I need your arms

Гермиона ждала эти выходные целую неделю. Обычно девушка совершенно не отличала их от общей массы дней, но в этот раз ей чисто физически нужен был отдых. Девушка отказалась от написания реферата к четвергу только потому, что решила наконец-таки развеяться. Поход в Хогсмид – это замечательный вариант, дабы отвлечься от учебы, обязанностей старосты и прочих мелочей. Ну и еще, может быть, отвлечь себя от мыслей о Малфое. Желая усмирить свои волосы, девушка собрала их в тугой хвост, что делала крайне редко. Натянув на себя теплый свитер и комфортные джинсы, Грейнджер постучала в комнату Гарри, чтобы его поторопить. Уладив еще некоторые формальности и, наконец-то, дождавшись Поттера, она направилась к выходу из замка, чтобы встретиться со своими друзьями. Рон и Джинни, казалось, провели здесь уже целую вечность: парень нарезал круги вокруг, в то время как его сестра постоянно выглядывала Гарри в толпе учеников, пожелавших провести выходной в деревне. – Джинни, – Поттер окликнул свою девушку, получив в ответ лишь теплую улыбку и горящие глаза. Гермиона тоже улыбается. Девушка знала, что ребята не привыкли демонстрировать свои чувства напоказ, хоть уже и так весь Хогвартс знает о том, что они встречаются. Естественно, без Риты Скитер тут не обошлось, но это уже совсем другая история. Грейнджер видит Уизли, который направляется в ее сторону. Девушка обменивается с ним объятьями, ощущая на себе лукавый взгляд Джинни. Сваха из Уизли-младшей была никудышная, пусть даже не старается. И, к тому же, Гермиона никогда не рассматривала Рона в таком ключе. Да, у них были взлеты и падения. Возможно, Грейнджер даже думала, что испытывала к нему симпатию некоторое время. Но она точно знала, что полюбить его никогда не сможет. Ну, разве что, Рон решит воспользоваться магией, а это совершенно не в его стиле. – Как у тебя дела вообще? – интересуется Гермионау Рона. Гарри и Джинни шли немного поодаль, перешептываясь и смеясь над словами друг друга. У них была полная идиллия в отношениях, о которой староста могла только мечтать. Хотя, Гермиона вообще не была уверена, а нужно ли ей все это сейчас? Все эти «любовные штучки» будут отвлекать ее от учебы, а девушка не хочет потерять свой авторитет. Но, на самом-то деле, никогда не рано или не поздно влюбиться в кого-то «по уши». – Наверное, хорошо, – Рон чешет затылок, словно задумываясь о чем-то, а затем добавляет: – Ну, разве что, все эти уроки мне уже в печенках сидят. Гермиона смеется настолько искренне, что заражает друга своим смехом. И теперь они уже смеются вместе с его невинной фразы. Девушка ничего не отвечает на это, а Уизли и сам знает, что она бы сказала. Грейнджер раньше была уверена, что устать от учебы в первые недели было практически невозможно, но сейчас ее мнение слегка изменилось в противоположную сторону. Гермиона спрашивает что-то еще, так что разговор с каждой минутой только разгорался и разгорался. Девушке нравилось время от времени беседовать с Роном: порой он был до жути забавным, а иногда самым настоящим нытиком, который нервировал ее одним своим присутствием. Но, чего греха таить, у Грейнджер тоже были свои скелеты в шкафу. Даже у самой прилежной и талантливой ученицы Хогвартса могут быть темные стороны, разве не так? Просто девушка тщательно умела хранить свои секреты, дабы о них не догадывалась даже она сама. Вот такой вот парадокс, не находите? Внезапно начинается дождь. Тяжелые капли, взявшиеся ниоткуда, падали на землю и разбивались на мелкие капельки. Люди вокруг начинают куда-то бежать. Гермиона и ее друзья следуют их примеру, быстро добегая до дверей их любимого паба. «Три метлы» был набит битком, но ребятам удается найти столик в углу. Поудобнее расположившись на деревянных стульях, они заказывают сливочное пиво и стараются говорить потише, чтобы окружающие не слышали ни единого слова. В общем-то, это было легко, так как вокруг стоял шум, перебиваемый смехом студентов, в особенности третьекурсников, которые здесь впервые. – В