся той встречи, которая должна была у вас произойти, если бы он смог вчера приехать. Он очень ждал её, так хотел высказаться Вам о всех своих нежных чувствах. Он готов был отдать за Вас свою жизнь. И он очень боялся этой встречи, так хоть и предполагал, что он Вам нравится, но он и очень опасался, что Вы… не сможете ответить ему взаимностью. Милен! Я не знаю, что Вы думаете в отношении Николя и насколько глубокие чувства к нему питаете, хотя и догадываюсь, конечно, но я точно могу сказать одно: Николя безумно Вас любил! И возможно, что Вас ещё никто так не любил, как он! После этих слов Милен чуть слышно всхлипнула и прикрыла рукой глаза, так как из них ручьём полились слёзы… Андрей глянул на Милен и, поняв её состояние, замолчал. - Я это знаю и давно чувствую, - произнесла Милен дрожащим голосом после того, как немного успокоилась. – И Вы правы: таких приятных чувств и эмоций, как с Николя, мне ещё никогда не приходилось испытывать. После этого снова повисла тишина. Милен старалась успокоиться, чтобы окончательно не разрыдаться, а Андрей не знал, что он ещё мог рассказать о Николае. Да и Милен была в таком состоянии, что вряд ли смогла бы сейчас внимательно его слушать. Поэтому он просто смотрел на лунную дорожку, которая появилась на поверхности моря, вдыхал морской воздух, насыщенный йодом, и с сожалением думал о том, что нелепый несчастный случай разделил двух влюблённых, которые, может быть, стали бы самой образцовой семейной парой из когда-либо существовавших. Окончательно успокоившись, Милен глубоко вздохнула и тихо произнесла: - Что ж! Ничего уже не изменить. Видимо, я заслужила это… - Вы о чём? – не понял Андрей. - Да так, не берите в голову, - уклончиво ответила Милен. Затем, поднявшись из шезлонга, она добавила: - Я пойду накрою стол, а Вы минут через пятнадцать подходите. - Хорошо! Я пока шезлонги обратно в домик отнесу. После этого Милен направилась в дом, а Андрей встал, немного потянулся и осмотрелся по сторонам. Солнце давно уже село, а неполная луна чуть заметно освещала землю. Место, где стояли шезлонги, было в полной темноте, так как искусственного освещения в этом месте не было, а свет из окон дома сюда не доставал. Во дворе освещался только участок перед входом в дом. Вероятно, по территории двора было предусмотрено какое-то освещение, чтобы его хорошо было видно вечером и ночью, но Андрей не знал, есть ли такое освещение, и если есть, то где оно включается. Он решил не обращаться к Милен с этим вопросом, так не хотел её лишний раз тревожить, да и освещение ему сейчас вообще было не нужно. Его глаза уже привыкли к темноте, поэтому даже блеклой луны ему было достаточно, чтобы передвигаться в темноте, не натыкаясь на деревья и кусты. Сложив шезлонги, Андрей понёс их к домику. Оперев их о стену, он начал искать в карманах ключи от замка. Не найдя их, Андрей принялся вспоминать, где же он мог их оставить. И тут он вспомнил, что шезлонги он доставал в шортах, а сейчас он был в спортивном костюме. Видимо, ключи в шортах и остались. И только он повернулся, чтобы сходить в дом за ними, как услышал в дальнем углу двора, примыкающем к улице, отчётливый хруст ветки, на которую, видимо, кто-то наступил. Андрей тут же рефлекторно присел и кувырком бесшумно перекатился за стену домика, чтобы его не было видно с той стороны, откуда послышался звук. Притаившись, он прислушался к окружающим звукам. Больше никаких подозрительных хрустов веток не было. Всё как будто замерло. Он уже начал думать, что ему показалось, но тут снова раздался ещё один подобный хруст, только более тихий. «Значит не показалось», - подумал он, и снова прислушался. Прошло несколько секунд тишины, и затем по раздавшемуся хрусту веток, лежащих на земле, и по лёгкому шуршанию кустов он понял, что к домику пытаются скрытно приблизиться два человека. «Не профи, уже легче», - мелькнула в голове Андрея мысль, и он решил дать непрошенным гостям