The changeling can change

— Извини, но в ближайшее время нет никаких рейсов до Понивилля, — без энтузиазма произнесеные слова вмиг заглушились свистом кипящего чайника, и стоящий перед жеребёнком земнопони, одетый в синюю форму, сквозь прикрытый копытом зевок промямлил кобылке приходить завтра утром. — Но мне надо сейчас! — жалобно протянула Петуния, не обращая внимания на раздраженный взгляд жеребца. — Тогда можешь взмахнуть крылышками и полететь самым коротким путём. — Я ведь земная пони, у меня нет крыльев! — А я просто охранник, и не могу наколдовать тебе поезд, — фыркнул жеребец, наливая себе в кружку чай. — Не мои проблемы. Одним глотком опустошив стакан, он повторил: — Приходи завтра утром. Петуния обиженно поджала губы, готовясь в любой момент расплакаться от собственной беспомощности, но даже расстроенный взгляд не повлиял на охранника, и тот лишь копытом указал на дверь. Что-то недовольно пробурчав себе под нос, бирюзовая кобылка вышла из будки и обессиленно уселась на лавку, обдумывая, что же ей теперь делать. — Ты не такая, как другие взрослые, — улыбнулась пони. — Не такая скучная и нудная. Наоборот, ты очень классная! — А ты не такая легкомысленная и глупая, как другие жеребята, — слегка щелкнула её по носу чейнджлинг. — Ты — особенная. — М-можно я кое-что скажу? — щёчки кобылки залились розовым румянцем, и королева умилённо улыбнулась, одобрительно кивнув головой. — Кризалис, ты мой самый-самый лучший друг-чейнджлинг во всём мире! Королева не смогла сдержать смущения и, взъерошив жеребёнку гриву, ласково добавила: — А ты мой единственный и самый лучший друг. Волна холодного ветра больно ударила в мордашку, и Петуния вздрогнула от пробежавших по коже мурашек. Она, одетая в один лишь лёгкий шарф, сдавленно всхлипывала и вздрагивала от холода, свернувшись калачиком, в надежде хоть как-то согреться. — И вздумалось же пегасам пускать снежные облака именно в эту ночь! — сквозь трясущиеся зубы фыркнула Петуния, закутываясь в собственную гриву. Новый порыв ветра окончательно унёс за собой всю симпатию жеребёнка к снежному времени года, а вместе с этим — единственный согревающий предмет одежды на ней. Но Петуния даже не попыталась догнать его, лишь окинула грустным взглядом улетающий шарф и от отчаяния забежала обратно в будку к охраннику. — Можно хотя бы погреться? — пискнула Палео, трусливо сгорбившись. Земной пони раздраженно закатил глаза, но когда его взгляд остановился на трясущейся от холода бирюзовой кобылке, чья синеватая грива скрылась под снежными красками, смягчился в лице, кивнув ей в ответ. — Чай? — не дождавшись ответа, он протянул ей кружку с горячим напитком. — С-спасибо, — дрожащие передние копыта с трудом обхватили кружку, чуть не уронив её на пол. После того, как кобылка сделала пару глотков согревающей жидкости, жеребец нарушил тишину: — Почему ты здесь одна? Где твои родители? — Это очень-преочень долгая история, — ответила Петуния, отхлебнув чай. Охранник облегченно вздохнул: он и сам не горел желанием слушать рассказ маленького жеребёнка, и вопрос задал лишь из вежливости. — Харди Хув, — протянул он ей копыто в знак знакомства. — Петуния Палео, — ответила жеребёнком тем же. — Мистер Хув, мне правда нужно в Понивилль. — Мне письмо надо передать туда, — начал жеребец, долив в обе кружки напиток. — И должна ко мне залететь одна пегаска-почтальон. Если сможешь её уговорить, может и подкинет по дороге. Петуния даже слегка подавилась чаем от счастья. — Спасибо Вам большое, — радостно произнесла она, откашлявшись. — Рано