общем, я хотел бы опять вернуться к нашей теме. В школе особо об этом не поговоришь, но мы не можем игнорировать Пожирателей Смерти, – серьезным голосом говорит Гарри, доставая из внутреннего кармана куртки смятую газету. Гермионе тошно становится, когда она видит колдографию с истерзанным телом одного из маглорожденных волшебников. Как у них вообще совести хватает публиковать такие снимки во всеобщее обозрение? Хотя, тут была и противоположная сторона медали: люди должны знать, что их может ожидать в будущем. Грейнджер борется с желанием отбросить газету как можно дальше от себя, но она находит в себе силы и бегает глазами по тексту. Убитая – двадцати двух летняя волшебница Кортни Максвелл – была найдена возле ее собственного дома вчерашней ночью. – Это просто ужасно! – вскрикивает девушка, привлекая к себе внимание ребят, сидящих за соседним столиком. Поняв свою ошибку, она сбавляет тон: – Даже в собственном доме уже небезопасно. Никогда не знаешь, что произойдет. А вдруг они дойдут до наших семей? Я не переживу, если с моими родителями что-то случится. Рон крепко сжимает руку Гермионы под столом в знак поддержки. Она, обессиленная и встревоженная, совершенно не сопротивляется. Временами людям нужны люди, так зачем отказываться от простого дружеского жеста? Джинни берет газету в руки, в то время как Гарри пытается вырвать ту у нее из-под носа, но позже сдается. В конце концов, она уже слишком глубоко погрязла во всем этом, так что нет смысла скрывать от нее любые подробности. Грейнджер готова поклясться, что, не будь они сейчас в пабе, Уизли бы уже давно обнималась с туалетом и мечтала бы все это развидеть, но людное место не позволяло показать свою слабину. Она – гриффиндорка, поэтому должна держаться стойко. – Гарри, я согласна с Гермионой, – говорит Джинни, сжав губы. – Никто не знает, каким будет их следующих шаг. Мы не боги и ничего предсказать не можем. Да мы даже сделать ничего не способны. Нам только и остается, что сидеть здесь и говорить обо всем этом. Что мы вчетвером сможем против армии Пожирателей, если они даже есть в нашей школе? И я сомневаюсь, что это один человек. Гермиона кивает в знак согласия. Черт возьми, как же Джинни была права. Кто они такие, чтобы бросить вызов всем Пожирателям Смерти? Грейнджер знала, что в скором времени все их налеты точно не прекратятся. По крайней мере, она будет знать об их злоключениях ровно до тех пор, пока один из них не придет за ней. Или, чего хуже, за ее семьей. Гермионе иногда хотелось взвыть от боли и бессилия, но чаще всего ей хотелось бороться. Пожиратели – такие же волшебники, как и они. Так может, есть шанс истребить их хотя бы в стенах Хогвартса? – Мы не боги, Джинн, но мы тоже можем попробовать хотя бы что-то сделать, – говорит ей Гарри, прижимая девушку к себе. – Выкрыть Малфоя, например. Возможно, он нам и своих подельников выдаст. Малфой – слабак, он заботится только о собственной шкуре. Стоит его только немного припугнуть – и он расколется. Рон молчит, но Гермиона нутром чувствует, что он во всем поддерживает Гарри. Да вот только беда в том, что у девушки другое мнение относительно его слов, поэтому она вырывает свою руку из ладони Уизли. Грейнджер пытается найти в глазах Джинни хоть нотку сомнения, но, кажется, и ее такой план вполне устраивает. – Так, стоп, – вмешивается Гермиона. – Вот вы опять так уверены в том, что это Малфой. А я считаю, что нельзя ничего предпринимать, пока мы не получим хоть каких-то доказательств относительно того, что он действительно один из Пожирателей. Или вы считаете, что можно прямо в лоб у него спросить или, еще лучше, вообще сорвать с него рубашку посреди Большого Зала? У Малфоя своя свита. И я не считаю, что у него есть мотивы. Да, он презирает таких, как я, но не думаю, что у него хватило бы выдержки, чтобы совершить убийство. Мы же уже это обсуждали, зачем мусолить одно и то же несколько раз? Казалось, Гермиона была рассержена. Друзья смотрели на нее расширенными глазами. Она что, пыталась защитить Малфоя