Мир - уже слишком мал, чтобы оставить его в покое. Да и нет для живых безмятежности. Только морю и небу знаком покой. Сергей ЛУКЬЯЕНКО
***
Альбус Дамблдор сидел в одном из кресел в собственном кабинете и смотрел в окно, размышляя о судьбах, мирах и возможностях. Не найдя на звездном небе ничего нового, скользнул взглядом по кабинету и остановился на старом друге. Гораций Слагхорн потянулся и немного рассеяно покачал головой. Его вычурная мантия была изрядно помята, а на лице блуждала легкая улыбка, которая, в купе с осоловевшим взглядом, с головой выдавала опьянение. Такие дружеские посиделки были редкостью, но все же Альбус Дамблдор не жалел ни об одной секунде "потерянного" времени. Именно здесь директор чувствовал себя не великим магом, а просто человеком, который может совершать ошибки. Именно в такой обстановке старый друг обычно и указывал на его просчеты. - Эх, Гораций. Где наша молодость? Жизнь так быстротечна! И в то же время, заметь, как приятно смотреть на подрастающее поколение, понимая, что вот оно – наше будущее, - патетично провозгласил директор. - Будущее, - фыркнул Слагхорн. - О каком будущем ты говоришь, если даже у детишек есть две, а то и три маски. Глянь хоть на щенка Поттеров. Корчит из себя дурака гриффиндорского, а сам и подкупом занимается, и артефакты, которые наше доблестное Министерство не рекомендует для хранения и использования, скупает у студентов. И всё это, прошу заметить, на территории школы! А ты сделать ничего не можешь, только делишки "детишек" прикрываешь. Те же Мародеры уже окончательно перешли грань! Дамблбор поморщился: старый зельевар надавил-таки на больную мозоль директора. Прошлый год стал апофеозом безнаказанности Мародеров, о чем Дамблдор безгранично сожалел, но поделать ничего не мог. Письма родителям он, конечно же, писал, но толку от этого было немного. - Гораций, ну почему же сразу так жестоко? Молодёжь перерастёт детскую глупость, а если нет, и будут жертвы, то убийц запрут либо в меноре... либо с дементорами, - проговорил Альбус Дамблдор печальным голосом доброго дедушки, надеясь этими словами пронять Слагхорна. Ведь и его студенты не были безобидными ужиками, но готовыми к атаке мамбами. - Меня всегда удивляло то, как ты ценишь человеческую жизнь, но можешь так легко ею пожертвовать, - парировал Гораций, и пронял Дамблдора, ведь директор действительно себя корил за эту свою черту. - Ну да ладно, расскажи, зачем мне пришлось изображать из себя перед мелким Поттером жадюгу-взяточника, который за деньги готов на все. А еще и рассказывать паршивцу настоящую историю этой твоей Бриджет? - Все просто друг мой, намного легче загребать жар чужими руками. А у Поттеров есть причина интересоваться девицами Эванс. Вот Поттеры за свой счет и обеспечат им попустительство Министерства. - Хитро мой старый друг, поэтому к тебе приходил старший Поттер? – не сдержался от вопроса Слагхорн. - Да, - усмехнулся Альбус, - пытался меня припугнуть и предупредил, чтобы я, старый манипулятор, не лез к девицам Эвансов. - Директор откровенно засмеялся. - Я и не буду. Зачем, если осенью они сами вернуться ко мне? Пускай пока поиграют во взрослые игры, а у меня есть и другие дела на лето, - с нотками сарказма проговорил директор. - Хитро, но все равно не понимаю, как ты, такой умный, проглядел Тома, - воскликнул Слагхорн и поднялся. Но, то ли выпитый алкоголь, то ли уже не самое лучшее здоровье подвели старого зельевара, и он пошатнулся. - Эх, Гораций тебе ли не знать, что я не всегда был таким... умным, - с горечью ответил директор.***