возможность проникнуть внутрь домика, а затем уже «отоварить» их там по полной программе, так как посчитал, что это были обыкновенные воришки, которые решили позариться на лёгкую добычу в виде имущества Милен для летнего отдыха. При таком раскладе легче будет доказать полиции, если до неё дойдёт дело, что эти типы тут не прогуливались, а занимались противоправными действиями. Шаги всё приближались и приближались к домику. Андрей уже приготовился сразу вывести из строя оппонентов, если те внезапно его обнаружат, но шаги остановились у противоположной от Андрея стены домика, и он расслышал тяжёлое дыхание. - Ну что, Бернар! Куда дальше? – послышался шепот, явно принадлежавший мужчине. «Понятно - два мужика!» - подумал Андрей. - Не знаю, надо осмотреться, - ответил второй голос так же шепотом. Через несколько секунд второй голос продолжил: - Видишь вот там дерево перед окнами? - Да! - Сейчас тихо идём туда. - Бернар! Может не будем рисковать! Вдруг нас увидят! Зачем так близко подходить? - Да потому что это единственный шанс поймать какой-нибудь пикантный момент. Нам хорошо заплатят за эти кадры. «Так вы, значит, и есть те самые папарацци», - подумал Андрей, и его первым желанием было сразу же выйти из тени и разбить на голове этих «фоторепортёров» их же собственные фотоаппараты. Но потом у него возобладал охотничий инстинкт, и он решил немного поиграть с этими неудачниками, которые сегодня были просто обречены на то, чтобы получить пару раз по лицу. - Давай сначала я доберусь до дерева, а потом, когда я тебе махну, подойдёшь ты, - принял решение тот, которого коллега называл Бернар. - Хорошо, только ты там осторожней! - Ладно, Густав, я пошел! – ответил Бернар и, чуть пригнувшись, начал осторожно пробираться к намеченному дереву, которое отстояло от домика на удалении метров пятнадцать. План в голове Андрея созрел мгновенно. Как только он заметил, что первый «смертник» отошел в сторону дерева метров на пять, Андрей тихо обошел домик с тыльной стороны, в один шаг приблизился к притаившемуся и ничего не подозревающему Густаву, а затем резким коротким ударом перевёл его на некоторое время в бессознательное состояние, аккуратно положив обмякшее тело вдоль стены. Убедившись, что клиент дышит, Андрей занял его место и стал ждать, пока Бернар подаст сигнал, что можно подходить. Когда Андрей увидел сигнал Бернара, он немного пригнулся и, опустив лицо вниз, быстро и тихо пошел к нему. Бернар, заметив, что его коллега приближается, переключил всё своё внимание на окна дома. Всматриваясь через дисплей фотоаппарата в освещённые окна, которые ещё не были полностью зашторены, Бернар неожиданно ощутил, как кто-то, стоящий сзади, крепко зажал ладонью его рот, а в почку ему надавил какой-то тупой предмет, по ощущениям похожий на пистолет. И прямо над ухом он услышал тихий спокойный голос: - Одно движение – и ты труп! В то же мгновенье Бернаром овладел ужас, так как, с одной стороны, он понимал, что совершил преступление, проникнув на территорию частного владения, и человек, который его схватил, имел все основания сдать его в полицию. А с другой стороны, он каким-то шестым чувством понял, что этот человек может одним движением свернуть ему шею, и тогда полиция показалась ему просто идеальным вариантом разрешения данной ситуации. - Сейчас мы без шума возвращаемся к домику, у которого ты только что был. Если понял, кивни, - снова услышал он тихий голос возле уха. Бернар пару раз кивнул, затем незнакомец развернул его в сторону домика, и они, чуть пригнувшись, вернулись на исходную позицию. Увидев Густава, лежащего под стеной без признаков жизни, у Бернара начали подкашиваться ноги, но Андрей лёгким пинком под зад дал ему понять, что нужно стоять на ногах. Развернув Бернара лицом в стене домика, Андрей тихо скомандовал: - Руки на стену, ноги расставить, смотреть перед собой! Бернар тут же выполнил эти требования. - Я задаю вопросы, а ты не