Темное облако

      С самого первого дня моей жизни была у меня маленькая особенность поведения, которую даже я себе объяснить не смогла, — я обожала находиться в центре внимания, но ненавидела толпы. Какие странные, взаимоисключающие, но безобидные на первый взгляд желания — может подумать любой другой человек, кроме меня. Я же прекрасно знала, что от этой моей особенности больше вреда чем пользы.       «Значительно больше», — тоскливо протянула я в мыслях, смотря снизу вверх на пацана лет тринадцати, крепко держащего меня за локон иссиня-черных волос. Волосы было жалко, они были густыми, тяжелыми и блестящими, поэтому я не старалась вырваться из стальной хватки этого хулигана. Применять на этом наглом мальчишке снотворное или же, не дай Святая Дева, яд, я не собиралась. Я еще не настолько деградировала, ментально подстраиваясь под тело, чтобы вредить невоспитанным детям.       — Слушай сюда, мелочь! Теперь ты будешь рассказывать эти истории только мне! — заявило это чудо, старательно корча из себя авторитета.       Я с трудом сдержала тяжелый вздох, обдумывая, что ответить подростку. Ну, в принципе, я сама виновата — решила выпендриться, покрасоваться перед детьми неразумными, да и успокоить их своим лживым туманом, что годен пока только на запудривание голов мелких и слишком шумных надоед.       — А читать самостоятельно ты, значит, не умеешь? — ехидно тяну, стараясь не смотреть в его алые глаза. Слишком уж тяжелый взгляд у него. Дети так смотреть не могут. Да что там дети, каждый день всматриваясь в отражение зеркала, я встречаюсь с куда более мягким взглядом своих ярко-фиолетовых глаз.       — Таких книг в библиотеке резиденции Вонголы точно нет, — с уверенностью заявляет он.       — Ты будто все читал, — не теряю я своей ехидности, хотя уже начинаю понимать, что передо мной не сынок какой-либо мелкой сошки.       Вонгола — это не второсортная семейка, а истинные короли мафии. Как это не смешно признавать, но именно из-за наличия этого «монарха» члены Коза Ностра еще не перегрызлись между собой, погружая мир в анархию.       У всех членов мафиозной семьи Вонгола есть как свои привилегии, так и не малое количество обязанностей. Они, конечно, не пуп мира, но и относиться к ним как пустому месту даже я не смею. Слишком уж зыбок мир в этом рассаднике преступности, где сила является основным показателем избранности. А этот пацан явно силен, и занимает не последнее место в данном обществе, несмотря на малый возраст. Навряд ли он действительно причинит мне вред, это я ощущала на интуитивном уровне (да и несмотря на всю его грозность, на психа он был совершенно не похож), а вот создать мне массу проблем он явно сможет, причем даже без вмешательства взрослых.       — Фантастику не так уж сложно найти в книжном магазине, — сообщила я спокойным голосом, уже понимая, что от данной компании мне не отвязаться.       — Меньше болтай не по делу, — почувствовав мою покорность судьбе, подросток ослабил свою хватку на волосах.       — И чем тебе только не понравилось слушать вместе с остальными? — тихо буркнула себе под нос я.       — Потому что. Я не сопливый ребенок, чтобы находиться среди этой мелочи и не мусор, чтобы заглядывать тебе в рот так же, как эти тупорылые.       Хм, а у него явно завышенная самооценка. Может спустить его с небес на землю и рассказать, что одним из этого «мелкого мусора, заглядывающего мне в рот», является сам Аркобалено Тумана под маскировкой? Ну уж нет, такого рода информацией я с этим убогим точно делиться не буду.       Аркобалено — сильнейшие киллеры современности и одни из несчастнейших людей в мире. Мне ли не знать, как сложно находиться взрослому сознанию в теле маленького и беспомощного ребенка? Вот только если я верю, что рано или поздно вырасту, и нахожу подтверждения этому ежедневно, то вот у проклятых младенцев такой надежды нет и не будет. Вечные. Проклятые. Младенцы.       Даже если ты сильнейший, всегда найдется тот, кто окажется сильнее тебя, и он-то и наградит тебя либо смертью, либо проклятьем. В подобной ситуации нельзя сказать наверняка, что из этих двух вариантов будет более милосердно.       