Старый гоблин сидел за массивным столом и мрачно рассматривал бесчисленные стопки документов. У него было много дел, но то, что произошло несколько минут назад, требовало серьёзного разностороннего осмысления. Событие было невероятным, и гоблин не мог поверить что то о чем он услышал - правда. Потому что такого не может быть! Хричфук был почтенным гоблином из старой банкирской династии, обстоятельным, неспешным, но довольно-таки успешным. На его памяти уже несколько поколений волшебников принимали в своё владение фамильные сейфы и тихо отходили в мир иной, а он исправно приумножал их (как и свои - ведь процент потихонечку капал) богатства. Но в последние полсотни лет эти сопливые аристократы из уважаемых клиентов превратились в непреходящую головную боль. Которая и сейчас грозила разнести череп Хричфука на осколки. Но нужно было завершить сегодняшнюю работу - часть отчетов всё еще были не закончены. Однако гора отчётов оставалась нетронутой: голова гоблина раскалывалась, боль грозила перерасти в серьёзную мигрень. Причиной боли были бесконечные истерики некоторых аристократов, счетами которых он заведовал. Эти личности возомнили себя знающими в финансистами и бессмысленно переводили деньги с одного счета на другой, при этом не получая прибыли! Сначала гоблин пытался их вразумить, но вместо законного процента с прибыли за успешные вложения получал одни заверения, что владельцу лучше знать как распоряжаться деньгами. Он, Хричфук, проворачивал успешные финансовые операции, ещё когда эти сопляки не знали, с какой стороны браться за свою палочку! Со временем он смирился и с этим, но несколько часов назад к нему прибежал глава почти разорившегося рода и начал выяснять, почему у него так мало денег на счету. Все попытки объяснить, что не следовало ввязываться в спекуляции с Томом Реддлом, потерпели крах. Мужчина не понимал, что виноват сам, и поэтому устроил грандиозный скандал. А у Хричфука осталась головная боль. Он был старым, любил тишину и размеренность. В дверь постучали. - Господин Хричфук. Позволите войти? - Да, Хричнак, входи. Что ты хотел? – в голосе Хричфука мелькнуло раздражение, но оно было вызвано не посетителем, а самочувствием говорившего. - Господин заведующий,- замялся молодой работник. - Возникли некие проблемы с одним из замороженных сейфов. Вчера во время очередной проверки оставленных без внимания сейфов было обнаружено, что сейф некоего Гектора Риса стал снова активным... - Не тяни смерть за косу! Поскольку ты пришел ко мне, то дело важное, и проверки показали, что сейф никто не взламывал. Так в чем же тогда дело, Хричнак? - А в том, что там было найдено довольно странное завещание, в котором было указано что все содержание сейфа переходит некой Бриджет Эванс. Если говорить честно, то мы вообще были не в курсе кто это, и сначала думали, что завещание потеряло силу из-за давности. - Дальше, дальше, - торопил его Хричфук. - А дальше я аккуратно проверил всех клиентов банка - среди них такого человека нет. След нашел только в архивах Министерства. Такая волшебница существует, сейчас! Но самое странное другое, она магглокровка, очень странная, потому что на домашнем обучении. Все очень запутанно, - протараторил Хричнак. - Быть такого не может, ты что-то путаешь. Если это попытка подсидеть меня, то тебе не поздоровиться - вырвалось у старого гоблина, то что первое пришло в голову. - Клянусь, что все сказанное мной, - правда. Вы же знаете, что я лоялен к вам, – испугавшись проблеял молодой гоблин, который был соклановцем заведующего. - Тогда вызови эту девушку ко мне, – отчеканил Хричфук.***
Где-то… - Ну, и зачем ты сделала это? Подмастерье, ты же видишь, что старик гоблин чуть не сломался. Его четко выверенный мирок рухнул, что он будет делать без него? – со смешинками в голосе проговорила фигура, одетая в белую робу. - Анализ действий показал, что мои первоначальные правки дали результат, но он столь незначителен, что может быть исправлен парадоксом Мислеровского. Поэтому было принято решение внести еще больше правок, чтобы возвращение к изначальной схеме не состоялось, – прозвучал ответ от существа в серой робе. - Допустим, но как быть с изначальным содержимым сейфа? - Двести лет назад один пройдоха оставил в сейфе свои воспоминания о том, что тогдашний Министр Магии творил в борделе. Министр был не дурак и выкуп не заплатил, а просто приказал своим людям уничтожить всю семью вымогателя и убить его самого. Информация, что была в сейфе, ничего не изменит, да и никому она не нужна…***