оборачиваешься и тихо отвечаешь. Попытаешься крикнуть или повернуться – ляжешь рядом со своим другом. Если понял, кивни, - прошептал Андрей. Бернар снова закивал. После этого ладонь с его рта скользнула вниз на горло, которое тут же обхватили цепкие пальцы, слегка нажав на болевые точки. Незнакомец всё также стоял за спиной, поэтому Бернар не имел никакой возможности увидеть его. - Кто вы такие и что здесь делаете? – последовал первый вопрос. - Меня зовут Бернар Фарош, а это мой друг, Густав Картье, - начал говорить дрожащим шепотом Бернар. – Мы фотографы и подрабатываем тем, что фотографируем частную жизнь знаменитостей, продавая фото заинтересованным лицам. Здесь мы хотели заснять Милен Фармер на отдыхе. - Откуда вы узнали, что она сейчас именно здесь? - У нас есть доверенное лицо в аэропорту Орли, и от него мы узнали, что она сегодня прилетела на Корсику. - Кто это лицо? - Это менеджер, обрабатывающий заявки на чартерные рейсы и рейсы бизнес-класса. - Его имя и фамилия. - Сьюзен Боровски. - Что вы ещё от неё узнали? - Мадам Фармер вылетела в компании одного пассажира. Это был мужчина, но Сьюзен его раньше не видела в её окружении. На пятницу запланирован обратный рейс в Париж, но он пока не подтверждён. - Вы как здесь оказались? - Мы сегодня прилетели из Орли. - Что вы успели заснять? - Ничего? - Ещё раз повторяю: что вы успели заснять? – переспросил Андрей, и чуть сильнее надавил на болевые точки. Бернар от боли попытался вскрикнуть, но вовремя спохватился и лишь издал шипящий звук, а затем сказал: - Честное слово! Мы ничего ещё не успели снять. В словах Бернара чувствовался испуг и лёгкий шок, а всё его тело просто трясло от нервной дрожи. Поэтому можно было рассчитывать на искренность в его показаниях. Но чтобы перестраховаться, Андрей решил изъять у этой парочки все модули памяти, которые могли находится при них. Обшарив все карманы допрашиваемого, Андрей не нашел при нём запасных карт памяти для фотоаппарата или флеш-памяти для компьютера. Оставалась только карта памяти в самом фотоаппарате. Чтобы не связываться с уликами, Андрей дал команду: - Форматируй карту в фотоаппарате! - Да, да! Конечно! Бернар взял в руки фотоаппарат, висящий у него на шее, и под бдительным присмотром Андрея дрожащими пальцами отформатировал память устройства. - Повернулся налево! Руки за голову! Шаг назад! На колени! Стопы скрестить! Смотреть перед собой! Бернар беспрекословно выполнил все указания. Подведя таким образом «пленного» ближе к Густаву, который всё ещё находился в беспамятстве, Андрей опустился на корточки и быстро обыскал карманы второго «охотника за сенсациями». При нём так же не оказалось запасных модулей памяти. Сняв с шеи Густава фотоаппарат так, чтобы не оставлять на нём отпечатков пальцев, Андрей поднёс его к лицу Бернара: - Форматируй память! Бернар сразу же выполнил эту операцию. Теперь данные лица не представляли для Андрея никакого интереса. Время шло и в любой момент Милен могла выйти на улицу, чтобы позвать его к столу, так как он до сих пор не зашел в дом. Подтянув к себе голову «пленника», заставив его таким образом немного выгнуться назад, Андрей тихо прошептал ему на самое ухо: - А теперь слушай меня внимательно и запоминай! А потом передай всем своим коллегам. Для всех вас будет лучше, если вы навсегда забудете места проживания мадам Фармер и не будете приближаться к ней с фотоаппаратом ближе, чем на два километра. В противном случае вы рискуете получить серьёзные травмы. Надеюсь, ты не сомневаешься, что я их организую? Бернар отрицательно покачал головой. - И правильно делаешь. На этом считаю данный инцидент исчерпанным. Сейчас возьмёшь своего друга, и вы навсегда покинете эту территорию. - А как же я его… - начал было возражать Бернар. - Молчать! Сейчас всё узнаешь. И последнее! Если у вас возникнет желание обжаловать мои действия, то хочу сообщить, что факт вашего незаконного проникновения на территорию