Королева. Возрождение Луны

― То есть, этот Каспиан Десятый ― наследный принц тельмарийцев, который решил поднять революцию против своего дяди-деспота Мираза, и для этого ему нужны мы и жители старой Нарнии? ― Элизабет обвела всех вопросительным взглядом. ― Я все правильно понимаю? ― Из моего рассказа, ты вынесла только это? ― спросил Трам, на что Лиз громко фыркнула. ― Я обобщаю, потому что отношения этого недокороля с нянькой, каким-то ученым ― совершенно ненужная информация. Трам нахмурился, но ничего говорить не стал. История, которую он рассказал Рабадаш вполне уместно назвал «затянутой», хотя, возможно из-за того, что гнома перебивали, но под конец Элизабет совершенно потеряла нить разговора и просто выхватывала какие-то отдельные фразы. Но так или иначе, Рог Сьюзен действительно сработал: Каспиан трубил в него между девятью и десятью часами, а все они как раз находились в это время на станции. Трудно было поверить, хоть и ясно, что это так. ― Впрочем, ладно. ― Трам встал, закончив чистить свою трубку и сказал. ― Думаю, я должен вернуться к королю Каспиану и сказать, что помощь не придет. ― А мы кто? ― возмутился Рабадаш. ― Вы… ― Трам запнулся. ― Мы же пришли. ― воскликнула Люси. ― Вы звали на помощь и вот мы. Если ты этого не видишь, значит ты глуп. Элизабет хмыкнула, посмотрев на Трама. ― Думаю, вы ожидали увидеть воинов, а не шестерку детей, верно? ― Только не обижайтесь. ― попросил гном. ― Но твоя правда. Конечно, мы обожаем детей и все такое, но в данный момент, в середине войны... я уверен, вы и сами понимаете. Повисла неловкая пауза, все всё понимали. Но внезапно Элизабет почувствовала легкие толчок в спину, и стоило ей слегка отстраниться от Эдмунда, тот вскочил и крикнул: ― Верно, мы не такие взрослые и большие как ты. ― с едкой ухмылкой сказал экс-Король, вкладывая в слово «большие» особый смысл. ― Однако это мы ― мы ― выиграли битву при Беруне. Это мы разрушили зиму, которая сковала Нарнию на долгие века. И наше правлением называют Золотым Веком Нарнии. И тогда нам было даже меньше, чем сейчас. И уж если рог нас позвал, то никто из нас не побежит обратно, лишь потому что маленький друг считает нас неподходящими для этой роли. ― Не выходи из себя, Эд. ― внезапно твердо произнесла Элизабет. ― - Давай лучше подберем ему в сокровищнице новое вооружение и сами вооружимся получше, а об этом поговорим после. ― Я не понимаю зачем... ― начал Эдмунд, но Люси прошептала ему на ухо: ― Не лучше ли сделать то, что говорит Лиззи? Я думаю, у нее есть какая-то идея. Эдмунд согласился и, вновь прибегнув к магии Элизабет, все, вместе с Трамом, снова спустились в прохладную тьму и пыльную роскошь сокровищницы. Глаза гнома заблестели, когда он увидел богатства, лежавшие на полках ― ему пришлось встать на цыпочки ― и он пробормотал про себя: «Никабрику этого видеть нельзя». Они легко нашли кольчугу, меч, шлем, щит, лук и колчан подходящего для гнома размера. Шлем был медный, украшенный рубинами, рукоятка меча вызолочена: Трам за всю свою жизнь не видел, а тем более не имел такого богатства. Люси схватила еще пару кинжалов и лук, все взяли щиты и мечи. Элизабет выпорхнула из сокровищницы последней и протянула руку, замуровывая вход камнями, заставляя плющ снова закрыть собой дверь. Теперь кроме нее никто не мог попасть в сокровищницу. ― Хорошо, маленький друг. ― сказала девушка, поворачиваясь к Траму. ― Ты не уверен в том, будет ли от нас польза, несмотря на то, что сегодня Эдмунд успел победить тебя, а Сьюзен показала себя как прекрасный лучник. Думаю, если ты убедишься в способностях самой младшей из нас, вопрос будет исчерпан раз и