Свет проклятых звёзд

— Я удивлён, Орёл, что ты не спросил меня об этом раньше. — Не хотел мешать. Мне было интересно, что у вас получится. — Мне не хватило материала. Я вижу, что иду в верном направлении, но тех ошмётков, что удалось раздобыть, слишком мало. — Покажи. — Сейчас? Ты готов оставить свой праздник… Её праздник! Ради чего? Моей безумной идеи? — Нет, ради безопасности всех нас. — Чего нам бояться? Город защищают от любых врагов орлы Манвэ! — Ты знаешь, что не от любых. Ты это знаешь лучше, чем кто-либо. — Знаю, Орёл. Но… — Ответь мне Крот, кто защитит Песню Камня от владыки Орлов? Ответить было нечего. Майрил давно с тревогой ждал разговора с Глорфинделом по поводу своих опасных вылазок и безумных исследований, однако главный Орёл не спешил с беседой и почему-то именно в день своей свадьбы решил пообщаться по душам. Дворцовая площадь была усыпана золотыми цветами, солнце ярко светило, становилось всё жарче. Маэглин бы ни за что не пошёл на торжество, продолжил бы пытаться воплотить в жизнь свою задумку, однако сердце заставляло попробовать случайно встретиться с Иттариэль, хотя бы взглянуть издали, услышать её смех, поймать беглый взгляд. Зачем? Ответа на этот вопрос не находилось. Фумеллотэ, похоже, совершенно не волновало поведение супруга: занят чем угодно, кроме торжества? Что ж, можно повеселиться и без него. Эльфийка пела и танцевала с роднёй, заставляя менестрелей играть песни, которые на ходу придумывала. В другое время, вероятно, музыканты постарались бы улизнуть, отказались бы подбирать аккомпанемент под незнакомые мелодии вот так, при всём народе, но жене лорда, да ещё и в день их свадьбы пришлось безоговорочно подчиняться. Майрил подавил тяжёлый вздох. Да, кто-то счастлив, а кто-то — кузнец. Взгляд лорда Дома Крота невольно устремлялся сквозь гуляющих туда, где среди скульптур и фонтанов веселилась семья короля. Его семья. Турукано пил вино и танцевал с дочерью, которая то и дело отпускала его руки и кружилась настолько быстро, что не верилось в её реальность. Внутри принцессы точно нет механизма? Майрил через силу отвернулся и посмотрел на собеседника. Пусть лучше Иттариэль его не видит, иначе может повлечь плясать вместе с собой, и тогда… «Это был просто танец…» — Мне кажется, тебе будет интересно, — словно сквозь сон услышал лорд Крот и даже не сразу понял, кто с ним говорит. — Смотри сюда, а не на прекрасных дев. Запахло вином. Майрил встряхнулся, проморгался и смог, наконец, увидеть подошедшего Эктелиона с супругой. Глорфиндел почему-то посмотрел на друга с явным недовольством, однако, заметив предмет обсуждения, моментально переменился. — Это что? — ахнул главный Орёл Ондолиндэ. — Белое серебро?! — Что?! — Крот не поверил ни ушам, от глазам. — Оно самое, — указывая на сверкающую на солнце флейту, улыбнулась Симпина. — Наши верные отыскали жилу на южной окраине. Разумеется, мой дорогой супруг не мог не сделать флейту с деталями из митрила. — Звучит не очень, — совершенно не разочарованно признался Эктелион, крутя инструмент, словно нож. — Но посмотрите, как красиво! — Так вот, что на самом деле здесь охраняют орлы Манвэ! — расхохотался Глорфиндел. — А я-то всё понять не мог, какой им смысл был гнездиться здесь, если они должны следить за Морготом. Они, значит, схрон Вала Ауле стерегут. — Почтенные птицы, — поднял над головой флейту Эктелион. — Я вероломно использую прекраснейший из минералов Арды. Мне необходимо его вернуть обратно в гору и просить прощения до конца мира? — Главное, не выносить митрил за пределы города, — посерьёзнел Майрил. — Вы не представляете, что будет, если о нём узнают Кхазад. — Значит, оружие и доспехи из него