Мишель проснулась от того, что яркие лучи утреннего глэйдерского солнышка играли на ее лице, а легкий прохладный ветерок трепал выбившиеся из общего хвоста тонкие прядки, которые приятно щекотали ее нос. Было невероятно свежо. Девушка приняла сидячее положение и, глубоко зевнув, раскинула руки в стороны, потягиваясь. Она оглянулась по сторонам. Лишь некоторые гамаки были пустыми, наверное, время еще очень ранее. Девушка отметила, что спали даже бегуны, которые обычно встают раньше всех. Мишель спрыгнула со своего гамака и лениво поплелась на Кухню, стараясь никого не разбудить.
— Доброе утро, Фрай, — улыбнувшись повару, девушка облокотилась о стол с противоположной стороны. Парень весело просиял в ответ.
— Доброе. Как спалось?
— Отлично! — она и сама не верила, но даже несмотря на то, что вчера она работала, не покладая рук, тело было отдохнувшим, а настроение — на высоте. — Может, я помогу?
Фрайпан охотно согласился уступить на своей кухне место второго работающего повара. Все утро Мишель была для куратора как его правая рука, и ей очень нравилась эта работа. Она планировала остаться на Кухне на весь день, пробуя себя в готовке. Ближе к семи утра начали подниматься бегуны.
— Привет, народ! — практически в один голос поприветствовали семеро первых вошедших парней, севших за один стол.
— Доброе утро, а Минхо где пропадает? — спросил Фрайпан, оглядываясь. Мишель тоже развернулась посмотреть. И правда, Минхо все не было, хотя он куратор и, по идее, должен был вставать раньше всех.
— Спит вроде, — пожал плечами Майкл, высокий зеленоглазый брюнет, который запомнился Мишель своим носом: тот был сломан в двух местах, но было невозможно представить такого безобидного парня в драке. Значит, сломал случайно, по сложившимся обстоятельствам, он ведь бегун.
— Я схожу за ним, — Мишель отложила нож, которым резала фрукты, вымыла руки и буквально спрыгнула с ступенек, ведущих на Кухню. Девушка не желала упускать момент, когда можно было поговорить с Минхо один на один, чтобы в разговор никто не влезал.
Слова Майкла оправдались, Минхо спал, причем выглядел весьма мило. Лежа на животе, парень прижался половиной лица в ткань гамака, явно не желая просыпаться. Волосы бегуна торчали во все стороны еще сильнее, чем обычно, а одна его щека была слегка примята, и девушка сделала вывод, что он только перевернулся, а значит, его легче будет разбудить. Не теряя ни минуты, Мишель дотронулась до плеча Минхо и слегка потрясла его. В ответ бегун недовольно промычал.
— Поднимайся, лентяй, в Лабиринт без завтрака отправишься! — возмущалась девушка, продолжая будить азиата.
Наконец тот разлепил глаза, что-то недовольно промычал, перевернулся на спину и слегка потянулся. Потом устремил свой задумчивый взгляд в потолок и начал тупо молча лежать. Все это время Мишель наблюдала за ним, ожидая момента, когда бегун скажет хоть слово, и, когда момент настал, Минхо обреченно сказал:
— Твою ж мать, оказывается, жизнь настолько несправедлива, что меня ранним утром разбудила новоприбывшая девчонка из не пойми откуда.
— Чем тебе мое лицо с утра не угодило? — вопросила девушка, стоило Минхо закончить речь. — Что, не нравлюсь, что ли?
Минхо усмехнулся уголком губ, а потом повернул голову, устремив взгляд на Мишель. Та лишь спокойно продолжила разглядывать его лицо, позволяя Минхо делать тоже самое. Наконец, ее взгляд остановился на неглубоком тонком шраме на лбу азиата.
— Откуда у тебя такой шрам?
— Последствия опасной и трудной работы в Лабиринте, — пожав плечами, ответил Минхо. — А твой?
— Где?
Минхо протянул руку к лицу Мишель и, приподняв ее подбородок, провел большим пальцем чуть ниже скулы. Странно, девушке никогда и никто не говорил о том, что на ее лице красуется такой шрам. Прикосновение парня стало для Мишель невероятно знакомым, и, словно очнувшись, она вспомнила, зачем пришла будить его.
— Минхо, ты помнил меня когда-нибудь? Я была тебе знакома?
