Четырнадцать дней Святого Валентина/Fourteen Days of Valentine

      Несмотря на короткий сон, вчерашнее хорошее настроение Маринетт сохранилось и на следующий день. Было что-то особенное в пробуждении в обнимку с пушистым розовым котом, который напоминал ей о том дурацком каламбуре, оставляя улыбку на лице.       Маринетт напевала какую-то мелодию, пока собиралась в школу, и весело беседовала с Альей об отсутствии акум (которых не было в течение почти трёх недель! Просто блаженство!), а затем поняла, что нужно успокоить слегка нервничающую лучшую подругу и убедить её в том, что это совсем не означает, что её блог скоро перестанет быть популярным от недостатка активности.       — О, смотри, — сказала Алья, резко сменив тему, и остановилась, — ещё один подарок! Правда, на этот раз он поменьше.       Маринетт с облегчением вздохнула.       Переносить мягкие игрушки из класса в класс было настолько же неловко, насколько они ей понравились. Хлоя сделала тысячу и одно замечание по этому поводу.       И, конечно же, она была наготове и ждала момента, чтобы сделать ещё одно, как только встретит Маринетт.       — Всего лишь глупый компакт-диск, судя по всему, — сказала Хлоя притворно милым голосом, — даже не семь дисков. Возможно, твой тайный поклонник устал и решил сдаться. Я не виню его.       Маринетт стиснула зубы, но не дала насладиться Хлое тем, что та её задела. Алья, однако, такой сдержанностью не обладала.       — Ты просто завидуешь, — огрызнулась она, уперев руки в бёдра, — потому что у Маринетт есть тайный поклонник, который обожает её, в то время как ты не сможешь даже заставить людей полюбить тебя.       — Ой, да ладно! — фыркнула Хлоя. — Все в Париже влюблены в меня. Парни умоляют стать их девушкой, — до них донеслось несколько смешков, но, как всегда, Хлоя проигнорировала это, чтобы полюбоваться собственным отражением, — потому что я красивая, богатая и одарённая. Кем же является Маринетт, кроме как простой и неуклюжей дочерью пекаря?       Алья открыла рот, чтобы поспорить, но, к счастью, в класс вошёл учитель.       — Успокойтесь, девушки, — строго сказала мисс Менделеева, — у нас впереди долгий день, и я не думаю, что месье Дамокл будет рад посетителям ранним утром, — Алья и Хлоя повиновались, но продолжили сверлить друг друга недовольными взглядами. — Ох, — признательно сказала мисс Менделеева, — я рада, что ваш поклонник сегодня зашёл не слишком далеко, мадемуазель Дюпен-Чен. Вам не стоит отвлекаться.       Девушка покраснела и что-то смущённо пробормотала, поспешно садясь рядом с Альей. Пока учитель отвлёкся на перекличку, Маринетт завозилась с запиской, чтобы посмотреть, что за компакт-диск в прозрачном пластиковом футляре преподнёс ей Кот.       «На седьмой день святого Валентина, — гласила записка, — моя истинная любовь подарила мне семь песен о любви.»       Маринетт отбросила все ненужные мысли о том, что сказала Хлоя несколько мгновений назад, и поразилась тому, насколько прекрасным, приятным и милым был жест Кота Нуара. Все семь песен были тщательно отобраны в соответствии со вкусом Маринетт, а их названия — аккуратно наклеены на CD. Должно быть, это заняло много времени, поэтому и сама задумка, и усилия, которые он приложил, стоило ценить.       На самом деле, Маринетт так сильно хотелось узнать, какие именно песни выбрал Кот Нуар, что она побежала домой, как только начался перерыв на обед, и, дрожа (от волнения), вставила диск в проигрыватель сразу же после того, как вошла в спальню.       Неудивительно, что на первой дорожке была записана «All I Ask of You», только на этот раз это была не просто мелодия, а дуэт из оригинального мюзикла, так что Маринетт согласилась с Роуз. Это было совершенно прекрасно. Она снова вспомнила субботние приключения.       