Боруто. Хроники Листа.

      — Ох-х!       Боруто в наслаждении опустился в горячую воду с головой, сразу же выныривая, а потом вновь опустился, положив руки на бортик и блаженно прикрыв глаза.       — Какое блаженство! — вновь простонал он.       Больше он был похож на человека, который долгое время не видел горячей воды и в помине не слышал о ее существовании. Иноджин смывал пену с головы, сидя рядом с ним, неподалеку от и тут отжимающегося Металла, который каждый раз восклицал что-то о силе юности. Набрав в ковш воды, Мицуки, ехидно поплескав ее, выплеснул все на наслаждающегося Боруто. Вода была холодная.       — Чтоб тебя, змеюка подколодная! — завопил тот, окунувшись в воду. Мицуки засмеялся, наблюдая, как тот пытается вновь согреться, ранее почувствовавший весь контраст теплого и холодного. Он горстками собирал воду в ладонях и плескал на себя, из-за чего искры попадали на чуть ли не дремлющего Шикадая.       Собраться всем вместе в источниках было идеей Денки. Тот сказал, что они долгое время не собирались где-то все вместе, а потому следовало эту ошибку исправить, и они условились на следующий день после приезда собраться на самых известных горячих источниках Конохи, чтобы вдоволь повеселиться подальше от девчонок.       Мокрые волосы, от которых шел пар, достигали Иноджину до ключиц. В отличие от Мицуки, у которого волосы были длинными, необычайно красивого оттенка, Иноджин не стремился отрастить свои патлы до бедер и щеголять ими по улицам Конохи. Но ему нравились его волосы. Он, конечно, не был похож на девчонку, но определенного шарма ему это добавляло. Он часто распускал их дома, сидя за рисованием очередной картины, заколов челку какой-нибудь маминой заколкой. В те редкие моменты, когда он спускался выпить воды, а мама была дома, она с умилением вздыхала о том, что, будь он девчонкой, ему не было бы отбоя в женихах. Жесть, думал он в такие моменты, поспешно желая ретироваться в свою любимую комнатку, подальше от всего мира, чтобы предаться мечтаниям о черноволосой девушке, которая уже вот долгое время не давала ему спокойно жить.       В отличие от него, Шикадай, наоборот, не любил, когда волосы лезли в глаза, хоть у него, как и у всех представителей мужского пола клана Нара, были отросшие до плеч волосы, которые потом преображались в прическу «ананас», как называла это мама. В детстве она часто пыталась прибрать ему волосы на манер прически отца, но у нее всегда получалось криво и косо, а потому бабушка Ёшино всегда ласково перебирала его волосы, стараясь воссоздать прическу, которую делал ее муж и сын. Шикадаю же было фиолетово.       А вот самым смешным среди всего этого сбора, конечно же, был Узумаки Боруто, который никак не мог понять, почему друзья отрастили себе длинные лохмы, особенно его лучший друг. Это было сверх его понимания. Им вообще удобно сражаться? Волосы в глаза не лезут?       Он никак этого не понимал.       Ивабе вновь сидел в углу, подальше от посторонних глаз, угрюмо и напряженно, даже халат не снял, чтобы просто искупаться. Сидел, сложив руки на груди, и продолжал минута за минутой просверливать стену своим взглядом, пока наконец вездесущий Узумаки Боруто не решил внести свою лепту.       — Мы как с задания вернулись, так ты, как статуя, Ивабе, — позвал он его, обращая на себя внимание и других. Шикадай, сидящий все это время рядом с Узумаки, даже открыл глаза. Выплеснув горячий ковш воды на голову, Иноджин тоже обратил внимание на них. Мицуки и Денки, присевшие на табурет, обернулись, а Металл оторвался от тренировки. Ивабе даже смутился от столь пристального внимания друзей и покраснел.       — Что-то случилось? — подозрительно спросил Денки. Варго, с которым они успели подружиться, тоже весь подобрался и подсел ближе. Ивабе отвел взгляд.       — Ничего такого, — пробубнил он. Усмехнувшись, Боруто возразил:       — Выкладывай, старина. Поможем, чем сможем.       