ещё благодарить. Она может даже и не прилететь. Свернёт по ошибке не туда, заблудится или просто не вспомнит дорогу — Селестия знает, что происходит в голове у этой пони. Это на вид она божий одуванчик, а ты попробуй поручить ей что-нибудь ответственное, эта пегаска сможет разрушить даже нерушимое… Петуния мало что понимала из рассказа Харди, но для поддержания разговора время от времени кивала головой, согласно мычала и хихикала. — Тебе ещё нали… — земной пони не успел договорить, как слова заглушились странным треском, будто что-то врезалось в окно. — Что это было? — вдруг испуганно пискнула Петуния, отшагнув подальше от стекла. — Твоё крылатое спасение, — усмехнулся Хув, открывая дверь. — Дёрпи, заходи! Светловолосая пегаска серого окраса, чья кьютимарка представляла собой несколько мыльных пузырей, отряхнувшись от снега, с радостью приняла приглашение, залетев во внутрь будки. И взгляд Петунии тут же остановился на её нежно-золотых глазах, смотревших в совершенно разные стороны. Косоглазую пони жеребёнок видел впервые, и, стараясь скрывать присущее ей любопытство, заинтересованным взглядом изучала необычную пегаску. — Какие новости? — поинтересовался жеребец, наливая в третью кружку чай. — Холодно, — пожала плечами Дёрпи, с интересом разглядывая чайник с горячей жидкостью. — Харди, а маффины есть? Жеребец отрицательно покачал головой, протягивая кружку чая. — Петуния Палео! — вдруг распахнула пегаска крылья от удивления, когда её взгляд заметил сидящего жеребёнка, и кружка с напитком благополучно полетела на пол. — О, вы знакомы? — пробурчал Харди Хув, невозмутимо собирая осколки, словно Дёрпи вытворяет такое не раз. — Конечно! Её мама часто заглядывает к нам на почту. Петуния, не имея ни малейшего понятия, кто перед ней стоит, смогла натянуть на себя улыбку и ответить: — Вы знаете мою маму? — Я знаю каждого пони, кто живёт в Понивилле, — гордо выпрямилась Дёрпи, чуть не опрокинув вторую кружку, протянутую Харди. — А что ты делаешь в Кантерлоте? — Долгая история, — вздохнула Петуния, крутя в копытах пустой стакан. — Ей в Понивилль надо, — подал голос Харди, долив в кружку чай. — Подбросить сможешь? — Конечно! — Харди Хув протянул ей белый конверт, и светловолосая пегаска согласно кивнула, крылом забрав переданную ей бумагу и положив её в сумку, она обратилась уже к Петунии: — Готова? — Да, мэм, — сделав последний глоток чая, Петуния поднялась из удобной сидячей позы и последовала за пегаской к выходу, на прощание обратившись к Харди: — Спасибо Вам. Жеребец кивнул в ответ, взглядом проводив уходящих кобыл. Стоило Петунии выйти за порог, как мощная волна холодного ветра ударила прямо в лицо, и если бы не Дёрпи Хувс, заслонявшая её своим телом и удерживавшая одним крылом, вихрь наверняка бы снёс жеребёнка. — А вы точно сможете меня удержать? — забеспокоилась Палео, сильнее прижимаясь к пегаске. — Смогу, — Дёрпи развернула крылья за спиной, слегка согнув ноги и присев.— Забирайся. Петуния, боясь доставить неудобства пегаске, пару секунд мешкала, но вновь пробежавшие по коже от мороза мурашки всё же заставили её залезть на спину кобылки, передними копытами обняв ту за шею. — Держись крепче, хорошо? Не хочу потерять тебя по дороге, — хихикнула серая пони, одним слитным взмахом крыльев оторвавшись от земли. Путь до Понивилля, даже несмотря на жуткую погоду и неумение Дёрпи держать равновесие в воздухе, занял немного времени. Но всю дорогу между ними царило молчание, сопровождаемое гулом ветра и издаваемым время от времени