несколько секунд назад? Девушка прикусывает свой язык и делает огромный глоток сливочного пива, которое официантка принесла еще десять минут назад. Грейнджер не знала, почему для нее так важно было отстоять собственную позицию, почему она вообще хотела убедить всех в том, что Малфой – святой человек. У него была тьма в сердце, но девушке казалось, что она видела и другие грани его души тогда, на стадионе. Драко был разным: груб и расчетлив, сломан и открыт, эгоцентричен и мстителен, слаб и потерян. Вся беда слизеринца в том, что у него просто не было человека, которому он бы мог довериться и открыться. Тьма будет сгущается до тех пор, пока парень не позволит ей выплеснуться наружу. Вот для чего нужны друзья: они наполняют твою жизнь смыслом и светом. – Гермиона, я не понимаю, зачем ты сейчас выгораживаешь этого хорька, – едва ли не взбесился Рон, выслушав ее монолог. – Он же тебя ненавидит, ты не забыла? Малфой не заслуживает, чтобы о нем думали хорошо. Да и вообще, ему необязательно убивать. Ты думаешь, что у Пожирателей нет своих «пешек», своих крыс, которые просто собирают информацию? Хорек может быть одним из этих доносчиков. Грейнджер делает глубокий вдох, но почему-то слова Уизли больно отзываются. «Он же тебя ненавидит, ты не забыла?» Конечно, она помнила. Помнила каждый день, когда стыкалась с ним в коридорах. Хотя, после собрания старост, она его уже и не видела. Малфой даже сдвоенные пары игнорировал. Но Гермиона этого говорить не стала, так как знала, что ребята могут сопоставить все это с другими мелочами и построить цепочку событий. Грейнджер просто хотелось иметь свой козырь. Девушка предпочитала сама все проверить, прежде чем пустить эту ситуацию плыть по течению. Но в одном девушке пришлось мысленно согласиться с Роном: Драко действительно может оказать доносчиком, нужно быть реалистами. – Гермиона, Рон прав, – опять вмешивается Гарри. – У Малфоя намного больше мотивов, чтобы быть Пожирателем, чем у всех остальных со Слизерина. Посмотри на эту ситуацию не своими глазами, взвесь все «за» и «против». Он действительно яро ненавидит таких, как ты, поэтому будет готов даже на мелкую работенку. Девушка знает, что в словах обоих ее друзей есть смысл. Знает, что он ненавидит, но отрицает принадлежность Малфоя к этим ужасным людям. Его отец – Пожиратель, Гермиона. Смотри, чтобы потом тебе не пришлось разочароваться, хорошо? Грейнджер опустошает стакан со сливочным пивом и, затянув хвост потуже, встает со своего стула под недоумевающие взгляды друзей. С Гермионой вообще последнее время творится что-то странное. – Извините, но с меня на сегодня хватит разговоров о Пожирателях Смерти, – бросает она. – Увидимся в Хогвартсе, я еще хотела зайти в несколько мест перед тем, как вернуться. Девушка выходит из паба, игнорируя крики друзей. Джинни даже намеревалась пойти вслед за ней, но Гарри удержал ее на месте, заверив ту, что их подруге просто нужна разгрузка. Возможно, все эти смены настроения у нее происходят из-за переутомления. На улице уже не было прежнего дождя, но все так же стояла морось. Гермиона бежала вперед, сама точно не зная, куда держит путь. Временами она врезалась в людей, кидая торопливые извинения. Врезалась до тех пор, пока один человек не сделал ей едкое замечание, заставив остановиться. Грейнджер не сомневалась, что это кто-то из знакомых, но никак не ожидала, что налетит на Малфоя. Интересно, кто из них кого еще преследует? На Драко – все тот же идеальный брючный костюм, что и тогда, в поезде. Гермиона только сейчас замечает, что к нему тулится какая-то девчонка с Райвенокло. Кажется, она пятикурсница. – Чего ты застыла? Что, никогда парочек не видела? Так смотри внимательно, Поттер и Уизли тебе такого не покажут. Драко едко ухмыляется, а затем демонстративно целует девушку, засовывая ей язык едва ли не в глотку. Грейнджер наконец-то вспоминает, где раньше видела эту студентку. Да это же Эмили Питерсон, староста Райвенкло! Малфой отстраняется от нее и все так же смотрит на Гермиону. В