Земляника на качелях

Спустя месяца два с начала учебного года, я неожиданно узнал, что Тея поёт в школьном хоре. Когда она мне об этом впервые сказала, я ей не поверил. Ну, сами подумайте: разве такие девчонки, как Тея поют в школьном хоре? Конечно, для того, чтобы ответить на этот вопрос нужно для начала найти ещё хотя бы одну такую девчонку, как Тея, потому что я таких ещё не встречал, но всё же… Я бы скорее поверил, что она профессионально занимается футболом. На мой хохот и заявление, что я ей не верю, она угрожающе скрестила руки на груди и страшно спокойно, но с гневно сверкающими глазами спросила: «А что, ты имеешь что-то против хора?». Мне ничего не оставалось кроме того, чтобы быстро замотать головой, и убедить её, что я абсолютно не против хора, а очень даже за. На этом разговор о хоре закончился, и мы продолжили охотиться на зомбаков в её любимой компьютерной игре. Но я, конечно, не мог просто так взять и забыть об этом. Я думал об этом, когда мы гоняли на великах наперегонки, думал, когда кидались мокрыми после дождя листьями друг в друга, думал, когда играли в мячик, делали домашку, смотрели Железного человека, – в общем постоянно. Однажды я не вытерпел и прокрался в её школу, чтобы своими глазами увидеть, что она на самом деле поёт. Она стояла во втором ряду самой крайней. Я увидел её сразу, уж слишком её растрёпанная макушка выделялась среди всех этих зализанных девчонок и мальчишек. Они пели что-то о детстве. Какую-то приятную, светлую мелодию. Я её не знал, но сразу решил, что нужно спросить у Теи, как она называется, уж слишком она мне понравилась. Тея стояла неподвижно, вытянув руки по бокам и немного запрокинув голову вверх. Её глаза светились каким-то незнакомым мне огнём: не яростным, как когда она злится, и не весёлым, как когда чему-то сильно радуется, а мягким и тёплым. Она была так увлечена пением, что даже не заметила, как я легонько приоткрыл дверь, подглядывая за ней одним глазом. А я, замерев и почти не дыша, с интересом разглядывал ребят и прислушивался к песне. Вся эта небольшая группка дышала каким-то единством, и у меня создалось ощущение, будто я подглядываю за чем-то сокровенным, не предназначенным для чужих глаз. Музыка всегда оказывала на меня сильное влияние. Как-то давно, в раннем детстве, мама, укладывая меня спать днём, поставила одно из произведений Шопена и очень испугалась, когда я расплакался. Я, конечно, сейчас об этом и не вспомнил бы, если она не вздумала однажды рассказать эту трогательную историю за ужином с гостями. Я был уже довольно взрослый и дулся на неё около недели. Стыдно-то как! Расплакаться от какой-то песенки. Когда Тея и остальные допели, я поспешил скрыться. Сердце непривычно громко стучало в груди, а по телу бегали мурашки. Мне хотелось чего-то, но я никак не мог понять чего, и это порядком раздражало. На крыльце школы я в кого-то врезался. Буркнув извинение, я хотел продолжить путь, но меня остановил знакомый голос: – Здорово, Нильс. Давно не виделись, куда спешишь? Я поднял глаза. Передо мной стоял Рик, мой бывший почти лучший друг. Через его плечи за спину тянулись лямки от футляра для инструмента. Я обошёл его. Никак гитара? – Привет, а ты что играешь? Он удивлённо вскинул брови. – А ты что, уже забыл? Я пожал плечами. – Раньше меня это как-то не особо интересовало. – А теперь интересует? – Рик внимательно смотрел на меня в ожидании ответа, а я не знал, что сказать. – А чего это ты вздумал со мной разговаривать? – Наконец, спросил я. – Так это ты со мной разговаривать перестал, а не я с тобой. Променял нас на какую-то девчонку. – Она не какая-то девчонка! – Неожиданно для самого себя вспылил я. – И вообще… Гораздо лучше вас. – И чем же? – Рик насмешливо приподнял брови. – Настоящий