Ветер дует, огонь горит

В принципе, все советы Малыша на тему "как поладить с параноидальным вертолетом" можно было свести к одному - "не отсвечивать". Келли довольно быстро поняла, что на базе лучше принять его условия - то есть лишний раз не отдаляться от остальных людей, перемещаться куда-то далеко по возможности в сопровождении местных, и очень тщательно выбирать кусты, в которых собираешься ловить колесных ежей. Впрочем, к кустам и ежам Келли больше не тянуло, да и какое-то время ей было не до того. Зато вне базы можно было делать все, что угодно - как бы командир пожарников ни был вездесущ, на такие большие площади его всевидящих глаз все-таки не хватало. Но следующие две недели действительно выдались тяжелыми. Им предстояло развернуть жилые модули, распаковать и наладить аппаратуру - в основном, медицинскую, обустроить санузел и человеческую душевую, развернуть кухню и убрать за собой в ангаре. Последнее, в принципе, было необязательно, но никто и не подумал отказываться. Иногда им помогал Мару или кто-то из десанта, но в основном они обходились своими силами - Фрэнк, неформально возглавлявший их маленький отряд, очень хорошо понял намек про моторную боль и старался не обращаться за помощью, если в этом не было совсем уж острой необходимости. Так что первая неделя прошла очень напряженно и тяжело. Вещи неожиданно терялись, находились, терялись снова, путались, ломались... Но хуже всего было с модулями. Вообще-то они были рассчитаны на то, чтобы собирали их люди, но, видимо, это должны были быть какие-то очень особенные люди, способные мыслить не в трех, а как минимум в пяти измерениях. Первое временное жилище они пытались собрать целый день, пока Тобби не сообразил, что кто-то при упаковке модуля не перепутал маркировку крепежных наборов. Но и когда это выяснилось, стало не сильно легче. К концу второго дня Келли уже не стеснялась в самых сочных выражениях проклинать того гения, который решил укомплектовать их этим иезуитским орудием пыток, а не обычными кемпинговыми палатками. В итоге же все три модуля - жилой, хозяйственный и медицинский - за каких-то жалких шесть часов собрал Мару, привлеченный их неуклюжей возней. Когда же все было сделано, разобрано, собрано, рассортировано и разложено по местам, Фрэнк постановил, что они могут позволить себе выходной. Или хотя бы половину выходного, и Келли и Тобби были горячо ему благодарны. - Может, соседей позовем? - с сомнением предложил медик, оглядывая их небольшой "поселок", уютно расположившийся на широком, поросшим лесом уступе. - обмыть. А, Фрэнки? Фрэнк пожал плечами. - Они не соседи, а партнеры, - поправил он, - конечно, надо их позвать - без них бы мы всё равно не справились бы. ...первой на "огонек" явилась Сирена - она вообще часто бывала в их лагере, живо интересуясь работами и помогая по мере возможности с перевозкой тяжелых вещей, так что ее даже не понадобилось специально приглашать. Услышав о идее Тобби, она только обрадовалась: - Замечательная мысль! Тем более, что вам стоит больше общаться друг с другом, неформально. Совместная вечеринка в этом плане - просто великолепная идея. - Отлично, тогда зовем всех, - кивнул Фрэнк. - И Винта? - с сомнением переспросила Келли. Она как-то не очень верила, что он вообще одобрит нечто подобное. - Особенно Винта, - сказала Сирена. - только не настаивайте, если он откажется. Но получить приглашение ему всё равно будет... Хм... - ...приятно? - Скорее, важно. Судя по тому, что о нем говорят - он не фанат вечеринок, но разбивать команду, оставляя в стороне командира - не самое лучшее в данной ситуации. - Довольно мрачный тип, - заметил Тобби. - но, раз так лучше... - Не мрачный, - возразила Сирена. - Боюсь, ему просто не повезло попасть в пятнадцать процентов тех, кто страдает от постконтактного психоза. - А, - кивнул Фрэнк, - ясно. - А мне нет, - Келли отвлеклась от поиска чистых носков в своем рюкзаке и повернулась к Сирене, - что это за штука? - Это... Что-то вроде сверхреакции. Для нас поначалу довольно непросто осознать, несколько вы, люди, хрупкие. По сравнению с нами. Чаще всего проблемы бывают именно с этим - взаимодействуя с человеком, тачка может забыться и случайно ему навредить. Но бывает и наоборот - когда это осознание есть, но чрезмерно развито до состояния фобии. Тогда пациент думает, что навредить может что угодно, даже безобидное и безопасное действие. или, как в нашем случае - что люди не могут уберечь себя даже от очевидных опасностей. В сочетании с гиперответственностью Винта это... в общем, вы сами видите, что из этого бывает. - но вы ему поможете? Это же лечится? Сирена почему-то рассмеялась. - Лучшая терапия - продолжение контакта. Увы, это дело добровольное, а Винт и так не шибко рад вашему присутствию. Но вы его всё равно пригласите.