упор, словно ожидает хоть какой-то реакции. Девушке на секунду даже кажется, что слизеринец вот так вот поцеловал эту Эмили прямо посреди улицы, чтобы ее позлить, но разве ему это надо? Малфой привык действовать импульсивно, так что нет ничего удивительного в его поступке. – Ты Паркинсон бросил из-за того, что она не позволяет тебе ее так засасывать что ли? Или просто наигрался, удовлетворил потребности? Значит, скоро и с Эмили все повторится. Наиграешься – и бросишь. Правда, Малфой? – Гермиона и сама не понимает, откуда в ней столько желчи накопилось, но слова вырывались из ее уст с бешеной скоростью, так что вернуть их назад было невозможно. Питерсон казалась растерянной и совершенно ничего не понимала. Ну вот, а говорят, что на Райвенкло все умные. Неужели это неправда? А ведь система распределения казалась настолько идеальной, что и докопаться было не до чего. Малфой буравит Грейнджер взглядом, в то время как девушка обнимает себя руками, демонстрируя таким образом, что готова защищаться. Слизеринец уже давно запомнил, что означает каждый ее жест во время их стычек. Интересно, а зачем парню такая информация? – Драко, что все это значит? – Эмили освобождается из его объятий. – Мы встречаемся с тобой уже неделю, а я узнаю, что у тебя что-то было с Паркинсон? И кстати, Грейнджер, ты что, с ума сошла? Какой наиграется? У нас все взаимно, мало ли, кто совершает ошибки. Я более чем уверена, что даже если они и встречались, то разошлись еще до наших отношений. Правда ведь, Драко? Грейнджер хочет поскорее уйти отсюда, так как видит, что с Эмили у них трезвого разговора не выйдет. Неужели та не наслышана о его репутации и действительно думает, что Малфой, который долбится в десна со всеми подряд, изменится ради нее? Чудеса случаются только в книгах и фильмах по магловскому телевидению. Так что, Драко был прав: Гермиона не верила в эти сказки о любви, если в главной роли – слизеринец. – Эмили, мне, вообще-то, не нужны все эти серьезные отношения. Ты же понимаешь, что у нас все временно? – процеживает Малфой сквозь зубы. Парень и сам понимает, что встрял в неловкую ситуацию, а ему вся эта история с планированием свадьбы совершенно не нужна. Он ведь просто собирался с ней развлечься, использовать, как тело. Наиграется – и бросит. – Какая же ты скотина, Малфой, – Эмили зарядила ему звонкую пощечину. – Забудь дорогу на наш факультет. Я всем девчонкам скажу, чтобы не приближались к тебе. Гермиона планирует скрыться вслед за ней, но Драко не дает ей этого сделать, больно вцепляясь в запястье девушки. Грейнджер пытается вырваться, но отчего-то все ее попытки тщетны. Малфой, все же, был физически сильнее ее. Девушка хочет перехватить взгляд его серых глаз, но Драко избегает контакта с ней, смотря не на Грейнджер, а словно сквозь нее. Вечно она лезет не в свои дела. – Поганая грязнокровка, – шипит он. – Какого черта ты лезешь не в свои дела? Иди вон, с Поттером и Уизли носись, а от меня отвали. И без тебя проблем хватает, идиотка. – Я не позволю тебе отравлять жизнь других, ты понял? – гриффиндорка наконец-то вырывается и тычет пальцами ему прямо в грудь. – Перестань держать людей за вещи. Так ты никогда не заведешь друзей. Драко чувствует ее горячее дыхание на своей шее. Гермиона дышит тяжело и прерывисто, словно еще секунда – и она сорвется на крик. Поттер бы ее сейчас обнял. Да так бы поступил любой парень, но только не Малфой, которому свалить от нее быстрее хочется, чтобы «отмыть» Грейнджер от своей кожи. Они слишком часто встречаются в последнее время, а она возомнила себе, что сможет его изменить. Несет бред какой-то, лезет не в свои дела. Гриффиндорка вела себя так, словно совершенно не была собой. Не в ее стиле пытаться сделать своего врага лучше. Не в ее стиле помогать ему стать сильнее. Не в ее стиле вдыхать терпкий табак и кайфовать от этого. – А мне друзья не нужны. Ну уж точно не такие, как ты. Лучше вообще сдохнуть в одиночестве, чем общаться с грязнокровками. Малфой оставляет ее одну посреди улицы.