друг. – А мы что же, не настоящие? Вроде живые, на потрогай, если не веришь. – Он стал совать мне в лицо ладонь. – Да, отстань ты. – Я ударил его по ладони с громким шлепком. – Я в другом смысле. – И в каком же интересно? Я молчал и избегал его взгляда. Отчего-то хотелось уйти. – Что так обиделся, что тебя не взяли тогда на море? Дуешься как девчонка! Я схватил его за грудки. – Сам ты девчонка! А я…я… – Ладно, успокойся. – Рик выдрал свою кофту из моих пальцев. – Не знаю, как остальные, а я соскучился. Хватит дуться, возвращайся к нам. Я внимательно посмотрел на него и тихо сказал: – А я, если честно, соскучился только по тебе. Это было правдой. Тея, конечно, классная, и во многом лучше моих прошлых друзей, но о некоторых вещах с ней всё-таки нельзя поговорить. Она ведь девчонка. Рик ухмыльнулся и хлопнул меня по плечу. Я поспешил добавить: – И то не сильно! – Ну, так друзья? – Он протянул ладонь. Я пожал. – Друзья. – Я загляну к тебе после музыкалки, а? Столько всего обсудить надо…Почти три месяца не общались. – Считал? – Я улыбнулся. – А то. – Рик сиял: его явно сильно обрадовало то, что мы снова друзья. – Ну, я побежал, а то препод ругаться будет. И он взбежал по ступенькам в школу. Я проводил его взглядом и медленно побрёл домой. Может и мне…в музыкалку пойти?

~

Рик, как и обещал, вечером зашёл ко мне. Мама сильно обрадовалась, увидев его: к Тее она так и не смогла привыкнуть. Накормила его супом, назадавала кучу вопросов, на которые Рику пришлось около часа давать подробные ответы, после чего мы, наконец, смогли подняться ко мне в комнату. Рик завалился на мою кровать, подложив под спину подушку и сложив руки за головой, – совсем как раньше, – и устремил на меня вопрошающий взгляд. – Чего? – Не понял я. – Ну, я о себе твоей маме уже все новости рассказал. Твоя очередь. – Ты что серьёзно? – Абсолютно. Я оседлал стул и почесал шею. Чего ему рассказывать-то? Рик следил за мной глазами, затем тяжело вздохнул. – Странно, я думал эта девчонка научила тебя нормально разговаривать. – В смысле? – В коромысле, блин. Рик сел, оперевшись лопатками на спинку моей кровати, и переложил подушку на живот, сложив на ней руки. – Ну, и как вы с ней познакомились? – С кем? – Дурак, ну, не беси меня… Ладно, была не была…Я глубоко вздохнул, собираясь с духом. – Я спас её с котёнком от банды Корика. Рик несколько секунд пристально сверлил меня взглядом, а потом расхохотался. – Ты серьёзно? – Абсолютно. – Ну, ты герой… – Ой, заткнись лучше. – Ну, ладно, ладно. Это хоть того стоило? – Ну, мы теперь друзья. – И как оно? – Нормально. С ней весело. Рик странно посмотрел на меня и спросил: – Познакомишь? – Ну, могу попробовать, но не факт, что она захочет с тобой дружить. – А с фига ли она не захочет со мной дружить? – Рик нахмурился. – Ну, она не со всеми подряд дружит… – Неуверенно протянул я. – Я что ли все подряд? – Рик явно начинал злиться. – Ну, для меня, конечно, нет, но она то тебя совсем не знает. – Так дружба для этого и нужна, чтобы лучше друг друга узнать. Внезапно в дверь постучали, и внутрь зашла мама. – Там к тебе Тея пришла, мне сказать, что ты занят? Не успел я ответить, как Рик поспешно спустил ноги с моей кровати. – Нет, нет, мы не заняты, пусть заходит. Втроём веселее будет, я ведь прав, Нильс? Мне это всё не очень нравилось, но я согласно кивнул. – Хорошо, мальчики. Несколько секунд прошло в напряжённой тишине. Рик встал и начал медленно ходить от одной стены к другой, я покачивался на стуле, пытаясь представить себе реакцию Теи на Рика. Наконец, дверь открылась. – Привет, Нильс, твоя мама сказала, что у тебя гости. Тея быстро прошла в комнату, не потрудившись аккуратно прикрыть дверь, отчего она закрылась с громким хлопком. Девочка была в мешковатых тёмно-бордовых