частного владения мадам Фармер зафиксирован камерами внешнего наблюдения. И в случае каких-либо недоразумений запись с них окажется в полиции. Ваши лица там прекрасно видны, поэтому и пискнуть не успеете, как окажетесь в клетке. Я ясно выражаюсь? - Да, ясно, - обреченно прошептал Бернар. - Вот и хорошо! А теперь стой ровно. После этого Андрей надавил несколько точек на теле Густава и слегка пошлёпал его по щеке. Как только он стал приходить в себя, Андрей отпустил горло Бернара и схватил его сзади за воротник, развернув в сторону приходящего в себя тела и став так, чтобы Густав не смог увидеть его лицо. Увидев, что Густав начал шевелиться, Бернар сразу засуетился, стараясь быстрее привести его в сознание лёгкими похлопываниями по щекам. Наконец, Густав начал подниматься и Бернар, поддерживая своего друга, повёл его к тому месту, где они перелезали через забор. По пути они несколько раз споткнулись и чуть не упали, а потом, шумя хрустящими ветками, кое как выбрались на улицу и пустились прочь. Андрей с минуту неподвижно стоял, вслушиваясь в ночные звуки. Ничего необычного он не услышал, поэтому направился в дом, чтобы взять ключи от домика и, наконец-то, спрятать шезлонги от любителей лёгкой наживы. Сообщая Бернару, что их проникновение зафиксировано камерами наблюдения, Андрей откровенно блефовал, так как прекрасно знал, что никаких камер наблюдения у Милен нет. Пока нет. Но Бернар-то этого не знал, поэтому эта информация должна была заставить его задуматься, если он вдруг решит, что с ним обошлись неподобающим образом и вообще чуть не убили. И вряд ли он после случившегося станет проверять, есть ли у Милен камеры видеонаблюдения или нет. Андрей в свою очередь так контактировал с названными гостями, что никаких следов у них на теле в принципе не могло остаться. Все эти действия давно были отработаны в ходе специальных тренировок, когда пленного нужно было допросить с применением физического воздействия, но при этом требовалось оставить ему «товарный» вид, чтобы в случае вербовки он не привлекал к себе внимания внезапно появившимися синяками. Отпечатков пальцев Андрей тоже нигде не оставил, так как практически ничего не трогал, кроме одежды «фоторепортёров». Лица его они не видели, так как их тесное общение происходило в темноте, и к тому же Андрей всё время располагался за спиной Бернара, не давая ему возможности бросить даже случайный взгляд в его сторону. Что касается пистолета, который ощутил на своём теле Бернар, то его, естественно, у Андрея и в помине не было. Он просто согнул указательный и средний пальцы, а затем надавил ими на почку Бернара, чтобы у него возникло впечатление, что у Андрея есть оружие. Если бы на месте фотографа был профессиональный диверсант, то такой номер вряд ли бы прошел, а для дилетанта его вполне было достаточно. В общем, операция по устрашению папарацци прошла успешно и можно было вернуться к своим делам. Как только он зашел в дом, Милен сразу же окликнула его из кухни: - Андре! Всё готово! Идите за стол. - Одну минуту! Я забыл ключи от домика в шортах. Сейчас закрою шезлонги и вернусь. - Хорошо! Я Вас жду! Андрей быстро зашел в свою комнату, нашел ключи и так же быстро направился к шезлонгам. Закончив все дела, он вернулся в дом, помыл руки и прошел на кухню. Милен уже сидела за столом и ждала, пока придёт её гость. Он извинился за задержку и занял своё место. На столе были расставлены тарелки с едой, источавшие чудесные запахи, от чего у Андрея моментально разыгрался аппетит, и он был готов проглотить всё и сразу. Но немного умерев свой пыл, он разлил по бокалам вино и, пожелав Милен приятного аппетита, медленно осушил свой бокал. Милен, как и в обед, отпила немного вина и наложила себе салата. - А что за шум только что был во дворе? – спросила она, взяв кусочек багета. - Да так, ничего особенного. Какие-то сумасшедшие собаки забежали, так я их прогнал, - сказал Андрей первое, что