***

Начать решили с самого сложного, то есть, с командира пожарной части. Только почему-то весь энтузиазм у людей выветрится, стоило только спуститься к рулежной полосе и увидеть, собственно Винта - он недавно вернулся из патруля и теперь о чем-то беседовал с Мару в одном из открытых ангаров. - Иди ты, - неожиданно сказал Фрэнк. - Я? - Келли машинально отступила на шаг, - ты издеваешься? Он же меня ненавидит. - А ты его боишься, - сказал Фрэнк, подтолкнув ее в спину, так, что Келли пришлось сделать несколько шагов вперед. - вам обоим надо это преодолевать. - Это сводничество какое-то, - возмутилась Келли. - Не сводничество, а Контакт. Иди. Это не сложно. Поздоровайся, задай вопрос, и все. Ничего страшного. Келли умоляюще посмотрела на медика, но тот только пожал плечами. Горестно вздохнув, она сделала несколько неуверенных шагов, но застыла и оглянулась. Фрэнк помахал на нее пальцами - мол, двигай. Келли снова вздохнула и, покачав головой, всё же направилась к ангару. - Привет, - робко сказала она, остановившись у дверей и с трудом подавило желание зажмуриться от страха. - О, привет, Келли, - Мару заметил ее первым, махнув одним из манипуляторов. винт обернулся, но вместо приветствия только нахмурился. - Как, получилось электричество подключить? Или помощь нужна? - Вообще-то мы закончили, - выдавив из себя улыбку, что было в данных обстоятельствах непросто, ответила она. - И хотим это отметить. И вас приглашаем тоже, - она заставила себя поднять глаза на командира, - всех. И вас, Рейнджер Винт. Винт, кажется, собирался ответить что-то в своем духе, но Мару его опередил. - О, круто! Когда? - Когда смена закончится. После заката, - ответила Келли. - Мы придем, - улыбнулся Мару. - Да, Винт? Келли вдруг подумала о том, что бесчувственные к внутренним конфликтам друзья есть не только у нее, потому что выражение лица пожарника в этот момент описать было трудно. - Может быть, - наконец, сказал он. - Отличненько, - нервно улыбнулась Келли, - спасибо. Я тогда пойду остальных позову. И, не дожидаясь ответа, быстренько ретировалась. - Это не считается, - с некоторым укором сказал Фрэнк, когда она вернулась к коллегам. Они за время ее отсутствия подошли поближе, и наверняка слышали весь разговор. - Зато дело сделано, - с облегчением отмахнулась Келли.

