Между двух огней, часть 2

      Мне ещё никогда так тяжело не давался какой-либо выбор.       Проведя полдня в больнице, я выжатая, осунувшаяся возвращаюсь домой. Лера, встретив на пороге, лишь провожает меня взглядом и не трогает, не достает, потому что знает, как мне сейчас тяжело.       Немного тошнит — неудивительно, ведь я столько сегодня пережила. На кухне наливаю в кружку простой воды из фильтра и, сделав пару глотков, выливаю всё в раковину. Умываюсь и, оставив лицо влажным, а капли — висеть на подбородке и носе, медленно иду к себе в комнату и закрываю за собой дверь. Не беспокойте.       Полночи ворочаюсь с бока на бок, скуля от боли и не в силах-таки заснуть даже после таблетки снотворного. Мне кажется, что такое могло произойти только со мной — предательство, обман — и только на меня могли свалиться все эти тяготы. Обижаюсь на весь мир.       А утром всё как рукой снимает. И, несмотря на то, что я физически истощена, в душе я бодрствую. Еле доползаю до ванной, чтобы привести себя в порядок, посмотреть за свои синяки под глазами, и с такими же усилиями запихиваю в себя завтрак, который тут же выходит наружу.       Слава BS: «Сегодня в 6»       Пришедшее сообщение отвлекает меня от готовки и напоминает о корпоративе, который сегодня устраивает лейбл в честь успешного выхода альбома одного из артистов. Я собираюсь пойти: нельзя давать людям забывать обо мне, иначе и без того небольшая щель в шоу-бизнес для меня снова закроется. Пора подумать о карьере, а не о личных проблемах. Разница лишь в том, что мне уже нечего скрывать. А те, кто был в курсе волей событий, пусть думают, что хотят.       Я буду на высоте.       После завтрака я отправляюсь в больницу, чтобы проверить, насколько успешным был вчерашний день. Еду на метро, так хочется, пешком дохожу до здания, по пути разговаривая с братом, который сегодня ночью прилетит в Москву.       — Я не хочу об этом разговаривать, — на выдохе говорю я. Все же осадок остался. — Отстань, а. Если хочешь, можешь спросить это завтра: сейчас я и так снова вернусь в это место.       — Хорошо, Вероника, как скажешь, — отвечает он. — Я тебе напишу, как самолёт сядет. До встречи.       Торможу у дверей клиники. Что-то невидимое тянет меня назад, будто шепчет, что вчера там и так произошло много чего нехорошего, я, а возвращаюсь туда. Не решаюсь: так и стою молча, пока мой врач, увидев меня из окна, не выходит мне навстречу и не забирает с собой.       Мне страшно. И ощущаю я это только сейчас, когда уже всё сделано, все выводы и приняты решения.       Брат высылает мне немного денег, чтобы я купила себе что-нибудь для корпоратива. После клиники я еду в молл. Поначалу мне хочется купить что-нибудь свободное, свисающее водопадом, не стесняющее движения, но уже скоро я понимаю, что теперь мне точно ничего не мешает взять что-то элегантное, обтягивающее. Мерю несколько костюмов, но они все кажется мне какими-то не такими, недостаточно женственными, недостаточно красивыми. Долго хочу по магазинам, уже даже присматриваю туфли, хотя не определилась с самим нарядом, пока не захожу в не так давно открывшийся бутик.       У самого входа, в линию, вывешена новая коллекция белой одежды, как раз подходящей для сегодняшней White Party (довольно забавно, если учесть предпочтения лейбла в цветах).       Останавливаюсь на платьях: долго выбираю между гипюром и атласом. В итоге, прикинув, покупаю первое и возвращаюсь за туфлями. Шоппинг поднимает мне настроение и придает уверенности.       За час до начала я полностью готова: Лера мне сделала шикарный вечерний макияж, платье сидит идеально, и я наконец надела каблуки. Верчусь перед зеркалом, дополнив образ клатчем.       — По-моему, ты выглядишь потрясено, — Лера показывает «класс» и расплывается в радостной улыбке.       — По-твоему я всегда прекрасна, даже если зарёванная или невыспавшаяся. Так что, твое мнение — не авторитет, — хмыкаю, но тоже улыбаюсь, заметив, как подруга притворно обиделась. Обнимаю её. — Спасибо тебе.       В баре я появляюсь, когда все уже почти в сборе. Оказывается, что приглашены ещё ребята, которые делают артистам биты: их я встречаю на входе. В гардеробе оставляю пальто, по старинке, прислонившись спиной к стене, надеваю туфли, у зеркала поправляю волосы. Идеально.       