навсегда. Люси? Девочка заметно побледнела, но быстро с собой справилась. Она не думала, что Грейс заставит ее ― как и Эда ― драться на мечах с Трамом. Однако Люси могла это сделать: она тоже была Королевой, и тоже бывала в опасных передрягах. Меч она выбрала сама, по руке, да и она дышал воздухом Нарнии, и весь опыт старых битв вернулся к Люси, и руки вспомнили прежние навыки. Если ее победа сможет убедить Трама в том, что они не дети, а Короли и Королевы, то Отважная была готова рискнуть. Но Элизабет говорила вовсе не о драке: ― Я видела у тебя на руке глубокую и страшную рану. Если ее не обработать, то рана загниет, после чего начнется зарождение крови и руку придётся ампутировать. ― она отошла и указала мечом на Трама, посмотрев на Люси. ― Покажи ему, сестрёнка. И Люси заулыбалась, понимая, чего на самом деле от нее хотела Лиз. Гном ― о чем-то ворча ― сел на ступеньки, снял кольчугу, спустил рубашку, обнажив пропорционально сложенную волосатую и мускулистую как у моряка руку, размером не больше руки ребенка. На плече была грубая повязка. Люси размотала ее и под ней обнаружилась сильно вспухшая и неприятно выглядевшая рана. «Бедный Трам. ― подумала Люси. ― Какой ужас!» Затем она заботливо капнула одну-единственную капельку из своего флакона. ― Что ты делаешь? - закричал Трам. Но как он ни поворачивал голову, ни скашивал глаза и ни мотал бородой взад и вперед, разглядеть плечо он не смог. Потом он попытался ощупать его, и начал двигать рукой так, как будто пытался почесать место, до которого не дотянешься. Затем помахал рукой, поднял ее, напряг мышцы и наконец вскочил на ноги с криком: ― Вереск и великаны! Не болит! Как новенькая! ― он разразился смехом и сказал. ― Я вел себя как самый глупый из всех гномов. Я надеюсь, вы не обиделись? Смиренно кланяюсь вашим величествам ― смиренно кланяюсь. Благодарю за спасение, исцеление, завтрак - и урок. ― Хорошо, если мы во всем разобрались. ― нетерпеливо продолжал Рабадаш. ― Думаю, нам пора. Не будем заставлять короля Каспиана ждать. Едкое «король» распознал не только Трам, но и все остальные. Гном открыл рот, потому закрыл, но ничего говорить не стал, а вот Элизабет и Эдмунд согласно хмыкнули. Несмотря на внешнею неприязнь к тархистансокому царевичу, Эд вполне сносно с ним общался. Элизабет замечала ― причем не раз ― что множество привычек и манера поведения у них двоих схожи, а потому, вероятно, они и не могли дружить целостно. Но Эдмунд и Рабадаш понимали друг друга очень хорошо, поддерживали и многое одобряли. Питер, на правах старшего, осмотрелся и подхватил мысль Рабадаша: ― Если идти тем путем, которым шел Трам, это займет два дня, во всяком случае у нас. Мы не можем идти день и ночь как вы, гномы. ― Пэванси повернулся к остальным. - Очевидно, то, что Трам называет курганом Аслана, это сам Каменный Стол. Вы помните, что оттуда полдня ―или немного меньше ― пути до брода у Беруны... ― До моста у Беруны. ― вставил Трам. ― В наше время моста не была. ― вставила Лиз, задумчиво подпирая подбородок пальцами. ― Питер прав. И от Беруны до Кэр-Параваля еще день с лишним. Если мы не торопились, то обычно возвращались к чаю на второй день. Если идти быстро, то, может быть, мы придем за полтора дня. ― Не забывайте, что все заросло лесом. ― вставила Сьюзен. Уже после Нарнии они заметили, что стоит одному предложить какую-то идею, другие начинают ее дорабатывать, учитывая мелкие детали, пропущенные другими. В итоге они работали слаженно, как единая чистая нота. ― И придется прятаться от врагов. ― Послушайте. ― вступил в разговор Эдмунд. ― А зачем нам идти тем путем, каким шел наш Дорогой Маленький Друг? ― Если вы хорошо относитесь ко мне, не надо больше об этом, ваше величество. ― попросил гном. ― Отлично, можно я буду говорить «наш Д.