***

Первыми явились десантники во главе с Динамит, притащив с собой целый ящик с какими-то жестяными канистрами, напоминающими очень маленькие бочки. В лагере сразу стало шумно и весело. Келли развела костер в очаге из старой бочки. Тобби достал гитару, но пока не играл, просто без особого смысла перебирая струны. Потом подъехали Сирена и Плюшка, за ними явились Ветродуй, Мару и Экспресс. Правда, последнему на полянке было тесновато, но все-таки каким-то образом даже его удалось разместить, ничего не сломав и даже не слишком помяв обрамляющий лагерь кустарник. И, когда вечеринка набрала обороты, Келли, пожалуй, впервые за все время, проведенное на пожарной базе, ощутила себя счастливой. Только Винт, конечно же, не пришел. С одной стороны, Келли была этому безмерно рада - наверное, тогда бы ей было трудно насладиться праздником, а, с другой, было как-то обидно. В конце концов, им всем предстоит стать одной командой, и ему бы тоже не помешало бы проникнуться этой мыслью. В конце концов, все собрались более-менее вокруг костра, казавшегося крошечным в окружении тачек и самолетов, и позабытая было гитара снова оказалась у Тобби в руках, и лес вздрогнул от звуков сумасшедшего кантри. Медик сыграл "Белоглазого Джо", "Долину Красной Реки", потом какую-то совсем уж отвязную песню из профессионального фольклора, завершив свое "выступление" лиричной балладой, после чего передал гитару Фрэнку. Психолог предпочитал дорожный блюз, который привел в восторг гостей их праздника, и особенно почему-то Экспресса. Как ни странно, в некоторых местах ему даже подпевали, только слова были немного другими. Наконец, настала очередь Келли. Она удивленно уставилась на гитару, которую Фрэнк впихнул ей в руки, а потом подняла глаза на публику. - Эм, - Келли смущенно протянула инструмент обратно, - боюсь, я не очень хорошо играю. А пою тем более... - Да ладно, - отмахнулся Фрэнк, толкнув гитару обратно, - нормально, всё же свои. Правда, ребята? - Конечно, - подтвердил Шлёп, - ничто так не сближает, как совместное исполнение лажовых песен. - Кроме солярки, - вмешался Экспресс. - Кроме нее, да, - согласился Шлёп. - Ну, хорошо, сами напросились, - Келли все-таки взяла у Фрэнка гитару, - что сыграть? - Давай какую-нибудь свою ирландщину, - сказал Фрэнк. - Я вообще-то шотландка, балда, - беззлобно рассмеялась Келли, - но если хотите ирландщину, будет вам. Она ударила по струнам и заиграла "Пей сидр, Лау". Потом спела народную песенку про пастушку, потом - бунтарскую "Небесную лодку", а потом и вовсе увлеклась, замахнувшись на свою любимую песню. В этой балладе толком не было аккордов, и английских слов Келли не знала - с детства она слышала ее только на родном языке своего народа, но смысл баллады был ей известен - это была песня о тоске по утонувшему возлюбленному. Вообще-то Келли несколько лукавила, заявляя, что плохо поет - голос у нее был неплохой, а лесное эхо усилило его, придав ему завораживающую и таинственную глубину. Келли пела, закрыв глаза, тихонько перебирая пальцами струны, и казалось, что даже пламя умирающего костра прислушивается к ее песне, стараясь трещать сухими сучьями потише. - О-очень красиво, - выдохнула Плюшка, когда последние отзвуки голоса Келли затихли, растворившись в ночной тишине. - Ага, только я ничего не понял, - сказал Бурелом. - Ну, - Келли откашлялась, прочищая горло, - это... В общем, про любовь. Ее поет женщина, чей муж ушел в море и утонул. И она зовет его, хотя уже знает, что он не вернется. По легенде, это было по-настоящему, и она, написав эту песню, вскоре умерла от тоски. - Это так грустно, - вздохнула Плюшка, - но очень романтично. - В смерти нет никакой романтики. Кажется, услышав этот голос, от неожиданности вздрогнул даже Ветродуй. Как по команде, все сидящие у костра обернулись на его звук - Винт стоял чуть поодаль, почти невидимый в темноте. Только слабые рыжие ответы поблескивала на обшивке, да мерцали в темноте холодные, как лед, глаза. Несколько секунд все молчали, словно ожидая, что он скажет что-то еще, но Винт молчал. Он не выглядел рассерженный или мрачным, но само его появление было подобно внезапно начавшемуся дождю. Вроде бы и расходится никто не хочет, но как теперь продолжать - непонятно. - Но песня не о том, - неожиданно даже для себя возразила Келли, - он все-таки о любви, а не о смерти. О любви даже в смерти, если быть точнее. Ну вот. Кажется, она опять сказала что-то не то... - Умереть, потеряв кого-то - легко, - веско сказал Винт, - как и сдаться. Однако никто почему-то не пишет песен о том, как герой после потери подбирает сопли и живет дальше. Мару присвистнул, а потом как-то очень странно посмотрел на командира. - Ну, хорошо, что ты всё же решил заглянуть, - криво улыбнувшись, проговорил он. - у нас тут как раз настает время офигительных историй. Он чуть отодвинулся, пропуская Винта в круг, и тот, к удивлению и ужасу Келли, принял приглашение. Праздник продолжился, но Келли почему-то уже не было так весело. Улучив удобный момент, она отошла от костра и прокралась в жилой модуль, уверенная, что ее бегства никто не заметил. Правда, в этом она ошибалась.