джинсах и толстовке. На голове как всегда красовалось воронье гнездо, а в руках зажата пачка журналов. Она застыла рядом с моим стулом, пристально изучая точно также замершего у окна Рика. – Привет, я Рик, – он протянул руку над моей головой. Тея словно не заметив её, кивнула. – Я, кажется, видела тебя этим летом, да? Рик широко улыбнулся, убирая руку в карман. – Да, но у нас особо не было возможности познакомиться тогда. – Да уж, – Тея поджала губы. – Смотри, что я отрыла на чердаке, – обратилась она ко мне и протянула руку с журналами. – Комиксы Марвел? – Я выхватил журналы у неё из рук. – Пятилетней давности правда. Но ты говорил, что тебе нужны, чтобы сделать плакат помнишь? Я энергично затряс головой, не отрывая взгляда от страниц. – Совсем как новые. – Да, я их почти не читала. – Не любишь комиксы? - Поинтересовался Рик. Тея неопределённо пожала плечами. – А зачем покупать, если не читаешь? – Не отставал Рик. – Тебе-то какое дело? – Тея бросила на него недовольный взгляд. Я исподтишка наблюдал за ними, делая вид, что с увлечением рассматриваю картинки. – Просто спросил. Чего ты такая хмурая? – Чтоб ты спросил. Рик прищурился. Напряжение, нарастающее с каждой секундой, мне жутко не нравилось. – И что ты только в ней нашёл? – Делано растерянным тоном спросил Рик, переводя невинный взгляд на меня. Тея фыркнула. – Тоже самое могу спросить про тебя. Самовлюблённый болван. – Последние два слова она произнесла медленно, чётко выделяя каждое слово, с таким выражением будто говорит о вонючем лотке Дэстинэля, который нужно привести в порядок. Я всегда восторгался этому её умению вкладывать в пару коротких слов тучу концентрированных эмоций. Рик дёрнулся и бросил на неё злой взгляд. – Высокомерная д… Я перебил его, не давая закончить фразу, чтобы предотвратить апокалипсис. – Давайте не будем ссориться! Тея и Рик взглянули на меня как на сумасшедшего и хором воскликнули: – Пусть уходит! – Она первая начала! Я нахмурился и встал со стула, откладывая журналы на стол. – Я сейчас вас обоих выгоню, если не прекратите. Тея бросила на меня оскорблённый взгляд, и не успел я ничего понять, как дверь за ней уже громко захлопнулась. – И как ты её только терпишь? Она же просто невыносима! – Воскликнул Рик, падая на мою кровать. Я поджал губы и, не сдержавшись, сердито сказал: – Пока не заявился ты, мы с ней ни разу не поссорились. – Пока я не заявился? Ничего не путаешь!? – Рик подскочил с кровати как ужаленный, источая праведный гнев, и хмуро впился глазами в моё лицо. – Это она заявилась и всё испортила! Ты из-за этой дуры бросил своих друзей, чувак, ты променял настоящих братанов на… – Заткнись, Рик! – Перебил его я. – Мы никогда не были особо дружны! Алекс меня постоянно задирал, как и всех остальных в принципе, коротышка-Вилли в любой момент готов был переметнуться на сторону Корика, про Саввку вообще молчу, на то он и блаженный. Вот скажи честно, разве ты себя когда-нибудь чувствовал абсолютно спокойно среди них? Рик, тяжело дыша и растерянно вылупив глаза, смотрел на меня. Потом уже гораздо тише, чем прежде, сказал: – Ну, вообще-то мне было очень классно с тобой. А ты, по всей видимости, только и думал, как бы от нас отделаться, да? Он был зол. Глаза его сверкали, но уже не той яростной злостью, которую разожгла в нём Тея, а какой-то отчаянной, задушенной, страшной обидой. Мне стало немного не по себе, и откуда ни возьмись появился стыд за мои опрометчивые слова. Я поспешил признать: – Ну, мне с тобой тоже было круто. Только с тобой на самом деле и было. Рик хмыкнул. – Чего ж ты тогда ни разу не позвонил? Не пришёл? Не объяснил? Просил мать врать, что тебя нет дома, и убегал от меня, только завидев? Видимо и со мной и без меня тебе одинаково круто. Я не