Северус Снейп рывком сел на кровати, затряс головой, пытаясь стряхнуть липкую паутину сна. Не помогало. Мысли были тягучие, вялые, тело ломило, словно от горячки, в ушах всё ещё звучала музыка из сна, а в носу щекотало от знакомого, но неуловимого запаха. Парень кое-как поднялся с постели, доплёлся до ванной, поплескал на лицо ледяной воды. Полегчало. Что за мордредовы проделки? Почему ему опять, третий день подряд снится непонятная чушь? В голове окончательно прояснилось, и Северус Снейп стал методично препарировать собственное сновидение, анализируя каждую деталь. Сновидение всегда начиналось под большим раскидистым деревом около той самой площадки, где они с Эванс играли детьми. В воздухе едва слышно переливалась музыка. Северус понимал, что знает эту музыку, но никак не мог вспомнить, откуда. Лили сидела на качелях, слегка раскачиваясь, а ее взгляд скользил по солнечным бликам на земле… Парень смотрел на Лили, и видел ожившую мечту. Она была прекрасна. От кончиков пальцев на ногах до последней веснушки, которыми её щедро одарило Солнце, от копны солнечных волос до изумрудных глаз, что лучились теплом. Сейчас она поднимет глаза и улыбнётся особой улыбкой, которую она всегда дарила только ему одному. Лили подняла глаза, и словно засияла. Музыка в ушах стала чуть громче, заглушая предательски зачастившее сердце. В воздухе разливался упоительный аромат. Кружилась голова. От радости, что Лили теперь будет с ним, от счастья видеть её, слышать, разговаривать. Если она возьмёт его за руку, сердце, наверняка, взорвётся. - Сев? Ты пришел! - сказала она с облегчением. - Значит, больше не обижаешься? - На тебя невозможно сердиться! - пылко воскликнул парень во сне. - Здорово, - она улыбнулась, - пойдем к реке? Жарко, просто с ума сойти, и скучно, - задумчиво проговорила Лили. Он послушно потопал за ней, млея от непреходящего восторга, мечтая коснуться её волос, взять за руку... Неожиданно у него заболело все тело. Он начал ощущать тяжесть, подозрительно похожую на ту вялость в мышцах, какая бывает перед пробуждением, живот словно провалился к позвоночнику - но он всегда чувствовал себя так, когда лежал на спине, - и вдруг проснулся. Удивлённый, дезориентированный, со смешанными чувствами и иррациональным страхом. Но теперь он поборол сонливость. Мозг работал на всю катушку. Было то-то странное в том, что ему снилась Лили, и в том, как она ему снилась. Стоп, а почему он так уверен, что ему снилась Лили, а не Бриджет? Во сне он был уверен, что видит Лили, но теперь понимал, что Лили никогда так солнечно не улыбалась. Даже своим гриффиндорцам, будь они трижды прокляты! Он видел во сне улыбку Бриджет. Ту самую особую улыбку, которой она улыбалась ему в поезде. В которой смешались радость, печаль, смущение, понимание. Почему Лили спрашивала, сердится ли он? Ведь, по её мнению, в их ссоре виноват именно Северус, потому он и должен первым извиняться. И почему он вдруг сказал, что на неё невозможно сердиться? Ещё как возможно! Иногда эта несносная девчонка доводила его до белого каления. И последние, самые главные "почему". Почему он чувствовал всепоглощающую любовь к Лили? Почему слышал странную музыку? Почему чувствовал запах? И почему, Мордред их всех раздери, ему было так страшно! Тут парня настигла иррациональная мысль, неужто Мальсибер решил ему отомстить и пробрался к нему домой, чтобы модифицировать его кровать? Бред. Явный бред. Но лучше проверить... Несколько пассов палочкой и удивлению Снейпа не было предела, на его кровати были чары. Да, это были не Le moment de la honte, но судя по цвету диагностического заклятия, нечто похожее. Наколдовав Tempus он узнал, что еще слишком рано, но дома после такого открытия сидеть не хотелось, поэтому Северус решил погулять по утренним улицах. Он долго бродил без цели, пока не наткнулся на маленькую закусочную. Сквозь опущенные жалюзи пробивался приглушенный свет, а на двери мигала надпись "Открыто". Он зашел внутрь и сел за столик возле окна. Мимо проезжали автомобили, проходили люди. Почему-то все казалось холодным и безжизненным. В голове мелькнула мысль, что к нему подступает маггловская депрессия. Но тут, неожиданно для себя, он вспомнил, что