День сурка

День — ночь, ночь — день, Я хожу, словно тень. Для меня мир вокруг Просто замкнутый круг. Ночь — день, день — ночь, Мне никто не сможет помочь Я по кругу брожу, Выхода не нахожу…

      Утром Микеланджело вскочил с кровати, первым делом ощупывая руку и бок в поисках повязок. Их не было. Неужели всё приснилось? Но Дон… Это было слишком реально. Сердце снова сжалось от боли при воспоминании о гибели брата. Майки шагнул к двери и застыл в нерешительности. С одной стороны, ему очень хотелось убедиться, что весь пережитый кошмар был плохим сном, а с другой стороны, он боялся узнать, что всё произошло на самом деле, а не приснилось.       В коридоре раздались голоса Леонардо и Рафаэля. Микеланджело прислушался и понял, что их диалог ему знаком. Лидер распекал Рафа за ночные прогулки. Майки был уверен, что уже слышал их разговор. А значит, всё что случилось, сном не было. Ниндзя замер было, но потом всё же открыл дверь и выбежал в коридор. Ему нужно было увидеть Донни, удостовериться, что с братом всё хорошо.       Микеланджело пробежал мимо удивлённых Лео и Рафа и заглянул в комнату гения. Там никого не было. Младшенький с ужасом ждал, что ребята его окликнут и напомнят, что у той комнаты больше нет хозяина, но ничего подобного не произошло. Поэтому он метнулся в лабораторию. На полпути Майки встретил сонного Донателло, бредущего на кухню за очередной чашкой кофе.       Микеланджело молча сжал брата в объятьях, изо всех сил стараясь удержать слёзы. Он был счастлив, видя Дона живым, но слишком свежи были воспоминания о прошедшей ночи. К тому же, Майки не понимал, что происходит. Его размышления прервал немного смущённый голос гения. — Майки, я тоже рад тебя видеть, но не мог бы ты меня отпустить? — Донателло попробовал осторожно освободиться из объятий пока младший братик его не придушил. — Ой, да… прости. Я просто соскучился, — промямлил в ответ Микеланджело, поспешно отпуская Дона. — Майки, ты в порядке? — гений внимательно посмотрел на младшенького. Его помятый вид и выражение глаз совсем не понравились Донателло. — Да. Всё отлично, супер, класс! Я просто рад, что ты жив! — младшенький тут же прикусил язык, сообразив, что ляпнул и глядя в изумлённые глаза Донни. Микеланджело развернулся и на всех парах помчался в свою комнату. Ему необходимо было обдумать происходящее. Дон остался задумчиво смотреть вслед сбежавшему брату. С ним явно творилось что-то неладное.       Майки закрылся у себя в комнате. Он старался понять, что происходит. Почему повторяется один и тот же день? Как такое вообще может быть? Почему его братья не помнят об этом ровным счётом ничего? Значит ли это, что что-то пошло не так в тот, самый первый раз, и теперь ему нужно это исправить, раз уж он всё помнит? Или они все оказались не в том месте и не в то время?!       От всех этих мыслей у ниндзя разболелась голова. Не выдержав, Микеланджело заметался по комнате, силясь найти решение. Вот только в несчастную, звенящую от боли голову, то и дело лезли страшные воспоминания о гибели Рафа и Дона. Повторяя себе, что все живы, Майки лихорадочно обдумывал сложившуюся ситуацию. Первое, что пришло в голову — это бежать к парням и, рассказав им обо всём, искать выход вместе. Он уже взялся за дверную ручку, когда сообразил, что братья либо решат, что это очередной розыгрыш, либо примут за спятившего.       Отойдя от двери, Микеланджело повалился на кровать, обхватив голову руками. Погрузившись в тяжёлые мысли, он не сразу услышал Леонардо, зовущего его на тренировку. Только когда взволнованный Лео потряс его за плечо, Майки вынырнул из раздумий, непонимающе глядя на непонятно как оказавшегося в его комнате лидера. — Лео? Что случилось? — Микеланджело сел на кровати. — Пора на тренировку. Майки, что-то не так? — мягко спросил Леонардо, сверля взглядом младшего брата.       « Да, Лео! Всё не так. Один и тот же день повторяется уже в третий раз. В два предыдущих по очереди погибли Донни и Раф. В обоих случаях виновником этого был я. И никто из вас этого не помнит. А у меня перед глазами стоят картинки их смерти, я помню всё до мельчайших деталей. И я не представляю, как избежать повторения этого кошмара» — С чего ты это взял? Всё отлично, — Микеланджело состроил невинную мордашку. — Майки, я тебя слишком хорошо знаю, не надо пытаться меня обмануть. Расскажи, что тебя мучает? — в голосе Леонардо было столько участия и тепла, что Майки почти сдался. Почти…       « Меня мучает то, что уже двое братьев погибли по моей вине. И я не могу забыть, как ты прижимал к себе мёртвого Рафаэля, баюкая как ребёнка. Не могу забыть последний вздох Дона и его кровь на моих руках. Да, сейчас они живы, но что произойдёт этой ночью? Удастся ли мне их спасти? Когда я в прошлый раз отвёл беду от Рафа, у меня не получилось уберечь Донни. Я просто схожу с ума от страха за вас, брат! И я не знаю, какого чёрта это происходит, и что мне делать…» — Просто не выспался из-за кошмаров и теперь голова немного болит, — честный-честный взгляд Микеланджело не оставлял сомнений в правдивости ответа. — Тогда, может тебе не следует сегодня идти на тренировку? Полежи, а я позову Дона, пусть он тебя осмотрит, — Лео, обеспокоенный состоянием младшенького, выскользнул из комнаты раньше, чем Майки успел возразить.       Как и следовало ожидать, Донателло сразу утащил брата к себе в медпункт. После всех мыслимых тестов, анализов и обследований, гений не нашёл ничего серьёзного, только чуть повышенную температуру, но на всякий случай накачал Микеланджело какими-то лекарствами «для профилактики» и велел оставаться в постели.       И Дон и Леонардо тревожились за Майки, Рафаэль же решил, что мелкий просто задумал увильнуть от тренировки. Раф намеревался задать ему хорошую трёпку и выбить дурь из головы. Поэтому и зашёл к Микеланджело, но вид осунувшегося, с тёмными кругами под глазами, братика его неприятно удивил. — Эй, мелкий, ты что, всерьёз заболел? — Рафаэль подсел к Майки на кровать. — Я в норме, — слабо пожал плечами ниндзя. — Ну да! А в зеркало ты на себя давно смотрел? — Раф нахмурился. Если бы младший начал рассказывать о том, как ему плохо, тогда было бы ясно, что это только игра, а тут… — Майки, тебе теперь можно без грима в ужастиках сниматься, — ниндзя сделал вторую попытку. Рафаэль не умел искромётно шутить, но ожидал, что Микеланджело ответит шуткой. Это же Майки, он может шутить даже во сне! Но брат только вздохнул в ответ, а его совершенно больной взгляд заставил Рафа занервничать.       Не обращая внимания на все уверения Микеланджело в том, что с ним всё отлично, и Донни уже напичкал его всеми возможными лекарствами, Рафаэль, громогласным шёпотом матеря гения, прошляпившего то, что младший заболел, и опуская то, что сам не верил в это, притащил чашку горячего чая с лимоном и мёдом, заставив Майки всё выпить. А потом закутал в тёплое одеяло.       Такого Микеланджело выдержать не смог. Расшатавшиеся нервы сдали, и он разревелся, уткнувшись лицом в подушку. Растерянный Раф попробовал было его успокоить, но куда там! Майки только громче рыдал. Прибежавшие Леонардо и Донателло застали давящегося слезами Микеланджело и сбитого с толку Рафаэля, тщетно старающегося его утешить. Оценив ситуацию, Донни отправился за аптечкой. — Что ты ему сделал? — лидер воззрился на Рафа, ожидая в ответ ругань, но тот слишком волновался за младшего. — Чай принёс. С мёдом и лимоном. Одеялом укрыл, а он потоп устроил, — Рафаэль указал на пустую чашку.        Тем временем Дон вернулся и сделал укол Майки. — Это успокоительное, пусть немного поспит, — пробормотал гений, размышляя, что же могло вызвать такую истерику. Не чашка же чая?! — Вы идите, тренировки сегодня не будет. А я с ним побуду, — Лео сел рядом с всхлипывающим и во сне братом.       Леонардо не знал, что было не так, но видел, что младшего что-то мучает. И как лидер, и как старший брат, он обязан был ему помочь. Сил никаких не было смотреть на ту бледную тень, в которую постепенно превращался Микеланджело.       Ломая голову над этой проблемой, лидер не заметил как пролетели несколько часов и брат заворочался, просыпаясь. По-видимому, сны ему снились не из приятных, потому что Майки подскочил с диким криком. — Тише, тише… Это был просто сон, — Лео прижал младшенького к себе, чувствуя как бешено колотится его сердце. Твёрдо решив узнать, что не даёт Микеланджело покоя, Леонардо не стал откладывать дело в долгий ящик. — Майки, расскажи мне, — попросил он. Младший вздрогнул. — Ты сам не знаешь, о чём просишь, — глухо выдавил Микеланджело. От его голоса, полного тоски, старший скрипнул зубами и ещё крепче прижал брата к себе — Я хочу помочь, Майки, — лидер не хотел давить, на младшенького.       