знал, что сказать. Рик криво улыбнулся и вышел. Я слышал, как он прощался с моей матерью, просил подать ему гитару, которую мама бережно положила на диване в гостиной, аккуратно закрыл за собой дверь. Не как Тея. Я отошёл от окна, изо всех сил сдерживая желание проследить за ним глазами. Стало как-то грустно и пусто. Я схватил журнал со стола, а через пару минут запустил им в стену. Заглянула мама. Поинтересовалась, что случилось, почему оба моих гостя так быстро ушли. Я сказал, что ничего страшного. Лёг на спину. А может, это я бумажный друг? Может, это со мной нельзя дружить, потому что я не умею? Может, что-то не так со мной? Я лежал и всё думал и думал, пока не начала болеть голова. Наконец, я понял: нужно перед обоими извиниться и объясниться, потому что оба они мне дороги. И пусть в то время, когда Рик исчез из моей жизни, мне казалось, что я прекрасно без него обхожусь, сейчас, как только он вдруг появился рядом, я понял, что безумно соскучился и мне его всё-таки не хватало. Часы показывали половину девятого. Я бросился вниз по лестнице, решив, что сначала сбегаю к Тее. – Куда это ты собрался? – Спросила мама таким тоном, что я сразу понял: она решительно настроена меня никуда не пускать. – Мне надо, ма. Я скоро вернусь. Я быстро схватил куртку и выбежал на улицу, не слушая протесты. Выслушаю их потом, когда вернусь. Когда всё уже будет хорошо. Я решил срезать путь по заброшенному луна-парку. Здесь было уже совсем темно. Только если посмотреть на запад, можно было увидеть ярко-розовую полоску света. В фиолетовом мареве над головой уже загорались первые звёзды. Я бежал сквозь кусты, не заботясь о шуме ломающихся веток, когда сбоку кто-то выпрыгнул прямо на меня и повалил на землю. На пару мгновений я оглох и не мог вдохнуть воздух в будто слипшиеся разом лёгкие. Когда же немного пришёл в себя, на мне уже сидел Корик собственной персоной. Умудрился же я вляпаться, чёрт его дери! – Кто это у нас здесь один такой гуляет? Страх потерял, а? Забыл, чья это территория? Сколько я себя помнил, почему-то завелось так, что в заброшенном луна-парке действительно ошивалась только банда Корика, крутые пацаны, которые были старше, и которым было на Корика фиолетово, ну, и всякие отчаянные смельчаки, вроде меня. Корик улыбался во все тридцать два зуба (или сколько там их у нас?) и больно скручивал мои запястья над головой. – Пусти! Если ты не заметил, я торопился! – Ах, он торопился? – Корик противно расхохотался, и темнота вокруг меня зашевелилась и засмеялась, выдавая слившиеся с ней фигуры его дружбанов. Он встал и вздёрнул меня на ноги вслед за собой, больно скрутив запястья за спиной. – А ты подрос со дня нашей последней встречи. – С издёвкой в голосе выкрикнул кто-то сбоку. Да, по росту я этим громилам действительно уступал, но зато по ловкости… Я резко согнул одну ногу в колене, зарядив пяткой Корику по самому сокровенному месту. Он вскрикнул и согнулся пополам, ослабив хватку. Я вывернулся, бросился вперёд, согнулся, чтобы проскользнуть как раз между быстро сужающимися в круг врагами, юркнул между двумя телами. Чья-то рука больно шмякнула по затылку, но я уже мчался без оглядки в надежде, что бегу в правильном направлении. Они побежали за мной, громко крича и улюлюкая. Я чувствовал себя зайцем, убегающим от своры волков, и это было самое мерзкое ощущение за всю мою недолгую жизнь. Через пару минут я уже задыхался. Нещадно жгло лёгкие, и подворачивались ноги. Острые ветки норовили проткнуть мне глаз. Наконец я выбежал из парка и помчался по прямой к самому дому Теи. Где-то на полпути мне прошибло холодным потом: чёрт возьми, я же веду их к дому Теи! Я поспешно свернул на какую-то боковую улицу. Внезапно вспыхнул единственный в этом проулке старый покосившийся