Бегун убрал руку от лица девушки и приподнялся на локтях, непонимающе взглянув на Мишель из-под густых бровей.
— Я не понял вопроса.
— Когда ты впервые прибыл в Глэйд, были ли у тебя воспоминания, связанные со мной или воспоминания, где ты меня видел?
— Нет, — Минхо покачал головой, — а что?
Внутри все оборвалось от разочарования, которое появилось совершенно из ниоткуда. Девушка поднялась с колен и вышла на улицу. Но почему тогда она помнит? Его взгляд, его внешность, имя, даже его прикосновения... Все это было ей до боли родным, но Минхо ее не помнил.
— Подожди, стой, — Мишель почувствовала на своем запястье руку и повернулась, встретившись взглядом с Минхо. — К чему был этот вопрос? Для тебя это важно?
— Да, для меня важно, — стараясь не выдавать своих истинных эмоций, Мишель сглотнула предательский ком в горле, заставляющий ее нервничать, и опустила глаза в пол.
— Но зачем?
Мишель на мгновение замолчала, думая, стоит ли рассказывать настоящую причину, по которой она пришла к Минхо. Не посчитает ли тот ее сумасшедшей? Не начнет ли думать, почему именно он обычно является главным персонажем расплывчатых воспоминаний новоприбывшей девчонки? Мишель вновь взглянула на азиата и ответила:
— У меня слишком много воспоминаний о тебе. Иди на Кухню, все бегуны уже давно завтракают.
Ее рука выскользнула из ладони теперь уже задумчивого бегуна, и девушка отошла от него, направляясь в сторону Кухни. Работа помогает отвлечься. Мишель поняла это, когда работала на Плантациях, стараясь не слушать надоедливые шуточки Ньюта в стиле «Эй, да любой другой шанк справится на этой работе лучше».
— Эй, все в порядке? — спросил Фрайпан, наблюдая за мрачной физиономией Мишель.
— Да, Фрай, все отлично, — резко ответила она и, поняв, что не стоит выплескивать всю злость на окружающих, поспешила извиниться.
На следующие десять минут Фрайпан занял Мишель раскладыванием еды для бегунов в бумажные пакеты. Обычным обедом и двумя перекусами для парней являлись три бутерброда с кусочком куриной грудки и сыром, пара яблок и пол-литровая бутылка воды.
«М-да, не густо, учитывая, что бегуны проводят в Лабиринте весь свой день».
Мишель не видела, как на Кухне оказался Минхо, как он ел, не слышала, как Фрай спрашивал у него о намечающихся планах в Лабиринте, она была слишком занята своей работой, чтобы замечать такую мелочь. Последний раз за утро она встретилась с ним, когда отдавала бегунам их бумажные пакеты с едой. Последним на очереди был азиат, и тот не упустил момента взглянуть на нее. Мишель до последнего не отводила взгляд, и, когда Минхо сказал ей «Пока», она лишь слегка кивнула, ибо не слишком-то горела желанием провожать его в Лабиринт.
Постепенно настроение Мишель менялось в лучшую сторону, и, когда на Кухню начали приходить остальные глэйдеры, чей рабочий день начинался на час позже, чем у бегунов, девушка снова работала с лучезарной улыбкой на лице. Расставляя тарелки с завтраком, Мишель шустро обошла все столы и, управившись, облокотилась о разделочный стол, наблюдая за глэйдерами. Признаться, эта работа ей уже нравилась, да и Фрайпан охотно согласился принять девчушку к себе. Ньют, внезапно появившийся в дверном проеме, одобрительно улыбнулся девушке, обнажая зубы, и Мишель просияла в ответ.
Часами напролет она без отдыха хлопотала на Кухне. Готовка, мойка посуды, лёгкая уборка — все это входило в ее работу, и Мишель добросовестно ее выполняла. Она настолько быстро и качественно справлялась со своими стандартными делами, что Фрайпан даже позволил девушке приготовить ужин самостоятельно. Вскоре она стояла у плиты, готовя свой первый грибной суп. А может он был и не первый, хотя в этом Мишель сама очень сомневалась.