Затем, что было ещё более неудивительным, зазвучала песня «Ladybug», которую спел Джаггед Стоун. Маринетт изначально знала, что она появится в какой-то момент, потому что Кот Нуар не мог записать для неё компакт-диск, не включив в список песню, написанную и посвящённую ей.       Он был таким предсказуемым.       Третьей шла одна из общепризнанных песен о любви, которые знал весь мир. «(Everything I do) I Do It For You», исполненная Брайаном Адамсом. Маринетт решила, что она была одной из самых красивых, банальных и клишированных романтических песен, которые она когда-либо слышала, и это же отметил Нуар в письме.       Позже заиграла песня «I Don't Want to Miss a Thing» группы Aerosmith, и Маринетт закрыла глаза, слушая прекрасную, медленную, нежную мелодию, которую так хорошо знала, несмотря на то что не знала языка, на котором та исполнялась.       Следующей была джазовая рок-песня на английском языке, которую Маринетт не знала, но с помощью Google переводчика и нескольких запросов в поисковике обнаружила, что песня называется «Easier Said Than Done» и исполнена группой Whitesnake, которая, как узнала девушка, являлась потрясающей рок-группой и явно в её вкусе. Она решила, что позже обязательно найдёт и послушает другие их композиции.       Рок продолжался, и шестая песня была синглом Nickelback под названием «I'd Come For You». Сначала Маринетт смутилась, так как первые слова были о разрушенных отношениях, но как только начался припев (который девушка пропустила через Google переводчик), она поняла, почему Кот выбрал эту песню. Она была очень похожа на песню Брайана Адамса, хорошо характеризующую её напарника.       И как только она убедилась, что Кот Нуар был на самом деле довольно крутым и обладал удивительным музыкальным вкусом, из проигрывателя зазвучала песня «You’ll Be in My Heart» из Диснеевского мультфильма «Тарзан», и Маринетт застыла в немом шоке, еле усидев на стуле от внезапно сменившегося тона песни.       Но ей не стоило удивляться, потому что такая милая, слащавая и смешная песня была определённо во вкусе Кота Нуара.       Маринетт прослушала этот диск второй раз и прослушала бы третий, если бы не посмотрела на будильник и, схватив сумку, не поспешила бы обратно в школу.       Она надеялась, что Кот Нуар не возражал против ушибленного Валентина, потому что такими темпами она станет ходячим синяком до того, как неделя кончится.

***

      Нино неловко переминался с ноги на ногу. Теперь, когда он доел свой бесплатный круассан, который дали ему месье и мадам Дюпен-Чен, он чувствовал себя неловко, стоя один в пекарне, в то время как Адриан разговаривал с родителями Маринетт в их квартире.       К счастью, долго ждать не пришлось, потому что вскоре Адриан вошёл в магазин с полуулыбкой-полуухмылкой на лице вместе с ними, они шли чуть позади, сияя.       — Разобрался со всем, чувак? — спросил Нино.       — Они сказали «да»! — Адриан взволнованно повернулся к чете Дюпен-Чен и почтительно склонил голову. — Спасибо! — сказал он с благодарностью. — Огромное спасибо!       — Нет, спасибо тебе, сынок, — ответил Том Дюпен с широкой улыбкой, — немногие из мальчиков вашего возраста такие же заботливые и вежливые, как ты.       Нино также смущённо улыбнулся. Он вовсе не был заботливым и вежливым и просто хотел поскорее убраться отсюда, потому что уже купил свежую выпечку.       — Приходи снова, Адриан, — тихо попросила мадам Чен, — независимо от того, что случилось, здесь тебе всегда будут рады.       Адриан слегка покраснел, а его улыбка стала более мягкой, более милой.       — Спасибо, — снова пробормотал он.       Наверху раздался громкий стук и крик, вызванный ударом. Адриан сразу же поднял голову к потолку, а Нино с месье и мадам Дюпен-Чен просто посмотрели друг на друга.       Маринетт только что споткнулась.       Снова.       Сама девушка появилась через несколько мгновений, потирая ушибленную руку.       — Я возвращаюсь в школу, — сказала она своим родителям, — скоро верну… — Маринетт резко замолчала, перейдя на визг. — Нино?! А-А-Адриан?! — пробормотала она. — Что вы тут делаете?       — Мы захотели отведать, — легко солгал Нино, — потрясающую выпечку твоих родителей.       — Ой! — польщённо сказала мадам Чен. — Вот! — она поспешно подхватила ещё несколько круассанов и положила их в розовый бумажный пакет с логотипом пекарни. — Возьмите ещё за счёт заведения!       — Ох! — Адриан моргнул. — Это не обязательно, я могу запл… ауч!       Нино сильно пихнул Адриана локтём.       — Чувак! — прошипел Ляиф. — Это бесплатная выпечка. Ты не можешь сказать «нет», — затем он с приятной улыбкой принял сумку. — Спасибо, мадам Чен.       — Ты же знаешь, Нино! — строго сказала она. — Для тебя я просто Сабин.       Нино кивнул и снова поблагодарил женщину, на этот раз по имени. Затем повернулся к Адриану и Маринетт, стоявшими с ярко-пунцовыми лицами, но не замечавшими этого, потому что ни один из них не смотрел прямо друг на друга.       «Боже, — Нино закатил глаза, — какие идиоты…»       — Хочешь пойти с нами, Маринетт? — сказал Ляиф вместо этого.       — Да! — ответила Дюпен-Чен.       Нино вышел первым и обернулся, дожидаясь своих друзей и смотря на то, как Адриан пытался быть настоящим джентльменом (из-за чего остальные люди выглядели крайне плохо на его фоне), придерживая дверь перед заикающейся и краснеющей по самые корни волос Маринетт. Как только они оба вышли из пекарни и встали бок о бок, Нино с удивлением заметил, что Адриан потянулся, чтобы схватить руку Маринетт, только для того, чтобы в следующую секунду отдернуть её и сжать в кулак.       Маринетт совершенно не обратила на это внимание.       Нино решил посодействовать лучшему другу.       — Итак, — сказал Ляиф, засовывая руки в карманы, — тебе понравился диск? — спросил он.       — Д-д-да! — сказала Маринетт, заправив волосы за ухо, и, тихо улыбаясь, склонила голову вниз. — Музыка великолепна.       — Что? — Нино сморщил нос. — Даже Фил Коллинз в конце?       Маринетт, подняв голову, посмотрела на него, а Адриан, идущий за девушкой, бросил Нино предостерегающий взгляд.       — В-в-в-вы знаете, что на диске?! — закричала Маринетт.       — Я занимался этим, — похвастался Нино, — мой приятель провёл вчера весь обед, составляя плейлист из песен, которые я потом записал на диск. У него ужасный вкус в музыке, не считая рок.       — Мне нравится его музыкальный вкус! — Маринетт впилась взглядом в Нино, защищая своего тайного поклонника, совершенно не подозревая, что он стоит прямо за ней. — Рок потрясающий, но было мило с его стороны включить в список песни из мюзиклов и мультиков.       — Это слишком сентиментально!       — Он и есть сентиментальный! — огрызнулась Маринетт. — Это одно из самых привлекательных качеств в нём.       Теперь лицо Адриана было ярко-красным от смущения, он с восхищением смотрел в затылок Маринетт, и Нино не мог не усмехнуться.       — Ты права, — сказал он, — это так. Этот чувак — потрясающий парень.       — Значит, — Маринетт моргнула, — ты знаешь, кто он?       — Он один из моих самых близких друзей, — кивнул Нино, — такое чувство, что я знаю его уже много лет, — Маринетт, казалось, хотела спросить что-то ещё, но по какой-то причине выглядела неуверенной, задумчиво сжав губы в тонкую линию. Нино решил рассказать больше: в конце концов, каким помощником на свидании он мог бы быть, если не может помочь другу даже в таком пустячном деле? — Я могу сказать, — произнёс он громко, — что он отличный парень, и знаю, что он, без сомнения, сделает тебя счастливой.       Маринетт покраснела так сильно, что почти могла посоревноваться с Адрианом в сочности румянца.       Нино очень жалел, что не может сделать фотографию для Альи, чтобы показать ей, насколько нелепо выглядят их друзья.