фонарь, и закружили тени. Уже почти не в силах соображать, я бросился к маленькой дыре в заборе, проделанной явно бродячей собакой. Оказался на заднем дворе какого-то кафе или магазина. Неприятно несло чем-то гнилым от огромных мусорных баков. Заметив гору пустых ящиков из-под бутылок, я бросился к ней и забился в угол, для страховки ещё и обложив себя картонными коробками, удачно подвернувшимися под руку. Голоса раздавались совсем близко. Через ту самую спасительную дыру, я видел, как мелькали пары кроссовок за забором. – Он был только что здесь! – Куда он мог деться? Они пробежали мимо, громко топая и перекрикиваясь. Прошло около пяти минут, прежде чем я осмелился шевельнуться и вылезти из своего укрытия. Я размял затёкшие ноги и облегчённо выдохнул. Осторожно высунул голову из дыры: вокруг никого не было. Уже подойдя к самой двери Теи, я подумал, что, наверно, ужасно выгляжу: я ж и в грязи повалялся, и об ветки исцарапался, и несёт от меня потом и мусором из того угла, в котором я спрятался. Но желание помириться оказалось сильнее. Я нажал на кнопку звонка. Прошло несколько секунд и передо мной с растрепавшимся пучком немного вьющихся белокурых волос, в домашнем розовом халате, показалась миссис Клэр. Она улыбалась, будто только что кто-то пошутил, рассмешив её. Натолкнувшись взглядом на меня, она шагнула назад, испуганно ахнув. На пару секунд я потерял дар речи. Обещал же себе больше ни разу её не видеть, и ведь долбанных три месяца прошло уже, всё забылось, как страшный нелепый сон, и Тея ничего не спрашивала и ничего не говорила, и вот опять. Как в омут с головой. – Господи, что это с тобой приключилось!? Не понятно было, узнала она меня или нет, но испуг на её лице сменился искренней тревогой. Она распахнула дверь шире, приглашая меня войти, но я никак не мог побороть желание бежать со всех ног прочь подальше от этой … женщины, а потому словно прирос ногами к крыльцу. – Кто там? – Послышался голос Джейкоба с кухни. – Друг Теи! – Она схватила меня за предплечье, втаскивая в дом. Помнит всё-таки. Удивительно. – Что случилось? Эй… – она пыталась заглянуть мне в лицо, взволнованно хмурясь и закусывая губу, а я отворачивался, чувствуя, как заливает краской лицо. От меня наверное просто невыносимо воняет! В коридор вышел Джейкоб с половиной яблока. – Ты что упал в канаву? – Усмехнувшись, спросил он, окинув меня беглым взглядом. – Или в канализацию? Мы успели неплохо подружиться с ним со дня первой встречи, ведь хоть я и избегал встречи с Клэр, со всей остальной семьёй я виделся почти каждый день. Даже стыдно, что маму с папой я видел реже, чем мистера Оливера и братьев Теи. Клэр бросила на сына недовольный взгляд. – Несмешно, Джейкоб. Совсем несмешно. Принеси мне лучше перекись водорода. Джейкоб фыркнул, задушив смешок, подмигнул моему испуганному лицу и пошёл обратно на кухню. – Не надо никакой перекиси. Я в порядке. Мне нужно поговорить с Теей. – Я попытался улизнуть от миссис Клэр, но она вцепилась в мои плечи мёртвой хваткой, и отвернуться от неё уже не было никакой возможности. Впервые её лицо было так близко к моему, и я, сдавшись на волю судьбы, взглянул ей прямо в глаза. Ничего страшного, к моему огромному удивлению, не произошло, потому что покраснеть ещё больше я просто физически не мог, а частое дыхание можно было списать на бег. – Так, давай снимай ботинки, – сказала мне Клэр через несколько секунд гляделок, наконец выпустив меня, и я подчинился. Стянула с меня куртку и шапку. Джейкоб принёс перекись. – Пойдём в ванную… Нильс, да? – Мне нужно поговорить с Теей. – Я сам удивился, как решительно прозвучал мой голос. Джей удивлённо вскинул брови. – Так это ты ей настроение испортил? – Испортил? – Я шагнул к нему, на несколько мгновений даже забыв