Первые лохматые головы глэйдеров, — Уинстона, Галли и Джеффа, — появлялись в дверях Кухни, учуяв, как они говорили «невероятно аппетитный запах». Видя за готовкой Мишель, они, удивленно хлопая глазами, искали главного Куратора поваров и, находя его, громко смеялись. Фрайпан сидел, подперев рукой подбородок, и с наигранной обидой глядел на то, как Мишель лихо справляется со своей стряпней. Девушка в ответ лишь глупо улыбалась и пожимала плечами, а потом мигом выгоняла с Кухни мешающих глэйдеров.
— Ну, Фрай, не обижайся, — Мишель с сочувствием и легкой улыбкой положила руки на плечи Куратору. Тот не обернулся. — Ну, подумаешь, новичок справляется на Кухне лучше, чем ты в свои первые дни.
Куратор поднял нахмуренный взгляд на Мишель и вновь продолжил сидеть, подперев голову, но смотрел прямо на девушку. В его взгляде мешалось несколько наигранных чувств, но особо сильно выявлялось осуждение. Осуждение за то, что Мишель так быстро забрала место Главного Повара всея Глэйда. Мишель не выдержала такого настойчивого взгляда и, согнувшись пополам, расхохоталась. Глупо улыбнулся и Фрайпан.
— Можешь идти отдыхать, — тепло произнес он, — на сегодня твоя работа закончена.
Мишель взглянула на часы, висевшие над столом. Те показывали половину шестого вечера. Девушка слышала, что у Могильника, в лесу, протекает небольшой ручеек. Глэйдеры говорят, что он уже был здесь, когда прибывали первые жители. Не задумываясь, Мишель поспешила к Могильнику. Пока девушка пересекала поляну, за ней привязался черный лабрадор. Поначалу она очень испугалась, когда огромный пес буквально напал на нее, но потом стало ясно, что он просто играет. Мишель почесала собаку за ухом, на что та блаженно закрыла глаза, подставляя голову под ладонь девушки. Неподалеку послышался негромкий смех, и Мишель обернулась, увидев идущего к ней Куратора Строителей.
— Это Гав, — присаживаясь на одно колено, проговорил Галли. Он поднес руку к голове пса и поощрительно потрепал густую шерсть.
— Он молчалив для такой клички, — заметила Мишель, улыбаясь.
— Думаешь? — глэйдер посмотрел на нее, а затем перевел взгляд на лабрадора. — Ну-ка, покажи нашей Мишель, что ты можешь.
Через некоторое время Гав сел на задние лапы, виляя хвостом, и несколько раз пролаял. Лай получился громким, низким и слегка хриплым, Мишель посчитала, что это из-за старости. Галли снова начал гладить собаку, время от времени говоря, что Гав — достаточно умный лабрадор. Мишель не отрицала этого, с улыбкой продолжая наблюдать.
— Это, кстати, твое? — парень достал из кармана брюк фотографию, которую Ньют вчера отдал девушке. Мишель поспешно забрала ее, одновременно вспоминая, где и как она могла выпасть из штанов с безразмерными карманами. — Откуда она у тебя?
— Ньют отдал.
— Мы в детстве хорошо дружили.
— Что, прости? — девушка просто не верила своим ушам. То есть, Галли тоже помнит что-то из прошлой жизни?
— Ты, Минхо, Ньют, я, Фрайпан и Алби. Когда мы были детьми, мы постоянно что-то вытворяли. Мы сбегали от рабочих ПОРОКа, прятались, устраивали ночные собрания и собирались противостоять Им. Тем, кто отправил нас всех сюда.
— Но откуда? — словно вернувшись в реальность, Мишель почти выкрикнула вопрос в лицо Галли.
— Спроси у Ньюта, он расскажет, — парень поднялся на ноги и побрел к остальным строителям, что усердно что-то собирали из деревянных фанер, оставляя девушку один на один со своими мыслями.
Сидя в тени на берегу ручейка, Мишель вновь рассматривала фотографию. Слова Галли отдавались в голове гулким эхом, давили на виски, словно раздражая.
«Это просто что-то невероятное, что-то из ряда вон выходящее». О чем может рассказать Ньют? И как стоит задать вопрос? А вдруг, он не захочет говорить на эту тему? И что значит, что в детстве они дружили? То есть, все свое детство они провели чуть не бок о бок, а тут им стерли память и все начинают жизнь с чистого листа?