***

      Маринетт делала домашнее задание, когда Кот Нуар пришёл навестить её в тот вечер. Он был рад видеть, что она всё ещё слушает подаренный им диск и даже тихонько напевает себе под нос, записывая ответы на листочек.       У неё был прекрасный и донельзя милый голос.       Он постучал в люк, и она моментально среагировала, резко перестав петь.       — Добрый вечер, Принцесса, — промурлыкал Нуар, когда Маринетт открыла люк, — я могу уговорить тебя сделать небольшой перерыв от домашней работы?       — Можешь, — радостно улыбнулась Дюпен-Чен, — а я могу отвлечься от математики.       И она отступила в сторону, чтобы Кот смог запрыгнуть, а уже через несколько минут перед ними стояла тарелка печенья и две кружки с горячим шоколадом. Песни на диске играли фоном в режиме повтора.       — Они тебе нравятся?       Он уже знал ответ, так как слышал, что она говорила Нино, но было бы подозрительно, если бы он сам не спросил. Ему просто хотелось услышать это снова.       — Да, — сказала Маринетт, — мне нравится весь рок.       Он кивнул, чувствуя удовлетворение от проделанной работы.       — Я рад, — сказал он вслух.       — Так… — Маринетт нервно сплела большие пальцы, — ты знаешь Нино?       Кот застыл на мгновение, но решил остаться серьёзным. Он знает, что если попросит, то Маринетт сменит тему.       — Да, — осторожно сказал он.       — Выходит… это значит, что я знаю тебя? — нерешительно спросила Маринетт и застенчиво посмотрела на него из-под чёлки. — Проводили ли мы время вместе как обычные подростки?       — Проводили, — тихо ответил Нуар, — но не так часто, как мне хотелось бы.       Маринетт кивнула, но больше не давила на Кота в попытке разузнать подробности.       — Нино говорит, что ты отличный парень, — сказала она, — это высокая похвала от него.       — Я знаю, — покраснел он, чувствуя, как в груди разливается благодарность, — Нино говорит, что ты тоже замечательная.       Они оба улыбнулись, вспоминая своего друга, который использовал всего несколько слов, но сказал даже больше. Затем они погрузились в почти невыносимую тишину, когда Маринетт ёрзала рядом с Котом, явно желая что-то сказать, но не в состоянии собрать своё мужество в кулак. Кот Нуар беспокойно откинулся на спину, терпеливо ожидая, когда Маринетт, наконец, скажет, что у неё на уме.       — Нино… Нино думает, что ты сделаешь меня счастливой, — сказала она в конце концов.       — И что ты думаешь, — тихо спросил он, — Принцесса?       — Я думаю… Я думаю, что он прав.       Кот Нуар был совершенно уверен, что его сердце сейчас выпрыгнет от счастья, когда услышал это заявление, в то время как лицо Маринетт напоминало клубнику — настолько сильно она покраснела. Стараясь не начать прыгать от восторга (что его так и подмывало сделать), Кот сдержанно притянул Маринетт близко к себе, так, что её спина прижалась к его груди, а голова легла на его плечо. Он пропустил руки под её руками, сплетя свои пальцы в кожаных перчатках с её мягкими молочного цвета изящными пальчиками.       Он отчаянно хотел коснуться её обнажённой кожи своей собственной, но вместо этого он глубоко вздохнул, почуяв сладкий аромат, и благоговейно выдохнул.       — Я сделаю всё возможное, — прошептал он, — я сделаю всё возможное, чтобы ты была счастлива.       — Я знаю.       Они провели остаток вечера, сидя в комнате Маринетт в уютном молчании и в объятиях друг друга. Семь песен, которые он заботливо выбрал, играли снова и снова, пока они, наконец, не стали сопровождаться мягким звуком тяжёлого дыхания Маринетт, когда та заснула на плече Кота Нуара.       Он усмехнулся, вспоминая, как прошлой ночью уткнулся в её волосы, а затем, осторожно, чтобы не разбудить Маринетт, поднял возлюбленную и понёс к кровати.       — Ты всё, чего я жду, — тихо пропел он вместе с солистом Whitesnake, — теперь мне больше не нужно ничего искать, — он натянул одеяло на подбородок девушки и убедился в том, что ей было уютно, как в гнёздышке (и усмехнулся своей рассудительности). — Прими меня таким, какой я есть, а я сделаю всё возможное ради твоей любви…       Затем он остановил себя, понимая, что собирается сорвать поцелуй с мягких розовых губ Маринетт, хотя обещал, что не поцелует её до тех пор, пока ему не удастся её завоевать.       И хотя начинало казаться, будто он преуспел в этом, его ухаживания ещё не закончились.       С сожалением Кот прижался губами ко лбу Маринетт и быстро ушёл, прежде чем смог поддасться искушению и нарушить своё обещание.       Он чувствовал удивлённый взгляд Тикки на своей спине, пока, наконец, не покинул пекарню.