Бриджет приглашала в гости. Да, однозначно, сейчас он пойдет к ней. К дому Эвансов он добрался ближе к полудню. Когда он собирался с силами, чтобы открыть калитку, во двор вышла Бриджет. Северус сразу понял, что это она, а не Лили. В ней было что-то такое, что отличало ее от Лили. - Привет! Как твои дела Северус? Что-то случилось, на тебе лица нет, - мягко спросила она. - Просто очень плохое настроение, давай прогуляемся, - пытаясь не выдать своего состояния, ответил Северус. - Давай, только, - Бриджет смутилась, - мне надо в Гринготс. Не знаю, почему, но гоблины прислали письмо с просьбой явиться к ним, - в голосе девушки прозвучало что-то напоминающее волнение. - Если хочешь, пойдём со мной. - Хорошо, главное, подальше отсюда…***
Гермиона никогда ничего не откладывала в долгий ящик - будь то эссе по трансфигурации или визит к стоматологу. А потому сразу после завтрака помогла Петунии разделаться с домашними делами, оделась, причесалась, запихнула в сумку мантию, прихватила письмо, - и направилась в Косой переулок. Ещё через окошко в прихожей она увидела Северуса Снейпа, который мялся около калитки, словно не решался войти. Голова опущена, плечи ссутулены, лицо скрыто прядями волос. Девушка рванулась к выходу, опасаясь, что парень сейчас уйдёт, и с облегчением увидела, что он всё-таки входит во двор Эвансов. Гермиона встретилась взглядом с глазами Северуса и едва не вскрикнула. Её накрыла волна узнавания. Такими были глаза профессора Снейпа в день её исчезновения. Тогда она впервые задумалась, как помочь ему, как подружиться с ним. Как воплотить план "помочь Северусу Снейпу и остаться в живых". Кажется, именно теперь у неё есть реальная возможность вделать всё это. - Просто очень плохое настроение, давай прогуляемся, - сказал парень. Видимо, она успела спросить его о самочувствии, сама того не осознавая. - Куда угодно, подальше отсюда. Мозг Гермионы работал на повышенных оборотах. Ещё никогда в жизни перед ней не стояла столь сложная задача: расспросить Северуса Снейпа о случившемся так, чтобы не обидеть его, не дать заподозрить в жалости, не... Почему-то вспомнилась мама, которая иногда задавала отцу такие пустяковые - с точки зрения Гермионы - вопросы. - Северус, а как нам лучше добраться до Гринготса? - выпалила она. Взгляд юноши прояснился. Он внимательно посмотрел на девушку, и вдруг в глубине его глаз мелькнула смешинка. - Неужто всезнайка чего-то не знает? Гермиона сделала нудное лицо и самым противным голосом произнесла: - Есть несколько вариантов: добраться до Лондона, найти "Дырявый котёл"; по каминной сети; аппарировать; вызвать этот дебильный автобус. Но, - голос её изменился на менторский тон МакГонагалл, - я не могу использовать палочку, чтобы открыть стену в "Котле"; тут нет каминов, подключённых к сети; нет лицензии на аппарацию и опять же, проблема с палочкой для вызова автобуса. Северус Снейп расхохотался. Заливисто, от души, осознавая, как ночные страхи понемногу отпускают. Он мысленно пересчитал собственные сбережения, предложил девушке взять его под руку, и отправился в сторону автовокзала. - Что за проблема с палочкой? - Даже несколько. Во-первых, несовершеннолетним нельзя колдовать на каникулах... - Ерунда, - перебил Снейп. - Стену мог и Том открыть, а вызов автобуса - это не колдовство. - Здорово! - обрадовалась Гермиона. - Вот этого я и не знала. А во-вторых, палочки у меня-то и нету. - Как нет? - опешил Северус. Ему даже в голову не могло прийти, что такое в принципе возможно. - Сюда переместилось только моё тело. Для сдачи экзаменов Дамблдор выдал мне какую-то палочку, чтобы позднее, собираясь в школу, я выбрала себе подходящую у Оливандера. - Тогда планы меняются! Северус вытащил собственную палочку, с которой не расставался даже в маггловском мире, и поднял вверх. Через секунду около них затормозил "Ночной рыцарь". - "Дырявый котёл", - надменно произнёс парень, отсчитывая монетки. Он поднял глаза, и наткнулся на взгляд девушки, полный тихой радости и чего-то ещё. Неизвестного, непознанного. "Северус Снейп заботится", - подумала Гермиона и улыбнулась.