Свет проклятых звёзд

Ариэн была прекрасна в своём неукротимом гневе. Мелькор не видел пламенную Майэ за созданной им самим пеленой, поэтому готов был слегка рассеять мрак, лишь бы глаза из плоти смогли узреть столь дивное безумие. Музыка сбившихся Тем рисовала чудные картины, однако искажённая материя Арды воплощала всё иначе, поэтому любопытство брало верх вдвойне. Решив, однако, воздержаться от каких-либо манипуляций с вулканическим пеплом, по крайней мере, сейчас, Мелькор призвал слуг-Майяр на помощь, но сразу же ощутил их смятение. — Что такое? — задал владыка вопрос, и сам понял ответ: его голос прозвучал тихо и слабо, и слова, рождённые мыслями, оказались не теми, какими задумывались. Разумеется, увидев того, за кем пошли против короля Арды, в таком плачевном состоянии, Майяр не на шутку испугались — они ведь зависят от своего господина, обязаны этому Айну силой и даже отчасти разумом. — Верните меня на трон! — приказал Мелькор, решив погрузиться на некоторое время в сон. Недолгий, но крайне необходимый и, вероятно, достаточный для… Вдруг Тема Ярости, долетавшая со стороны дневного светоча, зазвучала созидательно, превратившись из разбросанных, не связанных между собой нот в цельную мелодию. Опасную, злую, уничтожающую. Едва проникающий сквозь живой волокнистый мрак свет изменился, стала иной сама его суть. Не прибавив яркости, лучи пронзили тьму, отразились от снега и воды, падающее невидимое Детям Эру сияние встретилось со взлетающим, и одна из важнейших составляющих воздуха начала распадаться исчезающим крошевом. — Стойте! — приказал слугам Мелькор, понимая — Ариэн делает нечто чудовищное в его землях. Разобраться, чем именно грозит такое вероломство, владыка севера Белерианда пока не мог, но догадывался — его воины и остальные подданные точно пострадают. Особенно, Младшие. Но, самое страшное, даже не поймут, от чего! Ведь дышать по-прежнему есть, чем. Не представляя, как повлиять на ситуацию, Мелькор решил попробовать поговорить с Майэ. — Ариэн! — надеясь, что произносит именно те слова, какие надо, что звучит именно задуманная мелодия, больше-не-Вала устремил взгляд в сторону едва заметного сияния среди волокон тьмы и падающего пепла. — Ты забыла изначальную суть единства Валар и Майяр?! Валар — Творцы, Майяр — Хранители! Ты должна сохранять сотворённое, не спрашивая и не оценивая! Не вмешиваясь! Это не твоя часть Замысла! Ты меняешь и разрушаешь! Но это не твои обязанности! Такое своеволие ведёт к катастрофе! — Катастрофа — это ты, Моргот! — пришёл ответ, и Мелькор, пусть и недовольный услышанным, порадовался, что его речь не исказилась, судя по реакции Майэ. — Я — Творец! У меня есть право решать, как именно создавать новые горы и равнины, где пустить реки, а где разместить озёра и позволить расти лесу! Я имею право создавать и направлять пламя! А ты должна всё это сохранять! — Я выбрала мир живых, — прервала возгласы бывшего Вала Майэ. — И не стану подчиняться проводнику в бездну! — Ты не понимаешь! — Мелькор опёрся на ближайшего огненного слугу. — Все изменения в Арде необратимы! Все! И, если Хранители начнут Творить, Арда погибнет раньше срока! — Ложь! — Нет! Это правда! Ариэн расхохоталась. Её действия не встречали сопротивления, лучи света, изменив воздух, превратились в медленный яд, способный разъесть плоть не только снаружи, но и изнутри. Мелькор понимал — он ничего не в силах с этим сделать. По крайней мере, пока. — Ты сильна, Ариэн, — попытался сменить тактику бывший Вала. — Ты могла бы быть одной из Творцов и Правителей! Будь со мной, и у тебя будет власть. Сил оставалось всё меньше, иссякали последние, а проклятая Хранительница лишь хохотала. Понимая, что проигрыш сейчас непозволителен, поскольку происходит на глазах слуг, Мелькор собрал всю магию, с которой ещё мог совладать: «Весь мир в моих руках! Я знал, Что этот час придёт, я ждал. Давно предсказанный итог — Он воплотился точно в срок. Но только власть свою отдам — Её сложу к твоим ногам. И будешь только ты решать: Кого губить, кого спасать. Любых чудес недолог век, Но суть дано познать лишь мне: Не стоит слишком дорожить Тем, что так просто исказить. Но, чтобы продолжалась жизнь, Всего лишь слово мне скажи — Судьбы затупит остриё Одно решение твоё». Айну представлял, как прекрасная мощная Музыка звучит среди огня и пепла, сияния Сильмарилей и клубящейся над пышущими пламенем гор мглой. «Целый мир будет нашим От низов до высот! Этой власти на стражу Встанут огонь и лёд. Лишь сошлись взгляды наши — Он уже стал иной. Будь со мной!» Мелькор не знал, что именно услышала Ариэн, даже представить не мог, насколько видоизменилась искажённая Песнь, лишь по реакции Майэ догадался — лучше отступить, чем опозориться ещё больше. Хранительница плода Лаурелин замолчала, прозвучали едкие звуки насмешки, а потом Ариэн повторила долетевшие до неё обрывки искажённой Темы, и Мелькор ужаснулся своей кошмарной слабости: «Да ты не смейся, не смейся, Проще говоря! Проще говоря! Проще говоря! Да ты не смейся, не смейся, Проще говоря. Проще говоря — Мне очень жаль тебя!» Моргот! Не знаю, что ты хотел сказать, но твои столь примитивные мысли не способны склонить на твою сторону даже червяка! Наслаждайся мнимым могуществом, пока можешь! — Я восстановлю силы! — в отчаянии представляя, что на самом деле слышат слуги, Мелькор всё же не смог промолчать. — И уничтожу тебя! И Арда будет только моей! Ответом прозвучал лишь хохот и передразнивание: «Да ты не смейся, не смейся, Проще говоря… Мне очень не жаль… Тебя!» *** Даритель вслушивался в переданную Огненными Майяр весть и думал, что делать с полученными сведениями. «Мелькор решил отдыхать после пробуждения вулканов, теперь его сила питает перешедших на его сторону Айнур гораздо меньше, чем ранее. Стоит ли об этом беспокоиться?» Даритель изначально надеялся больше на себя, чем на Вала-отступника, но сейчас надо было подыграть остальным. Укрепить авторитет Мелькора в глазах орочья? Это легко. Достаточно наговорить хвалебных речей на понятном этому сброду языке. Никто же не станет проверять наличие у владыки жён и детей, не будет уточнять у «горящих дрочей», кто их отец. Пусть думают, что всё полчище этих чудовищ — порождения Алкара в понятном для орков смысле. Никогда не подводившая Дарителя фантазия разыгралась, но вдруг на столе вспыхнул Палантир. Сам! В подземелье Утумно этого не случалось ни разу! Свечение оказалось на удивление узнаваемым, и подданный мятежного Вала скрыл себя, чтобы остаться невидимым для собеседника. Пусть скажет всё, что собирался. И лучше так, чем при личном визите.