испуганным писком Петунии, когда Дёрпи, не заметив впереди густые облака, врезалась в них, отчего жеребёнок с трудом удерживалась на спине пегаски. — Где ты живёшь? — вдруг разорвал тишину голос серой кобылы, когда внизу уже чётко можно было разглядеть очертания домов. Но такой несложный вопрос ввёл Петунию в ступор: стоит ли долететь с Дёрпи до городка и самой дойти до ущелья, или всё же лучше попросить её высадить на границе между Призрачным Ущельем и Вечнодиким лесом? И Петуния выбрала второй вариант, поскольку бродить одной ночью по лесу она не горела желанием. — В… Призрачном Ущелье, — прикусила губу пони, боясь, что Дёрпи почувствует нотки лжи в её неуверенном голосе. Но, к её удивлению, ничего подобного не произошло. Дёрпи слышала что-то про редкие камни в этих окрестностях и, решив, что может быть помешанные на булыжниках пони ради их поисков уже и в ущелье переместились, вдаваться в подробности не стала, лишь ответила отрывистым кивком и направилась в сторону каньона. Когда копыта пегаски коснулись земли, и Петуния торопливо с неё слезла, внутри Дёрпи вдруг завозилось странное беспокойство от совершенно пустой и необитаемой территории вокруг. — Тебя никто не встретит? — спросила пегаска, с опаской оглядывая ущелье. — Я… я ведь уже большая. Могу сама дойти. — А здесь точно безопасно? — Конечно! Вы не волнуйтесь, со мной всё будет хорошо. — Будь осторожна, — ответила Дёрпи, крыльями подарив Петунии объятия. Когда обе попрощались, Дёрпи вновь взмахнула крыльями, направившись в сторону Понивилля. Петуния смотрела ей вслед до тех пор, пока её фигура не растворилась в ночном мраке, и только тогда она облегченно вздохнула, галопом ринувшись по уже давно знакомой дороге к пещере. В голове Петунии представлялся предстоящий разговор с королевой. И ей потребовалось немало усилий, чтобы сконцентрироваться лишь на этой мысли, стараясь не думать о чём либо другом. Что было сложно, ведь в голову то и дело лезли мысли о разговоре с Селестией, о прошлых поступках королевы и о возможном использовании Петунии ради утоления голода. Мозг Петунии окончательно превратился в жидкий кисель, когда пещера, о которой было известно лишь ей и Кризалис, оказалась абсолютно пуста. — Кризалис? — выдала она в пустоту и испуганно вздрогнула, когда эхо разнесло её голос. Петуния, не смотря на свою боязнь темноты, осмелилась пройти дальше, в надежде услышать что-то в ответ. Но даже обойдя всю пещеру, она ничего не услышала, будто здесь никогда никого и не было. Время шло, но никаких признаков жизни она уловить не смогла. Не было видно ни Кризалис, ни тех, с кем она разделяла своё скромное жилище. — Чейнджлинги, — вдруг оцепенела Петуния, когда в привычном для них месте личинок не оказалось. И даже никаких намёков на то, что они здесь были прежде. «Она обязательно вернётся» — мысленно успокаивала себя пони, калачиком свернувшись на полу — на улице ждать Кризалис слишком холодно, а в пещере, даже несмотря на жуткую темень, безопасно. — Пожалуйста, вернись, — прошептала Петуния себе под нос, тихо всхлипнув, прежде чем усталость и сонливость взяли верх, и она наконец смогла заснуть. Но наутро её разбудил грубый голос, от которого, даже сквозь сонную пелену, у Петунии пробежали крупные мурашки. Никакой схожести с голосом Кризалис пони не уловила, но и додуматься кому он мог принадлежать она не смогла — её мысли заглушались лихорадочным стуком сердца. Нервно сглотнув, Петуния медленно поднялась на ноги, и от вида стоящего впереди пони сердце жеребёнка забыло как биться.