М.Д.»? Элизабет дернула парня за рукав одежды. ― Хватит, Эд. ― сказала она. ― Не дразни его. Но Эдмунд очаровательно улыбнулся, сверкнув озорством в карих глазах. И Элиз совершенно забыла, из-за чего негодовала пару секунд назад. Когда Эдмунд хотел, он мог использовать свое обаяние и харизму в правильных ситуациях очень выгодно. ― Не беспокойся, девица, ― я хотел сказать, ваше величество. ― усмехнулся Трам. ― От насмешки волдыря не будет. Хотя с тех пор они часто называли его Д.М.Д., пока не забыли окончательно, что это значило. ― Как я говорил, ― продолжал Эдмунд. ― Нам не обязательно идти тем же путём. Почему бы не проплыть на юг до Зеркального залива? Это сильно приблизит нас к Каменному Столу, а у моря мы будем в безопасности. Если мы отправимся сейчас же, то попадем в залив до темноты, поспим несколько часов, и ранним утром будем с Каспианом. ― Важно знать побережье, ― сказал Трам, ― Никто из нас ничего не знает о Зеркальном заливе. ― А что мы будем есть? - спросила Сьюзен. ― Нужно взять с собой яблок. ― предложил Рабадаш. - И давайте что-нибудь делать. Мы тут уже два дня, а еще ничего не сделали. ― Почему бы Элиз снова не увеличить наши рюкзаки? ― добавил Эдмунд. Элизабет, погруженная в свои мысли, дернулась от собственного имени, но согласно кивнула. На языке крутились слова о том, что современные лондонские рюкзаки очень выгодно смотрятся в Средневековом антураже, но этого она так и не сказала. Один из рюкзаков набили яблоками. Затем хорошенько напились из колодца, и собрали в небольшую фляжку Трама воды ― ее Элизабет тоже пришлось увеличиваться, хотя бы потому что гномам вода нужна меньше, чем людям, а до того, как они пристанут к берегу, неоткуда будет взять пресную воду. отправились к лодке. Детям жаль было оставлять Кэр-Паравел. Хоть он и был в развалинах, они все равно чувствовали себя там как дома. Элиз обернулась на их замок еще раз. В лучах полуденного солнца он словно сверкал как в былые времена. Кэр-Параваль был их домом, родным очагом, и сейчас прощаться с ним ― снова ― было невыносимо. Сколько произошло в стенах этого замка, что он еще видел? Тогда они ушли, потому что выполнили свое предназначение ― их приход в Нарнию означал наступление мира и покоя для жителей волшебной страны, так гласило пророчество. Белая Колдунья пала, но осталось еще много врагов – и борьба с ними заняла пятнадцать лет. Теперь все они были побеждены, и древняя магия, что держала сыновей Адама и дочерей Евы, восстановила равновесие. Элизабет развернулась, сделала шаг вперед. Кэр-Параваль видел и слезы, и улыбки, знал и беды, и радость. Королева надеялась, что нем был счастлив кто-то другой. Она посильнее, до белеющих костяшек сжала Алетиометр, который обдал ее волной тепла. «Тхарма!» Элизабет встрепенулась и закрутила головой. ― Элиз? ― позвал Эдмунд уже в реальности, направляясь к ней. Девушка вертела головой, стараясь определить источник звука и того, кто это сказал. Голос показался ей знакомым. Эдмунд подошел к ней и положил руку ей на плечо. ― Мне показалось… ― прошептала девушка. ― Показалось, что кто-то… ― но, впрочем, девушка сейчас же быстро покачала головой. ― Ничего. Потом разберемся с этим. Эдмунд кивнул. Привычное множественное число «разберемся» уже его не волновало, а даже наоборот ― льстило. Девушка была влюблена и не смыслила без него жизни. Поэтому Пэванси ласково поцеловал Грейс в уголок губ, и они вернулись к остальным, активно что-то обсуждающим. ― Д.М.