Перед глазами вдруг появилась размытая картинка, но, спустя пару секунд, сознание «сфокусировалось» на ней. Темное помещение, здесь сыро и очень холодно. Окна заколочены деревянными досками, через редкие просветы в комнату попадал серый свет. В помещении беспорядочно валяются какие-то тряпки, веревки, несколько деревянных и бумажных коробок, кое-где даже лежат игрушки. По углам комнаты разбросаны два больших матраса, которые отец когда-то принес домой. На одном из них лежала маленькая темноволосая девочка. Ее тёмные кудри спадали на тонкие плечи аккуратными волнами, ровные бровки сведены в нахмуренной гримасе даже во сне. Мирно посапывая, девочка крепко сжимала в руках плюшевого мишку — подарок папы на день рождения.
Рядом с девочкой сидит женщина. Она гладит Мишель по голове и плачет. Крупные капли стекали по уставшему материнскому лицу и падали в волосы девочки. Сердце женщины сжималось от боли.
«Что же будет дальше?». Ее муж не так давно ушел, отдавшись Вспышке, потому что перестал бороться. Женщина самостоятельно воспитывала пятилетнюю дочь, боясь, что каждый день может стать для нее и ее малышки последним.
Внезапно дом сотрясли громкие удары и тяжелые шаги. Женщина, испуганно озираясь, встала к окну, стараясь разглядеть, что творится на улице.
Бум-бум-бум! — Гремели в дверь дома.
— Мама! — Мишель проснулась, отбросив медвежонка, и, приняв сидячее положение, сонно потерла почти черные глазки. Женщина мигом бросилась к девочке. — Мама, что это гремит? Я боюсь, мама!
— Не бойся, моя девочка, — испуганная мать подхватила на руки девочку и с ужасом обернулась на дверь.
Все затихло. Но напряжение не спешило покидать напуганных жителей. За дверью послышались резкие низкие голоса. Дальше все произошло очень быстро.
Грохот выбитой двери, сорванной с петель.
Грубые шаги.
Хриплые мужские голоса.
В дом ворвались трое вооруженных мужчин в странной форме. На груди знакомая надпись П.О.Р.О.К. Незнакомцы оглядывали дом. Вдруг один из них заговорил:
— Мы вынуждены забрать девочку. Мне очень жаль.
Мама истошно закричала, стоило одному из мужчин подойти к ней и выхватить из рук ребенка. Мужчина грубо ударил женщину по голове, и та обессиленно осела на пол с застывшими на лице отчаянием и беспомощностью. Комнату наполнил детский крик, полный боли и ужаса. Мама не пыталась встать и спасти Мишель. Мама больше не шевелилась.
Мишель закричала. От боли и ужаса, которых она испытала, видя воспоминание. Вот почему она плакала во сне, который приснился в первую ночь в Глэйде. Так убили ее мать. Так ее забрали в штаб. Животные! Чертовы садисты! Девушка вновь закричала, только более приглушенно, закрыв лицо руками. В следующий миг она почувствовала на плечах и спине сильные руки, не открывая глаз, она начала бить в грудь держащего ее человека. Стало страшно, словно воспоминание снова повторялось.
— Все, солнце, все хорошо, я здесь, — шептал знакомый голос, но девушка не могла его разобрать. Дергаться она перестала, обессиленно опустив руки, но продолжала плакать. — Успокойся, все закончилось, ты в безопасности, — последнее, что Мишель расслышала перед тем, как наступила спасительная темнота.
***
— Джефф, зови Ньюта и Минхо, она сейчас очнется, — сквозь сон услышала девушка голос Клинта.
В эту же секунду хлопнула дверь и послышались быстрые шаги, спускающиеся на первый этаж. Мишель разлепила глаза, и оранжевый свет зажженой электрической лампочки словно надавил на них. Девушка прищурилась, постаралась подняться, сразу же почувствовав сильные руки медака, помогающего сесть. Парень мигом подал ей кружку холодной воды, которую Мишель осушила почти залпом.
— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Клинт, забирая кружку. — Ты нас всех перепугала.
— Я в порядке, — собственный голос показался ей чужим. — Который час?
— Ты проспала почти три часа. Уже десять вечера. Сейчас придут Ньют и Минхо и...
Не успел парень закончить предложение, как в комнату ворвались двое. Минхо мгновенно выпроводил Клинта, объяснив, что они втроём должны поговорить. Ньют же сел на стул у кровати и, взяв девушку за руку, взволнованно поднял на Мишель карие глаза. Азиат приземлился на кровать, отчего та скрипнула под его весом.