Ивабе молчал. Он, опустив голову, смотрел на пол, изучая его взглядом, и не знал, стоит ли ему рассказывать о том, что он так по-идиотски себя чувствует от того, что горит от желания повторить поцелуй с девчонкой, которую всегда попрекал за мягкость и слабость? Как ему вообще сказать друзьям, что он случайно поцеловал Сумире Какей, а сейчас это переросло во что-то огроменное, съедающее его изнутри.       — Только не говори, что это связано с девушкой, — сказал Иноджин. Ивабе весь натянулся, как струна, выпрямляясь, и взгляд его стал напряженным и депрессивным. Мицуки, ехидно все это время наблюдающий за другом, расплылся в широкой белозубой улыбке и, хлопнув Боруто по плечу, присев рядом с ним на корточки, проговорил:       — Не говори, что тебя отшила девушка.       Не совсем так, подумал Ивабе, но не суть важно. Главное, что дружки попали в яблочко с первого раза. Надо же. Они сами мастера дедукции. А потом на все помещение послышался смех семерых парней, которые никак не могли успокоиться.       — Ты это серьезно, Ивабе? — говорил Боруто в перерывах между вдохами и смехом, продолжая все еще смеяться, сотрясая воду ударами руки.       — Умолкни, Боруто, — прошипел Ивабе, поднимаясь с места. В следующую минуту в Узумаки полетел ковш, от которого он ловко увернулся, нырнув в воду, а потом снова начал заливисто смеяться. Ивабе вновь забился в угол и нахмурился, еще больше прежнего раздражаясь из-за тупости этих придурков, которые не могли как-то объяснить ему, что делать дальше.       Когда волна смеха наконец прошла, звуки утихли и парни слегка успокоились, он заметил, как Боруто, выйдя из воды и обернув полотенце между бедер, подошел к нему, присаживаясь на корточки и заглядывая ему в глаза. Все стихли, наблюдая, что же теперь будет.       — Выкладывай, — потребовал Боруто, положив руку ему на плечо.       И Ивабе решился. Тихо заговорил, отводя взгляд.       — Я поцеловал старосту.       Минуту в помещении была гробовая тишина, которая нарушилась с удивленным воплем Боруто, находившимся в шоковом состоянии.       — Кого?       «Кого, кого», — подумал Ивабе, смотря на этого придурка. Повторить во второй раз у него это не выйдет.       — Сумире? — удивленно спросил Иноджин, привстав с места и подходя поближе.       — Ты же вечно над ней насмехался. Над ней и Магире. С чего это ты так? — подозрительно прищурившись, спросил Мицуки. Змей всегда мог найти слова, которые били прямо по мишени. Он и правда насмехался над ней. Над ней и этим тюфяком Магире.       — Это случайно вышло, — оправдался в свою очередь Ивабе. — После случая с той тварью, помощницей Дайкири, я был, мягко говоря, не в себе. Встретил ее на обратном пути, надумал всякого.       — Хорошо хоть ты ее не убил, придурок, — впервые отозвался Шикадай, вылезая из воды. Та стекала у него с волос мелкими каплями, и Ивабе ощущал себя такой же каплей. Боялся ощутить. Боялся, что друзья ополчатся на него. Боялся, что разобьется о барьер их непонимания. Но как и накалил обстановку, так ее и развеселил сам Шикадай. — Но ты молодец, Ивабе, — сказал он, усмехнувшись и улыбнувшись. — Надо же, ты оказался храбрецом. Не то, что эти придурки, которые сохнут по девчонкам и шага навстречу делать боятся.       — Кого это ты имеешь в виду, идиотина? — вцепился в него Боруто, шутливо пытаясь захватить его в плен.       — А ведь и правда ты молодец, Ивабе, — сказал Иноджин, кивнув. — Она тебе нравится?       На это Ивабе не ответил, но по его красным щекам все и так уже все поняли.       — Вообще, — подал голос Иноджин, залезая в воду, — меня в тот день мать чуть ли не до белого каления довела. Ей кто-то наплел, что меня видели с девушкой легкого поведения недалеко от дома тайю на окраине деревни. Так она вцепилась, говорит: «говори кто она, откуда». Если учитывать тот факт, что нам вечно приходится забирать оттуда Конохамару-сенсея в моменты особенно сильной депрессии, то Боруто и Мицуки так вообще завсегдатаи. Потом она начала читать мне лекцию о том, какой она хочет видеть мою будущую жену. При учете того, что мне пока что только семнадцать. А потом она сразила меня наповал. Спрашивает, кто тебе нравится из дочерей наших знакомых. Чоу, Сарада, Мегуми, я чуть не умер со стыда. Она еще все это при отце. Так я думал, что умру там, пока она не закончила.       — Мой папа мне как-то тоже устраивал разговор на эту тему, — вдруг сказал Металл. — Он спрашивал, не забурлила ли моя сила юности. Я, если честно, вообще не знаю, что это значит, — засмеялся он.       — А каким ты представляешь свою будущую жену, Металл? — спросил Боруто. Теперь он сидел вновь в воде, в окружении Иноджина и Мицуки, Шикадай же намыливал голову.       Толстобровик нахмурился и умолк.       — Я даже не знаю, — задумчиво проговорил он.       — Ну, вот обобщенно, — подталкивал его Боруто. — Какой ты ее видишь?       — Ну, я хочу, чтобы она была такой же смелой, как тетя Тен-Тен, такой же доброй, как тетя Хината, такой же сильной, как тетя Сакура, так же вкусно готовила, как и тетя Каруи, чтобы была такой же красивой, как тетя Ино, а еще чтобы была такой же одновременно грозной, как тетя Темари, — сказал он. Боруто закатил глаза.       — А если точнее? — не отставал он. — Ну, там, Васаби, Намида, Сумире, Сарада, Чоучоу, Мегуми?       — Нет-нет! — замахал он руками. Волосы колыхнулись из стороны в сторону.       — Ну почему? — ехидно поинтересовался Боруто. — Вот, например, Мегуми. Она сильная, добрая, красивая, представительница клана Узумаки, смелая и решительная.       — С ней лучше смотрится Мицуки-кун, — просто ответил он.       — Что?!       Сказать, что Мицуки был удивлен, значит ничего не сказать. То, что он смотрится с Мегуми, ему еще никто не говорил, он и сам-то никогда это не рассматривал. Широко распахнув глаза, он выжидающе смотрел на Металла, ожидая объяснений.       — Ну так ведь вы и правда красиво смотритесь вместе, — проговорил он. — Тем более Гуми — носительница генов Узумаки, а я почему-то всегда был уверен, что ты выберешь клановую девушку.       — Одни наши дети останутся без кеккей генкая с материнской линии, — ехидно проговорил Шикадай, хлопнув Ивабе по плечу.       — Намида решила начать штурм? — спросил Мицуки.       — Да нет, — ответил Шикадай. — Вроде нет, а вроде я не замечаю. Вчера она зачем-то пришла домой. Мать не будет в восторге, если я ее выберу.       — Почему? — спросил Боруто.       — Не знаю, — честно ответил Нара. — Она как-то странно на меня поглядывает в последнее время. Если взаправду, то ей очень понравилась Касуми. Вот она и достает меня.       Сначала было все тихо. Шикадай слышал размеренный звук капающей воды, а потом придурок Боруто начал улюлюкать и, конечно же, эти идиоты сразу подхватили его инициативу.       — Так Касуми, да? — начал он приставать, закинув руку ему на плечо. — А тебе самому она как? — тихо прошептал он ему на ухо. Шикадай отвел глаза, не желая отвечать на этот вопрос.       — Эй! — вдруг недовольно привлек их внимание Варго, сидевший до это тихо, словно даже не шевелясь. — Касуми-чан..... — замялся он, — она занята.       — Да ну? — ехидно спросил Иноджин, скалясь, смотря на бедного замявшегося парня. Боруто и Шикадай ехидно поглядели друг на друга, а потом Мицуки подал голос, решив разрядить обстановку:       — Да ладно вам, как будто она спит и видит, как выйти замуж за кого-нибудь из вас, — проговорил он, ополоснувшись.       Иноджин поглядел на Варго, который нахмурился и перевел напряженный взгляд на Шикадая. Как ни странно тот не отвел взгляда. Боруто переводил взгляд с одного на другого и, хлопнув друга по плечу, отошел. Иноджин наблюдал, как Шикадай не отвел взгляда, продолжал смотреть прямо и твердо, и Яманака расплылся в улыбке. Кажется, Шикадай и правда запал на девчонку из Суны.       Но они не продолжили этот разговор. Шикадай окинул взглядом помещение и отошел в сторону, заметив, как Варго отвел глаз первым. Зеленые глаза насквозь прожгли светло-карие. Он как-то помрачнел и посмотрел на Шикадая убито, словно взглядом говорил: «ты все равно победишь, если захочешь».       А потом вдруг послышался крик.       Боруто застыл на месте, не понимая, насколько быстро кровь прилила к мозгу. Он моментально узнал голос. Помнил этот тонкий голосок всю свою жизнь и будет помнить до конца жизни. В нем всегда было столько добра и ласки, столько искренности. Сейчас же в крик проскальзывали нотки страха и паники.       — Хима?!       Иноджин пулей вылетел из помещения, схватив халат сразу после самого Боруто. Мицуки сразу понял, откуда донесся вскрик. Просканировав местность, он двинулся к женской раздевалке, по пути задев кого-то, и чуть ли не повалился наземь из-за своей неосторожности, как его придержали за предплечье, и он перевел взгляд на красные волосы, которые длинными прядями спадали на его плечи, а потом и на обладательницу этих волос.       А они что здесь делают?!       Мегуми помогла ему вернуть равновесие и, кивнув, словно поняв друг друга с одного взгляда, они отворили двери в раздевалку, наблюдая, как Узумаки Боруто прижимал к земле какого-то паренька, ужасно красного, бледного, а главное — напуганного до чертиков. Сарада стояла рядом с ним, сверля парня своими бездонными глазами, нависая над ним, как кара Божья, а рядом столпились и все остальные, закрывая дрожащей Химавари весь обзор. За широкой спиной Иноджина вообще ничего не было видно.       — Ты кто такой? — яростно проговорил Боруто, прижимая его лицом к холодному кафелю. Тот дышал через раз, сжимая свободную руку, которую Чоучоу, пылающая адским гневом, прижала ногой, чтобы не рыпался. — Отвечай, гребанный придурок! Ты кто такой?!       Парень молчал. Он уставился на пол и как-то горестно и тоскливо вздохнул, что показалось Иноджину странным. Он пылал изнутри настолько ярко и сильно, что, если бы не друзья, он бы убил его здесь же. Как он мог так беззастенчиво приставать к маленькой, невинной Химавари? К Химе, девочке, которая была чиста и невинна? Да как ему вообще такое в голову пришло?       Тем временем парень подал голос. Хрипло застонав от боли в плече, на которое давил Боруто, он проговорил, обращаясь не к ним, а непосредственно к Химавари:       — Химавари-сан! — обратился он к ней. Парень выглядел решительно в тот момент, чем изрядно удивил взбешенного брата своей возлюбленной. — Прошу тебя, выслушай меня! Дай мне шанс! Пожалуйста! Я докажу тебе, что я достоин твоей любви! Почему ты даже слушать меня не хочешь? — взмолился он. Боруто уставился на парня, как на сумасшедшего, и только Касуми приняла верное решение во всей этой ситуации, стоя рядом с Шикадаем и также безразлично смотря на все это.       — Отпусти парня, Боруто, ты ему руку сломаешь! Дай ему сказать хоть что-то в свое оправдание, а потом, если не понравится, замуруем его в этом кафельном покрытии.       Парень ощутимо напрягся. Когда Боруто отпустил его и встал, поправляя полотенце, наспех обернутое вокруг бедер, сдернув при этом с вешалки женский халат, милостиво поданный Сарадой, стоявшей рядом, скрестив руки, он перевел взгляд на парня и изогнул бровь.       — Ну и? — скептически произнес он. — Начинай говорить, парень, у тебя ровно три минуты, чтобы переубедить меня закопать тебя живьем!       — Я все объясню! — поспешно перевела внимание брата на себя Хима, встав перед ним, закрывая его тем самым от синевы прожигающих глаз. — Это мой знакомый, Котобуки Шихо-кун. У нас произошло недоразумение, и мы сами его решим, брат. Тебе не о чем беспокоиться!       — Ты могла решить его сама до того момента, как этот извращенец решил подкараулить тебя в женской раздевалке горячих источников, — жестко проговорил Боруто, сурово поглядывая на этого Шихо.       — Это все недоразумение.....       — Боруто-сан!       Посреди тихого, ласкового лепета Химавари, возглас высокого, красивого темноволосого парня с большими зелеными глазами, выглядел как гром средь ясного неба. Он вышел вперед, загородил ее собой и, прямо смотря на Боруто, который все же был выше, снизу вверх, не страшась того, что семнадцатилетний парень может здорово надрать ему зад за свою любимую сестру. Как он тогда оправдает себя перед господином Хокаге, если его сын уже так его ненавидит?       — Боруто-сан, я люблю вашу сестру всем сердцем и готов на ней жениться!       