пришло в голову. - Вы, неверно, хотели сказать «бешенные», - с чуть заметной улыбкой уточнила Милен. - А, да! Бешенные! - согласился Андрей, глядя в свою тарелку и смущённо улыбаясь. - Ясно! – произнесла Милен, и возникла небольшая пауза. Андрей быстро справился со своей порцией, и Милен, заметив это, предложила ему добавки. Андрей не стал отказываться, так как за день он здорово проголодался, находясь всё время на свежем воздухе, да ещё искупавшись в море. Когда его тарелка снова наполнилась, он принялся есть медленнее, так как острое чувство голода уже прошло. - Завтра приедет моя сестра Брижитт, - сказала Милен, вновь отпив немного вина. - А она знает, что я здесь? - Конечно! Я общалась с ней перед нашим отъездом. Поэтому она знает где я и с кем. - Это хорошо. А то не хочу оказаться для Вашей сестры неприятным сюрпризом. - Бросьте, Андре! Вы мой гость, поэтому никто из моих родственников не будет испытывать каких-либо неудобств от Вашего присутствия. Во время нашего последнего разговора Брижитт даже проявила некоторый интерес к Вам, задав несколько вопросов о Вашей персоне. И я не удивлюсь, если потом выяснится, что она завтра прилетает специально для того, чтобы познакомиться с Вами. - Да я, вроде бы, обычный мужчина, особыми талантами и способностями не отличаюсь. Чем же я могу быть ей интересен? - смущённо произнёс Андрей, а сам в глубине души был польщён, что им заинтересовалась сестра Милен. - Прежде всего тем, что вы – мужчина, а она – женщина, - многозначительно сказала Милен, отчего Андрей окончательно запутался в своих догадках. - Если надо, я могу встретить её в аэропорту и привезти сюда. - Думаю, это лишнее. Брижитт приедет налегке, вещей у неё практически не будет. А добраться сюда из аэропорта на такси вообще никакого труда не составляет. Так что, отдыхайте, занимайтесь своими делами, а знакомство с моей сестрой никуда от Вас не денется. - Что ж, согласен с Вами! А во сколько она приезжает? - Её самолёт прилетает в четырнадцать двадцать пять, часам к трём будет здесь. Закончив трапезу, Андрей поблагодарил Милен за прекрасный ужин и начал убирать свои тарелки на кухонный стол. - Что Вы, Андре! Оставьте всё! – решительно сказала Милен. – Я сама уберу. - Давайте я хоть посуду помою. А то мне как-то неудобно, - со смущением произнёс Андрей. - Ничего страшного! Вы мой гость! А мыть посуду есть кому. Вот стоит посудомоечная машина, которая прекрасно выполняет свои функции. С остальным я и сама справлюсь. Вы идите отдыхать, а то набегались за день. Спокойной Вам ночи! - Тогда у меня к Вам последний на сегодня вопрос: у Вас в доме есть интернет? - Есть. - А к нему можно подключиться по Wi-Fi? - Конечно! Сеть называется «PTCD», пароль – «61corse84». Трафик неограниченный, пользуйтесь на здоровье. - Благодарю! И Вам тоже спокойной ночи! – сказал Андрей и пошел в свою комнату. Приготовившись ко сну, Андрей достал и включил смартфон. Затем он зарегистрировался в сети Wi-Fi и открыл мессенджер. Глянув на время, Андрей немного задумался. Было около десяти часов вечера, и Наталья могла уже спать. Зная, что она сильно устаёт после рейсов, Андрей решил не звонить ей сейчас, чтобы случайно не разбудить. Он только отправил Наташе сообщение: «У меня всё хорошо, завтра позвоню». Завтра же он решил переговорить и с Оксаной, чтобы уточнить, не появились ли какие-то новые известия о катастрофе. Отключившись от интернета, он положил смартфон на тумбочку, выключил светильник и удобнее улёгся в кровати. Этот очень насыщенный событиями день подошел к концу. Андрей прокручивал в голове основные моменты, которые с ним сегодня произошли, и никак не мог понять, за что же ему так везёт в последнее время. Два месяца назад он познакомился с Милен и побывал в Ницце. Сегодня, несмотря на скорбность ситуации, он снова находится в гостях у Милен, но уже на Корсике, на самом берегу Средиземного моря. Говорят, что в мире всё сбалансировано. И