У барной стойки, когда я заказываю себе сок, на меня налетает Мельникова. Она проходится по мне недоверчивым взглядом, с ног до головы, удивленно поднимает брови. Сразу прошу её не задавалить «лишних» вопросов.       — Матвей говорил, что ты делаешь успехи, — говорит Маша, усаживаясь рядом со мной на барный высокий стул. Её прилично подросший животик мешает ей делать это, отчего Мельникова пыхтит, но всё же садится. — Правда, что тебе доверили съемки клипа?       — Под руководством Славы, конечно, — отвечаю, улыбнувшись, — но это правда. Будем снимать молодого артиста.       — Такими темпами, вторым режиссером станешь, — смеётся Маша. — Артистов становится больше. Как говорит мой муж, с одной руки всех уже не отснять. Так что… подумай хорошенько.       — Мне кажется, что после случая с клипом Рамма, Курьянов и Юнусов будут с большой осторожностью брать новых сотрудников, — пожимаю плечами. Апельсиновый сок кажется мне горьковатым, и я морщусь.       — Да брось, к тебе уже все привыкли, — кивает на окрывшуюся дверь Маша. — Курьянов, тем более, в тебе души не чает. Вероника то, Вероника се.       — Не знала, — удивленно поднимаю одну бровь и закидываю ногу на ногу. — Ну, надеюсь, что это правда.       Маша цокает и смеётся. Мы берем по смузи, потому что обеим вдруг захотелось чего-нибудь бананового. Прокручиваю сказанные ей слова: если это так, то это говорит о многом, это очень важно. Не могу перестать улыбаться, смотря на этого человека, который просто рад со мной встретиться.       Кто-то из артистов берётся развлекать публику, исполняя свои треки. Одним из таких людей становится Влад: перехватывает микро у Натана и, перед тем, как попросить включить минус, начинает извиняться перед своей девушкой. Начав со слов «Я не очень хорошо поступил с одним человеком, много врал, хотя уже не раз делал ей больно…», дал мне глупую надежду, что этот вечер ничего не испортит. Я не знаю, чем думала, но приняла всё на свой счёт, пока не услышала другое женское имя. Что же, видимо, я не заслуживаю. Отворачиваюсь от сцены и прошу на баре воды. Несмотря на то, что я до последнего внущала себе, что ничего уже не стоит моих проблем со здоровьем, мне всё же стало не по себе. Обидно.       Значит, девушка, которую он так же бессовестно предал, оказалась дороже меня. Дороже тех слов, что он мне так сердечно говорил и того, что обещал. А все началось с того, что он самолично поставил меня на колени, потом сам же с них поднял и попросил прощения за это, но сейчас просто швырнул на землю. Когда я прониклась к нему доверием, пусть и не чувствовала ничего больше, чем просто желание поддерживать с этим человеком нормальные отношения.       Да как так? Сжимаю в руке стакан с водой, держа его перед собой дрожащими руками.       Под всеобщие крики на сцену поднимается девушка Рамма. Её светлые волосы собраны в незатейливую прическу, даже с бара видно яркий макияж, а светомузыка играет искрами в ее блестящем платье. А когда она душила Влада на улице, выглядела так, будто в магазин на пятнадцать минут вышла. И когда я стала такой змеёй?       Отворачиваюсь, чтобы не видеть этого. Маша ушла к своему мужу, а бармен не внушает мне доверия, не хочется разговаривать с ним по душам. Ещё немного, и мой план по максимально похуистическому проведению вечера развалится, хоть я и настраивалась долго.       Долго не выдерживаю и снова пялюсь на эту парочку: стоят в обнимку на сцене, а зал кричит девушке, чтобы та простила его и дала себя поцеловать. Это всё очень мило, но одновременно максимально раздражает — я тоже хочу быть счастливой. Засматриваюсь, не заметив, как рядом появляется девчонка из съемочной команды и тащит меня на танцпол. Её поначалу немного удивляет мой внешний вид, но Алиса тут же начинает улыбаться. И только на танцполе я чувствую каждый сантиметр каблука, но не подаю вида.       Когда я устаю, а ноги подкашиваются, на баре снова прошу сок. Отхожу со стаканом в сторону, к высоким столикам, и облокачиваюсь на один из них. Неподалеку, в компании Марвина, я замечаю Егора. Он сегодня надел свою любимую джинсовку, на карман которой я прикрепила значок в форме микрофона, привезённый из знаменитого музыкального магазина в Питере. Не могу ничего поделать с собой: кажется, что даже любая незначительная деталь, хоть как-то связанная с Булаткиным, будет мне о нём напоминать. О том, как нам было хорошо.       