Придя к выводу, что хуже вряд ли будет, Микеланджело рассказал всё, пряча лицо на груди Леонардо. — Только не говори мне, что это всё просто сон! Так Раф и ты сказали вчера, а потом погиб Донни… И я не сошёл с ума, хотя, кажется, близок к этому как никогда. Лео, ты веришь?!       Отстранившись, Майки пытливо заглянул старшему брату в глаза, ища ответ. Взгляд Леонардо был серьёзен. — Верю. Не бойся, сегодня никто не умрёт. Ты позаботишься о Рафаэле, а я прикрою тебя и Дона, — лидер ласково потрепал младшенького по голове. Он твёрдо знал, что выдумывать такое братишка не стал бы. — Думаешь, если все останутся живы, то это прекратится? День перестанет повторяться? — Микеланджело стало гораздо легче, он всегда безоговорочно доверял Лео. — Будем надеяться, — как можно увереннее ответил Леонардо.       Вечерняя тренировка пошла по заданному сценарию, разве что не было шуток и воплей Майки. Футы появились, как и раньше. Раф дрался в стороне от братьев. Донни снова был задумчив, только теперь его мысли занимал младший брат. Микеланджело, вопреки всем попыткам этого избежать, схлестнулся в бою с тем самым футовцем.       Получив мечом по руке, Майки как и в прошлый раз выронил нунчаки, но гораздо больше его испугало то, что лидер бросился ему на помощь, оставив Донателло одного. Лео молниеносно справился с шустрым Футом и, развернувшись к гению, метнул свою катану в уже занёсшего для удара меч врага. Успел! Дон и Рафаэль живы! Ликуя, Микеланджело вскрикнул, но тут же радость сменилась паникой, когда он увидел, как стрела пробила пластрон Леонардо. Обернувшись, Майки увидел Фута с ханкю в руках. — Нет, нет, нет, нет! Лео! — Микеланджело смотрел как старший брат уронил катану и медленно опустился на колени. Подхватив Леонардо на руки, Майки решил, что он проклят. Он обречён терять братьев, умирающих у него на руках. Больше всего на свете Микеланджело хотел, чтобы эта стрела прилетела в него. Или хотя бы вторая. Он не знал, что Раф в ярости убил лучника.       Синие глаза лидера затуманились и Майки почувствовал, как летит в пропасть, леденея от ужаса и разрываясь на части от боли: такой взгляд он уже видел дважды. — Лео! Ты же обещал!.. Обещал, что все будут живы! — Микеланджело сжал руку брата. — Майки… ты не… виноват… — лидер безуспешно попытался приподняться. — Прости меня, — Микеланджело ткнулся лбом в плечо старшему и чуть отодвинулся, давая подоспевшему гению простор для действий. Ему не нужно было смотреть на трясущегося, как в лихорадке Дона, чтобы понять, что всё бесполезно. Он и так видел это, глядя в стремительно тускнеющие глаза, на сереющую кожу брата, слушая его рваное, натужное дыхание… А главное: кровь. Рубиновое море, разливающееся под руками Донателло, искрящееся в свете луны. Слишком много крови. Дон выронил аптечку и заплакал… Всё. Для Леонардо всё кончено.       Подняв глаза к холодным, равнодушным звёздам, которыми так любил любоваться Лео, Майки в безмолвном крике требовал ответ: почему? За что? Но звёзды молчали, не снисходя до ответа такому ничтожному существу. Вспомнив, как Леонардо умел разговаривать со звёздами, Микеланджело не выдержал. Вскочив на ноги, он бросился к заветному краю крыши. Ещё пара шагов, и всё закончится. Вся невыносимая, мучительная боль уйдёт… Всего один короткий полёт, и всё будет кончено и для него тоже.       Раф сбил его на крышу в шаге от её края, догадавшись, что хочет сделать младший. — Дебил! Ты что творишь, идиотина?! Ещё раз такое удумаешь, я тебе лично шею сверну! — сграбастав в охапку и прижав к крыше бьющегося в попытках вырваться Майки Раф навалился на него всем телом, удерживая от непоправимого шага. — Сверни, — попросил замерший Микеланджело. У Рафаэля искры из глаз посыпались, когда он осознал, что брат не шутит. — Майки! Брат… Перестань! Не смей так говорить, — Раф сжал младшего ещё крепче. И обернулся к растерявшемуся, сломленному Донателло. — Дон! Твою мать, тащись сюда и помоги мне! Или ты хочешь двойные похороны?!       Пока Рафаэль держал Микеланджело, Донателло вколол младшенькому успокоительные. Проваливаясь в темноту, Майки видел, как Раф бережно поднимает тело Лео, прижимая к себе; как вздрагивают плечи, отвернувшегося от братьев Рафаэля, ставшего вдруг старшим… Младший из братьев отчаянно желал больше никогда не просыпаться, чтобы не переживать этот ад снова.