если тебе долго не везёт, то рано или поздно наступит пора, когда удача будет просто преследовать тебя. Возможно, что сейчас в жизни Андрея как раз и наступил такой момент. И только мысли о Николае омрачали то прекрасное самочувствие, которое было у Андрея в последнее время. Он глубоко вздохнул и уже через каких-то пятнадцать минут крепко спал. Солнце, свежий воздух, теплое море и умеренная физическая нагрузка сделали своё дело, лишив его большого количества энергии, для восстановления которой требовался хороший отдых. И организм Андрея не упустил первую же возможность отключиться от реальности, чтобы заняться восстановлением сил для следующего дня. Милен, закончив уборку на кухне и включив посудомоечную машину, проверила, закрыты ли все двери в доме, а затем зашла к себе в комнату. Забравшись под лёгкое одеяло, так как климат-контроль поддерживал в комнате температуру в двадцать два градуса, она поправила подушку под головой и закрыла глаза. Прошел ещё один день, второй по счёту, когда в душе она чувствовала полную опустошенность и апатию почти ко всему, что её окружало. Милен проявляла определённое внимание только к Андрею, так как он был её гостем, да ещё и выполнял некоторые действия в её интересах. Окружающий мир, который ещё два дня назад играл для неё всеми цветами радуги, теперь снова стал серым и жестоким. Боль утраты, которая неожиданно выбила её из привычной колеи, пока не утихала. Но с каждым днём Милен находила всё новые и новые силы для того, чтобы контролировать свои эмоции. Она чувствовала, что ещё не скоро смирится со смертью Николая, но надо было дальше жить и работать. А для этого нужно было найти силы, чтобы хоть немного унять душевную боль и смочь, в конце концов, переключиться с тяжёлых переживаний на созидание. И основную роль в этом играла не только сила характера Милен, но и особое восприятие ею смерти как таковой. Со стороны могло показаться, что она уже не страдает от потери любимого мужчины, и что это горе она уже пережила. Но никто даже не подозревал, каких невероятных усилий стоило Милен не показывать внешне свои переживания. Характер интроверта и здесь сыграл свою роль, делая всё возможное, чтобы окружающие не видели её в расстроенных чувствах. Завтрашний приезд сестры не был неожиданным для Милен. Несколько месяцев назад она поделилась с Брижитт приятной новостью, что у неё есть мужчина, который ей очень нравится. Что этого мужчину зовут Николя, что сам он из Украины, и что она надеется на взаимность с его стороны. И когда вчера Андрей сказал, что Николай погиб, то немного успокоившись от первого потрясения, Милен позвонила Брижитт и рассказала ей о несчастье, которое её постигло. Брижитт как могла успокаивала её и сказала, что при первой же возможности приедет к ней, как только вернётся во Францию, так как в тот момент она была с рабочей поездкой в Великобритании. Сегодня утром, ещё в Париже, Милен сообщила сестре, что уезжает на несколько дней на Корсику с Андреем, другом Николя, который согласился ей там помочь в некоторых вопросах. И теперь получалось, что командировка Брижитт либо закончилась, либо она отпросилась, и завтра сестра прилетит, чтобы поддержать Милен в трудное для неё время. Конечно, Милен была в состоянии сама справиться со своей бедой, но помощь и поддержка родной сестры никогда не помешает. К тому же, Брижитт была более общительной, чем Милен, и тем самым она могла занимать Андре беседами, чтобы он совершенствовал владение французским языком, а у Милен было больше возможности остаться наедине со своими мыслями. Милен закрыла глаза и, уже засыпая, пожелала, чтобы сегодня ей приснился Николя… На следующее утро Андрей проснулся от негромкого стука в дверь. Сначала сквозь сон он подумал, что ему показалось. Но потом стук повторился. Андрей быстро глянул на часы – было девять часов утра. - Открыто! – произнёс он, поправив одеяло и понимая, что стучала Милен. Дверь