— Как ты себя чувствуешь? — низкий бархатный тембр коснулся ушей, и Мишель поняла, что в лесу ее успокаивал Минхо. Девушка молчала, глядя в пустоту. Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, она сглотнула.
— Нет ничего, кроме опустошенности, — прошептала она. Перед глазами вновь предстали страшные картины воспоминания.
— Почему ты кричала? Что ты видела? — спросил блондин.
— Они убили мою мать, когда мне было пять. Я сильно кричала. Все было так реально. Они были в форме с надписью «П.О.Р.О.К.» и с оружием. Один из них выхватил меня из рук мамы, а потом ударил ее. Она не стала спасать меня. — Мишель подняла темные глаза, полные слез, на Ньюта и добавила: — Она больше не двигалась.
Блондин мгновенно подскочил с места, обнимая девушку и прижимая к себе. Мишель уткнулась носом ему в шею и вновь заплакала, но не так сильно. Сейчас она контролировала свои эмоции. Девушка чувствовала, как рука Минхо берет ее ладонь, переплетая пальцы. Жест такой ненавязчивый и простой, но поистине знакомый и родной. Сегодня Мишель была благодарна за то, что ее друзья были рядом.
Но в груди все равно зияла огромная дыра, которую словно вновь проделали, вырезая острым лезвием холодного оружия. Ее края болезненно пульсировали каждый раз, стоило отдаленно вспомнить то, что Мишель видела в лесу. И это было ужасное чувство: понимать, что девушка была лишена детства, материнской любви и отцовской поддержки еще в раннем возрасте.
Ньют продолжал прижимать Мишель к себе, поглаживая ее по голове, стараясь успокоить. К этой вечно серьезной девчонке, которая порой так искренне и по-детски любит улыбаться, он уже смог привязаться. И дело не в том, что она отдаленно мерцала в его редких воспоминаниях. Его манили ее густые волосы, тёмные глаза, в которых практически все время горел какой-то бешеный огонек любопытства, ямочки на щеках, руки, чьи тонкие пальцы иногда касались его кожи. И даже несмотря на то, что Мишель со стороны казалась взрослой и самостоятельной, сама она была слабой, ранимой, напуганной и по-своему сломанной. Ее хотелось оберегать. Но Ньют прекрасно понимал, что уберечь ее от того, чего хотелось бы, будет просто невозможно.
Минхо же не так сильно спешил показывать свои эмоции, скрывая все за надетой маской, но выдавали глаза. Да, ему было жаль девушку, да, он до смерти перепугался, стоило ему услышать душераздирающий крик из лесу. Да, он переживал за то, что Мишель чувствует сейчас, но он уже и забыл, что такое настоящее волнение и жалость. За три дня пребывания в Глэйде девушка успела показать себя с разных сторон, чем довольно быстро к себе притягивала. И азиат не мог отрицать того, что пока он находился в Лабиринте, он был встревожен, зная, что в Глэйде есть девчонка, которая может найти приключений для себя. И он не находил себе места, пока не возвращался за десять минут до закрытия Врат и не видел Мишель, которая сидела с другими глэйдерами, с теплой улыбкой на лице.
Постепенно слезы Мишель превратились в еле слышные редкие всхлипы, а после она вовсе успокоилась. Ньют отпрянул от нее, снова сев на кривоватый стул, про себя отмечая, что ему придется снова менять футболку. Вскоре пришел Фрайпан и оставил для Мишель тарелку с картофельным пюре и парой котлет, поинтересовавшись за ее самочувствие, на которую девушка буквально набросилась от мучившего ее голода.
— Суп Фрайпана вышел вкуснее, чем картошка, — слегка поморщился Минхо, наблюдая, с какой жадностью Мишель ела. Девушка мгновенно подняла на него осуждающий взгляд.
— Вообще-то, чтоб ты знал, суп готовила я, — она гордо ткнула себе ложкой в грудь. Ньют рассмеялся, явно не ожидая такого поворота событий. Да и Минхо весьма многозначительно переглянулся с блондином, картинно почесав подбородок.
— Надо же! — сказал он. — Отныне ем то, что готовит Мишель.
— Я запомнил эти слова, — усмехнулся Ньют, подмигивая девушке, которая увлеченно наблюдала за парнями.
— Ньют, откуда Галли так хорошо помнит свое прошлое? — вдруг вспомнила Мишель и разговоре с Галли.