Сказать, что Боруто одним ударом отправили в нокаут, — это еще мягко сказать. У него создалось ощущение, что ему здоровски прилетел расенган прямо в переносицу, еще чуть-чуть и он грохнется в обморок. Ну и ну, подумал он. Занятый своими страстями, он пропустил тот момент, когда за его мелкой сестричкой начали увязываться женишки.       — Я очень люблю Химавари-сан! Я полюбил ее с первого взгляда! Обещаю, я сделаю ее счастливой!       Боруто не знал, что сказать. Каждый находившийся в помещении не знал, что сказать. Одна только Химавари недовольно поджала губы и, выйдя из-за его спины, посмотрела на него рассерженным взглядом. Она сжала свои кулачки и, прижав их к груди, решительно возразила:       — Довольно, Шихо-кун! Если ты решил, что, заявив моему брату о своих чувствах, сможешь тем самым добиться меня, то ты глубоко и наивно ошибся. Он в своих-то чувствах разобраться не в состоянии, ни то что других, — пылко сказала она. Боруто захлебнулся негодованием.       — Чего? — воскликнул он.       — Того! — ответила она даже не обернувшись, продолжая смотреть на воздыхателя. — Послушай, мне крайне приятно твое внимание, и я очень благодарна тебе за твои чувства. Но пойми, Шихо-кун, я не могу ответить тебе взаимностью.       — Но почему? — искренне недоумевал тот. Все стояли, затаив дыхание. Как тихо прошептала Касуми Сараде на ухо, они переплюнули всех.       — Потому что мое сердце уже принадлежит другому! — с глубоким пылом ответила Химавари, не страшась того, что заявила об этом при брате и всех его друзьях. Боруто шокировано раскрыл глаза, а Иноджин побледнел, стараясь сглотнуть. Ничего не вышло. В горло как будто засунули кляп и он задыхался, метаясь взглядом по раздевалке, стараясь найти точку опоры. Какой же он дурак, раз хотел признаться ей через два месяца на День Святого Валентина! Как же он сглупил бы и смутил ее!       Парень опустил голову, понимая, что теперь говорить что-либо бессмысленно. Она раз и навсегда поставила точку во всех его стараниях, которые он желал воплотить в будущем. Опустив голову, он сжал руки и глухо проговорил.       — Хорошо, — обреченно сказал он. — Я больше не потревожу тебя, Химавари-сан.       Отойдя от них на несколько шагов и приблизившись к двери, он, однако, резко обернулся, смотря на нее минуту и в низком поклоне проговорил:       — Я все равно не отступлюсь! Я люблю тебя, Хима-чан!       Скрылся за дверью.       В раздевалке наступила гробовая тишина, словно они находились на кладбище поздней ночью. Слышался лишь звук ветра за окном и вода, капающая из крана.       — Офигеть, — только и смогла проговорить Чоучоу, ухмыльнувшись. — Говори, Хима, — потребовала она, сгребая ту в охапку. — Где ты нашла такого женишка?       — Да не женишок он мне вовсе! Это все было сделано напоказ, чтобы привлечь благосклонность братика! — возмущенно возразила она.       — А по мне, так он был вполне серьезен, — проговорила ошеломленная представившейся сценой Мегуми.       — Ага, — согласилась с ней Сарада.       — Хима, — тем временем проговорил Боруто, — поясни-ка мне насчет того, кому принадлежит твое сердце.       — Это не твое дело, братик, — спокойно возразила она ласковым голосом, собирая свою сумку, которую так и не распаковала. — Простите, — проговорила она в низком поклоне, закидывая лямку сумки на плечо, — что не смогла составить вам компанию. Мне жаль, что вам пришлось стать свидетелями этой сцены. До встречи!       Она помахала рукой и полетела к выходу. Боруто отправился следом, даже не смотря на то, что был одет лишь в женский банный халат.       — Хима! — вопил он, гоняясь за ней по улице, направляясь к дому.- Я наболтаю отцу, вот клянусь тебе!       Но Химавари не верила ни единому его слову. А даже если и верила, то она не боялась. Она любила того человека и не могла ничего с этим поделать.       После этого все разбрелись по домам. Хлопнув мрачного Иноджина по плечу, Шикадай затрусил к дому. Яманака даже не заметил мать, которая хлопотала на кухне. Хрипло проговорил слова приветствия и вошел в комнату, кинул сумку в угол и упал спиной на кровать, прикрыв глаза рукой.       Ему было больно.