открылась, и на пороге действительно показалась Милен. - Доброе утро! Извините, если разбудила, - сказала хозяйка дома, немного смутившись, так как увидела, что Андрей лежит под одеялом, и сообразив, что она его, судя по всему, всё же разбудила. – Вы долго не выходите из комнаты, и я подумала, что Вы, возможно, ждёте, пока я проснусь. Завтрак уже на столе, подходите. - Доброе утро! Спасибо за приглашение! Через пять минут буду. Ещё минуту повалявшись в постели, Андрей одел шорты и, взяв туалетные принадлежности, пошел в умывальник. Приведя себя в порядок, он зашел на кухню и сел на своё место. Обменявшись с Милен любезностями, Андрей принялся за завтрак. - Андре! Скажите: у Вас уже формируется какая-то картина по тому вопросу, который мы с Вами обсуждали? – спросила Милен, подкладывая на тарелку Андрея салат из морепродуктов. - Благодарю! Да, конечно! В целом я уже набросал план работы. Но прежде, чем я Вам всё подробно расскажу, мне нужно ещё некоторое время, чтобы уточнить небольшие детали в местах, где возможны несколько вариантов действий. Думаю, что часам к двум я буду готов изложить полный перечень работ, которые, на мой взгляд, нужно провести. - Хорошо! Тогда я буду планировать обед на три часа. Как раз и Брижитт подъедет. Закончив завтракать, Андрей взял записную книжку с ручкой и снова направился вдоль ограды. В этот раз его интересовали только некоторые места, которые он снова внимательно изучал с разных ракурсов и прикидывал способы, наиболее подходящие для решения поставленной задачи. Особое внимание он уделил той части забора, который был срыт плотной стеной дикой растительности. Зная по опыту, что самое лучшее место для проникновения на охраняемую территорию – это место, которое представляется самым труднопроходимым, так как в таких местах, обычно, самая слабая система охраны, он решил не допускать подобной ошибки и предусмотреть адекватные меры защиты и с этой стороны. Конечно, он понимал, что люди, подглядывающие за личной жизнью известных людей, вряд ли знают такие нюансы и, скорее всего, будут использовать самые простые места и способы, чтобы удовлетворить своё любопытство. К тому же, мало кто из них вообще захочет заходить на территорию дома Милен, если с помощью телеобъектива можно издалека получить требуемые кадры. Но вчерашнее происшествие и профессионализм, с которым Андрей подходил к выполнению своей работы, не позволяли ему проигнорировать какие-то несущественные, на первый взгляд, моменты, которые потом могли привести к нежелательным проблемам для Милен. Поэтому он внимательно изучал каждый метр данного участка ограды, на что ему пришлось потратить часа полтора. Примерно к часу дня Андрей закончил свою работу и вернулся к дому. Погода стояла чудесная, поэтому он решил подготовить окончательные расчёты на свежем воздухе. Сходив за ключами от домика, он взял там два шезлонга и зонт от солнца. Установив их рядом с домом в том месте, где они стояли вчера вечером, он на несколько секунд задумался, а потом принёс из домика ещё один шезлонг: ведь после обеда их будет уже трое. Затем он установил раскрытый зонт, сел в один из шезлонгов и приступил к изучению своих записей, чертежей и пометок, которыми он исписал несколько страниц записной книжки. Андрей не знал, как на французском языке называются специальные технические устройства, которые он предполагал использовать, поэтому он писал их названия по-русски, чтобы потом перевести их на французский язык. Без десяти два обобщённые данные были готовы. Андрей встал и направился в дом, чтобы сообщить Милен о готовности обсудить с ней вопросы безопасности её дома. Как только он переступил порог, то сразу увидел её в коридоре. - Милен! Я готов представить Вам план работ. - Тогда пройдёмте в гостиную и там поговорим. Они присели на диван, и Андрей начал своеобразный доклад: - Итак! Я внимательно изучил территорию, на которой расположен Ваш дом, расположение