Оба Куратора мрачно переглянулись. Думали, стоит ли рассказывать.
— Галли сказал, что вы расскажете.
— Не сегодня, — Минхо отрицательно покачал головой. — На тебя сегодня много чего «свалилось».
— Минхо прав, — Ньют свел к переносице светлые брови. — Это довольно жуткая история. Вдруг еще кошмары начнут сниться.
— Хуже уже не будет, — Мишель скрестила руки на груди, сверля обоих глэйдеров недовольным взглядом.
— Хуже
может быть.
— С чего это ты так решил?
— Блять, да с того, — в разговор вмешался бегун, — что ты сегодня уже вляпалась в проблемы. Нашла их на свою прекрасную задницу. Но то, о чем мы расскажем сейчас — может быть в разы хреновее, чем ты думаешь. То, что случилось с Галли, ужасная вещь и волновать она тебя не должна.
— Тебя не должно волновать прошлое каждого в Глэйде, важно знать, кто они сейчас, — подытожил Ньют.
Мишель хотела еще сказать что-то, но передумала, видя, как два пристальных карих взгляда прожигают в ней дыру. Она никогда не слышала, как Минхо ругался, но стоило услышать резкий мат с его уст, как вся напористость испарилась. Да и Ньют был «против» всеми руками и ногами.
«Сама вспомню. Или Галли расскажет!».
— Шрамы тебя, определённо, украшают, — уголок губ азиата вдруг дрогнул в ухмылке, и девушка непонимающе подняла на него взгляд. Тот смотрел на ее левую руку, и Мишель вспомнила свое прибытие в Глэйд. Да, после того металлического куска арматуры на левом запястье от локтя тянулась широкая рана. Медаки недавно сняли бинты, и теперь было видно, как царапина заживает, оставляя после себя длинный шрам.
— Переживу как-нибудь, — пожала плечами девушка. — Кстати, у меня впрямь есть шрам здесь? — она провела пальцем по месту, где утром Минхо нашел оставшийся след от царапины.
Ньют приблизился к девушке, а Минхо мигом надел маску безразличия, найдя что-то интересное в стене напротив.
— Да нет, если бы был — я бы заметил, — пожимая плечами, сказал блондин.
— Минхо...
— Мне показалось! — отвертелся брюнет, перебив девушку. Та, чуть не задохнувшись от возмущения, скрестила руки на груди.
***
— Ньют? — позвал Минхо, как только Мишель заснула, и оба глэйдера шли к своим спальным гамакам. Блондин обернулся на друга, взглядом давая понять, что слушает. — Какого хрена у нее происходят такие «вспышки» памяти? Да еще и такие четкие, что они доводят ее до истерики.
— Я не знаю, Минхо, — в голосе заместителя Алби слушалась горечь и обреченность. — Она и вправду вспоминает все слишком быстро и много, меня это пугает.
— Мишель явно была разочарованной, когда я сказал ей, что не помню ее.
— Что ты ей сказал? — Ньют встал, и в его спину врезался бегун.
— Она сегодня спросила, помню ли я ее, а я ответил, что нет. Иначе, если бы я соврал, начались бы расспросы, и это бы заполнило голову нашей принцессы не самыми приятными мыслями.
— Мог бы и соврать, а потом ответить на парочку вопросов. Ты снова повел себя наполовину как умник, наполовину как полный идиот. Ты, похоже, по жизни такой, и у тебя это неплохо получается. Пойми, что ей трудно переносить то, что она в Глэйде — чуть ли не носитель воспоминаний о прошлой жизни.
— Предупреждать надо, я в Лабиринте каждый день ищу выход для спасения ваших задниц, — мрачно буркнул Минхо и слегка толкнул блондина в спину. — Двигай давай, я спать хочу, встал тут, словно громом пораженный, на полпути.
***
— Так зачем ты сказал Мишель, что у нее шрам на лице? Ради того, чтоб прикоснуться к ней? — не унимался блондин, ерзая в своем гамаке.
— Слушай, на дворе полночь! Я сказал, что не собираюсь заводить эту тему! Спи, задолбал, — Минхо недовольно плюнул в сторону, перевернулся на другой бок, дабы не видеть Ньюта, и постарался заснуть.
Повисла тишина. Лишь спустя какое-то время бегун услышал в ответ на свою фразу многозначительное «ну-ну».