про Клэр. – Она у себя? С ней всё хорошо? – Вы что ж это… поссорились? – Джейкоб недоверчиво смотрел на меня. – Кто это там поссорился? – С кухни вышел Лука. – Так всё, все разговоры после, сейчас мне нужно… Лука перебил свою мать, радостно вскрикнув и безумно напомнив на мгновение Кая. – Серьёзно? Я ж говорил, Джей! Гони бабки! – Он даже хлопнул в ладоши от переполнившего его счастья. Джейкоб закатил глаза. – Вы что, поспорили, поссоримся мы или нет? – В ближайшие полгода. – Лука самодовольно ухмыльнулся. – Джей у нас романтик, так в вас верил. – Лука! – Клэр рассерженно всплеснула руками. – Да, что ж это такое? Как можно на такие вещи спорить? И даже при матери не постыдились, а! Лука закатил глаза. – Да, ладно тебе, мам, ничего такого… Я заметил краем глаза какое-то шевеление наверху и поднял глаза. Замерев у верхней ступеньки и сощурившись, за нами внимательно наблюдала Тея. Столкнувшись с ней взглядами, я почти вздрогнул. Она смотрела на меня как на чужого, с неприязнью и злостью, почти как в тот день в луна-парке смотрела на Алекса. Меня прошиб холодный пот. Я дёрнулся, оттолкнул плечом Джея и побежал к ней по ступенькам. Она не шелохнулась: так и смотрела снизу вверх. Когда я был в метре от неё, она нахмурилась, раздула ноздри и шагнула назад. Я уже успел позабыть, что от меня воняет. – Чего припёрся? – Тихо спросила она, окидывая меня с ног до головы холодным взглядом. Ещё больше нахмурилась. Может, мне и показалось, но у неё в глазах промелькнуло что-то близкое к испугу. – Куда это ты вляпался? – Медленно поинтересовалась она. Неожиданно шагнула ближе и, больно схватив за подбородок, заставила повернуться к ней правой скулой. Провела пальцами по щеке, слегка нажимая короткими ногтями. Я вздрогнул: было больно. – Ну, чего молчишь? Забыл заготовленную речь? – Издала какой-то неестественный слабый смешок она и взглянула мне прямо в глаза. Я сжал зубы. – Чего ты от меня слиняла? – Когда я бежал сюда, я хотел сказать совсем не это, оно как-то само вырвалось, и я с испугу даже зажмурился, боясь увидеть её реакцию. Она тихо фыркнула, затем громче, а через пару секунд уже во всю хохотала. Я растерянно смотрел на неё, не в силах сдержать растягивающую губы улыбку. – Извиняться ты не умеешь. И наезд у тебя тоже слабенький какой-то. Всему тебя учить надо, – отсмеявшись сказала она и ударила меня по плечу. – Так ты говорить, где так вымазался и рожу подправил, будешь? – Тея, следи за языком! Мы оба подпрыгнули и глянули вниз: миссис Клэр, Джейкоб и Лука всё ещё стояли внизу. Как долго они там молчат и наблюдают за нами, мы понятия не имели, и оба как-то смущённо переглянулись, будто совершили что-то криминальное. Мы спустились. Тея забрала у мачехи многострадальную перекись, и мы, провожаемые непонятными взглядами, отправились в ванную. – Мы ж вроде ничего такого не говорили, чего они так смотрят? – Тихо спросил я, закрывая крышку унитаза и усаживаясь сверху. Тея пожала плечами. Вынула из шкафчика ватный диск, смочила перекисью и подошла ко мне. – Эй, ты чего? Я сам, - я попытался выдернуть у неё из пальцев ватку, но она дёрнула рукой и приказала сидеть. Я повиновался. Она склонилась над моим лицом и, еле касаясь, принялась водить ваткой по царапинам. Чуть-чуть защипало. Я зажмурился, чтобы не затекло со лба, на котором тоже откуда-то взялись царапины. – Банда Корика напала. Я и забыл про них совсем, а они откуда ни возьмись как выпрыгнут и вот… – Я вдруг подумал, что вёл себя совсем не храбро, и рассказывать об этом даже стыдно. Вспомнил, как улепётывал от них по парку, а потом и по улицам, и стиснул кулаки. Чёрт. – Чего ты? – Тея внимательно сощурилась. – Ничего. – Поспешно сказал я. – Чего как каменный стал. Ты мне что-то не договариваешь. Ну, напали, а