самого дома и состояние ограды. Первое, что на мой взгляд, нужно сделать – это установить непрозрачный забор высотой не менее двух метров. Это усложнит проникновение на Вашу территорию посторонних лиц и наблюдение за тем, что происходит во дворе. - Вы думаете, что кому-то из папарацци взбредёт в голову подойти прямо к дому, чтобы заглянуть в окна? - Поверьте! Это далеко не фантастический вариант! – сказал Андрей, вспомнив вчерашний инцидент. – Тем более, если Вы им не оставите других возможностей наблюдать за Вами. Кроме того, забор охладит и пыл мелких воришек, которые решат чем-то поживиться на Вашей территории во время Вашего отсутствия. - Понятно! - Забор, собственно, является самой затратной частью расходов. Но его можно исполнить в разных вариантах. Самый лучший – это каменный забор. На нём проще и систему сигнализации разместить, и вспомогательное оборудование. Но это самый дорогой вариант. Я пока опускаю примерные цены, так как хочу сначала обрисовать общую картину. Стоимость ограды можно снизить, если использовать для её строительства листовый материал, в качестве которого подойдёт, например, тёмный гофрированный поликарбонат, который совместно с густой растительностью и обзор будет ограничивать, и нежелательных гостей останавливать. Вместо поликарбоната можно применить листовый металл. - С этим ясно, - произнесла Милен, уже прикидывая в уме более подходящий для неё вариант. Затем Андрей перешел к описанию следующих шагов, которые нужно было сделать. Тут были пункты по установке камер видеонаблюдения, по небольшой корректировке ландшафта и ландшафтного дизайна. Не упустил Андрей вопросы освещения и другие моменты, которые могли обеспечить как безопасность дома, так и уверенность Милен в том, что за ней теперь сложно наблюдать издалека, что позволит ей свободнее себя чувствовать на собственной территории. Когда беседа была в самом разгаре, неожиданно послышался вызывной зуммер домофона, висевшего в гостиной. При этом Андрей услышал, что из прихожей одновременно раздался аналогичный звук второго абонентского комплекта. Милен подошла к переговорному устройству, посмотрела на его небольшой экран, который сразу включился и показывал часть лица женщины, смещённой немного в сторону от центрального направления камеры, сняла трубку и произнесла: - Брижитт, это ты? - Да, Милен, я! – услышала она в ответ знакомый голос. - Открываю! – ответила Милен и нажала кнопку открытия электрозамка калитки. Затем она повесила трубку и, подходя к дивану, обратилась к Андрею: - Андре! Давайте продолжим нашу беседу чуть позже. Приехала Брижитт, и сейчас я познакомлю Вас с ней. - Хорошо! – отозвался Андрей, немного волнуясь от предстоящего знакомства. Милен быстро начала собирать в стопку журналы, которые она недавно смотрела и разложила по всему столику, стоящему перед диваном, и тут раздался звонок в дверь. - А разве входная дверь закрыта? – удивилась Милен. - Не знаю, - растерянно ответил Андрей. – Может быть я случайно захлопнул её, когда входил. Он инстинктивно поднялся, чтобы пойти и открыть дверь, но Милен его остановила. - Сидите! Я открою! – сказала она на ходу, направляясь в прихожую. Андрей снова присел на диван, ощущая лёгкий мандраж. Вроде бы ему предстояло всего лишь познакомится с сестрой Милен, но он неожиданно для себя чувствовал волнение, как будто он ожидал встречи со своей судьбой. Послышалось несколько характерных звуков отрываемого замка, затем клацнула ручка двери и дверь открылась. На какие-то мгновенья повисла тишина, после чего Андрей услышал странный приглушенный возглас Милен, как будто ей закрыли рот. Затем из прихожей донёсся непонятный шорох. При этом не было произнесено ни одного слова. Предчувствуя неладное, Андрей сорвался с дивана и в три прыжка оказался в коридоре. Глянув в сторону входной двери, он увидел картину, от которой его ноги буквально приросли к полу, а по спине пробежал ощутимый холодок.