Свет проклятых звёзд

Давно знакомая дорога сквозь лес в низину заставила воинов развеселиться. Вот он — долгожданный дом! Совсем близко. Кого-то ждала жена, кого-то дети… Хатол всю дорогу отчаянно старался не выглядеть хмурым и наигранно недовольным, однако радоваться не мог. Конечно, в Дор-Ломине никто не знает о причине его возвращения, но каково самому молодому мужчине, отправленному прочь с войны вместе с больными и покалечившимися? Конечно, все скажут, что так выпал жребий, но ведь себя не обмануть! Смотреть на статуи Мараха не хватало сил, и сын Магора вымученно радовался вместе с соратниками, что удалось снова увидеть родные места. — Мы будем драться на земле, На солнце и в проклятой тьме! — приветственно запели стражи на границе, резведчики подхватили бодрый мотив. Хатол спрыгнул с повозки, равнодушно посмотрел под ноги — грязная мокрая дорога. Понятно. Почему-то это обстоятельство именно сейчас показалось крайне обидным и неприятным, однако сформулировать мысль не получилось. Отвлекшись на пение соратников и радостные приветствия, сын героя Магора молча прошёл мимо кордона, стараясь улыбаться и не слишком лениво махать рукой. Теперь, оказавшись дома, необходимо понять, как жить дальше. Похоже, задача практически невыполнимая. *** Когда впереди показались знакомые дома, а потом и собственный, на сердце потеплело. Мать, разодетая, словно на праздник, выбежала навстречу, за ней из дома вышла совсем уже взрослая сестра. Ушедших на охоту братьев не было, поэтому неудобные расспросы на некоторое время отсрочились. Решив, что не станет тянуть с самым сложным для себя и радостным для семьи, Хатол, с трудом освободившись из объятий матери и отдав ей письмо отца, улыбнулся: — Я остаюсь дома. Надолго. Я очень скучал. — А мы тебя очень ждали! — крикнула с порога сестра. — И, узнав о твоём скором приезде, дедушка потребовал твоего присутствия на важном совете. У тебя два дня на подготовку, брат Топор. Отказывать великому Малаху Арадану запрещено! Хатол равнодушно кивнул. Что ж, совет, так совет. Может быть, не спросят лишнего. А спросят — можно не отвечать. *** Развалившись на своём новом троне, потому что на прежнем перестал помещаться, владыка Дор-Ломина погладил по приоткрытым губам одну из двух недавно взятых в жёны красавиц и лениво взглянул на эльфа в синем, который прибыл из Хитлума и очень почтительно ожидал ответа на зачитанное письмо. Малах Арадан, залитый ароматной водой, смазанный маслами и всё равно дурно пахнувший, снисходительно взглянул на преподнесённые сокровища. Жадные глаза скользнули по сундуку и начали искать ещё дары, которые, возможно, не успели принести. — Этого недостаточно, благороднейший? — вежливо уточнил эльф, сияя красотой и изящной силой на фоне невысоких и не слишком складных Младших, собравшихся в зале. — Мой доблестнейший сын Магор, — правитель заговорил осторожно, стараясь не демонстрировать разваливающиеся зубы, — написал, что рискует жизнью и здоровьем в землях врага. Трое моих детей и восемь внуков сейчас на войне. Мой отец погиб, защищая Светлые Земли. Если мои данные верны, хотя я подозреваю, что они преуменьшены вами, потери моего народа в Дэдэлоте составляют тридцать шесть воинов убитыми и восемьдесят два — так или иначе пострадавшими. Это очень много, учитывая, что всего направлено на север пять сотен. Пусть твой король, посланник, не думает, что я глуп. Считать, хвала Отцу Эру, обучен. Эльф поклонился. — Видишь, — шёпотом заговорил Хатолу кузен, стоя рядом с ним в толпе допущенных на совет приближённых Малаха, — наш великий мудрый дед добивается независимости Дор-Ломина от Хитлума. Он говорит «ваш король», а не «мой король». Однажды мы перестанем быть подданными эльфам, станем для них дружественным королевством. — Это ж обычная торговля, — устало отозвался сын Магора, не до конца понимая, зачем его позвали, чувствуя, как всё сильнее раздражает происходящее, — сейчас принесут ещё один сундук, и король станет «наш». Разодетого в дешёвый бархат кузена, увешанного не слишком хорошо выделанными камнями, такой расклад, похоже, всецело устраивал. Хатол сжал кулаки. Напиться что ли? Жаль, пока нельзя. — Сколько стоит жизнь одного воина и почему за неё должны платить Малаху? — процедил сквозь зубы сын Магора. — Меня воротит от всего этого сильнее, чем от вони в Дор-Даэделот! Дэдэлот, чтоб его! — Да ты что! — испугался кузен, отстраняясь от разведчика, словно от заразного. — Правитель мудр и справедлив. Он защищает свой народ! — Да пошёл он! И ты, Армах, вместе с ним! — прошипел Хатол и, сорвавшись с места, ринулся к дверям из зала. — Стой, сын моего сына, — приказал Малах, отвлекшись от перечисления долгов Хитлума перед Дор-Ломином, — вижу, ты торопишься. Господин эльф подождёт. Подойди ко мне. Вспомнив, что своеволием уже однажды навредил не только себе, Хатол повиновался. Хитлумский посланник покорно пропустил вперёд разведчика, сказав, как сильно благодарен за подвиги. Сын Магора несколько раз напомнил себе, что драки начинать тоже нельзя. — Я назначаю тебя, Хасол Магорион из рода Мараха, моим военным советником, — громко произнёс Малах, перестав на миг уделять внимание жёнам и сундуку. — Мой ближайший помощник Армах поможет тебе во всём, если я буду занят. В Хитлуме тоже должны знать, что военные вопросы отныне я решаю только вместе с моим доблестным бесстрашным внуком, унаследовавшим от Мараха всё самое достойное! Хасол Магорион скоро возьмёт в жёны дочь героя, нашедшего шахту и военный лагерь далеко на севере, куда другие мужи не смогли добраться. Но герой Дуор смог! Два великих рода объединятся, и сила нашего народа возрастёт! Хатол опустил взгляд. Может быть, дед и прав по-своему, но… — Если я… — начал было сын Магора, однако правитель не дал говорить: — Откажешься? Ты не откажешься. Не справишься? Ты справишься. Какие ещё могут быть вопросы? Никаких. На смену злости пришла обида и снова накатившее желание забыться и напиться. Всё бессмысленно! Всё отвратительно, лживо, гадко… — Познакомься с будущей женой, — приказал Малах. Высокий мужчина, седой и сильно хромающий, вывел под руку молодую золотоволосую деву, милое личико которой сияло румянцем и доброй улыбкой. Украшенная жемчугом и серебром одежда, ниспадая до пола, удивительным образом подчёркивала точёную фигуру, пушистые ресницы обрамляли большие голубые глаза. — Хороша, правда? — похотливо захихикал правитель Дор-Ломина. — Всем на зависть! Хатол почувствовал, что согласен. Мысли о разной мерзости в одно мгновение исчезли, уступив место гораздо более приятным размышлениям. И почему раньше не приходило в голову, что раз нельзя продолжать воевать, надо взять себе красивую юную супругу? Пожалуй, правитель Малах и в самом деле бесконечно мудр.