дальше что? Я облизал губы. – Да, неважно это всё. Я мягко отвёл её руку, вскочил с унитаза, подошёл к раковине, взглянул мельком на своё разукрашенное тонкими длинными царапинами лицо и принялся усердно намыливать руки, отмывая их от земли и грязи, забившихся глубоко под ногти. Тея стояла позади, нервируя своим дотошным взглядом. – Ну, что ты? Мир? – Не выдержав, обернулся к ней я. – Они над тобой издевались что ли? – Тихо спросила Тея. – Нет, нет, конечно. С чего ты это взяла? – От тебя воняет как из мусорного ведра, они тебя в мусорку головой запихнули что ли? Эта её дотошность и пристальный взгляд меня жутко раздражали и, не удержавшись, я выплюнул: – Да я это сам, чуть в мусорку не забрался, чтобы они меня не достали! – Ты… сам? – Тея смотрела на меня во все глаза, и мне показалось, что она сейчас уйдёт хлопнув дверью, и скажет, что я трус, ну или что-то в этом роде, а она задрожала всем телом и прыснула. Расхохоталась как ненормальная, до слёз в глазах. – Что смешного? – Мне действительно вовсе не было смешно. Было до жуткого обидно, и не то, что смеяться, даже улыбаться не хотелось, как не был заразен её смех. – Да… нет….ничего….Я просто представила, как ты…. – она пыталась сказать что-то сквозь смех, но я не выдержал и пулей вылетел из ванной. Смешно ей видите ли. – Стой, Нильс, стой! – Она выбежала вслед за мной. – Да не дуйся ты, я не со зла. Хочешь, вместе в мусорку залезем? Там мягко, а? Я оглянулся. – Тебя вырвет раз сто, перед тем, как ты в неё залезешь, а так давай, я поддержу. Даже сфоткать могу. – Фоткать не вздумай! Слышишь, не вздумай!? – Она пригрозила мне кулаком. – Так что там мягко? – Спустя минуту уже вполне серьёзным тоном спросила она. – Не знаю, не бывал. – Так ты ж сказал, что… – Я сказал «чуть», Тея, «чуть не залез»! Это ты себе там уже что-то напридумывала. – Ах, чуть? А что зассал? Или тебя это… того? – Она приложила к высунутому языку два пальца. – Нет, – я передёрнул плечами. – Нет. Я так, рядом посидел. Мне лезть было необязательно. Злость прошла. Когда Тея была в таком настроении, злиться на неё не получалось. Она вновь непонятно над чем хохотнула. С кухни вышел Лука. – О, голубки окончательно помирились? – Заткнись, придурок! – Беззлобно крикнула ему Тея. Я уже надел кроссовки и теперь никак не мог найти шапку с курткой. – Мама, по-моему, твои вещи постирать решила. – Ответил на мой немой вопрос непонятно откуда тут же взявшийся Джей. – Как постирать? А как же я пойду домой? – Да ты у нас оставайся. Мы тебе только рады будем, а Тея… – Ой, давай без пошлятины, а? – Тея бросила на Луку гневный взгляд. – Ой, какие мы хорошенькие, когда рядом наш милый расчудесный Нильс, а вот когда его рядом нет… – Узнать, что же происходит тогда, мне было, видимо, не суждено, потому что Джей хорошенько треснул Луку по шее, он рассвирепел, и они с громкими криками убежали вверх по лестнице, издавая шум, не меньший чем стадо слонопотамов. – Не слушай его, он чушь всякую порет… - Сказала Тея, но я с любопытством заметил, как расслабились её плечи, как только братья скрылись наверху. – Так что мне делать-то? У меня мама там наверно уже с ума посходила. – Возьми куртку Луки. Вот на, – она подала мне тёплую и очень клёвую кожанку, на которую я всё время с белой завистью посматривал. Она повисла на мне мешком, но я всё равно чувствовал себя мегакрутым. На секунду всё-таки закралось сомнение. – А он меня потом не убьёт? – Не убьёт, не ссы, – Тея ухмыльнулась и хлопнула меня по спине. – Всё вали, пока он не пришёл. – Спасибо, до завтра, – я хлопнул её по плечу и выбежал на прохладный сырой воздух. На душе было спокойно и легко. К Рику я решил наведаться уже завтра. Было, наверное, уже около десяти, и я припустил к дому бегом по длинной дороге.