Известно, что всего членов Аркобалено семь, плюс некая Лар Милч, работающая опять-таки на Вонголу. Личность каждого из сильнейшей четверки держится под строжайшим секретом, но мне известны имена трех из них — Реборн, Колонелло и Маммон. Последнее имя принадлежало Аркобалено Тумана, о котором моя мама отзывалась либо в абсолютно нецензурной, либо в особо восхищенной форме. И то, что я смогла его вычислить среди детей, почувствовав пламя, является лучшим подтверждением того, что мама не зря лично начала развивать мое умение использовать пламя тумана спустя месяц после смерти отца, хотя основным у меня было совсем не оно, а пламя облака. Мамочка охарактеризовала это так: «Выродок — так о тебе скажут все, кто способен чувствовать и видеть пламя. Оно у тебя не имеет чистого и яркого цвета — сверху туман, а снизу жутко грязное, будто испорченное, порочное облако. Порок греха и неудачного стечения обстоятельств. Этим недоумкам и в голову не придет, что это не грязь, а примесь третьего вида пламени черного цвета. Ты же будь умной — пользуйся этой предвзятостью и смейся последней». У меня очень заботливая и жесткая мама. Впрочем не удивительно, туманники всегда с приветом, как говорится. С ними только облачники сравниться могут. Вот уж тихие психи!       В общем, на фоне местного колоритного общества моя не по годам умненькая и депрессивная тушка смотрится как нельзя более уместно.       — Чего зависла? Или твой словарный запас еще настолько мал, что ты речь взрослых понять не можешь?       — Где ты взрослого здесь увидел? — огрызнулась, осматриваясь по сторонам. — Где это мы?       — Не знаю, я в этой резиденции семьи впервые. Банкетный зал для старперов вон в той стороне, — мальчик указал налево по коридору, — а малышня сейчас должна лопать свои сладости под присмотром нянек в соседнем помещении.       — Ясно. Куда пойдем? — в коридоре (даже так шикарно обставленном в стиле барокко) находиться совсем не хотелось.       Мальчик неопределенно пожал плечами. Еще раз оглядывая коридор, я решила, что лазить по незнакомому дому, когда в нем находится множество гостей, и половина из них является членами мафии, нам не стоит.       — Как насчет того, чтобы из окна вылезти в сад? — указывая на открытую форточку, через которую и крупный мужчина пролезть сможет, спросила я. Благо мы на первом этаже находимся.       — А ты мыслишь, мелкий мусор!       Вывернувшись из совсем ослабевшей хватки паренька, я на пределе доступной мне скорости, заскочила ему за спину. Моя стопа быстро оказалась под коленкой этого мерзкого существа. Да как он смел?!       Мальчишка зашипел сквозь зубы и присел на одно колено. Разница в нашем росте, массе и силе была настолько колоссальной, что я практически ничего не могла с ним сделать, но эта мысль слишком поздно дошла для ослепленного гневом сознания. Мне оставалось только два варианта: довести начатое до логического завершения или… убежать под бок к моей желчной мамочке. Последний вариант был самым логичным и верным. В конфликте с любым другим человеком я так бы и поступила, но в данном случае я не могла этого себе позволить, поэтому несмотря на всю абсурдность своих действий я продолжила. Схватив подростка за достаточно длинные для осуществления такого маневра волосы, я из всех имеющихся у меня сил потянула их вниз, заставляя парня вытянуть шею в неудобном положении.       — Мусор на свалке можешь найти, из которой ты, видимо, в свое время и выполз. Я же не мусор! Если тебе, так хочется фамильярности, то можешь звать Виолеттой.       — Хм… — быстро придя в себя, подросток легко поднялся, несмотря на то, что я не разжимала свои пальцы на его волосах. Повиснув на некотором расстоянии от пола, я уже представила себе, как неудобно будет падать, и приготовилась почувствовать боль, но у самой поверхности пола меня подхватили крепкие руки. — А ты цепкая, чересчур дерзкая и наглая, но очень смелая и решительная, Виолетта, — на меня посмотрели с долей уважения. — Гордость, граничащая с глупостью. Компенсировать этот недостаток сможет только Сила! — патетично завершил он свою речь. Шестым чувством ощущаю — пахнет керосином.       