делать нельзя, — заключил мирный лорд Дома Золотого Цветка. — Но, пожалуй, кольчуги… — Мне заранее жаль тех, кто попытается из митрила плести, — перебил друга Эктелион. — Ты не представляешь, какой он твёрдый! — А я возьмусь, — подхватил идею Майрил, уже догадываясь, что и Келебрех согласится. — Покажи мне месторождение, я сам добуду и сделаю хотя бы рукава для начала. — Для начала мечи покажи, — с подозрением посмотрел на кротового лорда Глорфиндел, словно заподозрил родича в попытке уйти от ответа. Майрил кивнул. На площади снова зазвучал звонкий женский голос: — Ах, зачем в этот призрачный час, В этот тихий и сумрачный день, Январём запорошила нас Белоснежно-хмельная сирень? Глорфиндел просиял, обернулся. Его теперь уже жена пела и танцевала сначала с мамой и сестрой, а потом к ним присоединилась принцесса. Лорд Дома Крота через силу отвёл взгляд. — Я до сих пор понять не могу, друг мой, — рассмеялся Эктелион, обнимая супругу и флейту одинаково нежно, — как ты решился жениться. Мне казалось, ты скорее побежишь в рукопашную бить Моргота, чем станешь чьим-то мужем. — Знаешь, — золотоволосый Нолдо поднял глаза на орлов, посмотрел в сторону семи защитных врат, — птицы Манвэ Сулимо защищают долину от Моргота, но кто защитит нас от их владыки? Мы ведь обидели Валар уходом из Валинора, а те, кто родились здесь — оскорбили отказом идти в Валинор. Родившиеся позже виновны просто потому, что не просят пустить их в Землю Валар. Мы все обречены, друг мой. Ты помнишь, на что именно. Я подумал, что делаю Фумеллотэ несчастной своим существованием, но и смертью тоже сделаю несчастной. Она хочет быть со мной, и, отвергнутая, будет страдать. Я подумал, что подарю ей столько счастливых дней, сколько смогу. В конце концов, я тоже заслуживаю любовь хотя бы тем, что охраняю Ондолиндэ. Порой мне кажется: безопасность только меня и заботит. Понимая, это укор в его сторону, сын Ириссэ поджал губы. — Идём, — сказал он тихо, словно сам себе, и направился в сторону дома. Показывать результаты работы не хотелось даже не потому, что добыча материала создавала опасность для Ондолиндэ, а потому, что не вышло сделать задуманное. Однако, вопреки ожиданию, Глорфиндел искренне заинтересовался без тени осуждения. — Показывай! — очутившись в кузнице, разодетый в белое, золотое и сверкающее, мирный лорд по-детски бесцеремонно схватился за покрытые копотью заготовки клинков, проверил вес и баланс. — Вот, — Майрил почувствовал, как веселье Орла передалось ему, на сердце стало легче, несмотря ни на что. Крот взял клинок из сундука, покрутил в руке. — Видишь, он обычный. Но, если подойти сюда… Глорфиндел посмотрел на большую закрытую бочку: — Что в ней? Происходящее радовало воина гораздо больше, чем собственная свадьба. Майрил невольно заулыбался. — Там останки орков, которые мы смогли найти. Я забальзамировал их, чтоб не сгнили окончательно, но этого мало. Поэтому и сталь… Не договорив, сын Ириссэ и тёмного эльфа поднёс клинок к бочке, и лезвие слегка изменило цвет. — Потрясающе! — восхитился Глорфиндел. — Митрил твой, Крот. Майрил почувствовал себя счастливым. Он уже представлял, как сделает диадему для Иттариэль из этого дивного металла, и неважно, примет она подарок или нет. — Я пойду к жене, — едва не хохочущий от радости Орёл вернул заготовки на место, небрежно отряхнул руки. — Скоро закат, наш с Фумеллотэ день заканчивается, а я даже не уделил ей внимания. Ладно, Лоттэ знала, за кого выходила. — Он немного помолчал. — Завтра я уеду на разведку, а ты собирайся за митрилом. — Взгляд горящих счастьем синих глаз упал на бочку. — Если найду — привезу. Впервые за долгое время Майрил искренне рассмеялся.