Д. лучше сесть к рулю, ― сказал Питер, ― Эд и я возьмемся за весла. Подождите минутку. Лучше снять кольчуги ― будет достаточно жарко. Девочки пусть сядут на нос и указывают Д.М.Д. направление. Пока мы не пройдем остров, держите курс в море. Вскоре зеленый лесистый берег острова был уже далеко позади, очертания маленьких бухт и мысов сгладились, а лодка поднималась и опускалась на тихой ряби. Море окружало их, и вдали казалось голубым, а вокруг них зеленело и вспенивалось. Пахло солью, было очень тихо, раздавался только шум воды, бьющейся о борта лодки, да плеск весел и скрип уключин. Солнце грело все сильней. Люси и Сьюзен сидели на носу лодки, пытались достать руками до воды, чувствовали себя превосходно и видели дно моря, устланное чистым бледным песком с редкими пятнами пурпурных водорослей. Рабадаш менялся с Питером и Эдмундом местами у весел, потому что не хотел быть бесполезным. Элизабет расположилась позади Эдмунда, смотря на воду. ― Как в старые времена, ― проговорила Люси. - Ты помнишь наши путешествия в Теревинфию и Гальму, к Семи Островам и к Одиноким Островам? ―Конечно, помню, - ответила Сьюзен, ― И наш корабль «Кристалл» с головой лебедя на носу и резными крыльями по бокам палубы. ― И шелковые паруса, и огромные фонари на корме. ―добавила Элизабет, хотя разговаривать желания не было. Она все думала об этом имени ― Тхарма. Ей действительно показалось, что это крикнул Анабесс. ― И пиры на полуюте, и музыкантов. ― А ты помнишь, как музыканты поднялись на мачту и играли на флейтах так, что казалось, будто музыка звучит прямо с неба? Потом Рабадаш взял у Эдмунда весло, а он сел рядом с Лиз, оперевшись спиной о ее ноги. Девушка погладила парня по голове, сжимая волосы у корней и слегка потягивая, пропуская между пальцев. Они уже прошли остров и держались ближе к берегу, все такому же лесистому и пустынному. Они старались не вспоминать то время, когда не было лесов, дул легкий ветерок, а вокруг были друзья. ― Уф, до чего же изнурительная работа, ― сказал Питер. ― Можно я погребу немного? ― живо предложила Люси. ― Весла слишком велики для тебя, ― коротко ответил Питер: не потому, что злился, просто у него не хватало дыхания для разговоров. Но тут вода в руке заколыхалась сильнее, словно от быстро течения и лодку с друзьями легко понесло вперед. Питер и Рабадаш выпустили весла, откидываясь на бортик и облегченно вздыхая. Трам обернулся на Элизабет. ― Это вы делаете, Ваше величество? ― спросил гном. Лиз кивнула, а потом, не удержавшись, спросила: ― Ты знаешь, кто такая Тхарма? Гном нахмурился. Элизабет знала, что память гномов способна запечатлеть любое событие или историю, но чаще всего они откладывались в дальний ящик и не вытаскивались до тех пор, пока не требовались. Спустя мгновение Трам неуверенно кивнул: ― Знать сам ― не знаю, да и может сказки все это… ― тут он прокашлялся. ― Но говорят, что Тхарма была чужеземкой, колдуньей, которую сюда сослали. Казнить ее не могли за недостатком доказательств, поэтому Король Орландии отправил ее сюда в Нарнию, прося Королей и Королев переправить ее на территорию великанов. ― Трам покачал головой. ― Там ей точно грозила бы смерть. Но Королева уговорила брата-Короля этого не делать, поэтому Тхарма осталась здесь. Она и вправду была жестокой ведьмой, но Нарния исправила ее. Любовь исправила… ну, в большей степени. Она вышла за одного из Королей и родила ему троих наследников и дочь. Но это, опять-таки, Ваше Величество, только легенда. ― А когда это произошло? ― поинтересовался Питер. ― Ну, относительно нашего исчезновения. ― Может это и вовремя правления ваших детей, а может ― уже во время ваших внуков. ― сказал гном. Элизабет кивнула.