Когда стакан почти пустеет, а с импровизиованной сцены льется лирика Мота, рядом с моим столиком появляется Рамм. Он несколько секунд сверлит меня взглядом, то ли пытается заговорить, то ли унижает, мол, что извинения не мне. Но это лишь мои догадки: я не могу ничего прочесть по его глазам, но смотрю в них в ответ. Откуда не возьмись, будто ждала моей реакции на появление рядом Влада, возникает его дама сердца. Сразу же отвожу взгляд и опускаю глаза на стакан с соком. Я становлюсь свидетелем их разговора: девушка приносит два алкогольных коктейля и всё на тех же эмоциях, которые не потухли на сцене, начинает нахваливать Рамма. Закатываю глаза, удивляясь, как парень вообще терпит эту балаболку, но её рука вдруг ложится на моё плечо. Медленно поднимаю взгляд на девушку и непонимающе свожу брови.       — Я девушка Влада, — говорит она слегка подрагивающим голосом. — Мы с ним давно вместе.       — Мои поздравления, — без особого энтузиазма отвечаю я и уже готовлюсь уйти от этой парочки подальше, но девушка рывком разворачивает меня к себе. Из-за неустойчивой обуви немного пошатываюсь и хватаюсь за живот, в котором малышка, от такого резкого поворота, зашевелилась. Девушка открывает рот от удивления, заметив мой жест. — Что-то ещё?       Меня больше волнует взгляд Рамма: потерянный, пораженный. Что, не знал, что я не только не сломалась, но и встала на ноги? Криво улыбаюсь, зависнув в своих мыслях, но крик блондинки приводит меня в чувства.       — Влад, — пихает она в плечо артиста, — это твой ребенок?! — и что-то ещё истерично добавляет, вызвав у меня смешок. А потом разворачивается ко мне. — Да как ты смеешь! Совсем не смешно раздвигать ноги перед богатенькими, чтобы потом требовать алименты!       Взяв подругу за плечи, Рамм пытается успокоить её и притянуть к себе, но та пихается и машет руками. Цокаю. Влад устало проводил рукой по волосам.       — За языком следи, — кидаю я, готовясь-таки уйти и оставить этих двоих разбираться со своими проблемами.       Девушка кривится от ярости. Не успеваю я и слова вставить едкого, эта ненормальная выливает на меня все содержимое своего бокала. Охаю, наблюдая, как резко пахнущая жидкость растекается по моему платью. Стою с открытым ртом, смотря в упор на девушку.       — Будешь знать, как к занятым парням клеиться, — шипит та, сжав руки в кулаки. Вот-вот лопнет от переполняющей ее злости.       Не знаю, что и ответить. На секунду теряюсь, и это замечает блондинка: кривится, выдавливая из себя улыбку, торжествует. Она, кажется, собирается ещё что-то добавить, но на мою талию ложится теплая рука, а в нос ударяет знакомый запах парфюма.       — Ника, все хорошо? — спокойно спрашивает меня Егор, практически прижав губы к моему уху. А потом обращается к девушке: — Какие-то проблемы?       Рамм наконец активизируется. Кидает Булаткину «нет» и уводит опешившую подругу куда-то в толпу. Поднимаю голову на Егора и недолго смотрю ему в глаза.       — Что произошло? — спрашивает он спокойно, не открывая взгляда от моего заметно выпирающего живота. — В-всё в порядке? — заикается, когда я отхожу от него на шаг и поправляю платье. От запаха алкоголя начинает тошнить.       — Всё хорошо, — киваю. Егор не может оторваться, даже не моргает.       — Я отвезу тебя домой, — начинаю отнекиваться, но Булаткин словно отрезает своим «нет». Говорю ему, что согласна, но лишь потому, что платье испорчено. — Я приду через минуту, подожди меня у выхода.       Проведя рукой по волосам, Егор вливается в толпу. Я в гардеробе забираю верхнюю одежду и останавливаюсь у входной двери. Я жду около пяти минут, нервничая и сваливая всё на то, что Булаткину сейчас тоже не по себе. Если бы я не заметила его взгляда, прикованного к моей малышке, я бы даже не доверила этому человеку себя. Но проходит ещё десять минут, а Егор так и не появляется в назначенном месте. За секунду всё мнение о нём меняется, будто делается откат к нашему разговору в его квартире, и я, накинув на плечи пальто, толкаю дверь. По груди бьёт поток морозного воздуха, и я даже закашливаюсь. Вызываю себе такси.       Хотела провести этот вечер максимально отречёно, показать всем, чего я стою, а оказалась растоптана сразу тремя людьми. Возможно, я просто опять замечталась.