Исходя из моих наблюдений о характере этого типа, мы сейчас должны как минимум смертельно разругаться, как максимум меня бы смертельно избили. Но тем не менее, сейчас меня осторожно держат на вытянутых руках и рассматривают не как смертельно оскорбивший достоинство «мусор», а как интересного и интригующего собеседника.       — Занзас. Но для тебя Босс.       — Хм. Не велика ли честь, Босс? — последнее слово я протянула настолько ехидно, что подросток скривился так, будто съел лайм.       — Занзас. Называй меня Занзас, — решил на время уступить свои позиции мальчишка. О том, что нет ничего более постоянного чем временное, он, видимо, еще не знает.       Была бы я в действительности маленьким ребенком, очень скоро я бы села ему на шею и искренне радовалась потасовкам, которые бы возникали при попытках Занзаса вставить мне мозги и привить чувство меры. Но я не была ребенком. Да и в целом, несмотря на весь свой эгоизм, играть в такие игры с подросткам казалось мне совсем неинтересным.       — Хорошо, Занзас. А теперь… к подоконнику! — не терпящим возражения тоном приказала я.       «Ну, возможно, издеваться над ним и не так уж скучно», — довольно подумала я, рассматривая изменившееся лицо напротив. Глаза сузились, зрачки же наоборот расширились, скулы стали выделяться еще сильнее, а уж его аура просто полыхала багряными, невидимыми человеческому глазу, искрами.       — Ладно, Виоль, побуду носильщиком. Но только один раз! В честь такого события, как обнаружение первого своего хранителя.       Ой-ёй, мне это показалось или я слышала из одной из ниш смешок своей матери? Скорее всего это действительно она, но раз в нашу с Занзасом беседу еще не вмешались, то и зацикливать свое внимание на этом не стоит.       Сад был прекрасным. Ухоженный, большой, благоухающий, с множеством уютных мест для уединения. Было приятно расположиться в одной из дальних обвитых плющом беседок и болтать ни о чем и обо всем одновременно.       Мы не затрагивали важных тем, не спрашивали о жизни друг друга, но делились своими взглядами на жизнь и мнением об окружающих людях. Мы были совершенно разными. Занзас был вспыльчивым, ярким, активным и резким юношей, который всем своим естеством хотел великих поступков и свершений. Юношеский максимализм переполнял его. Но вместе с этим он не имел глупых, наивных надежд, насчет мира, окружающего его. Занзас всегда четко знал чего он хочет и зачем это ему нужно. Впрочем, несмотря на все эти положительные качества и волевой характер, он, что называется, не видел броду, поэтому влипал во всевозможные проблемы, из которых выбирался неся огромные потери.       Идиот. Но идиот уже свой.       Столь быстро появившееся у меня в груди собственническое чувство, могло бы меня напугать… только до моего перерождения в этом мире. И если сначала мне все казалось слишком странным, и поэтому ощущение необычности происходящего сильно притупилось, то узнав об соулмейтах, я поняла насколько этот мир странный, я перестала удивляться вовсе. Я просто приняла новую жизнь и этот уже свой мир. Пообещала себе изучить его в дальнейшем как можно более подробно и приняла. В жизни всякое случается, и психовать из-за мелочей нерационально.       — Уже поздно, — смотря на звездное небо, произношу я, думая о том, стоит ли мне вернуться к матери или же нет.       — Мы еще когда-нибудь встретимся? — в голосе мальчика не было тоскливых или грустных ноток, но тем не менее я отчетливо поняла, что ему отчаянно одиноко.       — Пф. Мог бы и не спрашивать. Взрослые же не могут обойтись без этих пышных и скучных мероприятий непонятного назначения и недели! — мы громко рассмеялись. Каждый вспомнил что-то свое, но это вовсе не помешало быть нам «на одной волне».       — Ты знаешь какие-нибудь созвездия?       — О, неужели маленькая всезнайка что-то не знает?       — Не зубоскаль, мне и пяти лет еще нет. Вот подрасту и ты в полной мере сможешь осознать всю глубину своего интеллектуального падения перед моим блистательным разумом.       — От скромности ты точно не умрешь, — по-доброму усмехнулся парень, начав показывать мне на большие скопления звезд и рассказывать о них. Эта теплая ночь была удивительной. Я даже не заметила как уснула, прижавшись к теплому боку своего нового друга.